Читать книгу: «Сталь и Пламя. Тень над Севером», страница 2

Глава 2. Стейнгард

Ларратосу хотелось узнать столицу ближе – чем живут здесь люди, чего боятся, к чему стремятся, какие заботы наполняют их дни. Его особенно занимала история города: он слышал, что когда-то Стейнгард был гномским и носил имя Араксар – Город Камня. Позже, когда люди из Айсгарда захватили его, название перевели на вестландский.

После ужина до отбоя оставалось почти четыре часа – свободное время. И Ларратос решил просто пройтись по улицам.

На воздухе уже пахло весной: вечер был холодный, но свет ещё держался. Белые ночи приближались. Столица жила своим ритмом – по улицам Нового города спешили прохожие, гремели самоходные повозки. Небо было облачным, но не мрачным, и всё вокруг казалось красивым и удивительно живым.

Когда часы приблизились к одиннадцати, Ларратос уже возвращался к казарме, когда вдруг снизу раздался пронзительный вой сирен – как при нападении врага.

Он подошёл к краю улицы и посмотрел вниз. По мостовой мчался всадник в маске, сидя на чёрном коне. К седлу были привязаны два мешка, на груди блестели зачарованные доспехи, на плече висел автоматический арбалет, а на груди горел магический амулет.

За ним гнались четыре самоходные повозки синего цвета – и именно от них завывали сирены.

– Ага, попался, Неуловимый! – сказал рядом стоящий мужчина, чуть ли не с восторгом. – Стража его всё-таки догонит.

Значит, этот человек был известен. Толпа на тротуарах росла, люди жадно следили за зрелищем.

– Опять он! – ворчал старик. – В третий раз за год банк грабит, а поймать не могут.

Стражники, однако, действовали чётко. С ближайшей башни сорвались три яркие точки, и Ларратос понял: поднялись драконы – два зелёных и один бронзовый. На зелёных сидели молодой человек и орк, а на бронзовом – бородатый человек средних лет. Толпа загудела от восторга – драконы появлялись нечасто.

Тройка ящеров синхронно описала дугу в небе и пошла к грабителю. Зелёные зависли в воздухе, не рискуя садиться на узкие улицы. Бронзовый сложил крылья и камнем пошёл вниз.

Толпа ахнула: его посадка больше походила на падение. Лапы дракона с визгом проскребли мостовую, выбивая искры. Но бородатый всадник справился и встал прямо перед всадником-грабителем.

– Ни с места! – его голос, усиленный магическим мегафоном, прокатился по площади. – Бросить оружие! Лечь на землю!

Грабитель не подчинился. Он поднял арбалет и осыпал стражника стрелами. Но все они разбились о невидимый щит, падая к ногам дракона.

Тогда бородач послал в него огненный шар – тот погас, не долетев: амулет грабителя держал антимагию. Но стражник выхватил меч, который загорелся синим пламенем, и метнул его.

Меч угодил прямо в амулет. Артефакт рассыпался в осколки. Следом лопнул ремень арбалета, и оружие само вырвалось из рук преступника, перелетев к стражнику. Вслед за ним к хозяину вернулся и меч.

Грабитель стоял ошеломлённый, а через секунду его уже скрутили.

Толпа разошлась, драконы один за другим взмыли в небо. Ларратос смотрел им вслед, ликуя: вот она, столичная жизнь! Не какие-то заурядные воришки, а легендарный Неуловимый! Когда-нибудь и он полетит на драконе…

С этой мыслью он вернулся в казарму и лёг спать.

***

Этой ночью снова пришёл кошмар.

Он видел, как лорд Шакир стоял на вершине Айсенвайра, над огненным кувшином, читая заклятие. К северу тянулась Страна Смерти, к югу жались кромки людских поселений, пытаясь отвоевать землю у льдов.

На подножии горы выстроились семь отрядов нежити, каждый со своим цветом повязки. Ларратос увидел себя в фиолетовом отряде – в теле вурдалака.

Гора дрогнула. Огонь в кувшине взметнулся в небо с рёвом. Болельщики на арене – так походили на них некроманты и мертвяки – закричали от восторга. Земля содрогнулась, и Айсгард, город на вершине, за считанные мгновения рухнул в руины.

