Читать книгу: «Теория Чародейства», страница 7

В отличие от Рене, Чейн веселилась, пока кружилась вокруг соперницы. Было ясно сейчас, что их противостояние не такой уж и редкий феномен. Меррик почему-то подумал, что беловолосая в каком-то роде даже соскучилась по Рене и таким образом отдавала ей дань уважения. Но он был уверен, что ему просто показалось. Во всяком случае, сражались они так, словно готовы были убить друг друга. Магическая схватка переросла в рукопашную, но хоть энергия вокруг уже не вызывала у Меррика такой сильной головной боли, он всё равно не мог уследить за их бешеным темпом. Однако одно движение он разглядел очень хорошо. У Рене как будто был какой-то чёткий план, который она старалась осуществить. Несколько раз траектория её движений повторялась, как и точка одного из ударов. Разумеется, в таком бою одной из главных целей является нанесение прямого удара в слабое место противника. Меррик думал, что таким местом должен стать живот, и не прогадал.

Рене устала. Она крайне редко выматывалась, но сейчас от таких нападок со стороны своей соперницы, её руки стали свинцовыми и всё хуже реагировали на удары, всё медленнее двигались. Кроме того, каждый удар всё сильнее и сильнее ослаблял её оборону. Клинок начинало мотать из стороны в сторону вслед за ударами, девушке становилось труднее держать его в руках, кисти не слушались. Она готова была прокусить собственные зубы от досады и обиды. Ещё и офицеры вокруг. Они прибежали неизвестно откуда и теперь стоят, смотрят, как она позорится. Второй меч так и валялся на земле за спиной у беловолосой, и Рене никак не могла приблизиться к нему. Она уже несколько секунд только и делала, что отступала, рискуя каждый раз потерять равновесие и оказаться в самом невыгодном для неё положении. Хотя куда уже невыгоднее. В окружении коллег, начальника, каких-то несчастных охотников из захудалого бара, спустя год плодотворной работы она вынуждена была снова пасовать перед этой наглой желтоглазой стервой.

Она расслабилась. Рене собрала в груди, в руках и ногах всю свою ярость, сделала шаг вперёд, отразила очередной удар и взмахнула мечом сверху вниз, но её меч тут же оказался наверху, над её головой. Её ослабевшие руки не смогли сопротивляться очередному удару. Даже сквозь правильный хват она почувствовала, как дрожит в её руках идеально сбалансированный меч. Где-то недалеко был её предел. Во всяком случае с одним клинком. Она хотела отскочить назад, разорвать дистанцию, но увидела, как сверкают перед её лицом янтарные глаза, как свободная левая ладонь соперницы приближается к её животу, чтобы столкнуться с ним.

– Штопор, – только и успела услышать она прежде, чем плоская ладонь, коснувшись-таки напряжённого в последний момент живота, повернулась вместе с ударом пальцами вниз.

Всё тело поддалось порыву сдаться, закрутиться вслед за мощными воздушными потоками и наконец закончить этот дурацкий и явно неравный бой. Рене пришлось заставить себя устоять на ногах. Она сделала всего несколько шагов назад, чувствуя, как мышцы её живота горят от удара. Руки тоже горели. Мышцы сильно напряглись, кончик клинка, направленный вперёд, дрожал так, что это можно было заметить невооружённым глазом. Да и сама Рене прекрасно это видела. И только сильнее бесилась от этого. Часть её лица была закрыта растрёпанными рыжими волосами. Со всех сторон перешёптывались оставшиеся зеваки и офицеры. Она слышала их голоса, не могла разобрать слов, но была уверена, что прямо сейчас все они насмехаются над ней.

На деле же открыто насмехалась только Чейн. Она вращала кистью левой руки, которая слегка разболелась после последнего удара, но была готова продолжать. Она улыбалась, сверкая глазками и покачивая кинжалом на слегка приспущенной цепи, словно маятником.

– Эй, красотка, – Чейн слегка склонила голову на бок, – Ты не напрягайся так, тебе ещё дверь приколачивать, – Рене в кровь закусила губу, но промолчала, – Да ладно тебе, не дуйся.

