Читать книгу: «История одного проклятия, или Как полюбить грифона», страница 4

Закончив с настройками, Аскольд молча сгрёб всех инициаторов приборочного неистовства, запихал на заднее сиденье своего внедорожника и оперативно развёз по домам. Последним в списке, как обычно, был адрес Рены, которую Аскольду пришлось чуть на руках извлекать из машины. Девушка почти висела на нём, пока он не доставил её вплоть до дверей квартиры. Там она внезапно встрепенулась, оживилась и вывернулась из полуобъятий старшего коллеги. Невнятно поблагодарив и попрощавшись, она прошмыгнула в квартиру, быстро захлопнув дверь перед носом Аскольда.

Экс-борец только брови приподнял и в который раз дал себе зарок переговорить с обеими: Корнелией и Реной. С первой по поводу бесстыдной эксплуатации физических сил Рены и напомнить об отмене крепостного права. С самой племянницей покойной Сабины – провести вдумчивую беседу о необходимости налаживания личной жизни. А может, сразу и познакомить с тем самым смышленым и толковым пареньком…

Не ведая о том, какие планы имеет на неё Аскольд, Рена едва сумела раздеться и принять душ. Чудом не заснув прямо в ванной, отпинав насквозь пропылённую одежду поближе к стиральной машине и не вспомнив об ужине, девушка кое-как добралась до дивана. Не разбирая, рухнула лицом в подушку, сумев промычать традиционное «Спокойной ночи, тётя Са…».

Что ей снилось в этот раз, она не помнила.

****

В выходные дни Рена позволяла себе удовольствие поваляться подольше, заранее изменив настройки на телефоне. То есть попросту отключив будильник, чтобы звуки «Имперского марша» не подкинули её в положение по стойке «смирно».

Разбудило её сладкоголосое соловьиное пение. Спросонок Рена всё никак не могла сообразить, откуда в квартире взялась певчая птица. В форточку залетела? И лишь минутой позже до неё дошло, что это смартфон заливается трелями.

– Ох, птички-йогупопчики… – простонала девушка, старательно игнорируя звонок.

Однако, заткнувшись на пару минут, смартфон разразился саундтреком из популярного сериала про британского сыщика. Прослушав бодрый рингтон на третий раз, Рена всё-таки дотянулась до телефона, повозила пальцем по экрану и промычала:

– Але-ее…

– Реночка, спишь, что ли? – прощебетал голосок на том конце. – Ой, ты извини, мы тебе и вчера, и сегодня смс-ки слали, а ты не отвечаешь и в сеть не выходишь! Я тебе звонила-звонила, минут десять звонила. А вот сейчас с телефона Коти звоню, а то мой уже почти разрядился, а Макс ещё не пришёл…

– Здоров, Муся, – кое-как вклинилась в словесный поток Рена. – Погоди, сейчас соображу… Который час-то? – Она поднесла телефон к глазам, всмотрелась в строку времени. – Фигась баб Тась! Вот это меня вырубило!

– Эй, алло? Реночка, ты меня слышишь? – снова разразилась щебетом трубка. – Ты сегодня сильно занята? У тебя же вроде выходной, как у всех. Нам тут фоны и лайтбокс достались на халявку, всякие декорашки крутые. А Брут приболел, а мы уже куколок принесли. А погода такая хорошая, ты ж сама любишь естественное освещение, а мы…

– Му!.. Му-муся моя! – снова прерывая «поток сознания», воскликнула Рена, проснувшись окончательно. – Если вам на сегодня до зарезу фотограф нужен, достаточно просто сказать.

– Ну-ужен! – возник в трубке уже голос Коти, от волнения тянущий гласные. – У тебя ж та-акие крутые снимки получаются и с первого ка-аадра! И Алла сегодня близняшек принесёт. И Ланы – не бу-удет!

– Ланы не будет – это «пять». – Рена решительно села. – Дайте мне час привести себя в человеческий вид, а то мы вчера в студии раскопки производили. Где вас искать-то?

– За храмом! – уже голосов на пять гаркнул динамик.

– Эк вас! – отдёрнув телефон от уха, усмехнулась девушка. Впрочем, она понимала тех, кто звонил: фотосессии без президента БЖД-клуба всегда проходили веселее и успешнее. – Ладно, ждите, буду. Всем там привет и тугих шарнирчиков.

