На лезвии меча

Часть Первая. Рухнувший мир

Эпизод 1

Сцена 1

В этот день Софи решила прогуляться. Отпустив коптер около Центрального парка, она прошла через густую поросль вечнозелёного кустарника и оказалась на своей любимой аллее стрелой прорезавшей ровные ряды канадских клёнов. Фонари внешнего освещения здесь были ещё старого образца, на фотоэлементах включающихся с наступлением сумерек, да и вечный свет с городских магистралей сюда почти не попадал. Идиллия.

Эту аллею Софи помнила ещё из своего детства. Тогда мама была молода, они жили вместе в квартире на шестьдесят девятом этаже, и она видела её каждый день, да и дедушка ещё не уехал отдыхать на Острова Забвения, и она почти каждый день гуляла с ним по этим аллеям.

Иногда он брал с собой свою волшебную флейту сяо и учил Софи правильному дуновению. Он радовался как ребёнок, когда у неё получалось всё как должно, и говорил ей, что это сами боги дали ей способность управлять энергией ци.

Софи не понимала многое из того, что он рассказывал ей, но детская память как губка впитывает всё и когда дедушка уехал на эти Острова на отдых, Софи испытала чувство утраты и печаль. Но это длилось недолго.

Ей повезло, что срок её вакцинации был близок и, после этой крайне важной и необходимой манипуляции, она вновь вернула себе бодрость духа. Мысли о дедушке оставили её. И это было очень хорошо и свовременно. Приближался срок тестирования и ей надо было сосредоточиться на том , чтобы продемонстрировать свой уровень.

Погрузившись в свои воспоминания, Софи брела по аллее, загребая ногами алые резные листья. Ей всегда нравились канадские клёны. Их опадающая листва ярких насыщенных цветов рождала в душе какую-то светлую щемящую грусть. Всё здесь дышало покоем и вневременьем.

Вот узенькая дорожка с фонариками на уровне бордюра. По этой дорожке Софи ходила с дедушкой на берег пруда, в котором плавали красные и золотые рыбы с глупыми глазами. Они совсем не боялись дедушку, и иногда он подкармливал их с руки какими-то крошками.

А потом дедушка учил её красиво и грациозно двигаться. Он называл это тайцзицюань. Древнее искусство движений. Иногда он брал с собой игрушечный длинный меч с смешной цветной кисточкой на рукояти и танцевал с этим мечом. И учил Софи этому танцу.

И ещё он учил её игре на флейте сяо. Мягкие чарующие звуки подобные звукам ветра, плеску ручейка, и перепеву птиц в тростнике, плыли над вечерним прудом, и Софи казалось, что даже полицейские дроны подлетая к ним, на мгновение замирали, слушая эти мелодии.

Но однажды мама с очень грустным видом сказала, что дедушка закончил работать в области HR и ему предоставили право уехать отдыхать на Острова Забвения. Так Софи больше его и не увидела…

А потом всё закончилось. Однажды Софи забрали прямо из первичной школы и увезли в интернат, где готовили разработчиков локальных нейросетей. Это была большая честь. Не зря Софи блестяще проходила тесты. Правда, ей не дали попрощаться с мамой и в дальнейшем Софи видела маму всего пару раз в год по видеосвязи, но мама, простой оператор 3 уровня постоянно говорила, что гордится Софи.

А вот тут, Софи даже замедлила шаг и почувствовала, как в груди рождается тёплое чувство и бабочки опять защекотали в животе, вот тут она повстречала Рене. Это получилось так неожиданно, странно и отчасти смешно… Софи улыбнулась, вспомнив тот день.

Она пришла на берег пруда захватив с собой подаренную ей дедушкой флейту сяо. Уезжая на Остров Забвения, дедушка оформил через мэрию дарственную на флейту и чиновники мэрии приняли на себя обязательство передать флейту Софи после того, как она закончит цикл образования и приступит к работе. Свои обязательства чиновники выполнили.

Сцена 2

В тот день, когда Софи получила назначение разработчиком архитектуры в корпорацию «Нейроникс» и ей дали магнитный ключ от служебной квартиры, её навестил дрон с логотипом мэрии. Она только-только успела войти в своё новое жилище сверкающее нежилой стерильной чистотой, как раздался сигнал внешнего коммуникатора и дрон завис прямо напротив портала доставки её окна на тридцать пятом этаже жилой башни сверкающей стеклом и металлом.

