Читать книгу: «Я скучаю по тебе. Укрощение строптивой. Книга 1», страница 4

Глава 7

Рита

Я смотрела на хозяина, на Людочку, Гарика и ничего не понимала. Для них же стараюсь, а они… Обида захлестнула сердце. Я развернулась и побежала в мойку. Видимо, только там мое место.

Халат ждал меня на крючке, перчатки лежали на краю раковины, заваленной посудой. Никакого нового блюда делать не буду. Ни за что! Никому!

Я переоделась, включила воду и погрузилась в работу. Мысли вяло переворачивались в голове. Думать не хотелось, слезы сами закапали вдруг из глаз.

– Ритка, ты чего?

Сзади меня обняла Людочка. Я дернула плечом:

– Уйди!

– Нет, я понимаю, ты сердишься, но зря. Парни вчера нагадили, а сегодня пришли извиниться. Нормальная ситуация. А ты набросилась на них, будто с цепи сорвалась. Что с тобой?

– Ничего, – я повернулась к официантке. – Думаешь, что вчерашнее приключение только кафе и ограничилось?

– Правда? Они еще где-то отметились?

– Во-первых, этот Антон притащился к общежитию с цветами, которые сорвал где-то на клумбе.

– На клумбе? Фи! А еще мажоры! Не мог хороший букет купить? Пожадничал?

– Люд, ты о чем? О какой жадности говоришь? Он же ни во что нас не ставит. Посчитал, видимо, что и так сойдет. Мы же за деньги на все готовы! Только что это доказали.

– А ты дура! Теперь без сапог осталась.

– Да и ладно! Не в сапогах дело!

– Ага. Мы нищие, но гордые! Так, что ли? Девочка, где ты набралась этих мыслей? Кто вбил их тебе в голову? Книжек в детстве перечитала? Оглянись! Мы выживаем. А для этого все средства хороши!

Я посмотрела на Людмилу. Ее вечная улыбочка слетела с лица, и сейчас передо мной стояла серьезная молодая женщина, обиженная жизнью.

– Люд, ты можешь выживать как умеешь, а я буду делать это по-своему.

Я загремела посудой. Вот черт! Плакать хотелось еще больше.

– Ладно, не злись. Подумаешь, пришел он к тебе с цветами! И что?

– А то! Он этими цветами потом выложил надпись на газоне: «Рита, пусти меня!»

– В смысле? Куда пусти?

– В комнату, наверное.

– Что-о-о? Вот козел!

Людмила сорвалась с места, схватила таз с грязной водой и как фурия понеслась в обеденный зал. Я выбежала за ней. Там царила дружеская атмосфера. Кавказцы смеялись, мажоры разговаривали с полицейскими, но вполне мирно. Здесь же крутился Азамат и накрывал на стол. Я бросила взгляд на поднос: шашлык и нарезанные овощи. От сердца немного отлегло: не стал готовить мое блюдо.

Но официантка, кажется, ничего не заметила. Она подлетела к мажорам, размахнулась и выплеснула грязную воду прямо на парней. На секунду в зале все замерли, а потом взорвались криками.

Парни вскочили. Длинный блондин кинулся на Людочку с кулаками. Я успела поднырнуть под его руку и заслонить официантку собой. Удар я не почувствовала, только дернулась голова, а потом потолок куда-то поехал, и я грохнулась на пол.

На несколько секунд я потеряла ориентацию в пространстве. Не понимала, почему в полной тишине вокруг меня мелькают какие-то ноги. Наконец включился слух. Голос Антона кричал:

– Ты что делаешь, Блонди? С катушек съехал?

– Да пошел ты! Я эту козу прибью сейчас!

Я открыла глаза: рядом действительно стоял Антон. Он вытянул вперед руки и сдерживал рвущегося куда-то блондина. Я съежилась и испугалась, что они сейчас наступят на меня. Тут с другой стороны подскочили полицейские и схватили мажора за руки. Они резко нагнули его и потащили к выходу.

– Вставай, – Антон протянул мне руку. Я сделала вид, что не заметила ее, и попыталась сесть. Голова закружилась, и я покачнулась. – Господи! Хоть ты не капризничай!

Антон резко подхватил меня под мышки и поставил на ноги. Его ладони случайно коснулись моей груди, по коже мгновенно побежал озноб. Я дернулась, и мы столкнулись взглядами. В его глазах читалось беспокойство.

– Не трогай меня!

