Читать книгу: «Драконий риф», страница 4

Шрифт:

Тогда мы победили в войне благодаря Навии и ее стратегии. На большинстве картин она изображена именно с луком из красного дерева. Навия считается великой правительницей Ливерии.

– Это же лук Навии, я о таком мечтала! Но это же очень дорого… Спасибо, Эйден-ассан, это ценный подарок для меня.

Я была поражена его подарком, хотела обнять его, но не стала. Нарушить личное пространство Эйдена – не лучшая идея. К тому же он не похож на дракона, который любит обниматься.

– Ты об этом раз сто упомянула во время нашей первой тренировки, вместо того чтобы слушать мои наставления. А потом еще тысячу раз повторила за последующие годы. – Он закатил глаза, а я заулыбалась, вспомнив первый день обучения стрельбе.

Это было пять лет назад. В тот раз я пришла в новом наряде, белой рубашке, облегающих кожаных черных брюках и корсаже. Я чувствовала себя сногсшибательной. До чего же было обидно возвращаться домой в грязном и порванном наряде. Я не ожидала такого, думала, что просто буду учиться натягивать тетиву и стрелять. Но Эйден погнал меня в лес, пришлось совмещать бег, прыжки через препятствия и стрельбу. Я множество раз падала, в клочья разорвала рубашку. Настроение после тренировки было отвратительное.

– Будешь сегодня танцевать? – спросила я, заранее зная его ответ, не понимая, зачем я вообще его об этом спрашиваю.

– Приличия, – сдержанно ответил он.

Эйден разрешал обращаться к нему на “ты” вне стен академии и без посторонних ушей. Но сегодня вокруг нас были другие ассаны.

– Эйден-ассан, вы соизволите потанцевать? – исправилась я.

– Обязательно, но не в этой жизни.

Эйден был в своем амплуа. Годы шли, ничего не менялось.

Увидев входящую в зал Халазу-ассан, он слегка поклонился нам с Лиссаной и ушел к ней.

– Рассказывай быстро, кто он и где ты его нашла!

Лиссане не терпелось услышать все подробности, и как можно скорее. Для нее лук Навии не значил ровным счётом ничего.

Ее жутко интересовали молодые красивые парни и драгоценности. Когда поднимались такие темы, обычно спокойная Лиссана превращалась в собачку, жаждущую получить косточку. В ее случае, все сплетни.

– Его зовут Кириан. Когда мы с отцом ходили на русальи бега, я увидела его среди участников заплыва. Его ранили, и я побежала в больничное крыло узнать, что с ним. Кириана быстро подлатали с помощью каких-то новых исцеляющих нитей. Когда он очнулся, мы познакомились. Я пригласила его сюда.

– Он русал! Так вот почему я почувствовала от тебя запах водорослей и рыбы, я-то думала, ты опять объелась креветок, поэтому так воняешь.

Лиссана всегда была прямолинейной, за это я ее и любила.

К нам подошел Пэйер с полными руками закусок; его брюки уже разукрасили пятна жира.

– Мели, ф прафником! – с набитым ртом начал он свое поздравление. – Вот ты и перефтала быть мелкой. Еще чуть-чуть, и летать научифься! Тогда будем путешествовать по Галаризу и набивать животы белками. – Он довольно схватился за живот и… испачкал рубашку.

– Мог сначала прожевать, а потом начать говорить, – стальным голосом произнесла Лиссана. Даже мне стало не по себе, хотя я ничего плохого не сделала. – Мерзость.

– Как твои экзамены? – поинтересовался Пэйер, игнорируя замечание Лиссаны.

Они-то уже тысячу раз успели обсудить свои успехи и неудачи, а я уже неделю все копила в себе.

– Алхимию сдала идеально. Я жутко боялась сжечь себе волосы от недосыпа, но ни с одним ингредиентом не напортачила. Была предельно сосредоточена и бдительна, так сказать.

– А меня Ульрик чуть не убил, когда я смешал отвар тысячелистника и порошок самния. Кабинет вспыхнул живой пыльцой. Но я все убрал! Правда, потом еще два дня ходил чихал…

Я засмеялась, представив себе эту картину.

– То-то мне показалось, что кабинет стал красочнее, – догадалась я. – Я заучила практически все правила и элементы. Правда если меня сейчас спросят, из чего состоит версер, я вряд ли смогу назвать все ингредиенты и их соотношения правильно.

