Читать книгу: «Квинтэссенция Света», страница 18

XVI

– Откуда у тебя кейс с сывороткой? – спросил я у Барри, ведшего нас по коридорам блока D.

– Снял с тела полковника Тайтла, – не оборачиваясь, ответил брат Хейли, – вот держи.

Он отдал чемоданчик мне, а сам взял поудобнее автоматическую винтовку.

Блок D – был весьма укрепленным местом. Минимум окон, подвальные и полуподвальные помещения с толстыми бетонными стенами. Стальные двери с кодовыми замками. Своего рода бункер или старый военный дзот.

Мы петляли по коридорам.

– Почему за нами послали только тебя? – спросил по дороге Мэдисон, – Фред же теперь ценный объект.

– Да никто меня не отправлял, – отмахнулся Барри, – я сам пошел. Нам вообще всем приказали идти к границе и не допустить подхода гражданских к милитаризированной зоне. Остальные отряды должны были планомерно отодвигать «осьминогов» за баррикады. Но все пошло к черту, когда эти твари полезли через канализацию. Там сейчас такая мясорубка, что про вас забыли.

– Получается, ты ради нас нарушил приказ, Барри, – с тревогой произнесла Сара, – потом же будут проблемы с Хобсом.

– Да к черту эти приказы! – кинул через плечо быстро идущий сержант, – Вы друзья Хейли и, наверняка, ни раз ее спасали. Теперь я спасу вас.

Мы подошли к большой двери. Барри открыл ее, и мы вошли на склад.

– Странно, что его еще не опустошили, – удивился сержант.

– Ого! – воскликнул Мэд.

И было почему.

Оружия здесь было достаточно, чтобы устроить локальную Третью мировую.

– Набирайте, что надо, – указал Барри.

– Уговаривать нас не надо, – усмехнулся оператор и побежал к стеллажам.

– Найду себе Дезерт Игл, – улыбнулся я Саре.

– А я патроны к своей Беретте.

Мы разошлись. А через пять минут уже были готовы прорываться сквозь врагов.

– Фонарей набрали? – осведомился Барри.

– А-то! – сказал довольный Мэд.

– У каждого по два, – показал я на свои.

– Отлично. Монстров много, будьте готовы жечь их светом. Будем прорываться плотной колонной, светим во все стороны – это наше спасение. Перебежками доберемся до северного КПП. Основные силы стянуты туда.

– Принято, сержант.

В этот момент на склад забежал солдат. Он был весь в крови, раненый и измазанный слизью.

– Отлично, живые люди, – выдохнул он.

– Идрис? – Барри хотел подойти к нему.

– Не надо, сержант, я уже покойник. Я забежал за гранатами. Хочу отправиться в ад, прихватив с собой побольше этих тварей.

Он действительно схватил связку гранат и рванул к выходу.

– Надо прикрыть его! Идемте! – Барри побежал следом.

– Ни минуты покоя, – прокряхтел профессор.

Мы подбежали к входной двери блока D.

Здесь взрывы и крики слышались отчетливее.

– Готовы? – Барри оглядел нас.

– Открывай, сержант, – прохрипел раненный солдат.

Барри подналег и первым вышел на темную улицу.

То, что мы увидели не иначе, как кошмаром, назвать было трудно.

Перепуганные вэлмондцы убегали от несущейся волны «осьминогов». Столько инопланетных тварей я еще не видел. Они были повсюду. Даже очаги пожаров и свет прожекторов, казалось, не пугали их. Потому что огня и света было недостаточно. То там, то здесь спасительные яркие очаги привлекали людей, и те перебежками перебирались к ним, будто мотыльки. В остальных же местах – а это была бОльшая часть города – царила тьма, в которой «осьминоги» перемещались беспрепятственно.

Мы вывалились из блока Dи тут же увидели в паре метров группу exo-octopus.

– Бывайте, – тихо сказал раненый солдат.

Я лишь успел заметить, как ковыляя к монстрам, он снял чеку с ближайшей гранаты.

– Эй вы, ублюдки! – прозвучал его хриплый победоносный крик.

Затем монстры навалились на него, скрыв под своими несчетными телами и щупальцами.

– В сторону! – скомандовал Барри.

Прогремел взрыв.

– Погиб красиво, – свидетельствовал Мэд.

– Идемте вперед, к тому зданию! – указал Барри.

Он отошел от нас метров на пять вперед.

Я даже не заметил в темноте, как его ноги опутали тентакли.