– Так, молодые люди, отставить выяснение отношений! – в кафе заглянул полицейский. – Марш все в участок!

– И она? – Антон показал на меня. – Видите, что с ее лицом? Ей помощь нужна.

– Ничего. От синяка еще никто не умирал.

Полицейский вышел, а ко мне кинулась с ложкой наперевес Людочка.

– На, приложи к щеке. И прости меня за выходку. Не сдержалась!

Я взяла ложку и пошла к двери. Говорить не хотелось. Мы шли по улице к участку: я, Людочка, Антон и парень с пирсингом, а сзади семенил Азамат в поварской одежде и причитал:

– Господи! Совсем сегодня выручки не будет. И что за работники у меня такие? Уволю всех к чертовой матери! Одна перчатками по лицу гостей бьет, другая воду на них выплескивает. Людка, как будешь расплачиваться?

– Не боись, Азамат, – хохотнула официантка. – Натурой, если что!

– Ты думаешь, им твоя натура нужна? Посвежее чего-нибудь хочется.

Я поймала его взгляд, направленный на меня, и содрогнулась: продаст не раздумывая.

В участке нас рассадили по разным углам. Дежурный долго и нудно разбирался со случившимся. Мажоры куда-то позвонили, и вскоре на пороге появилась невероятно красивая девушка. Она проплыла мимо нас с Людмилой прямо к дежурному и села, положив ногу на ногу так, чтобы полностью открыть длинное, идеальной формы бедро.

– Смотри, Ритка, нам такое и не снилось, – прошептала мне на ухо Людмила.

– Да ну! Насквозь искусственная девица, – ответила я.

Но сама, не отрываясь, смотрела на гладкую кожу лица, на глаза шоколадного цвета в окружении длиннющих ресниц, на пухлые губы. А еще полной грудью вдыхала невероятный аромат элитного парфюма.

Незнакомка оказалась дочкой хозяина известной юридической конторы. Полицейские переглянулись, куда-то позвонили и решили к ней прислушаться. Она повернула все дело так, что наши с Людмилой действия были намного серьезнее, чем поступки мажоров. Я слушала ее и чувствовала себя преступницей.

А еще накатила такая безысходность, что хотелось прямо в участке завалиться на скамью в коридоре и завыть. Мажоры торжествующе поглядывали на нас. Блондин толкал локтем в бок Антона и что-то шептал ему на ухо.

– Так, девушки, – наконец принял решение полицейский. – Придется вам выплатить штраф.

– За что? – Людмила вскочила. – Азамат Григорьевич, вы же все видели! За что штраф? У Ритки синяк на все лицо расплывается, а этим красавчикам хоть бы хны!

– Ты повредила дизайнерскую одежду, – усмехнулся блондин. – Например, эти мокасины, – он выставил ногу вперед и показал мокрые туфли, – стоят две тысячи евро.

– Сколько? – Людмила растерянно посмотрела на меня. – Ритка, это сколько же будет в деревянных?

– Сто пятьдесят тысяч рублей, – потрясенно выдохнул Азамат.

– Не, парни, так нельзя! – Людмила взмахнула руками и схватилась за горло. – Я за всю жизнь таких денег не заработаю.

– Ну, можно обойтись и без штрафа, – сказал Антон и подмигнул дружкам.

Я сжалась, чувствуя новую волну неприятностей.

– Антоша, нельзя прощать такое хамство! – влезла красотка.

– И что вы предлагаете? – спросил полицейский.

– Можно я переговорю с Ритой с глазу на глаз?

– Антон, ты куда?

Но он не слушал вопли красавицы, а взял меня за руку и потащил в коридор. Я не сопротивлялась, просто обреченно пошла следом. Антон пробежал еще несколько метров, встал у окна и повернулся ко мне.

Я отпрянула к стене. Тогда он приблизился, положил руки по обеим сторонам от меня так, что я не могла и двинуться, и прошептал на ухо:

– Ты можешь спасти себя и подругу.

– Как? – помертвевшими губами спросила я. – В постель с тобой не лягу. Лучше умру!

– Неужели я тебе настолько противен?

– Лучше умру!

– Господи! Ну ты даешь! Я тебя просто на свидание хочу пригласить. Пойдешь?

– К-куда?

– Завтра выходной день. Приедешь в парк Горького?

Я, потрясенная предложением, молчала. В голове крутились разные мысли. Куда идти? В парк? Там людей много. Если что, закричу. А вдруг у него на уме что-то другое?