Отец множество раз говорил мне, что если у меня будут недочеты в знании алхимии, меня будут обманывать, ставя на мое невежество. Но если я буду разбираться во всех элементах, на которых строится изготовление дуадов, то это может послужить развитию в разработке новых разновидностей или доработке уже имеющихся.

– Ненавижу алхимию, – объявила в очередной раз Лиссана. – Сдала я ее, конечно, на высший балл. Но лучше я неделю без остановки буду танцевать перед Теплыми фейри, чем еще раз пройду обучение алхимии. Брр, – поморщилась она.

Я до сих пор не поняла, зачем она выбрала этот курс. Она изучала еще пять дисциплин: рисование, музыку, танцы, защиту и историю. Этого было достаточно, чтобы вступить в высшее общество как достойная госпожа.

В учебе Лиссана блистала, при этом не прикладывая никаких усилий. В этом я ей завидовала. Мне приходилось достигать всего упорным трудом.

Искусства истории и торговли я сдала на отлично по тому же принципу: заучивание, долгие часы над книгами, много дискуссий с Халазой и Санной. Мне было важно понять все. За последние годы я стала очень ответственной и трудолюбивой. Отец не раз говорил, что ужасно гордится мной.

– Сифир ни к чему не смог придраться, мне достались весьма легкие задания, но он все равно снизил оценку на два балла, сказав, что я не заслужила выше, – рассказала я.

– Вот старый пердун! – высказалась Лиссана. – Хорошо, что я не выбрала его предмет.

Сифир был категорически убежден в том, что женским особям не место у власти. Все важные решения должны принимать мужчины. Говорил, что наше место – в гнезде, у кладки яиц.

А еще он утверждал, что Навия, великая королева Ливерии, была самозванкой. Мол, на самом деле королевством правили ее фавориты, сражались лучшие гвардейцы, а она забирала всю славу себе. Меня жутко возмущало это несправедливое и ложное обвинение.

– Лиссана, не стоит так высказываться об ассанах.

Незаметно к нам подошел Эйден, поправляя рукава рубашки.

– Некоторые могут услышать. – Он показал взглядом в сторону. Недалеко от нас собрались ассаны.

– Эйден-ассан, извините за выражение. – Подруга слегка кивнула в знак раскаяния.

– К твоему сведению, Амелия, ассан Сифир смилостивился над тобой и поставил высший балл.

– Правда?! – воскликнула я.

– Тише.

– Откуда ты знаешь?

– Он сам сказал мне об этом.

Я возрадовалась. Теперь я точно сдала все идеально. Мой труд стоил всех тяжелых дней и ночей. Не терпелось рассказать об этом родителям. Отец будет вне себя от счастья!

– Между прочим, ты говорил, что не допустишь меня до экзамена, – тихо напомнила я, слышно было лишь нашему кружку. – Мол, меня вообще нельзя подпускать к оружию.

– Я все еще так считаю.

– Но я же сдала на «отлично»!

– Тебе просто повезло! – отрезал Эйден.

У него на занятиях я могла довериться себе. От всего сердца заниматься фехтованием и стрельбой из лука.

Я могла отдохнуть от своих мыслей, это было главным.

Конечно, мне часто прилетало от сокурсников, я сбилась со счета, сколько раз мне ломали руки и ноги. Но, несмотря на то, что я была не самой талантливой в этом, я отдавалась процессу.

Думаю, Эйден замечал мой интерес, но он никогда не обсуждал со мной перспективы заниматься этим профессионально. Увы.

– Амелия, вот ты где, – ко мне подошла мать, в ее тоне слышался упрек.

Ребята и Эйден быстро поздоровались с ней и поспешили отойти.

Я не видела мать с раннего утра, она, как и я, была в зеленом наряде. Она разглядывала меня в поисках изъяна. Поняв, что все в порядке, вздохнула, поджала губы и обняла меня.

Мы с матушкой абсолютно не похожи. Ее длинные светло-русые волосы, острый нос и высокомерное выражение лица передались Селине, а не мне.

– Отпусти. – Она нарочито долго обнимала меня при таком количестве гостей, чтобы все считали ее любящей мамой. – Пожалуйста, – выдавила я.

– Вот ты и повзрослела, стала такой красивой! Не могу поверить, что двадцать лет пролетели так быстро, – громко произнесла она заранее заготовленную фразу.

Платочком она промокнула сухие глаза. Я вздохнула – здесь не место для ссоры. Я обещала отцу быть терпеливой. Собрав все свое самообладание, я фальшиво улыбнулась.

– Моя маленькая девочка, какая ты сегодня красавица, – подошел отец.

