Читать книгу: «Теория Чародейства», страница 5

Глава 4

К слову, о Боге. В центре нового города, неподалёку от здания Совета, расположена Церковь Вечного пламени. Её служители поклоняются огню, как вечному источнику тепла, света и жизни. Империя хоть и развивается в основном в сфере технологий, не забывает о том, что ей необходимо поддерживать положительные настроения граждан. А их легче поддерживать, когда людям есть во что верить. Религия – мощный инструмент, к которому часто прибегают для контроля толпы. Люди в самом деле охотно поддерживают власть, если та в свою очередь охотно поддерживает религию.

В церковной иерархии есть очень важная позиция, которая имеет отношение не только к самой церкви, но и к военному ремеслу. Инквизиция. И каким бы смертоносным не стало оружие за последние несколько лет, все помнят, что за сожжение Тербаса – еретического города – ответственная инквизиция. Карательный отряд, состоящий из магов, повелевающих пламенем. Для страны, которая не позиционирует себя, как религиозная, странно иметь свою инквизицию, однако в Империи она есть. Её учредили для борьбы с ненавистными Совету чародеями и волшебниками, которые какое-то время толпами тянулись в страну из-за её границ. Императорский Совет, высший орган государственной власти, считает магию своим противником. Но пока более эффективного противника для волшебника, кроме другого волшебника, нет. Во всех военных походах борьбой с магами тоже занимается Инквизиция.

Само здание церкви выглядит очень острым. В его передней части две больших башни с острыми, как пики, верхушками. Они вдоль и поперёк покрыты различными скульптурами, шпилями и огромными витражными окнами. Здание целиком выполнено из камня, только его крыша подкреплена деревянными балками и устлана черепицей. Оно величественно возвышается даже над многоэтажными постройками нового города, среди которых здания в пять или шесть этажей. Церковь словно стоит особняком над всеми прочими строениями, за исключением разве что здания Императорского совета. Сперва Совет, затем Церковь, затем народ.

В Акарате живут люди разных культур и сословий. Город очень пёстрый и достаточно свободный, если говорить о самовыражении. На центральных площадях часто проводят ярмарки, по просторным улицам нового города в изобилии катаются дилижансы и телеги с товарами. По краям улиц проложены тротуары для прохожих. Архитектура сильно отличается от старого города. Можно сказать, технология строительства совсем другая. Стены домов гладкие, иногда с резными фигурами и барельефами, с колоннами и высокими окнами. Балконами, покатыми или плоскими крышами. Последние в свою очередь усыпаны растительностью, цветами, деревьями, кустарниками, такими же разнообразными, как и люди, живущие тут. Церковь Вечного пламени принимает всех под своё крыло. Кроме чародеев.

Приняла она однажды и Артура. Беспризорный мальчишка, оставшийся без семьи после Сражения за Линду, на данный момент носит имя Отец Артур и возглавляет Имперскую Инквизицию. Обычно его можно найти в Церкви за своим столом, где он заполняет бумаги или отдыхает от заполнения бумаг. Это высокий и очень крепкий мужчина, на вид лет сорока пяти. У него густые русые волосы, аккуратная бородка того же цвета, светлые серые глаза. Он увлечённо пялится в потолок и страшно скучает. Артур едва ли помнит, когда последний раз выходил из своего кабинета куда-то кроме собственного дома или рынка. Ему тоскливо. Он переводит взгляд с потолка на окно, за которым видно широкую улицу с проезжающими из стороны в сторону каретами, затем на стоящую в углу стойку для брони. На стойке висит латный доспех золотистого оттенка. Он выглядит чертовски тяжёлым, впрочем, как и есть на самом деле. Артур разглядывает пластины, покрывающие грудь, наплечники, крепления для плаща, свисающие латные перчатки. Ему давно не приходилось надевать его. Артур стал главой Инквизиции не так давно, его назначили всего год назад, однако с тех пор он страшно скучает, лишённый возможности выбраться на воздух, на очередное задание, в патруль или куда-нибудь ещё. Теперь он сам посылает на такие задания кого-то из своих подчинённых. Три года назад началась промышленная революция, в пригородах стали возводить заводы, а в Академии – готовить инженеров. Страна ударилась в производство оружия и чертовски в этом преуспела. Ещё недавно Артур не носил при себе даже пистолет, считая, что легко справится сам при помощи меча и прочных доспехов, а теперь его подчинённые обучаются стрельбе из многозарядных винтовок и револьверов нового образца. Всё стремительно меняется, и Артур едва успевает следить за этими переменами.

