Читать книгу: «Охотник», страница 17

Глава 22

Ренар смотрел на Ост. Мёртвый город необычен, дома круглые, как полная луна, и без единого стыка, казалось, древесина цельная, дом цельный, будто не построен, а выращен, как фрукт.

Улица чистая, вытоптанная, на деревянных столбах, закрученных, как верёвка, висят коробочки с вырезами по сторонам, из которых льётся синий свет.

Ренар идёт вперёд, вспоминая разговор с волком.

«Я отведу тебя на другую сторону леса», – разносился в голове рыкающий голос. – «Я выберу самый лёгкий путь, но не расслабляйся, для тебя дорога будет трудна, я чую это»

«Здесь раньше были люди?»

«Много времени прошло с тех пор, как я их видел»

«Что с ними случилось?»

«А что случается с людьми? Они погибают, часто и безмерно. Здесь обитали люди, в той части леса, куда я тебя веду. Мои бывшие братья… это началось так быстро, как зараза, чума, пронеслась по нам. Первые, кто подвергся нападениям, были те люди. Мы не могли их защитить, мы не могли даже защитить себя, ведь с порчей невозможно бороться, она пачкает, как… да, правильно, сажа. Любой из нас, кто прикоснётся к заразившемуся, станет таким же»

«Неужели нельзя было это остановить?»

«Для нас – нет. Мы не смогли. Всё что осталось нам – сидеть, ждать чего-то. Постепенно нас становилось всё меньше, а их всё больше. В конце остался лишь я, который потерял всех, и обречён скитаться в тени деревьев»

«Я остановлю это, я пришёл сюда за этим»

«Хочу тебе поверить, и делаю это, но вера моя слаба, я больше не ожидаю чуда»

«Я сомневаюсь, что порчу создали люди»

«Почему? Ведь они первые попали под удар. Но даже если это сделали они, у меня нет ненависти ко всему роду. Всё теряется и возвращается. И однажды всё вернётся на свои места. Этот лес не помрёт без нас, он стоит уже больше, чем человек ступил на эту землю. Его не сломить»

«А ты? Разве тебе не жаль себя? Твоих братьев?»

«А тебе жаль себя? Я видел свой путь, знаю, что вернусь, знаю, кто я. Ты же потерян… да, ты идёшь потому, что обещал, потому, что хочешь узнать истину, но это лишь осколки. Настоящая причина в том, что тебе больше не к чему стремиться»

«Просто не хочу больше вмешиваться в дела мира. Я устал, хочу найти место, где будет спокойно, и забыться»

«Разве это выход? Не стоит прыгать в обрыв, найди себя»

«Ты не понимаешь…»

«Ошибаешься, я видел всё, что видел ты. Каждую деталь, каждую эмоцию. Я прожил твою жизнь, но у меня нет таких разрушительных чувств к себе. Понимаю, что тебе трудно, ведь всё, что ты умеешь и знаешь – это убийства. Но это не конец, просто учись делать что-нибудь другое, иди вперёд. Цель – это всё, что нужно»

«Моя цель – дойти до горы Ремрей»

«А что потом?»

«Потом постараюсь не умереть. Я исправлю, изгоню порчу, чего бы мне это не стоило»

«Хочу думать, что у тебя всё получиться, хотя и не понимаю как. Запомни: ты нужен миру, без тебя никто не справиться. Уйти на покой, когда в тебе нуждается столько голосов – не лучшая идея»

«Во мне никто не нуждается, меня считают монстром. Люди трясутся в страхе, когда узнают, кто я, бегут, как кролики, или дышат ядом, плюют в лицо, прогоняют. Все кому я был нужен, погибли»

«Это не так»

«Что?»

«Они живы в твоей памяти. Не стоит скорбеть, они не должны тянуть, как балласт, а должны наоборот, поднимать вверх. Они не смогут это сделать, если ты их не отпустишь»

«Я отпустил их тогда, стоя на коленях перед завалом»

«Может вся загвоздка в том, что ты одинок? Ведь всю жизнь ты был один, а в один момент увидел, что можно по-другому»

«Путь воина – путь одиночки»

«Но ты же не хочешь идти этим путём? Всегда можно свернуть»

«Что ты хочешь от меня?»

