Читать книгу: «Загадка неприкаянной души», страница 5

Глава 11

Поднимаясь по лестнице, Алена приподняла полы своего длинного пальто, чтобы оно не тащилось по полу, и взгляд Рыбака невольно остановился на ее ногах. И без того длинные, они казались невероятными, принадлежащими не человеку, а скорее инопланетному существу. Ярко-красные сапоги, заканчивающиеся острыми каблуками, были настоящим холодным оружием. Память подсказывала, что чуть выше, под пальто, находятся довольно аппетитные бедра, которые хозяйка считала излишне полными, а Ивану казались очень привлекательными. Но тут вспомнился коротколапый симпатяга Георгий, пострадавший от гнева экс-супруги, и Рыбак отвел глаза.

Переступив порог квартиры, где проживал пропавший Герасимов, Рыбак оказался в длинном коридоре, в который выходило шесть дверей – пять открытых и одна – закрытая. В простенках между ними висели какие-то большие картины.

– Добро пожаловать в наш музей! – Алена щелкнула выключателем, и картины ожили. Это были голографические изображения каких-то древностей: кувшинов, статуэток, украшений. Выполнены они были настолько искусно, что казались настоящими, живыми. Протяни руку и ощутишь под пальцами шершавую глину или прохладный металл.

– Красиво! – одобрил Иван.

– Может быть, но со временем надоедает. Оно какое-то мертвое, а хочется… Ты проходи, проходи. Тут кухня, – она указала рукой на первую справа дверь, – дальше – гостиная. Проходи!

Иван снял ботинки и вошел в комнату. Судя по куче детских игрушек различной степени сложности, напрашивался вывод, что здесь проживает добрый десяток детей от мала до велика, а не один пятилетний пацанчик.

– Хорошая квартира, – похвалил он и как бы невзначай поинтересовался: – Борис Миронович сказал, что в этой квартире раньше жили родители твоего мужа. Ты, случайно, не знаешь, где они сейчас живут? Может, он к ним поехал?

– Не знаю, – Алена вдруг занервничала. – Я их ни разу не видела. Кажется, я им заочно не понравилась. Знаешь, есть такие родители, которым любая невестка кажется недостойной их сыночка. На свадьбу не явились, внуком не интересуются. Кир с ними изредка общался, привет каждый раз передавал, но мне кажется, что приветы эти – его личная инициатива. Предкам никакого дела не было до нас с Платоном. По-хорошему, наверное, надо им позвонить, сказать, что Кир пропал, как думаешь? Но я же не знаю их номер телефона.

– Найдем, – пообещал Рыбак, мысленно сделав в уме заметку о необходимости разыскать родителей Герасимова. Уж очень ему не нравилось несоответствие сведений о предыдущих жильцах квартиры, полученных от соседки, и представителей семейства Дубовых. Предположим, Кирилл не получил ее в качестве свадебного подарка, а попросту купил, как приобрел жилье для тещи. Но зачем, спрашивается, делать из этого секрет? Считал необходимым скрывать свои доходы?

– А где сын? – сменил он тему.

– У бабушки, мамы моей, – отмахнулась Алена, снимая пальто. Под ним оказалось черное трикотажное платье, длинное, до щиколотки, выгодно подчеркивающее ее тонкую талию, с довольно провокативным декольте. – Мне сейчас не до него. Присаживайся, я чайник поставлю. Или ты хочешь чего-нибудь покрепче?

– На работе не пью, – покачал головой Иван. – Я могу, пока чайник закипит, осмотреть рабочее место твоего мужа?

Алена пожала плечами:

– Смотри, если так надо. Последняя дверь.

Она стояла в дверях и, когда Иван проходил мимо, будто случайно прижалась к нему бедром. Тем самым, аппетитным. Он уловил сладкий аромат ее любимых духов и даже – надо же – вспомнил их название: Vertus Narcos’is. Она еще говорила, что духи пахнут коноплей, и поэтому такие притягательные. От запаха Ивана бросило в пот. «Георгий!» – мысленно напомнил он себе, попятился и вскрикнул от неожиданности – в ногу впился кубик от конструктора.