– Да-а! Ура-аа!

Рена опять хмыкнула: судя по ору, её будет ждать чуть ли не весь состав клуба. Не считая, разумеется, Ланы. Нажав «отбой», девушка вздохнула и по привычке попыталась взъерошить волосы. К своему ужасу она обнаружила, что пряди за ночь слиплись и по ощущениям вообще забетонировались. Взвыв, она бегом бросилась в ванную. А внутри у неё всё начинало ликовать: сегодня ей представился шанс любоваться куклами, а паче прочего – брать их в руки, ставить в разные позы и фотографировать в неограниченном количестве! И всё это без ядовитых комментариев Ланы! Ради такого Рена и после бессонной ночи бы восстала!

Спустя полтора часа с ещё взъерошенными влажными волосами Рена была в облюбованном фанатами фотоссесий парке. Он был отгорожен от остального города старым православным храмом, густо зарос кустарником, поэтому здесь можно было столкнуться и с готами, и с косплеерами всех мастей. Иногда даже случались конфликты, чья очередь фотографироваться. Но вот с бдж-шниками редко кто препирался: совместные сессии выходили на диво удачными.

К тому моменту как появилась Рена, на одной из площадок парка развернулся настоящий кукольный парад. Гуляющие горожане с интересом глазели на бесплатное шоу. А поскольку некоторые куклохозяева выглядели не менее экзотично своих подопечных, то многие снимали происходящее на гаджеты.

Рена ощутила где-то в животе знакомую щекотку предвкушения. Покрепче прижав к боку рюкзак, забитый всякими вкусняшками, она решительно двинулась к группе кукольников под раскидистой старой яблоней. Её встретили радостными возгласами и визгами и чуть не порвали на части, требуя, чтобы она всенепременно сняла «моего пупсичка/ангела/секси» и прочих. Кое-как удалось создать видимость очередности, а для этого Рене пришлось даже рявкнуть. Кукольники присели, притихли, а потом с благоговением вручили ей клубный «Кэнон» с зеркалкой. Рена забросила свой рюкзак в кучу прочих сумок, стянула волосы на затылке в куцый хвостик – и на несколько часов выпала из человеческой реальности.

Через какое-то время у неё уже перед глазами всё плыло от этих нечеловечески красивых лиц, потрясающе выразительных глаз всех цветов радуги, захватывающих дух мейков и костюмов. Джинсы на коленях стали равномерно зелёными, поскольку она часто ползала прямо по траве, но это её вообще не волновало. У любого другого фотографа уже давно бы руки отваливались, ломило бы шею и поясницу, но только не у неё. И если бы кукольники хором не потребовали перерыв на вкусненькое и просмотр отснятого, Рена бы фотографировала, пока аккумулятор не сел. Фотоаппарат у неё почти вырвали и с восторженными визгами понесли подключать к ноутбуку.

Девушка со вздохом повалилась на спину там же, где снимала, благо кто-то успел подстелить покрывало. Она ощущала себя объевшимся халявной сметаны котом и осоловело смотрела вверх, блаженно улыбаясь. Сбоку то и дело раздавались хоровые восторженные вопли, когда на экране ноутбука появлялся очередной снимок.

– Фотоаппарат на дозарядку поставьте, черти, – громко сказала она. – А то остальное буду фотографировать только глазами!

Новая волна суеты, визгов, писков и поисков в куче сумок съемного аккумулятора вызвала у неё ещё одну улыбку. Общение с бжд-шниками (без Ланы, естественно) всегда оставляло у неё ощущение благостности и эйфории. Спонтанная фотосессия попросту поглотила все фантастические встречи и разговоры дня минувшего и раскрашивала грядущее в радужные тона.

Пока девушка блаженствовала, к ней кто-то тихонько подошел и чем-то легонько ткнул в живот. Рена лениво приподняла голову и обнаружила, что у неё на животе сидит куколка из линейки «Минифи», одной из самых популярной среди кукловодов. Эта относилась к «Хлоям», была обладательницей смуглого тона тела, глазищ цвета лунного камня и ангельских крыльев за спиной. Всей одежды на ней было какой-то фантазийное бикини с прозрачными шлейфами и сандальки с высоченной шнуровкой. Как и у всех кукол этой линейки, личико её одновременно отражало застенчивость и лукавство. На запястье правой вытянутой вперёд руки висела конфета, обмотанная ленточкой.

