Читать книгу: «Saltus», страница 4

– И помните! – директор поднял вверх обе руки, привлекая общее внимание. – Есть только два типа преступлений. Первый: драки, кражи, наркотики и даже убийства – все это плохо, но это жизнь. Обычная жизнь общества. Это нас не касается. Второй тип – это угроза городу, угроза всем нам, неуважение к Благосклонным Старшим. Люди, которые идут по этому пути, нападают на всех нас, нападают на стаю. И стая разрывает их. Вперед! Найдите их!

Зуэн захлопал в ладоши, выгоняя всех в коридор.

Глава 5

Перед лицом Зуэна проносились технические уровни подземной части города. Лифт неспешно опускался в серый бетонный лабиринт, пронизанный вентиляционными и грузовыми шахтами, сточными трубами и энергетическими кабелями. Сырой теплый воздух казался Зуэну дыханием, низкий тяжелый гул обслуживающих машин напоминал удары огромного сердца, темные жгуты кабелей – нервы великана. Город был живым, ласковым, понятным существом – дом для него и его людей, его стаи. Сейчас директор хмурился, погрузившись в свои мысли.

Уже неделю они выслеживали кудрявого террориста – Лахара. Подбирали удобное место и время, так чтобы его поимка и допрос не вызвали подозрений. К счастью, Лахар вел показательно разгульный образ жизни. Практически все время, что он не отсыпался в квартире, которую делил со своей матерью и маленькой сестрой, парень проводил в различных увеселительных заведениях. Тратил Лахар намного больше, чем мог себе позволить по официальным данным. Был постоянно везде должен, но периодически расплачивался с процентами, так что ему не отказывали в новых кредитах. Сейчас, видимо, удачный момент настал, так как Зуэна срочно вызвал Бел-Сар.

Лифт остановился в узком длинном коридоре, разделенном на секции тяжелыми металлическими дверями. Здесь стояли два сотрудника службы в одежде, больше подходящей для бурной вечеринки, чем для унылого коллектора сточных вод. У открытой двери в очередную секцию уже ждал Бел-Сар. Он приветливо махнул рукой, привлекая внимание Зуэна. Они вдвоем зашли в следующую секцию, и Бел-Сар закрыл дверь.

– Эти ребята брали Лахара, – он указал на дверь, откуда они пришли. – Сейчас он там, – Бел-Сар кивнул в противоположном направлении, где находилась еще одна такая же дверь.

– Какова ситуация?

– Этот Лахар всю ночь кутил в разных клубах. В результате оказался в «Клоаке». Там внутри много маленьких помещений, очень темно и куча народа. Компания, с которой он зависал, набралась до предела. Все отключились, попадали, где кто стоял. Мы аккуратно вынесли Лахара и создали прикрытие, будто бы его забрала банда, которой он должен большую сумму. Несколько часов его не хватятся. Синяки тоже можно будет объяснить.

– Ситуация сложная, мой друг, – Зуэн положил руку на могучее плечо великана, – нет времени играть по обычным правилам.

– Ты что-то недоговорил? Есть что-то большее, чем наши полномочия «тирана»?

– У нас нет времени на ошибку. Еще несколько месяцев – и повсюду начнется хаос. Еда, лекарства – все кончится. Конг перегружает всю систему региона, у него подельники по всему миру. Они заняты тем же самым. Бестолковая Набу не могла заметить проблемы два года. Мы не лучше. Проворонили. Этот мальчишка, Лого, уже год назад все знал. Набу посчитала его доклад недостоверным. И потом мы три месяца выходили на первых подозреваемых. Нет времени…

– Что будем делать? – великан наклонил голову, чтобы всмотреться в лицо начальника. – Хочешь, я выпотрошу этого Лахара? Достану все, что он знает.

– Нет смысла, – Зуэн задумчиво смотрел вдаль, – это шестерка, скорее всего, ему мало что известно. Нам не нужен запуганный, пускающий слюни идиот. Его сразу раскроют. Нет. Я как следует надавлю и потом договорюсь с ним. Он должен стать агентом. Если у меня не выйдет, нужно будет его убрать, чтобы он не раскрыл наш интерес к Конгу. У нас всего шесть групп подозреваемых. Нельзя потерять никого из них.

– Я все сделаю. Сейчас он трезв как стекло. Мы прочистили ему кровь. Если у тебя не получится договориться, он снова напьется и захлебнется в луже блевотины прямо под камерами Набу.