– Отец Артур, – раздалось за дверью, однако Артур не расслышал, что его кто-то зовёт. Его взгляд вожделенно вылизывал латные доспехи на стойке в углу, пытаясь хотя бы воспоминаниями развеять набежавшую тоску, – Отец Артур, – послышалось снова, и Артур пару раз моргнул. Он выпрямился в кресле, ровно сел за столом и посмотрел на входную дверь.

– Войдите, – произнёс он, а затем прокашлялся, понимая, что у него страшно пересохло в горле.

В комнате, которая прежде была покоями главы Церкви вечного пламени, а теперь была кабинетом Великого Инквизитора, появился юноша в одеждах церковнослужителя.

– Есть донесение, – он подошёл к столу и положил на него конверт, – Я опросил человека, который его отдал. Больше похоже на ничем не подкреплённые слухи, но вы просили сообщать вам обо всём, так что…

– Спасибо, Алексей, – Артур взял со стола конверт, – Не стоит делать выводов прежде, чем мы что-то проверим. Порой из самых неправдоподобных слухов может получиться очень впечатляющая история, – он распечатал конверт, – подожди снаружи.

– Слушаюсь, – Алексей откланялся и вышел за дверь.

Какое-то время Артур читал донесение в беспристрастном молчании, но одна из строк заинтересовала его настолько, что губы Великого Инквизитора исказила азартная улыбка. Скуку сняло, как рукой, заблестели глаза, а ноги тут же понесли его наружу.

– Алексей, – он открыл дверь и тут же вручил конверт стоящему снаружи послушнику, – Срочно передай это донесение господину Норту.

– Слушаюсь, – Алексей вцепился пальцами в конверт и быстро зашагал по коридору.

Артур же двинулся в другую сторону. Донесение, которое ему только что принесли, взбудоражило и встревожило его. Пускай он знал порядки и правила, ему необходимо было обсудить это. Посоветоваться.

Промышленная революция поставила крест на старомодных методах ведения боя. Несмотря на то, что многозарядные винтовки, как говорят, должны поступить на вооружение только в этом или в следующем месяце, Императорский Совет уже работал над упразднением старомодного оружия и переходом на огнестрельное. Как такового перевооружения ещё не случилось, ношение при себе оружия нового образца носило скорее рекомендательный или даже экспериментальный характер. Прежде всего Совет хотел убедиться в том, что всё работает, как надо. В Акарате полно ремесленников, изготавливающих холодное оружие, полно продавцов и покупателей. Человек с мечом за поясом не такая уж и редкость. И для Совета это большая проблема. Преступность, незначительное различие в экипировке солдата и простого гражданина. В такой ситуации необходимость более совершенного оружия очевидно.

