Читать книгу: «Просто ничего не бывает», страница 4

…

– Утро задалось! Смотри! Внимательно смотри и запоминай, Лёвушка!

С этими словами дед спустил меня на землю и облегченно выдохнул. Я босыми ногами встал на влажную траву и начал раскрывать еще заспанные глаза. Мы стояли перед небольшим озерком, гладкая поверхность которого почти неосязаемо переходила в зеленое полотно мелкой осоки, обволакивающей его по всему кругу. Озерко казалось безжизненным зеркалом, пока лишенным отображения. Но это только казалось. В тени, которая легла на часть озера от осин, беспорядочно столпившихся у берега, отсвечивали белым пером птицы. Они не издавали никаких звуков, не шевелились – видимо, спали. Красоты в них не было, но мне они показались сказочными, которые недавно прилетели с Нильсом из Лапландии.

– Это гуси? – прошептал я, боясь потревожить воздух разговорами.

– Гуси… Всю мою жизнь они на этом озере живут. Улетают и возвращаются снова. Не было их только в один год, сорок второй. Где они были, не знаю, но не прилетели в тот год. А потом снова появились. И уж больше не пропадали.

– А я думал, что гуси в сарае живут. Их же пасти надо?

– Кого пасти? Гусей? – удивился дед.

– Ну, да! Так Марк мне сказал.

– Вот как! Это кто?

– Ну, Марк! Мальчик! Он же тоже там в комнате спит.

– Много вас. Я всех не упоминаю.

…

Ценность этих слов я принял через много лет, когда стал вспоминать эту мою первую настоящую встречу с дедом. Ведь уже тогда он меня считал только своим. Так же, как и мою бабушку, свою дочь, любил больше других. Любил искренне, заметно, трепетно. А ведь у него было четверо детей, одиннадцать внуков и за два десятка правнуков. Среди этого «вороха» родственников он помнил обо мне. С того самого утра помнил.

…

– Вас с чего в такую рань на озеро потянуло? – за спиной деда появилась моя бабушка.

– Ганночка? И ты не спишь уже?

– Поспишь с вами, папа!

– А что? Дашенька с вечера пирогов наготовила детям. Встанут – будут довольны. Тебе вовсе не стоило раненько подниматься.

– Мне стало интересно, куда вы в таком виде: не одеты, не собраны, не мыты. А вы на озеро смотреть! Ничего не меняется в тебе.

– А разве можно в себе что менять в моем возрасте? Разве есть на это силы и желание? Или время?

– Лёва, ты-то чего не спишь? Обычно тебя не добудишься.

– Бабушка, ну, ведь гуси же! Смотри, какие!

– Да, знаю я про ваших гусей. Знаю. Даже не сомневалась, что дед тебя утянет на них смотреть.

…

Какое-то время спустя, лет пять, наверное, сидя в очередной раз в пустом кинозале в ожидании фильма, бабушка вдруг зачем-то вспомнила об этом моменте. Мне подумалось, потому что она заскучала по дому, хотя не живет в нем очень много лет. На самом деле, она скучала по родителям. Дед Иона еще был жив, а вот бабушки Дарьи, ее мамы, уже не было в том доме. Она ушла следующим летом, через год после юбилея мужа, с которым они прожили счастливые 59 лет. Ушла тихо и спокойно, даже как-то незаметно для нас, внуков и правнуков. Я даже не видел бабушкиных слёз. Может быть, потому, что бабушка и не умела плакать вслух, на людях. Впрочем, смеяться бабушка тоже не умела, как мне казалось. Но я точно знал, когда ей приносит радость событие: она немного выпрямляла спину, и лицо ее становилось мягче, глаза блестели влагой. Она даже добавляла немного скорости в движениях и словах. Никто это не понимал, кроме меня.

За те восемь лет, что я прожил вместе с нею и дедом Васей в их доме, состояния, эмоции и реакции были мною усвоены полностью. Я безошибочно определял причины и следствия любых событий, поступков, слов, особенно бабушкиных. Кстати, сказать, она тоже легко угадывала мои желания и дела. Удивительно, но заглядывала она в мою комнату утром именно в тот момент, когда я просыпался и хотел встать: вот не позднее, но и не раньше. Заглядывала без всякой нужды. Так просто! Хотя именно этого слова она показательно не переносила в моем лексиконе. «Ничего просто не бывает». Теперь я точно знал, чьи слова она повторяла.

…

Ганна родилась до захода солнца в 1 день Тевета по еврейскому календарю. В месте, где отец Ионы Давидовича купил дом, были только православные храмы, поэтому запись о том, что 30 декабря 1913 года в семье владельца кузни Ионы родилась девочка, именовали Ганной, сделал писарь местной судебной палаты г. Нежина. День рождения у бабушки никогда не вызывал сомнений ни у кого, в какие-то годы отмечался очень празднично и многолюдно. И так было до тех пор, пока не случилось одно весьма впечатлившее всех событие, после которого сомнения все же возникли. Избавить от них нас бабушка не захотела.