Читать книгу: «Второй синдром Геракла», страница 5

1967 НТП

Задача инженерного и технического образования в целом в Советском Союзе была не столько утилитарной, сколько, как и всегда идеологической. Чтобы технари не стали интеллектуалами, но профессионалами своего дела.В результате к концу 1950– х годов сформировалась целая группа людей, которые владели базовыми и даже продвинутыми навыками технической профессии, но при этом совершенно не интересовались гуманитарными предметами. Именно это было одной из причин развернувшейся в оттепельную эпоху дискуссии так называемых физиков и лириков.

Но меня и моих сокурсников в восьмидесятые чаша сия миновала. Ещё при формировании Владимирского политеха были заложены принципы практического образования и многие преподы, в том числе и теперешний начальник моего отца Виктор Валентинович Эфрос, преподавал своим студентам теорию дизеля на очень наглядных примерах и руки у них после лабораторных работ не отличались от рабочих моторосборочного цеха. А культура нас не обходила ни в школе, ни в институте. Но об этом позже.

Наш Женька за статьи в Кругозор и ЮТ получил приглашение из МИРЭА за подписью ректора. Фора была приличная, физику и математику ему зачтут пятерками по предъявлении аттестата. Сдавать только русский и сочинение. На 500 рублей гонораров Яву купить хочет, а не хватает. На семейном совете дал обязательство что школу без троек закончит и на права сдаст. На серебряную медаль не вытянул, старые грехи по поведению не пустили. Но всё выполнил и вот мы с батей и Женей идём на сборище выкупать заранее сговоренный аппарат. Явовская тусовка во Владимире богатая. Собираются возле оврага и управление ГАИ через дорогу. На этом овраге каждое лето у них большой шабаш и конкурсы всякие. Ну и контингент не простой, это же не Ковровский "Заяц", иномарка как ни крути. Порог вхождения 750 рублей по минимуму. А к тому еще много чего. Ну опять я отвлекаюсь.

Действо в разгаре, с моцика снято всё что можно, всё осмотрено, простукано и вынюхано. Пока Женя ставит всё на место папка с продавцом перетирают за расход бензина, когда прокладки меняли и как на малых скоростях движок греется. Теперь на ходу смотрят. Ну сговорились. Уехали документы оформлять.

– Умаялся поди? – заботится отец.

– Не, нормально, интересно даже, а ты азартный, торгуешься забавно.

– Не без того, от любого дела нужно удовольствие получать.

– А от чего самое большое удовольствие, ну не считая того самого, от которого дети получаются? – уточняю самым нейтральным тоном.

– Ну завернул, ну дал заливисто хохочем, опять бабНастя просветила.

– Не без того, так я и сам не слепой, то у Климовых кабанчик в гости ходил, то у Михеича на конюшне чего творится, не слепые мы, не городские. Это только здешних аисты носят.

Опять хохочем, я и по прошлому разу к этому же возрасту теоретически был подкован, потому и гормоны в надлежащее время контролировал, человек чай, не петух и не кобель;– )

– А не рано таких знаний набрался, сын? Не мешают?

– Знания никогда не мешают, а вот их отсутствие всегда плохо. Незнание закона, не освобождает от ответственности, правильно излагаю?

– Правильно. Понимаю тебя, согласен. А какие знания самые важные?

– Как человеком быть, как с другими обращаться. С остальным каждый сам разберётся. Добудет себе всё что ему нужно, главное, возможности для этого создать. Ну и показать эти возможности. Вот Женьку возьми, после восьмилетки, пошел бы в училище, корочки получил, крутил бы провода по столбам да пробки – лампочки менял. Ан нет, подумал почитал и сам для малышни стал писать, показывать возможности, ему даже отдел радиотоваров "Детского мира" шикарный мультиметр прислал, потому что с его статьями пионеры закупаться приходят. Чуешь?

– На самокат намекаешь?

– Зачем намекать? Сам всё понимаешь. А парни из твоей группы?

– Скажешь, тоже.

– Чего говорить, приказ уж поди готов, и ты готовься, только и ждали, когда твой диплом вылежится, и ничего что у них корочки вдоль открываются, а у тебя поперёк?

– Ну я и постарше чутка и в армии отслужил.