Софи открыла портал доставки в окне, и дрон оказался внутри ещё холодной и необжитой комнаты. Сверив скан сетчатки глаза Софи с данными базы, дрон открыл контейнер на спине и передал ей аккуратно упакованную флейту. Сделав это важное дело, дрон весело пипикнул и вылетел вон из комнаты, оставив Софи в печальных воспоминаниях…

Вскоре после этого она начала ходить на берег пруда каждый день. В выходные с утра, в рабочие дни по вечерам. Это место было тихим и уединённым. Горожане предпочитали залитые светом фонарей и реклам проспекты на которых теснились развлекательные центры, модные магазины, салоны красоты и всё, что только душе человеческой угодно.

Софи сторонилась такого времяпровождения…

В шумно гомонящей и суетящейся толпе она очень остро ощущала своё одиночество. Вроде и люди вокруг, но нет среди этих людей никого, к кому можно прижаться, ощутить тепло и заботу.

На берегу пруда Софи методично отрабатывала комплексы тайцзи и цигун, работала с мечом и медитировала, играя на флейте. Здоровье её было выше всяких похвал, со своими должностными обязанностями она справлялась превосходно и ничего удивительного, что однажды она получила уведомление о том, что её потребительский рейтинг повышен со ступени А (0) до А (+). Теперь она могла проводить ежегодный период отдыха на одном из доступных её статусу курортов побережья.

А потом в этой размеренной жизни как реализация её девичьих грёз появился Рене. И остались в прошлом мучительные ночи, когда она просыпалась, судорожно стискивая бёдра и буквально ощущая жаркие объятия мужского тела переплетающегося с ней в любовной страсти.

Нет, естественно в этом не было ничего зазорного. Ей даже приходили неоднократные уведомления о том, что тот или иной мужчина желает проводить с ней своё свободное время и греть её постель по ночам, но никто из них Софи не нравился. Ну вот совершенно не нравился, хоть что хочешь делай. Тем более, что приходили эти уведомления от Системы. И вроде бы свободный секс оказывался уже и не таким свободным. Начиная от рекомендаций по контрацепции и заканчивая допустимыми днями для совокуплений. Мерзко. С точки зрения Софи уж в эту сферу лезть никому не стоило.

Рене… Софи улыбнулась.

Это был выходной день и она пришла на берег своего ( надо же, своего ) пруда с рассветом. Она любила эти утренние часы, когда Город ещё дремал и не было дневной суеты. Положив флейту на газон, Софи сосредоточилась и, войдя в транс, начала отработку ежедневных комплексов. Она грациозно перетекала и струилась в потоке движений, и вдруг чьё-то настойчивое внимание вторглось в неё извне.

Она оглянулась… И поймала откровенно восхищённый взгляд атлетически сложенного юноши примерно её возраста. Тёмно-карие, почти черные глаза, смуглое лицо с тонкими арабскими чертами…

Софи почувствовала, как всё её спокойствие разлетается в прах. Огнём плеснуло в груди и сладко заныло в животе. Софи почувствовала, как щёки её налились густым жаром.

– Классная девочка, – сказал юноша. У него был приятный тембр голоса. – Как тебя зовут, детка?

– Софи, – пролепетала она, мгновенно подпав под обаяние этих глаз и этого голоса.

– А меня зовут Рене.

Он улыбнулся. У него была очаровательная добрая улыбка. – Ты восхитительна, малыш…

Вот если бы кто попробовал назвать её так, Софи обиделась бы, как минимум. Но с ним…

Странно, но Софи буквально растаяла от этого « детка » и « малыш ». В его тоне не было и намёка на унизительное чувство собственного превосходства. В его тоне была ласка и глубоко спрятанная нежность.

Почти беззвучно приблизился полицейский дрон и завис над ними. Юноша достал из – за ворота широкой рубахи металлический жетон на цепочке и показал дрону. Удовлетворённный дрон улетел, а юноша искоса взглянул на Софи.

– Интересует почему?

