Читать книгу: «Второй синдром Геракла», страница 4

1966 Презентация

В шестидесятые годы, особеннов первой половине их, в жизни былобольше места мечтаниям. Будущее вдохновляло,молодежь соответствовала эпохе— рвались в физику, стремились открывать.Взлет фантастики у них и у нас.Семидесятые годы оказались куда прагматичнее.Идеальный дух мало— помалу выветривался,в первые ряды, энергично работая локтями,пробивался потребитель, гешефтмахер.Очень быстро его господство утвердилосьсверху донизу – он начал обвешиватьсязнаками престижа, купался в комфорте.

Плеханов Сергей «Заблудившийся всадник».

Вот и хотелось бы эту линию завернуть. Творец должен быть замечен и окружён вниманием и заботой. Деляги нам не помогут построить светлое будущее, а вот продать его на корню, всегда пожалуйста. Что они неоднократно и проделали. Вначале подняли Хрущева, затем основали брежневский застой, а там и меченый с танцором подоспели.

Человечество хочет жить так, как хочет. Одни привыкли, что у них все плохо, другие привыкли, что у них все хорошо. И тут лучше ничего не переделывать. Ибо сколько их не меняй всё вертается на круги своя. «…И род приходит, и род уходит, и заходит солнце, и восходит солнце, а Земля пребудет во веки веков… И все это суета сует и ловля ветра…» И в чем пытаться их убедить? В том, что они Люди? А им наплевать на это. Основная масса только слова такие если и знает, но смысл их не понимает.

Потому что нормальный здоровый человек должен сидеть спокойно. Сначала, конечно, заработать на жизнь, а потом сидеть и жрать. Ну и заботиться о своих ближних самых ближних – о родителях, о жене, о детях. И все. Таких людей большинство, подавляющее большинство. С этим ничего нельзя поделать. И не нужно. Только полные идиоты, решают вдруг переделывать мир. Сама идея изменения мира – это симптом болезни. Здоровому человеку подобные мысли в голову не приходят. Поэтому— то во все века мир и переделывали только сумасшедшие. Ну да не враз об этом.

Большинство людей на планете пока не замечают этого, но совсем скоро наступит время, когда смерть системы станет неизбежной. Просто для того, чтобы гибель коммунизма не стала гибелью всего человечества, нужно вовремя подтолкнуть весь процесс в правильную сторону. А ещё лучше расставить подпорки и якоря и наметить точки направленных взрывов, чтобы колосс КПСС рухнул, не сломав хребта государства. Чтобы и волки подуспокоились и не начали рвать страну с удвоенной силой и овечками нам прикинуться, чтобы зубы не повыбивали. А зубы в виде армии, флота и прочих органов нам всегда нужны. Нет у нас друзей, заклятые наши партнеры только и ждут, как бы урвать побольше. Оторвут, как без того. Не даром СССР на карте выглядит как схема разделки говяжьей туши. Бог с ними с хвостами и копытами, но рога и сердце сберечь надо.

Самокат мы вылизали покрасили и отполировали. Вишневый, как Ява, дядькина мечта. Сидушку Борзов батя отстрочил лучше Восходовской. Колеса— дутики скомбинировали из колясочных и велосипедных. Даже звонок приделали. Упаковали всё в большущий бумажный мешок.

Батя отгул взял, едем наше детище авторитетной комиссии представлять. Чертежи, схемы и испытатель в моем лице тоже имеется. Автобусом тридцать километров проехать, приключение. Львовский космолет не тороплив, идет плавно. Васильевку миновали. Это мне уже не новость. С Женькой на велике за щавелем гоняли летом. Ворша, тут у нас родичи по маминой линии живут, Женя с Валеркой на паяльнике задружились давно. На Судогду поворот. Тоже места приметные по будущему. Колокша ещё вполне себе река, не ручеек среди песчаных наносов. Вот и Юрьевец, там в гору подняться и Владимир. Новостройки по правую сторону. А влево свернуть да проехать чутка, другое жилище там я в восьмидесятом квартировал на первых двух курсах. Пересаживаемся на троллейбус и к Заводу. Успеваем, дядя Ваня как раз подкатывает.