Ларратос проснулся в холодном поту, за полчаса до подъёма.

Он попытался снова уснуть, но не успел – сигнал подъёма уже прозвенел. Пока ворочался, полчаса пролетели. Вздохнув, Ларратос поднялся, оделся, умылся и позавтракал. Затем начались привычные тренировки: стрельба из арбалета, ближний бой.

Новостей о новых преступлениях не поступало. Вырвался получасовой перерыв, и Ларратос зашёл в ближайший киоск, купив свежий номер «Стейнгардских Вестей».

На первой странице почти всю площадь занимала гравюра рыжего всадника с усами. Заголовок кричал красными буквами:

Поимка года! Стража арестовала Неуловимого (подробности на второй странице).

Он развернул газету и углубился в статью:

Два года столица страдала от дерзкого грабителя, прозванного коллегами Неуловимым. Он появился в 1612-м, успел совершить шесть крупных налётов на банки, ускользая из-под носа у стражи.

Ловкий и скрытный, он растворялся в ночи, защищённый кольчугой от стрел и амулетом от магии.

В этом году он уже дважды грабил банки, используя дротики со снотворным и уходя с добычей. Но вчера, 21 мая, его подвела собственная беспечность: начались белые ночи, и спрятаться стало куда сложнее.

Отряд под командованием майора Элиддина Кахаба перехватил грабителя и отрезал путь к бегству.

Как всегда, Неуловимый отказался сдаться и открыл огонь. Но против Элиддина, владеющего магией и благословением Абсолюта, его амулет оказался бесполезен.

Лишившись защиты, преступник был арестован и скован.

Дальше шли фронтовые новости.

Победоносные войска республики прорвали заслоны мертвяков и продвигаются к северу. Противник в панике отступает. Уже через два-три месяца земли севернее Айсгарда будут полностью очищены от порождений некромантии.

Обычные слова. Уже двести лет обещают победу «через два месяца». Ларратос вспомнил свои сны и криво усмехнулся: «Если в этих сновидениях есть хоть крупица правды, некроманты явно не в панике».

Он знал, как и все, что война кормит чиновников. Как только на горизонте маячила победа, тут же сокращали армию, чтобы ненароком не победить на самом деле. И это работало.

На шестой и седьмой страницах рассказывали о спортивных победах. Ларратос пролистал ненужное и нашёл своё: гонки на драконах. Чемпион Макис Стипс снова был первым. Ларратос даже тихо порадовался за него – приятная мелочь в серой рутине.

На последней странице – объявления и реклама. Одно из них зацепило взгляд:

Опытный волшебник обучит вас магии. Индивидуальные занятия. Недорого – 15 аргусов за урок. Возраст и уровень знаний не важны. Хан Гидрас. Улица Фарзеласа, 4-й уровень, дом 36. Работаю без выходных с 10:00 до 17:00. Оплата – после занятий.

Вот оно. Шанс стать боевым магом. Ларратос даже почувствовал, как дрогнуло сердце.

«Может, у меня получится пройти программу магической школы быстрее, по индивидуальной программе? Тогда и повышение не за горами…»

Он закрыл газету, сложил её аккуратно и положил рядом, уже строя в уме планы на субботу.

***

Субботним утром, ровно в десять, Ларратос шёл по четвёртому уровню улицы Фарзеласа, прижимая к груди сложенное объявление. Ноги сами вели его к дому мага Хана Гидраса.

Дом №36 сразу бросался в глаза – изумруд среди кусков гранита. Шестигранная башня из зелёного мрамора возвышалась на три этажа, увенчанная конусом крыши. Вход – дубовая дверь с вырезанным треугольником и вписанным в него глазом – символ магии. В окнах из диамантийского стекла играли солнечные блики, будто башня смотрела на него тысячей хрустальных глаз.

Он потянул за верёвку звонка – и вместо обычного колокольного звона изнутри раздалась весёлая трель соловья.

Через пару секунд за дверью послышались шаги и звучный баритон:

– Я кому-то нужен?

– Господин Гидрас? – Ларратос приосанился. – Я по объявлению. Хочу учиться магии.

– Тогда заходите.