Вместе с новыми боевыми тенденциями менялись и различные процедуры. Если прежде при обнаружении магической угрозы Инквизиция имела полное право действовать самостоятельно и на своё усмотрение, то теперь в этом деле непременно должна была участвовать полиция. Привлекались шериф, его заместитель и офицеры из числа тех, которые уже умеют обращаться с огнестрельным оружием на достойном уровне. Всё верно. Огнестрельное оружие, как предполагают в Совете, должно стать серьёзной мерой противодействия всяческому волшебству. И не сильно ошибаются. Сам Артур, как человек, обучавшийся магии с юношества, понимал, что ему решительно нечего противопоставить огнестрелу. Это смущало и пугало его. И не удивительно, ведь, вместе с широким распространением огнестрельного оружия, такой орган, как Инквизиция, скорее всего, будет упразднён. Ни к чему держать в стране неугодных правящей верхушке чародеев, если у них нет определённого назначения, задачи, с которой могут справиться только они. Эта мысль пугала Артура. Не потому, что это приведёт к потере работы и должности, а потому, что он не знал, как в таком случае поступят с ним и его подчинёнными. Магов в стране не жалуют, а все служители Церкви, записанные в инквизиторы, как ни посмотри, маги. Кроме того, сама Церковь Вечного пламени служит учению, из которого следует, что весь мир родился когда-то из маленькой искорки, первородного пламени, которое и по сей день живёт в сердцах каждого человека. Конечно, те, кто использует пламя, как оружие, совершают непростительный грех, однако, это добровольная мера, необходимая сила, заимствованная у Бога во имя борьбы с грехом ещё большим. И после того, как жизнь оставит этих людей, они обязательно понесут жестокое наказание. Артур был готов оказаться наказанным после своей смерти, ведь искренне верил, что колдовство есть ересь, и единственный способ истребить её – прибегнуть к ереси самому. Он боялся лишь того, что наказание это, как и его смерть, случится значительно раньше, чем он планировал. Оказаться бесполезным для государства, неугодным жителем страны, которой он прежде служил верой и правдой и ради которой взял на душу смертный грех, обрекая себя на вечные муки после смерти. Артур не представлял себе участи более жестокой, чем эта, и искренне не хотел её. Ни для себя, ни для своих подчинённых. Но день, когда эта участь настигнет его, близился, и при том с огромной скоростью.

Пока на стрельбище в здании центрального полицейского участка раздавались выстрелы, снаружи, на старой площадке для фехтования, звенела сталь. В центре друг вокруг друга кружились двое – юноша и девушка. Первый был слегка выше неё, облачённый в тяжёлый с виду доспех из стальных пластин, однако это не давало ему никаких преимуществ. Девчонка с огненно-рыжими волосами бодро кружилась вокруг него и то и дело наносила удары изогнутым мечом, форму которого едва ли можно было разглядеть из-за быстрых и беспорядочных вихревых движений. Юноша только успевал подставлять под удары свой плоский полуторный клинок, отражая одну атаку за другой и выискивая промежуток для контратаки. Промежутка не было. Он едва ли мог вырваться из-под града ударов для того, чтобы разорвать дистанцию, но стоило ему замахнуться для атаки, как на него снова обрушивался неумолимый шквал.

– Тормозишь, Вик, – рыжеволосая остановилась и крутанула мечом в воздухе, вычерчивая восьмёрку, – Тревожит что-то?

– Рене, у меня ещё полно работы, а я вместо этого подрабатываю твоей куклой для битья.

– Да ладно, – она всплеснула руками, а затем убрала меч в ножны, висящие за поясом. Это был средней длины клинок в восточном стиле, – Разве тебе не нужно проверить меня после командировки?

– Кто ещё кого проверяет.

– Разомнись немного, а-то на тебя скоро доспех не налезет.

– Вряд ли мне случится надеть его снова в нынешних условиях. Мы со дня на день уйдём на перевооружение, – он тоже убрал в ножны свой клинок и стал расстёгивать ремни и крепежи на доспехе, – А ты до сих пор скачешь с этой, как её там.

– Катана, – она подошла к нему и больно ткнула Виктора локтем в рёбра.

– Да, да, – он шикнул, – С катаной. К чему этот цирк?

