Жизнь по обмену

– Мама никогда не была фанаткой Лос-Анджелеса. Так что она даже не думала переехать со мной сюда.

– Я помню. Смотрел твое видео, где ты рассказывала, как получила свое имя.

– Ты что, тоже считал, что это плохая шутка?

Прежде чем ответить, он делает глоток кофе, который наверняка уже остыл.

– Признаю, я немного… удивился, – произносит затем Паскаль. – Но твое видео ответило на мои вопросы.

По крайней мере, ему хватает воспитания пристыженно потупить взгляд. Впрочем, я на него не обижаюсь. Да и как? Встреть я сама кого-нибудь с таким именем, кто к тому же живет в Лос-Анджелесе, скорее всего, тоже задалась бы вопросом, не псевдоним ли это.

– Давай обсудим наше сотрудничество? – в итоге предлагает Паскаль, чтобы прервать наступившее молчание.

Потом открывает блокнот и пролистывает его, пока не находит пустую страницу. Я с изумлением отмечаю, что он, похоже, много чего записывает. Весьма необычно для парня, во всяком случае на мой взгляд, потому что после Джексона я почти не общалась с парнями. А Джексону никогда бы не пришло в голову вести дневник.

– Что такое? – с усмешкой спрашивает Паскаль, и из-за ямочек на щеках и маленьких морщинок от смеха кажется, будто улыбаются все клеточки его лица.

Боже! Как же мне хочется чаще видеть это лицо!

– О, просто интересно, не та ли это книжечка, в которой рождается волшебство, – поспешно отвечаю я на его вопрос, после чего продолжаю пялиться на него с открытым ртом. – Где-то же ты должен собирать все эти суперумные мысли.

Он тихо смеется:

– Да, сюда я действительно записываю все, что приходит мне в голову в течение дня. Если бы не этот блокнот, я бы забывал все в мгновение ока.

– Хотела бы я быть такой же дисциплинированной, – отвечаю я и листаю собственный горячо любимый органайзер, который подготавливаю каждый месяц, а потом день за днем заполняю стикерами, списками дел, расписанием встреч, картинками и идеями.

Паскаль с кривой ухмылкой указывает на мою записную книжку:

– Но твой тоже выглядит так, будто ты его искренне любишь.

– Это любовь-ненависть, – признаюсь я. – Видео про ежедневник – самые популярные в моем аккаунте, но каждый месяц готовить его заново на самом деле очень трудно. Когда у меня много работы, раздражает даже мысль о том, что нужно сделать еще и это… Но в то же время оформление страниц отлично снимает стресс.

– Могу себе представить.

Мы выпиваем еще по одной чашке кофе и параллельно обдумываем кое-какие варианты, как можно в шутливой форме обыграть наши различия. Паскаль ни разу не дает мне понять, что осуждает меня за пристрастие к DIY… впрочем, он ведь еще не видел в реальности размах моей максималистской натуры. Пригласи я его в свою квартиру, у него бы, наверное, глаза на лоб полезли, но пока он с уважением относится к моему образу жизни.

В идеале мы снимем видео не только для моего канала, но и для его, чтобы наши зрители познакомились с каждым из нас. Нас посещают кое-какие идеи в духе «Мастерим библию минималиста своими руками» или простое видео «Минималист против максималиста», но ни одна из них по-настоящему не захватывает. Спустя час на нас так и не снисходит озарение, и мы просто в растерянности сидим в своих креслах. Но, по крайней мере, мое первоначальное волнение полностью улетучилось. Я уже очень давно не чувствовала себя так комфортно рядом с человеком, с которым только что познакомилась.

– Эй, Паскаль, давай сделаем фотку и выложим в соцсети? – в конце концов предлагаю я. Раз уж я в кои-то веки встречаюсь с другими людьми, надо на всякий случай сделать фото для потомков. – Может, попозже еще придумаем что-нибудь классное.

– Конечно.

Он берет свой мобильник, поднимается и встает позади меня, а потом наклоняется ко мне, и его голова оказывается над моим плечом. Впервые Паскаль так близко ко мне, что я чувствую его запах… и, боже, как же от него приятно пахнет! Чем-то древесным и мужественным… На сердце тут же становится тепло.

