Читать книгу: «Я – мать ваша!», страница 6

21.00 Взгляни ввысь

Лара забежала в кухню воды попить да время посмотреть. Будильник показывал девять. Полтора часа вычесывались! Лара сходила на улицу за матрасом и принесла его в детскую.

Братья сидели за письменным столом. Сеня – по центру, он печально рассматривал шестицветный набор карандашей, вынутый из упаковки. Тима разместился на табуретке сбоку, он держал в руках желтый карандаш и пытался заточить его кухонным ножом. Тот сопротивлялся, не скользил вниз, а упорно застревал в начале пути.

– До чего тупой! – Тимьян с грохотом хлопнул нож о стол.

– Дай я!

Лара бросила ношу на кровать и схватила предметы, острие отказывалось срезать с дерева стружку.

– Нож наточить нужно, – постановила Лара.

– Мы типа не знаем! Ты мамке попробуй рассказать. – Брат рассмеялся.

Чем бы заострить? Тонким лезвием с папиной бритвы. Лара принесла отцовский станок из ванной, осторожно разобрала на части, вытащив лезвие.

Братья по одному подавали карандаши. Лара аккуратно, стараясь не пораниться, срезала тонкие полоски дерева, показавшийся грифель заостряла.

Ну вот, шесть острых инструментов художника готовы! Малой радостно улыбался. Лара оттерла с лезвия разноцветные следы, собрала станок и отнесла его на место.

Родители даже не узнают, что она трогала опасные вещи и затупила папину бритву. Пацаны не сдадут, сами участвовали!

Когда Лара вернулась в детскую, Сеня яростно рылся в ящиках стола, Тима шарил в портфелях.

– Что ищете?

– Листок, – грустно ответил маленький братик.

Лара присоединилась, прошерстила свои альбомы, все страницы оказались разрисованы. Она взяла тетрадь по русскому, удачно начатую в конце года.

– Сень, у меня только в линеечку есть. Хочешь вырву?

Братишка радостно кивнул.

Он положил перед собой лист, взял черный карандаш. В нижней части рисунка точно посередине появился контур птицы. Сеня дорисовал штрихи перьев на крыльях, поменьше – ближе к телу, отдельные огромные – на концах. Хвост лег веером, тоже с крупным оперением. Круглые глазки и горбатый заостренный клюв появились последними и окрасились желтым. Коричневым Малой заштриховал остальные части, то сильно нажимая карандаш, то едва касаясь бумаги. Красиво получилось и очень похоже.

– Теперь повесим на стену, – предложила Лара.

– Еще не готово, – не отрываясь от рисунка, ответил братик.

Он взял зеленый. Сверху листа от края выросли вниз головами три маленькие елочки. Они висели не прямо, а чуть наклоняясь, будто стремились друг к другу. Странно, почему вверх дном? Лара продолжила наблюдать.

Сеня схватил опять желтый карандаш. От края листа с перевернутыми елочками хлынули до середины картинки расходящиеся солнечные стрелки. Рисунок выглядел всё чуднее.

Братик снова поменял цвет, взял синий. Между лучами он заштриховал легким тоном, к низу листа переходящим в яркий. Сеня отложил карандаш и гордо произнес:

– Готово!

Лара открыла рот, но Тимка опередил:

– Чего у тебя елки вверх тормашками?

– Я лежу на траве и смотрю на небо, – спокойно объяснил Малой.

– Как сегодня в лесу, что ли? – уточнил Тимофей.

Сеня кивнул.

Лара пристальнее всмотрелась в рисунок. Точно! Лежа на земле, взгляни ввысь, так и выйдет. В поле зрения виднеются верхушки деревьев, позади светит солнце и освещает небо от тебя впереди. А прямо над тобой парит в голубой высоте птица.

– Это орел? – поинтересовалась Лара.

– Да. Я себя в будущем нарисовал. Летаю, где хочу, – мечтательно протянул братик.

– Здорово ты умеешь! – поддержал Тима, – Давай повесим картинку!

Втроем заново перерыли ящики письменного стола, нашли семь ржавых загнутых кнопок. Четыре разогнули и прикрепили рисунок на стену над кроватью Семёна.

