Читать книгу: «История Леди Икс», страница 3

– Алёнчик, те фотки, что ты мне вчера кидала… Ты выглядела просто потрясающе! Особенно в этом красном платье. Ты прямо светилась!

– Вся в тебя, Катюш, – ответила Алёна. – Ты ведь у меня такая красавица тоже…

– Да ладно тебе, Алён. Это платье действительно какое-то волшебное. Ты в нём прямо… как будто из другого мира. А как тебе вообще съёмки? Понравилось?

– Ещё как понравилось, Катюш! – с воодушевлением ответила Алёна, её глаза заблестели. – Ты бы видела, какие там декорации, какие костюмы! Актёры все такие классные, профессионалы своего дела. И режиссёр Максим – вообще огонь! Он так интересно всё объясняет, так поддерживает… Я прямо чувствовала себя настоящей звездой.

– Я так за тебя рада, Алён! Ты у меня такая талантливая. Я всегда знала, что у тебя всё получится. А что за роль ты играешь? Расскажи поподробнее.

– Играю такую… роковую красотку, супергероиню, в общем. Она такая сильная, независимая, но при этом очень эмоциональная. Вчера у нас были очень напряжённые сцены – и с истерикой, и с битьём посуды, и даже в Mortal Kombat играла, представляешь? Завтра драку снимаем.

Пока Катя и Алёна шептались, разговор Рогова и Евсеева закончился, и Рогов ушёл. Евсеев, понимая, что пара сорвана Роговым, который не дал ему провести занятие, провозгласил:

– Ладно, господа студенты, на сегодня всё. Задание на следующий раз вы найдёте в электронной системе университета. Можете быть свободны.

С этими словами Евгений Евгеньевич вышел из аудитории, оставив студентов переваривать произошедшее. Алёна и Катя переглянулись и прыснули от смеха.

– Ну ты даёшь, Алён! – сквозь смех проговорила Катя. – И Тихонова заткнула, и Молоткову с Костенко застукала, и Рогову пятёрку в морду ткнула! День просто какой-то феерический!

– Я же твоя героиня, Катюш, – обняла одногруппницу Алёна.

В этот момент телефон Алёны издал короткий вибрирующий звук. Она достала его из кармана джинсов и увидела новое сообщение от Юли: «Ребята, вы просто космос! Мне сейчас позвонила наша староста с параллельного потока. Оказывается, Тихонов после вашей пары пошёл к декану жаловаться на вас! Представляете себе эту наглость?!»

– Пусть жалуется, Юль, нам похуй, – записала голосовое сообщение Алёна. – Ирина Петровна его на хер пошлёт с его жалобами. Я уверена, его никто не послушает ни в деканате, ни где-то ещё. Мне кажется, на него все срали даже в Новосибе.

Они с Катей пошли по коридору, собираясь спускаться по лестнице, и увидели, как Афанасий Дмитриев, ведущий пару у пятого курса, будущих магистров, наезжает на одну из студенток.

– Ксения Сергеевна, я вас в третий раз спрашиваю: как классифицируется состав преступления по описанию его признаков? – кричал Дмитриев.

– Вам же уже ответили, Афанасий Александрович! – вступилась за бедную Ксению староста, Женя Палкина. – Он разделяется на простой, сложный и альтернативный. Простой состав характеризует…

– Да мне совершенно насрать, что там этот ваш простой состав характеризует! – взвился Дмитриев. – Я ожидал от вас связного, развёрнутого ответа!

– Блядь, Афанасий Александрович, вы заебали, честно! – не выдержала Ксения и приподнялась с места. – Я же вам три раза ответила, а вы зудите одно и то же. Как попугай! Просто приняли ответ и заткнули, простите, своё ебало или перешли к следующему вопросу! Что в этом сложного?!

– Ефимова, не смейте повышать на меня голос! – побагровел Афанасий Дмитриев, сверля студентку гневным взглядом. – Я здесь преподаватель, а вы – студентка! Будете мне тут ещё указывать!

– А я вам три раза ответила правильно! – не унималась Ксения, её голос дрожал от обиды и возмущения. – Вы просто придираетесь! И вообще, вы вчера на лекции несли какую-то околесицу про взятки и откаты, а когда вам задали вопрос по теме, вы вообще ничего ответить не смогли! Весь поток это видел!