Рена подняла взгляд выше и встретилась взглядом с сияющими глазами хозяйки куклы. Муся, она же Маша, косплейщица со стажем подпрыгнула на месте от переполнявших её чувств и часто захлопала в ладоши. На ней было платьице в стиле «готик-лолита», с кучей кружавчиков, лент и рюшей, от колыхания которых у Рены опять в глазах зарябило.

– Мусьен, не мельтеши, – ухватив её за щиколотку, проворчала Рена. – А то меня укачает прямо вот лёжа!

– Реночка, ты сЮ-ууупер! – умильно протянула косплейщица и с готовностью плюхнулась рядом с девушкой. – Мы с Ло-Ло так рады, так рады. Возьми конфетку, это тебе! До-озо-оо¹²!

– Да всегда пожалуйста, – хмыкнула Рена, осторожно снимая с ручки куклы подношение. – Что это? А, чернослив в шоколаде, всё как я люблю.

Муся опять разразилась аплодисментами, глядя на Рену восторженными глазами. Потом усадила свою куклу поустойчивее и завертела головой.

– Здорово сегодня, нэ? Нэ¹³?! – не в силах посидеть спокойно дольше минуты, воскликнула Муся. – И с погодой-то как повезло!

– Видать, успешно нашаманили, – дружелюбно проворчала Рена, зная о некоторых причудах кукловодов. Например, дружно камлать на хорошую погоду накануне встреч на природе. Для этого вечером на подоконник ставили куклу с запиской «Хочу солнца!» и тому подобные пожелания.

– Ага, я всех четырех на окошко выставляла! – с готовностью закивала косплейщица. – А Макс вообще не поленился: всех монстерхаев рассадил!

– Знатная «рассада» получилась! – рассмеялась Рена. – У него ж их полсотни будет! Упс!

От смеха Ло-Ло, та самая куколка-ангел, свалилась с её живота. Обошлось без последствий, хотя Рене досталосьпо носу подошвой миниатюрной сандалии. Муся всплеснула руками, подхватила куклу и отчитала ту, чтоб не смела пинать фотографа. Потом посмотрела на привставшую на локтях Рену, пригладила слегка растрепавшиеся волосы куклы и осторожно спросила:

– А ты уже когда куклой обзаведёшься?

Рена уставилась на неё и не удержалась от ироничного:

– Обычно таким тоном интересуются «Когда уже заведёшь детей»!

Муся порозовела, но потом весело рассмеялась. Рена поддержала её, хотя тема была болезненной. Муся тоже об этом вспомнила, прикрыла рот ладошкой и посмотрела на ней виновато.

– Да не бери в голову, Мусьен, – нарочито беспечно сказала Рена. – Мне и так…с вами нормально: прямо все куклы мои!

Они снова посмеялись. Но всё же косплейщица отважилась продолжить:

– Начни хотя бы с «минифишек», нэ. Есть ведь и бюджетки, и рекасты доступные, очень даже кавайные. Ты ведь знаешь, что вот Ло-Ло – это рекаст. – И она от имени куклы помахала Рене ладошкой. – А мейк, гардероб – это мы тебе всем клубом поможем!

– И чтоб меня потом Лана до язвы желудка довела своими инсинуациями?! – сморщилась Рена, садясь прямо. – Нет, Мусёна, у меня тоже гордость есть, хоть это и незаметно. Я уж лучше вообще без куклы буду.

– Так хотя бы для себя-аа, – робко протянула та и покачала перед лицом своей куклой. – Нэ?

– Для себя… – Рена задумчиво посмотрела в ту сторону, где у ноутбука столпилась большая часть кукловодов. На них с Мусей потому никто не смотрел. – Для себя я б такого завела, – понизив голос, сказала она, доставая телефон и открывая галерею изображений. Чуть поколебавшись, развернула экран к затаившей дыхание приятельнице, пригрозив: – Только не ори!

Предупреждение оказалось своевременным, и косплейщица, чуть не выронив куклу, зажала себе рот обеими руками. Глаза у неё стали круглыми и восторженными, как у анимешных персонажей. Рена даже опасалась, что у хозяйки Ло-Ло ещё и кровь сейчас носом пойдёт как в мультиках.