Алена всплеснула руками:

– Извини! Сильно больно? Никак руки не доходят навести порядок…

– Предлагаю договориться на берегу, – сердито оборвал ее Иван. – У нас с тобой сугубо деловые отношения. Я женат, счастлив в браке и ничего менять в своей жизни не собираюсь. Если тебя это не устраивает…

– Не понимаю, о чем ты. – Она поджала губы и отправилась в кухню, а Иван прошел по коридору, заглядывая в открытые двери.

Детская. Пушистый ковер, напоминающий шкуру неизвестного науке животного, кровать в виде «мерса» практически в натуральную величину, небольшой стол, кресло-крутилка с мультяшными героями на обивке, шкаф с книгами и игрушками: робот, десяток машинок, динозавр, акула из «Икеи», недостроенное сооружение из «Лего» – то ли крепость, то ли дворец. Сделал еще пару шагов, больше глядя под ноги, чем по сторонам, и на глаза попалась коробка от конструктора. Оказывается, недострой является не чем иным, как полицейским участком. Вот уж никогда бы не подумал. Уж не полковника ли Дубова подарок?

Следующая комната – супружеская спальня. Здесь царил дух Алены. И это не только вездесущий запах духов. Тяжелые бархатные портьеры изумрудного цвета, в тон им шелковое постельное белье – никогда не понимал этой привязанности экс-супруги к скользким холодным простыням, то ли дело мамины льняные, накрахмаленные до хруста, белоснежные, с тонкой голубой полосой по краю. По бокам кровати – тумбочки, над ними – позолоченные бра с хрустальными шариками. На одной из тумбочек лежала книга. Иван подошел, взял ее в руки. «Сакральное и табуированное», м‑да… Судя по довольно-таки потрепанному виду, книгу читали, и много. Полистал, попробовал вчитаться, понять, о чем она, и положил на место. Заглянул в тумбочку – пусто. Открыл огромный – до потолка – шкаф. Пошарил под стопкой постельного белья и, удовлетворенно хмыкнув, вытащил толстенную пачку пятитысячных купюр, на вид полмиллиона. Надо же! Дочка большого полицейского чина хранит сбережения в месте, куда грабители заглядывают в первую очередь. Неужели не могла придумать ничего более оригинального! И почему, имея запас наличных, она предлагала заплатить за работу «Кайроса» раритетной монетой? Интересно, где находится коллекция монет? Ведь наверняка та, что приносила Алена, не последняя.

– Монеты хоть в сейфе? – как бы ненароком поинтересовался он.

– О чем ты? – Несмотря на маску неосведомленности, которую Алена немедленно натянула на лицо, Иван явно услышал в ее голосе фальшь.

– Коллекция монет твоего мужа, – пояснил он.

– Нет никакой коллекции. Есть всего одна штука, та, что я приносила.

– Постой, ты же сама сказала, что твой муж коллекционировал монеты.

– Наверное, я была очень расстроена и выдавала желаемое за действительное. На самом деле, откуда, как ты думаешь, им взяться, этим старинным монетам? Все деньги, накопленные до свадьбы, Кирилл потратил на квартиру для мамы. Зарплата у него сам понимаешь какая. Это у вас, в коммерческой фирме, она о‑го-го, а в государственном институте – сущие копейки. Он потому и брался за все подряд, лишь бы заработать. Да только нет в нем предпринимательской жилки.

Рыбак еще раз окинул взглядом спальню, надеясь, что интуиция, которую он называл чуйкой, что-нибудь подскажет ему. Где сейф с монетами, например. Это чем-то напоминало детскую игру «Тепло-холодно». Пока было холодно, чуйка молчала. Ну что же, посмотрим, что здесь еще есть.