– Ксюш, да бесполезно этому взяточнику что-то говорить, – успокоил Ксюшу Алёнин знакомый, глава театрального кружка Ваня Череватенко. – Он не понимает, хоть семьсот раз ему скажи.

Заметив Алёну и Катю в дверях, Афанасий отвлёкся и повернулся.

– Вот хотя бы третий курс возьмите, они понимают лучше вашего, – заговорил он другой интонацией. – Романенко, Тихонова, идите сюда!

Алёна и Катя переглянулись, слегка недоумевая от такого неожиданного обращения. Они не были на паре у Дмитриева и понятия не имели, о чём идёт речь. Тем не менее, не желая упускать возможности подколоть неприятного преподавателя, Алёна с Катей неспешно подошли к дверям аудитории.

– Афанасий Александрович, мы, конечно, можем попробовать блеснуть знаниями, но боюсь, это будет не совсем корректно по отношению к пятому курсу. У них сейчас своя пара, и мы не хотели бы вмешиваться, – вежливо, но с лёгкой иронией ответила Алёна.

– Алёнка, привет! – махнула Романенко рукой Ксюша.

– Привет, Ксюша, – улыбнулась Алёна, после чего вернулась к теме. – Как вам и сказали, состав преступления подразделяется на простой, сложный и альтернативный. Каждый состав характеризуют следующие признаки.

И она взяла маркер и принялась расписывать ответ на белой доске. Закончив расписывать, Алёна спросила:

– Кто мне скажет, как характеризуется альтернативный состав преступления?

Андрей Тимофеев, звукорежиссёр в актовом зале и член актива юрфака от своего курса, поднял ручку.

– Это состав, включающий два или более признака, любого из которых достаточно для обоснования ответственности по этому составу. В целом значение состава преступления состоит, прежде всего, в том, чтобы быть основанием уголовной ответственности, в соответствии со статьёй 8 УК РФ.

– Что значит «чтобы быть основанием уголовной ответственности»? – взвился Дмитриев.

– Это значит, что наличие в деянии всех признаков состава преступления является необходимым и достаточным условием для привлечения лица к уголовной ответственности, – невозмутимо ответил Андрей.

– А можно попроще, как для дебилов? – не унимался Дмитриев.

– Как для кого? – поднял бровь Тимофеев. – Не позволяйте себе такие реплики, Афанасий Александрович. Вы же преподаватель, а не зэк, простите, какой-нибудь. У нас всё-таки не «дебилы» учатся, а будущие юристы.

Андрей сделал паузу, после чего продолжил:

– Это означает, что лицо, в деянии которого содержится состав преступления, подлежит привлечению к уголовной ответственности органами следствия, прокуратуры и суда, а само лицо обязано нести такую ответственность. Короче, если лицо совершило преступление, то оно подпадает под уголовную ответственность. Достаточно «дебильно»?

– А вторая функция состава? – прорычал Дмитриев.

– Служить для квалификации преступления, то есть установления соответствия, идентификации, тождества содеянного лицом признакам состава преступления, предусмотренного в диспозиции уголовно-правовой нормы, – поймала инициативу Ксюша. – Ну чё, Афанасий Александрович, отсосали?

– Ефимова, вы сейчас перешли все границы! – взревел Афанасий Дмитриев, его лицо налилось багровой краской. – Я… Я пожалуюсь на вас декану! За такое хамство вас нужно исключить из университета!

– На хуй иди, таракан усатый, – съязвила Ксюша. – Тебя первого турнут отсюда.

Она показала Дмитриеву средний палец и вышла из аудитории, подняв голову.

– Вот именно! – поддержала Ксению Женя Палкина. – А ещё преподаватель называется! Только и умеет орать да студентов запугивать.

Большинство студентов пятого курса одобрительно загудело, поддерживая Ксению и Женю. Дмитриев стоял, багровея от ярости, и, казалось, вот-вот лопнет от злости.

– Вы… Вы все у меня ещё попляшете! – прошипел он, переводя взгляд на Алёну и Катю. – Вы тоже хороши! Вместо того чтобы учиться на своём курсе, ходите тут и смуту наводите!

– Афанасий Александрович, мы всего лишь показали, что студенты нашего университета обладают знаниями. В отличие от некоторых преподавателей, которые не могут ответить на элементарные вопросы по своему предмету, – парировала Алёна с невозмутимым видом.