Она отважилась показать приятельнице одно из тех фото, где Зар был запечатлён на фоне листьев с зацепившейся за волосы кистью сирени. Глаза его были слегка прикрыты, на губах лёгкая улыбка. Рыжие волосы прямо пламенели вокруг его головы.

Рена, довернув телефон к себе, снова поразилась качеству снимка, а сердце её стукнуло сильно и невпопад. Девушка хотела уже убрать смарт, но Муся вцепилась ей в руку и чуть ли не носом прижалась к дисплею.

– Это же Майский принц! Ой, како-оой! Су-ууугой-иии¹⁴! – У Муси из глаз разве что розовые сердечки не сыпались. – Ты снова с его хозяйкой повстречалась, нэ?! Завидую!

– Не, это я на Пинтересте нашла, – с трудом подобрав правдоподобную ложь, пробормотала Рена, всё-таки отбирая у приятельницы смарт. – Перекрестных ссылок не было, только то, что выставил какой-то пользователь.

– Бли-ин, как жалко-то! Чи¹⁵! – чуть не прохныкала Муся, прижав к себе «минифишку». – Такой няшечка, мы с Ло прямо влюбились! А давай остальным покажем?! Нэ?!

– Это чтоб я без телефона осталась?! – уже по-настоящему ужаснулась Рена и, видя наполнившиеся слезами глаза Муси, дрогнувшим голосом сказала: – Ладно, не реви! Вечером в группу кину. И вообще, перерыв уже закончился, а впереди работы – семь вёрст до небес. Эй, народ! Камеру вернули!

Она уже пожалела о своём поступке и теперь стала разводить нарочито бурную деятельность, чтоб не дать Мусе шансов пристать с вопросами. Рена ловила себя на том, что ей не столько не ловко врать приятельнице и даже не от попытки представить, что будет в группе, выстави она очередное фото «Майского принца». Её сердце сжималось от стыда перед тем, что она почти позабыла о Заре, о его словах. О его просьбе…

Но вскоре всё её внимание поглотили сложные постановочные снимки и перебранка с хозяевами кукол, так и норовивших влезть в кадр, чтобы поправить позу модели. Уже начало смеркаться, когда Рена закончила делать череду снимков «кукла+хозяин», во время которой она неожиданно проявила крутой нрав и командный голос. Зато ни одного снимка не пришлось переделывать!

Большая часть кукольников засобиралась по домам, а вот головной состав вознамерился во что бы то ни стало отблагодарить Рену за её услуги. Денег та никогда принципиально не брала, поэтому компания во главе с Мусей и Максом уговорили угостить её ужином. На это Рена согласилась, поскольку от съеденной в перерыв конфетки остались только воспоминания. Все вместе они отправились в пиццерию, где помимо выбранного обеда, Рена стала обладательнице четырёх видов пиццы, огромной коробки картошки-фри, ведра с наггетсами и пяти разновидностей десертов. Конечно, девушка была голодна, но не до обморочного состояния, в котором бы заказала такую гору еды!

Кукловоды галдели, хихикали и отказывались разделить «фастфудятню» по-братски. Вместо этого помогли упаковать и донести до квартиры Рены и сгрузить на кухонный стол.

– Зато тебе пару дней не придётся готовить, – резонно заметил Макс, хозяин «кукольной рассады» и один из старожилов клуба, когда она спустилась проводить весело галдящую компанию.

– Ну, э-э… Не без того, – пробормотала Рена, вновь вернувшись к привычной всем роли стеснительной девицы. – Кхм, спасибо за…за всё. Было весело.

– А то ж-жж! – басовито отозвалась Котя, представлявшая тот же клан косплееров, что и Муся. – Прямо фестиваль без границ!

– И без Ланы! – подхватили остальные кукольники.

– Вот она всем нервы-то помотает, – кисло улыбнулся Макс. Потом тряхнул выкрашенным в сиреневый чубом и помахал девушке рукой. – Лады, Рен-тян, бывай – не пропадай!

– Ага, звоните, если что, – кивнула та, старательно делая вид, что не замечает странные ужимки Муси. Та выкатывала глаза, шевелила губами и тыкала мизинчиком куда-то в область коленей Рены.

– Ладно, минна-сама¹⁶! – провозгласила Котя. – Айда ещё покутим в «Сладкой сказке»!