Резкий рывок, и Барри упал на землю. А там, во тьме, уже поджидала смерть.

– Барри! – только и успела прокричать Сара.

Но парня быстро уволокли куда-то в канализационный люк.

– Дерьмо! – прошипел я, – Давайте, идем! Идем!

Стоять и скорбеть или думать не было времени. Спасение на свету. Свет в руках.

Стали освещать себе дорогу, разгоняя жутких мразей под ногами, в воздухе, на стенах, вокруг.

Впереди лежало несколько темных кварталов.

****

Продвигались быстрыми перебежками: от одного крупного прожектора к другому. В их свете останавливались, отдыхали, отстреливались. Патроны кончались с немыслимой скоростью.

Почти не разговаривали. Не было сил на это. Зато чертов Мэдисон умудрялся все это запечатлевать на камеру. Набрал прорву патронов для винтовки, но так и не стрелял – оружие болталось за спиной – а только светил фонарем и снимал происходящее.

Когда пробежали два квартала, укрылись в небольшом магазинчике на углу улиц. Тут наткнулись на нескольких выживших.

– Какого дьявола вы тут сидите?! – рявкнул на испуганных людей я, – Бегите к заставе, там всех пропускают!

Но вэлмондцы лишь покачали головами.

– Мы здесь останемся, – произнесла дородная женщина, – здесь надежней.

«И не поспоришь. Не хотят лишаться дома, укрывают последнее, что есть. Жизнью рискуют»

Но нам-то надо вперед! Поэтому мы оставили их. Здание было достаточно укреплено.

«Выживут».

Вышли к памятнику основателя города. И в этот момент вдалеке раздался мощный взрыв. А за ним настал блэкаут.

– Приплыли, – обреченно произнес Мэд.

Вторили ему оглушительные крики монстров.

Теперь улицу освещали только наши ручные фонари.

– Давайте плотнее, – подсказал я друзьям, – держимся спина к спине.

– Погоди! – встрял Мэд, – Осветите себя, я вас сниму на камеру. Будет инструкция по выживанию.

Он выбежал из круга света, отключив свой фонарь

– Мэд, не глупи, – сказала Сара.

– Не удобно держать «свою малышку», – пояснил он.

Оператор включил небольшой фонарик на камере.

– Отлично! – он обошел нас по кругу и затем отбежал метров на пять вперед.

Мы двинулись за ним.

Я четко видел яркое пятно его камеры впереди и еще подумал, что надо сказать, чтоб включил большой фонарь.

Но тут пятно камеры дернулось и исчезло. Затем раздался короткий вскрик.

– Мэд! – я рванулся за ним.

– Фред, быстрей!

Твари повалили его и набросились сверху.

Я стал палить по ним, совсем не думая, что могу задеть и друга. Подбежали остальные и тоже зарядили из винтовок.

Мэд вертелся и катался по асфальту, пытаясь сбросить «осьминогов» с груди и ног. Но их было много, и впились они намертво. Целый смертоносный клубок щупалец, клювов и слизи.

– Вашу ж за ногу!

Я отбросил опустошенный пистолет и пошел врукопашную, просто руками пытаясь отодрать щупальца от Мэдисона.

Сзади светили фонарями, и некоторые «осьминоги», обугливаясь, отпадали. Но их места тут же занимали новые.

В какой-то миг наши с Мэдом взгляды встретились.

– Забери это, – прохрипел он и, вырвав руку их липких объятий, швырнул что-то передом мной.

Я подобрал камеру левой рукой, а правой отчаянно бил по «осьминогам». Некоторые из них отвлекались на меня и кусали в ответ.

Я молотил, пока были силы, временами улавливая гортанное чмокание и крики «Свети на них!.. Перезаряжаю!..»

Я бил, рвал и дрался, как мог. В ярких всполохах фонарей на сразу понял, куда из рук пропала камера, и еще что-то отстегнулось с пояса.

Я все бил и бил.

А потом заметил, что Мэда рядом нет. И «осьминогов» тоже нет. Точнее живых нет. Остались лишь десятки трупов.

– Где Мэд? – прорычал я, – Где он?

Отчаяние. Пульсирующая боль. Растерянность.

«Где ты, чертов идиот?.. Нам же бежать надо вместе!..»

– Фред, его утащили… уже мертвым.

Голос Сары доносился откуда-то издалека. Но она сидела рядом.

Пустота. Отрицание.