Издалека донесся командный материнский крик:

– Время десять. Отбой!

22.00 Ты тоже спи

Лара постелила Сене койку, отвела его на улицу помочиться. Они вернулись, скинули одежду, аккуратно повесили ее на спинки кроватей и улеглись.

В комнату вошла мать и увидела рисунок.

– Неплохо получилось, – прокомментировала она, – Не только в постель прудить умеешь…

Мама погладила Малого по голове и приобняла.

– Спокойной ночи, сынок! – ласково прошептала она.

Ого, мать до сих пор в хорошем настроении! Вот что торжество справедливости делает. Редко она приходит попрощаться на ночь. Лара пыталась вспомнить, когда был последний раз, но не смогла.

Родительница приблизилась к Тиме, так же нежно его обняла и пожелала волшебных снов.

Сердце Лары забилось с удвоенной частотой: сейчас и к ней подойдет мама, обнимет, приятные слова скажет.

Мать направилась к выходу. Проходя мимо Лары, бросила быстрое:

– Ты тоже спи.

Она двинулась дальше, но остановилась и повернулась снова к Ларе. Похоже, сейчас пожелает доброй ночи, – Лара застыла в ожидании.

– Посуда грязной осталась. Помой завтра, пока я на работе. Ясно?

Лара кивнула, родительница вышла и закрыла за собою дверь.

Наверное, Лара опять плохо себя вела, вот ее мама и не обняла, ночи спокойной не пожелала. Точно, папку сразу не сдала, картошку толсто порезала, кинзы сначала не нарвала, потом мало принесла, а после вычески забыла мать поблагодарить. Ничего, завтра Лара исправится, идеально родительские наказы исполнит. Когда-нибудь мама обязательно обнимет.

22.15 Имена

Лара судорожно вздохнула и подняла взгляд на ковер. Хорошо, что у нее есть надежные друзья. Рука потянулась и погладила гладкую шерстку главы оленьей семьи. Нос животного уперся Ларе в щеку, ласково потерся, совсем как в детстве щекотал ее папа жесткими усами. Лара улыбнулась.

Ой, она даже не знает их имен.

– Как тебя зовут?

Олень упорно молчал. Наверное, не умеет говорить.

– Можно я буду звать тебя Витторио? – Лара слышала, что именно так друзья отца в шутку обращались к нему.

Зверь кивнул.

К ним приблизились олениха и олененок. Как бы назвать жену Витторио?

– Ты будешь Мила. Хорошо? – Так маму окликала баба Нина, пока не умерла.

Мила не возражала.

– Младшего назовем… Каспер. – Лара где-то случайно услышала это имя, оно ей понравилось.

Окруженная оленями Лара двинулась по широкой тропинке. Мягкая влажная почва, птичья перекличка, запах багульника и смолы. Вдали из-за высоких сосен выглядывал апельсинчик, заходящее солнце. Лес выглядел как вчера, только маршрут изменился.

Они миновали заросли «гусиных лапок», огромный муравейник и дошли до знакомой скалы. Витторио отодвинул мощными рогами кусты можжевельника.

Лара обняла Каспера, потерлась о мордочку Милы и ласково провела рукой по крупной спине Витторио.

– Спокойной ночи, друзья!

Олени промычали в ответ.

Лара открыла железную дверь бункера и смело шагнула внутрь.

Братья и сестра сидели на ковре в большой комнате с разложенной посередине игрой «Зоопарк». Они доиграли до конца, победа досталась Сене.

Вчетвером дети сели за огромный письменный стол. Посередине него находился стакан тонко заточенных карандашей. Лара насчитала тридцать разных цветов, даже розовый и изумрудный были в наличии. На левом краю стола лежала бумага, всевозможных размеров и поверхностей.

Сеня выбрал большой ватман и приступил рисовать. Снова роскошный орел, остроугольные верхушки елок, яркое солнце, лазурное небо и ощущение полной свободы. Чудесная вышла картина!

Ребята закрепили рисунок в рамку, повесили над пахнущей мятой и черной смородиной кроваткой Малого. Спальня ожила, заискрилась радостью и надеждой.