– А еще и три профильных специальности освоил. Обработка металлов практически и теоретически, трактора знаешь, стаж и налет вон какой ну и руководящий опыт есть. А они пока только учатся и у тебя тоже.

– Да они больше меня знают

– А применять свои знания умеют, пап? Что тебе семечки, им обьяснять нужно.

Сидим себе в тенёчке, беседуем, закладываю понемногу кирпичики будущего. Отец у меня голова, настойчивый, вот только скромный и самооценка маловата.

Женя катит. Лыба на два лица хватит. Сбыча мечт прёт. Радости на троих и ещё дома двое ждут, бабНастя и Валя. Обнимаемся и летит наш байкер домой, к экзаменам готовиться. Совсем скоро столичным жителем станет.

– Ну как, домой намылимся? Вкругаля по объездной или на транспорте?

– А что мы хуже троллейбуса? – уточняю я, где и спрямим.

И пошли мы огородами. Ну не совсем конечно, сначала через Московскую трассу перешли, потом пустырь. Дальше частный сектор. Скоро сюда пятиэтажки подберутся от центра. А пока дома, огороды, яблонь много. Хорошо, и ничего что оживленная дорога рядом. Много переговорили пока дошли. Как раз к обеду.

– А не надоело ли нам в общежитии проживать? – спрашивает отец за чаем.

– Нормально, работа рядом, детсад на соседней улице, тепло светло, квартиры еще не скоро будут, завод расширяется, – отвечает мама.

– А ребенку бабушек не хватает, свежего воздуха, свежих фруктов, на речку искупаться, рыбалка, мастерскую опять же. У меня опытного производства нет и вообще. – Вставляю я. – Терешкины вон где живут.

– У них бабушка на пенсии и Москвич, – корректирует мысль отец.

– А у нас две бабушки на пенсии и Запорожец купить на раз, – не сдаемся в ответ.

– Ну раз народу такая потребность надо обсудить. Сань, ты говорила, что улицу для молодых семей будут закладывать, как в Лакинке. Помозгуем, посчитаем. Так на семейном совете и порешили, дому быть.

С чувством выполненного долга завалился я спать, а то. Сколько прошли и какой поворот надумали.

1967 август

Мама отца конечно настраивает, подталкивает, но и ей уже тянуться приходится. Да и внешне за год они изменились, не говоря об одежде, окружение сильно подтягивает. Это на кирпичном можно в халате выскочить луку, укропу нащипать, тут не так. В общаге по коридору и то сколько глаз. А уж на службе оценят, взвесят и по полочкам разложат, то еще серпентарий.

Ну вот и ещё каникулы заканчиваются. Мне хоть и четыре, а живу по школьному распорядку. Валька в школу, меня родителям. Да и Женя упылил на картошку. Лихо он с мотоциклом провернул. Экзамен сдаст и домой. Все в общаге, а он у мамки. 150 км для него не крюк. Вот и про колхоз разведал заранее, прямо на место покатил.

Мама приехала меня забирать в пятницу 26 августа с вечера. Курсы бухгалтеров закончила и из цеха перевелась. С понедельника на новое место выходит. Про дресскод кто только не прошелся, вот как у них на западе всё правильно. Фигня, в СССР всё намного круче, хотя и не официально, но строго. Хотя возможностей маловато, готового не купить, тканей нет, пошить задача. Но желание побеждает всё. Вот и приехала с матерью и Томой перетереть фасоны и прочее. Ну и я тут, типа машинку покрутить. Так я шить и научился. Мужчина всё должен уметь, никакой работой не гнушаться. Геракла вон как прясть плющило, а и зря. Женя наш вязал когда сменами дежурил и ничего. И нервам тренировка и пальцам.

– Ма ну ты что? Не старушка, всего-то четвертак разменяла. Ну понимаю, работа серьезная, но ты ведь ещё совсем не тётенька. Тут подберём, тут посвободнее, длину сбавить, коленки показать. Воротничок по-другому скроить.

– Валь, тащи журналы свои и кукол бумажных.

– Зачем это? – тетка интересуется.

– Моделировать будем, бумагу всяко проще кроить чем тряпки. Вот фасончик годящий и по сезону.