Для упрощения передвижения отец берет меня на руки. Я как чебурашка несу папку с документами и трубу ватмана. Входим в кабинет главного конструктора. Делаем вид что не знакомы с товарищем из обкома. Залезаю на стул и с чувством шлёпаю бумаги на стол. Серьезные дядьки начинают улыбаться. Пыхчу, развязываю тесемки. Достаю раздатку, разношу по персонам. Подробное описание вручаю хозяину кабинета. Батя вешает эскиз и достает из мешка образец. Я с ужасно деловым видом делаю круг по кабинету и кивком передаю слово следующему докладчику. Четко по полочкам докладываем характеристики, себестоимость в зависимости от различной комплектации. Сроки освоения в производстве. Уточняем у специалистов спорные вопросы и вместе подсчитываем экономический эффект. Дядя Ваня ухмыляется в уголке. Заводские сидят с квадратными глазами.

Ну и вишенкой на торте эскизы ещё нескольких изделий. Палыч мой просит не фотографировать, мол это ещё патентовать нужно. После драматической паузы нас отправляют подождать в приемной. Гудят долго.

– ну парни, задали жару. Иван Степаныч выходит отдуваясь. У вас же готовый проект. Только технологию подровнять по месту и в производство. Над такими целые отделы работают. Уели заводских. Думаю они ещё долго пропыхтят, но деваться уже некуда. План установлен и сроки поджимают. Они думали протормозить как всегда, но не выйдет. А тут такие бравы хлопцы из глубинки, да с бриллиантиком.

Смотрю на отца, не нарадуюсь. Глаза блестят. Не смотря на медвежьи похлопывания родича по плечу что— то строчит в блокноте. И откуда что взялось. Успевает замечания фиксировать и ответы обдумывает, вон губами шевелит. Такая у него забавная манера думания. Отвлекаю нашего партфункционера. Пусть конструктор работает. Головастый он у меня и технически грамотный. А я кажется перегнул, дядька как— то странно мои политэкономические экзерсисы выслушивает. Пора закруглять, фух зовут комиссары производственные, насовещались.

Совсем другие вопросы задают. Очень технические. Батя отбивает на раз. Фехтует знаниями что твой Д’Артаньян шпагой. А как иначе. Он же диплом пишет, учебниками и справочниками засыпается. Отбился. Образование? Весной диплом, обработка металлов резанием.

Вот мы уже в бюро пропусков и выписывают нам большую, конкретную бумагу. И с этой бумагой наперевес я иду через проходную, на завод. Ладно, потом может расскажу про экскурс, сейчас про главное.

Мы в отделе кадров у нас с отцом по листу бумаги. У меня карандаш, у него ручка. Я новый самокат рисую в виде мотороллера итальянского. Отец заявление пишет. Чертежником в отдел главного конструктора.

Да, дела. И вот таких нас усталых, но жутко довольных привозят на хату. Это тётя Лена так говорит. Она казачка с Кубани, очень выговор у неё занятный. Пока мужики перетирали важные вопросы за куревом на балконе, я барствовал за столом. Мне и подушечку на стул подкинули чтобы сидеть удобнее было. И снова я чуть не спалился, люблю хорошую рыбку, как распробовал очень захотелось хозяйке свой рецепт рассказать. Смог наступить на горло любимой песне. Хотя чуть не подавился. А тут и старшее поколение подтянулось, всё ещё обсуждают.

– Постой Степаныч, – перебивает отец. – Тут считать надо. Вот возьми наш самокат, материалы недороги и не много, работы чуть и всё можно механизировать. Только сборка ручная. А ценой поиграть и очень интересно выходит, но только при большом заводе. Если выделить, совсем другая картина будет.