Каждый лег на вчерашнее место. Послышалось дружное:

– Спокушки!

Лара обняла сестренку, Кася схватила ее за ладонь. Лара умиротворенно закрыла глаза: она счастлива хотя бы в мире фантазий.

Среда. Мужики не плачут

07.30 Детей не буди

– Вставай! – Лара проснулась от шепота мама и тряски за плечо. – Оденься и выходи. Быстро и тихо!

Лара накинула неизменное платье, завязала лентой хвост и вышла из спальни, прикрыв за собой дверь.

Мать на кухне собирала сумку. Будильник показал полвосьмого. Чего так рано?

– Я сейчас ухожу на работу. Каша на столе, поделена. Списки дел я написала каждому. Ты остаешься за главную. Детей не буди, пусть подольше поспят, они устали. Сестра проснется, одень ее и покорми. Она сегодня на твоей ответственности, глаз не спускай, случится с ней чего – шкуру с тебя спущу. Живьем! – Мать так гневно взглянула и блеснула звездочками, будто Кася уже пострадала. – И тюфяк вынести не забудь. Ясно?

Убедившись, что Лара кивнула, мама ушла.

Лара взяла в руки списки. На обратной стороне куска обоев родительница разграничила две колонки, озаглавив именами детей.

Перечень работ Лары выглядел длинным: куры и кролики – кормить и поить, собака – плеснуть воды, следить за сестрой, матрац сушить, посуду помыть, подмести. В списке Тимофея значилось два пункта: вынести помои, принести два ведра воды.

Лара начала с приятного, с еды. Открыла плоскую кастрюлю и выбрала самую большую четвертинку каши, развернув сектор к себе. Она кушала медленно, наслаждаясь каждой ложечкой. Смотрела в окно на гуляющих кур, солнечный свет, деревья и ела. Когда еще удастся побыть в одиночестве и тишине. Блаженство!

Покушав, Лара вышла на улицу. Рыжик, как обычно, успел проскочить между ног. Наглый котяра!

Она покормила курей, воюя с петухом. Тот клюнул всего два раза, по голени и щиколотке правой ноги. Затем Лара закинула вчера собранной травы кроликам, погладив каждого по мягкой шелковой шубке. Какие милые! Под конец налила воды животным, включая собаку.

Волча грустно выглянул из конуры, Лара потрепала пса по голове и утешила:

– Не повезло тебе, бедняга. Не надо мамку злить. Обещай больше не валяться на грядках и домой вовремя приходить.

Волча заметно повеселел, оживился, вылез из будки и облизал Ларе ноги, яростно виляя по сторонам «поросячьим» хвостиком.

Вернувшись в помещение, Лара принялась искать кота, пока тот не наложил кучи под койки да блох не скинул на ковер. Те больно кусаются, маму нервируют.

Рыжик нашелся под бывшей родительской кроватью. Лара ловко его оттуда достала и отнесла на улицу. Летом нечего котам дома делать!

Она взглянула на будильник, время девять, а дети спят, засони. Стало тоскливо и одиноко. Лара принялась громко греметь посудой. В комнатах послышались звуки – просыпаются домочадцы.

– Мама? – жалобно позвала Кася.

Лара пришла в спальню – Косуля плакала.

– Чего случилось?

– Я… пипи. – Сестра ткнула пальцем в мокрое пятно посередине кровати.

Тело Лары протрясло, по коже пробежали мурашки озноба – вечером жди скандал.

– Вставай, мы матрац вынесем сушиться.

Лара одела и причесала Касю, усадила в детский стульчик.

– Хочешь сама поесть? Ты уже большая девочка, – предложила Лара.

Сестра кивнула, схватила ложку и принялась наворачивать с аппетитом кашу. Зачем мама настаивает, что Косулю нужно кормить взрослым, если она способна сама? Непонятно.

Из спальни появились мальчишки.

– Напрудил сегодня? – обратилась Лара к Семёну.

– Не-а. – Довольно мотнул головой братишка.