Дубовая дверь приоткрылась.

Маг оказался мужчиной среднего роста, курносым блондином с зелёными глазами. В его левой руке был посох с тёмным навершием – Ларратос сразу отметил: левша. На вид ему казалось лет сорок, но в глазах светился опыт прожитых десятилетий.

– Добрый день, господин Гидрас. Меня зовут Ларратос Мельд.

– Приятно познакомиться, Ларратос. Зовите меня просто Хан – несмотря на «разницу в возрасте». Мне всего лишь восемьдесят, – он усмехнулся, протягивая левую руку.

Ларратос пожал её – и вздрогнул. В груди вдруг кольнуло: клык вурдалака на его шее будто зашипел от яркого света, исходившего от мага. Хан тоже чуть отдёрнул ладонь, окинув его внимательным взглядом.

– Что за амулет у вас на шее? – мягко, но требовательно спросил он.

– Клык вурдалака. С войны.

– Советую носить эту мерзость пореже, – отрезал маг. – Ну, идёмте.

На первом этаже они остановились у большого круга из чёрного мрамора, выложенного прямо в центре комнаты.

– Хан… – осторожно начал Ларратос. – А я не слишком стар, чтобы начинать?

Маг скрестил руки на груди и хмыкнул:

– Магию можно начать изучать в любом возрасте – если есть усидчивость и память. Вот вы ведь развили эту мускулатуру? – он кивнул на плечи Ларратоса. – Развить её можно и в сорок, и в пятьдесят.

– Но разве не с детства…

– Первые маги вообще учились сами, взрослые. Главное – дисциплина.

– А как можно усилить магическое начало?

– Медитациями. У меня есть методичка, научит правильно фокусировать потоки энергии. И, разумеется, понадобится посох. Без него далеко не уйдёте.

Вот же, деньги тянет, – подумал Ларратос. – Но выглядит настоящим мастером.

– Сколько?

– Посох – тридцать пять аргусов.

Ларратос вздохнул, отсчитал деньги.

Они поднялись по винтовой лестнице на второй этаж, где вдоль стены стоял шкаф с посохами – длинными, стройными, с мерцающими рунами.

– Какой вам приглянулся? – спросил Хан.

– Этот. Оранжевый. Цвет солнца.

– Хороший выбор. Уверенный.

На третьем этаже Ларратос увидел десятки агрегатов, амулетов и книг, аккуратно разложенных по полкам.

– Сначала теория, – сказал Хан, принимая у него методичку. – Есть четыре уровня магии. Первый – жесты и слова, опора на посох. Второй – слова и мыслеобразы. Третий – только мысли. Четвёртый – подсознание, колдовство как дыхание.

Ларратос едва заметно улыбнулся:

– То есть второй уровень позволит колдовать даже со связанными руками?

– И верно. А третий – и с кляпом во рту. Четвёртый… ну, он вам пока не грозит.

Он повернулся к хрустальному кубу под потолком.

– А теперь практика. Направьте посох туда, визуализируйте поток пламени и произнесите: «Кадур ан-нур».

Ларратос сосредоточился и произнёс. Ничего. Ещё раз – снова пусто.

С третьей попытки над кончиком посоха всё-таки родился маленький, дрожащий огненный шар – размером с мышиную голову.

– Отлично, – сказал Хан. – Кидайте в куб. Он уже ждёт.

– Как? – спросил Ларратос, глядя на хрустальный куб.

– Резко вздёрните руку вверх, прямо на цель, – мягко, но уверенно ответил Хан.

Ларратос взмахнул посохом – огненный шарик послушно сорвался с навершия, но на полпути к кубу угас и растаял в воздухе.

– Пробуйте ещё, – сказал маг. – Ваш шар должен стать больше, чтобы его приняли всерьёз.

На пятую попытку Ларратос вызвал снаряд уже размером с яблоко. Он свистнул вверх и ударил в хрустальный куб. Тот мигом впитал его без следа, словно ничего и не было.

– Куб создан, чтобы поглощать чары, – пояснил Гидрас. – Иначе пришлось бы ремонтировать дом после каждого ученика. А теперь… – он взглянул на Ларратоса испытующе. – Попробуйте атаковать меня.