– Прости, – глухо звучал Фредерик, – мы не смогли отбить его. Эти твари… он же был вот здесь, а потом его будто дернуло во тьму… Дьявол… Бедный Мэд…

«Я видел твой взгляд… Дурак, куда ты полез… Нам же еще репортаж делать вместе…».

Ярость. Злость. Тяжелое дыхание.

– Куда его утащили? Направление… Куда?!

– В темноту, Фред… здесь только темнота… мы ничего не могли разобрать…

– Черт!..

Усталость. Боль. Жжение.

Я встал.

– Фред, ты весь в слизи, – произнес профессор.

Тут через мрак я почувствовал грохот и вибрацию.

– Фред, новая волна! Бежим! Бежим!

Друзья не могли ко мне прикоснуться, так бы давно уволокли.

– Там огромная тварь!.. Бежим, сюда!

Я ориентировался на лучи фонарей и две фигуры впереди. Они показывали мне путь. Выводили из мрака, не давали потонуть и опуститься на дно моря отчаяния. Эта толща не давала сделать вздох, но фигуры неслись вперед. И я за ними.

Оказались в покинутом помещении на первом этаже небоскреба.

«Что это? Где мы?»

Магазинчик был совсем мал. Витрины выбиты, стеллажи перевернуты. Хозяева мертвы. Один из них был вооружен огнеметом. Он укрывал своих детей. Но погибли все.

Я заметил, что фигуры остановились и отчаянно переводили дух. Я сел, опираясь о стену. В руках ни оружия, ни камеры. Только мерзкая слизь.

«Мэд… прости… я даже твою камеру потерял».

– Его камера, – тихо выдохнул я.

– Она у меня, – услышал я голос старика, – подобрал, когда убегали.

– Спасибо.

Я осмотрел себя: слизь на одежде – стряхнул ее и вытер, как мог; несколько укусов – вроде кровь течет, плевать уже.

«Вообще на все плевать».

И тут я понял. Посмотрел на пояс и расхохотался. Смех вышел почти истеричным.

– Что такое, Фред? – спросила Сара.

– Я потерял чертов кейс с сывороткой.

Услышал, как Зимовски впервые на моей памяти смачно выругался.

Я встал и пошел к выходу.

– Ты куда? – встревоженно спросила Сара.

– Пойду искать ее.

– Не надо, Фред!

– Надо! – рявкнул я в ответ, не глядя на нее.

«Прости, но надо».

Кожу жгло.

«Плевать»

Раны кровоточили

«К дьяволу».

Взял валяющийся на полу фонарик и пошел.

– Скоро вернусь, ждите.

Друзья промолчали.

Я искал недолго, всего один раз вернувшись на место бойни.

Уж слишком много «осьминогов» было в городе.

Я вернулся в магазинчик минут через пять.

– Нашел? – спросил профессор.

– Нет, – выдохнул я, – зато привел тварей. За мной грохотала орава во главе с «Альфой».

– Что, тварь, решил сожрать весь мир?! – крикнул я на скачущего за мной гиганта, – Хрен тебе!

– Давайте! Идем! – злость придала сил, – Через черный ход!

Я взглянул на Сару и на Фредерика. Они устало кивнули. И погоня продолжилась. Тьма неслась за светом.

Мы выбежали на улицу, но быстро оказались в окружении монстров.

– Прижмитесь к стене. Я сейчас, – рванул обратно в здание.

Там, в подсобке, когда мы бежали к выходу, я заметил нетронутый пожарный ящик с топором и остальными инструментами.

Сейчас быстро ворвался в темную комнатку, разбил стекло. Топор в руку, а еще огнестойкое одеяло.

Еще минуту, чтобы забежать в магазинчик, и снова на улицу.

Сара отстреливалась из помпового ружья, профессор светил фонарем. Монстры напирали. Их было не так много, как при атаке на Мэда, но твари были озлоблены и голодны.

Я заметил меж зданий, как по соседней улице промчалась машина с включенными противотуманками.

«Едут к границе. Надо торопиться».

– Накиньте вот это! – скомандовал я, бросив Саре накидку из тонкого алюминия.

Она посмотрела на меня и тут же набросила полотно на себя и Фредерика.

– Эй! – начал было возмущаться он.

– Тихо ты! – шикнула девушка.

Сам я удобнее взял в руки огнемет, снятый с трупа в магазинчике, и окликнул огромных «осьминогов».

– Эй, твари! Это вам за Мэда!