Зуэн кивнул и направился к дальней двери. Бел-Сар задержал его движением руки, протягивая банку сладкого напитка:

– Его сейчас мутит от гипогликемии. Это будет хорошим «пряником» в дополнение к «кнуту».

– Спасибо. Ты сам не участвовал в задержании?

– Нет. Я контролировал издалека.

– Правильно. Ты любишь город не меньше меня, Бел-Сар. Ты будешь следующим директором, когда я уйду. Но оперативник под прикрытием из тебя не получится. Ты слишком приметный.

Зуэн открыл массивную дверь.

За дверью находилась еще одна секция коридора, в дальней части которой виднелась очередная железная дверь, на этот раз ржавая и наглухо закрытая. В помещении кроме небольшого хирургического столика из нержавеющей стали на одной, покрашенной белой краской ножке были еще два металлических стула. Стулья эти, тяжелые, громоздкие, собранные из металлических труб, вызывали недоумение. Зачем кому-то понадобились такие прямоугольные металлические чудовища? Квадратный стальной лист вместо сиденья и прямая высокая спинка. Вертикально расположенные толстые трубы-ножки, приваренные или прикрученные к сиденью, были для жесткости соединены перемычками. Поверхность сиденья и других элементов стульев была странно пятнистая, словно металл был покрыт глубокой ржавчиной, которую потом пытались отполировать, но не смогли убрать до конца. Кто мог сделать их? Может, они собраны совсем недавно из всякого хлама, но скорее стоят тут сотни лет, не зная, что человеческая цивилизация на поверхности совершает очередной исторический кульбит. Наверху могут вырасти и разрушиться новые города, а эти два стула так и будут стоять в темноте, источая кислый металлический запах.

Зуэн словно в оцепенении медленно провел рукой по сиденью свободного стула и потом долго держал ладонь у лица. Глаза его были прикрыты, а лицо спокойно и умиротворено. Наконец он открыл глаза и впервые посмотрел на человека, сидящего на втором стуле.

Руки пленника, заведенные назад и прикованные к спинке, заставляли его плечи подниматься. Голова, покрытая пушистой шапкой черных кудрей, была неудобно запрокинута. Темные живые глаза, резко выделяющиеся на бледном лице, внимательно следили за Зуэном. Обветренные бескровные губы были плотно сжаты. Под взглядом этих настороженных глаз Зуэн спокойно поставил на столик банку и экран, так чтобы тот был хорошо виден. После чего придвинул стул и сел. Пленник дернулся от чувства незащищенности: колени Зуэна оказались между его расставленных ног. Их лица были прямо напротив друг друга. Зуэн молчал, спокойно рассматривая свою жертву, словно пытался разглядеть что-то скрытое.

Долгое время ничего не происходило. В абсолютной тишине даже далекий тихий гул работающих машин казался грохотом. Вдруг Зуэн словно увидел что-то интересное на шее Лахара. Он потянулся рукой и коснулся его кожи, потом долго осматривал свои пальцы, как будто на них осталась невидимая краска. После начал опять и опять касаться разных участков тела. Взгляд молодого человека, и так беспокойный, стал испуганным.

– Что вы делаете? – не выдержал Лахар.

– Я предлагаю тебе поиграть. Хочешь, я освобожу тебя?

– Я не понимаю!

– Знаешь, кто ближайшие родственники людей? Ну кроме обезьян, конечно. Это крысы. Тоже стайные животные. Стая крыс – это система со сложной организацией. В стае очень важно выстроить правильную иерархию. Важно понять, кто кем является. Кто друг, а кто враг или предатель. У крыс есть сложный ритуал игры: одна крыса подходит к другой и начинает ее легонечко тыкать носом, – Зуэн чуть сильнее ткнул рукой в живот Лахара, – она предлагает поиграть. Другая крыса должна ответить. Потом они играют и выясняют, кто главный. И знаешь, что важно? Крысы соблюдают определенные правила. В стае нет места беспричинной жестокости или предательству. Знаешь, что будет, если крыса начнет вредить другим? Если предаст стаю?

– Что? – черные глаза, как прикованные, следили за движениями рук Зуэна.

– Другие крысы соберутся в кучу, подбегут к обидчику, окружат его и… Раз! Разорвут его на части! – Зуэн схватился за кожу на животе Лахара и сильно дернул.

– Прекратите! Я имею право на защиту. Я гражданин города!