– Молодец! – похвалила Лара и порадовалась: не зря вчера его перед сном выводила во двор.

Лара вынесла по очереди два матраса. Сенькин кинула на обычное место проветриваться, поверх стопки досок, а родительский повесила на забор за сараями сушиться.

Когда Лара вернулась, Кася и братья уже поели и сидели в кухне.

10.00 Жмурки

– А батька где? – серьезно спросил Тима.

Папа домой утром не явился, то ли запил, то ли смена утренняя выдалась – совершенно неясно. Лара давно перестала высчитывать, на работе ли он. Пришел и то хорошо.

– Не знаю. – Она пожала плечами. – Пойдемте на улицу в жмурки играть! Кто последний – тот и водит!

Наперегонки с громким ором вчетвером рванули наружу, почти выбив входную дверь из пазов. Замечательно быть дома одним, без родителей. Можно бегать, визжать от радости, толкаться и даже двери с ноги открывать. Ни у кого голова похмельная не раскалывается, ни у кого нервы от громких звуков не сдают.

Последней до скамейки добралась Кася. Ей повязали платок на глаза и чуть раскрутили. Дети бросились врассыпную. Сестра, вытянув руки, медленно ходила по двору. Остальные на цыпочках, бесшумно подкрадутся к ней и резко хлопнут в ладоши позади. Та обернется, хватает ручками уже пустой воздух. Забавно!

А Тимка любил особо подразнить:

– Косуля, иди сюда. Я здесь! – и перемещался в другое место.

Спустя время Касе в руки попалась Лара, специально поддалась. Сестра маленькая, никогда их не поймает.

Игра понеслась веселей. Лара словила Сеню, тот Тимку, который ловко схватил Лару. Крик, шум, быстрота.

Один раз, правда, случилась неприятность: Малой упал и ударился коленкой. Он собрался расплакаться, но старший брат ловко поднял его за руку, грязь отряхнул и серьезно сказал:

– Всякое бывает… Но ты мужик, а мужики никогда не плачут.

Сеня брата любил, во всем слушался и подражал, потому потер больное место и гордо заявил:

– Я и не собирался.

Ребята поиграли еще чуток: набегались, запыхались, вспотели. Дружно уселись на скамеечку отдыхать.

День выдался жаркий, солнце палило вовсю – июль в этих местах всегда замечательный.

– Пойдемте купаться на ламбушку! – предложил Тима, – Волчу прихватим.

– Только если ты за ним следить будешь. Убежит – его снова побьют, – заволновалась Лара, помня печальный взгляд собаки.

– Хорошо, возьму пса на себя, – ответственно заявил брат.

Они положили в холщовую сумку синее покрывало с кровати Лары, одно на всех желтое банное полотенце, сменные трусики для младших и несколько кусков черного хлеба, чтобы зажарить на костре. Вчетвером двинулись в путь.

10.30 Озеро Прозрачное

Озеро Прозрачное, или по-простому ламбушка, располагалось в получасе ходьбы и пользовалось в деревне большой популярностью. Сначала идешь по проселочной дороге до картофельного поля, затем никуда не сворачивая еще минут двадцать, увидишь слева отворот на широкую лесную тропу. Почти на месте.

На выходе из деревни Тима освободил Волчу. Тот, хоть и отлучался в лес погавкать, к озеру вернулся обратно.

Небольшое, размером с участок вокруг дома, и неглубокое, с удивительно прозрачной водой и песчаным дном, озеро быстро прогревалось до теплоты. Половину берега занимали пляжи с толпами отдыхающих; вторая часть лесной ламбы была заболочена: кочки, мох да трава, туда никто не совался.

В купальный сезон разводили костер на обложенном камнями специальном месте. Первые поутру пришедшие поплавать разжигали огонь, последние поздним вечером убывающие тушили его, остальные бегали в лес дрова собирать.

Дорога вперед прошла быстро. Завидев озеро, дети скинули верхнюю одежду, сложили в одном месте и бросились в воду. Следом за ними нырнул Волча, известный любитель поплюхаться. Кася пристроилась на спине Лары, держась аккуратно за шею. Так вместе и плавали, рядом лапами загребал пес.