– Вик, ну это даже не спортивно, – Рене вздохнула и уселась на край забора. В отличие от своего оппонента в тяжёлых доспехах, она была одета в простые тканевые штаны и рубаху. Из специального обмундирования на ней была разве что портупея, на которой были закреплены ножны, – Вся эта стрельба, это интересно и круто, но я год провела в Харувии не для того, чтобы приехать и забыть всё, чему обучилась, – она покачивала ногами и смотрела на них, – Мои навыки фехтования вышли на новый уровень.

– Да, я заметил, – Виктор поставил доспех на землю и размялся, растягивая забитые мышцы рук и спины, – Удар стал тяжелее. Да и эта катана, судя по всему, лучше подходит для твоего стиля. Правда, ты бы так не лупила. Похоже, этот клинок более хрупкий, чем кажется.

– Угу, – Рене мягко улыбнулась, – Мне уже приходилось чинить их однажды. Мастер говорил, я не сдерживаю удар, и из-за этого меч ломается. А я до этого никогда их не жалела, думала, это в порядке вещей.

– Я тоже, – Виктор сел рядом, – У нас здесь более агрессивная школа фехтования. Сейчас ты двигаешься иначе. Как будто танцуешь или плаваешь, по-другому держишься и ставишь ноги. Не знаю точно, в чём разница, но на востоке, видимо, совсем другая культура обращения с оружием.

– Да, абсолютно другая. Мастер ухаживал за своим мечом так, словно это его домашний питомец. У них особая техника ковки. Сталь очень прочная, но только вдоль. Его легко сломать, если ударить сбоку, и легко оставить зазубрины на острой стороне клинка. Она мягче, и из-за этого он существенно легче.

– Почему ты вообще решила сменить стиль? – Виктор осматривал висящие за поясом Рене мечи.

– Не знаю. Просто приехала туда обменяться опытом, увидела, как Мастер обращается с мечом, и как понеслось. Мне так понравилось, что я не смогла оторваться.

– Ну, смотри сама, холодное оружие очень скоро станет практически бесполезным.

– Сплюнь.

Какое-то время они сидели так молча, затем Виктор поднялся и снова взялся за меч, но в этот раз доспех надевать не стал. Он немного размял кисти, выписал пару узоров в воздухе кончиком клинка. Рене тоже поднялась на ноги. Она и прежде тренировалась с ним здесь, улучшая как его, так и свои навыки обращения с мечом. Сейчас девушка изменилась, вернулась из командировки и готова была к новым свершениям, готова была продемонстрировать полученные навыки. Новость о перевооружении очень сильно смутила и расстроила её. Наука не стоит на месте. Возникла необходимость улучшить вооружение в рядах полиции, сделать служителей закона более грозной и внушительной силой. Как будто Рене и до этого не была внушительной. С этими мыслями она продолжала размахивать мечом, теперь уже отбиваясь от более быстрых и решительных атак Виктора. За время её отъезда он расслабился, и теперь доспех сильно мешал ему двигаться. Однако без него он мог составить ей достойную конкуренцию.

– Господин Норт! – раздалось откуда-то из-за угла. Вскоре оттуда показался послушник Алексей с письмом в руках.

Оба отлично его услышали, но не остановились. Рене не любила, когда её дёргали во время тренировки. В конце концов, в чём сложность немного подождать? Так бесцеремонно вторгаться в немой диалог двух фехтовальщиков – сущее неуважение. Очередной лязг клинков высек в воздухе сноп искр. Виктор потерял равновесие и вынужден был сделать шаг назад, чтобы не упасть. Рене в то же время кончиком клинка словно собрала висящие в воздухе искорки и сделала несколько круговых движений. Маленькие огоньки последовали за остриём, а спустя несколько оборотов превратились в огненный шлейф, подобно ленте, привязанной к мечу. Рене остановила движение в верхней точке. Её глаза из голубых на мгновение стали алыми. Она, глядя на послушника, опустила меч вниз, сжимая его обеими руками. Этот взмах оказался сильнее прочих. Огонь после взмаха лёг на землю и прошёлся по ней, как плуг по полю.