– Что? – Ларратос опешил. – Но я не хочу вам навредить!

– Не бойтесь, – Хан чуть улыбнулся. – Я отражу любой ваш удар.

Ларратос стиснул зубы, направил посох и крикнул:

– Кадур ан-нур!

Шар сорвался с треском и полетел в мага.

– Маген шмира! – ответил Гидрас, и его тело укрылось толстым слоем синей энергии. Он легко подставил руку, шар ударился о невидимый щит и рикошетом ушёл вверх, поглощённый кубом.

– Так, – сказал Хан. – Маген шмира – простейшее заклинание щита. Сначала он тяжёлый, как мокрое одеяло. Но чем больше практикуешь, тем легче он отталкивает чужие чары.

Он заставил Ларратоса повторить его пять раз – и к концу на коже ученика появилась тонкая голубая дымка защиты.

– Теперь ваша очередь, – сказал маг, и с его посоха сорвался шар, чуть больше прежнего. Ларратос в ужасе махнул рукой – щит сработал, и шар отлетел… в стену.

– Дисбандо! – среагировал Хан. Шар рассеялся искрами, не причинив вреда. – Бывает. Новички часто швыряют куда попало. Хорошо, что хотя бы не в меня.

Он снисходительно улыбнулся.

– Дисбандо рассеет почти любое заклятие, если у вас хватит силы и решимости.

– Учитель… – голос Ларратоса дрогнул. – Я устал.

– Правильно. Иссякли запасы колдовской энергии. А значит, и урок окончен, – сказал Хан, протягивая руку. – С вас пятнадцать аргусов. Практика и медитация помогут вам быстрее восстанавливать силу.

Ларратос отсчитал деньги.

– Спасибо, учитель.

– Теперь вы знаете три боевых заклинания. Практикуйтесь. Но я жду вас снова. Не останавливайтесь.

***

Он вышел на улицу с чувством странной лёгкости и одновременно тревоги.

Часы на башне Бринна, вождя революции, пробили три.

И тут боль хлестнула его, как удар плетью. В груди защемило, руки и ноги словно онемели, тело ломило, как подстреленного зверя. По венам побежал ледяной холод, дыхание сбилось, и мир померк.

Он успел подумать: «Я заживо превращаюсь в вурдалака…» – и рухнул, потеряв сознание.

***

В кошмаре перед ним снова стояла священная гора Айсенвайр. У подножия – двое некромантов, за ними копошилась нежить.

– Отлично. Прямое попадание, – ухмыльнулся один.

– Найти этого солдафона оказалось проще простого.

– Где он теперь?

– В Стейнгарде. Восьмая казарма стражи.

– Лорд Шакир сам его добьёт, – мрачно сказал второй. – Это его игра.

Мгла сгустилась, превратившись в бушующий буран, разметавший гору.

***

Он очнулся на мягкой кровати в светлой комнате. Сквозь пелену сна разглядел над собой лицо мужчины восточного вида, лет пятидесяти, в синем халате. Смуглое лицо с чёрными усами и аккуратной бородой, проницательные глаза, спокойные, но полные власти и уверенности.

«Неужели… это он? Лорд Шакир?» – мысль пронзила Ларратоса, но почти сразу же затихла: от этого человека веяло чем-то иным – светом, спокойной силой, без всякой вражды. В его взгляде не было ни злобы, ни угрозы, только уверенность и усталое, но доброе внимание.

Глава 3. Служитель Абсолюта

Нет, это не лорд Шакир, – подумал Ларратос, чуть приподнявшись на локтях. Ростом этот мужчина был выше, плечи шире, а лицо – другое: без хищной остроты Шакира, с добродушными чертами и живыми глазами. Да, мизрахиец, без сомнения, – смуглая кожа, чёрные волосы, выверенный в каждом движении, но не зловещий. В нём угадывался опытный воин, знающий цену крови и боли, и страх, казалось, был ему неведом.

На поясе висел необычный меч – его рукоять была выполнена в форме двух полумесяцев, соединённых внешними краями, а в центре красовался древний мизрахийский знак солнца: пересекающиеся ромб и квадрат. Лезвие напоминало ятаган – широкое, слегка изогнутое. Когда Ларратос сел, он заметил и ещё одну деталь: вместо правой ноги – аккуратный деревянный протез.