– Да и вообще, вы сами нас позвали! – добавила Катя, ехидно улыбаясь. – Нечего теперь на зеркало пенять, коли рожа крива.

– А что не так с рожей? Вроде нормальная рожа, – сменил интонацию Дмитриев.

Алёна и Катя переглянулись, с трудом сдерживая смех от такой внезапной смены настроения преподавателя.

– Да мы не про вашу, Афанасий Александрович. Поговорка такая есть, – миролюбиво ответила Алёна, стараясь не смотреть на покрасневшего от злости Дмитриева.

– А почему сегодня с вашего потока, Романенко, никто не явился на занятие?

– А почему вы не контролируете то, чем занимаются ваши коллеги вместо подготовки к проведению занятий? – парировала Алёна.

Дмитриев на мгновение замялся, его лицо слегка покраснело.

– Это… это не ваше дело, Романенко. Я спрашиваю про ваш поток.

– Потому что наше занятие ведёт Алексей Александрович Сергеев, а не вы.

– Ну и что? – огрызнулся Дмитриев. – Мало ли кто у вас там ведёт. Я вот решил провести.

– А нас никто об этом не предупреждал, – спокойно ответила Катя. – У нас в расписании стоит Сергеев. Мы готовились к его паре.

– Ну и что? Я тоже преподаватель, имею право, – набычился Дмитриев.

– Право пойти на хуй? Это да, безусловно, – засмеялась Катя. – Пошли, Алёнчик, пусть этот любитель общества потребления дальше позорится.

– Пойдём, солнышко.

Подруги взяли друг друга под руку и ушли.

Алёне написала Ирина Петровна Свиридова, декан юридического факультета: «Алёна, я слышала, как вы сегодня провели занятие по процессуальному праву вместо Андрея Матвеевича Тихонова. Почему на вас возложили такую инициативу?»

Алёна усмехнулась, прочитав сообщение декана, и тут же набрала ответ: «Ирина Петровна, здравствуйте! Это не моя инициатива. Андрей Матвеевич самовольно заменил нашу преподавательницу Юлию Сергеевну Чернышову. Студенты были недовольны, и он не смог провести занятие. Поскольку я хорошо знаю предмет, ребята попросили меня помочь. Никто его не просил ставить замену Юлии Сергеевне, и он не имел на это права. Более того, он в грубой форме запретил Юлии Сергеевне присутствовать на нашем занятии».

Ирина Петровна ответила довольно быстро: «Спасибо, Алёна, за оперативный ответ. Я разберусь с этой ситуацией. Андрей Матвеевич уже вызвал у меня некоторые вопросы своим поведением. Юлия Сергеевна – ценный сотрудник, и такие самовольства недопустимы. Можете быть спокойны, я поговорю и с ним, и с Юлией Сергеевной. Хорошего вам дня».

Алёна и Катя пошли дальше, чувствуя, как напряжение дня начинает сказываться. Вдруг они увидели Тихонова, спешно идущего по коридору, а за ним – четверокурсницу Надю Степанову, которая пыталась его обогнать и оторваться.

– Надежда, куда же вы? Я думал, мы с вами в нормальных отношениях! – настойчиво кричал Тихонов.

– В нормальных отношениях преподаватель не лапает студента, – резко ответила Надя, стараясь ускорить шаг.

– Разве я вас лапал? – сделал невинное лицо Тихонов.

– А кто сегодня после пары к моей груди руки тянул, когда мы вдвоём остались в кабинете, чтобы якобы позаниматься дополнительно? Кто говорил грязные вещи? Кто намекал мне вчера на секс?

– Надежда, ну что вы такое говорите? Я всего лишь хотел помочь вам лучше усвоить материал. Вы же сами знаете, как я отношусь к своим студентам.

– Когда хотят помочь усвоить материал, не намекают на то, что хотят трахнуть, – отрезала Надя.

Тихонов заметил Алёну и Катю, и его взгляд, полный похоти и расчета, переместился на Алёну.

– Вы мне не интересны в этом плане. Интереснее будет… Вон, Романенко. Алёна, вы сегодня очаровательны.

– На хуй иди, – отрезала Алёна, глядя на Тихонова с отвращением.

– Алёна…

– На хуй, сказала, иди, лысый извращенец.

Тихонов не сдавался:

– Алёна, что вы делаете сегодня вечером?

– Работаю, блядь.