Послушник Алексей замер на месте, а когда языки пламени пронеслись мимо него, поджигая землю в паре метров от его ног, Алексей шлёпнулся на зад и упёрся свободной рукой в землю, судорожно пытаясь что-то там нащупать. Одним движением меч Рене оказался за поясом, составив компанию второму такому же.

– Рене, нельзя быть поаккуратнее? – Виктор убрал меч в ножны и пошёл помогать Алексию прийти в себя, – Он же священник.

– А мы себя тоже не на помойке нашли, – фыркнула девушка и отвернулась, скрестив на груди руки.

В целом Рене легко было вывести из себя. Любой, кто когда-либо вступал с ней конфликт, сказал бы, что у неё явные проблемы с самообладанием. Она вспыльчива, и попасться ей под горячую руку временами значило заработать несколько серьёзных увечий. Она моментально выходила из себя, когда кто-то тревожил её во время какого-то серьёзного или любимого дела, поскольку это сбивало её концентрацию и выводило из равновесия. Существует лишь несколько ситуаций, в которых отвлечь Рене невозможно.

– Рене, – Виктор поспешил помочь пострадавшему прийти в себя, – Ты едва его не задела.

– Знаю, – ответила она с напускным спокойствием, – Ещё не до конца привыкла к клинку.

– Послушайте, – Алексей вскочил на ноги и протянул Виктору письмо, – Прошу простить мне моё вмешательство, но дело не терпит отлагательств…

– Давай уже, – Рене, поравнявшись с ними, вздохнула и вырвала из его рук несчастный конверт.

Содержимое письма вызвало реакцию на её лице, однако не ту, какая прежде возникла у Отца Артура. Рене раздражённо вздохнула, кое-как затолкала письмо обратно в конверт и отдала Виктору.

– Что там? – он взял письмо и тоже прочитал его, – Близнецы Риэль? Рене, нам стоит срочно проверить это место.

– Брось, Вик, в который раз уже? Я ценю труд охотников, но временами они переходят все доступные границы ради наживы. Это всего лишь слухи. Забудь уже, – она потянулась, – От этого сброда нет никакой пользы.

– Искать преступников – всё ещё наша работа, а эти двое, как не посмотри, в розыске.

– Да ну, – отмахнулась она, – Обычная политическая конкуренция. Совет повздорил с семьёй Риэль, выкинул их из столицы, а затем решил вовсе избавиться. Их просто бесит, что дело осталось незавершённым. Они ведь сместили уже несколько человек с поста Великого Инквизитора за то время, что эти дети находятся в розыске, просто потому что им не нравится, что их никак не могут найти.

На слове «дети» Виктор хихикнул.

– Что? – Рене зыркнула на него и прищурилась.

– Забавно, что ты называешь их детьми. Ты сама всего на год их старше.

– Ой, катись уже, – она перевела взгляд на Алексея, – И ты тоже. Передавай привет Отцу Артуру.

– Слушаюсь, – Алексей заткнул конверт в рукав своей рясы и ушёл.

Рене ещё какое-то время разминала напряжённые мышцы. Из-за внезапного вторжения её концентрация сильно пострадала, она выпала из привычного ритма сражения, и теперь ей требовалось некоторое время, чтобы восстановиться. Виктор смотрел на неё, не решаясь что-либо сказать, но вскоре всё же набрался смелости. Рене в это время уже собиралась достать меч, чтобы продолжить тренировку, но голос Виктора её остановил.

– Если ты боишься лишний раз соваться в «Одной левой», я, так и быть, схожу один.

– Вик, – она снова посмотрела на него.