– Улыбочку, – говорит он, и уголки моего рта автоматически дергаются вверх. – Здорово! Отличный кадр. Я тебе его пришлю, если дашь мне свой номер.

Паскаль показывает мне наше селфи… и он прав. Фотография действительно очень красивая. По случайному совпадению наша одежда идеально сочетается и я повернулась к камере своей «рабочей стороной». Как хорошо, что я постоянно фотографируюсь сама, иначе нам бы наверняка понадобилось несколько попыток.

Я даю Паскалю свой номер и уже через пару минут загружаю снимок в ленту, где он кажется необычно спокойным на фоне кричащих цветов всех остальных моих фотографий. «Строим планы с @pax.pacis – вы удивитесь!» – печатаю я подпись, после чего быстро просматриваю последние сообщения.

– Конечно, еще мы могли бы ненадолго выйти в прямой эфир и спросить подписчиков, на какую тему снять видео. Как ты думаешь? – размышляет Паскаль. – Все-таки мы делаем это для них, так пусть решают, какой контент хотят увидеть, верно?

– Это чертовски хорошая идея! – С облегчением из-за того, что не придется самостоятельно принимать решение, я киваю, и мы тут же сооружаем на столике кафе миниатюрную студию.

Паскаль придвигает свое кресло к моему, и мы прислоняем смартфоны к кофейным чашкам, чтобы оба объектива захватывали нас двоих. Никто, даже мужчина с газетой, не бросает на нас удивленных взглядов. Судя по всему, вид снимающего человека в Лос-Анджелесе стал привычным.

Еще секунда, приложение начинает обратный отсчет, и мы выходим в прямой эфир.

– Привет, ребята! – радостно щебечу в камеру я, и Паскаль тоже здоровается со зрителями.

Мы быстро представляем друг друга, потому что, вероятно, имеем дело с совершенно разной аудиторией, а потом какое-то время болтаем. Комментарии сыплются с такой скоростью, что мы не успеваем их читать. Но, кажется, подписчики очень рады видеть нас обоих перед камерой.

– Мы тут как раз думаем, не поработать ли нам вместе, – заявляет Паскаль, когда число зрителей становится четырехзначным. – А поскольку изначально эта мысль принадлежала вам, мы решили, что будет справедливо спросить у вас, чего бы вам хотелось. Так что вперед, выкладывайте свои пожелания.

Люди присылают столько комментариев, что я с трудом их отслеживаю. Пытаюсь прокрутить ленту, чтобы выловить какие-нибудь идеи, и вскоре замечаю, что отзывы наших зрителей меняются. Они внезапно приходят к единому мнению.

«Поменяйтесь жизнями», – написано там.

«Да-а-а, устройте обмен домами! Я хочу посмотреть, как Пакс устроится в твоей квартире, Холли!»

«Обмен домами, обмен домами!»

– Вот блин, – бормочу я с давящим ощущением в животе. На такое я не рассчитывала.

– Мы должны поменяться жизнями? – недоверчиво спрашивает Паскаль, видимо, после того, как в его комментариях тоже появляются такие предложения.

Мы обмениваемся взглядами, и я прекрасно понимаю, что он думает о том же, о чем и я: какой дурацкой идеей было спрашивать подписчиков!

6
Паскаль
Лос-Анджелес, Калифорния

Холли в ужасе смотрит на меня. Я на сто процентов уверен, что она так же не в восторге от этой идеи, как и я.

– Э-э, да, – выдавливаю я из себя, когда осознаю, что мы до сих пор в прямом эфире. – Спасибо за крутые предложения. Мы все обсудим и…

Мои слова испаряются в никуда. Я настолько шокирован желанием публики, что не могу даже выключить видео. Как они выдумывают подобные вещи? Поменяться жизнями…

– Спасибо за просмотр! – приходит мне на выручку Холли. – Как только мы примем решение, вы об этом узнаете. Берегите себя!