Компания отозвалась на её предложение хоровым «Суго-ооооой-ииии!» и потянулась на выход из двора. Муся нашла повод, чтобы задержаться, подскочила к Рене и, раздувая ноздри, прошипела:

– Принца выстави! Ты обещала!

– Э-э, мне там…продукты надо в холодильник убрать, – заспешила Рена, пятясь от сопящей приятельницы.

– Ты обещала! – уже в закрывшуюся подъездную дверь крикнула Муся, топнула ногой и погрозила кулаком. – Ууу, бА-аака¹⁷! Стеснительница неправдоподобная! Бака-бака-бака!

Её окликнула Котя, и косплеерша, прижав к себе сумку-переноску с куклой, поспешила присоединиться к друзьям.

****

В квартире витал вкусный дух пиццы и картошки фри. Рот Рены сразу наполнился слюной, и она тут же себе попеняла:

– Тебе не стыдно, а?! Только что ведь наелась чуть не до опупения, и опять о еде думаешь?!

От собственных слов её пробрал внезапный нервный озноб, когда в памяти эхом всплыла её же фраза: «Нагнал тут жути, а сам только о еде думаешь!». Рена потрясла головой, с усилием провела обеими руками по волосам, стягивая резинку и позволяя прядям рассыпаться, как заблагорассудится. Потом прошла на кухню и посвятила несколько минут форменному тетрису, упихивая «фастфудятню» в холодильник. Пока она была этим занята, на столе чуть ли не каждую минуту содрогался смартфон, поставленный в режим «без звука». Рена морщилась, невольно отсчитывая каждую новую приходящую смс-ку. К концу её «продуктовых войн» тех перевалило за пятнадцать штук.

Захлопнув дверцу холодильника, девушка с кислой улыбкой посмотрела на умолкший телефон. Ей не требовалось проверять список входящих сообщений, чтобы узнать, от кого. Она похлопала себя по бедрам, внезапно обратила внимание на буровато-зелёные пятна на джинсах в области коленей. Ахнув, поспешила в ванную в отчаянной надежде застирать это незапланированное «хаки».

За время её отсутствия смартфон под давлением потока смс-ок сполз чуть не на край стола. Так что Рена, переодевшись в домашнее и заглянув за телефоном на кухню, поймала его уже фактически в попытке самоубиться об пол.

По пути в комнату, Рена всё-таки открыла список полученных сообщений и крякнула. Двадцать четыре штуки!

– Мусьен, вот у тебя пальцы-то не отвалились их набирать! – в изумлении пробормотала Рена. Не прочитав ни одно из сообщений, она набрала и отправила краткое: «Уймись. Обрабатываю фото». После этого решила и вправду посмотреть снимки, что сделала в сиреневом убежище, и села за компьютер, подсоединив к нему телефон.

И снова по несколько минут рассматривала каждую фотографию. Сердце билось чаще, к щекам прилила кровь, но она не могла отвести от снимков глаз.

Зар, рыжий псих, «Майский принц». Вот тот самый снимок, что она показывала Муське, и в его зелёных глазах только теперь заметила весёлый огонёк. Вот он наслаждается сделанным глотком кофе, прикрыв веки и откинув голову чуть назад. На память Рены сразу пришли работы одного из художников-прерафаэлитов – Россетти, чьи работы отличались зашкаливающей чувственностью. А вот Зар, держа стакан у губ, лукаво смотрит на неё поверх края посудины и, кажется, вот-вот подмигнёт…

Рена долго-долго, не мигая, смотрела в зелёные глаза на фото, пока ей не стало чудиться, что цвета поплыли. Она зажмурилась, потёрла пальцами веки, напомнив себе, что сегодня и так перенапрягла зрение, напряженно всматриваясь в видоискатель фотокамеры. После такого положено вообще не видеть дальше своего носа.

На телефон одно за другим упало штук пять смс. Рена вздохнула, покосившись на него. Зашла в группу бжд-шников и опубликовала фото Зара, которое видела Муся. В шапке поста она огромными буквами написала: «Найдено на Пинтересте. Безадресно». И торопливо вышла из сети, чтобы не видеть, что начнётся в комментариях. Дабы обезопасить себя от вполне ожидаемых телефонных атак, отключила на смарте и режим вибрации. Выключила компьютер, погасила настольную лампу и, как в окоп, нырнула под одеяло.