– Какую защиту, мой маленький крысеныш? Ты террорист, и стая изгнала тебя! Посмотри.

Зуэн что-то сделал на экране.

– Вот этим приказом тебя, твою мать и сестру лишают гражданства. Документ вступит в силу через десять минут. Девять минут пятьдесят секунд. Через это время сотрудники службы безопасности зайдут в твой дом, возьмут под руки мать и сестру и вышлют их в южную пустошь, за границу города.

– Вы не можете. Они же погибнут там!

– А что делать? Оставлять террористов в покое? Ты бегаешь по городу со взрывчаткой, – Зуэн увидел, что Лахар дернулся, – а они прикрывают и защищают тебя. Вы все заодно.

– Вы не знаете. Вы ошиблись!

– Да неужели ты думаешь, что я мог сам обнаружить это? Все просто: ко мне пришел молодой человек и сказал, что ты и твои друзья – террористы. Я ему много заплатил. Ты же понимаешь, на что мы способны? Как только на тебя указали пальцем, я узнал все. Посмотри вокруг: везде датчики, сканеры, камеры. Я вижу тебя насквозь, вижу ритм твоего сердца, вижу колебания зрачков. Я могу читать твои мысли. Я говорю «взрывчатка» – ты дергаешься. Я говорю «военный» – ты боишься. Ты же боишься этого твоего подельника. С его-то опытом. Не хочешь, чтобы он зарезал тебя в темной подворотне?

Зуэн с удовлетворением заметил панику в темных глазах Лахара. Он продолжил:

– Мне известны все твои мысли, страхи и желания. Я вижу, что ты боишься за семью, вижу твой страх из-за неоплаченных долгов. Но меня ты должен бояться больше всех. Ты предал стаю, и здесь решится твоя судьба, – Зуэн обвел взглядом помещение и выразительно замолчал.

Горящие глаза Лахара лихорадочно метались между Зуэном и таймером обратного отсчета на экране. Лицо его стало белым как мел. В конце концов он не выдержал:

– Отмените! Отмените! Они ни при чем. Только я виноват.

– И все?

– Нет. Я все расскажу.

– Мало. Ты должен указать остальных.

– Да! Все сделаю!

– От кого шли приказы? – Зуэн остановил таймер и протянул пленнику банку.

– Какой-то Конг, – Лахар с облегчением взглянул на замерший таймер, после чего с наслаждением сделал глоток сладкого напитка, – но мы его не знаем. Приказы получали через посредников.

– Хорошо, – Зуэн встал, – сейчас придет человек и объяснит, что тебе делать. Поможешь выйти на Конга – все твои долги исчезнут. Если начнешь юлить или попытаешься сбежать… Про сбежать я шучу: тебе некуда скрыться от меня в этом городе.

Через пять минут, когда Зуэн поднимался в лифте, на экране включилась Набу. Для того чтобы нарушить прямой приказ на запрет связи, нужны были полномочия выше, чем у директора в ранге «Тирана».

– Директор Зуэн, Старший Эно прибывает в город.

Глава 6

Лого стоял в широком коридоре, в конце которого находилась транспортная шахта, сейчас закрытая массивной бронированной плитой. В нужный момент бронеплита откроется, и Хуруб принесет специального гостя прямо в недра службы безопасности. Рядом был вход в небольшой зал, из которого раздался голос Зуэна:

– Десятиминутная готовность. Он уже над городом. Займите свои места. Лого, ты где? Иди сюда. Садись, – Зуэн, более многословный, чем обычно, указал на место у стены.

Лого разместился на кресле рядом с Ишумом. Зал был округлой формы, размера достаточного, чтобы вместить большой овальный стол, вокруг которого могли расположиться около десяти человек. Все кресла у стола, кроме одного, были заняты. Свободное место можно было назвать креслом с большой натяжкой – скорее оно походило на диван, на котором легко уместились бы двое.

– Старшие не были в городе больше тридцати лет, – взволнованно прошептал Ишум, склонившись к Лого, – кроме Зуэна, их один раз видел только Бел-Сар. Я так волнуюсь. Надеюсь, Старший не заметит этого.

– Думаешь, он будет рассматривать тебя? Какое Старшему дело до каких-то людей в одном из тысяч городов?

– Конечно, ему нет никакого дела до нас. Ты когда-нибудь видел испуганную или обиженную обезьянку?

От неожиданного вопроса Лого повернулся к Ишуму и с непониманием в голосе произнес:

– Конечно, видел. В сети куча записей с ними. Еще в детстве мы пару раз ходили в зоопарк.