Она заканчивает свой эфир, а затем нажимает на экран моего телефона, чтобы выключить запись и на нем. После чего с громким вздохом падает в свое кресло. Меня окутывает ее фруктовый аромат и вырывает из оцепенения. Я поворачиваюсь к Холли – большие карие глаза пристально смотрят на меня… и наконец мы оба смеемся.

– Какая идиотская идея, – хихикает она. Несколько прядей волос выбились из косички и обрамляют раскрасневшиеся щеки. – Никогда больше не буду спрашивать мнения зрителей!

– О да, это послужит мне уроком. – Я вытираю рукой влажный лоб. Несмотря на кондиционер в кафе, мне стало жарко. Неудивительно с такими сумасшедшими предложениями.

Я отодвигаю свое кресло обратно к противоположной стороне стола, мимо проходит официантка, и мы заказываем еще кофе… то есть я беру кофе, а Холли опять выбирает один из этих сладких модных напитков. У меня в голове мелькает вопрос, не из-за сахара ли она так быстро разговаривает.

– Они пришли в настоящий восторг от идеи обмена домами. – Холли все еще в недоумении качает головой. – В смысле, могу себе представить. В моей квартире у тебя, скорее всего, сначала случилась бы паническая атака, а потом приступ расхламления.

– Наверняка не все так плохо, – весело отвечаю я, хотя даже ее ежедневник резко контрастирует с моим. Такой яркий, кричащий, такой же, как Холли. Теперь я почему-то злюсь на себя за то, что не посмотрел видеоэкскурсию по ее квартире. Но мне не хотелось вторгаться в ее жизнь еще больше, чем я и так уже сделал благодаря куче других просмотренных роликов. – Но, честно говоря, я планирую снова уехать из города самое позднее через день или два.

Холли мягко мне улыбается. Мне нравится этот взгляд. Ощущение, что под всей этой громкостью и легкомыслием скрывается спокойная душа. Союзница в мире, который вращается слишком быстро.

– Скучаешь по природе? – спрашивает она в конце концов.

– И это тоже, – отвечаю я на ее улыбку и ненадолго задумываюсь, не рассказать ли ей о своих переживаниях за брата и сестру, но для этого мы еще недостаточно хорошо друг друга знаем. – А что насчет тебя? У тебя никогда не возникало чувства, что тебя душит город?

Холли качает головой, на мгновение прикусывает губу, как будто все-таки передумала, однако затем ее лицо озаряется.

– Вообще нет! Я люблю этот город. Мейбрук, мой родной городок, крошечный, в нем есть супермаркет, два врача, кафе, закусочная и заправка. За всем остальным надо ехать в соседний город.

Я ухмыляюсь:

– В этом же есть свой шарм.

– Может, и был бы, если бы Мейбрук находился в горах или на море. Но там вокруг одни поля. И все друг друга знают, – добавляет она, закатив глаза. Она берет свой смартфон, прокручивает фотографии и вскоре протягивает мне. – Вот смотри, здесь я выросла.

Холли показывает маленький домик с выкрашенным в серый цвет деревянным фасадом и белыми окнами, который соприкасается боковыми стенами с другими такими же. На длинной подъездной дорожке припаркована раздолбанная «хонда», ближе к дому стоит круглый садовый столик с двумя стульями, рядом – один из тех самокатов, на которых мы с Микой раньше устраивали соревнования.

Видно, что у семьи Холли не много денег. Даже мы, пусть и тоже жили небогато, выросли в Пасадене в гораздо большем доме с огромным садом.

– Выглядит очень мило, – тем не менее говорю я.

– Врать не обязательно. – Она весело качает головой и убирает телефон. – Я уже не первый месяц убеждаю маму, но она не хочет, чтобы я купила ей дом посовременней. Предпочитает и дальше жить в этой лачуге.

Я удивлен, что Холли готова потратить свои деньги на то, чтобы обеспечить семье более высокий уровень жизни. По-моему, очень мало кто в нашем возрасте задумывается о подобных вещах. Наши сверстники скорее промотали бы все на путешествия, вечеринки и шмотки.

– Мне кажется, для нее этот дом нечто большее, чем просто крыша над головой. Ты и твоя сестра, вы в нем выросли. Наверняка с ним связано множество воспоминаний.