Уже проваливаясь в сон, она вспомнила, что не зашла во вторую комнату пожелать доброй ночи тёте Саби. Но сил встать уже не было, внезапная усталость навалилась медвежьей тяжестью, налила веки свинцом. Меньше, чем через минуту девушка спала беспробудным сном.

***

5.

Проснулась же она от трескучего звонка стационарного телефона, слышного в любом уголке квартиры. Кнопочный монстр стоял в прихожей, как ещё одно напоминание о тёте. Рена мало того, что не стала его отключать, так ещё исправно платила за телефонию и где-то раз в месяц звонила по межгороду родителям. Связь у громоздкого аппарата до сих пор была на зависть иным навороченным гаджетам. Главным неудобством т был короткий сетевой провод, удлинить который, чтобы перенести в комнату, у Рены всё руки не доходили. И ещё отсутствовала регулировка громкости звонка, имеющего сокрушительное звучание и децибелы допотопных дисковых телефонов.

Именно от этого звука, бьющего даже не в уши, а куда-то прямо в слуховой центр мозга, Рена и подскочила на кровати. Не сразу разобралась, что за адова трель сотрясает всё пространство. Схватилась спросонок за смарт и спустя лишь пяток секунд вспомнила, что тот стоит на беззвучном режиме.

Пронзительное дребезжание звонка ввинчивалось уже куда-то в позвоночник и замолкать, похоже, не собирался. Едва не запутавшись в пледе, Рена поковыляла в прихожую и уставилась на грозно мигающий дисплейчик на корпусе телефонного монстра. Номер на нём не высвечивался, но мерцание ядовито-зелёного вызывало ответный нервный тик.

– Собачки-сотонячки, да что ж такое-то?! – пробормотала Рена, вспоминая правила обращения с телефонным извергом: какую вот кнопку нажать, чтоб принять входящий звонок? Потом вспомнила, что всё гораздо проще и подняла с рычагов трубку, соединённую с корпусом туго завитым шнуром. – Але?..

– ТЫ ТАМ СДОХЛА, ЧТО ЛИ, ИЛИ ПЬЯНАЯ В ГРОБИНУ ВАЛЯЕШЬСЯ?!?

– Ко…Ко…Кори?! – чуть не рухнув на пол и мгновенно проснувшись, выдохнула Рена, попросту оглушённая рёвом из динамика трубки. – Откуда ты?!.. – Вопрос она не закончила, вспомнив, что номер стационарного телефона знали только её родители – и вот да, Корнелия.

– Какого ахтунга на звонки не отвечаешь?! – с чуть меньшими децибелами проорала трубка, с изумительной ясностью передавая все интонации и звуки заднего фона. – Эти твои пупсофилы до тебя дозвониться не смогли, так они меня В МОЙ ЗАКОННЫЙ ВЫХОДНОЙ достали!! У тебя там что, всю ночь пирушка с порнушкой была с применением всего ассортимента из магазина для интима?!

– Нет!.. – краснея и ощущая, как внутри начинает подниматься горячая волна, выдохнула Рена, опершись одной рукой о дверной косяк. – Ребята попросили им с фотографиями помочь. Я до вечера на улице провела, пришла поздно вот и…

– Вот и объясняйся со своими фетишистами сама! – рявкнула Кори. – Они мне чуть мозг не выклевали, что ты ни на звонки, ни на домофон не отвечаешь!

– Домофон?!

Рена ошалелыми глазами обвела прихожую и обнаружила, что домофонная трубка сорвалась с держателя и сиротливо висит вдоль стены на проводе. Чуть не заикаясь, девушка пролепетала:

– Это… домофон…я, видимо, случайно вчера трубку уронила…

– Это тебя уронили, при чём не вчера, зато на всю голову! – всё больше заводилась Кори. – Ты хоть в курсе, что мы уже собирались квартиру вскрывать?!

– За-зачем?! – в конец обалдела Рена, всё-таки сползая по стене на пол и не замечая, что оставляет пальцами на косяке глубокие борозды…

– За хреном!!! До тебя не дозвониться, пупсофилы все на какой-то нервной измене! Что с тобой – отравилась жрачкой или тайком бухаешь целый день – не ясно!..

– В смысле – целый день?!