Струя огня ударила в «Альфу». Тот завизжал и, разбрасывая сородичей в стороны, понесся по улице, от меня.

Затем настала очередь более мелких «осьминогов». Они прыгали в стороны от пламени. Их тела обугливались, кожа лопалась, а слизь с отвратным запахом испарялась и шипела. Поднялось зловонье. Но мне было все равно. Я с таким ожесточением поливал врагов огнем, что не сразу заметил, как закончилось топливо. Снял огнемет с плеч и стал рубить топором, все больше погружаясь в инопланетное мясо, все яростнее орудуя топорищем.

Меня кусали, обжигали, душили тентаклями, но я рубил. Снова и снова.

А затем я остановился. Потому что устал.

– Мне нужна помощь, – выдохнул я, стоя рядом с друзьями, – снимайте одеяло аккуратно. И сразу светите налево.

Последних монстров, напавших на нас, сжег профессор.

К этому моменту я уже опустил топор и тяжело опустился на асфальт.

Внутри догорали чувства, собственное дыхание казалось чужим. Изорванная куртка стала бесполезной. Я снял ее и швырнул в сторону.

Кожу снова жгло.

Ко мне подошла Сара. Я встал, но снова упал.

– Ты сильно ранен, надо смыть с тебя эту дрянь и залатать раны. Давай я тебя подниму.

Она хотела обнять меня и помочь. Но я резко остановил ее.

– Нельзя тебе меня трогать.

– Плевать мне.

– А мне нет. Еще не хватало потерять тебя.

Подошел Зимовски.

– Слушай, Фред, – он тяжело дышал, – я понял, где мы. Это улица Роуз. Вдоль нее течет небольшой ручей. Ты можешь окунуться в него и смыть всю слизь, а затем мы продолжим путь.

Я кивнул и медленно поднялся.

– Ты, конечно, герой, – продолжил профессор, – но почивать сейчас тебя на лаврах нет времени. Надо спешить. Ручей за теми домами. Идем.

Мы прошли по скользкому от трупов асфальту и через переулок вышли к закованной в бетон мелкой речушке. Здесь было светлее от нескольких пожаров. Здания полыхали, будто сигнальные огни, связывающие небо и землю.

Я вошел в темные воды и окунулся.

Холодная тьма обдала меня спасительной свежестью. Жжение унялось. Но эмоции стукнули к голову. Я вспомнил, как пару минут назад пытался вытащить друга из сплетения щупалец, как он беспомощно смотрел на меня, как почти безучастно горели глаза монстров, поедающих его. Как безнадежно выглядели Сара и Фредерик, припертые к стене, когда я выбежал к ним с огнеметом. Бомба внутри свербела, и я не стал ее сдерживать. Рвануло так, что я закричал. Орал, как никогда в жизни. И стоя по пояс в ручье, молотил кулаками по отблескам пожаров на воде.

Сам от себя не ожидал. Просто не было раньше поводов для этого.

А теперь я готов был умереть за горстку людей. Страдал от потери, от ярости, беспомощности.

«Надо выпустить огонь. Пусть взрывная волна пройдет. Вода ее погасит».

Когда вышел из ручья, Сара обняла меня. Стало легче.

– Я видел машину, ехавшую к границе, – сообщил я, – нам в ту сторону.

Мы побрели в ночи ровно посередине улицы, между двух пожаров.

«Осьминогов» пока не наблюдалось. Как и выживших.

****

– Мы не можем явиться к Хобсу без проклятой сыворотки, – все говорил Зимовски.

У Сары от этого разболелась голова.

– Да прекрати ты, старик!

– Ты что не понимаешь, мы ему задаром не сдались без этого кейса! – Фредерик был на взводе, – Он хоть благородно пообещал пропустить нас первыми, но это было, когда у нас в руках был чертов кейс, Сара!

Девушка взглянула на Альфреда, которому помогала идти. Он был совсем плох и молчал.

Смерть Мэда и потеряла заветной сыворотки висели над компанией Дамокловым мечом.

«А ведь нам еще только предстоит все это обсудить и принять», подумала Сара.

– У меня предложение, – сказала она, лишь бы унять профессора, – попробуй найти в этом мраке похожий чемоданчик. Мы выдадим его Хобсу за старый. Скажем, что переложили вакцину для надежности в новый чемоданчик. Там сейчас такая паника, что никто разбираться не будет… Ну! Такое решение тебя устроит?