Он вышел в коридор и остановился перед единственной закрытой дверью. Нажал на ручку и оказался в комнате, очевидно служившей Герасимову кабинетом. Первое, что бросилось ему в глаза, – невероятные кучи документов, папок, журналов, книг, громоздившиеся повсюду: на подоконнике, на столе и просто на полу. Это были не просто стопки, а бесформенные многовековые наслоения. Не комната, а полигон археолога для оттачивания навыков поиска древностей. К столу вела узкая дорожка между бумажными сугробами. Сделав по ней пару шагов, Рыбак заметил ноутбук, лежавший на письменном столе. «Горячо!» – завопила чуйка, и Иван был с ней абсолютно согласен. Он открыл крышку, нажал на кнопку включения. Ноутбук пискнул, зашуршал, и Рыбак с трудом сдержал вздох разочарования – гаджет потребовал пароль. Иван наудачу ввел первое, что пришло в голову, – шесть единиц. Не вышло. Попробовал цифры от единицы до восьми. Снова не то. Набрал свое любимое сочетание – шесть букв верхней линии клавиатуры: йцукен. Безрезультатно. Поднапряг память и написал день рождения бывшей жены. Опять осечка. В коридоре послышалось цоканье каблуков, и в дверях появилась Алена.

– Запаролен, – сказала она, – я уже пробовала и его день рождения, и день рождения сына. Ничего не выходит.

– Выйдет, – уверенно заявил Иван. – Только времени может много понадобится. Я заберу его с собой, ты не против?

– Зачем? Ты куда-то спешишь? Сиди и подбирай. Если хочешь, я тебе чай сюда принесу. – Она немного помолчала и добавила: – А хочешь, могу борщ сварить. Ты же любишь борщ, я помню.

Борщ Иван, что греха таить, любил и помнил: Алена была мастерицей по кулинарной части. Борщ у нее всегда получался отменным – нажористым, ароматным. Особенно на второй день! Ух! Рыбак, хоть и не был голоден, проглотил слюну.

– Ну как? Я быстро! Часик – и управлюсь. А тебе сколько надо, чтобы пароль подобрать? – решила поднажать Алена и совершила ошибку.

Разумеется, сам взламывать пароль Иван не собирался. Для подобных дел в «Кайросе» имелся Лебедев. Но не признаваться же в этом бывшей супруге. К тому же чересчур настойчивое предложение борща он расценивал как гнусную манипуляцию и поддаваться на нее не собирался ни при каком раскладе, а потому, прихватив ноутбук, направился к выходу.

– Подожди, – Алена – и откуда столько сил взялось – оттолкнула его, стала в дверях. – Ты не можешь забрать его.

– Объясни! – потребовал Иван.

– Ведется расследование исчезновения Кирилла, и ноутбук может быть уликой. Забирая его, ты вмешиваешься в ход следствия, тем самым препятствуя ему. Не помню номер статьи Уголовного кодекса…

– Двести девяносто четыре, – усмехнувшись, подсказал Рыбак.

– Вот-вот, двести девяносто четыре… – От его насмешливого тона она замялась, потеряв нить мысли. – Короче, или ты занимаешься с ним здесь, или…

– Или что?

Тут в кармане у Рыбака зазвонил мобильный.

– Видишь, меня уже зовут, засиделся я у тебя. – Зажав ноутбук под мышкой, он вежливо отодвинул Алену в сторону и, в три шага преодолев коридор, распахнул входную дверь. Конечно, по-хорошему, нужно было бы получше осмотреть кабинет Герасимова. Наверняка где-то имеется сейф с коллекцией раритетных монет. Или Кирилл предпочитает хранить ценности в банковской ячейке? Надо через Молчанова попробовать прояснить этот вопрос. Но сейчас самое главное – ноутбук.

– Давай хотя бы папе позвоним! – выкрикнула бывшая супруга ему в спину.

– Давай, звони, – одобрил он, не замедляя шага.