«Хочу помочь. Мне осталось не так много, совсем скоро я исчезну, но перед этим хочу сделать что-то полезное. Я вижу тебя, ты можешь делать вещи, в которых нуждаются многие. Просто иди по правильному пути»

«Так не пойдёт. Правильный путь – не значит хороший. Я достаточно увидел и сделал, не стоит идти дальше, это лишь испортит меня. Мой путь почти закончен, возможно, я не вернусь, а может быть, просто уйду в туман»

«Надо бороться, иначе какой смысл во всём это? Мы пришли»

«Что это?»

«Здесь обитали люди, это их жилища. Почти конец леса, дальше равнина и гора. На этом всё»

«Это вся помощь?»

«Да, какой смысл делать всё за героя? Должен же он хотя бы попотеть»

«Я не герой»

«Я всё вижу»

«Подожди. У тебя есть имя?»

«Твой путь будет труден и опасен. Помни, если очень постараешься, я смогу тебя услышать»

Ренар зашёл в дом. На столе стоят глиняная посуда, из круглых окошек дует, поднимая занавеси с рисунками лебедей. Кресло, стоящее у входа, скрипнуло. Ренар прошёлся, взял со стола надкусанное яблоко. Рана на теле фрукта пожелтела, иссохла, превратившись в шрам. Всё выглядит так, будто совсем недавно здесь были люди, они перекусывали и неожиданно, даже для них, исчезли.

Снаружи послышался писк, Ренар замер, его нос задёргался. Он аккуратно положил яблоко на место, вышел из дома.

Клинок пролетел рядом, врезавшись в стену. Охотник рефлекторно увернулся. Из-за угла вышел несостоявшийся убийца, его глаза горели, а мясистые губы сжаты.

– Дорий, – прошептал Ренар. – Что ты здесь делаешь? Как ты сюда добрался?

– Ли-иии-с-с-с, – прошипел Дорий, – разве это важно? Я ведь обещал тебе, что бы ты боялся, и вот момент настал.

– Что с Базилем?

– О-оооо, не волнуйся, он в порядке. Правда, насколько может быть в порядке полу-человек без глаз?

Дорий засмеялся урывками, будто выдыхая воздух. Ренар схватил за рукоять торчащего в стене меча, потянул с натугой, медленно вытащил.

–Ты же понимаешь, что ответишь за свои поступки? – спросил Ренар.

– Побойся за себя, ведь моя тень уже рядом.

– Твоя тень не пойдёт за мной, – прошептал Ренар.

– Скажи, что чувствует предатель? Что ощущаешь, когда бросаешь тех, с кем вырос, с кем дрался бок о бок, с кем грыз мослы врагов. Я столько просил дать мне разрешение на охоту за тобой, но всё никак не получалось.

– Но всё-таки ты здесь.

– О, да, и мне доставляет это массу удовольствия.

– Удовольствия? Как же? Ты что-то опять сделал с собой?

– А ты не спрашиваешь, что случилось с кланом? Разве тебе не интересно, что случилось с твоим домом?

– У меня нет дома, я был украден, как и ты и многие другие. Опомнись! Нас используют! Тебя сейчас используют!

Дорий засмеялся, медленно двинулся вперёд.

– Ты только узнал? Хитроумный лис так долго разгадывал детскую загадку? Как же так…

– Дорий, остановись.

– Остановиться? Правда? Ты хочешь, чтобы я остановился, когда уже подошёл к своей цели? Лис-лис, ты меня расстраиваешь.

– Я нашёл разгадку всего, я могу изменить всё, изменить клан, а ты меня задерживаешь.

Дорий остановился.

– Клан? Тебе нет никакого дела до нашего дома, и никогда не было. Ты кинул нас на произвол, позволил терзать. А ведь когда-то мы стояли бок о бок…

– Пока ты не стал таким…

– Я стал охотником! А вот ты… ты позоришь нас, ты не достоин носить этот медальон. Скоро я сорву его с твоего холодного трупа.

Ренар улыбнулся, посмотрел на меч.

– Хороший клинок, – прошептал он и, раскрутив, кинул в Дория.

Меч вжикнул, пролетел, как стрела. Дорий спокойно уклонился, слегка развернувшись. Ренар рванул с места, побежал в центр поселения.

– Ты не скроешься от меня! Не скроешься.

По приближению к середине Оста, становилось ясно, что дома становятся больше, обширней, а между двух великанских деревьев стоит деревянная цитадель затмевающая всё. Синий свет льётся по пустой улице, и кроме звука шагов Ренара ничего.

Улица ведёт к цитадели, единственному выходу из леса.