Меррик сам пытался справиться. Ему казалось, что его ложь достаточно правдоподобная, кроме того, им обоим вместе с сестрой не составит труда дать соответствующие показания и пустить полицию по ложному следу. Но он не учёл специфических отношений между Рене и Чейн. Никто из офицеров, и даже Виктор, выглядящий куда более ответственным, чем Рене, не пытался задержать её. Из-за баланса сил? Они просто стояли и наблюдали, перешёптывались, однако ничего не предпринимали. Кто-то из них молча отводил глаза, кто-то делал вид, что ничего не замечает. Никто не хотел связываться с Чейн. И никто на этом не настаивал. Меррик посмотрел на Рене, думая, что настаивать должна именно она, но и для неё, видимо, это было противостоянием личным, которое ни в коем случае нельзя было выводить на уровень обычного полицейского задержания. Ведь Чейн сейчас нарушила закон. Открыто напала на представителя власти. И всё выглядело так, словно она уйдёт безнаказанной.

Сзади послышались тяжёлые шаги. Прежде, чем обернуться, Меррик увидел рядом с собой руку, пальцы которой ловко подожгли зажатую в них спичку. Ещё горящую её поднесли к сигаре и вдохнули несколько раз. Из двери наружу вырвался сигарный дым.

– Всё, хватит, – Фредерик выкинул спичку и засунул коробок в карман, – Вы мне всех посетителей распугали, – он спустился по лестнице, прошёл пару шагов и остановился возле лежащего на брусчатке меча.

– И дверь вынесли, – Чейн свернула цепь и снова намотала её на талию, – Пускай ставят теперь.

– Да пёс с ней, ребята поставят, – он кивнул головой на Меррика, стоящего в проходе. Тот закатил глаза, – Рене, – Фредерик поднял меч и подошёл к рыжеволосой, минуя Чейн, – Ты уже в городе? Я думал, зайдёшь поздороваться.

Рене молчала какое-то время. Всю её ярость словно волной смыло, меч скользнул в ножны. Фредерик остановился в полушаге от неё и протянул ей клинок. Рене взяла и молча засунула его в портупею, затянув ремни. Она поправила волосы руками, пытаясь причесаться, но получилось так себе. Меррик заметил эту перемену в настроении. Её трудно было не заметить. Рене прямо сейчас было очень неловко. Словно ей хотелось, как можно скорее уйти отсюда, и больше ничто её тут не держало.

– Харувинские мечи, – Фредерик продолжал, – Тебе к лицу этот утончённый восточный стиль. Мало бесполезных глупых деталей, всё скромно и просто. И качественно. Их явно делал превосходный мастер. Во всяком случае, так они звучат, – он посмеялся и снова втянул в лёгкие дым, – Ты могла бы хотя бы написать.

– Пап, я была занята, – она отвернулась, справляясь с новой волной раздражения. Меррик на время перестал слушать, переваривая новую информацию.

– Да, – он усмехнулся, – Пыталась испытать сувениры на моём бармене, – Фредерик тоже вёл себя не очень тепло по отношению к дочери.

Между ними явно не всё в порядке, Меррик хорошо это видел. А ещё лучше он видел, как на них смотрят офицеры. Снова шептались, отстранённо что-то обсуждали, стараясь не привлекать к себе внимания. Меррик пока не понимал, почему, но он чувствовал, что их обоих полиция недолюбливает или, во всяком случае, относится к ним обоим с пренебрежением.

Фредерик обошёл Рене и двинулся к ящикам, где лежало её пальто. Он поднял его, отряхнул от пыли и щепок, а затем принёс обратно. Выполнение всех этих действий одной рукой с виду казалось невозможным, но старик проделал всё это с заметным мастерством. Казалось, он рождён был вовсе без второй руки. Вернувшись к дочери, он протянул ей пальто, которое та выдернула из руки и снова накинула на плечи.

– У вас полно свободного времени?! – рявкнула она в сторону раздражающего шёпота, – Я здесь сама всё улажу. Возвращайтесь к своим делам.