– Алёна… Вы такая… неприступная. Но это даже… заводит, – Тихонов облизнул губы, не сводя с Алёны похотливого взгляда.

– А я тебе не дам никогда, извращенец. Ты же вроде женат, тем более. Так что обломись, – презрительно глянула на него Алёна.

– Если вы сходите со мной на свидание, я вам поставлю автомат.

– Хоть пулемёт, – усмехнулась Алёна. – Я тебе не проститутка, чтобы спать с кем попало ради оценок. Ни ты, ни кто-либо из твоих шавок мне оценки не поставит. И Надю не трогай, понял?! Иначе я тебе такой пиар устрою, что из своего Новосибирска в тундру сбежишь!

Тихонов застыл, его похотливая ухмылка сменилась злобной гримасой. Алёна и Катя, не говоря больше ни слова, прошли мимо него и направились к выходу из университета.

***

Вечер в «Неоне» прошел относительно спокойно, став контрастом к напряженному дню. Поправившаяся танцовщица Марина Васина присоединилась к Тане на сцене, и они вдвоем зажигательно танцевали под ритмы клубной музыки.

Воспользовавшись паузой Тани, Алёна подошла к ней.

– Привет, женщина моя. Как ты? – спросила Алёна.

– Да вот, стараюсь, работаю. Марина вернулась, теперь хоть не так скучно одной на сцене. Ты как? Как съёмки? Рассказывай!

– Да всё отлично, Тань. Съёмки прошли просто замечательно. Роль очень интересная, эмоциональная. Завтра у нас вообще драка будет. Представляешь, я буду драться! – с воодушевлением поделилась Алёна, чувствуя прилив энергии от одной лишь мысли об этом.

– Ого! Ты прямо как настоящая кинозвезда! – восхищённо воскликнула Таня. – Я всегда знала, что у тебя талант. А с кем драться будешь? С каким-нибудь красавчиком-актёром?

– Ага, размечталась, – усмехнулась Алёна. – С бывшим моей героини и её бывшим начальником. Такие себе противники, если честно. Но всё равно интересно. И фильм – экранизация романа моей любимой Алисы Матвеевой.

– О, Алиса Матвеева! Я её обожаю! У неё такие захватывающие книги! – воскликнула Таня. – «Девушка-судьба» – одна из моих самых любимых. Я даже не знала, что по ней фильм снимают. И ты играешь главную роль? Вот это круто! Обязательно посмотрю, как только выйдет.

– Спасибо, Тань. Надеюсь, тебе понравится. Я стараюсь, – Алёна улыбнулась, чувствуя приятную усталость после насыщенного дня.

В этот момент к ним подошёл Рома Крюков, который, как и обещал, заглянул в «Неон» после работы.

– Привет, девчонки! Алёна, привет! Как ты тут? Не скучаешь?

– Привет, Ром! Всё отлично. Тань, это Рома, он меня вчера подвозил. Рома, это Таня, моя коллега.

– Очень приятно, Таня. Алёна рассказывала, что у вас тут весело, – улыбнулся Рома, пожимая Тане руку. – Я уволился из своего клуба и хочу быть вышибалой в «Неоне». С кем можно это обсудить?

– К Любе подойди, она вон там.

Алёна кивнула на Любу, которая стояла у барной стойки и что-то оживлённо обсуждала с одним из посетителей.

Рома направился к барной стойке, а Алёна и Таня ещё немного поболтали о всяких мелочах. Вскоре Тане снова нужно было выходить на сцену, и Алёна вернулась к своей работе.

Вечер прошёл спокойно, без каких-либо происшествий. Где-то в десять уставшая, но довольная, Алёна отправилась домой. Она вызвала такси и, пока ждала машину, прокручивала в голове события сегодняшнего насыщенного дня. Унизительная наглость Тихонова, забавный инцидент с Молотковой и Костенко, высокомерный Рогов, бессильная ярость Дмитриева и, самое главное, солидарность и поддержка студентов – всё это смешалось в странный, тяжелый коктейль эмоций. Она чувствовала удовлетворение от того, что смогла дать отпор, но подспудное напряжение никуда не делось.

Подъехав к своему дому, Алёна расплатилась с водителем и поднялась на свой этаж. Едва переступив порог квартиры, она почувствовала, как позавчерашнее ощущение тошноты снова вернулось. Алёну прихватило, и она снова стала слышать в голове голоса новосибирских преподавателей, повторяющие обрывки услышанных сегодня фраз.