– Я расскажу тебе, что случилось с кланом, – раздался голос Дория слева, из разукрашенного улыбкой дома. – Когда началась грызня, когда ты ушёл, клан стал накаляться, как металл в кузнице. Все были против всех, две стороны и осколки, отщепенцы, которые лишь выполняли свой долг. Фовон погиб почти сразу, ужесточив борьбу за властвование кланом. Но неожиданно умер Жерор, оставив старых без предводителя. Все были растеряны, не знали что делать, и вот тогда пришли новые звёзды.

– Выходит, тебя никто не посылал, ты пришёл сам.

Тягучий смех раздался из другого дома, справа.

– Больше никто никого не посылает, клан мёртв, развалился на мелкие кусочки. Оставшиеся охотники делают что хотят, теперь все свободны.

– Печально, – совершенно без печали сказал Ренар.

– Но тебя это не коснётся, мёртвых уже ничего не касается.

Ренар потихоньку пошёл к цитадели, рассматривая причудливые дома.

– Ты слишком спешишь, я прекрасно себя чувствую.

– Только потому, что я так хочу. Есть какая-то связь между добычей и охотником.

– Дорий, опомнись, тебе не обязательно это делать.

Голос Дория преследовал Ренара, он раздавался сверху, по бокам, из брошенных домов.

– Лис, что такое с тобой? Ты превратился в слюнтяя, в улитку, которую можно раздавить ничего не потеряв. Ты боишься меня? Я чую слабость, сомнения. Ты не веришь в себя, боишься проиграть.

– Ты можешь просто уйти, я пойду дальше, ты меня больше не увидишь.

– Нет-нет-нет, тигр не отпускает антилопу просто так.

Ренар вошёл в цитадель, а голос Дория следует по пятам. В огромном зале Ренар похож на муху, такой же незаметный. Синий свет тускло освещает путь. На полу нарисована картина облака со свисающими серебристыми канатами.

– Дорий, я сделаю всё, чтобы дойти до конца.

– Можешь не волноваться, ведь он близко.

– Где Базиль?

– Разве он тебе нужен? Ты же бросил его, использовал, как всех, кого мог. Ты предатель, лишь заботишься о себе, плюёшь на друзей, бегаешь от врагов, ты трус.

– Где Базиль?

– Сидит в клетке, как зверь. Ослепший, ощупывает стены, решётки, ищет что-нибудь, чтобы выбраться, пытается, но понимает, что ничего не выйдет, он сгниёт там. И всё из-за тебя, ты бросил его.

Ренар поднялся на второй этаж, в зал с множеством деревянных статуй. В конце стоит алтарь, по бокам две чаши с огнём.

– Я делал, что должен был.

– Это оправдание? Ты кинул его, как ненужную вещь, прекрасно всё понимая.

– Что бы получить что-то, нужно пожертвовать чем-то.

– И ты решил пожертвовать домом? Другом? Ты раскис, испортился.

Из темноты вылетел кулак. Ренар заблокировал удар, отвёл следующий, но пропустил ногу в живот, и отлетел в статую.

Дорий вышел, разминая шею.

– Помнишь то время, когда мы были, как куча мальков? Беззащитные, податливые, с текучими соплями.

Дорий поднял Ренара, прижал к статуе.

– Помнишь?

Ренар сбросил руки Дория, ударил в горло, но тут же получил в живот, брызнула кровь, на статуе остался отпечаток. Дорий молотил, как автоматический молот, сорвал пояс с ножнами, схватил Ренар и бросил через весь зал к алтарю. Дорий сломал ножны об колено, отбросил две половинки меча.

– Нас лепили, как глину, делали что хотели, а мы были забиты, ничего не могли делать, лишь плакали или безжизненно смотрели в пустоту. Они добились своего, создали тех, кто готов противостоять кровожадной, ужасающей угрозе. Они создали такую же угрозу.

Ренар утёр рот, ударил по полу. Дорий грозно надвигался, как тёмная туча.

– Ответь, лис, что ты помнишь о тех временах? Скучаешь по бесконечной боли и воплям? Я лишь скучаю по тому, что те, кто избивал меня, так быстро скончались. Я бы не отказался услышать треск костей ещё раз.

Ренар резко поднялся, ударил, но Дорий остановил кулак ладонью, сжал. Медленно кулак сминался под неумолимой силой, пальцы оказались в стальных тисках, фаланги потихоньку неестественно изгибались.