Софи кивнула. Ей действительно было не совсем понятно, что это за жетон. Полицейские дроны сканировали чипы биомедконтроля в которых была зашита вся информация о человеке дистанционно, а этот Рене показал какой-то жетон.

– Всё очень просто, детка, – сказал Рене. – Я вне Системы. У меня с Городом соглашение. Тебя это не пугает?

Софи смотрела на него широко открытыми глазами. Надо же, она только вскользь слышала глухие отзвуки рассказов о таких людях, а здесь, нате вам, вот он, живой и здоровый и вполне реальный. Стоит рядом с ней, смотрит ей в глаза и улыбается.

В этот же день Рене пришёл к ней поздно вечером и остался у неё до утра. И она познала любовь…

И это оказалось даже лучше, чем она представляла.

Она была счастлива. Чувства кружили ей голову, и мир ликовал вместе с ней. У неё всё получалось. Она была переполнена энергией. Рене познакомил её со своей Семьёй, Рене открыл ей глаза на многие вещи, о которых она и не догадывалась. Рене и бабушка Ло, глава Семьи Рене научили её многому и…

Кажется, у неё будет ребёнок. Она не знала, откуда к ней пришло это ощущение, но она знала. Ребёнок от любимого мужчины. Его и её продолжение…

Семья, ребёнок…

Софи покачала головой. Странно как – то всё устроено в этом мире. Ну почему ей и Рене нельзя будет жить под одной крышей? Почему её ребёнок, когда она родит, будет с ней только до пяти лет, а потом его заберут в образовательный комплекс и она сможет видеть своего малыша только пару раз в год и то, только по видеосвязи? Зачем? Кому всё это нужно?

В этом отношении Семья Рене была куда как лучше. И хотя эти люди жили в очень сложных условиях и были вынуждены нелегально пользоваться большинством обычных благ доступных горожанам, у них было то, чего не было в мире Софи. Они могли жить без инструкций Системы…

И они не ждали лицензии на рождение ребёнка. Не нужна она была им, абсолютно не нужна.

Ни выигранная в лотерею, ни выданная по факту беременности генетически совместимых партнёров подобранных Системой…

Это вот Софи ждала эту лицензию как все законнорожденные подключенные к Сети, ждала, когда её статус окрасится в нежный салатовый оттенок, свидетельствующий о том, что Система приняла её под свою опёку.

А у родителей Рене и Жака не было никаких статусов и лицензий, и они родили двух очаровательных мальчишек, Рене и Жака.

Рене уже вырос и скоро сам станет отцом, а его младший братишка Жак с завистью поглядывает на него и стреляет глазами по сторонам, ловя взгляды взрослых, которые, по его мнению, ну вот ни капельки не догадываются, что у него роман с Дейдрой из Семьи Малоне.

Эпизод 2

Сцена 3

Ей снился сон. Тяжкий кошмар. В этом кошмаре она из последних сил карабкалась по вертикали бетонной стены с торчащими из неё ржавыми обрезками арматуры и осколками стекла и судорожная боль сводила израненные пальцы, кровоточащие и жалкие, с обломанными ногтями. Распахнувшаяся под её ногами бездна выла звериным воем и тяжко, до тошноты, ворочалась багровыми огнями и что-то, похожее на огромную змею шириной во всю улицу ползло и извивалось там, а она, дико тараща глаза, хрипло стонала и силилась подтянуть своё безвольное тело вверх, подальше от этой бездны. А потом ослепительный белый свет родился в ней и начал затапливать всё вокруг, стирать багровые огни и бетонную стену и вспыхнул ярко-ярко и она ослепла.

Софи широко открыла глаза и уставилась взглядом в мутную белёсость потолка. Ночник тускло горел над прикроватной тумбочкой. Тихое сонное сопение коснулось её слуха и она, стряхнув с себя смутное ощущение надвигающегося несчастья, посмотрела на Рене и улыбнулась, переполняемая нежностью к нему.

Он спал совсем по – детски, подвернув одеяло под щёку, и она почти невесомо прикоснулась рукой к его растрепавшейся шевелюре. Он тотчас же открыл глаза. Взгляд его был насторожен и холоден, словно он и не спал какое-то мгновение назад.

– Прости, – тихо сказала она. – Я не хотела тебя будить.