Офицеры стояли, как вкопанные, глядя на инспектора с недоверием. Повисло молчание, в котором, казалось, Рене снова слетит с катушек и возьмётся за оружие. Никто даже не двинулся с места, продолжая пялиться, однако никто уже не перешёптывался.

– Уши отсохли? – Виктор подошёл к Рене и встал рядом, – Или вы хотите, чтобы кто-то другой за вас патрулировал улицы? – на противоположной стороне улицы зашевелились. Сперва несколько человек, затем все остальные.

Как ни в чём не бывало, офицеры, поправляя форму и переговариваясь уже в голос, двинулись обратно. Меррик не мог разобрать, о чём они говорят, однако слышал, как кто-то из них сдавленно посмеивается. Рене тоже слышала. Она молча развернулась и двинулась в противоположную сторону, положив левую руку на висящие на поясе мечи.

Глава 6

Меррик хотел вернуться на кухню, однако народу в зале сильно поубавилось. Остались только самые стойкие и, видимо, привыкшие к подобным зрелищам, посетители. Среди них мало кто заказывал еду. В основном пили. Меррик тоже не отказался бы сейчас от выпивки. Из всех проявлений магии, какие ему встречались прежде, ничего ярче видеть ещё не приходилось. Он был напуган и заинтересован одновременно и не знал, чего хочет больше: вернуться к своим делам и притвориться, будто ничего этого не было, или завалить Чейн кучей накопившихся за последние двадцать минут вопросов. Соврав детективу, он надеялся, что это сведёт на нет возможные риски и конфликты, но сложившаяся ситуация совсем не выглядела так, словно всё в порядке. Однако люди вокруг были спокойны, никто не обсуждал это, не смотрел косо или с опаской на беловолосую. Как будто это было в порядке вещей. Да, от столицы стоило ожидать многого, но всё же, Меррик сомневался, что уличные драки такого масштаба – это норма. Он привык видеть, как шпана в переулках грызётся за папиросы или краюшку хлеба, как малолетние воришки с боем делят добычу, как пьяницы без видимого повода бьют друг другу морды. Увиденное сегодня не было похоже даже на пиратские сражения. То были схватки за добычу, попытки выжить или скрыться от преследования, абордажи, в которых он толком не участвовал, поскольку терпеть не может вид проливающейся крови. Это было действительно страшно, но не вызывало и капли любопытства. Хотелось закрыть глаза и уши и представить, что за стенами корабельной кухни просто зреет пьяный кутёж. Лиз не объявилась. Меррик осмотрел зал, и не увидел её. В отличие от него она не стала бы отсиживаться и уж тем более игнорировать происходящее. Во время боя он так же не видел её нигде вокруг. Отрадно, что она понимала возможные риски, которые непременно возникли бы, увидь их кто-то рядом, но не взглянуть на это хотя бы одним глазком она не могла.

В кухне её не было тоже. Меррик отодвинул шторку, осмотрелся. Пройдя в кухню, Меррик добрался до склада и открыл дверь. Пусто. София стояла у раковины и мыла посуду. Если в далёкие времена языческих богов был тот, что олицетворял равнодушие, он выглядел бы именно так.

Ты видела Лизбет? – спросил он, стараясь не выдавать зудящего беспокойства.

София отрицательно качнула головой, но на большее, увы, способна не была. Меррик кивнул и вышел. Вариантов было не так уж и много. Он двинулся к лестнице на второй этаж, минуя барную стойку, но волей судьбы нарвался на разговор, который хотел бы отложить на как можно более долгий срок.

Ну и, – Чейн не отрывалась от протирания испачканных стаканов, – Что это было? – только сейчас она подняла на него глаза.

Хороший вопрос, – Меррик подошёл к стойке и положил на неё руки, – Я как раз хотел задать такой же, – лучшим решением было сразу же перейти в нападение.

Как некультурно, малыш, – она поставила стакан под стойку и повторила его жест, из-за чего их лица стали ещё ближе, – Я думала, ты порядочный мальчик, а ты брехун, каких поискать.