– Наверное, ты прав. – Холли надувает пухлые губы.

Мне становится жарко, и я с трудом отрываю взгляд от ее рта. Интересно, она осознает, что красная помада притягивает все внимание к ее губам?

– Ваш кофе, – прерывает официантка ход моих мыслей, которые однозначно уплыли не в ту сторону.

Внушаю себе, что это потому, что я уже давно ни с кем не встречался, однако, когда Холли с ослепительной улыбкой благодарит официантку, понимаю, что дело больше в ее веселом нраве. Просто она привлекательная. Настолько привлекательная, что с большой долей вероятности в ее жизни уже давно есть мужчина, и я выставлю себя дураком, если начну флиртовать с ней, а она холодно меня отошьет.

Не говоря уже о том, что это деловая встреча, а я все равно не хочу оставаться в Лос-Анджелесе.

– Паскаль…

– Хм? – смотрю я на нее.

Холли не сдерживает улыбку:

– Мысленно ты сейчас был где-то далеко отсюда, да?

Я тоже улыбаюсь:

– Воспользовался моментом, чтобы немножко помечтать. – Впрочем, о чем именно, я ей не скажу.

Мы пьем кофе и еще какое-то время болтаем на всевозможные темы. Единственное, что мы больше не обсуждаем, – это совместная работа. Прямая трансляция как-то полностью выбила нас из колеи, и, вместо того чтобы думать, как исполнить желание подписчиков без жертв с нашей стороны, мы предпочли совсем его игнорировать. Очевидно, у этой девушки по части игнорирования проблем такой же врожденный талант, как и у меня.

Но в какой-то момент Холли бросает взгляд на часы.

– Ох, черт! – выпаливает она. – Мне пора. Орландо уже час ждет свой обед.

Орландо? Холли роется в сумочке в поисках кошелька и кладет купюру на стол.

– Этого должно хватить, – говорит она и встает.

Я тоже быстро поднимаюсь на ноги, удивленный такой неожиданной спешкой. Кто такой Орландо? И почему она отвечает за его обед? Это ее парень? Он что, требует, чтобы она ему готовила?

– Извини, Паскаль. Я бы с удовольствием поболтала с тобой подольше, – с сожалением произносит Холли.

– Не бери в голову, – тут же отвечаю я. В голове проносится мысль о ее фото с Перри Джеймсом, но мне кажется, будет неправильно спрашивать об этом сейчас. Мы еще плохо друг друга знаем. – Рад был с тобой встретиться.

– Мне тоже очень понравилось. – Она улыбается, на пару секунд замирает, а затем подается вперед, чтобы обнять меня на прощание. – Жаль, что нам в голову так и не пришла хорошая идея.

– Я немного задержусь в Лос-Анджелесе! Можем увидеться еще раз, – быстро предлагаю я, пока возможность сотрудничества – а вместе с ней и шанс познакомиться с Перри Джеймсом – не растворилась в воздухе.

Мгновение Холли колеблется, однако потом предлагает:

– Если хочешь, приходи сегодня на ужин. Я что-нибудь приготовлю. А потом можем снова все обсудить.

– Никогда не мог устоять перед хорошим ужином, – радостно говорю я.

– Я пришлю тебе адрес. – С этими словами она уходит.

А я смотрю ей вслед, пока темные волосы Холли не скрываются из виду, и сажусь обратно. В голове мельтешит столько мыслей, что среди них трудно уловить хотя бы одну четкую. И только через несколько минут я спрашиваю себя, не будет ли Орландо против того, что я приду на ужин.

* * *

Встреча с Холли не выходит у меня из головы, пока я не паркую свой фургон в переулке рядом с кладбищем Маунтин-Вью и не заставляю себя подумать о маме. Выключаю мотор, вытаскиваю ключ из замка зажигания и продолжаю сидеть.

Я не приходил сюда с тех пор, как два года назад мы ее похоронили. Тогда моя жизнь выглядела совсем иначе. Я только закончил учебу и получил работу, на которой многому мог научиться. А потом все изменилось. У меня сжимается горло при воспоминании о том, как мама с папой собрали нас вместе. Аллегру, Мику и меня. Лучшая в мире лазанья и худшие новости, которые только можно сообщить. Пару недель спустя жизнь, какой мы ее знали, закончилась.