Мужчина больше напоминал пирата, чем офицера, но в его глазах, полном тёплой уверенности, не было жестокости. Наоборот – от него веяло чем-то светлым, стойким, как утреннее солнце.

Ларратос почувствовал к нему невольную симпатию.

– Ларратос Мельд, верно? – мужчина заговорил без акцента, с мягким, но твёрдым стейнгардским произношением. – Я – ваш начальник, майор Элиддин аль-Кахаб. Вы сейчас в казарме, в моём кабинете.

Ларратос кивнул, всё ещё переводя дыхание.

– Я… видел, как вы остановили Неуловимого. Это было… невероятно. Вы сумели отразить все стрелы…

– Магия паладинов, – просто ответил Элиддин. – Я не просто стражник, я рыцарь ордена Стали и Пламени. Мне помогает сущность Абсолюта, которую я служу использовать во благо этого города. Но вы… – он прищурился. – Ваша аура… вы стремитесь к добру, но вас что-то мучает.

– Нашёл, чему удивляться, Эли, – раздался вдруг неземной, хрипловатый баритон. В проёме окна показалась бронзовая морда танина. – Парень явно проклят.

– Привет тебе, воин, – дракон кивнул Ларратосу. – Меня зовут Руханнур.

– Э-э… п-привет, Руханнур, – выдавил он, ощущая неловкость от того, что разговаривает с драконом. – Ларратос. Или… Ларри.

– Ларратос, что вас тяготит? – спросил Элиддин.

– Этот… клык вурдалака. Он посылает мне кошмары…

– О, Абсолют! – Элиддин поднёс руку ко лбу. – Какая же в нём чёрная магия… его нужно уничтожить.

– Ну, повезло ещё, что клиент жив, – хмыкнул Руханнур. – Иных уж нет, а тех долечим…

– Твои шутки когда-нибудь сведут меня с ума, Рух, – Элиддин криво усмехнулся. – Если бы не дал обет не убивать невинных, давно бы зажарил тебя на шашлык. Хотя… ты же не человек. Впрочем, пригласим тебя с Ларратосом на ужин: Ларратос будет гостем, а ты – главным блюдом.

Ларратос удивлённо переводил взгляд с паладина на дракона, но Руханнур, заметив его растерянность, только фыркнул:

– Мы всегда так. Не обращай внимания.

– Давай сюда клык, – протянул руку Элиддин.

– Но… он может пригодиться, – возразил Ларратос.

– Нет. Он отравляет и душу, и тело. Чем дольше носишь его, тем крепче его власть. – Элиддин сжал кулак, и клык вурдалака осыпался пеплом. – Никаких разговоров.

– Но… я думал, что через него можно узнать местоположение некромантов!

– А они – ваше. И убили бы вас в любой момент.

– Понял… Но… чувство пустоты…

– Последствия зависимости. Пройдёт через пару часов. И зови меня не «господин подполковник», а Эли. Так проще.

– Эли… пока я носил клык, мне снились кошмары: я – вурдалак, некроманты, я – в их армии… Это… пророчество?

– Пророчества бывают, но даже Абсолют не знает будущего наверняка, – мягко сказал Элиддин. – Судьбы нет. Будущее создаём мы сами. То, что видят пророки – лишь один из вариантов. Так что ваши сны могут сбыться, а могут и нет.

– А если… я всё же умру от стрелы и превращусь?

– Уже не превратитесь. Проклятие снято.

Ларратос всё внимательнее смотрел на Элиддина и чувствовал, как тяжесть, копившаяся в груди последние дни, наконец-то начинает растворяться. Но чем больше он слушал, тем больше новых вопросов рождалось в его голове.

– Простите моё любопытство, Эли, – осторожно начал Ларратос, – но почему вы, мизрахиец, приехали в эту холодную, заснеженную страну?

Он искренне не понимал, зачем люди из тёплых краёв добровольно переселяются в Гиперборей, где зима правит полгода, а ветер режет кожу.

Элиддин слегка улыбнулся:

– Это длинная история. Если не спешите – расскажу.