– Ты как капиталист рассуждаешь, не по-коммунистически, отбивается Иван.

– Нет, по Марксу я рассуждаю. Мне политэкономию тоже сдавать, вот подковался. Чем квалифицированнее труд, тем выше прибавочная стоимость. Простые операции машина должна делать.

– Всё, закрываем совещание. Перекусить пора, командует хозяйка.

И мы посидели еще немножко и ещё, но всё так и не одолели. Домой мы на последней электричке ехали. Автобусы уже все ушли. И кабы не Волга с красивым номером и тут бы пролетели. А ночевать мы обещались дома. Образец и документы сдали на завод, поэтому папке меня на закорках нести не в напряг. Держусь, не сплю. Разговариваем.

– Па, ну как прошло? Что думаешь?

– Свалили полдела, сын. Обопнемся, осмотримся и дальше пойдем. Хозяйство есть кому оставить, барахла не нажили особо, метнемся в общагу, не хуже барака, не отвык ещё?

– Не, так мне, когда сидеть то. Бабушка то с нами не поедет. Мамка снова в контору? – уточняю тему.

– Ну так оно, пойдешь в коллектив, не по улицам же мотаться. Да и к школе готовится. Опять же кореша новые появятся.

– Ну так оно, город знамо дело веселее, – соглашаюсь.

Вот и свороток наш вот и дом, заждалась мама уже.

1966 Во Владимир.

Погода портится, так и дома есть чем заняться. И кубиков больше стало. Книжки я и как гантели применяю. Отжиматься пока совсем не получается. Теоретически оно понятно, но в лучшем случае от стеночки и то раз пять не больше, ладно хоть подрос чуть, а то башка перевешивала, даже приседать напряжно. Хотя мне и так нагрузок хватает. Точнее хватаюсь за все подряд. Даже картоху помогал убирать в игрушечное ведро литра на два. Однако и оно полное тяжеловато. Ну тут торопиться некуда. А вот руки надо развивать. Моторику и точность движений. Я и в прошлый раз рисовать любил, а теперь вообще зудит. И запечатлеть всё что вижу и что— то из прошлого будущего показать. А главное люди.

Карандаш намного больше способен показать и сохранить чем фото. Та ещё волшебная палочка. Руку набиваю. Круги, прямоугольники, изометрию подтягиваю. Отец за диплом всерьез взялся, заодно и мне карандаши точит. Линейку у него стащу, чертить пытаюсь. Тоже работа, упахиваюсь, солнце садится, и я в постель. Расту во сне, каждую минуту в дело. Подумать и днём времени достаточно. Опять с бабушкой словечком перекинуться, сказки послушать. Внук я или так, прогуляться выбежал?

Мама тоже сказок знает, но то к ночи, и ей передохнуть и со мной пообщаться. И пора уже стиральную машинку покупать, тоже время экономит. Хоть и говорила, что в конторе проще, да видать не очень. И сверх положенного сидит, благо я уже подрос и с бабушками нормально взаимодействую. Фух, вон какое слово огоревал, даже вслух проговорил. За год повторной жизни мои уже попривыкли. Большие глаза на мои выражовывания не делают и почти не спрашивают откуда мол дровишки? Благо народу есть, перекрестно отбрехиваюсь.

Тут и новая радиола в строку и журнал «Кругозор» с пластинками. Я уже во всю диджею, даже Вальке не всегда разрешается, а мне можно. Дядька экзамен принял и добро дал. Батянька у нас меломан. Обменный фонд на костях держит. Ну это на старых рентгеновских снимках музыку пишут. В Собинке на рынке он постоянный клиент. Теперь на глаз распознает если тишина или туки— туки записаны. Раз погорел, так корешей подбил, даже Люстрий на стрелку ездил, барышника учить. Так что деньги не за воротник, а на музыку тратятся. Опять же в Кругозор и рассказы стали писать. Так что культура.