– Вот я об этом же. Мимика нужна для коммуникации. По сути, это способ читать мысли друг друга. В мозге, если помнишь, есть зеркальные нейроны, которые как бы копируют поведение собеседника. Природа целенаправленно развивала в нас способность понимать другого члена стаи. Мы пытаемся скрывать свои мысли, но эволюция работает против нас.

– Ну и что? – Лого так и не понял, к чему клонит собеседник.

– Да и то! Развитое существо легко строит в уме модель поведения более просто устроенного создания. Видит насквозь. Мы же для них обезьянки, Лого. Старший окинет взглядом комнату и увидит маленького испуганного капуцина Ишума, который, – он сделал бесстрастное лицо, – будет думать, что его примитивные эмоции не видны.

– Я не думал об этом в таком ключе.

– Ты просто не понимаешь социальных отношений. Но ты не обижайся. Я тебе как друг говорю. Может быть, твои способности – обратная сторона этой медали.

Лого задумался. Слова Ишума звучали логично. Что известно о Старших? Они появились чуть более ста лет назад во время всемирного политического хаоса, напоминающего вялотекущую мировую войну с применением маломощного ядерного оружия. Крупные государства не участвовали в прямом конфликте друг с другом, поэтому глобально цивилизация не пострадала. Конфликт вылился в череду мелких войн на границах, борьбу с мятежниками, повстанцами и революциями. Из-за полнейшей неразберихи коммуникации были сильно нарушены, информации о том, что происходит в других странах, почти не поступало, или она была специально ограничена. Где-то в это время и появились первые Старшие. О них было почти ничего не известно, пока они не начали брать под контроль ничейные разоренные территории, на которые не хватало сил у ослабленных государств. Считалось, что Старшие – это люди, прошедшие некую трансформацию, которая, однако, была так сложна и опасна сама по себе, что после возникновения их основной группы новые Старшие уже не появлялись.

Потом был инцидент со Старшим Нергалом, который привел к большой войне в Африке, после чего сверхлюди резко снизили свою активность и дальше влияли на мир уже только экономическими методами.

Информации по этой теме в сети очень мало, все больше догадки и конспирологические версии. Физически Старшие очень похожи на людей. Черты лица и фигуры правильные, пропорциональные, с немного странным округлым черепом и узкими плечами. Но их никогда не снимают рядом с обычными людьми, чтобы не вызывать шока. Ведь Старшие просто огромны.

Раздался низкий гул и лязг металла. Зуэн хлопнул в ладоши, привлекая внимание:

– Все собрались! И не делайте резких движений: мы не знаем, как настроены их машины.

Гул усилился, приближаясь. В комнату метнулись размытые черные пятна. Они тут же замерли, обратившись в несколько кубических фигур. Кубы были похожи на малые транспортные автоматы Хуруб, однако в Темной Реке элементы обычно расположены параллельно над землей, а эти словно стояли на вершине, медленно поворачиваясь вокруг своей оси.

Из-за гула и движений ромбовидных роботов, казавшихся плоскими благодаря абсолютной черноте их поверхности, Лого чуть не пропустил появление исполинской фигуры, которая вплыла в зал. Первое, что бросалось в глаза, это невероятная плавность движений огромного тела. Ни одна складка свободной светло-серой одежды, больше похожей на плащ или мантию, не шевелилась, существо при ходьбе не издавало ни малейшего звука. Казалось, что Старший парит над полом. Каждое движение, каждый жест были настолько отточенными, словно он тысячекратно отрабатывал их, доводя до совершенства. Все вскочили, Зуэн вскинул обе руки в приветствии:

– Добро пожаловать, Премудрый Эно. Мы рады видеть тебя в нашем городе после стольких лет.

– Директор Зуэн, ваша манера речи все та же, – казалось, комната вибрирует от низкого голоса. С каждым следующим словом тембр повышался: мозг Старшего настраивал голосовые связки, которые он не использовал годами. Конец фразы прозвучал уже баритоном: – Тридцать пять лет прошло, директор, я рад, что вы еще сохраняете интерес к работе. Вижу, молодой Бел-Сар теперь сидит за главным столом. В прошлый раз вы были там, – огромная рука указала на кресла у стены, прямо на Лого. – Давайте к делу.