– Можете обращаться ко мне на «ты». Я с удовольствием выслушаю.

Элиддин устроился поудобнее, откинулся на спинку кресла.

– Я родился ещё во времена Борейской империи. Да, выгляжу моложе, чем есть. Когда я появился на свет, Мизрахийский султанат был частью Империи, и я родился в семье султана. Проще говоря – принц, хоть и не наследный. Я был вторым сыном, которому не грозило царство. Нынешний султан – мой племянник, сын старшего брата.

Он чуть сощурился, будто вновь переживая прошлое.

– Дворцовая жизнь быстро мне опостылела. Куда бы я ни пошёл – за спиной шепот, зависть, нелепые слухи. «Смотрите, принц Элиддин!» – показывали пальцем. За мной ходили охранники, в школе меня считали заносчивым. Попробуй-ка поговори на равных с простыми людьми, когда на тебе висит корона. Когда мне исполнилось шестнадцать, я бежал в Масхон – столицу Империи, где был всего лишь одним из многих аристократов.

– И там вы стали паладином? – уточнил Ларратос.

– Да. Я прошёл Испытание Силы – сразился с тремя порождениями магии. Тогда я получил меч из Небесной Стали – Малькинур. Именно этим мечом, говорят, Давид бен Арье когда-то снёс голову полководцу демонов Тарадашу.

На лице Эли мелькнула тень ностальгии.

– Моим наставником был Оникс Рейнс. Тогда же я подружился с Канисом Тайверским. Но во время революции и распада Империи Канис перешёл на сторону Хаоса и стал Баалом Хаммоном, Тёмным Лордом. В бою с ним я потерял ногу… но сбежал на Руханнуре в Гиперборей. И здесь поступил в стражу.

Ларратос слушал, затаив дыхание. Это был человек с историей, тяжёлой и светлой одновременно.

– Вы… ты был соучеником самого Баала Хаммона?

Элиддин едва заметно кивнул:

– Да. Но теперь он мне не друг, а враг.

После недолгой паузы Ларратос спросил:

– Эли, а не мог бы ты обучить меня магии?

– Увы, – покачал головой Элиддин. – Я владею только магией паладинов, и обучать ей можно лишь членов ордена.

– Жаль… А твой меч действительно разрушает любые чары?

– Естественно. Он питается силой Абсолюта. С его помощью во время гражданской войны я победил опасного некроманта – Азиза Шакира.

– Шакира?! – Ларратос вздрогнул. – В моих кошмарах я видел лорда Шакира! Восточный маг, который пытался меня загипнотизировать… и убить. В последнем сне некроманты обсуждали план, как он убьёт меня сам.

Элиддин нахмурился, в глазах его мелькнула тревога.

– Шакир? Здесь, в Гиперборее? Теперь всё встаёт на свои места… Похоже, тебе действительно нужно быть начеку. В казарме ты в безопасности – доспехи и стены защищены от магии, а Шакир не рискнёт сунуться туда, где столько оружия.

Вернувшись в свою комнату, Ларратос рухнул на койку и сразу провалился в сон – спокойный, без кошмаров.

***

Снилось ему, что он – великий боевой маг, бороздящий на гиперборейских кораблях мизрахийские моря. И ни одного кошмара.

Проснувшись на рассвете, он услышал за дверью знакомый голос:

– Выспался, Ларратос?

– Да, Эли.

– Если хочешь, могу всё-таки кое-чему тебя научить. Не магии, но мизрахийскому бою.

– Серьёзно?! Давно мечтал! Начнём прямо сейчас!

Эли рассмеялся и повёл его в тренировочный зал.

– Есть три стиля: крибат арье – стиль льва, прямолинейная атака с ложными выпадами; крибат доб – стиль медведя, защитная стойка против более сильного врага; и крибат акраб – стиль скорпиона, для управления толпой врагов.

Они схватили деревянные мечи и начали тренировку. Ларратос удивлялся, как быстро схватывал приёмы, как легко тело слушалось его в этом ритме. Но всякий раз, когда казалось, что он вот-вот ударит Элиддина, тот играючи блокировал его выпады – движения его были быстры, как солнечный луч, а глаза при этом оставались добрыми.

