Читать книгу: «Тяжёлая реальность. Торговля артефактами», страница 3

Пограничная база

В далёком пограничном пространстве, где свет звёзд казался холодным и отдалённым, словно запечатанным в толстом стекле, висел исполинский объект – Пограничная крепость Архан’Тиэль, одна из ключевых военных баз Империи Эльфов. Она не вращалась вокруг планеты, не покоилась на орбите колонии. Этот бастион существовал в самом пустотном слое. Между потоками пространственной материи и волнами гиперкоридоров, соединяющих владения Империи. Практически на границе ключевой Звёздной системы, которая была фактически перекрёстком на торговых путях, ведущих как на территории Фронтира, так и в другие, соседние государства. Её бронированный корпус, словно вырезанный из чёрного обсидиана и покрытый переплетениями золотых рун, сиял сквозь пелену защитных полей. На расстоянии база напоминала огромный кристалл, изломанный, но гармоничный – каждая грань была функциональна.

Главный купол командного сегмента находился в центре конструкции, окружённый кольцами ангаров, доков и жилых отсеков. Из него исходили лучевые мосты связи, соединяющие стратегические ядра станции с внешними секторами.

Верхние кольца занимали ангарные отсеки. В каждой из этих громадных ниш, уходящих на километры вглубь, находились десятки лёгких истребителей – "москитов", обтекаемых аппаратов с крыльями из сплава эльтариума и псай-кристалла. Они могли мгновенно активироваться по сигналу тревоги. А управлявшие ими пилоты-эльфы находились в состоянии полусна, подключённые к медитативным коконам в боевом отсеке станции.

Ещё глубже, на нижних уровнях, располагались верфи – гулкие и сияющие пространства, где медленно вращались в ремонтных каркасах боевые фрегаты и крейсера. Здесь непрерывно шли самые различные работы. Автомеханические дроны сплетали оболочки корпусов из нанонитей, маги-инженеры удерживали устойчивость пространственной ткани, а техномастера из дома Эл’Хиан руководили калибровкой гипердвигателей.

Каждый отсек был защищён отдельным силовым куполом. И при прорыве одного – остальные продолжали бы полноценно функционировать. Основное поле станции питалось от ядра – кристалла Сердца Пустоты, заключённого в бронзовую сферу и окружённого шестью стабилизаторами. Этот артефакт был не просто энергетическим источником. Он позволял всей этой огромной станции вполне безопасно существовать даже между пространствами, недосягаемой для большинства сканеров и сенсоров.

На внешнем ободе крепости располагались артиллерийские платформы – башни из чёрного металла, украшенные серебристыми символами Круга Стихий. И каждая из них была способна вести огонь по трём диапазонам одновременно. Материальному… Энергетическому… И даже магическому…

Пушка “Аррайн” могла испепелить целый тяжёлый крейсер одним выстрелом, а пусковые установки типа “Лиориан” выпускали рои самоориентирующихся зарядов – торпед, что действовали по следу энергетической сигнатуры врага.

Данная база имела даже собственную эскадру, приписанную к ней по уставу военного флота Империи. Обычно это было три флагманских корабля класса “Серебряное копьё” и восемь эскортных фрегатов, несших патрульную службу. Они описывали медленные круги вокруг станции, проходились по всей системе, где находилась подобная база, пересекались в тактических точках и удерживали охранный барьер. Ни одно судно не могло войти в этот периметр, не пройдя тщательного опознания.

Внутри этой пустотной крепости царил жёсткий порядок. Коридоры – узкие, с гексагональными сегментами стен, освещённые мягким лиловым светом кристаллов. На стенах – гербы Великих Домов, участвовавших в строительстве базы. По проходам маршировали отряды в серебряных доспехах. Эльфийские стражи, вооружённые энергетическими копьями, и даже с энергетическими щитами, на которыми могли полностью заблокировать прорыв в каком-либо месте. Казалось, что каждое движение здесь было строго выверено, каждая фраза – регламентирована.