Он был одет в пошитый на заказ костюм, его рыжую бороду красиво подстригли и уложили. Словом, выглядел, как настоящий граф, коим и являлся. Отец обнял меня еще крепче, чем матушка; его объятие было теплым, искренним и наполненным любовью. Я была счастлива.

Мои родители стояли рядом, приобняв друг друга, любуясь мной. Мы были хорошей семьей. Печально, что нас осталось трое.

– Жаль, что ее сейчас нет с нами, – сказала я.

И без упоминания имени родители поняли, о ком я говорю, улыбки растаяли, и они грустно закивали.

– Она была бы в центре всеобщего внимания. Танцевала бы, знакомилась с самыми видными молодыми герцогами и графами, – сказала матушка и посмотрела по сторонам. – Тебе не лишним было бы этим заняться. У тебя осталось всего двадцать лет, чтобы найти достойного партнера.

Она опять перевела тему на меня. Как же это злило.

Поиск партнера – крайне долгий процесс. Некоторые могут притираться десятилетиями, но так и не найти «своего», а им к тому моменту исполняется три сотни лет, и шанса высидеть яйцо уже нет.

Я еще маленькая, но моя моя мать уверена в том, что мне стоит как можно быстрее найти себе пару, чтобы я не увлекалась развлечениями и путешествиями. А моя жизнь станет насыщеннее и безопаснее. Какой же бред.

Я как раз заметила, что на торжество приглашено много молодых титулованных драконов, с которыми я никогда не общалась близко.

Отношения не сделают меня счастливой, а мою жизнь – легче и беззаботнее, в этом я уверена.

– Матушка, я думаю, сейчас слишком рано искать себе партнера для спаривания, – набравшись терпения, ответила я. – К тому же у меня в запасе минимум полвека, а не двадцать лет. Не все хотят повторять твой опыт раннего брака.

Ее глаза вспыхнули яростным пламенем, а щеки покрылись румянцем. Она испугалась, что это услышат окружающие. Я гордилась своим ответом.

Тем временем ни один мускул на лице отца не дрогнул, за годы работы в гильдии он привык скрывать гнев за маской ледяного спокойствия.

Думаю, он ужасно устал от наших с матерью перепалок, но был не в силах нас остудить.

Матушка молча развернулась и ушла. Отец слегка осуждающе взглянул на меня и поторопился за ней, видимо, успокаивать. Как обычно.

– Как они познакомились? – спросил вдруг подошедший Кириан.

– Кто? Мои родители?

– Да. Они выглядят такой счастливой парой.

Неожиданный вопрос. Но мне нечего было скрывать.

– Мой отец родился в бедной семье, в небольшом портовом городе Тирита.

– Вблизи Русальих островов.

– Да.

– По нему и не скажешь, что из бедняков.

– Мой дед был обычным рыбаком. – Челюсти Кириана сжались, но я решила проигнорировать это и продолжила рассказ: – Отец задался целью разбогатеть. Он первый из всего рода поступил в академию.

– Так в тебе течет кровь простонародья. – Он усмехнулся.

Но мне было не смешно.

– Эй! Вообще-то, моя мать потомственная графиня.

– Ладно-ладно, извини. – Он притронулся к моему плечу. – Продолжай.

– Позже отец создал дуады, и жизнь его расцвела. Он разбогател, как и хотел. Встретил мою матушку на торжестве у какого-то графа. Это была любовь с первого взгляда.

– Сын рыбака и графиня… Интересное сочетание.

– Да. Но главное, они тепло любят друг друга уже больше века.

Мой отец разбогател внезапно. На одной из морских вылазок с торговцами он наткнулся на Лаукарский риф, в этот момент один из его друзей сильно поранился. К их великой удаче, мимо проплывал отряд гвардейцев Тильтана, герцога Океании. Они помогли быстро вылечить крыло, дав им местный отвар из коралловых рифов.

Друг отца быстро поправился, к тому же почувствовал небывалый прилив сил и стал быстрее. Отец это заметил и позже приплыл со знакомым алхимиком исследовать Лаукарский риф.

Они открыли невероятные свойства рифов: исцеляющие, обезболивающие, усиливающие, ускоряющие, защищающие.

Будучи молодым, умным и находчивым, отец обратился к гильдии и академии с выгодным предложением: они выделяют торговцев и алхимиков, отец договаривается с Океанией о взаимопомощи.

Тогда он был молод, чуть больше шестидесяти лет, но гильдия, академия и герцог ему доверились и согласились на такую сделку. Русалы дали им часть рифов для добычи полезных веществ, в обмен на это гильдия построила герцогу Тильтану новый дворец. Все остались в выигрыше.