– Ну как? Договорились?

Я подняла голову и чуть не столкнулась с Антоном носом, настолько близко он был от меня. Сердце внезапно заколотилось, я облизала пересохшие губы.

– Х-хорошо.

– Вот и славно. – Антон выпрямился, его глаза весело блестели. – Жду тебя завтра у входа в одиннадцать утра. Подойдет? Или, может быть, заехать за тобой в общежитие?

– Нет! – крикнула я хрипло. – Я приду.

Антон

Рита согласилась!

Эта новость ошарашила меня. Я думал, что она еще будет сопротивляться, а она взяла и согласилась. Я прислушался к себе и не понял, что сейчас чувствую. В душе боролись радость и разочарование.

Ну, разочарование – это понятно почему: хотелось еще немного поиграть в кошки-мышки, а девушка что-то быстро сдалась. Да и причина ее покладистости мне не нравилась. Получается, что за деньги она согласна на все? Я был лучшего о ней мнения.

И тогда тем более непонятно, почему она швырялась в меня пятитысячной купюрой. Взяла бы ее и не рыпалась. И блюдо свое приготовила бы за деньги, раз такая жадная.

А вот почему вдруг я испытывал радость, это было совершенно непонятно. Но душа просто ликовала, и я пошел в атаку:

– Надо скрепить наш союз.

– Как? – тихо спросила Рита.

Я шагнул к ней навстречу. В ее глазах метнулась паника, она подалась назад и уперлась в стену. Я оглянулся и сделал еще шаг: надо зажать Риту в углу, чтобы люди в коридоре не заметили, что я хотел сделать.

Мы были уже прижаты к стене, я приготовился, и тут в кармане зазвонил телефон.

«Вот зараза!» – Я выхватил мобильник и, не отрывая взгляда от зеленых глаз, рявкнул:

– Внимательно!

– Ты куда пропал? – Голос Блонди вибрировал от злости.

– Выполняю одно из условий.

– Ого! Так быстро? Неужели девчонка сломалась?

– Угу! – Я выставил вперед руку, не давая Рите выскользнуть из ловушки.

– Жду фотоотчет!

– Ок! Будет.

Я отключился и ближе придвинулся к Рите, которая во время разговора пыталась поднырнуть под мою руку и скрыться.

– Пусти меня. Мы же договорились.

– Ты куда? Мы еще не скрепили договор. Надо поставить печать.

– Как? – Ее глаза потемнели и заметались в поисках выхода.

Рита из амазонки-воительницы, как назвал ее Блонди, мгновенно превратилась в испуганную школьницу.

– А как ты думаешь?

Я скосил глаза на экран и включил камеру, потом резко наклонился. Рита дернулась, ее затылок уперся в стену.

– Не смей! – прошипела она. – Еще одно движение – и дам по яйцам!

– Ты хочешь вдобавок к штрафу получить еще срок за нападение?

Я не знал, что со мной происходило. Сердце колотилось, рука, в которой я сжимал телефон, тряслась, колени подгибались. Хотелось поцеловать ее до умопомрачения.

– Что-о-о? Ублюдок! Целуй.

Она опустила веки и, кажется, смирилась с неизбежным. Я наклонился и коснулся ее губ, потом поднял руку с телефоном, скосил глаза, чтобы увидеть кнопку, и бесшумно щелкнул камерой. Все, первую часть спора я выполнил, можно расслабиться.

Я захватил нежные губы Риты. Они пахли ванилью и клубникой, и я никак не мог насладиться их вкусом. Оторвался, когда она застучала в мою груди кулаками, посмотрел на нее и прильнул снова.

Рита уперлась в меня и попыталась оттолкнуть, но я будто сошел с ума: просунул руку под ее спину и прижал к себе так, словно хотел превратиться в одно целое с ней.

Резкая боль в ноге заставила меня вскрикнуть. Я отскочил в сторону и схватился за голень.

– Ты чего? – вскрикнул я.

– А ты чего? Съесть меня хотел?

– Еще чего?

Рита посмотрела сердитым взглядом и пошла в кабинет дежурного следователя, где ждали остальные. Я, прихрамывая, двинулся за ней.

– Ну что, молодежь? – спросил следователь. – Договорились?

– Да, все нормально.

– Ох, Риточка, – к зеленоглазке кинулась официантка, – спасибо тебе большое. Я у тебя в долгу. Бедненькая, смотри, на щеке синяк проявляется. Этих гадов надо посадить за такое.