В центральном командном зале – огромной сфере с парящими голографическими проекциями – офицеры в тёмно-зелёных мантиях наблюдали за потоками данных. На прозрачных экранах текли линии гиперкоридоров, трассы караванов, сигнатуры патрулей.

Сегодня же, где-то на одном из пультов контроля пространства, мерцала новая отметка – незарегистрированный след пространственного сдвига вблизи колонии Ти’Арэль. Никто пока не знал, что именно там, на окраине сектора, уже начинается цепочка событий, которая вскоре приведёт в движение весь этот безупречный механизм – и заставит Пограничную крепость Архан’Тиэль впервые за многие десятилетия перейти в состояние красного кода.

…………

Звёздная система Архан’Тиэль, по своей сути, была достаточно старой шахтёрской колонией, с приглушённым сиянием центрального светила, которое уже вступило в эпоху затухающего цикла. Его поверхность пульсировала ленивыми вспышками пурпурного света, окрашивая пространство в мягкие медно-золотые тона. Вокруг него вращались семь планет, несколько разрушенных лун и плотные скопления астероидов – всё это давно было под властью Империи Эльфов и служило её рубежом против флотилий любых потенциальных врагов, что могли бы попробовать вторгнуться в пределы их государства с этой стороны.

Именно для защиты от подобных вторжений, в самом сердце системы, на пересечении трёх гиперкоридоров, и висела Пограничная крепость Архан’Тиэль, а чуть поодаль – старая шарообразная станция класса “Тэллиан”, пережившая ещё времена Первой Имперской войны. Её корпус был покрыт следами древних сражений – оплавленные сегменты брони, застывшие трещины от попаданий плазмы, грубые наслоения ремонтных пластин. Однако в глубине станция всё ещё оставалась смертоносной.

Она была вооружена дюжинами батарей лазерных орудий – каждое из которых могло пробить корпус фрегата одним выстрелом – и ракетными шахтами, уходящими вглубь корпуса. Эти пусковые шахты располагались равномерно по всей сфере. И когда станция переходила в боевой режим, она раскрывалась словно цветок – наружу выходили створки бронепластин, под ними вспыхивали сигнальные огни, а из шахт выползали контейнеры торпед с рунами наведения. Каждая такая торпеда несла не только заряд разрушения, но и фазовую начинку, способную пробивать щиты в иной спектральной плоскости.

На внешнем экваторе станции проходили огромные кольцевые рельсы – остатки орбитальных установок. В своё время они вращались, создавая псевдогравитацию, но теперь ротация почти остановлена. Часть колец была переоборудована под гарнизон и склады, другая часть – под жилые отсеки для экипажа и семьи офицеров. И над всем этим кружила эскадра сопровождения, небольшие корветы и сторожевые суда, патрулирующие орбиту, следящие за грузовыми маршрутами и гиперпереходами.

Третья по значимости точка системы – планета Арриэн IV, обитаемая колония. С орбиты она выглядела как бледно-зелёный шар, пересечённый цепями морей и островов. Её поверхность была заселена колонистами – в основном рабочими, инженерами, служащими снабженческих корпусов.

Главный город в этой колонии, Ти’Лассар, представлял собой сочетание эльфийской архитектуры и суровой военной функциональности. Башни из белого камня, плавно изгибающиеся мосты, купола из прозрачного кристалла – и рядом ангарные секции, плазменные доки, платформы для посадки грузовых шаттлов.

Этот город был самодостаточным. Так как здесь производились части для кораблей, перерабатывались астероидные ресурсы, обучались новые поколения техномагов и пилотов.

Дальше, за орбитой планеты, простиралось астероидное поле Даларен, плотное облако камней, льда и металлов. В его глубинах, где гравитационные приливы постоянно меняли траектории тел, работали горняцкие станции. Там, словно муравьи, копошились сотни добывающих кораблей, управляемых шахтёрами, наёмниками и инженерами из колоний.

Их труды приносили Империи самое ценное – жидкий мифрил, плазмоносные кристаллы и редкие осколки пустотного сплава, без которых ни одна верфь не могла бы функционировать. Именно поэтому над этим обширным полем постоянно патрулировали малые крейсеры и транспортники, следя, чтобы контрабандисты и внешние купцы не проникали вглубь промышленных зон.