По-твоему, я не прав? Если бы я просто спрятался, вопросов бы не убавилось.

Твоя правда, но теперь их всё равно меньше не станет.

Слушай, мне приходилось проворачивать и более хитрые схемы. Я выиграю нам немного времени, если полиция от нас наконец отстанет.

И что, вы вдвоём просто завалитесь в участок с вашими мордами, похожими друг на друга, как две капли воды?

Здесь я умелый чародей, или ты? – Меррик сложил руки в замок, – Для того, чтобы слегка подправить человеку внешность, не нужно быть гением. Лучше скажи, где у вас в городе можно раздобыть простые иллюзии? Желательно качественные.

Чейн помолчала какое-то время. Она хорошо понимала, что иллюзии – не такая уж и редкость сейчас. На улицах, особенно в портовом квартале, возможно отыскать торгашей, торгующих свитками или зачарованными предметами. Но это не всегда надёжно. Куда эффективнее использовать зелья, но и здесь есть свои подводные камни. В некоторых случая человек может измениться навсегда, и это будет непоправимо, в других неверное сочетание ингредиентов в намешанных под прилавком зельях может вызвать пагубные последствия вроде слепоты, выпадения волос, заболеваний кожи или банальных отравлений.

– Никак понять не могу, умный ты или тупой, как пробка, – она полезла под стойку за блокнотом и карандашом, – Простые иллюзии могли бы помочь тебе, но не в Акарате. В участках стоят приборы, чувствительные к магии, – Чейн быстро записала что-то карандашом и протянула Меррику вырванный из блокнота листок, – На, здесь адрес моего знакомого аптекаря и список.

– А ты всегда такая славная после того, как набьёшь кому-нибудь морду? – Меррик взял листок и сунул его в карман.

– Подобрею ещё, если тебя разок стукну, – она убрала карандаш под стойку, – Надеюсь ты не забыл, что моя задача – за шкирку притащить тебя в участок? Так что, если ты там дров наломаешь, первой прилетит мне.

– Ладно, – он хотел было отойти от стойки, но повернулся снова, – Тогда может заодно расскажешь, что было снаружи?

– Драка, – равнодушно ответила Чейн, повернувшись к юноше спиной.

– Сдаётся мне, драка, это когда два бомжа валяют друг друга в грязи за чикушку Рубинской, а вы едва ли не насмерть сражались.

– Едва? – она сдержала смех и повернула к нему голову, – Брось. Это мы так, поздоровались.

– Тем не менее, не каждый день приходилось видеть, как сражаются два опытных чародея, – прежде он и самих чародеев видел не так много. По пальцам одной руки пересчитать можно.

– Насмотришься ещё, – она снова повернулась всем телом.

– Похоже на то. Ну, а что насчёт этой девчонки? Она правда местный инспектор? Ей поди лет двадцать.

– Восемнадцать, – Чейн была всё так же невозмутима.

– Ты шутишь что ли? Мне в следующем году восемнадцать, – Меррик видел достаточно молодых солдат или даже офицеров, но никак не ожидал, что в столице в такой высокой должности окажется девушка, едва достигшая совершеннолетия.

– Вот и поравняетесь.

– Это связано как-то…

Меррик не успел договорить. Со стороны входа раздался шум. Фредерик затащил внутрь выбитую дверь и облокотил её на стену рядом с прежним местом. Он одарил Чейн слегка раздражённым взглядом.

– Да поставлю я, – буркнула она, – Иди спи.

– Выспишься с вами, – он зашёл за бар, – Давай лучше сама отдохни. Я выпить хочу.

– Пьющий отец – горе в семье, – они поменялись местами.

– Иди уже, – Фредерик слегка повысил голос и взял с полки бутылку виски.