Провожу руками по волосам и смотрю в окно. Хотя кладбище находится далеко от нашего дома, я все равно хорошо ориентируюсь в этом районе, потому что в подростковые годы проводил тут много времени. Вдоль широких улиц растут пальмы. На заднем плане виднеется гора Сан-Антонио, которая величественно возвышается на фоне синего неба.

Все здесь напоминает о счастливых временах, и это меня добивает. От силы нахлынувших воспоминаний становится трудно дышать. Походы на вершины гор с папой и Микой, прогулки в окрестные национальные парки, которые постоянно сводили маму с ума, потому что она ужасно боялась насекомых.

Если бы я только мог повернуть время вспять, чтобы то горе не произошло, если бы только мог снова увидеть маму!.. Как бы мне хотелось поговорить с ней обо всем, что случилось со мной за последние полтора года! О YouTube-канале, о подкасте, о моих успехах, о жизни на колесах и озарениях, которые приходили ко мне за время путешествий… Черт побери, да я бы рассказал ей сейчас даже о завтраке с Холли. Она бы расхохоталась, если бы услышала про наш прямой эфир.

Вздохнув, все-таки открываю дверь автомобиля, пока окончательно не передумал. Я делаю это не для себя, я делаю это для нее. Если она сидит где-то наверху и смотрит на меня, то проклянет, если я уеду обратно не поздоровавшись. Хотя я уже давно тут не был, ноги сами несут меня к ее могиле. Словно этот путь навсегда запечатлелся у меня в памяти слезами, которые я пролил здесь в тот день.

У ее надгробия лежат свежие цветы, розовые георгины, которые раньше всегда стояли на большом обеденном столе. Это папа принес? Я оглядываюсь, прежде чем опуститься на колени перед камнем с надписью: «Люсинда Моретти».

– Привет, мам, это я, Паскаль, – шепчу я. – Прости, что пришел только сейчас.

Она не отвечает. Конечно, нет.

– Надеюсь, тебе хорошо там, наверху.

Чувствую себя глупо, разговаривая с холодным камнем, так что какое-то время просто молчу и думаю о ней.

– Паскаль?

Я застываю, когда слышу за спиной знакомый голос. Понятия не имею, о чем я думал. Неужели правда рассчитывал, что смогу прийти к маме на могилу, не столкнувшись с кем-то из семьи? Для этого мне, наверное, нужно было перелезть ночью через каменную стену. Сердце колотится, я оборачиваюсь… и там стоит он.

Мика. Волосы у него короче, чем я помню, и брат отрастил короткую, аккуратно подстриженную бороду. Он в недоумении смотрит на меня.

– Привет. – Я поднимаю руку и сразу опускаю, потому что как-то странно просто ему махать. Надо обнять его, как и полагается брату.

– Какого черта ты здесь делаешь? – огрызается он, и я моментально отметаю мысли о братских объятиях. – Мог бы и сообщить, что ты в городе. Папа в курсе? Или Лела?

– Это было довольно спонтанное решение. – Прячу руки в карманы брюк и осматриваюсь. Мы одни, так что нет ни оправдания, ни причин поговорить в другом месте или в другое время. – Я приехал только вчера вечером.

– И ни на секунду не подумал хотя бы послать мне сообщение? – Мику трясет от ярости. У него напряжен каждый мускул, красная футболка с надписью «Пожарный Лос-Анджелеса» вдруг стала казаться слишком маленькой на его мускулистом теле.

«Он сейчас тебе врежет», – успеваю подумать я, но уже поздно. Его кулак летит к моему лицу, а в следующее мгновение голова взрывается обжигающей болью.

7
Холли
Лос-Анджелес, Калифорния

– Прости, что я так поздно, приятель, – нагибаюсь я к Орландо, который, громко протестуя, трется о мои ноги. – Ты наверняка уже умираешь с голоду. Ну пойдем. У нас лосось.