– Ох, девки! Вы меня с ума сведете! – зашевелился хозяин кафе.

– Не жалуйся, Азамат Григорьевич. Иначе у тебя работать будет Гарик со своей Зульфией.

– Ладно, не спорьте. Все нормально. Пошли в кафе.

– Да и нам пора уже двигаться, – сказала Маша, и я вздрогнул. Я совсем забыл, что она здесь!

Она встала и с видом королевы на официальной встрече в верхах протянула следователю руку. Тот тоже вскочил и, сверкая безумными глазами, приложился к ее пальцам.

«Вот козел!» – подумал я и удивился: никакой ревности не почувствовал. Просто констатировал факт, и все.

– Ну, получилось? – спросил Блонди, когда мы вышли из отделения полиции.

– Обижаешь!

Я достал телефон и открыл галерею, а пока они разглядывались фото, крикнул Рите:

– Не забудь, я завтра жду тебя!

– Ты о чем? – вскинулась Маша. – И вообще, где ты пропадал пятнадцать минут?

– Решал нашу проблему.

– Этих девиц надо было оштрафовать или отправить на общественные работы, а не договариваться.

– Согласен, но… ты видела, какой синяк расплывается на лице у Риты?

– Ты даже знаешь, как ее зовут?

Так, небольшой прокол! Не рассказывать же Машке, что мы со вчерашнего дня тусуемся в этом районе.

– Следователь только что снимал показания, я и услышал.

Фух, выкрутился!

– Ритуля, солнышко, а ты на фото хорошо получилась, – услышал я вдруг голос Блонди и обернулся.

Сдурел, что ли! Зачем Ритке знать о нашем споре? Решил мне осложнить задачу? Я заскрипел зубами от злости.

Пацаны стояли на крыльце. Пашка крутил в руках мой телефон. На его лице было написано торжество и еще что-то мерзкое, будто он проглотил комара.

– Ты что делаешь? Отдай телефон! – Я протянул руку.

– Тихо, тихо, Стрела! Весело же! – Он хохотнул, прыгнул с крыльца и кинулся догонять Риту.

Она молча ждала, пока он подойдет к ней, только немного побледнела, отчего красная до этого момента щека и скула приобрели синюшный оттенок.

Я сбросил со своего локтя руку Маши и помчался наперехват. Но было уже поздно. Сволочь Блонди протянул Рите телефон.

Я подбежал и выхватил из ее рук мобильник. Она не сопротивлялась, только дернула уголками губ и взяла под руку Людмилу.

– Вот и отлично, – вдруг она улыбнулась по весь рот. Мы ошарашенно смотрели на нее: у девочки все в порядке с головой? – Смотри, Людмила, я выиграла.

– Что? – рявкнули мы хором.

– О, просто так.

Рита засмеялась, подхватила официантку и босса под руки и пошла по тротуару в сторону кафе. Я кинулся за ними. У меня было стойкое ощущение, будто меня только что нагнули по полной программе.

– Иди сюда!

Я дернул Риту на себя. Она махнула рукой спутникам, и те отошли на несколько шагов.

– Ты еще не все сказал?

Рита дерзко смотрела прямо мне в глаза. Прозрачная зеленая радужка стала еще светлее, и мне даже показалось, будто где-то в глубине пляшут чертики.

– Я не понял, что это сейчас было?

– Ничего. Я поспорила с Людмилой, что заставлю тебя поцеловать меня, если мы еще раз встретимся.

– Как поспорила?

– Очень просто. Не только вы, мажоры, умеете развлекаться. Мы тоже не лыком шиты.

– И на что ты поспорила? – Голос мой дрожал от негодования, я уже себя еле сдерживал.

Я слышал, как меня зовут, но не обращал внимания. Главное сейчас – разобраться с этой несносной девчонкой.

– Как на что? На пять тысяч. Вчера твой дружок блондин кинул несколько пятитысячных бумажек. Азамат дал нам по одной. Вот мы и поспорили.

Рита объясняла все так спокойно и обстоятельно, что я поверил.

– Значит, ты просто играла в недотрогу, а сама за деньги на все готова?

– Ну, не на все, но и от прибыли не откажусь.

– Ах ты, коза!

В этот момент я хотел придушить девчонку, даже кинулся на нее. Но Рита ловко увернулась.

– От козла и слышу! – дерзко парировала она и побежала к кафе.