Ренар спокойно посмотрел в полыхающие глаза Дория.

– Ты всегда был самым стойким из нас, лис.

Дорий сомкнул кулак, вдавливая пальцы в ладонь, секундный хруст прошёлся по залу. Ренар издал резкий короткий вдох. Дорий окунул раздавленную руку в чашу, огонь начал поедать плоть.

Ренар впился другой рукой в шею, больший палец продырявил кожу, выпустив кровь. Дорий хладнокровно смотрел в огонь, как рука сгорает под языками великого пожирателя, а потом схватил Ренара за грудь и бросил, как куклу, в другой конец зала.

Ренар зацепил ногой за чашу, огонь хлестнул, как вода из ведра, пополз на статуи, начал сжирать пол.

Дорий двинулся на Ренара, топая, как буйвол, за его спиной разгорелось пламя, достающее до потолка.

– Но в то же время, ты был самым слабым из нас.

Ренар лежит на спине, посмотрел на сжатый уголёк на конце руки, выдохнул, будто готовясь к великому, страшному и тяжёлому испытанию. Он встал, не обращая внимания на левую руку.

– Я запомню тебя, брат, – сказал Дорий.

– Не стоит, – сказал Ренар, смотря в пол. – Мёртвые никого не могут запомнить.

Дорий ринулся вперёд, размахивая кулаками, похожими на кувалды и такой же силы. Ренар отступил, держа правую руку наготове, а левую позади.

Красные глаза Дория вспыхнули, его удары стали быстрее, яростнее. Время замедлилось, Ренар слышал, как медленно бьётся сердце, рассмотрел бешенство Дория, как огонь поедает статуи, становясь сильнее и больше. Ренар увидел шанс, маленькое окошко, в которое он может протиснуться, как мышь. Он зацепил большим пальцем за рану на шее Дория и разорвал. Кровь хлынула, оголилось горло, повисла порванная мышца, но Дорий этого не замечал, он слепо шёл вперёд, обузданный гневом.

Пол затрещал, захрипел, как загнанная лошадь. Они провалились, огонь последовал за ними. Ренар приземлился на спину, отполз в сторону.

Дорий остался на ногах, на его лице плясала кровожадная улыбка, глаза сходили с ума, он двинулся вперёд, протягивая руку. Его завалило горящими балками, перегородками, наполовину сожранными статуи. Лишь рука осталась свободна.

Цитадель загудела, разносился треск дерева, огонь гулял по залам, как полноправный хозяин. Ренар поднялся, горящая стена разошлась в стороны, как одежда по швам. Он побежал сквозь полыхающую щель, прикрывая лицо здоровой рукой. Цитадель рушилась, полыхая, как костёр.

Ренар выбежал в лес в продымленной и горячей одежде, сполз по корню дерева.

Огонь поднимался до вершин, но деревья не трогал, лишь лизал их, прикасаясь к синему барьеру.

Ренар безразлично посмотрел на левую руку, поднялся, пошёл к выходу, свету между двух деревьев-великанов. Глаза зарезало от солнечного света, но Ренар терпел, смотрел на прекрасный вид: одинокую гору вдалеке, скрывающую белую вершину в облаках, лужайки по обе стороны от дороги, пышные деревья с зелёной листвой, синее небо, сверкающее бескрайнее море.

Ренар утешительно и поражённо выдохнул, решительно шагнул вперёд.

Глава 23

Совет сидит тихо, смотря на расхаживающего короля.

– Господа, – сказал Мельф, – наши планы осуществились: подъёмник запущен, стена защищает от врагов, люди чувствуют себя в безопасности, и приходят к нам. Всё это благодаря нашему главному советнику. Похлопаем.

И сделал это первым, показав пример. Амиза активно захлопала, страстно облизав губы. Килот сонно захлопал, не поменявшись в лице. Вакцер надулся, покраснел, но захлопал. Кёртис гордо улыбнулся, но в глазах маленькая робость.

– А есть точные указания, что всё работает, как надо? – спросил Вакцер.

Мельф недовольно глянул на него.

– Это точные указания, подъёмник ходит вверх и вниз, как и надо.

– Я имею в виду, что, может быть, упущена какая-то деталь.

– Я, конечно, не буду давить на свой статус. Так что вы можете сходить, посмотреть на труды.

– Я лишь уточнить, ваше величество. Конечно же, мне нет смысла не верить вам на слова.

– Вот и прекрасно. Что же я рассказываю, пускай повествует создатель.