Я чешу его голову, пока мы вместе идем на кухню. Моя сумочка приземляется на столешницу, мобильник и наушники, в которых я слушала музыку на обратном пути, присоединяются к ней. Орландо запрыгивает наверх и трется о мою руку, пока я накладываю корм в миску.

– Я сегодня познакомилась с очень хорошим парнем, – делюсь с ним я. – Думаю, он тебе понравится.

Орландо, кажется, не особенно волнует то, что я рассказываю ему о Паскале, но это не имеет значения. Я все равно рассказываю, просто потому, что он не может никак это прокомментировать и смутить меня.

После того как кот получает свою еду, я сажусь на диван и размышляю, какое блюдо приготовить сегодня на ужин с Паскалем. Интересно, не слишком ли навязчиво было сразу приглашать его на ужин? Может, у него были другие планы, все-таки он здесь вырос. Наверняка у него есть друзья и семья, которых он собирался навестить… Но ведь если бы он не хотел приходить, то так бы прямо и сказал, разве нет?

А что, если он согласился только из вежливости? Чувствую, как к щекам приливает жар, и нервно запускаю руку в волосы. Надеюсь, Паскаль не думает, что я чокнутая или что-то вроде того. Надеюсь, я ему понравилась. Потому что он мне понравился. Милый, вежливый, очаровательный… У него потрясающая улыбка, он не делает намеков, если я веду себя странно, и мне с ним комфортно. Впервые с тех пор, как поселилась в Лос-Анджелесе, я познакомилась с человеком, с которым могла бы подружиться. Загвоздка лишь в том, что через пару дней он опять уедет из города, поэтому все в любом случае закончится. Не говоря уже о том, что я в принципе недостаточно хорошо его знаю, чтобы по-настоящему доверять. А даже если бы я хорошо его знала… Лесли и Джексона я знала как облупленных. По крайней мере, мне так казалось, однако в человеческой природе я явно ни черта не смыслю.

Чтобы больше не ломать голову над тем, чего не произойдет, возвращаюсь к подбору меню. И в итоге останавливаю свой выбор на бургерах с самодельными овощными котлетами и картофелем по-деревенски в качестве основного блюда и на мороженом с клубникой на десерт. Хочется верить, что в этом я не ошибусь.

Когда я составляю список покупок, раздается звонок телефона. Мэйвис.

– Я целый день жду твоего звонка, – с наигранным упреком начинает она вместо приветствия. – Как все прошло с Паксом? Какой он? Я тут умираю от любопытства! Выкладывай все!

Она так заинтригована, что я не могу сдержать смех и рассказываю ей о нашей встрече за завтраком. А когда добираюсь до кошмарной идеи с прямым эфиром, Мэйвис моментально загорается энтузиазмом:

– Холли, у меня получилось посмотреть на вас где-то минут пять, но вы… вы были великолепны вместе! Люди начнут вас шипперить. А поменяться ролями – это просто идея года! – восклицает она. – Обязательно сделайте это!

От шока я едва не роняю телефон:

– Что?

– Ты только подумай, насколько это увеличит охват аудитории. Пакс сможет привлечь на твой канал совершенно другую публику, так что в результате вы оба окажетесь в выигрыше. И я уже молчу о новых возможностях сотрудничества, которые, вероятно, появятся благодаря этому.

Мэйвис тараторит без умолку, но я почти не прислушиваюсь. Все еще слишком ошарашена тем, что, по ее мнению, это отличная идея. Я даже подумать о таком не могла. Наоборот, график видео на ближайшие три месяца уже составлен, и далеко не все еще отснято.

– Как ты себе это представляешь? Я не могу просто взять и уехать, – в конце концов перебиваю я своего менеджера. – И что насчет сотрудничества со всеми остальными? И моя книга? Интернет-магазин? Орландо?

Мэйвис смеется:

– Солнышко, ты же не навсегда уедешь. Временно закрой магазин на летние каникулы, о сотрудничестве с другими я позабочусь. А книгу можно писать и вне дома.

– Но Орландо… – неуверенно вставляю я.

– Орландо любит приключения, возьми его с собой в фургон. Он ведь привык ходить на поводке.