Позже он купил себе дом в Иллии с видом на Лунную гавань. А это стоило немалых драгоценностей.

– Уважаемые гости, прошу вашего внимания.

Отец вышел к столу, предназначенному для виновников торжества, тот находился выше остальных столов, чтобы хорошо видеть всех гостей.

– Вот и настал этот день – моя дочь достигла своего Становления, моя маленькая птичка вылетает из семейного гнезда.

Все в зале захлопали и начали переводить взгляд то на моего отца, то на меня. Я улыбалась.

– Я не думал, что эти двадцать лет пролетят с такой скоростью, ведь только недавно ты вылупилась из яйца… Ты не испугалась этого мира, вошла в него с жаждой приключений, по сей день продолжая с интересом его изучать. Это видно по всем твоим действиям и словам, ты умеешь сострадать, быть трудолюбивой и любишь развлекаться.

Отец смотрел на меня своей самой теплой и искренней улыбкой.

Он выглядел прекрасно в свои почти двести лет, при средней продолжительности жизни драконов в четыре столетия – в самом расцвете сил.

– Это честь для меня – вырастить такую дочь, – продолжал он.

Что-то внутри меня дрогнуло от этих слов, в груди стало тепло – он говорил это во всеуслышание, искренне, от всего сердца. Главным было не расплакаться.

– С гордостью объявляю тебя полноправной наследницей графства Соррель, будущим лидером гильдии дуадов и хранительницей рода семьи Фэм.

К отцу подошел слуга, держа в руке небольшую подушечку с браслетом невероятной красоты, который состоял из множества драгоценностей: рубина, изумруда, топаза, цитрина и аметиста.

– Будь в твоей жизни радости или невзгоды, носи мой подарок. Когда ты будешь смотреть на него, вспоминай меня. И помни, я готов прийти тебе на помощь даже в самую трудную минуту.

Отец взял браслет, попросил меня протянуть правую руку и надел его. Это был очень дорогой подарок, созданный кропотливыми мастерами. Тяжело передать мое восхищение.

Я оглянулась на зал. Все смотрели на нас, а матушка стояла с глазами полными слез, что меня озадачило.

Лиссана сцепила ладони, прижав их к подбородку, и подмигнула мне. Она далеко не сентиментальна, однако я чувствовала, как подруга радуется за меня.

Пэйер выкрикнул на весь зал: “Да здравствует молодая графиня!”, за что получил локтем в бок от Лиссаны. Несмотря на это, он стоял с довольной ухмылкой.

Санна, моя наставница по искусству торговли, всем своим видом показывала, что она рада здесь находиться.

Рядом с ней стоял Эйден, его лицо выражало теплое спокойствие, он смотрел на меня… по-особенному. Наверно, он рад, что после стольких лет мучений со мной я, наконец, выпускаюсь. Встретившись со мной взглядом, он запустил руки в свои пепельно-белые волосы. У меня на секунду перехватило дыхание.

Посмотрев в сторону, чтобы отвлечься, я увидела Кириана. Он разглядывал все вокруг и улыбался. Его глаза сияли, будто он впервые видел торжество Становления. Наверно, так оно и было.

Я улыбалась всем в ответ. Чувствовала себя так, словно меня короновали. Я поняла, что это, пожалуй, один из лучших моментов моей жизни.

Поблагодарив всех, я объявила, что можно усаживаться за праздничный стол. Вокруг было море еды, столько запахов и вкусных блюд…

Все пришедшие пировали и оживленно разговаривали.

Около меня сидели Лиссана и Пэйер. Так приятно было разделять важный момент с ними. Мы были не разлей вода уже порядка пяти лет. Еще никогда у меня не было таких понимающих и близких друзей.

Однажды мы даже принесли клятву нашей дружбе. Мол, мы будем вместе навечно. Клятву мы скрепили кровью, естественно. Я любила их за все, даже за мелочи и дурные привычки.

Например, Пэйер ест всё, что встречает на своем пути. От сочетает несочетаемое. Иногда нам с Лиссаной кажется, что его желудок бездонный. А Лиссана считает своим долгом постоянно выглядеть сногсшибательно. Она не выйдет из дома, пока не прихорошится перед зеркалом, не намажет губы яркой помадой и не наденет обтягивающее платье.

Подали огромного лося. У всех присутствующих потекли слюни. Клыки выступили, и когти были готовы раздирать плоть.

Мне стало неловко перед Кирианом – наверно, он чувствовал себя не в своей тарелке.