Чейн вышла из-за стойки и, двигаясь к лестнице, развернулась лицом к ещё сидящему Меррику. Кивком головы и глазами она указала ему наверх. Он поднялся. Странное приподнятое настроение девушки явно располагало её к беседе, а ему очень хотелось расставить всё по местам. У Меррика многие детали пока не укладывались в голове. Юная девица-офицер, её родство с Фредериком, способность последнего одним своим появлением решить практически любую ситуацию. К слову, у старика и правда было аномальное влияние на происходящее вокруг. Скорее всего, это объясняло и его дружбу с Чарли Дрейком. Бывалый пират был крупной фигурой в сообществе морских разбойников, его уважали, боялись и разыскивали. За его поимку давали больше, чем за обоих близнецов. Не удивительно, что он даже не висел в этом баре. По предварительным оценкам ни один из местных охотников и близко не имел шанса схватить его. Кроме, разве что, Чейн. Да, пожалуй, и Фредерик не был просто хозяином бара и руку потерял тоже не в пьяной потасовке. Вечер обещал быть крайне интересным.

Чейн поднялась сперва на второй этаж, затем на третий, а после спустила лестницу, ведущую к люку на крышу. Меррик хотел последовать за ней, но сперва заглянул в комнату сестры. Дверь была приоткрыта.

– Эй, Лиз? – он заглянул внутрь и осмотрелся.

В комнате никого не было. Меррик почувствовал нарастающее беспокойство в груди. Он зашёл, посмотрел по сторонам. Помимо пожитков сестры, которые она так и не разобрала со вчерашнего дня, достав только самое необходимое, и не заправленной с утра кровати он больше ничего не обнаружил. Окно было закрыто. Меррик подошёл к нему и распахнул, выглядывая на улицу. Отсюда открывался неплохой вид на недавнее поле боя. Практически балкон. Да, не исключено, что Лиз наблюдала за происходящим. Нет. Она наверняка наблюдала. И это заставляло беспокоиться ещё сильнее. Лиз страшно боялась огня с самого детства. Не сложно травмироваться после всего произошедшего с ними. Меррик избежал этого только из-за того, что заливался слезами, пока они убегали. Элизабет же видела всё в мельчайших подробностях и с того момента всю жизнь сталкивалась с последствиями. Только несколько лет назад она перестала трястись при виде открытого огня. По большей части из-за этого она не хотела идти работать на кухню. Спокойно реагировать на огонь на плите она ещё могла, но взаимодействовать с ним отказывалась напрочь. Сегодняшнее зрелище, которое она наверняка застала, непременно шокировало Лиз. Меррик хотел закрыть окно и отправиться на поиски, но услышал голоса с крыши.

Выбравшись через окно на покатый склон, Меррик вскарабкался наверх. По его скромным прикидкам наверху кроме Чейн сейчас никого не должно было быть. Он вздохнул с облегчением, увидев её в компании Элизабет.

– Лиз, ты чего тут? – Меррик знал, чего она тут, но всё же решил уточнить.

– Сижу, – сестра даже не посмотрела на него, – У вас там как дела? Закончили?

– Как видишь, – Чейн сделала пару шагов к краю крыши, давая близнецам спокойно воссоединиться.

– Ты всё видела? – Меррик сел рядом с сестрой и приобнял её за плечо.

– Не всё, – она всё ещё сверлила взглядом какую-то точку далеко впереди. Она всегда старалась отключить зрение в такие моменты, чтобы не видеть ничего лишнего. А также любила выбраться на воздух, куда-нибудь повыше. Об этом ему тоже следовало бы догадаться немного быстрее, – Перестала смотреть, как только рыжая начала колдовать, – она сделала глубокий вдох и прикрыла глаза, – Это было… жутковато.

– Зайка моя, я думала, ты не из пугливых, – Чейн наконец повернулась к ним.

– А мне до фонаря, что ты там думала, – она даже не взглянула на беловолосую, – Мери, я правда в порядке, просто дай мне немного подышать.

– Ладно, – Меррик поднялся на ноги, – Только не уходи никуда. Тебе тоже интересно будет послушать.

– Ты спрашивал про Рене, – Чейн присела на крыше лицом к близнецам, – Мебель сюда вынести что ли.

– Давай с этим сама как-нибудь, – буркнула Лиз, а затем шумно втянула воздух носом.