– Но…

– Это коллаборация года, – перебивает меня она. – Так и вижу: «Обмен жизнями на четыре недели!», «Королева DIY Холли станет минималисткой! Минималисту Паксу придется сражаться с хаосом!». И онлайн-трансляции… Боже, Холли, это же просто гениально!

Я возмущенно открываю рот и даже не знаю, на что отвечать в первую очередь.

– Нет здесь никакого хаоса, – яростно возражаю я. – Обстановка у меня в квартире хорошо продумана и организована.

Мэйвис многозначительно молчит, и я вынуждена признать, что она права. После того как я переехала сюда и аккуратно все разложила, тут скопилось множество всякой ерунды, у которой пока не нашлось постоянного места. Марафон расхламления давно назрел, но это моя задача, а не то, что мог бы сделать за меня Паскаль.

– Я не сею вокруг себя хаос, – поморщившись, еще раз подчеркиваю я. – И кроме того: четыре недели? С ума сошла?

– Ну, ради пары дней вообще нет смысла в это ввязываться, – отвечает Мэйвис, и боюсь, она опять права. Если мы действительно будем рассматривать вариант обмена домами, то нужно планировать это на несколько недель. Иначе нам просто не хватит времени, чтобы по-настоящему прочувствовать стиль жизни друг друга. – Твое молчание означает, что ты задумалась об этом?

Я вздыхаю:

– Паскалю тоже кажется, что это глупая идея. Так что тебе придется убеждать не только меня, но и его.

– А у него что, нет менеджера?

– Без понятия, Мэйвис. Мы только что познакомились. И он еще не рассказал мне, есть ли у него второе имя или татуировки на скрытых частях тела. Но, быть может, я это выясню, когда он чуть позже придет на ужин, – шучу я.

– Ты пригласила его на ужин? – удивленно спрашивает Мэйвис. – К себе в квартиру?

Вот черт.

– Э… да… наверное. Я имею в виду, нам еще столько всего надо обсудить и…

– Он тебе нравится, да? – обрывает она меня на середине предложения.

Я в растерянности встаю и пересекаю комнату. Да, он милый. Спокойный и основательный, к тому же совсем неплохо выглядит. Если бы я искала себе спутника жизни, то определенно заинтересовалась бы им. Но я не ищу.

Я не одинока. У меня все хорошо. Все хорошо так, как есть.

– Не позволяй ему просто уехать, если он тебе нравится, Холли, – продолжает Мэйвис, не дожидаясь моего ответа. – Знаю, Лесли сделала тебе больно, но не все люди такие. И возможно, он докажет тебе это, если ты дашь ему шанс.

Я буквально слышу улыбку в ее голосе и не понимаю, как она может не быть мнительной. Мэйвис – одна из тех людей, которые делают столько хорошего в своей жизни, столько дают, что в другом столетии ее наверняка приравняли бы к святым. Сейчас окружающие называют ее ангелом или сокровищем, когда она делает им одолжение… Однако стоит ей тоже когда-нибудь их о чем-то попросить, как они спешат поскорее от нее избавиться.

И тем не менее она никогда не перестанет вкладывать душу во все, чем занимается. Мэйвис слишком хороша для этого мира.

– Четыре недели – это на самом деле не так уж и много, дорогая.

Вздохнув, провожу рукой по волосам и оглядываюсь на Орландо, который с тоской смотрит из окна на улицу. Как будто точно знает, что там нас ждут приключения.

Я сдаюсь:

– Что ж, но я бы предпочла немного уменьшить срок…

* * *

– Привет, Холли, – говорит Ашер со своей типичной широкой улыбкой, прежде чем начать сканировать мои покупки. Пип-пип-пип. И с каждым таким «пип» возрастает моя нервозность. Овощные бургеры – это точно хорошая идея для сегодняшнего вечера? Может, надо было выбрать что-нибудь без заменителей продуктов: а вдруг у него аллергия на бобовые или что-то в этом духе? – У тебя встревоженный вид. Все в порядке?

– Конечно, – быстро говорю я и начинаю раскладывать покупки по хлопчатобумажным сумкам, которые принесла с собой. – Лучше не бывает. Просто задумалась, все ли я взяла.