Через час, весь в поту и с усталой, но счастливой улыбкой, Ларратос понял, что впервые за долгое время чувствует себя живым.

– Молодец, Ларри! – Элиддин улыбнулся. – Ты меня удивляешь: ещё не встречал человека, который так быстро схватывает новые приёмы. Даже лучшие ученики-паладины обычно медленнее!

– Это ты по себе судишь? – хмыкнул Руханнур, лениво глядя из-за окна. – Конечно, если вместо тренировок прыгать с башен, таскать из пещер светящиеся камни и копаться в пыльных манускриптах…

Элиддин лишь метнул на дракона взгляд, но промолчал.

– Господин Эли… – Ларратос чуть помялся, прежде чем спросить то, что давно крутилось на языке: – А как человек становится паладином?

– Сначала, – начал Элиддин, – его наблюдают. Паладин передаёт ему малую часть своей силы – она дремлет в кандидате, пока не пробудится. Потом – Испытание Силы: уничтожить трёх магически созданных чудовищ. Это пробуждает Небесную сущность. Затем совет паладинов опрашивает его. Если достоин – получает меч из Небесной Стали, проводник между землёй и Небесами.

Он многозначительно взглянул на Руханнура.

– А я-то тут при чём? – буркнул дракон. – Я-то, между прочим, бодрствую.

Элиддин едва заметно усмехнулся и продолжил:

– Слово «паладин» происходит от мизрахийского плада – «сталь» или «пламя». Значит: «тот, кто владеет горящей сталью».

– И тогда он уже не просто человек? – уточнил Ларратос.

– Да. Его аура становится подобной ангельской. Убить его куда труднее. Он может зажечь меч одной мыслью, чувствовать врагов за спиной, останавливать стрелы в полёте, исцелять других и сам перестаёт болеть.

Ларратос перевёл дух.

– А откуда он черпает силу?

– Чем больше добра совершает, тем сильнее становится его аура. Мы обучаемся четыре года: бою, магии, истории, философии, логике и Абсолютному Закону – этическому кодексу, которому должен следовать каждый. Если бы все его соблюдали… – Элиддин чуть улыбнулся.

– Да уж, помечтай, – прогудел Руханнур. – Даже не все паладины его соблюдают.

– Увы, – кивнул Элиддин. – Потому и появляются шеддиты – падшие.

Он помолчал и вдруг спросил:

– Ты ведь знаешь, что такое Абсолют?

– Ну… вроде бы Верховный Бог?

– Не совсем. Абсолют – это Мировой Разум, вечная сущность. Он есть во всём, и всё – в нём. Каждый из нас – часть этой матрицы. Субъект Абсолюта может влиять на объекты.

Ларратос нахмурился.

– Не очень понятно…

– Смотри. – Элиддин вытянул руку к дракону. – Я – субъект. Он – объект.

Руханнура вдруг мягко приподняло в воздух.

– Эй! – возмутился дракон. – Нечестно! Я и без тебя умею летать!

Когда его отпустило и он неловко приземлился, челюсти громко клацнули.

– А-кх… Иж-жа тебя языком прихлопнул, – пробурчал он.

– Может, теперь помолчишь? – усмехнулся Элиддин.

Ларратос, с замиранием следивший за всем, покачал головой:

– Впечатляет…

– Абсолютный Закон прост, – сказал Элиддин. – Две заповеди: не навреди и твори добро. Но многие спотыкаются именно на простом.

– Господин Эли… – Ларратос понизил голос. – А как понять, что есть добро, а что – грех? Ведь каждая религия учит по-своему… Что тогда истина?

– К сожалению, многие религии и нравственные устои лишь стремятся ограничить человека, прикрываясь догмами, – сказал Элиддин, откинувшись на спинку кресла. – Часто эти догмы можно свести к одному: «нам хорошо, когда вам плохо». Служители культа эксплуатируют людей. Вот, например, жрецы ортодоксального камриэльства. Они учили, что богатство – грех, а потом забирали у крестьян урожай, а у горожан – деньги. При этом сами жили богаче всех и нарушали свои же законы.

Он сделал паузу, словно давая Ларратосу время обдумать услышанное.