Женя сговаривает вкладчику телевизор купить. Он халтурит помалу. Радио, телевизоры чинит. Вот у клиента и хочет ломучий Рекорд сторговать. Чинить он его уже умеет. И отец не отстаёт. По мотоциклам пошёл. Что ИЖ 56, что тракторный пускач, разница не велика. А коробку передач перебрать и вовсе семечки. Что там в трехступке. Я и тому, и тому под руку лезу. Учусь, навыки и авторитет нарабатываю. Особо по радио. У меня и прибор свой есть. Два щупа, мегомный резистор и неонка. Ну про это мне не интересно. Вот лампы другой раз поменять сил не хватает, это да. Здоровые они, только двумя руками и могу выдернуть. Хорошо новые телеки все уже на пальчиковых. А неонок отец где— то раздобыл и теперь все окрестные электрики с пробниками Ваганов и Ко. Потому и телевизор можем позволить и младшей тетке велик и старшей новую помаду и чего там для красоты. Ну тут они с мамкой в доле. Мало родня, так и сдружились. Вот и тут изменения от той итерации. Ой чую список составлять пора. И задачи распределять, не стоит время терять. Время не ждёт, скоро съезд.

Буквы я уже огоревал, практически всё читается. Вот только спалиться боюсь. Или шифроваться как— то нужно. Но это точно подозрение вызовет.

Как-то всё завертелось. Жизнь скачками понеслась. Отца вместо двух недель в два дня с кирпичного уволили. Потому как письмо из обкома с припиской от директора тракторного сыграло. Под расчет и премию получил. Всю, занят был полностью потому и не лишили ни разу. Бабки довольны, сын— зять при бабках, да ещё в область на работу поехал. Вернее, они с мамкой упылили, меня не взяли. Приехали довольные, аж светятся оба. Комнату в заводском общежитии дали и через месяц мама тоже на завод работать выходит. Вот и мы в область откочевываем. Это я так пацанам вещал. Почему так долго? Так не было больше волшебных писем. А главное, мне предстояло в детсад ходить. Блииин, мне вольному перцу в строй. Да ещё в таком раннем возрасте? о прошлом разе я только в школе на всю социализировался. Не, не представляю, с такой мыслищей надо переспать. А вы шо подумали, в три года и три месяца, всё так серьезно.

Получается, что и ладно стиралку не купили, куда бы с ней? Хотя и бабушке сгодилась бы. А так чемодан, рюкзак и сумка всё нажитое. Моё всё со мной, бабНастя мне котомку смастерила. Ну кубики конечно не взял, куда их.

Остановка, одно название, дрын а на нем фанерка с расписанием. Крышу ещё не скоро поставят. Дождь бусит мелкопакостно, временами твёрдым обращается. Хотя давно уже пора и снегу лечь. Ноябрь остатки подбирает. А нам весело, в новую жизнь едем. В мегаполис, хотя какое там, старинный город. Не такой пока и большой по меркам двадцать первого века. Всё – таки мне малость тревожно. Не ожидал что так резко перемены попрут. Хотя сам этот ком и столкнул. Опять же как там ближайшие родичи без племянникова пригляда. Очень я на них надежд возлагаю. Да и кое какие точки хочется по жизни пройти обязательно. Людей замечательных не пропустить. Много от них зависит, многие мне в прошлой итерации помогли. Опыт он сын ошибок трудных. Не стоит себе и другим жизнь усложнять. Или не стоит заморачиваться? Хороших людей всё равно больше.

– Эй, молодежь, – тормозит возле нас Москвичок, – не мокните, залезайте. Дрыгнулся Ваш автобус, почитай сразу за Собинским своротком.

– Да следующего дождемся, – отвечает отец.

– С дитем и поклажей? Два рейса в раз? Лезьте кому говорят.

А что, мы с понятием. Лезем. Пока вещи в багажник складываются я уже ноги оббиваю и на переднем пассажирском. Привычка из прошлой жизни. Вот и батя ловко под меня поднырнул.