Устав от купания, вчетвером вернулись на мелководье. Брызгались и валялись на дне в набегающих легких волнах. Губы у всех посинели, кожа покрылась мурашками, зубы стучали от холода, но они стойко продолжали лежать. Лишь когда Касю крупно затрясло, вышли на берег, обтерлись полотенцем. Лара переодела младшим трусики, сырые отжала и повесила сушиться на кусты. Сама осталась сохнуть в мокром старом купальнике. Хорошо, что Лара только вверх растет, а не вширь, одежда много лет служит.

Волча тоже выполз на пляж, встал перед загорающими товарищами и основательно отряхнулся. Сочные брызги накрыли окружающих, послышались визги и громкий мужской окрик:

– Ивановы, уберите своего вонючего пса! Хватит того, что миски со дворов ворует. Еще и тут покоя нам нет.

Волча на крикуна никак не среагировал, а достойно отошел в сторону и залег в тенек под ивовый куст, открыв пасть и вывалив наружу язык. Собака, может, и дворняга, но воспитывали его всё-таки словно он благородных кровей.

Братья содрали с поблизости растущей березы четыре длинные ветки, на их концы нацепили хлеб. Разместили ломтики над огнем, те быстро покрылись черной подгорелой корочкой. Дети с удовольствием скушали сухари, откусывая маленькими кусочками и тщательно прожевывая. Есть хотелось сильно, с утра после каши ничего во рту не было.

К пляжу подходили новые люди. Семьями, компаниями, по одному. Знакомые и неизвестные. Вот пришли подруга Лары Марина, ее четырехлетний брат Никита и их мама, тетя Наташа. Она разложила покрывало, сидела, читала книгу, а дети отправились купаться. Ларина компания присоединилась. Волча хоть и смотрел в их сторону, но к воде более не стремился.

Вшестером долго резвились: ныряли, бултыхались, устраивали конкурс на «кто дольше просидит под водой». Тимка победил. Дрожащими от холода ребята вышли на берег, вытерлись и переоделись в сухое.

Тетя Наташа пригласила присоединиться к ним.

13.30 Чужая мама

Ивановы перенесли свое покрывало поближе. Вся большая группа уселась кружком. По левую сторону от Марининой мамы сидели ее дети: Никита и Марина. По правую разместились гости: Сеня ближе всех к чужой маме, затем Тима, Кася и Лара.

Тетя Наташа достала из сумки три огромных булочки. Аромат ванили защекотал в носу, рот наполнился слюной. Должно быть, вкусные! Она снова засунула руку в торбу и вытащила литровую банку розовой жидкости с плавающими тремя ягодами.

Мама Марины развернула складной нож и поделила булочки пополам. Ножик был острый, словно лезвие в отцовской бритве; он впивался в тесто, не рвал, не давил. Наверное, папа Марины хорошо свои обязанности выполняет.

– Сколько у нас тут детей? – намерено озадаченно спросила чужая мама.

– Шесть! – громко ответила толпа.

– Значит, всем хватит. – Тетя протянула каждому по половинке. – Кружки у нас всего три. Сделаем так: одна – Марине и Никите, вторая – Ларе и Касе, последняя – Тиме и Сене. Всех устраивает?

Дети дружно кивнули.

Тетя Наташа разлила компот по кружкам, поставила их перед парами.

– Кушайте на здоровье, приятного аппетита!

Лара впилась в булочку аккуратно с краю. Подобную вкуснятину стоит посмаковать!

Остальные дети также медленно поглощали сдобу, запивая с чмоканьем клубничным компотом.

– Лара, ты как учебный год завершила? – обратилась мама Марины.

– Почти на одни пятерки, четыре по физкультуре вышла, – сообщила Лара.

– А какой предмет нравится?

Подумав, Лара ответила:

– Наверное, литература. Я люблю сочинения писать.

– Как здорово! Писателем хочешь стать?

– Не знаю. – Лара пожала плечами.

Она закончила лишь седьмой класс, четыре года впереди.

Следом тетя Наташа обратилась к Тиме:

– А ты что в школе любишь?