– Похоже на то. – Ашер с улыбкой протягивает мне упаковку булочек для бургеров, после чего тянется за фисташковым мороженым. – Кажется, намечается приятный вечер.

– Надеюсь.

Господи, по одному моему тону слышно, насколько я волнуюсь. А все только из-за того, что Паскаль придет на ужин. Наверное, нам стоило пойти в ресторан, куда-нибудь, откуда я смогу сбежать, если начну вести себя как антисоциальная чудачка.

Ашер выжидательно смотрит на меня. Видимо, хочет узнать больше о моих планах на вечер.

– Чуть позже у меня будет встреча с деловым партнером, которого я почти не знаю, – рассказываю я. – Я даже не в курсе, нравятся ли ему веганские продукты, понимаешь? А что, если я промахнусь с бургерами? Или он не любит фисташковое мороженое? Может, надо подготовить еще какую-нибудь альтернативу, как ты считаешь?

Рассмеявшись, он трет лоб тыльной стороной ладони:

– С бургерами ты, скорее всего, не ошибешься. А вот что касается фисташкового мороженого… – Парень пожимает плечами. – Его не все любят.

– Нет? – Я изображаю ужас и замечаю, что он давно закончил сканировать.

– Не бери в голову. Не думаю, что твоему другу будет так важно фисташковое мороженое. – Ашер указывает на маленький дисплей, где отражается итоговая сумма. Лишь тогда я соображаю, что, вероятно, это и было причиной его выжидательного взгляда. Он вообще не хотел знать, из-за чего я переживаю. Ему просто нужны деньги.

Как неловко. Покраснев, вытаскиваю из сумочки кошелек, чтобы расплатиться.

– Спасибо, Ашер. И за хороший совет тоже.

Интересно, он вообще в курсе, что входит в очень небольшое число людей, с которыми я регулярно разговариваю?

– Приятного тебе вечера, Холли, – смеясь, произносит кассир, прежде чем повернуться к следующему покупателю.

Я запихиваю кошелек к покупкам, выхожу из магазина и спешу домой.

Через три часа придет Паскаль, а у меня еще куча дел, по крайней мере, если я хочу успеть все, что запланировала. Может, кое с чем из этого я и перегнула палку. Он, конечно, минималист, но это еще не значит, что надо прятать половину моего барахла из гостиной в спальню или в кладовку, так ведь?

«Нет, – решительно думаю я. – Не буду притворяться».

Если хочет осудить меня за мой образ жизни – пожалуйста. Не то чтобы меня волновало его мнение. Я тут же смеюсь про себя, потому что прекрасно знаю, что это неправда. Меня слишком заботит, что обо мне думают другие, даже после стольких лет злобных комментариев мне не удалось от этого избавиться. Не знаю, как бы я справилась, если бы он открыто продемонстрировал пренебрежение по отношению ко мне. А я бы вообще с этим справилась? Мне и так сложно не расстраиваться из-за негативных комментариев.

Вздохнув, закрываю входную дверь, и вот я дома. Орландо трется о мои ноги, и я глажу своего четвероногого друга, прежде чем начать разбирать покупки и заниматься квартирой. Кое-какие вещи действительно прячу в шкаф в спальне: например, высокую башню журналов по DIY, в которых я часто черпаю вдохновение для своих видео, и огромную коллекцию фоторамок, оформленных под старину, которые купила для нового ролика.

Размышляю, не разобрать ли свою импровизированную студию, чтобы задействовать большой обеденный стол, однако балкон кажется мне более удобным выбором для этого вечера. Так что я протираю стоящий там низенький столик и раскладываю мягкие валики и подушки на мебели из поддонов, которую сделала сама. Растениям в ящиках на перилах срочно необходима вода. Я живу тут уже два года, но до сих пор не привыкла вовремя их поливать. Затем включаю гирлянды и фонарики, которые поздним вечером окутают балкон уютным светом, и ищу в кабинете переносную колонку, чтобы можно было включить музыку.

Закончив, с довольным видом любуюсь своей работой. Даже минималист должен чувствовать себя комфортно в такой обстановке, разве нет?