– Ты, паря, тракторист смотрю.

– Чего так? – удивляется отец.

– А ботинки оскреб и сел грамотно, но не по-шоферски, загар опять же и малец с понятием, – поясняет водитель.

– Глазаст, сам то и по жизни шоферишь?

– Гоняем помалу, но далеко. Сейчас вот в отпуске, родичей навещал. Так-то я на тракторном приписан.

– Отоно чё, Михалыч, – встреваю в разговор.

– Ржут дядьки, – и я не отстаю.

– Чё, угадал? – дознается батя.

– В точку.

– Мать говорит, голый разум, – мамка вступает.

– Да, устами младенца. А давайте ещё посмеемся?

– Давайте, смех штука полезная.

– Ну тогда вы на тракторный едете? Да?

– Ну дядька Михалыч ты догада, – подначиваю слегка.

Снова все смеемся, а я и вовсе закатываюсь.

– Неуж правда? – удивляется Михалыч.

– Правда, правда, – хором родители отвечают.

– В общагу? – переспрашивает водитель.

– Ага.

– Ну тогда прямо к подъезду подкачу.

Как мы перезнакомились тут, и заправка нарисовалась на Ставровском своротке.

– Михалыч, места в баке сколько?

– да двадцатку возьму?

– А влезет? – переспрашиваю я.

– Сорок должно, – прикидывает Михалыч.

– Ладь пистоль, пойду талоны отоварю, – подхватывает отец.

– Как так, Славк?

– Обычно, а то у тебя не остаётся с рейса, и запаса не бывает?

– Когда как, на и мои двадцать, – подает талоны водитель

– Не пойдет, ты один, да ведёшь, а нас трое, да отдыхаем.

– Ладно уболтал, по головам поделимся, – смеётся, дядька.

Опять ухохатываемся, мою голову наравне оценили. Так весело и докатили. А там по объездной. По левой стороне частный сектор и по правой. К восьмидесятым город дорос и до дороги. Пятиэтажки панельные подобрались. На Содышке в город и въехали. Хорошо, весело жизнь поворачивает.

Много хороших людей в жизни. Это я уже во сне додумывал. Что характерно продрых я до утра, часов до девяти, а уснул и пяти с вечера не было.

Глаза открываю и тихо офигеваю. Ни разу не наш дом. Трам-пам-пам, мы же во Владимире. Всё-таки я ребенок. Хотя память и соображалка взрослая, но…

– Сутки спать собрался?

– Да мам, расту не по дням, как Гвидон.

А сам вспоминаю как на выпускной в десятом почти трое суток не спал, а пришел с гулянки и тридцать шесть часов как с куста.

– Не торопись, давай чаю попьем и с ребятами знакомится пойдем.

– На службу меня значит, чтобы как все?

Весело нам, радостно. Вот так и попал я в детсад номер восемналцать на улице Школьной. А что вполне себе местечко. Улица тихая, тенистая, ну будет по весне. Это я по деревьям сужу.

– Здравствуйте, нам бы определиться.

–Давайте направление. Заводские, хорошо, у нас тут в основном заводские и по пути. Вы в цеху?

– Да в сборочном, нормировщица, а отец в конструкторском – чертёжник.

– А Николай Васильевич вам не родня?

– Нет, мы не местные, – поясняет мама.

– Ах ну да, общежитие же. Бумаги оформлены, идемте знакомиться.

А неплохо, для шестьдесят шестого года. Большая светлая комната. Места общего пользования как в шикарной казарме, только горшки наличествуют. Ну конечно шкафчик, полотенце, все дела синим шариком помеченные мне выделили. Пальтишко повесили, сандалики обули. Умыться. Везунчик я однако, прямо на обед угодил. Вот только селедка. Ну оно ладно. Мама ушла. Пообещала не задерживаться. Да чего уж. Тихий час.