– Во-первых, я старший инспектор, и я не могу оставить это без внимания, – Виктор развёл руками, как бы намекая, что с ситуацией всё равно придётся мириться, – Во-вторых, это всё равно территория нашего дивизиона…

– Боже, – она убрала руку с рукояти меча, – Такой ты противный, аж в боку колет, – она хрустнула шеей, погладила ладонью шейные позвонки, проходя мимо него, – Но, если там снова будет какая-то чушь, я кого-нибудь зарежу.

Надо сказать, что Отец Артур был не единственным, кого напрягала стремительная смена обстановки. Рене, будучи офицером полиции, заступила на службу в надежде доблестно служить своей стране. Её боевые навыки во время процедуры по приёму на работу произвели серьёзное впечатление на Виктора, который лично рассматривал новых кандидатов. Требования к претендентам были крайне высоки, и не каждый мужчина мог им соответствовать, а миловидная рыжеволосая девчонка обскакала по физическим параметрам большинство своих конкурентов. Несмотря на то, что многим она уступала из-за недостатка образования, Виктор всё же одобрил её кандидатуру. Учебного заведения, где обучали бы полицейских, толком ещё не было. Строительство первой в стране Полицейской Академии ещё идёт, и завершится через некоторое время после перевооружения. Поэтому, пока требования к приёму кандидатов не ужесточили ещё и наличием соответствующего образования, Виктор решил принять на службу побольше юных талантов, чтобы подготовить их самостоятельно. В Рене он разглядел превосходного бойца, способного справиться с любой ситуацией, где требовалась бы грубая сила и мастерство фехтования. А что до навыков расследования, это всегда можно наверстать. Со временем они сработались, и теперь Рене занимала должность инспектора и напрямую подчинялась Виктору – старшему инспектору. Рекомендация о стажировке стала необходимым условием для того, чтобы Рене смогла быстрее отделаться от работы простых сержантов и констеблей и заняться расследования. Виктор видел в ней потенциал и старался всеми силами его развивать. Местом для проведения стажировки Харувию выбрали не случайно. На востоке уже существует академия, в которой обучают служителей правопорядка. Местная полиция по уровню организации превосходит службы многих других стран, и с этим, несомненно, стоит считаться. Теперь, глядя на плоды трудов своей напарницы, Виктор понимал, что не зря решил отправить её именно туда. Теперь осталось посмотреть, выросла ли она, как профессионал.

Однако, всё усердие, с которым Рене подошла к своей стажировке, стремительно угасало с приближением дня, когда вся полиция вынуждена будет перейти на более современное оружие. Оставалось лишь надеяться, что требования не будут настолько жестокими, что сотрудники будут вынуждены отказаться от того, к чему они уже успели привыкнуть. Рене тоже надеялась, что пистолет станет больше угрожающим дополнением к её внушительный навыкам, чем необходимостью, из-за которой эти самые навыки окажутся бесполезными. Такими темпами её боевой потенциал, на котором в основном и держится её карьера, может попасть под сомнение. С другой стороны, именно к этому всё и идёт, судя по тому, как настойчиво их натаскивают на огнестрел. Виктор за время отсутствия Рене тоже успел выучиться стрельбе. С виду бесхитростное занятие на деле требовало куда больше усилий, чем казалось со стороны. Правильная стойка, правильное дыхание, правильный хват. Как будто бы всё то же, что и с мечом, но иначе. И в разы смертоноснее. Ни один живой человек не в состоянии отреагировать на кусочек металла, летящий со скоростью, неуловимой для глаза. Виктор пытался проследить за пулей взглядом, пока наблюдал, как его товарищи практикуются на стрельбище. Безуспешно. Так что, даже те, кто бахвалился своим умением отражать ударом клинка стрелы или арбалетные болты, останутся не у дел перед дулом пистолета. Это превосходно, и в той же мере ужасающе.