Глава 12

Кристина догнала Асю у входа в их любимое кафе:

– Ася, ну что ты как маленький ребенок? Неужели ты думаешь, что Федор действительно собирается присутствовать при появлении на свет вашей с Иваном дочки.

– А ты считаешь, что он так шутит? – Ася, тяжело опершись на стол, уселась на барный стул. Нижняя губа ее дрожала.

– Конечно, шутит! Ты же знаешь, что у него проблемы с чувством юмора и зачастую его шутки не кажутся окружающим таковыми. Ты действительно хочешь моккачино?

– Хочу, но пить не буду. Ты же знаешь, что для ребенка это вредно.

– А мы попросим Пашу, чтобы он налил совсем немножечко, – Кристина соединила большой и указательный пальцы, оставив между ними крошечную щель, – вот столечко.

– Ну, если столечко…

Кристина кивком подозвала знакомого бариста и сделала заказ.

– Отправь ты его в Новоракитинск, – взмолилась вдруг Ася. – Ну что ты держишь его на привязи? Ему так хочется живого дела!

– Ася! – Кристина не узнавала свою обычно покладистую и уступчивую подругу.

– Ну что – Ася? Он же гарантирует, что будет успевать решать все текущие дела по консалтингу и одновременно помогать в поисках Герасимова. Отпусти его! Пусть съездит, Щедрый организует просмотр записей. Федор найдет, что нужно, и вернется домой. Уверена, после этой поездки он немного успокоится.

– А если он обнаружит то, что потребует каких-то дополнительных действий? – возразила Кристина.

– Ну… – Ася зачем-то посмотрела на свои ноги и неуверенно произнесла: – Тогда туда поедет Иван.

– Думаешь?

Подошел официант с заказом – двумя большими чашками моккачино и тарелкой маленьких пирожных.

– Ты готова отпустить его? – спросила Кристина, когда официант, поставив чашки на стол, вернулся за стойку.

– А что делать? – Ася пожала плечами.

– Я думала, ты хочешь, чтобы он был с тобой. – Тут Кристина кивнула на Асин живот.

– Хочу, конечно. Ты не представляешь, каково это – быть такой огромной. Я даже нормальные сапоги не могу надеть самостоятельно. Не говоря уж о том, чтобы их застегнуть. Приходится ходить в этих. – Она вытянула ногу и потрясла мягким войлочным ботиночком. – Соседка одолжила. Но я же не дядюшка онегинский и не могу Ваню заставить сидеть со мной и день и ночь, не отходя ни шагу прочь. Я думаю, если Ваня с Федором поедет, у них все получится быстрее, чем у него одного. Пока Федя со своими программами будет записи просматривать, он поговорит с жителями. Новоракитинск – не такой уж большой город…

– Девяносто тысяч человек, – усмехнулась Кристина.

– Ваня справится, – уверенно заявила Кристина. – Да и Щедрый ему обязательно поможет.

– А если не успеет вернуться до того, как… – Кристина выразительно посмотрела на Асин живот.

Ася пожала плечами:

– Придется вместо него позвать Молчанова. Ну и тебя, разумеется. И Настю – вдруг процесс затянется, не ночевать же ей в детском саду.

– Предусмотрительная ты наша, – засмеялась Кристина. – Остается только спросить у Ивана, согласен ли он отправиться в Новоракитинск с Лебедевым.

Она набрала номер Рыбака, но тот не ответил. Ну что ж, придется принимать решение без него.

Глава 13

– Иван Станиславович, – радостно провозгласил Лебедев, когда Рыбак с ноутбуком под мышкой появился в офисе «Кайроса», – мы с вами едем в Новоракитинск расследовать Герасимова.

– Еще чего, – буркнул Иван, ставя перед ним гаджет. – Вот тебе работа, расследуй. А в Новоракитинске я и сам справлюсь. И, кстати, надо поискать родителей Герасимова. Что-то с ними нечисто. Он вроде им звонил периодически.