Мельф сел, Кёртис встал, поднялся на подиум.

– Подъёмник работает с помощью Ал’Сера, нового будущего Ориона. Его создали алхимики, которые уже трудятся над улучшениями первой версии. Этот прибор, Ал’Сер, создаёт огромное количество энергии, которую можно использовать на наше благо, благо людей, благо Ориона.

Килот поднял указательный палец вверх. Кёртис кивнул.

– Каким образом? – равнодушно спросил Килот.

– Представьте будущее, где люди не тратят время на рутинную работу, не работают на рудниках, в шахтах, не тратят время на пошив одежды, обуви, на сортирование фруктов, не работают слугами, возницами.

– И что же тогда будет?! – вскричал Вакцер. – Откуда брать одежду?! Камень, руду?! Остаться без повозок?! Что-то, главный советник, ваша идея просто отвратительна, при всём моём глубоком уважении к достопочтенному королю.

– Я не договорил, казначей.

Вакцер хватанул больше воздуха, но взгляд короля остановил его.

– Человек будет освобождён от ручной работы, вместо него это будет делать Ал’Сер, – продолжил Кёртис. – Человек всецело сможет посвятить себя важной работе, усовершенствованием себя, мира. Сможет больше уделять времени семье, друзьям. Он больше не будет скован обстоятельствами. Мы создадим мир, в котором человек будет подобен богу.

Кёртис мечтательно посмотрел в потолок. Килот кашлянул.

– Главный советник, ваш план красив, велик, но не вижу правдивости, он кажется хрустальным. Большинство людей рабочие, которые выполняют эту рутинную работу. Куда мы их денем? Что с ними станет? Это ведь порушит представления о жизни.

– Килот прав, – выждав пару секунд, сказал Мельф. – Сейчас этими людьми, которые думают о мире, как его улучшить, как улучшить жизнь людей, являемся мы. А нас мало. Что будет, если таких станет даже не десятая часть, а все? Это разломает на куски всё, над чем мы трудимся.

Кёртис замахал руками.

– Нет-нет, постойте. Всё произойдёт не мгновенно, мы будем постепенно внедрять Ал’Серы, переучивая людей. Пройдёт несколько поколения, пока Ал’Серы войдут в нашу жизнь. Мы построим заведения, где будет обучать людей, чтобы они могли принести что-то новое, прекрасное. Мы будем работать над тем, как избавиться от болезней, вместо того, чтобы думать, где достать еду. Люди перестанут бояться ходить по переулкам, наше общество будет умным, интеллигентным, образованным. Воров, убийц, насильников не станет совсем. Мы сделаем то, что никому ещё не удавалось.

Мельф потёр подбородок.

– Это звучит, советник, как что-то далёкое, невозможное, но красивое, – сказал он. – Мы хотим сделать Орион невероятным, такой город, какого ещё не было. И ваши планы прекрасно это подтверждают. Моё уважение вам, главный советник. Жаль, что здесь не присутствует управляющий, вам есть, что с ним обсудить.

Кёртис поклонился.

– Благодарю, ваше величество, обязательно с ним встречусь. Думаю, нам стоит обсудить будущее Ориона.

– Не стоит, – сказал Мельф, – вы сказали уже много, нам стоит переварить, всё обдумать. Спешить не куда, ведь мы говорим о будущем.

Мельф встал, обвёл всех взглядом.

– Если больше известий или предложений нет, мы можем закончить, – сказал Мельф и двинулся к выходу.

Килот поднялся, Кёртис впервые увидел его в полный рост. Тощий, с длинными руками, сухими, непропорционально вытянутыми ногами, узким торсом. Он вышел вслед за Мельфом, безразлично смотря строго перед собой. Вакцер недовольно посмотрел на Кёртиса, фыркнул, вытянул подбородок и покинул зал.

Амиза виляя бёдрами, подошла к Кёртису, облизнула губы.

– Если хочешь, можем провести время вдвоём, наслаждаясь собой, – томно сказал она на ушко.

Кёртис кашляя, отодвинулся, проглотил слюну. Амиза смотрела на него, прикусив губу.

– Не получится, дела-дела, весь в делах, не вздохнуть, – сказал Кёртис, фальшиво улыбаясь.

Амиза проползла взглядом по его лицу.

– Смотрите, главный советник, мои ворота всегда открыты, заходите.

Кёртис посмотрел ей вслед, вздохнул, поднял руки и резко уронил. Собрал бумаги со стола, вышел из пустого зала.