Зимовски согласно кивнул и стал обшаривать ближайшие уличные магазинчики и кафе.

– Он прав, – тихо сказал Фред, пока профессор бегал в свете пожаров, – это сейчас в приоритете. Сколько у тебя патронов в ружье?

Сара проверила.

– Почти полная обойма.

Она заметила, как Фред поудобнее взял топор и выпрямился. Ран от укусов на его теле было много, все Сара даже не замечала в полутьме. Но и этого хватало.

– Фред, родной, ты держись, – попросила она, – мы скоро уже дойдем. А там граница…

– Там милитаризованная зона, дроны и военные Эрибии. Барри успел рассказать, что главный пропускной пункт охраняется искусственным интеллектом, как на границе Ливрана, – Фред перевел дух, – Там высокая бетонная стена, тянущаяся на пару километров с запада на восток. Не перелезть. Поэтому будь готова пробираться тайком. Будем искать незащищенные зоны.

– Хорошо, родной. Только держись.

– Нашел! – крикнул издалека Зимовски и тут же осекся.

Явно побоялся привлекать внимание.

Он подбежал с черным дипломатом в руках.

– Сойдет, – согласился Фред, – давайте ускоримся.

Пройдя еще квартал, они услышали автоматные очереди и увидели всполохи взрывов. А еще минут через пять вышли к ярко освещенной полосе у таможенного пункта.

– Милитаризованная зона – пятьсот метров до границы, – пояснил Фред, – вот и Хобс.

Сара увидела, куда показывал журналист. Вдоль полосы света выстроились несколько кучек людей. Вместе они бы организовались в многотысячную толпу. Но сейчас разделились, потому что военные выдавали выжившим снаряжение.

Те, кто мог, отстреливался и отбивался от наваливающихся с востока и юга «осьминогов».

Генерал Хобс стоял у полуразрушенной кирпичной стены в окружении нескольких офицеров и пытался кому-то позвонить.

Пока мы проталкивались через толпу, Сара заметила, как к Хобсу подошел солдат.

– Генерал, – встревоженным голосом начал рядовой, – мы обнаружили разрыв кабеля у самого забора заставы.

– Вот дьявол!

– Без сомнений, эрибийские лазутчики перерезали нам связь, генерал.

– Наследный принц… треклятый… политик…

– Что нам делать? – спросил один из офицеров.

– Объявляйте всеобщий сбор. Будем выдвигаться! Монстры напирают.

И тут Сара с друзьями прорвались к Хобсу.

Он их сразу заметил.

– А, это вы, – и явно не ожидал увидеть живыми, – не думал, что «осьминоги» дадут вам шанс дойти.

– Вы заперли нас! – начал распаляться Зимовски, – И оставили умирать, хотя давали слово!

– Простите, но между спасением четверых – хоть и важных – персон и спасением целого города я выберу второе.

– А где этот ваш… оператор? – поинтересовался стоящий рядом с генералом военный, – Как раз надо, чтоб он снял, как мы доблестно отправимся к самой границе.

После этих слов военный получил в челюсть от Альфреда.

Сара его еле сдержала.

– Какого лешего?! – возмутился пострадавший, но генерал быстро пресек ссору.

– Хорошо, что вы выжили. Кейс при вас?

Фред молча приподнял чемоданчик.

– Хорошо. Идите к лейтенанту Ригенсу, он выдает бронежилеты. Скоро мы все направимся к границе. Укрывайтесь за бронетранспортерами и щитами. Вы пойдете в первых рядах, под прикрытием основных сил… рядом со мной.

– Спасибо и на этом, – сухо ответил профессор.

– Идем, – тихо вторил ему Фред, даже не взглянув на генерала.

«Вот так вот, – Сара уже не могла злиться. Просто не осталось эмоций, – не проверили кейс. Наплевать им уже. Хотя… может такое высокое доверие к нам. Не важно. Сара, порадуйся, что жива. Надо выбраться из этой мясорубки».

Они прорвались через толпу и взяли у военных бронежилеты. Зимовски даже выторговал себе каску.

Пока Фред помогал профессору с экипировкой, Сара увидела девочку Кейли и парня Кая. Докричалась до них. А когда они подошли, наказала быть рядом с ней.

Дети согласились, и даже были рады этому.

«Раз они тут одни, значит, родителей мальчика уже нет в живых. Сара, позвала, отвечай. Хоть кого-нибудь спасу при переправе… лишь бы все получилось», девушка взглянула на Фреда.