– Я звонки пробивал за шесть месяцев, – возразил обиженно Лебедев. – Родителям не звонил. Точно.

– Значит, надо пробить за год! За два! И еще, это, скорее, к тебе, Тимур, надо каким-то образом проверить финансовое положение Герасимова. С одной стороны, он нигде не работает, с бизнесом отношения никак не складываются, а в шкафу лежит пол-лимона. И с монетами тоже не все ясно. Вроде Алена нам сказала, что муж их коллекционировал, а теперь заявляет, что в наличии у нее всего одна монета. Может, Герасимов свои сокровища в банковской ячейке хранит. Сможешь узнать по своим каналам, Михалыч?

Молчанов, в прошлом председатель совета директоров крупного банка, пожал плечами:

– Попробую. Может, лучше сделать официальный запрос через полицию?

– Ты же знаешь, как это будет долго! Месяц как минимум! Попробуй, Михалыч, я в тебя верю. А ты, Федор, работай. Задача ясна?

– Но я уже билеты на поезд купил. – Радости от предстоящей поездки, которая переполняла Лебедева при появлении Рыбака в офисе, заметно поубавилось. – Кстати, это тот самый поезд, в котором ехал наш потеряшка.

– Что за?.. – Иван вопросительно посмотрел на Кристину. – Со мной нельзя было согласовать?

– Я пыталась, но ты же трубку не берешь, – возразила она. – Мы с утра тебя не дождались, я позвонила Щедрому.

Она пересказала разговор с майором, рассказала о программах Лебедева, которые позволят в ускоренном режиме просмотреть изображения с камер наблюдения Новоракитинска.

Просмотр видеозаписей – дело муторное, поэтому особо возражать Рыбак не стал.

– Ладно, собирай чемодан. Только мой билет можешь сдать, я на машине поеду.

– А я? – заерзал Лебедев.

– Ты – на поезде. Сам же сказал, что это тот самый поезд, на котором ехал Герасимов. Вдруг кто-нибудь его вспомнит? Распечатай фотографию и пройдись по вагонам. В ресторан обязательно загляни. И, кстати, мне тоже парочку снимков сделай.

– Кто же его вспомнит? – вконец растерялся Лебедев.

– Например, проводница. У него же билет был до Симферополя, а сошел он в Новоракитинске. Не каждый раз пассажиры выходят раньше станции, обозначенной в билете, чаще наоборот. Хотел попробовать себя в качестве настоящего детектива – флаг тебе в руки. Короче, дерзай. Встречу тебя на вокзале, а до этого, будь добр, посмотри, что можно вытащить из этого ноутбука. Может, в почте что-то найдется или еще где. Надеюсь, справишься?

– Постараюсь…

– Постарайся, постарайся. Ася, поехали, что ли? Отвезу тебя домой.

– Да, еду, сейчас только отвечу.

Ася что-то быстро застрочила в своем ноутбуке.

– С кем это ты переписываешься? – заинтересовался Рыбак.

– С Палагией. Палагия Котик – это мама…

– Помню, помню, – кивнул Рыбак. – Мама пострадавшего от рук герасимовского самоката Котика.

– От рук? – удивилась Ася, но спорить не стала, согласилась. – Можно и так сказать.

– И что она пишет? – заинтересовалась Кристина.

– Стихи. Недавно издала сборник.

– Здорово! – одобрила Кристина. – Ну и как, хорошие стихи?

– Я лучше прочитаю, – предложила Ася.

Люблю грозу в начале мая, Иду, цветочки собираю. В лесу цветов не перечесть, Вот только волки тоже есть. И если жизнь вам дорога, С собой должна быть острога.

– Ну как вам такие стихи? – Ася выразительно посмотрела на Кристину, призывая ее дать высказаться в первую очередь другим членам коллектива.

– Острога – это же для рыбалки, – заявил Рыбак. – Дамочка явно не в теме.