– Двойное «ять» тебе в поперечье! Шесть час вечера на дворе! Скажи спасибо, я ещё до твоих рожателей не дозвонилась, а то б точно уже окна с ОМОНом высаживали!

– Как шесть часов вечера?!.. – не осознав последней угрозы Кори, сдавленно произнесла Рена. – Я что… почти двадцать часов проспала?!

Трубка замолчала, как-то весьма выразительно и почти зловеще. Потом Корнелия прошипела:

– Слышь ты, невменяемая, я ведь сейчас приеду и потащу тебя анализы на психотропные препараты сдавать.

– Да трезвая я! – рявкнула вдруг Рена с такой яростью и вскипевшим раздражением, что на том конце задним планом кто-то сдавленно ахнул. – Вы на мне ДВА дня пахали, не слезая!!! Я что, отоспаться не могу?! Я из твоей гребанной студии полтонны хлама вытащила в одного, вчера больше десяти часов на ногах провела; имею право хоть неделю спать! Что орать-то сразу?!

В трубке повисла ошеломленная тишина, в которой чуть отдалённый голос Аскольда прозвучал очень внятно:

– А я тебя предупреждал, сбавь обороты. Нечего укатывать девочку…

– Ты ещё!.. – взвился голос Кори.

Рена издала резкий, неожиданный для самой себя звук: то ли взрявк, то ли клёкот. Перепалка на том конце тут же затихла, и Рена на диво спокойным ровным голосом, не смотря на бурлящие в ней негодование и злость, сказала:

– Со мной всё в порядке. Приезжать не надо. Звонить – тоже. Я проснулась. Мне надо умыться и поесть. Аскольд Григорьевич, не волнуйтесь, у меня ничего не болит. Маша, я знаю, ты меня слышишь: не дави людям на психику. Кори, извини. Пока.

И решительно положила трубку на рычаг. Подумала – и выдернула штепсель из сети.

Некоторое время Рена продолжала сидеть на полу, неосознанно стирая с кончиков пальцев чешуйки краски и деревянную труху. Она смотрела в сторону кухни и пыталась справиться с бушующим пламенем внутри себя. Зная взрывной темперамент Корнелии, та уже на полпути к квартире, чтобы вытрясти из неё душу.

– Я тебе что, дитё малое?! – мрачно сквозь зубы процедила Рена, вновь ощущая волну кипучей и такой непривычной ярости. – Эти ещё…пупсофилы, ежа им во все тапки! Явно Машка проболталась, трепло в рюшках!

Девушка рывком поднялась на ноги, обвела свирепым взглядом прихожую. Потом вихрем пронеслась по квартире: ванная, душ, одеться в чистое, собрать рюкзак. В него после недолгого размышления, она упихала нарезанную на куски пиццу, ланчбокс с картошкой фри и наггетсами, термос с наспех заваренным кофе. Сунула туда же флисовый плед уютного шоколадного цвета (подарок тёти Саби на один из праздников).

Рена твёрдо решила, что ночевать сегодня точно будет не дома. Хозяин зооцентра «Эдем» не раз пускал её переночевать в прилегающем котокафе, когда она выхаживала очередного уличного подобранца. И пусть Корнелия хоть треснет от ора, а то ведь только и горазда, что командовать да как тягловую силу использовать!..

Здравой частью рассудка Рена понимала, что ведёт себя вовсе не как взрослая личность. Но что-то накипело и перемкнуло, выбив её из уютной роли неуклюжей и безропотной девицы. У которой после смерти Сабины так и не появилось новых друзей, не требовавших бы от неё ничего взамен, не использовавших как попало…

Гремучая смесь ярости и жажды что-то кому-то доказать, если понадобится – то и прикладным способом, – грозилась накрыть с головой. Дождаться-таки явления Корнелии и ка-ак!..

Чудом не забыв смартфон и съёмный аккумулятор к нему, Рена вымелась из квартиры. Тихонько, почти не хлопнув створом, заперла дверь и, слушаясь невнятной внутренней подсказки, как можно более бесшумно поднялась на два этажа выше. Там вжалась в стену и затаилась.

Не прошло и минуты, как она вышла из квартиры. Внизу громыхнула входная дверь, и шумно затопало: поднимающихся было явно больше одного! Рена поморщилась: в квартире она замок сменила сразу после кончины тёти. Но вот дубль ключа-таблетки от двери подъезда у Кори так и не получилось забрать.

