Читать книгу: «Трое за гранью», страница 4

ГЛАВА IV – Ожидание

Мирон сидел у подножия холма, опираясь на трость.

Перед ним – мерцающие Врата, всё те же , но теперь – одни из них были приоткрыты, а от земли тянулся тёмный дым. Он услышал шаги. Поднял глаза.

– Ты вернулся, – спокойно сказал он. Но не с ней.

Лазар вышел из тени. Шёл медленно, как человек, который только что прошёл сквозь ураган и остался стоять.

В его взгляде больше не было ярости – только усталость и… молчаливая благодарность. Он опустился рядом с Мироном, не говоря ни слова.

– Значит, ты прошёл. Что было за Вратами?

Лазар провёл ладонью по шраму на шее – жест, которого раньше не делал.

– Всё, от чего я бежал. И я больше не бегу.

Мирон кивнул. Внутри него что-то зашевелилось – не зависть, не страх, а… вопрос.

– Где Айна?

Лазар поднял глаза.

– Обитель забрала её. Не в смысле "унесла". А… отправила туда, где ей нужно быть.

Мирон сжал пальцы на рукоятке трости.

– Её Врата?

– Думаю, да.

– Там, где её голос молчит.

Мирон встал.

Неспешно, как всегда. Он смотрел в небо, в котором не было ни солнца, ни звёзд. Только мягкое пульсирующее свечение, как дыхание самой реальности.

– Странно.

– Я, кажется, начинаю верить в то, чего нет.

Лазар усмехнулся.

– Добро пожаловать в клуб.

Лазар молчал. Он уже не нуждался в словах, но понимал – некоторые стены рушатся только речью. Мирон стоял, глядя вдаль.

– Я ведь не боялся смерти, – сказал он тихо.

– Я боялся, что она окажется бессмысленной.

Лазар откинулся на спину, положив руки под голову.

– Серьёзный профессор. Философ. А думал как человек.

Мирон усмехнулся.

– Я всегда был человеком. Просто делал вид, что поднялся над этим.

Он замолчал. Потом, словно перелистывая старую страницу внутри себя, продолжил:

– Я родился в бедной семье.

– Отец – шахтёр. Мать – воспитательница. Ни церквей, ни свечей. Только уголь и книги.

– Я стал тем, кто задавал вопросы, когда все просили ответов.

Лазар посмотрел на него, не перебивая.

– Я изучал веру, – продолжал Мирон. – Не как священник. Как учёный.

– Теологию, психологию, нейрофизику. Я видел, как молитва активирует дофамин, как надежда лечит лучше лекарств.

– Но всё это… не могло объяснить одного:

Он обернулся к Лазару. В глазах не было боли – только усталость познания.

– Почему страдают дети?

Тишина.

– Почему молитва не спасает от пули? Почему злые живут дольше, чем добрые?

Он прошёлся по кругу, словно вырисовывая себе невидимый лабиринт.

– Я мог бы стать верующим. Но тогда мне пришлось бы либо ненавидеть Творца, либо оправдывать Ад.

– И ты выбрал третий путь, – тихо сказал Лазар. – Никакого Бога.

– Да. Потому что если Бога нет – значит, виноватых тоже нет. Просто законы, случай и хаос.

В этот момент что-то щёлкнуло в пространстве.

Врата – те, что были покрыты знаками – вспыхнули мягким золотым светом. Из них раздался голос. Но не тот, что у Смотрителя.

Это был голос самого Мирона, обращённый к себе:

– Если нет Бога – почему ты всё ещё ищешь смысл?

– Если нет истины – почему тебе больно, когда кто-то страдает?

– Ты не отказался от веры. Ты её спрятал. Чтобы не сойти с ума.

Мирон закрыл глаза. Медленно. Как будто принял удар.

– Кажется, они зовут меня.

Лазар встал.

– Ты справишься.

– Если я смог – ты тем более.

Мирон посмотрел на него. И вдруг… улыбнулся. Не грустно. По Настоящему.

– Это… утешает. Особенно из уст беглого убийцы.

Лазар пожал плечами.

– Мы здесь, кажется, все с кровью на руках.

– Только у тебя она – от чужих мыслей. А у меня – от чужих жизней.

Они пожали руки. Без патетики. Просто – как мужчины, понявшие друг друга. Мирон развернулся и пошёл к Вратам. Когда он вошёл, знаки на дереве загорелись синим светом – как будто кто-то внутри открыл невидимую страницу. И Обитель вдохнула глубже.