– Начну издалека. Она правда дочка нашего старика. А он в свою очередь прежде служил Империи, как преданный солдатик. Дослужился, зашёл на пост Главного комиссара Столичной полиции лет восемь назад. Дочка тогда уже не маленькая была, постоянно с ним таскалась. Спустя какое-то время сама заинтересовалась отцовской работой. Пока росла, училась у него всему, что тот знал сам, активно хотела заступить на службу, – Чейн говорила размеренно, и перебивать её совсем не хотелось. Кроме того, Меррик хорошо понимал, что история затянется.

Ему самому хотелось бы знать, что за люди интересуются им и его сестрой, от кого ждать угрозы, кого опасаться, к кому присматриваться, кого избегать. Любой источник информации мог оказаться крайне полезным. А сейчас, когда у них в союзниках ближайший родственник того, кто представляет потенциальную угрозу – грех не воспользоваться такой возможностью. Тем временем, Чейн продолжала:

– Девочка взрослела, ситуация в стране менялась. У них с отцом начались разногласия на идеологической почве. Долгая история, и я не уверена, что смогу её рассказать так, чтобы всё было понятно. Если кратко, Фредерик не очень одобряет последние действия Совета. Но он вообще старик упрямый, ему только повод дай. В ходе споров с советниками и министрами он совсем разочаровался в государственной системе и покинул службу. Его добили массовые гонения чародеев, – лицо беловолосой помрачнело. И не удивительно. История сама по себе позитивом не пестрела. Преобладало скорее сожаление и толика осуждения.

Меррик был в некотором роде знаком с этим периодом истории Империи Альп. Что там, он соприкоснулся с ним непосредственно. И потому, разумеется, был заинтересован в причинах. Империя гоняла чародеев всегда, сколько Меррик себя помнил, но о причинах он не знал совершенно ничего. Да, ходили разные слухи. Начиная от личной неприязни после какого-то инцидента и заканчивая банальным страхом перед чем угодно. Хотелось подробностей, понимания ситуация, понимания того, с чем им предстоит бороться. А им определённо предстоит. Пока Меррик владеет хотя бы какими-то магическими способностями, ему неизбежно придётся столкнуться с этой проблемой лично и не один раз.

– Думаю, вам известен тот факт, что военная кампания в Линде увенчались успехом исключительно их стараниями. Однако, поразительный потенциал чародеев вызвал у членов Совета неподдельный страх, – эти слова прозвучали с весьма выраженной ноткой негодования. Словно Чейн эту причину считала мелкой. И скорее всего так и было, – Хоть они долгое время и использовали инквизиторов, дабы подавлять особо активных противников антимагической политики, было понятно, что и они вскоре начнут терять свои позиции, и однажды окажутся бесполезными. Фредерик понимал это, но на дела церкви ему было плевать. Больше всего его раздражало, что он, герой войны, будучи таким же магом, как и все прочие, сидел себе в кабинете на высокой должности, пока его товарищам рубили головы на центральной площади.

Значит, страх. Меррик даже не знал, стоит ли ему удивляться. Страх перед чем-то неизвестным и непостижимым всегда побуждает людей к агрессивным и решительным действиям. Кто-то старается просто избегать этого, кто-то активно борется с этим и насаждает подобное стремление среди других. И лишь единицы стремятся изучить, познать и разобраться. Члены Совета, видимо, точно не из последних.

– Рене же теперь стала таким же преданным солдатиком, каким он был когда-то. В общем, когда Фредерик подал в отставку, его место занял какой-то чинуша. Рене взбунтовалась. В то время она грезила государственной службой, и уход отца с должности подкосил её. Но от своих идей она не отказалась. Многие думают, что Фредерик сам пропихнул её на службу прежде, чем покинуть пост. Но Рене начинала с низов. Отработала недолго, правда. Вскоре её таланты заметил Виктор Норт, парень с пистолетом. Старший инспектор в дивизионе, который отвечает за портовые территории.