Ну тут меня не надо, тихонько загасился и к Борзовым. У нас своих дел хватает. Я им тоже идей подкидываю. Особенно по музыке. Серега уже во всю на баяне шпарит. Вот только музыкалка в Собинке, ездить неудобно и мира у наших с тамошними нет. Ну кулаки у них с брательником уже побиты по правильному. Да и отцу скорняжить помогают, а там и взрослому не просто. Младшие школьники их уже не задирают, а восьмиклассник один нарвался и другим заказал. Родителей вот сговорим, а чего тянуть?

– Дядь Ген, здорово. У тебя обрезков светлой кожи нет?

– В баловство?

– Не, мамке ремешок пошить.

– Ага, погодь. Борька, ныряй на шкаф, зеленую скатку тягай. Кидай.

– Шо тут у нас. Это короток, этот не вычистить. Пойдет, смотри, закачик. Запас какой делать?

– А давай я сбегаю с бабами перетрем шоб два раза не вставать.

– Перетрем говоришь? У зонских нахватался?

– Не, куда им до нас молодых, шустрых. Ржем не скрываясь, ещё тренд в массы уйдет, браты помогут.

– Дядь Ген, а если к пояску кошелечек приторочить? На пару отделений с кнопкой?

– Нету кнопок, скажешь, как застежку сварганить, сделам.

– Люверсу впендюрим, разгребаю железки и шпилькой?

– Думать надо, Серьга тащи коробку с мелким железом с сарайки. А тебе вот образцы, двигай в бабье царство. И как ты с ними говорить то можешь, я со своей враз на мат схожу, а там и далее.

– Неправильно ты с ней. Баба она как телевизор, включится и слышать уже не может, тока говорит. Ты погодь, не слушай, а как у ей программа переключается и огорошь правильным вопросом. Тут её зашкалит, а ты и закидывай нужную фразу, во мать, правильно до чекушки добавишь и дело. Попробуй.

– С чего ты так?

– Так опыт, подымаю палец вверх. У тебя одна баба, ну теща заглянет изредка, а у меня? Мать, две тетки да две бабки. И не хочешь а наловчишься, тем более куда мне маненькому податься? – опять ржем, ухохатываемся.

Забираю лоскуты и до дому. Там уже накал спадает.

– Ух ты, здоровско.

Это они уже бумажками наигрались, Вальку обернули материей и вертят как манекен.

– Борзов вон чего дал, ремешок можно пошить и с кошелечком. Только говорит скажите, как сделать.

И завертелось по новой. А я опять по стеночке и ходу.

– Дядь Ген, наживку заглонули. Попозжа мамка придет сговариваться.

– Хорошо, а сам то чего носишься?

– Так чего сидеть пока свобода, в садике посадят, рисовать там, бумагу клеить. Слушай, а чего Серёгу в музыкалку не отдашь, могет ведь?

– А баловство одно, – отмахивается сосед.

– Не скажи! – останавливаю тираду. – Вот смотри, выучиться, на слуху будет. Что на свадьбу позовут, а то ещё чего.

– Ага и расплачиваться выпивкой?

– Так он пока учится будет с гопотой всякой водится не станет и не пристраститься. А ты ему подскажешь, на мопед мол подкопи, а то рубаху модну пошьем, девки сбегутся.

– Ну разложил, поди до пенсии планов, удивляется скорняк.

– А чё с бухты барахты лепить. Вон Женька у нас в институте, да при своем транспорте. Не глядится такой вариант?

– Ну хватил, куда моим до вашего.

– Так десять лет ещё. И перегонят. Молодым везде у нас дорога. Ты только их делом занимай чтобы дурью не маялись. Не понужай, а чтобы сами брались, с понятием. Там школа, а они уже за порядок понимают. Нам то Валька выдавала кренделей. То не буду, это мне не надо, а там сам понимаешь, как в армии, все в ногу и не дрыгайся. А поймут, что с учебы сплошная польза, вот и развернутся. А ты говоришь кудаа?

– Да уж загрузил по маковку, чешет её дядьГена.

– А чё, не осилишь? – подначиваю.

– Своего тоже на слабо взял?