– Что-то случилось? – Он приподнялся на локте. – Почему ты проснулась?

– Не знаю… – Она пошевелилась под одеялом. – Мне снился плохой сон. Очень плохой. И я проснулась.

– А-а-а, – он снова опустился на подушку и зевнул. – Тогда можешь засыпать спокойно. Этот сон не повторится.

– Откуда ты знаешь? – Теперь она приподнялась на локте и смотрела на него сверху вниз.

– Слышал от бабушки Ло. Она знает толк в таких вещах.

– Ну… Если уж бабушка Ло говорит об этом, тогда я могу быть спокойна.

Она улыбнулась и погладила его щёку.

– Вот-вот. – Рене повернулся на бок и сонно засопел.

Она вылезла из-под одеяла и села на краю постели. Потом опустила голову, выискивая взглядом домашние тапочки, и в этот момент на кухне что-то мощно грохнуло. Пыль под дверью взвихрилась мутным облачком и, прежде чем она успела хоть что-то понять, обнажённый Рене, хищно пригнувшись, бросился через неё к двери. В руке его тускло отблеснул тяжёлый автоматический пистолет.

– Прячься! – крикнул он ей и сбросил её с кровати. – Под кровать!

Дверь в спальню сотряслась от тяжёлого удара, и Рене нажал на спуск. Пистолет в его руке подпрыгнул и выплюнул огненную вспышку. Софи увидела это уже снизу, протискиваясь в узкую щель между массивной рамой кровати и полом.

А в следующий момент дверь слетела с петель, отброшенная сокрушительным ударом, раздались выстрелы, сливающиеся в одну пунктирную грохочущую линию, горячим лязгающим дождём посыпались на пол автоматные гильзы и Софи, скорчившаяся в комок в самом дальнем углу под кроватью, увидела, как окровавленное тело Рене тяжело упало на пол.

Его смуглое лицо с тонкими арабскими чертами было удивительно спокойно и казалось, он вот-вот подмигнёт ей, дескать, не робей крошка, ещё и не такие переделки бывали.

Тяжёлые шаги приблизились, с хрустом давя гильзы и осыпавшуюся штукатурку. Софи с ужасом смотрела на металлические ступни робота-полицейского, остановившегося возле кровати. Она сжалась, стараясь стать совсем незаметной, скорчилась как зародыш в утробе матери и спрятала лицо в коленях. Кровать захрустела и отделилась от своего места. Пыль посыпалась на неё, и вдруг с тихим, но оглушающим звоном на пол вывалилась старинная монетка.

Софи спрятала эту монетку в щель между рамой кровати и стеной в наивной надежде, что однажды у неё и Рене появится лицензия на рождение ребёнка и наступит день, когда их подросший малыш найдёт эту монетку.

А Софи прижмёт его к своей груди, и расскажет о том дне, когда Рене и она со смехом и шутливыми перебранками устанавливали эту кровать, это супружеское ложе, этот алтарь посвящённый чуду зачатия детей.

Механическая рука-манипулятор, грубое и безжизненное подобие человеческой руки, схватила Софи за волосы и вытащила её под пристальный взгляд дородного мужчины в форме офицера полиции. Заплывшие жиром щёлочки глаз приоткрылись шире, резкий фальцет толстяка царапнул слух.

– Обвинение в беременности без наличия лицензии. Наказание – отправка в центр бионадзора. Решение исполняется немедленно!

Робот бесстрастно поднял Софи с пола за волосы, и она забилась, вися на собственных волосах. Боль была так сильна , что она зашлась криком и даже не услышала себя .

– Сука! Жирный ублюдок! Будь ты проклят! Отпусти меня, сука! А-а-а! Господи, пусть этот болван отпустит меня! Я пойду сама! – Она выплёвывала из себя страх и боль подобно сгусткам крови.

– Обвинение – оскорбление офицера полиции, – бесстрастно сказал толстяк. – Наказание – утилизация в биоцентре. Решение исполняется немедленно.

Он нажал на массивный браслет на своём запястье и Софи с ужасом увидела как засветилось неярко синеватое пульсирующее мерцание на коже между большим и указательным пальцами её левой руки.

Засветилось и погасло.