По сравнению с Церковью Вечного Пламени, здание Императорского Совета горой возвышалось над городом. Конечно, задняя его часть и была горой, однако от этого само здание меньше не становилось. Внутри располагалось бесчисленное число залов и комнат, некоторые из которых не использовались вовсе. Акарат был огромным морским фортом, а его местоположение располагало к частым попыткам взять город силой. Именно по этой причине строился он исключительно вверх и исключительно к этой громадной горе, из которой, как скульптура, был высечен гигантский замок. Многие помещения в замке были некогда жилыми. Они и теперь оставались такими, там жила прислуга, однако было её явно не так много, как прежде. У самих же членов совета, в отличие от прошлых обитателей замка, жильё располагалось в черте города или на его окраинах. Большая часть замка пустовала.

В просторном коридоре раздавались гулкие шаги. Это Отец Артур двигался в сторону зала, где проходили заседания Совета. Такие собрания проводились не каждый день, а лишь несколько раз в неделю, и сегодня, к счастью, был не один из таких дней. Однако, в зале Совета и в его окрестностях каждый день можно было обнаружить как минимум двух его членов, обсуждающих какие-то вопросы личного характера. Так случилось и в этот раз.

Дверь в главный зал была открыла, а изнутри раздавались голоса. Артур осторожно выглянул из-за двери и осмотрелся, стараясь найти источник звука. Он обнаружился быстро. Двое разговаривали. Одним их них был министр финансов Чарльз Вольт, а вторым – министр обороны Андрей Троп. Артур не мог разобрать, о чём они говорили, между ними было приличное расстояние. В конце концов, в старом замке залы были огромными. Артур мог только представить, о чём могли бы беседовать два закадычных друга, деятельность которых плотно пересекалась. Империя активно торговала оружием и Артур об этом знал. С момента начала промышленной революции эта торговля пошла в гору. Все союзные страны активно заключали сделки со столичными производителями. На данный момент вокруг Акарата базировались самые крупные современные заводы. Артур владел лишь крупицами информации, ведь ему было дозволено присутствовать только на тех собраниях, куда был приглашён Патриарх Антоний, глава Церкви Вечного пламени. Патриарха приглашали не на все собрания Совета, поскольку во многих вопросах слово Церкви не требовалось вовсе. Лишь время от времени возникала необходимость внести какие-то изменения в церковную систему, назначить новых людей на должности или разобраться с малозначимыми мелочами. Однако сегодня Антоний присутствовал в здании Совета по личным делам. Артур, ещё будучи рядовым инквизитором, задавался вопросом: «Какие могут быть личные дела у Патриарха в Совете». Всё дело в одном серьёзном знакомстве, обеспечивающем на данный момент деятельность Церкви. Помимо министра финансов, который исправно спонсировал Церковь, её влиятельным союзником была министр культуры Анна Фольц. Артуру какое-то время казалось, что между ней и Антонием существуют романтические отношения, однако сейчас инквизитор знал, что Анна является почитателем и ценителем церковных традиций и считает их неотъемлемой частью культуры Империи Альп, которую необходимо хранить и поддерживать. Влияние министра культуры на дела страны можно высоко оценить благодаря её тесной связи с общественностью. Анна Фольц среди членов Совета является той, кто в первую очередь беспокоится о благополучии граждан и всегда ставит под сомнение те нововведения и изменения, которые могли бы навредить людям. Слушают её далеко не всегда, но благодаря ей многие резкие предложения так и не были претворены в жизнь.