– Конечно, Старший, – Зуэн, дождавшись, когда Эно опустится в кресло, жестом приказал всем сесть. – Итак, ситуация в регионе…

Лого во все глаза рассматривал удивительное существо: такая возможность выпадает одному человеку из миллиарда, и то не чаще чем раз в десятилетие. Это был мужчина ростом примерно два с половиной метра. Анатомия Старших во многом определялась размерами мозга – он весил около четырех килограммов. Такой мозг требовал пропорционального увеличения черепа. Более тяжелый и крупный череп приводил к более крепкой шее, за счет утолщения позвонков и развития мышц. Это тянуло за собой укрупнение всего скелета и далее всего тела. В результате тяжелая голова покоилась на мощной длинной, перевитой мышцами шее, которая парадоксальным образом сочеталась с узкими для такого роста плечами, ведь Старшим не требовалась грубая физическая сила.

У Эно были правильные черты: высокий лоб, прямой нос, узкий подбородок. Худощавое лицо, гладкая светло-серая кожа без единой морщины. Никакой растительности на лице и черепе. Глаза удивительного из-за специального пигмента золотистого цвета неподвижно смотрели в одну точку. Форма черепа была абсолютно правильной, если смотреть на нее на изображении, не осознавая масштаба. При взгляде на Старшего, который оказывался рядом, любой человек испытывал шок. Не бывает у людей такой головы и пропорциональных ей, но невозможно крупных глазных яблок. Голова даже самого высокого человека не может быть больше определенного размера, поэтому мы подсознательно понимаем рост, видя пропорции тела на изображении. Глаза всех людей практически одинаковые. Однако глазные яблоки Старшего были значительно больше человеческих, и потому находящихся рядом людей не оставляло ощущение чужеродности. Из-за огромных глазных яблок и более плотного расположения светочувствительных элементов на большей площади сетчатки зрение Старших было несоизмеримо острее людского. Это позволяло их глазам замирать неподвижно, рассматривая окружающее периферическим зрением. Периодически, когда картина мира сильно менялась, глазные яблоки Старших совершали череду быстрых сканирующих движений – саккад, что со стороны выглядело так, словно их глаза расплываются, окрашиваясь в золотистый цвет радужки. Считалось, что они видят в более широком спектре, чем люди: от инфракрасного до ультрафиолетового, но точные возможности зрения были неизвестны.

Второй после размера удивительной особенностью Старших были их руки, а точнее кисти. Сейчас Лого с интересом рассматривал худощавое предплечье Эно, с кистью в полтора раза больше человеческой. Она заканчивалась шестью длинными подвижными пальцами. В отличие от полидактилии, встречающейся у людей, когда лишний палец похож на мизинец, симметричная кисть Старшего содержала дополнительный второй большой палец с противоположной стороны от первого. Выглядело это словно к обычной руке поднесли зеркало, расположив его вдоль ладони, так что в нем отразились большой, указательный и средний пальцы. О том, зачем нужно такое строение, было много споров, высказывались разные версии: от случайной мутации до специальной формы, позволяющей держать сразу два точных инструмента. В сети были записи, где Старшие играют на фортепьяно недоступные людям произведения и где некий Старший рисует картину, держа в каждой руке по две кисточки сразу.

– …в итоге мы получили шесть групп совпадений по результатам анализа, выполненного Лого, нашим новым сотрудником.

Услышав свое имя, Лого сконцентрировался на обсуждении. Зуэн продолжил:

– Мы уже завербовали одного из боевиков, остальные пять групп под контролем. Их разработка уже началась. С помощью новых агентов мы планируем выйти на управление террористической организации. Лого, расскажи про твою работу.

– Нет необходимости, директор, – Старший приподнял ладонь, – принцип мне ясен. Распределенное мышление, какая-то своя система восприятия через зрительную кору. По сути, Лого делегирует сети часть своего мыслительного процесса. Неясно одно: чтобы оцифровать такие сложные когнитивные акты, как распознание движений, нужно знать, где находится каждый специализированный нейрон или группа нейронов в коре. Такой поиск – очень трудный процесс для полусферического коннектора. Каждый локус, при условии, что он активен, определяется в течение десятков минут. У вас физически не было достаточно времени за всю вашу жизнь, чтобы успеть определить положение всех нужных нейронов. Как вы решили эту проблему?