Осторожно выглянув в лестничный пролёт, Рена еле сдержалась от нервного смешка, оценив состав «спасателей»: Корнелия, Аскольд, Муся и, вот так сюрприз! – Лана собственной персоной! Рена вжалась спиной в стену и слушала, как Корнелия истязает дверной звонок, огрызается на Аскольда, а потом начинает чуть не пинать в дверь. На грохот, судя по звукам, высунулся сосед Рены по лестничной клетке и невнятно пригрозил вызвать полицию. Выслушав экспрессивное пожелание Кори идти коротким, сексуально-пешеходным маршрутом, дядька стушевался и жалобно проблеял, мол, слышал, как соседская дверь минут десять назад хлопнула.

Рена мысленно обняла вечно поддатого соседа, который никак не мог слышать, как она квартиру закрывала: в этот час количество алкоголя в его крови могло вызвать только слуховые галлюцинации. Однако, его «показания» убедили «спасателей-карателей».

Прозвучали непродолжительные бурные дебаты, после чего торопливый звук шагов ссыпался вниз. Снова тяжко бухнула входная дверь.

Рена осторожно подобралась к окну на лестничной клетке и попыталась посмотреть, что творится у подъезда. Но с высоты пятого этажа был хорошо виден двор и помойка в дальней части, кроны тополей и окна дома напротив. То, что творилось на крыльце, оставалось «за кадром». Впрочем, снизу почти внятно доносились звуки очередной перепалки, судя по голосам – между Кори и Ланой.

И вдруг громом небесным ухнул мужской взрявк. После ошеломленной паузы – второй. В повисшей тишине голос Аскольда звучал рокотом прибоя в суровых фьордах. Рена, как ни старалась, не разобрала ни слова. Но ей почему-то казалось, что бородач с обликом киношного викинга сурово и веско отчитывает всех, кто участвовал в этом дурацком «рейде». И делал он это так весомо, что даже Кори ни разу не пикнула.

Когда Аскольд умолк, кто-то из скандалисток попытался опять затеять перепалку. Громоподобное «Хватит!» заставило задребезжать стекла в окнах даже пятого этажа. Воображение Рены живо нарисовало Аскольда в иссеченных боевыми отметинами викингских доспехах, с шрамами на лице и с огромным топором в руках. Или тяжеленым молотом, что только добавляло образу убедительности. Мысленно девушка поаплодировала коллеге по студии, сумевшему, наконец, приструнить неистовую Корнелию.

Ещё спустя одну тягостную минуту захлопали дверцы машины, зарокотал мотор аскольдова внедорожника, отдалился…

В тишине подъезда визг пронёсшегося за окном стрижа заставил Рену подскочить. Почти одновременно с этим задёргался один из карманов её штанов-карго. Она торопливо выудила смартфон и насторожённо посмотрела на дисплей. Определить, от кого пришло сообщение, не открыв весь список, было трудно. Вздохнув, Рена сняла блокировку экрана и охнула: входящих звонков перевалило за два десятка, количество смс-ок тянуло на полновесный роман… И ещё одно – голосовое сообщение, – принято вот секунду назад. Рена напряглась, но номер принадлежал Аскольду. Сглотнув, девушка открыла «голосилку» и поднесла телефон к уху. Густой, всё ещё чуть рычащий голос экс-борца сказал:

– Возьму этих мегерищ на себя, давно пора было. Отдыхай, в студии пару дней не отсвечивай. Побереги себя, медвежонок. Иначе твоя тётушка меня с того света достанет и заклюёт!

Сообщение закончилось, а Рена смотрела перед собой круглыми глазами. Медвежонок. Аскольда назвал её прозвищем, которое знала только Сабина! Но тётю Аскольд никак не мог застать: он пришёл в студию полгода спустя смерти той…

Рена потрясла головой, глубоко вздохнула. Потом решительно очистила все списки – и звонков, и смс. Спохватилась и набрала сообщение экс-борцу: «Спасибо, поняла. Не отсвечивать пару дней. Ещё раз спасибо». Чуть поколебавшись, добавила смайлик с поцелуем и нажала отправить. Пока она выставляла громкость звонка, смартфон булькнул, принимая новое входящее сообщение. Это был ответ от Акольда: подмигивающий смайлик и рука с поднятым большим пальцем.