– Я жду, когда физика начнется. Хочу механиком стать, чтоб велосипед отремонтировать.

– Какая интересная задумка! Обязательно получится.

Она посмотрела на Сеню. Тот, не дожидаясь вопроса, ответил:

– А я недавно нарисовал орла! – Малой гордо приосанился. – Ток небо синим пришлось закрасить, – с досадой продолжил братик и сник.

– Разве оно не синее? – удивилась мама Марины.

– Нет, голубое! – возмутился Сеня.

– Точно, я и забыла! Почему ты его синим закрасил?

– Нет у нас дома другого карандаша… и альбом закончился, пришлось на тетрадном листе рисовать. – Сеня погрустнел, опустил голову.

Тетя Наташа погладила его по спине приговаривая:

– Ты большой молодец, что не сдаешься, а рисуешь чем есть. Так великие художники делали.

Малой оживился, заулыбался.

– Красивый рисунок вышел? – поинтересовалась чужая мама.

– Очень! – Дружно закивали Лара, Тима и даже Косуля.

Тетя перевела взгляд на Касю.

– А я в цирке буду сальто делать, – не мешкая, сообщила Косуля.

– Ого! Акробаткой, что ли?

– Да, меня няня учит каждый день.

– Успехов тебе! – Мама Марины посмотрела на банку из-под компота. – Вот незадача, у нас лишь три ягодки. Они мягкие, пополам не разделишь… Что же делать?

– Можно самым маленьким отдать, – предложила Лара.

Никто не возражал. Кася, Никита и Сеня получили по вкуснятине.

К компании приблизился мужчина, пришедший из леса, и чмокнул в щечку маму Марины.

– О, ты приехал? – обрадовалась та.

– Да, раньше освободился. Пойдемте!

Тетя Наташа собрала вещи и обратилась к Ларе:

– Если хотите, мы можем двоих подвезти. Только без Волчи, от него шерсти много.

Лара судорожно соображала, кого отправить домой на машине. Двух братьев? Не выйдет: Касю и Волчу Ларе в одиночку не дотащит. Сеню одного? Ему шесть лет, всякое может случиться, пока остальные до дома доберутся. Себя с Касей? Мальчишки тогда одни пойдут: опасно, вдруг их кто обидит по пути, да и Волча неуемный. А если отправить Тиму и Касю? Нельзя, мать велела глаз с сестры не спускать, шкуру живьем сдерет.

Подходящих вариантов не нашлось, поэтому Лара вежливо отказалась:

– Спасибо, тетя Наташа. Мы сами дойдем, тут недалеко.

– И то правда! В гости к Марине забегай в любой день, кроме субботы. Мы тогда в город поедем. Приходи, например, в воскресенье. Касю возьми, как обычно. Они с Никитой вместе дружно играют.

– Хорошо, – согласилась Лара.

Папа Марины схватил в одну руку сумку, другой поднял Никиту и зашагал по тропинке к машине. Марина и ее мама шли следом, держась за ручки.

Лара мечтательно смотрела им вслед. Вот если бы их мама Люда была такой, как Маринина!

Почему чужая мама добрая? Спрашивает про дела, интересуется любимым школьным предметом, булочками угощает и в гости зовет? Почему родная мама другая, никогда так не делает?

Наверное, ей не до того. Четверых детей и взрослого мужика обслуживать надо, времени совершенно нет и работа тяжелая. Отпахала бы мама Марины смену на заводе, посмотрели бы на ее доброту. А то сидит в теплом месте, на удобном кресле, бумажки перебирает. Побегала бы по холодному цеху – любезность бы как рукой сняло. И батька Лары пьет, матери совсем не помогает, вот если бы он завязал… Мама Лары хорошая, просто ей в жизни не повезло: ни с родителями, ни с мужем, ни с детьми, ни с работой. Везде сплошные неудачи.

А маме Марины со всем посчастливилось, включая супруга. Папа подруги – не пьющий, машину купил, сам ремонтирует, по дому чистоту наводит, даже посуду моет. Разве это нормально, когда мужик с грязной посудой возится?! На что тогда женщины нужны?