– Романенко, я полагаю? – надменно прозвучал в её голове голос Тихонова.

– Если уж вы преподаёте, так хоть поздоровались бы нормально, – вторило ему уже голосом старосты Серёги.

– Гена, я тебя так люблю… Я за тобой хоть в Питер, хоть в Литву! – сладко пропела в её мыслях Молоткова.

– А есть ли смысл проводить занятие ввиду, так сказать, отсутствия кворума? – поддакнул ей противным голосом Костенко.

– Ах, простите, ради бога! Не заметил вас. Замечтался, знаете ли… О высоком, о конституционном строе нашей необъятной Родины, – елейно прогнусавил в её голове Рогов.

– Романенко, у вас, кажется, не очень хороший результат. Всего лишь тройка. Как же так? Вы же такая активная студентка, – с издевкой произнёс тот же голос.

– Да завались ты уже, ёбаное наваждение! – заревела Алёна.

Она, как позавчера, открыла смеситель ванной, заткнула слив пробкой и добавила в воду целый колпачок пены.

Наскоро искупавшись, Алёна завернулась в полотенце и, сделав селфи в зеркало, отправила его Кате. На фото она стояла, наклонив голову, уперев руку в бок и выпятив губы, как для поцелуя. Фото сопровождала нежная подпись: «Сладких снов, солнышко. Сегодня был очень странный день, но ты всегда делаешь его лучше. Люблю тебя!»

Катя ответила почти сразу: «Алёнчик, ты, как всегда, прекрасна! Добрых снов, моя дорогая, я тебя тоже люблю!»

В голове Алёны всё ещё звучали обрывки фраз и голосов, но теперь к ним примешивалось предвкушение чего-то нового и, возможно, даже освобождающего. Она чувствовала, как внутри неё постепенно утихает буря, сменяясь решимостью. «Завтра будет новый день, и я обязательно со всем этим разберусь», – подумала Алёна, медленно проваливаясь в сон.

Глава 4. Рождение Леди Икс

В университет Алёна утром не поехала, поскольку в приоритете были съёмки, продолжающие позавчерашние. Она написала в чат своей группы, что её не будет на парах. Кате же она написала, что волнуется.

«Я должна сделать всё идеально. Не подвести Максима и всю команду», – думала она, пока ехала на съёмочную площадку.

Приехав, Алёна сразу почувствовала царящую в воздухе атмосферу напряжённого ожидания. Съёмочная группа суетилась, устанавливая сложное осветительное оборудование и расставляя декорации. Нина, как всегда, подбежала к Романенко с чашкой горячего кофе и свежей порцией сплетен.

– Алёнчик, привет! Как спалось? Кофе будешь? Тут такое вчера вечером было, пока ты отдыхала! – затараторила Нина, протягивая Алёне дымящуюся чашку.

– Привет, Нинуль. Спалось так себе, если честно. Что там у вас вчера случилось? – Алёна с благодарностью взяла кофе, чувствуя, как его тепло приятно согревает её изнутри.

– Припёрся какой-то усатый в малиновой рубашке. Представился Афанасием Дмитриевым. С ним ещё четыре человека было. Все тебя спрашивали, такого про тебя наговорили, ужас!

– А как выглядели? – спросила Алёна.

– Дмитриев в малиновой рубашке, второй лысоватый в пиджаке, третий с бородкой, в чёрной водолазке и очках, четвёртый в кофте с капюшоном, пятая – блондинка в зелёном. Все, кроме Дмитриева, представились как какие-то… Только фамилии запомнила: Тихонов, Рогов, Костенко, Молоткова, – произнесла Нина.

– Дмитриев, Тихонов, Рогов, Костенко, Молоткова… – медленно повторила Алёна, хмуря брови. – Блядь, Нина, это были преподы из НГУ, про которых я рассказывала! Они у меня в универе на аккредитации!

В голове Романенко промелькнула череда лиц: надменное лицо Тихонова, ехидная улыбка Рогова, смущённые взгляды Молотковой и Костенко и, наконец, багровое от злости лицо Дмитриева. Она почувствовала, как её гнев, который, казалось, утих, вспыхнул с новой силой.