Меррик вдумчиво слушал. Теперь ему ситуация с Рене казалась немного более ясной. Возможно, она намеренно завязала драку, чтобы продемонстрировать влияние стражи. Но сама она оказалась не такой уж и грозной в глазах окружающих. Выглядело это скорее так, словно она по глупости поддалась на провокацию. К тому же проиграла в схватке. Это не красило её, как инспектора. Потому, наверное, офицеры не особо к ней прислушиваются. В их глазах она, наверное, просто наглая девчонка со связями, которая ничего из себя не представляет.

– Она вспыльчива, с трудом работает в команде, всегда себе на уме, любит покричать на кого-то, чтобы отвести глаз от своих слабых мест. Она не внушает доверия у подчинённых и не вызывает уважения. Из-за всяческих фортелей типа сегодняшнего. Её побаиваются граждане, и Совет знает об этом. Не знаю, что им мешает её отстранить. Но, как по мне, что бы эти сволочи ни делали, причина этого лишь в собственной выгоде.

– Выходит, она не очень популярна у сослуживцев? – Меррик как-то грустно усмехнулся, мысленно немного жалея девушку. Трудно работать в коллективе, в котором тебе не рады.

– Как тебе сказать, малыш. Представляешь, прежние подчинённые Фредерика многого ожидали от Рене из-за её фамилии, а получили крикливую девочку, которая едва ли способна вести за собой кого-то. Благо, у неё есть талантливый наставник в виде Виктора. Он, наверное, единственный способен надавать ей по шапке, когда действительно надо.

– Значит, она вроде как папина дочка, но не по своей воле, – Меррик усмехнулся.

– Эта рыжая, – Лиз подала голос, – Она никак не связана с инквизицией?

– У нас не только инквизиция имеет разрешение на чары, – Чейн развела руками, – Рене обучалась у своего отца. И ей, на самом деле, крупно повезло, что Фредерик в своё время не освоил какую другую стихию. Иначе она бы и сама не избежала гонений.

– Ты как там? – Меррик повернул к ней голову.

– В порядке, – Лиз поднялась на ноги, размялась, покрутилась немного и присела рядом с братом, – Я так и не поняла, из-за чего дрались.

– Да так, – Чейн покачала головой, – Рене наивна. Хотя бы в своей слепой верности государству, которое в итоге её поимеет. Какую бы должность она не занимала, это не отменяет того, что она – сильный чародей. И как только Империя окончательно уверится в превосходстве современного оружия над возможностями чародеев, от неё избавятся. Она не поймёт этого, пока её не ткнут носом. И это меня раздражает. Это всё, что ты хотел узнать?

– Нет, но это пока важнее всего. Мне ведь надо знать, к кому мы идём послезавтра.

– А к кому мы идём послезавтра? – Лиз посмотрела на брата.

– К старшему инспектору Норту, – услышав ответ, Элизабет только глуповато похлопала глазами.

– Я сегодня наплёл ему, что мы с тобой давние друзья и приехали на заработки. Завтра я схожу к аптекарю, куплю какое-нибудь зелье, чтобы немного изменить твою внешность.

– София тебя завтра отведёт, – добавила Чейн, – Это проверенный человек, она покупает у него микстуру от болей в горле.

– Она вроде бы не часто использует свои навыки, – Меррик ещё плохо понимал природу способностей Софии, как и магию в целом, но старался разобраться.

– Да, но боли её мучают периодически.

– А мне казалось, магия даёт серьёзные преимущества.

– Даёт. Но и платить за них нужно соразмерно. Ты не особенно в этом разбираешься. Я бы на твоём месте вообще в это не лезла.

– Я бы тоже с удовольствием обходил эту тему стороной, если бы меня так не крутило каждый раз, когда рядом кто-то колдует.

– Гиперчувствительность? – Чейн с недоверием на него посмотрела, – Я встречала очень нежных чародеев, которых воротило от того, что они взаимодействуют с маной. Возможно какие-то аллергии или организм не принимает. Но я ни разу не видела, чтобы кто-то испытывал проблемы, когда колдует не он сам.