Однако русал восседал за столом с очаровательной улыбкой, болтая с гостями. Меня радовало, что окружающие не кривятся из-за его природы. Все пришли отдохнуть и разделить со мной счастливое мгновение.

Внезапно у отца началась одышка, руки судорожно затряслись. Он схватился за грудь. Подбежали слуги, схватили его плечи и тревожно задавали вопросы. Я оцепенела.

Он начал кашлять. Кровь брызнула у него изо рта. Видимо, он подавился.

Кто-то в зале закричал. Поднялся шум.

Вскоре все тело отца охватила дрожь. Меня накрыло волной паники. Мы с матерью пытались ему помочь, хлопали по спине. Но все безрезультатно.

– Позовите целителя, срочно! – крикнула я в толпу.

Должен же быть среди гостей хоть один целитель? Но его не было. Закричала слугам, чтобы они бежали за подмогой в ближайшую лечебницу.

Отец начал терять сознание, зрелище было ужасное. Слуги подхватили его обмякшее тело. Я не понимала, что с ним, как ему можно помочь.

Мой живот скрутило. Я оцепенела. Все окуталось туманной пеленой.

Мать начала рыдать и завывать. Хотелось дать ей пощечину. Она не могла так быстро сдаться, потерять надежду. Шанс на спасение есть всегда.

Я отчаянно не хотела верить в реальность происходящего. Чувствовалось, как жизнь уходит из тела отца. Никто не мог ему помочь. Наша бесполезность поражала. Кто-то должен помочь.

Я была не готова его потерять. Слишком рано. Слишком больно. Мне хотелось завыть, как мать, но я не могла себе этого позволить. Вокруг было слишком много глаз, прикованных к нам. Я не могла показать свою уязвимость и боль.

Вскоре прибежал целитель. Он пытался привести отца в сознание, но было уже поздно. Сделать уже ничего нельзя.

Мой отец, граф Сорреля, лидер гильдии дуадов, Дарен Фэм, единственный лучик света в жизни, покинул этот мир. Смелый, любящий, трудолюбивый. Он не мог оставить меня. Это не могло быть правдой.

Я замотала головой, не в состоянии что-либо вымолвить.

Мне показалось, что я стою у обрыва. Время вокруг меня перестало существовать.

Целитель сказал, что по всем признакам это острое отравление ядом. Снова яд. Снова в моей семье.

Мне хотелось, чтобы это все оказалось сном.

Я подошла к месту, за которым обедал отец, пытаясь понять, что могло его отравить.

Под его тарелкой обнаружилась записка со словами: “Великий и могучий Дарен Фэм. Не видел свет такого цунами, что ждет тебя и твою семью. И ни один дуад вас не защитит”.

Это не могло быть правдой, я не верила. Отца действительно отравили. Кто-то это организовал, кто-то устроил из этого целое представление, кто-то угрожал убить и меня. Я в опасности.

Отца больше нет. Меня никто больше не защитит.

Тут я услышала возросший гомон в соседнем зале.

Моя матушка лежала на полу без сознания. Только не это. С ней случилось все то же самое, что и с отцом? Ее нижняя губа была в крови.

Я не могла поверить. Это точно кошмар, самый страшный сон, что я видела.

Матушку быстро унесли в лечебницу. Еще оставался шанс, что целители успеют ее спасти. Но он был ничтожно мал.

У меня дрожали руки, мне необходим был свежий воздух, я не могла поверить в происходящее. Только что был праздник, меня объявили наследницей. Мать, отец… Я не могла потерять их обоих за один вечер! Нет. Только не это.

Пускай это будет страшный сон в преддверии праздника. Молю всех Древних.

Я вышла в тихий коридор, заполненный беспросветной тьмой.

Неожиданно я почувствовала острую боль. Услышала чье-то дыхание.

Приложив руку к правому боку, нащупала что-то влажное, горячее. Кровь! Ее запах начал распространяться вокруг.

Меня пырнули. Я попыталась разглядеть нападающего, но у меня перед глазами повисла туманная пелена. Прислушалась. Тишина.

Я не хотела умирать. Только не сейчас. Игнорируя острую боль, побрела в сторону улицы.

Мне нужен был воздух.

Выйдя из здания, села на корточки. Пыталась отдышаться. Слух меня явно подводил.

Рукой я сдавливала бок, чтобы остановить кровотечение.

Почувствовала знакомый запах. Ко мне приближался тот, кому я могла доверять.

Меня схватили за руку.

Эйден. Он смотрел прямо в мои глаза.