Четвёртым важным элементом системы являлась торговая станция Арриэль-Торн, расположенная на стабильной орбите между полем и планетой. Эта станция отличалась от строгих военных баз – она жила, гудела, дышала, как живое существо. Её внутренние купола были залиты мягким золотистым светом, улицы – узкие и извилистые – вели от доков к центральной площади, где возвышались флаги Великих Домов, чьи купцы имели здесь представительства. Повсюду витали ароматы специй, пряных вин, благовоний и перегретого машинного масла.

Здесь торговали всем – от энергоядер до древних артефактов. Маги, инженеры, наёмники, капитаны мелких кораблей и старатели из астероидов – все стекались на Арриэль-Торн. Особенно ночью, когда по нижним секторам загорались неоновые огни.

В этом мире под куполом станции располагался нижний сектор, неофициально называемый Теневыми доками. Там находились бары, игровые залы, танцевальные павильоны и публичные дома. И для военных и офицеров с базы Архан’Тиэль или боевой станции “Тэллиан” это место было единственным, где они могли отдохнуть от дисциплины и стали. Так что там всегда можно было встретить пилота с москита, пьяного инженера, офицера в отпуске, или даже торговца контрабандными энергоэлементами, что служил поставщиком для чёрных лабораторий.

И хотя формально станция находилась под контролем Имперского командования, коррупция и тайные сделки здесь процветали. Ни один дозорный не проверял всерьёз то, что происходило за витринами увеселительных заведений, ведь почти все знали – пока война не начнётся, всё это считается “естественной разрядкой” для тех, кто охраняет границу.

А где-то вдалеке, за внешним краем системы, мерцали следы гиперпространства – слабые, едва ощутимые волны, которые отмечали приближение чужого объекта. Пока ещё никто на базе не знал, что именно он станет тем самым толчком, что разрушит спокойствие Архан’Тиэль – и превратит её золотой покой в преддверие великой бури.

…………

Когда тьма межзвёздного пространства над системой Архан’Тиэль дрогнула, локаторы внешнего периметра первыми ощутили сдвиг в гиперволнах. Эта пульсация была неровной, словно кто-то вырывался из искажённого тоннеля гиперпространства насильно, на пределе прочности корпуса.

Секторальные дежурные посты почти одновременно передали тревожные сигналы – по всей базе вспыхнули алые огни, запуская протокол немедленного реагирования.

Скоро из сверкающего разлома гиперпространства вышел тяжёлый крейсер класса “Сияние Рассвета”, флагман старого поколения, но всё ещё внушительный. Длинный, обтекаемый, с острыми как клинки стабилизаторами, украшенный гравировкой рун Империи.

Однако вид его был страшен. Корпус иссечён оплавленными бороздами, задние двигательные секции обуглены, а на корме вспыхивали короткие выбросы плазмы. Судя по внешним признакам, можно было понять, что из-за постоянного использования его форсажные камеры банально выгорели.

Щиты мигали остаточными отблесками – слабым, мерцающим светом, который постепенно угасал, пока крейсер не замер, вращаясь на месте, теряя импульс.

– Это “Серебряный плащ”, кодовой идентификатор – АЭР-77, запрашиваем немедленную буксировку. Двигательная группа – повреждена, гиперпрыжковая ячейка перегрета до критического уровня. Нам требуется помощь немедленно. – Когда была установлена связь с этим нежданным гостем, то голос капитана этого судна, зазвучал напряжённо, с хрипотцой усталости, но всё ещё сохраняя холодную военную чёткость.

Командный центр базы Архан’Тиэль откликнулся почти сразу. На огромном сферическом экране центрального зала появилась карта сектора, где теперь мигала точка с сигнатурой крейсера. Несколько секунд спустя диспетчер службы буксировки подтвердил:

– Подтверждаем сигнал. Отправляем два тягача и ремонтный катер. Время прибытия – шесть минут.