– Обнадёживает, – Меррик улыбнулся, – Не знаю, что это. Но мне бы не хотелось однажды упасть в обморок от головной боли. Если знаешь что-то об этом…

– Знаю. Я и сама первое время с ног валилась, но, опять же, от объёма энергии, которая проходила через меня саму. Мне повезло с наставником на начальном этапе. Учиться колдовать самостоятельно – та ещё морока. Но я не сталкивалась с таким острым восприятием окружающей маны.

– Выходит, тебе это не свойственно, – в заключение произнёс Меррик, хватаясь пальцами за подбородок.

– Магия вообще странная штука, малыш, – она поднялась на ноги, – Раз у тебя такое острое восприятие, стоит научиться справляться. Хотя бы чтобы голова не болела, – она направилась к люку.

– Так может научишь его? – Лиз тоже поднялась, но уже резче.

– Лиз, ты-то куда? – Меррик взял её за руку, но она тут же её одёрнула

– А что? Дедушка начинал тебя учить и рассказывал что-то.

– Да я уже не помню ничего.

– Значит вспоминай. Обладай я подобным даром, искала бы любую возможность, чтобы развить его, а ты мнёшься, как девка на обочине.

– Эй, – Чейн открыла было люк, но тут же повернулась к ребятам, – Говоришь, Рональд Риэль тренировал тебя?

– Это было давно, больше семи лет назад. Я едва ли помню что-то.

– Ну да, – Чейн цыкнула, – У меня есть ещё дела помимо того, чтобы возиться с вами. Да и вряд ли из тебя выйдет толк, малыш.

Она не стала дожидаться ответа и спустилась вниз, закрыв за собой люк. Ребята остались снаружи. Меррик не хотел поднимать эту тему. Может быть, в обучении и была необходимость, но магия пугала его. То, что он видел сегодня, и без головной боли вызывало дрожь в коленках. Может ему и хватало смелости лгать, вертеть хвостом, чтобы скрыться, но сражаться. Нет, он точно не видел себя храбрым воином с мечом наперевес, извергающим из себя смертоносные заклинания.

– Убеди её, – Лиз произнесла это как-то обижено, но в то же время с толикой наглости.

– И что случится? Я даже понятия не имею, что у меня за стихия. Она высококлассный маг воздушной школы, сомневаюсь, что я – её случай.

– Да с чего ты взял? – она подошла к нему ближе, так, что их лица практически соприкасались, – Ты ведь даже не попробовал. Что тебя так пугает?

– Ты ещё спрашиваешь? Сама видела, что произошло снаружи. Я скорее спросил бы, почему тебя это не пугает.

– Потому что я не хочу сидеть на месте, Мери. Вечно прятаться, лгать всем подряд. Отец не для того учил меня защищаться, чтобы я не могла дать отпор.

– Да никто на нас и не нападает. Живём себе и живём.

– Ты смеёшься что ли? – Лиз откровенно не понимала, о чём говорит её брат. Словно перед ней стоял другой человек, – Живём и живём? В комнатушках над трактиром?

– Опять та же песня.

– Меррик, у нас был дом! Не знаю, как ты, а я хочу вернуться. Может сейчас на нас никто не нападает, но люди вроде этой рыжей разрушили нашу семью, – её голос дрогнул от подошедшего к горлу кома. Она отошла немного, стараясь не расплакаться.

Меррик не ответил. Чувство обиды и гнева, которое пыталось пробудить в нём сестра, остро кольнуло его в грудь. Да, ему было обидно. Обидно за родителей, за дедушку, за них двоих. Но в этом огромном городе, наполненном невероятно сильными и влиятельными людьми он один на что был способен? Да даже вдвоём. Что было им по силам, кроме того, чтобы спокойно жить с тем, что есть? Он думал о том, возможно ли вернуться домой. Хотел бы узнать, где находится этот дом, но что в таком случае будет дальше?

– В нашем доме сейчас, может быть, живут другие люди, – произнёс он, двигаясь к люку, – Может быть даже те, кто знать не знает о том, что произошло. Предлагаешь просто прийти и отнять его у них? Так же, как отняли у нас с тобой? И в чём тогда смысл?

– Конечно не хочу, – она тоже последовала за ним, помогая открыть люк, – Но меня бесит, что мы ничего не делаем.