Она знала, что там находится чип биометрического контроля, вживляемый всем официально рождённым людям, и лишиться этого биометрического контроля – первый шаг к долгой и мучительной смерти. Пусть уж лучше сразу убивают, чем так… Ни жилья, ни еды, ни медпомощи. Если только ты не рождён в Семье…

Как Рене.

Толстяк повернулся к Рене и мгновенное замешательство промелькнуло в его глазах. Он наклонился, внимательно разглядывая руку убитого, и когда выпрямился, замешательство сменилось плохо скрываемым торжеством. Он оглянулся на Софи, и негромко проговорил в микрофон гарнитуры.

– Неопознанный труп молодого мужчины без биометрического маркера. Вероятно, принадлежит к криминальной группировке. Что делать с захваченной в квартире обвиняемой?

Софи не слушала его, целиком и полностью занятая своими ощущениями. Ей казалось, что голова горит огнём и скальп вот – вот обнажит розово – кровянистую поверхность черепа. Проклятый робот всё ещё держал её на весу и она, молча и яростно, старалась дотянуться кончиком пальца ступни хоть до какой-то опоры, стремясь облегчить свои страдания.

Поэтому когда в комнате прозвучало слово « допрос » и робот послушно опустил её на пол, она испытала всего лишь дикое облегчение от окончания этой пытки и даже не обратила внимания, что биомаркер под кожей на руке так и остался отключенным от Сети…

Сцена 4

Дальнейшие события Софи практически не запомнила. Всё слилось в какой-то безнадёжно тягучий кошмар, полусон – полуявь. После того, как робот вогнал ей дозу парализующего, Софи потерялась во времени и чуть – чуть пришла в себя уже в центре бионадзора, пристёгнутая автоматическими захватами к операционному столу.

Сквозь пелену застилающую глаза она с трудом различила нависающий над её телом сверкающий ( или может ей показалось ) агрегат с торчащими из него манипуляторами, которые гадко шевелились, примериваясь к ней.

Превозмогая тошноту, она скосила глаза, и её взгляд зацепился за две фигуры в белых комбинезонах и масках закрывающих лица до самых глаз.

Голоса сливались в неясный гул, слегка модулированный…

(… Она и Рене на берегу моря. Лёгкий плеск волн набегающих на берег сливается в неясный шелест. Вечер. Огромный приплюснутый огнистый диск тонет в мареве бесконечно далёкого горизонта… )

… и вдруг расчленились на слова булькающими камешками падающие в её мозг.

… – жаль девчонку. Молодая, сильная. Чего её сюда? Кому – то понадобилась молодая здоровая печень?

– Говорят, застукали на беременности без лицензии…

… – Немудрено! Классная девочка. Я бы перед такой точно не устоял, даже если бы мне за это член оторвали!

– Завязывай чушь нести. Наше дело маленькое. Сказано: – на трансплантанты – значит на трансплантанты. Или сам на её место хочешь?

– У меня печёнка пропитая и почки – песок сыплется. Мне такое не грозит.

– Тогда помалкивай и следи за ментосканером. А то у неё в сопроводиловке ещё допрос перед разделкой.

« О чём это они? » – вяло подумала Софи.– « Какой ментосканер? Какая разделка? »

( Рене заслонил собой монструозный агрегат с манипуляторами подбирающимися к Софи, и грустно улыбнулся. – Это они о тебе, детка! Это тебя сейчас оглушат как рыбу и начнут медленно и безэмоционально потрошить. Трансплантанты всегда нужны, а у тебя молодое здоровое тело.

Ты следила за своим здоровьем в наивной надежде, что тебе когда-нибудь достанется выигранная в лотерее лицензия на беременность и право родить. Родить ребёнка. Своего ребёнка.

– Рене. – хрипло позвала она. – Помоги мне. Они хотят убить меня и нашего малыша. Он ещё не родился, а они уже хотят убить его. Это же наш малыш, наш с тобой ребёнок. Наше продолжение, наша плоть и кровь. Сделай что-нибудь, Рене!

– Ты не забыла, что я мёртв? – Рене начал расплываться, бледнеть. Сквозь него явственно просвечивали чудовищные щупальца – манипуляторы… – Вспомни, чему я учил тебя. И чему учила бабушка Ло. )

– Бабушка Ло, – еле слышно прошептала Софи.