Солнце приятно грело, лёгкий ветерок не давал почувствовать себя слишком горячим. Кёртис остановился, посмотрел с вершины на город, который он может изменить, сделать правильным.

– Нет ничего невозможного, – сказал Кёртис. – Я изменю этот мир, сделаю его лучше. Всегда есть отправная точка и для будущего Ориона, она наступила сегодня.

Он нашёл Геларда в ущелье, почёсывающим шею, задумчиво смотрящим на подъёмник.

Кёртис встал рядом.

– Неплохо ходит, – сказал он.

– Даааа, только что-то не так.

– Может, просто пора сменить обстановку?

Гелард повернулся к Кёртису.

– Пора проверить Ал’Сер.

– Зачем?

– Я весь день наблюдаю и что-то не так, я чувствую. Нужно спуститься.

– Поэтому ты не пришёл на совет?

– Не только, но да. Я не пришёл на совет, потому что смотрел, как громыхающая каменюга с жужжанием поднимается и опускается.

Неподалёку остановился помощник, притаился, слушая разговор. Гелард обернулся, недовольно состроив брови.

– Ну что ты встал, делов мало?

– Я всё сделал, мастер Гелард.

– Так, поди, и ещё что-нибудь поделай.

Помощник опустил голову, уныло пошёл прочь.

– Вот, вроде бы всё нормально, – сказал Гелард, – но что-то чувствую. Надо проверить.

– Ты просто перегрелся, посиди в теньке.

– Да я тебе говорю, что тут не чисто. Чувствую, ощущаю, что не всё в порядке.

– Ладно, я отправлю кого-нибудь. Кстати, ты мог сделать это сам.

Гелард помахал головой.

– Нет, мы должны проверить сами.

– Ну, это уже слишком. Я пришёл с важной новостью.

– А подъёмник не важен? Он спасает жизни, защищает нас. Пойдём, заодно расскажешь.

Кёртис устало вздохнул, но двинулся за Гелардом. Они встали на каменную плиту, с тихим жужжанием она потянулась вверх.

– Так что за новости? – спросил Гелард.

– Насчёт будущего Ориона.

– Вот как, и что же ждёт Орион?

– Много чего хорошего. Гелард, мы разговаривали насчёт применения Ал’Сера в более широком кругу, нежели, чем просто подъёмник.

Гелард на секунду обернулся.

– Интересно, и что же он может делать?

– Воплощать мечты.

Со вжухом подъёмник остановился. Они сошли на землю, пошли вниз.

– Что-то я пока не понимаю, как может быть связан подъёмник и мечты, – сказал Гелард.

–Ал’Сер может не только поднимать, опускать. Он способен на куда лучшие вещи. То есть, он может делать больше, он может заменить человека.

Гелард остановился, Кёртис по инерции сделал несколько нелепых шагов.

– Что? – изумлённо спросил Гелард.

– Да-да! Ал’Сер будет выполнять функции рабочего, например, возить руду или ковать. Да куча вариантов! Ещё не придуманных, не обдуманных, мы сможем освободить человека от грязной работы, сделать его чистым, блистательным.

Кёртис мечтательно посмотрел на небо, голос его стал тише.

– Что это значит?

– Это значит, что человек станет свободным.

– Но, постой, как же это… что станет с людьми? Это же… неправильно.

– Всё правильно, Гелард, только надо посмотреть под другим углом.

– Но как человек будет зарабатывать? Откуда он возьмёт еду? Как он будет обеспечивать себя?

– А вот это мы должны придумать, – сказал Кёртис, сжав гармошкой лоб.

– Нет, постой-постой. Если не нужно будет работать, то люди просто сопьются, будут постоянно сидеть в трактире.

– Не будут, мы создадим мир, в котором не будет исполнителей, а только приказывающие. Представь человека, который думает над тем, как улучшить мир, он не будет спокойно сидеть, попивая пиво, не будет поджидать в переулке с ножом в руке, не будет обманывать. Ему это просто не нужно, он хочет изменить мир, и занят этим. А теперь представь таких тысячи, всё население Ориона.

– Король одобрил?

– Да, иначе бы я не говорил об этом.

– Не надо рассказывать людям о наших планах. Они могут подумать, что от них хотят избавиться.

– Не беспокойся, мы так и задумывали. Нам следует обсудить план действий. Конечно, то, что я рассказал, будет не через десять лет и не двадцать, но будет. Нам надо подготовиться, сделать всё правильно.