– Не с ним такое не прокатит, озадачил и заинтересовал, он у нас увлекающийся и азартный, ну да ты сам знаешь.

– А я тогда какой?

– Ты дядька основательный, распланировать, раскроить всё загодя норовишь

– Ну а как шить без выкройки, фуфло ить выйдет.

– Ну и крои парням жизнь. Чтобы всё по писаному. Вон во Владимире и музыкалки и кружки и секции разные. Понимают, что ежели дети в люди выйдут и самим почет и уважуха и к старости подсоба. У нашей то бабЗины Иван аж в обкоме и евонный Серега в Москве институт заканчивает. На зонников глянь, какой с них толк? А мальцов с толку сбивают. Норовят подмять, чтобы на них шакалили. Оно тебе надо? Так и загреметь не долго.

– Не, сплюнь такого щастья. Меня вон тёща пилит, мол че за дело скорняжить, ни денег, ни почета.

– О чем и речь. А вот мои девки с поясками, кошельками растрезвонят и пойдут к тебе с работой. Тут по копеечке и рублик. Ты фасоны собирай, выкройки накопишь. Тут и сынам на музыкалку и на новый инструмент. А там и попрет. Хозяйку к делу привлечешь и некогда про чекушку вспомнить будет, какая интересная жизнь пойдет. Не веришь, моего поспрошай. Запорожца мылится покупать, если тринадцатую хорошую дадут.

– Чё с получки и премии машину?

– Ну хватил, откладывает. Он же не директор, инженер не из последних ясно дело.

Чешет сосед репу, а как не прикинь всюду выходит пора за детей всерьез браться. Тут и мамка подоспела. Другой разговор пошёл. А умеет она торговаться, покруче папки заворачивает. Завтра будут им пояски с Валентиной, новый тренд напрашивается. Ну тут и без меня закрутят.

Хорошо в деревне летом. Хотя оно типа город Лакинск и лета край уже. Но хорошо. Не успел позавтракать прилетели братья музыканты.

– Ты чё там пахана загрузил? Две пачки скурил и мамке такую речь задвинул.

– В музыкалку пойдете?

– Пацаны застремают, маменькины сынки типа.

– Как застремают так вы их лохов и расстремаете. Лентяев и балбесов. А девки то уже все ваши будут. Вон Лумумба с гитарой вылезет и вьются вкруг него. То– то, учиться всегда пригодится.

– И че батя сказал?

– А будете помогать и не отлынивать то и на музыкалку и на инструмент наскребет. Если у них недобор и покажете себя, могут и этим годом взять, чего болтаться. А зимой и вовсе чего дома сидеть.

– Ну задал задачу, надо это хорошенько перетереть со стариками.

Думаете опять привираю? Не услышишь от четырехлеток такого? А вот и правда. Вообще занятная у нас шайка была. Вроде и родители рабоче – крестьянского происхождения и бабки деревенские и деды почти все с фронта не вернулись, а вот говорили в основном грамотно. Не без загибов ясное дело. Ну так среда та ещё. Соберутся отцы в домино забить и за международную политику покалякать, а мы тут слышим всё пока свои игры играем. Ну если уж совсем по матушке развернутся им какая из бабулек враз окорот врежет и на посконном, и на литературном. Опять же у родителей работа разная и разговоры, и навыки. Тут и интеллигенция фельдшером, ветеринаром и бухгалтером представленная. И рабочий класс с высшими разрядами ну и самые низы. Но океросинится никто не хочет. Вон Люстрий, вроде так экскаваторщик и за воротник закинуть не любитель, а все новинки кино назубок и нет нет в область в театр. А Женькин старший кореш и вовсе Хаммаршильд, по ООНовскому председателю то погоняло, потому как ходячая политинформация.

Вот когда мы в школу пошли, там расслоение поперло. Кто с какой шайкой связался так повернул свою жизнь. Кто к блатарям – двоечникам, кто к спортсменам – хорошистам. А Борька с Серёгой так и поделились в прошлой жизни. Я-то тогда сам по себе был, читал много, но за пятерками не гнался, а со спортом тоже большой любви не получилось. Простужался часто. Ну и не контрился ни с какими группировками.