– Дети пойдут с нами, – сказала она.

Он понимающе кивнул.

– Держимся рядом. Не теряйте друг друга из вида.

Теперь Сара кивнула в ответ, но видимо, Фреду было этого недостаточно.

Он притянул ее к себе.

– Сара, не вздумай отходить от меня. Поняла?.. Не делай этого даже ради профессора или из-за… он кивнул в сторону детей…

– Хорошо, – она впилась в его губы.

А когда оторвалась от них, услышала быстро приближающиеся крики «осьминогов».

– Они наступают! – раздались возгласы в толпе, – Бежим! Скорее!

Толпа сначала зароптала, а затем – когда крики монстров воплотились в их жуткие щупальца – люди запаниковали. Началась давка.

– Вперед! Всем вперед! К границе! – Прокричал в громкоговоритель генерал Хобс, и его голос разнесся по динамикам, – Держитесь за техникой! Военным приказываю прикрывать гражданских! И атаковать приближающихся exo-octopus!

Несколько тысяч человек побежали за выехавшей вперед военной техникой.

Альфред схватил Сару за руку, и они побежали. Рядом девушка видела бежавших детей, чуть позади увидела пыхтевшего Фредерика.

Светили вперед фонарями, разрывая ночь.

«Главное, не оборачиваться. Главное, не оборачиваться, – мысль крутилась в голове, – Сара, смотри вперед, смотри на его спину, держи его руку… Где дети?! Тут! И чертов профессор. Все рядом».

Сара не видела, что происходит сзади, лишь слышала и чувствовала.

Крики солдат, выстрелы, всполохи взрывов. Через несколько метров раздался грохот.

И стало темнее.

«Они повалили вышки с прожекторами».

И тут впереди, метрах в трехстах, зажглись яркие огни. И прозвучал голос.

– Внимание! Вы вошли в милитаризированную карантинную зону. Покиньте ее, или по вам будет открыт огонь на поражение, – женский механический голос повторил сообщение на трех языках.

Но в ответ Сара услышала приказы генерала, звучащие откуда из ехавшего впереди броневика.

– Не отступаем! Продолжаем двигаться! Монстры сзади! Скорей!

Толпа инерционно продолжала движение, когда по ней открыли огонь с высокого бетонного заграждения.

Паника усилилась. Все рванули в рассыпную. Сара увидела пробегающих мимо людей. Ее сбили с ног, разорвали связь с Фредом и остальными.

Она быстро встала, затем снова упала.

Страх, грязь, липкое чувство смерти. Паника.

Дыхание сбилось. Темнота поглощала.

Остался только луч света от фонаря в дрожащей руке.

– Фред! – прокричала она в темноту, шаря спасительным светом вокруг и выхватывая то тела людей, то испуганные лица, то проносящиеся мимо силуэты. Поняла, что основные силы ушли вперед, она где-то позади. Слышала жужжание пролетающих мимо дронов, крики людей, жуткое чавканье, а еще выстрелы, много выстрелов.

Где-то в отдалении яркими горизонтальными столбами света били по тьме прожекторы Эрибии.

«Туда идти нельзя».

Хоть это было спасение от монстров, но верная смерть от пули.

– Фред! – снова позвала она, но в ответ совсем рядом раздался утробный крик «осьминогов», – Боже, боже… черт… свет, свет у меня… Не подходите!..

Тут ее будто вырвали из этой мглы. Рука показалась в свете фонаря и с силой увлекла за собой.

– Я же сказал оставаться со мной, – услышала она родной голос.

– Прости, я здесь, – она вцепилась в него.

– Бежим.

Пробежали еще несколько десятков метров… или сотню… или даже две. Сара потеряла счет расстоянию.

По дороге Фред пару раз исчезал в ночи, и тогда она слышала, как он орудует топором. Возвращался он, тяжело дыша и на ходу стирая мерзкую слизь, чтобы взять Сару за руку.

«Боже… как ты еще жив и умудряешься спасать меня?»

Но вопросы озвучивать не было времени.

Через пару минут они, обежав яркие лучи света от эрибийских стен, вышли к одному такому бетонному заслону.

Здесь Сара увидела профессора и сразу же обняла его.

– Спасибо, я цел, – кратко сказал он.

– Дети… Где дети, Фред?! – Сара только сейчас поняла, что ее подопечных нет рядом.

– Не знаю, – сухо ответил Фред.

Зимовски тоже покачал головой.