У Артура не было и шанса узнать подробности диалога министров. Увидев его, Андрей Троп махнул рукой, отвлекаясь от разговора со своим товарищем. Ещё бы. Оба они, как подозревал Артур, из соображений собственной выгоды вели дела с теми, с кем высокопоставленным чиновникам сотрудничать не стоит. Среди членов собрания этот факт был широко известен, но за пределами стола советов это всё звучало, как ничем не подкреплённые слухи. Артур подписывал бумаги, которые запрещали ему под угрозой тюремного заключения хоть как-то распространяться о том, что обсуждается на собраниях Совета. Не сказать, что ему вообще было дело до всей этой внутренней кухни, но двуличность власть имущих временами сильно его раздражала. Но подобного рода сотрудничество шло Империи на пользу. В Акарате была крайне хорошо развита преступная деятельность, особенно теневая. Борьбой с ней хоть и занимались, но не так хорошо, как следовало бы. Да и во многих случаях полезнее становилось заиметь на тёмной стороне союзника, нежели врага. Мелкое ворьё давным-давно научились держать в узде. С крупной рыбой всё до сих пор было крайне сложно. Сперва пресекать деятельность подпольных элементов пытались многочисленными запретами, но ни к чему хорошему они не привели. К тому же, сотрудничество с акулами теневого рынка помогало в трудные времена поддерживать воинственное государство на плаву, пользоваться их каналами для транспортировки припасов, оружия, рабочей силы, товаров. Такого рода сотрудничество понравилось некоторым членам Совета и показалось крайне выгодным, и теперь теневой бизнес был тесно связан с министерствами. Контрабанда, торговля запрещёнными веществами, отмывание грязных денег, заказные убийства, охота за головами – всё это активно покрывалось руководством. Артур понимал, что это можно оправдать. Теневой бизнес будет всегда, и уничтожив его один раз не обеспечишь его полное отсутствие. Если не можешь что-то победить – возглавь. Одно только поражало Артура. Среди министров не было ни одного, кто тайно или открыто поддерживал бы магию. Патриарх Антоний министром не считался. Глава Церкви в этой системе – отдельный элемент. Вся возможная легализация магии, а именно школа Пламенных заклятий, держалась сейчас на нём одном, и обосновано это было лишь тем, что так у страны есть хоть мизерная возможность держать в узде волшебников. Однако сейчас и эту задачу хочет взять на себя промышленность, создавая всё более качественное оружие.

– Отец Артур, вы здесь по каким делам? – Андрей сделал несколько шагов навстречу Артуру, но тот шагал быстрее, и уже скоро оказался третьим участником диалога.

– Как всегда, – Артур улыбнулся и пожал обоим руки, – Разыскиваю Патриарха, он должен быть здесь сегодня.

– Да, верно, господин Антоний сейчас на балконе. Вроде как госпожа Фольц должна быть сейчас с ним, – Чарльз указал ладонью на распахнутую дверь, за которой находился проход на балкон.

– Благодарю вас, – Артур поклонился и направился, куда ему указали. В таких простых вещах он, пожалуй, ещё мог им доверять.

Карл Антоний любил продолжительные беседы. Он всегда говорил плавно, нараспев, по этому его было приятно слушать. Совет недолюбливал его из-за того, что патриарх порой вмешивался в дела, находящиеся вне его юрисдикции. Мудрый старик многое понимал. В конце концов, Карл – старший из всех находящихся в должности советников. Это тоже являлось причиной множественных недовольств. Сместить с должности этого старого сморчка было тайной мечтой как минимум нескольких советников, которые никак не могли заручиться поддержкой церкви в своих делах.

Как и сказали советники, Карл Антоний стоял на балконе в компании Анны Фольц. С балкона открывался роскошный вид на город. Казалось, можно пробежаться глазами по всем улицам и без труда прочертить кончиком пальца все закоулки, словно линии на ладони. Артур не хотел прерывать их беседу и не стал бы, не будь дело таким срочным.

– Карл, – произнёс инквизитор, остановившись за их спинами.

– Артур, здравствуй, – Карл Антоний повернулся к нему.

Это был слегка сгорбленный старик со спокойным морщинистым лицом, облачённый в яркое одеяние Патриарха, исписанное вензелями, скорее всего, ручной работы. Карл мягко улыбался, глядя на стоящего перед ним Артура.

– Простите за беспокойство, но я хотел бы поговорить с вами, – Артур сделал небольшую паузу, – Наедине.