Вот если девчонкам по красоте и одежкам чего втемяшиться, спать не будут, а дошьют. И Бабушку, и швейную машинку загоняли. Два платья пошили. Сёстры, тут всё вровень без скидок на возраст. Вот Первого сентября в школе девки обзавидуются.

А в воскресенье вечером ещё серия в узком кругу. Платье отглажено. Туфли батя надраивает и себе и маме. Потом примерка.

– Ну что сразу главбухом? – настраивает отец.

– Не угадал, на вечерний экономический думаю документы подавать.

– Может в артистки? – Толкает меня в бок отец. – Ну чем не Макарова и моложе при том, вогнал маму в краску, а она от того только симпатичнее.

1967 сентябрь

У нас новое достижение. Новый учебный год начался с зарядки. Отец сразу врубился и давай нас строить. Армейские комплексы на сколько-то там счетов. Мама сначала отнекивалась, но на второй день уже все вместе заряжаемся. Потом я по папке взбегаю под потолок и бегом умываться. Родители пьют чай, и мы бодро и дружно на службу чешем. Меня в ворота детсада и бегом на проходную.

Пока все раздеваются мы с Вовчиком в морской бой режемся. Вот вся шайка – лейка в сборе и завтрак. А манку можно очень вкусно сварить и пенка на молоке в самый раз. Уфф. Расползаемся по углам. Сегодня я продул, потому книжку читать мне. Выставляю стул по центру и обьявляю:

ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА АЛЕКСАНДРОВА

ДОЗОР

Я нашёл в канаве

Серого щенка,

Я ему на блюдце

Налил молока.

Он меня боялся,

Жалобно глядел,

Прятался в калоши,

Ничего не ел.

На другое утро

Влез ко мне в кровать,

Стал под простынею

Ноги щекотать.

Пролил у котёнка

Миску молока.

Мама рассердилась:

– Выгоню щенка!

Это же любимая книжка моей жены, мы её детям читали. Я её наизусть шпарю, а думаю совсем про другое. Ей месяц назад год исполнился.

Папа для газеты

Объявленье дал,

Что щенок овчарки

К мальчику пристал.

Пусть его хозяин

К нам придёт за ним.

А не то считаем

Мы щенка своим.

Я глядел в окошко,

Ждал в дверях звонка…

Не пришёл хозяин

Серого щенка!

Вот закавыка. Два года уже, как и не вспоминалось ни разу и бац. Прорвало. Запах волос, ушко, глаза кругло – удивлённые. Ещё 17 лет с небольшим и встретимся. Как она там? Или когда?

Я горжусь Дозором.

От него привет.

Мы покинем завтра

Скучный лазарет…

Реву, заливаюсь, но стих чту.

На родной заставе

Вьётся красный флаг.

Перейти границу

Не посмеет враг!»

Нянечка меня обнимать, слезы вытирает. Вовка тут же. Он вообще восприимчивый. Пошли мы с ним сморкаться – умываться.

– Не реви, я не реву, и ты не реви, а то я тоже сейчас разревусь.

– Не буду, – начинаю хохотать, – мультик только через год снимут.

– Друг мой Владимир, запомни этот день и свои слова. А лучше запиши, я знаю ты это уже постиг. Примерно через год ты услышишь их из телевизора.

– Объяснишь?

– Ни за что, извини, просто ещё не время. Кстати, записывай каждый день всё что с тобой произошло. Это нам здорово поможет в будущем.

– Ты что-то такое знаешь и не рассказываешь? – дуется мой друг.

– Да, придет время, расскажу, – успокаиваю я. – Записывай, зуб даю, пригодиться.

Вечером меня сдали маме и в прямом, на руки и в переносном смысле. Про стих и слезы. Но последствий не было, родители только пошушукались.

Потом я стал разборчивее в публичных чтениях. Это было сложно. Всю библиотеку ДетСада я знал наизусть. Потом и Вовка подтянулся и ещё кое кто стал читать и к школе мы были готовы к второму, а то и третьему классу поголовно.

Погода стояла вполне ещё себе сухая и начали работы на строительстве новой улицы. В выходной мы пошли смотреть. А там уже всё в колышках и начали траншеи под фундаменты рыть. Наш посередке и от дороги отдален и к речке близко.