– Ты что – то сказала? – белая фигура техника наклонилась над ней.

– Ничего, – еле слышно прошептала Софи, и, рванувшись вверх всем телом, вцепилась зубами в шею человека склонившегося над ней. Её движение было молниеносным, как бросок гремучей змеи. В следующий момент хруст сломанного позвоночника техника заполнил всё вокруг. Вцепившись зубами в горло техника и напрягая все мышцы, по – волчьи закидывая бьющееся в судорогах тело на себя, Софи почувствовала на языке солоноватый вкус чужой крови и ещё успела увидеть округлившиеся от ужаса глаза под второй маской, прежде чем монструозный агрегат с кучей щупалец и манипуляторов впился в спину техника, которым она прикрыла себя.

– Линия стоп! – истошно заорал второй техник. – Сбой в управлении трансплатанционным аппаратом на третьей линии.

Софи полностью расслабилась, превращая свои связки в бесконечно тягучую субстанцию и терпеливо ждала, превозмогая отвращение от вони исходящей от комбинезона техника. Доли секунды, прошедшие в ожидании показались ей часами.

Наконец магнитные захваты на запястьях и лодыжках перестали быть ей помехой, и она вытащила сперва одну кисть, потом другую. Потом одним тягучим движением освободила ноги и соскользнула из-под окровавленного трупа на пол. Убитый техник оказался на её месте. То, что она была полностью обнажена, помогло ей.

Она соскользнула с гладкого пластика разделочного стола словно змея. Следующим движением она потянула за ногу техника, которому сломала шею, за собой под стол и буквально в считанные мгновения натянула его разодранный на спине белый комбинезон покрытый отвратительными пятнами и потёками на себя.

А в следующие три секунды Софи при помощи приёма, которому научил её Рене, завалила второго техника, который бестолково суетился рядом с ней, на стол, где умная техника доделала всё остальное. Она ящерицей скользнула под столом к следующему столу и, буквально через считанные мгновения, что есть мочи улепётывая на животе и заднице под столами разделочной линии, ещё успела услышать с мрачным удовлетворением полный животного ужаса визг техника, с которым так успешно поменялась местами.

Но это было ещё не всё. Система биосканирования поднимет тревогу, если кто-то, кто не занесён в базу данных смены, попробует покинуть цех. Значит сейчас Софи надо вытащить врощенный ей чип и только после этого, когда система потеряет её, и она будет видна только в видеокамерах слежения, а система не сможет её опознать, она попытается выйти из цеха, сделает попытку вырваться наружу. Надо убирать чип. Больно, но ничего не поделать.

Софи осмотрелась. Большой кусок стекла, от кем – то разбитого и не убранного вовремя кювеза, сгодился в самый раз. Вероятно, она слишком торопилась добраться до чипа и слишком сильно полоснула себя, потому что кровь из руки хлынула обильно. Так, а что там внутри? Сухожилия, понятно, а вот и чип, размером с рисовое зерно. Долой его.

Обросший мясом кусочек пластика полетел в сторону, а Софи, покачиваясь после всего пережитого, скользнула к толстой металлопластовой двери, которая раскачивалась как бы в задумчивости и не торопилась перед ней захлопываться. Ещё пара быстрых шагов и Софи оказалось на улице. Теперь только под камеры внешнего обзора не попасть и, можно сказать, она ускользнула.

– Курочка удрала из-под ножа, – беззвучно сказала Софи и осторожно завернула за ближайший корпус, весь опутанный трубопроводами и кабель-трассами.

Скользя серой тенью среди других серых теней Софи пробиралась к забору, опутанному проволоками сигнализаций и защиты.

( – Запомни, детка, – явственно услышала она голос Рене, – под забор уходит сливная труба. Она забрана решёткой, но ты со своей комплекцией сможешь пролезть. Будь осторожна и берегись вентиляторов вытяжки. Ботинок с ноги сможет придержать вращение на секунды, пока ты будешь протискиваться между лопастями. Усекла? )

– Да, усекла, – прошептала Софи и на ходу расстегнула магнитные застёжки ботинка. Ботинки, кстати, были больше на три размера, и Софи рассталась с ними без малейшего сожаления.