– Точно, они! – с ужасом подтвердила Нина, округлив глаза. – Вели себя так странно, как будто ты какое-то преступление совершила. Особенно этот лысоватый, Тихонов, кажется. Он всё пытался выяснить, когда ты закончишь сниматься и куда потом поедешь.

– Надеюсь, ты ему ответила, что для него никогда не закончу? А то он меня вчера на свидание хотел пригласить, а я его на хуй послала. Он ещё к моей подруге с четвёртого курса лез после пары. Лапал её, на секс намекал, – начала перечислять Алёна.

– Пиздец… – услышав рассказ, выругался стоящий рядом Максим. – Какой извращенец!

– Макс, вопрос ребром: какого хуя им вообще тут понадобилось? – глянула Алёна на режиссёра.

– Видимо, они хотели узнать, чем ты занимаешься. Но разве влезать в личную жизнь не запрещено уставом университета?

– Абсолютно верно, Макс. Это прямое нарушение всех возможных этических норм и университетского устава. Я обязательно подниму этот вопрос перед Ириной Петровной в деканате, – Алёна была вне себя от ярости. – Какого хрена они вообще себе позволяют?! Вот будь моя воля, я бы их всех на хуй поубивала! И мне в рот ебать, что села бы лет на десять, зато мир от говна очистила бы! Никогда никого не убивала, а этих бы умертвила, блядь, с удовольствием!

Романенко громко зарычала, затопала туфлями. Ярость переполняла её, ища выход.

– УРОДЫ, БЛЯДЬ! – завопила Алёна, срывая голос. – НЕНАВИЖУ ИХ! НЕНАВИЖУ ЭТОТ ПРОКЛЯТЫЙ УНИВЕРСИТЕТ! ЛУЧШЕ БЫ Я ОТЧИСЛИЛАСЬ К ХУЯМ СОБАЧЬИМ ЕЩЁ НА ВТОРОМ КУРСЕ! ЭТИ СРАНЫЕ «АККРЕДИТАТОРЫ» МНЕ И УЧЁБУ, И РАБОТУ ИСПОРТЯТ! СУКА-А-А-А!

Она схватила тяжелую металлическую пепельницу и запустила ее в стену с такой силой, что та срикошетила и с грохотом влетела в урну.

– Я убью их… Я принесу в универ автомат и расстреляю их… – трясясь, залепетала Алёна.

Подошли Вадим Быстров и Алексей Васильев, партнёры Алёны по фильму, игравшие в этой сцене Сергея, бывшего парня Карины, и Виктора, её бывшего начальника.

– Вадим, Алексей, это Алёна, – произнёс Максим.

– Макс, а где Кристина? Мы же вроде с ней эту сцену играем, – всё ещё трясясь, спросила Алёна. – Драка-то два на два. Забыл, что ли?

Максим виновато развёл руками.

– Прости, Алён. У Кристины вчера вечером резко поднялась температура, она вызвала врача, и ей настоятельно рекомендовали остаться дома. Мы пытались найти ей замену, но, к сожалению, не успели.

– Блядь… – выдохнула Алёна, чувствуя, как новая волна раздражения поднимается в ней. – И что теперь делать? У нас же вся сцена построена на взаимодействии четырёх человек. На хуй это всё вообще, если мы сценарию не следуем?!

Она, даже несмотря на отсутствие команды, начала играть сцену прямо на ходу.

– Никита, мотор, блядь! – коротко бросила она оператору.

Подойдя к Вадиму, игравшему Сергея, она выпалила, импровизируя, но вкладывая в каждое слово всю свою ярость:

– Ну что, козёл ты эдакий, припёрся? Думал, я тебя тут с распростёртыми объятиями встречу после всего, что ты натворил? Да я тебя, сука, собственными руками задушу!

Вадим, игравший Сергея, слегка опешил от такого напора и отхода от сценария, но быстро сориентировался, вспомнив общее описание сцены. Он попытался схватить Алёну за руки, но она резко отшатнулась и нанесла ему серию ударов.

– Не трогай меня, мразь! Ты мне всю жизнь сломал! Из-за тебя я теперь никто!

Алёна с такой ненавистью посмотрела на Вадима, что тот невольно отступил на шаг. В её глазах действительно читалась неприкрытая ярость, подогреваемая её утренним разговором о визите преподавателей.

– Карина, послушай… Я не хотел… – начал было оправдываться Вадим, следуя общему замыслу сцены.