Буксиры – массивные, но маневренные корабли с усиленными манипуляторами и энергетическими петлями – уже вылетели из доков, их силовые поля вспыхнули голубыми ореолами.

Тем временем, через главный канал связи, в эфире возникло лицо капитана “Ветви Рассвета” – высокая эльфийка с коротко подстриженными серебристыми волосами, в тёмно-синем мундире с символом Дома Аэрн, известного своими разведывательными операциями и скрытными экспедициями. На висках – пот, глаза холодные, усталые, но цепкие. Позади неё мелькали повреждённые отсеки, искры, дымы, и несколько офицеров, торопливо переносящих раненых.

– Капитан Айрин Аэрн, командир крейсера “Серебряный плащ”. Два наших фрегата – “Лиантар” и “Серебряный Клинок” – уничтожены. Мы вступили в контакт с неизвестным противником на окраине туманности Керн. – Она сделала паузу, сдерживая дрожь, – Мы даже не успели определить природу их оружия. Оба фрегата были уничтожены фактически с одного залпа. У нас не оставалось выбора. Так как мы были в меньшинстве. Так что мы вынуждены были использовать форсаж для отступления, иначе погибли бы все.

Командующая базой, адмирал Файрин Тэл’Лор, как раз подошедшая в узел связи, тут же нахмурилась, выслушивая этот короткий доклад. Её тёмно-зелёные глаза, как полированные изумруды, не выдавали эмоций, но голос был стальным:

– Вы привели их за собой? Где ваш противник? Он преследовал вас?

– Мы не смогли это определить, адмирал. Их сигнатуры… Не фиксировались. Ни одна из систем слежения не уловила остаточных следов. Но… – капитан чуть наклонилась вперёд, – я чувствую, что они где-то рядом. Что-то двигалось за нами в гиперканале. Мы теряли фазовую стабильность, словно кто-то дышал в затылок нашему прыжку. И хотя мы старались запутать следы, враг мог выследить нас…

После этих слов на помещение узла связи обрушилась вязкая и давящая тишина. Некоторое время в зале звучал только низкий гул работающих систем. Но спустя несколько минут размышлений, адмирал Тэл’Лор медленно выдохнула:

– Пусть координаты точки выхода крейсера передадут всем наблюдательным постам внешнего кольца. Поднять периметральные щиты на максимум. Артиллерийские батареи перевести в боевой режим.

– Принято, адмирал. – Дежурный офицер быстро вводил команды, и огромная сеть оборонных платформ вокруг базы начала активироваться. Защитные купола вспыхнули, образуя изумрудные сферы, в которых зажглись линии рун. По внешним орбитам задвигались пусковые башни, раскрывая бронепластины, и открывая готовые к бою пусковые установки для торпед и ракет.

На центральном экране тем временем было видно, как к дрейфующему крейсеру приближались буксиры. Они медленно обвили “Серебряный плащ” силовыми полями и начали тянуть повреждённый крейсер в сторону базы. Из его бортовых пробоин всё ещё вырывались искры, и с каждой минутой становилось очевиднее – он едва удерживается от развала.

Адмирал внимательно смотрела на то, как это чудовище, бывшее некогда гордостью разведывательных флотов Империи, теперь беспомощно дрейфует под охраной двух крошечных буксиров.

– Сообщите командованию станции Тэллиан, – наконец-то произнесла она достаточно холодно. – Возможно, враг идёт по следу беглеца. Если в ближайшее время хоть одна аномалия появится в пространстве того сектора – пусть открывают огонь без предупреждения.

Его голос эхом разнёсся по узлу связи. Воины Империи знали – если Дом Аэрн теряет два фрегата в одном бою, то где-то во Тьме пробудилось нечто, о чём не говорят даже хроники. А где-то далеко, за пределами системы, где межзвёздная тьма вновь начинала сгущаться, что-то действительно двигалось. Без сигнатуры, без теплового следа, как тень, что скользит между складками реальности…

…………

Спустя несколько часов крейсер “Серебряный плащ” медленно входил в док номер семь – самый крупный из ангаров военной базы Архан’Тиэль, предназначенный для тяжёлых кораблей. Защитные ворота замыкались за ним с тихим, гулким эхом, когда буксиры наконец отпустили силовые петли и отступили в стороны.