– А пошли к Вовке сходим, – зазываю я, – посмотрим, как все устроено?

– Ну не знаю, незваный гость хуже татарина, – сомневается мама.

– Да не, Филипп Георгиевич не погонит, – успокаивает отец.

– Жаль гостинца никакого нет. Разве что я подарком поработаю, – стараюсь разрядить обстановку.

– Это как? – удивляются родители.

– А вот придем и увидим.

Ну конечно нас напоили чаем с пирожками. Женщины остались на кухне, мужчины перебрались в комнату, а мне Вовка экскурсию закатил. Хорошо у них, но немного не по– моему. Ну ничего будет свой дом, там и раздышимся. Яблони, груши, слива, вишня. Когда ещё у нас вырастут. Нагулялись, набегались и опять чаи гонять.

– А пойдем те ка молодые люди в мой закуток. – Дед серьезно так на меня посматривает. – Вопросы у меня к вам.

– Интересные или заковыристые? – уточняю на берегу.

– Разные, но не страшные.

Ну пошли. Закуток тем еще кабинетом – библиотекой оказался. Стремяночка такая удобная.

– О, моя первая книга, у Вас тоже в ходу? – выглядываю ту самую энциклопедию.

– Кхм, – удивляется дед Филип. – Не рано такие матдебри постигать?

– Нет, как раз, очень она удобная и пахнет хорошо. Я ей с годовалого возраста играю. В три начал картинки рассматривать, а сейчас читаю понемногу

– И как, интересно? – удивляется хозяин.

– Очень и полезно. Почти всё пригодилось.

– А что всем однокорытникам рекомендуешь почитать?

– Ни боже мой, Филипп Георгиевич. Кому рано, кому не интересно.

– А ты внук что скажешь?

– Не моё, я вот анатомию зубаю, пока на мышцах застрял.

– А это тебе зачем?

– Рисовать конечно. Без знания анатомии к человеку не подступиться.

– Что-то мне не понятно вы в детсад ходите или в институт?

Хохочем оба.

– Ну что вы, там вон какие столы высокие, не дотянутся, – чуть не хором отвечаем.

– И книг много носить, не потянем, подрасти необходимо, в школу сходить, потренироваться, а уж потом, добивает Вовка.

– Половина вопросов отпала, облегченно выдыхает Вовкин дед. А чем бы вы хотели заниматься?

– Многое хочется попробовать, отвечаю. И на мотоцикле погонять и в море понырять и в космос слетать.

– А я бы в кругосветку сходил, – вздыхает друг. – Но нас пока никуда не возьмут.

– Вообще я так далеко не загадывал.

– И не загадывайте. Проще будет и нам скорее всего только самое простое из названного удастся.

– Почему так грустно?

– Это реалистичный вариант развития. июньский пленум ЦК КПСС, уже прошёл. И ничего уже не будет. Ни Луны, ни подводных совхозов, ни советских компьютеров размером с ладонь.

– Вы это серьезно?

– Абсолютно, это похлеще XX съезда было.

– То есть культ личности и поворот, пустяки?

– Ну пережили же и стоим. Вот именно что стоим, а скоро сползать начнем.

– Не понимаю, завис дед.

– А перечитайте материалы и поговорим.

– Хорошо, а то я вижу Владимир как-то выпал из основного русла.

– Дед, получается, что всё наше поколение выпадет не только из русла, но и из жизни. – Вовка нахмурился. – Мы такие какими Вы нас воспитываете станем не нужны.

– Да друг мой, тебе не только мультики предугадывать. Рисовать тебе надо всё как должно быть, иначе и не знаю.

И мы все замолчали, думая каждый о своем. Мне было проще, я знал, что может быть. Вовка чувствовал, как нужно жить, но не представлял, как избежать неправого. А дед просто представить не мог куда нас заведут ровесники века и его, Филиппа Георгиевича ровесники, соратники и командиры. Вот такая беседа через поколение произошла. Хорошо отцы не участвовали. Рано им ещё. Но и до них дело дойдет, хотя лучше бы сначала слово. И пошли мы снова на посошок чай пить и домой собираться.

Добрел я только до объездной. Уснул, на ходу, если бы родители за руки не держали, брякнулся бы. Не по силам детскому организму такое.