– Да, Старший, вы правы, – Лого встал, – если картировать гностические нейроны только во время сеансов погружения, времени не хватит. Поэтому я провожу подготовительную работу между сеансами. Когда я изучаю новое понятие, я многократно отрабатываю его, так чтобы максимально локализовать его в своей нейронной сети. После этого я использую трехмерное сканирование активности мозга, чтобы примерно определить, где находится нужный локус. Таким образом я готовлю предварительную карту понятий. Используя ее при подключении «хвоста», я могу уже точно локализовать нужный нейрон за несколько секунд.

– Как вы боретесь с фоновыми шумами от других нейронных групп при сканировании?

– У меня есть специальная техника подавления шумов. Это особая фраза, которую я повторяю с определенной скоростью, что позволяет заглушить фоновую активность моего мозга, кроме отработки того понятия, над которым я работаю в данный момент.

– А специфическую электрическую подпись вашей методики самоконтроля вы фильтруете при анализе, поскольку она одинакова все время. Остается активность только нужного нейрона.

– Да, Старший.

– И сколько вы можете действовать в таком режиме?

– Все время, кроме сна. Каждый день.

– Хорошо, – глаза Старшего сверкнули в вибрации саккады, – ваш метод многообещающий. Что вам нужно для большей эффективности?

– Моя работа замедляет сеть.

– Принято, – сказал Эно после секундной задержки. По большому экрану побежали ряды цифр и графиков. Старший не сделал никаких видимых движений, отдавая команды напрямую. – Я убрал лимит мощности для ваших вычислений. Машины Энгурра и всех окружающих регионов будут подключаться по мере необходимости. Что еще?

– Я крайне завязан на допустимое время работы «хвоста». Если бы можно было увеличить норму, это радикально повысило бы мою эффективность.

– На этот вопрос я отвечу более подробно, так как это важно правильно понимать, – фигура Старшего плавно поднялась. На большом экране, повинуясь невидимым приказам, появились новые графики и схемы. – Вы знаете две очевидные причины, почему мы ограничиваем время работы полусферического коннектора, или, по-вашему, «хвоста». Первая из них – микрощупам биотехнологической части устройства после каждого сеанса работы требуется восстановление в специальном растворе в течение двух недель. Вторая причина – реакция иммунного отторжения, из-за которой может возникнуть воспаление оболочек мозга и нервной ткани. Кроме банального проникновения инфекции, что приводит к менингиту, энцефалиту или их комбинации, воспаление нарушает работу микроглии – клеток, обеспечивающих питание нейронов, что снизит функциональные возможности локальных нейронных ансамблей. Кроме этих двух общеизвестных причин, есть и третья. Девяносто девять и девять десятых процентов людей, использующих «хвост», делают это для получения сенсорной информации и передачи двигательных данных о своем теле в виртуальный мир. Проще говоря, практически все люди используют имплант для игр и развлечений. Мы, Старшие, понимаем, что игры – это одно из основных практических применений нашей технологии, поэтому, кроме коры больших полушарий, единственными структурами, к которым есть доступ у коннектора, являются ограниченные участки среднего мозга. Вмешательство же в базовые структуры мозга может прямо навредить здоровью, например, спровоцировать сбои в работе центров дыхания, давления, регуляции работы сердца, а также вызвать сильнейшую зависимость. На ранней стадии тестирования многие люди подключали имплант прямо к центру удовольствия, превращая его в наркотик абсолютной силы. Учтя полученные данные, мы сконфигурировали коннекторы таким образом, что они работают только на уровне коры и среднего мозга – единственно разрешенной подкорковой структуры. Однако, если пользователь создаст неестественные нейронные связи, выполнив подключение к коре больших полушарий, это также может нанести ущерб мышлению и личности – например, нарушить работу лобных, теменных долей, повлиять на память и так далее. Спектр изменений, которые могут быть разрушающими для сознания пользователя, безграничен, мы не в состоянии учесть все варианты в наших программах, поэтому единственной защитой является лимит времени действия устройства. Полусфера отключается через двадцать часов работы или если пользователь засыпает, что не дает мозгу фиксировать искаженную нейронную сеть в процессе сна. Мы могли бы ускорить зарядку устройства, но исключить возможность воспаления не получится. А модификации нейронной сети, если они будут сделаны неправильно и закрепятся, несут такие опасности для разума человека, что вы их даже не можете представить. Единственное, что вам остается, – это максимально эффективно использовать имеющееся время.

«Но вы же каким-то образом преодолели эту проблему», – подумал Лого, глядя на покидающего зал Старшего. Все его мысли сейчас крутились вокруг Ады, надежды которой только что были полностью разрушены.