– Не хотел?! Да ты просто трус и подонок! Ты бросил меня в самый трудный момент! Ты думал только о себе!

Тут в разговор вмешался Алексей, игравший Виктора, бывшего начальника Карины.

– Карина, успокойся. Сергей уже заплатил за свои ошибки. Сейчас не время для выяснения отношений. У нас есть дела поважнее.

– Да пошли вы оба на хуй со своими делами! – крикнула Алёна, её голос дрожал от гнева. – Вы оба меня предали! Вы оба сломали мою жизнь!

Она резко развернулась и с такой силой ударила кулаком по стоявшему рядом старому деревянному столу, что тот с громким треском развалился на несколько частей. Затем Алёна схватила Вадима за шкирку и швырнула в стену, с Алексеем проделала то же самое. Съёмочная группа замерла в изумлении.

– Вот так вам всем! – прорычала Алёна, тяжело дыша.

Максим, наблюдавший за этой импровизацией с широко открытыми глазами, долго отходил.

– Снято! – наконец неуверенно произнёс он, словно боясь нарушить повисшую в воздухе тишину.

– Ни хуя себе… – только и смог сказать Никита, отрываясь от камеры. – Алён, ну ты пиздец…

Алёна тяжело дышала, чувствуя, как по телу разливается неприятная дрожь. Ярость, на мгновение захлестнувшая её, начала отступать, оставляя после себя лишь опустошение и горький привкус во рту. Она опустила взгляд на свои трясущиеся руки, сжатые в кулаки, и почувствовала, как к горлу подступает ком.

– Алён, ты… ты в порядке? – осторожно спросил Максим, медленно подходя к ней. В его глазах читалось явное беспокойство, смешанное с нескрываемым удивлением.

Алёна молча кивнула, стараясь взять себя в руки. Она чувствовала на себе десятки устремлённых взглядов членов съёмочной группы. Кто-то перешёптывался, кто-то просто молча наблюдал, но во всех их глазах читалось одно и то же: шок.

– Это было… сильно, Алён. Очень сильно, – неуверенно произнёс Вадим, осторожно поднимаясь с пола и потирая ушибленную спину. – Даже чересчур, наверное.

Алексей, которому тоже досталось от Алёниного гнева, молча кивнул в знак согласия, всё ещё находясь в некотором оцепенении.

– Мне жаль, ребята… Простите, я… – пробормотала Алёна, чувствуя, как к глазам подступают слёзы.

Она вошла в гримёрную и сорвала с плечиков костюм Карины, в котором та в основном была весь фильм.

Вернувшись к Максиму, она спросила:

– Макс, а можно… я оставлю платье и парик себе?

– Конечно, Алён, без проблем.

– Спасибо, Макс. Ты лучший, – слабо улыбнулась Алёна, чувствуя благодарность за понимание. – Передайте Кристине, что мне без неё тяжело работать.

Алёна поспешно переоделась в свою обычную одежду, стараясь не смотреть на своё отражение в зеркале. Ей казалось, что в её глазах до сих пор пылает тот гнев, который едва не разрушил декорации. Она чувствовала себя выжатой как лимон, но в то же время какое-то странное удовлетворение поселилось глубоко внутри.

Выйдя из гримёрной, Алёна увидела, что съёмочная группа всё ещё переговаривается, обсуждая произошедшее. Она тут же начала записывать Кате Тихоновой голосовое сообщение:

– Катюш, привет. Ты представляешь, что было на съёмках? Эти уроды из НГУ вчера приезжали на площадку! Нина рассказала, что они меня тут вынюхивали, расспрашивали про меня всякую хрень. Я как это услышала, меня просто трясти начало. Потом ещё эта драка… У Кристины температура поднялась, и мне пришлось одной отдуваться за двоих. Я там такого наворотила, Макс потом сказал, что это было очень сильно. Мне кажется, я чуть декорации не разнесла. В общем, полный пиздец. Я сейчас еду домой, мне нужно срочно прийти в себя. Позвоню тебе, как доберусь. Люблю тебя.

Алёна простилась со съёмочной группой, закинула платье и парик в сумку и вызвала в приложении такси.

Машина приехала довольно быстро. Алёна села на заднее сиденье и откинулась на спинку, закрыв глаза. В её голове всё ещё пульсировали обрывки утреннего разговора с Ниной и её же гневные выкрики на съёмочной площадке. Она чувствовала себя одновременно опустошённой и взвинченной.