– Конечно, важно уметь держать свои порывы, контролировать гнев, чтобы не совершить преступления и не разрушить себя. Но желание насладиться вкусной едой, например, или телесной близостью – не вредит никому, и значит, не грех.

– Так значит… – нерешительно начал Ларратос. – Если я заведу отношения с женщиной, даже не вступив в брак… это не грех?

Элиддин усмехнулся:

– Конечно, не грех. Забудь проповеди жрецов. Главное – чтобы вы были честны друг с другом, и всё было по обоюдному согласию. Это не вредит ни тебе, ни ей, ни Абсолюту. Более того, обет безбрачия – тоже грех, хоть и небольшой. Он противоречит природе человека.

Ларратос кивнул, всё ещё раздумывая над сказанным.

– Но почему тогда некоторые говорят, что человек изначально грешен?

– Потому что так проще манипулировать людьми, – вздохнул Элиддин. – Но это неправда. Грешником человек становится сам – через неправильное воспитание или осознанный выбор зла. Вот так и мой бывший друг, Канис Тайверский, избрал путь Хаоса.

– Вы говорили, что все религии от Абсолюта? – уточнил Ларратос.

– Да. Все, кроме демонизма. Все боги созданы по образу Абсолюта, а значит, почитая их, ты всё равно почитаешь его. Абсолюту всё равно, как ты молишься, во что веришь и что носишь. Важны твои поступки: если ты делаешь добро – ты на его стороне.

Внезапно Элиддин бросил взгляд на часы.

– Заболтались мы. Уже почти три часа дня. Мне пора к обязанностям.

Он встал и протянул руку:

– До вечера, Ларратос.

***

Ларратос направился к дому Гидраса.

– Здравствуйте, Хан, – сказал он, переступая порог.

– Здравствуйте, Ларратос, – отозвался маг, встречая его с привычной полуулыбкой и протягивая левую руку. – Вижу, избавились от проклятия?

– Да, клык действительно влиял на меня. Эта телепатическая связь с некромантами… она сводила с ума.

Гидрас с лёгким смешком кивнул, но в глазах его мелькнул едва заметный интерес, который Ларратос не уловил.

– Вот как… многим артефакты мутят разум, но телепатическая связь – удел редких. Это признак сильного магического потенциала. Вы далеко пойдёте. Но, похоже, вас что-то всё ещё тревожит?

– Хан… – Ларратос замялся. – Вы не слышали о лорде Шакирe?

Маг на мгновение задумался, потом ответил слишком быстро:

– Лорд Шакир?.. Да, слышал. Ещё на уроках истории магии. Азиз Шакир – один из мизрахийских чёрных магов, участвовавший в восстании джиннов.

– Но он жив. И он здесь, в Гиперборее. Более того, он… он хочет убить меня.

Гидрас приподнял брови, но не выглядел особенно удивлённым.

– И откуда вам это известно?

– Мне сказал паладин, Элиддин Кахаб.

На этот раз маг слегка напрягся, но быстро взял себя в руки.

– Вполне возможно, – произнёс он ровным тоном. – Если это так, вам действительно стоит позаботиться о защите. Пойдёмте со мной.

Он поднялся на третий этаж, открыл шкаф и достал оттуда большой красный амулет с выгравированным глазом в центре.

– Это очень дорогой амулет. Он защитит вас от большинства видов чёрной магии. Его цена – триста аргусов.

– У меня нет таких денег…

– Понимаю. Обычно я не отдаю свои вещи в долг, но в вашем случае сделаю исключение. Заплатите сотню сейчас, а остальное – в течение двух месяцев. Если выяснится, что опасность миновала, и амулет не понадобится, возвращайте его мне – я верну вам пятьдесят аргусов.

– Договорились, – сказал Ларратос, отсчитав сотню и повесив амулет на шею.

После этого он заплатил ещё пятнадцать за урок, и Гидрас показал ему основы алхимии и научил двум новым заклинаниям: «кадур хазак» – силовой шар и «инмагна» – заклинание притягивания.

Уходя, Ларратос чувствовал, как взгляд Гидраса скользит ему в спину. Он не догадывался, что в глазах мага этот взгляд был чем-то больше, чем просто интересом.