Я рванул за ней. Еще чего! Чтобы какая-то девчонка из подворотни спорила на меня! Ни за что! Мне казалось, будто дьявол сейчас хохочет надо мной.

– Стрела, стой! – меня догнал Макс и преградил дорогу, расставив руки. – Не сходи с ума.

– Нет, ты слышал, что сказала эта зараза? – Я дернулся вперед.

– Стой! Идиот! В кутузку хочешь загреметь?

– Да пошел ты!

Я смахнул руку Бея со своего локтя.

– Что, Антоха, получил? А крошка у нас с характером, – хохотнул Пашка.

Эти слова стали последней каплей и запустили механизм. Пружина, долгое время сдерживавшая мою злость, вдруг сорвалась.

Я бросился на Пашку. Достали его выкрутасы, вечные подколы и бредовые идеи!

– Какого хрена ты делаешь? – обеими руками резко толкнул его в грудь.

Он хохотнул, вывернулся и сделал шаг назад, но улыбка сползла уже с лица, в глазах тоже зажегся огонь. Он переступил ногами, как боец на ринге, и поднял руки.

– Ты, Стрела, остынь! Весело же!

Мы сверлили друг друга взглядами и топтались на месте. Никто первый не решался напасть по-настоящему. Я был слабее Блонди в драке, и это он знал, поэтому просто играл со мной, как кошка с мышкой.

– Кому? Никто не смеется! – В моей груди клокотала лава.

Еще одно движение, один выпад Блонди, и она выплеснется на его голову всей огненной массой.

Я теснил его все дальше.

– Мне весело.

И тут я бросился на него. Мне было наплевать, что он выше, сильнее, тяжелее меня. Не смогу достать руками, вцеплюсь зубами и порву на хрен, как Тузик грелку!

Блонди отскочил в сторону. Мой кулак пролетел мимо его лица. Я потерял равновесие и свалился бы на асфальт, если бы не Макс. Он подлетел ко мне и подхватил за пояс.

– Парни! Что вы делаете! – где-то далеко звенел крик Маши.

Но сейчас меня интересовал только Блонди. Я оттолкнул Макса и снова бросился в атаку. Пашка опять увернулся.

– Бей, останови этого безумного, – крикнул он.

Я никого не видел. По сторонам метались черные и белые тени, а в узком коридоре передо мной светилось злое лицо Блонди. Он стоял прямо и целился мне в лоб своим кольцом.

– Па-а-арву-у-у, су-у-у!..

Я нагнул голову и понесся на таран. Тело Пашки стремительно приближалось и вдруг… исчезло. Что-то резко ударило меня по лбу, рассыпалось мириадами искр, и свет в глазах померк.

Очнулся от ударов по щекам. В голове звенело, звуки доносились слабо, будто в уши набили ваты. Я открыл глаза и увидел над собой смеющееся лицо Пашки.

– Ну, петушок – золотой гребешок, выпустил пар?

Он протянул мне руку, но я отвернулся, оперся ладонью на асфальт и встал сам. Огляделся. Рядом всхлипывала Маша, на крыльце наблюдали за представлением полицейские. Макс отряхивал мне слаксы. Я мельком глянул: на коленях темнели пятна осенней грязи.

– Ты на машине? – я посмотрел на Машу.

– Да.

– Поехали.

Наперерез кинулся Пашка и схватил меня за рукав блейзера, который тоже был уже не первой свежести.

– Стрела, хватит дуться. Ну, сцепились, бывает! Зачем из-за девчонки ссориться? Все же идет по плану.

– Маш, ты едешь или остаешься? – Я не обращал внимания на призывы Блонди.

Моя подруга быстро нырнула на пассажирское сиденье, и мы тронулись с места. Разговаривать с Пашкой не хотелось, выяснять отношения – тем более. Я еще кипел, не мог успокоиться.

– Антоша, может, я поведу? – предложила мне Маша. – Она вытащила влажные салфетки и приложила одну к моей щеке. – Посмотри на себя, на тебе лица нет. Пашка бывает таким мерзавцем!

Я бросил взгляд в зеркало: одна щека была покрыта мелкими царапинами от поцелуя с асфальтом и покраснела. Черт! Теперь опять попадет от матери. Ну, отбирать у меня уже больше нечего, значит, плевать!

– Я сам. Дай салфетку.

Я убирал с лица грязь и автоматически вел машину. Перестраивался из ряда в ряд, поворачивал, следил за потоком, но мысли были о другом. Рядом что-то говорила Маша, но казалось, будто ветер шуршит в приоткрытом окне.