– Что за удовольствие гулять по лесу во время грозы? – высказал свое мнение Лебедев. – Молния может шандарахнуть в дерево… А так стихи как стихи. Складно.

– Первую фразу явно не Котик писала, – заметила Кристина.

– Почему вы так решили? – удивился Лебедев, и Кристина поразилась сочетанию исключительных способностей Федора в сфере информационных технологий и его неграмотности в остальных областях знаний.

– Это, кажется, кто-то из классиков сочинил, – предположил Рыбак. – Пушкин?

Он покосился на Асю и по выражению ее лица понял, что не попал, но находится на правильном пути.

– Точно не Лермонтов, – начал он перечислять знакомые со школы фамилии, – не Маяковский. Этот, как его… на букву «б»… Блок! Вот!

– Это Тютчев, Ваня, Тют-чев, у нас есть томик его стихов.

– Обязательно изучу, – пообещал Иван.

– То есть эта Котик просто-напросто скопипастила стихи Тютчева? – спросил Лебедев.

– Ну, как-то так, – кивнула Ася.

– А как же в издательстве пропустили? Неужели не заметили?

– Так она за собственные средства печатала. Думаю, кроме автора, их никто толком не читал.

– Понятно, – радостно заржал Лебедев. – Любой каприз.

– И сколько, интересно, стоит напечатать книгу таких стихов? – задумчиво поинтересовался Молчанов.

– Палагия говорит, что заплатила восемьдесят тысяч, – ответила Ася.

– Себе, что ли, начать стихи писать, – усмехнулся Лебедев.

– А то ты мало зарабатываешь, – осадила его Кристина. – К тому же, я думаю, такими стихами сыт не будешь.

– Наверное, мама Котик хорошо зарабатывает, раз может себе позволить печатать книжки за свой счет. Тем более сейчас, когда у ее сына проблемы со здоровьем, – заявил Рыбак.

– А вот и нет, – возразила Ася. – Именно сейчас, когда ее сын болен, она не может оставить его наедине с болезнью. Для нее все случившееся стало большим потрясением. В одном из стихотворений она пишет: «Мой мальчик осиян дыханьем смерти! Готова за него весь мир убить, поверьте!»

– Вот она и убила Герасимова, – сделал вывод Рыбак.

Тут Федор, который в обычное время обязательно завел бы с Иваном спор, неожиданно поддержал будущего напарника:

– Согласен! Надо нажать на нее!

– А мне кажется, – мягко возразила Кристина, – что это именно Герасимов выступил в роли спонсора семьи Котик. Похоже, Палагия смогла подобрать нужные аргументы и убедить неудавшегося прокатчика электросамокатов раскошелиться. В таком случае убивать его для нее все равно что резать курицу, несущую золотые яйца. И опять же хочу заметить – пока нет тела Кирилла Романовича, говорить об убийстве преждевременно. Мы пока считаем его пропавшим. Поэтому ты, Ася, продолжай общаться с Палагией. Уверена, тебе еще много чего удастся вытащить из нее.

– Ну, я поехал? – Рыбак встал и посмотрел на Асю. – Ты же проводишь меня.

– Конечно. – Она встала, подперла руками поясницу. – Куда же ты без канапушек?

Канапушками Рыбак называл крошечные – на один укус – Асины бутерброды. Отправляясь куда бы то ни было, хоть за город, хоть в другой город, он обязательно брал их с собой, хотя по дороге можно было купить сколько угодно самой разной еды. Но наверняка даже в самом лучшем ресторане, где Иван никогда не бывал, но был твердо уверен, что это именно так, не накормят такими вкусными бутербродами, как готовит его жена. А все потому, что в немудреную стряпню свою Ася вкладывает всего понемногу: немного своей нежной улыбки, немного любви, немного заботы, немного тепла. И, съев крошечный бутербродик, в придачу к калориям получаешь все вышеперечисленное. А если бутербродиков десяток? Тогда никакие трудности не страшны.