– Давай лучше поговорим в трактире, например. Сейчас в них никого не должно быть.

Кёртис кивнул, поправил бумаги подмышкой.

– Ну, пойдём тогда смотреть Ал’Сер.

– А? Да, пойдём.

Гелард прихватил двух рабочих со светильниками. Кёртис и Гелард шли посередине, рассматривали земляной коридор. Это оказался целый комплекс проходов, ведущий вниз, к Ал’Серу.

Шли молча, Кёртис всё время поправлял папку с бумагами, а штанины Геларда тёрлись с неприятным звуком.

Кёртис увидел синий свет, выходящий из коридора, услышал громыхающий подъёмник.

– Мы пришли, – сказал он.

Они вышли в просторное помещение, в центре стоит Ал’Сер, выдавая синий свет раз в секунду. Кёртис посмотрел наверх, по краям земляной шахты сверкают металлические полосы. Гелард подошёл к Ал’Серу. Рабочие встали у входа.

– Ты ведь видишь его впервые? – спросил Кёртис.

– Да, он прекрасен, кажется, будто нет ничего чище, идеальней.

– Только вначале, а потом понимаешь, что кроме света он больше ничего не даёт.

Гелард обернулся.

– Разве этого мало? Я готов смотреть вечно.

Рабочие встревоженно переглянулись.

– Очень быстро наскучивает, – сказал Кёртис. – Так что теперь ты чувствуешь? Всё в порядке?

Гелард задумчиво смотрел в центр Ал’Сера.

– Я чувствую спокойствие.

– Знаешь, – сказал Кёртис, – мне одна знакомая говорит, что синий – цвет спокойствия. Я ей полностью доверяю.

Гелард обошёл Ал’Сер, осмотрел его со всех сторон, почесал шею.

– Ничего нет? – спросил Кёртис.

– Вроде… хотя, постой. Слышал? Сейчас… вот, опять.

Кёртис прислушался, но услышал только мерное жужжание и гудение.

– Нет, я слышу лишь, как работает Ал’Сер и двигается подъёмник.

Гелард посмотрел на рабочих.

– А вы, вы слышали?

Они синхронно покачали головой.

– Не может же такого быть, – пробормотал Гелард.

– Что? – спросил Кёртис.

– А? Нет, ничего. Послышалось, видимо.

Гелард потёр руки.

– Ну, раз ничего не нашли, то пойдёмте.

– Мы пришли сюда на пару минут? – спросил Кёртис, поправив папку.

Гелард поднял вверх указательный палец, заговорил благородным голосом.

– Чтобы удостовериться в исправности Ал’Сера.

Кёртис недоумённо открыл рот, но тут же закрыл.

– Тогда встретимся в том же ба.. трактире-трактире, я помню.

Кёртис сидит у фонтана, разбирает бумаги. Незаметно подошла Макссия, прикрыла ему глаза ладонями.

– Кто это? – спросил Кёртис.

– А ты угадай.

– Ну, не знаю… возможно, страстная девушка, которая сегодня подмигивала мне.

Макссия легонько шлёпнула по макушке.

– Ай! – театрально вскрикнул Кёртис, поглаживая макушку.

– Будешь знать, – сказала Макссия, высоко задрав нос.

– Простите, моя госпожа, – сказал Кёртис, преклонив голову.

Макссия засмеялась, села рядом.

– Что это?

– Да так, мой план на Орион. Хочу сделать из него лучший город.

– И как? Получается?

– Пока не очень, но со временем все мои идеи осуществляться. Я же ведь на них специализируюсь, – сказал Кёртис, задрав подбородок.

– А какие планы у тебя на меня?

– Оу, самые-самые.

Макссия вонзила пальцы в волосы Кёртиса.

– Ты счастлив? Ты счастлив, – сказала она.

Кёртис вспомнил, как он лежал в камере, а Макссия всегда теребила его волосы, мягко проводила по ним, гладила. А теперь они около прекрасного места, хотя прошло не так много времени.

– Легко так говорить, когда знаешь, что чувствует…

– Кто? – спросил Макссия, улыбнувшись.

Кёртис только сейчас понял, что они никогда не затрагивали эту тему. Он не знает, кто они друг другу. Он может сказать, и тогда может сильно ошибиться, хотя шансов на ошибку почти нет.

– Мне сказать? – спросила Макссия.