Всю дорогу до дома Алёна смотрела в окно, но ничего не видела. Перед глазами стояли лица этих ненавистных преподавателей, их надменные взгляды и едкие слова. Она чувствовала, как внутри неё нарастает ком обиды и злости.

Доехав до дома, Алёна расплатилась с водителем и быстро поднялась на свой этаж. Едва открыв дверь квартиры, она почувствовала, как её снова начинает трясти. Она бросила сумку с костюмом на пол в прихожей и прошла в кухню, дрожащими руками пытаясь налить себе воды. Руки её не слушались, и половина воды пролилась на столешницу.

– Да ёб твою мать! – в отчаянии выкрикнула Алёна, с силой ударяя кулаком по столешнице. Дрожащими руками она всё же смогла донести стакан до губ и сделать несколько больших глотков, но это мало помогло успокоить её бешено колотящееся сердце.

Раздался звук сообщения ВКонтакте. Это был ответ от Кати. Она писала: «Алёна, это пиздец… Слов нет… Я не думала, что вроде бы солидные преподаватели могут заниматься такой хуйнёй! Это… я не знаю, на что это похоже… Это ужас!»

Алёна перечитала сообщение Кати и отправила ей скриншот страницы Дмитриева ВКонтакте. В графе «Семейное положение» у него значилось «Встречается с Ксенией Зайцевой», а дата рождения Афанасия была символичной – 8 марта 1994 года.

«Он, блядь, в отношениях, а позволяет себе грязно хамить девушкам! – приписала к скрину Алёна. – К этой Зайцевой у меня нет претензий, она художница, была моделью. Нормальная дама, я думаю, судя по фото на странице. Это кавалер у неё говно».

Еле успокоившись, она отнесла сумку с платьем и париком в свою комнату. Поставив её на пол, Алёна села на кровать и закрыла лицо руками. Слёзы полились сами собой, и всхлипы и рёв перемежались фразами:

– Была б моя воля… Я бы… Просто всех их… поубивала!

Алёна долго сидела на кровати, закрыв лицо руками, и беззвучно плакала. К горлу подступала тошнота, а в голове снова начали мелькать обрывки фраз ненавистных преподавателей. Она чувствовала себя загнанной в угол, беспомощной перед лицом этой несправедливости.

– Нет, суки! Я не дам вам со мной играть! – тут же взвилась она. – Я вам такое устрою, что вы в начале-середине мая уедете в свой сраный Новосибирск и не сунетесь сюда больше!

Ей вспомнились слова режиссёра перед съёмками первых сцен фильма: «Не надо ИГРАТЬ супергероиню. Надо БЫТЬ супергероиней».

Она тут же включила на телефоне тему, под которую её героиня в начале фильма одевается и идёт на работу. Она называлась «Walk of Lady in Red» и была сочинена молодым композитором, неким Игорем Радаевым. В сопровождении этой композиции она скинула с себя футболку и джинсы и надела свою выходную одежду, в которой ходила в клуб.

Затем Алёна подхватила сумку с платьем и париком, вызвала в приложении такси до клуба и вышла из квартиры, не забыв её запереть.

Всю дорогу до клуба Алёна смотрела в окно, но её взгляд был пустым. В голове продолжала звучать «Walk of Lady in Red», подстёгивая её нарастающее чувство решимости. Она чувствовала, как гнев постепенно трансформируется в холодную ярость, направленную на тех, кто посмел вторгнуться в её жизнь и попытаться её контролировать.

Ни Тани, ни Марины на месте не оказалось. Алёна подошла к Вике. Барменша приветливо посмотрела на неё.

– Викуль, привет. А где Марина и Таня? – спросила Алёна.

– Таня на две недели в отпуск ушла, Марина опять болеет.

– А кто танцевать-то будет? – спросила Алёна.

– А давай ты, Алён, – улыбнулась Вика. – Ты сегодня просто горишь вся. Такая энергетика от тебя идёт. Клиенты будут в восторге.

Алёна задумалась. Внутри неё всё ещё клокотала ярость, смешанная с обидой и желанием отомстить. Предложение Вики показалось ей неожиданным, но в то же время своевременным. Это мог быть её шанс выплеснуть накопившиеся эмоции, направить свою энергию в другое русло.

– А кто меня в зале заменит? – спросила она. – Разве только Настя, что ли…