– Нет!.. Надо найти их! Идем!..

– Ты останешься здесь, – жестко ответил Фред и посмотрел на нее.

И она не осмелилась сейчас возражать.

– Дети наверняка с генералом уже, – попробовал утешить профессор.

– Я видел их, бегущими за военными, – подтвердил Фред.

Сара посмотрела на него еще раз.

«Ты врешь, чтобы спасти меня. Я знаю. Но все равно больно… Чертовы дети… чего я так к ним прикипела?.. Видела всего пару раз, а уже чего-то беспокоюсь… Сара, сейчас вообще не время привязываться к кому-то… хватит того, что влюбилась в этого проклятого журналиста, который тут рвет душу и тело свое ради тебя… Соберись. Вам еще бежать и бежать».

– Да, они уже там, – согласилась она, убеждая себя и остальных.

Они пробежали вдоль стены и увидели разлом.

– Генерал постарался, – заключил Фред, – давайте лезьте. Твари рядом.

За бетонными плитами оказались перевернутые бронетранспортеры. Недалеко от них стояла группа выживших во главе с Хобсом.

– Вот мы и на той стороне, – выдохнул Зимовски.

И у Сары екнуло внутри.

****

– Не стреляйте! – прокричал в громкоговоритель генерал Хобс, – Среди нас женщины и дети! Мы не заражены и просто хотим выжить!.. У нас даже… есть сыворотка от exo-octopus!.. Слышите?! И даже выживший подопытный с иммунитетом!..

«Нет уже у тебя ничего, генерал. Ни вакцины, ни спасителя человечества. Да и не надо было это людям. Им ведь убежать скорее, выжить хочется, а не восхвалять ученых».

Но Хобс моих мыслей читать не мог, зато мог видеть перепуганных людей, столпившихся вокруг него.

– Где наследный принц и генерал Асфарадо?.. Я вел с ними переговоры! – продолжил Хобс.

Но ответом был только рев приближающихся «осьминогов».

Весь свет остался по ту сторону границы. Но небо робко начинало светлеть. Приближался рассвет.

– Надо найти укрытие, – шепнул я Зимовски.

– И хорошо бы не попасть под пули, смотри, – профессор показал на бетонную стену. В сумраке я разглядел, как автоматические пулеметы разворачиваются. А еще я услышал нарастающее гудение где-то в воздухе.

«Это не exo-octopus…»

– Давайте, идем, – шепнул я снова.

Но в этот момент Сара куда-то рванулась.

– Кейли! – услышал я ее встревоженный голос.

«Как она разглядела ее в темноте?..»

Но затем Сара включила фонарь. Мощный луч света стал шарить по толпе людей, до которой было метров десять.

Я побежал за девушкой. Услышал, как за спиной запыхтел профессор.

И в этот момент твари окончательно прорвали границу.

Ни прожекторы, ни пулеметные очереди не остановили жуткую волну инопланетных выродков.

«Да, эффективность 100%. Правительства, берите на вооружение. Алдига – идеальная рекламная кампания свежайшего биологического оружия. Хотите устроить геноцид в отдельно взятом регионе? Покупайте наших только что выращенных exo-octopus!.. Только для вас пожизненная гарантия … Твари…»

Пока бежал за Сарой, слышал, как Хобс отдает приказ отстреливаться от монстров. Затем «заговорили» автоматы, винтовки, пулеметы. Стреляли с двух сторон.

Люди закричали и снова стали разбегаться, будто ягнята, спасающиеся от волков.

«Куда же вы, милые, вас всего лишь хотят пристрелить… или сожрать. Выбор-то какой прелестный!»

Я заприметил луч света и за пару прыжков оказался рядом с Сарой.

– Ты куда?! – я рванул ее за собой.

Она сопротивлялась.

– Смотри! – я указал ей на небо.

В этот момент самолеты сбросили первые бомбы, устроив «ковровую дорожку».

Взрывы на несколько мгновений озарили жуткие картины: мрачные копья деревьев, редутами ограждающих зону военных действий; бедолаг, пожираемых монстрами; монстров в агонии, объятых пламенем; людей, сражающихся с тьмой с помощью света; тела на земле; генерала Хобса, бьющего наотмашь; девочку Кейли, склонившуюся над трупом своего друга.

Все это осветилось разом и тут же поверглось в темноту. А за ней пришел огонь, и поглотил мир.

Я успел повалить Сару в грязь и накрыть собой до того, как до нас дошла взрывная волна.