Почему я так разозлился? Нет, Пашка – поганец еще тот! Но мы дружим давно, уже привыкли к выходкам друг друга. И дрались не первый раз, но именно сегодня он вывел меня из себя так, что я потерял контроль.

– Антон, ты меня слышишь? – окликнула меня Маша. – О каком плане говорил Пашка? И что за терки у вас с работниками кафе? Хочешь, позвоню отцу и эту забегаловку закроют?

– Что? Ты о чем? Какой план? – я покосился на подругу.

– Пашка сказал, что все идет по плану.

– Это наши дела. Тебя они не касаются.

Маша замолчала. Она обиделась. Но мне было плевать. Со своими бы обидами разобраться. Но ей удалось повернуть мои мысли в новое русло.

План! Я уже забыл, что пригласил Риту завтра на свидание, а денег нет. И за один вечер наладить отношения с матерью не получится. Где взять средства? Сначала я надеялся на Пашку, но после драки – нет.

Пошел он!

– Маш, у тебя есть наличка?

– Зачем тебе?

– Ну, совсем без тенге тоскливо.

– А что ты хотел купить? Поехали в торговый центр.

– Нет, мне ничего не надо. Просто не люблю, когда в кармане пусто.

– Ищи банкомат, сейчас снимем.

Так, вопрос с дензнаками решен положительно. Как только мать вернет карточки, сразу отдам. Да и у отца перехвачу на время. Выгодно быть единственным ребенком. Всегда есть тот, кому можно надавить на жалость.

– И все же, – не успокаивалась Маша, – на что вы поспорили?

– Да так. Вчера эта девчонка назвала нас «мудаками». Мы заметили, куда она пошла, и решили проучить.

– Значит, следили?

– Нет. Случайно вышло. Пошли следом за ней в кафе, а она устроила скандал.

Пока в моем рассказе криминала не было. Я старательно избегал подробностей.

– И как, получилось?

Маша неожиданно сунула руку в мой карман и вытащила телефон. Мы как раз стояли у светофора. Я дернулся за ней, но в этот момент сзади взвыли машины. Пришлось срочно двигаться с места.

– Машка, отдай телефон!

– Я посмотрю. С него все и началось. Ты взбесился.

– Отдай! Иначе и на тебя разозлюсь!

Я протянул руку и, не отрывая взгляда от дороги, попытался достать мобильник. Маша отпрянула к окну. Я – за ней. Машина вильнула. Сзади опять раздался вой. Мимо пронеслась серебристая «хонда». Водитель погрозил мне кулаком. Пришлось сконцентрироваться на дороге.

Боковым зрением я видел, как пальцы Маши мелькали над экраном. Она уже проверила историю звонков, потом СМС и открыла галерею.

– Ого! Как это понимать?

Ее лицо побледнело, губы сжались в тонкую нитку, глаза превратились в щелки, и оттуда в меня полетели черные молнии.

– Никак! Просто решили девчонку наказать. Поспорили, что я ее поцелую. Я выиграл. Блонди разозлился и напакостил мне. Вот и все.

– А почему спорили именно на тебя? – В словах Маши звучал металл.

Так, мне совершенно не нравился наш разговор. Было ощущение, что я опять в ловушке.

– Потому что именно меня она ударила мокрыми перчатками по лицу. Получается, бросила вызов. Маш, не обращай внимания. Все уже закончилось.

– Ты так думаешь? Нет дорогой. Остановись.

– Мы еще не доехали до банкомата, – вяло огрызнулся я.

– Забудь. Остановись.

Пришлось припарковаться у торгового центра. Маша вышла из машины и постучала в мое окно. Я опустил стекло.

– Что ты хочешь?

– Выходи. Я поведу.

Я выбрался из теплого салона. Ветер сразу подхватил полы пиджака и закинул их на спину. Черт! Похолодало! А моя куртка осталась в машине у Макса.

Маша села на место водителя. Я обогнул машину, хотел открыть дверь, но в этот момент она тронулась.

– Ты что делаешь?

У меня чуть не вырвалось слово «дрянь», вовремя прикусил язык.

– Прогуляйся, дорогой! – крикнула Маша, пристроила свою белую «мазду» в поток машин и пропала.

Я остался один в центре Москвы, за несколько километров от дома, без денег, без телефона, который лежал на сиденье, и без теплой одежды.

Полный пипец!

Отличный день, чтобы начать новую жизнь!