– Я сам, просто дай мне минуту.

Кёртис думал, а Макссия проводила по его волосам с игривой улыбкой на губах.

– Молодой человек?

Макссия поджала губы, покачала головой.

– Ладно, хорошо, я справлюсь.

– Я в тебя верю, дорогой.

– Точно! Дорогой!

– Слабовато, – сказал Макссия, заглянув в его глаза.

– Лучше слабо, чем никак.

Кёртис положил свою руку на её.

– Ты счастлив только из-за меня?

Макссия проникновенно смотрела в глаза, Кёртис помедлил с ответом, но дальше тянуть он не мог, глубоко вздохнул и сказал:

– У меня всё получается, везде. Никогда я не был таким удовлетворённым, я решаю возникающие проблемы, говорю, как надо, подаю правильные идеи и отстаиваю их, делаю всё правильно. Наверное, я впервые себя так чувствую.

– Ты ведь понимаешь, что, если ты делаешь всё правильно, значит, ты где-то этому научился? Я хочу сказать, что без ошибок нет правильности. То есть, если ты делаешь всё, как надо, то, значит, ты ничему новому не учишься.

– Что ты хочешь сказать?

Макссия погладила Кёртиса по голове.

– Что, если что-то измениться, и у тебя ничего не будет получаться, ты не расстраивался. Миг силы заменяет часы труда.

Кёртис улыбнулся, но Макссия увидела капельку грусти.

– Ты мудрая, – сказал Кёртис. – Я рад, что встретил тебя.

– Скажи, а ты бы хотел стать отцом?

– Что?

– Кёрт, я беременна.

Кёртис смотрел на широкую улыбку, жизнерадостные голубые глаза, но завис. Улыбка Максси потихоньку тухла, а глаза вяли.

– Ты не хотел бы?

Кёртис встрепенулся, погладил её по руке.

– Что ты, что ты! Конечно, просто я никогда об этом не думал. Это огромная ответственность, а я не чувствую себя слишком сильным или умным, чтобы… чтобы воспитать.

Ладонь Макссии выскользнула из ладони Кёртиса.

– Но ведь это не значит, – сказал Кёртис, – что я откажусь от этой важной задачи. Мой отец вырастил меня достойно, хотя я не стал таким, как хотел он, но давления на меня не было.

Макссия улыбнулась, прижалась к Кёртису.

– Наш ребёнок, – продолжил Кёртис, – будет хорошим продолжением нас, моего отца, твоих родителей, вне зависимости от того, кем он станет. Я приложу все усилия, чтобы он взял всё хорошее от нас, а всё плохое оставил.

Макссия закрыла глаза.

Кёртис сел за стол, положил бумаги.

– Что это? – спросил Прус.

– Это будущее. План жизни Ориона. Ал’Сер будет использоваться во многих аспектах.

Прус взял листок, поднёс к глазам.

– Но это феноменально! Нам надо много работать, чтобы сделать хотя бы одну вещь из этого списка! А Ал’Сер делается тоже не быстро.

– А вас и не торопят, будем работать потихоньку. Великое создаётся не сразу, не мгновением, а постепенно, трудясь, каждый день, в изнеможении представляя завершившийся проект.

– Здесь написаны такие вещи, о которых мы даже не думали, не могли догадываться.

– Я в вас не сомневаюсь, вы сможете сделать всё правильно.

– Хорошо, но вам надо выбрать одну вещь из этого списка. Над ней мы будем работать, пытаться воплотить её в жизнь.

– Отлично.

Кёртис ткнул пальцем на рисунок коробки с множеством разрезов, над ней парят два сверкающих полумесяца.

Прус испытывающе глянул на Кёртису, но после нескольких секунд отвёл взгляд.

– Хорошо, это будет трудно, но мы постараемся.

– Ну, вот и отлично, – сказал Кёртис, вставая, – если у вас ничего нет, то я пойду.

– Вообще-то есть.

Кёртис поднял брови, медленно сел.

– Правда? И что же?

Прус подошёл к стене, стянул полотно. Кёртис увидел рисунок огромного великана, но с угловатым телом, а грудь слишком круглая и большая, предплечья толсты.

– Что это? – спросил Кёртис.

– Мы подумали с коллегами о вашем способе защиты от монстров. Не поймите меня неправильно, он хорош, действенен, но если монстры захватят всю остальную землю, мы будем зажаты в этой долине. Не самый лучший вариант развития событий, верно?

– Да уж.