Грохот, треск, шум и звон. Все сразу, единовременно. И пламя, везде смертоносное пламя.

«Хотели свет? Держите».

Я встал и, откашлявшись, понял, надо бежать.

– Сара, надо идти.

Я посмотрел на сидевшую на земле девушку, она смотрела куда-то. Через мгновение и я увидел обугленные трупы.

– Это уже не та девочка… Ее нет, Сара. Идем.

Я поднял ее и потянул за собой.

Мимо проносились визжащие «осьминоги». Где-то стонали люди. До сих пор слышались редкие выстрелы.

В суматохе я несколько раз терял Сару, сталкивался в пробегающими выжившими. Искал ее, и вновь находил. Ее дрожащие руки искали мои и хватились будто за спасительные ветки в болоте. Я тянул ее за собой.

– Давай, надо уйти подальше.

Я услышал голос.

– Фред! Сюда!

– Смотри, там профессор!

Зимовски махал нам, весь грязный. На его измученном лице плясали отблески мирового пожара.

«Да, действительно яркий шрам на теле истории».

Лес вокруг вспыхнул, затрещали деревья, поднялся дым. Дышать становилось труднее, но ноги несли подальше от границы.

Когда мы дошли до профессора, он принял у меня Сару.

– Веди ее, я сейчас.

– Я разглядел впереди, на севере, сторожку. До нее метров сто. Идем.

Я кивнул.

– Надо отдышаться.

Зимовски приобнял дрожащую Сару.

Я выдохнул и только сейчас обратил внимание на свои кровоточащие раны.

«Черт с вами», я поплелся за друзьями.

Через пару минут мы действительно вышли к покосившемуся дому.

Он был заброшен: стекла выбиты, крыша просела. Но это какое-никакое убежище.

До него было метров десять, когда перед нами неожиданно выпрыгнул «осьминог».

– Дьявол, – выдохнул я, сразу же выйдя вперед и отгородив профессора и Сару от монстра.

«Осьминог» был крупным, но раненным.

Он попытался напрыгнуть на меня, но пара ударов топором убавили прыть. Еще несколько ударов, и у твари стало меньше щупалец.

Я почти добил его, по локоть увязнув в слизи, но тут один из тентаклей оплел шею.

Дыхание резко сперло. Я выронил топор и попытался освободиться.

Помог мне Фредерик. Своим протезом он сжал тентакль так, что тот лопнул на моей шее.

Я упал на колени, тяжело дыша, и не сразу заметил, как Сара подняла топор и пару раз рубанула по дергающему в конвульсиях монстру.

Пару глубоких вздохов.

«Живой».

Встал.

Посмотрел на Сару.

– Слизь не попала?

Она покачала головой.

– А на тебя, профессор?

– Вроде нет.

– Тогда идем в дом.

Мы вошли в хижину. Полуобвалившаяся крыша, полуразрушенные стены, дырявые полы.

В свете пожара я увидел в углу грязной комнаты ведро с водой.

Окунул туда свои руки, чтобы унять жжение. Слизь медленно расплылась в мутной воде.

– Такого не должно быть, – шептал Зимовски, осев у дальней стены.

Сару все еще трясло. Я подошел к ней, усадил в противоположном углу от профессора и опустился рядом, тяжело дыша.

– Тебе ли не знать, Фредерик, что история циклична.

Мои слова утонули в громыхающем хаосе за стенами этой хижины.

****

Через этот хаос как-то незаметно в мир прокрался рассвет. Сквозь дым, пламя и тьму стала пробиваться робкая заря. Ночь поредела, воздух стал светлее.

Я приподнялся и выглянул в разлом в стене. Ближайшие ряды деревьев еще не занялись пожаром – он бушевал юго-западнее, но ветер как раз тянул оттуда, нагоняя едкий дым. Поэтому дышать было все тяжелее и тяжелее. Зато возле покинутой хижины лес еще чернел ночной прохладой. Первые лучи солнца только чуть-чуть царапнули его верхушки.

Мы успели убежать подальше от основного театра военной мясорубки. Но даже здесь, в десятке метров от хижины, я уже различал трупы: то ли «осьминогов», то ли людей.

Были и живые силуэты, мечущиеся где-то на краю различимого рассвета.

Я прислушался – через треск сгораемого леса пробивались и выстрелы, и целые пулеметные очереди, и крики, и рев монстров, и нарастающий в небе гул.