А вот потом. Первый день, да в новом коллективе, да в смешанном. Ну и что дети? Они между собой те ещё вопросы решают. Хоть и уровень свой, но страсти почище мексиканских сериалов пылают. Характер ведь у разумного человека рано проявляется, у кого и с рождения буквально. Вон мой младший ни в жизнь не согласится, пока не осознает, что к чему. Не заставишь ничего, пока не разъяснишь. Да и дочь давала прикурить, особенно по одежде и обуви. Вот чего бы понимала, а если не сочетается что так и не оденет. Колготы не в цвет платья или носки с босоножками не дружатся.

А тут таких индивидов два десятка и все с характерами. Но понятие и воспитание наличествуют. Как потом оказалось, родители все не из простых лягушек. И комсомольские активисты, и производственники, как на подбор. Карьера в это время детям не помеха, многие уже в институте семьи создают и детьми обзаводятся. А те, кто от сохи и от станка, после армии почти сразу. Это мой тракторист путешествовал долго.

Перезнакомились помалу. Ну я про них позже расскажу. Сегодня то мы с Вовкой схлестнулись с Терёшкиным. Интеллектуал и эрудит, вот не вру. Мне вообще на Владимиров везло и сейчас попёрло.

1967 В Москву

Вот мы и в Москве. Кутузовский проспект. Дома – пирамиды, машин за час проезжает, я за всю теперешнюю жизнь столько не видел. Ну если бы в электричке не уснул. Долго ехали, три часа с лишком, сказал отец, когда в метро спускались. Там покруче чем в кино. Ну потом может еще чего увижу.

Как они тут живут? Народу тьма. Ребятни куча, каникулы. Про машины, вообще жуть. Все больше Волги с Москвичами да газики – фургоны, диковин импортных тоже хватает. Опеля, Мерседесы, Хорьхи и прочие трофеи.

Вон внизу фургончик зеленый подъехал. Арбузы в ящиках вытаскивают, вдоль дома шофер с грузчиком выкладывают, столик, весы. Вот и магазинчик получился. Здорово, но мне выходить нельзя и ключа нет. Родители с утра ухмызднули, меня не взяли. Торговля не сильно шустро идёт, будни – взрослые на работе. В кладовой авоська нашлась и бечевки моток. Дело за денежкой. Считать я умею. Искать тоже. В ящике в прихожей рубль двадцать. На кухне в коробке со специями трёшка. Килограмм пять вытяну, как раз полтора рубля и верёвка сдюжит. Вкусный, однако арбуз.

В Детский мир идём. Даа, метро конечно вещь, но магазин, нет, МАГАЗИНИЩЕ. Помню, там в девяностые автосалон даже был. Тут детей только на первом этаже больше чем в Валькиной школе раза в два. В прошлом будущем это меня не так зацепило, не знал и не понимал многое.

У какой же сволочи что поднялось, такую красотищщу разорить, столько детской радости развеять. Ну да мне пока думать про такое не получается. А может и не случится такого. А пока сплошной восторг и радости полные штаны.

Я уже знаю куда отца тащить, дорогу хорошо помню. Вот они богатства: инструмент, моторчики электрические, приборы разные. Тут тоже всё ясно, берем то что сами хорошо сделать не сможем. Опять же цены тут совсем не Владимирские. А лимит нам хозяйка, она же главбух – казначей ещё дома определила. Вот и ходим, изучаем, приценяемся. Нам с Женькой цешку и детали по списку. Мне персонально набор – радиоприёмник и стамески. Отцу штангенциркуль, микрометр, и прочее. Мне альбом и карандаши сверх лимита. Тут бабушки добавили под мои заявки. Техно – шоппинг в полный рост. Ассортимент конечно АлиЭкспрессу уступает, но по этим временам богатейший. Набрали всего и ещё немножко. Будет чем долгими зимними вечерами заняться и благосостояние семьи приподнять.