Внутри дока практически круглые сутки царил ровный, почти тягучий свет – белые галогенные прожекторы освещали изуродованный корпус “нежданного гостя”, словно хирургический зал после тяжёлой операции. И именно под этим бескомпромиссным светом весь масштаб разрушений стал по-настоящему очевиден.

Металл корпуса крейсера был в буквальном смысле разорван. Панели, покрытые тончайшими плетениями магических узоров, теперь были изломаны, словно бумага. Секции двигательной группы – обугленные, со свисающими жгутами силовых кабелей, искрящимися едва живыми всполохами остаточной магии. Плазменные контуры прогорели до прозрачности – закалённый сплав, выдерживающий температуру звёздного ядра, теперь крошился под касанием инженеров.

На трап вышла капитан Айрин Аэрн – в мундире, который уже потерял блеск, с затвердевшим взглядом, лишённым сна. Она стояла, не двигаясь, пока инженерные группы окружали корабль. И сейчас, казалось, что от её бледного лица отражался отсвет белых ламп и тьмы обугленных панелей – словно два мира боролись за её душу.

Рядом с ней остановилась офицер-техник в серо-синем халате с эмблемой Имперской Верфи. Она коротко взглянула на планшет, пробежала глазами по строкам данных, а потом посмотрела на Айрин долгим, тяжёлым взглядом.

– Комиссия уже провела первичный осмотр по полученным от вас данным, капитан. – Произнесла она достаточно осторожно. – Вы должны это увидеть.

Они вошли внутрь. По коридорам, где когда-то царила идеальная чистота, теперь тянулся запах гари, сгоревшего масла и крови. На стенах – трещины, в воздухе – шипение полуработающих систем вентиляции. Они подошли к главной технической палубе, где голограмма крейсера, уменьшенная до модели, вращалась в воздухе. Каждая зона, окрашенная в красный, означала невосстановимое повреждение. И сейчас на этой схеме красного было слишком много.

Главный инженер комиссии, пожилая эльфийка с лицом, изрезанным морщинами и глазами цвета тусклого янтаря, спокойно, и даже как-то степенно выступила вперёд. Её голос был холоден, формален, но в нём звучала некая обречённость:

– Несущая рама корабля сильно деформирована. Векторные изгибы достигли семи градусов… Так что, даже если мы попробуем выровнять искривления, сплав самой рамы не выдержит последующих нагрузок. Так как его кристаллическая решётка повреждена. Плазменные ядра двигателей выгорели полностью. Четыре из шести гравитационных стабилизаторов разрушены. Корабельные узлы магического распределения – нарушены до основания. Отражатель щитов треснул при форсировании гиперполя. Корабль… Не подлежит восстановлению. По сути, он уже… Приговорён…

Казалось, что это страшное слово “приговорён” повисло в воздухе. Сама же Айрин будто окаменела.

– Вы хотите сказать… что его нельзя восстановить?

Инженер медленно отвела глаза, встретившись с её паникующим взглядом.

– Его можно поставить на стапель и разобрать. Корпус можно использовать для вторичных конструкций. Но построить новый – будет быстрее и дешевле.

Она молчала долго. Только гул реанимационных дронов звучал где-то за переборкой. Руки её дрожали, но она старалась не выдать этого.

– Я действовала по приказу командования Флота Империи. Мы преследовали цель, для получения разведданных, касающихся гномов. Нас предупредили, что возможен контакт с пиратами. Но…

Старший инженер мягко кивнула.

– В отчёте комиссии это отражено, капитан. Но вы же понимаете, что приговор касается не только корабля.

Эти слова прозвучали мягко, но ударили её как лезвие острого ножа в сердце. Айрин медленно подняла взгляд. В нём не было ни гнева, ни удивления – только пустота. Она уже и сама всё поняла.

– Карьеру мне больше не вернут, да?

Инженер не ответила. Только тихо закрыла планшет и поклонилась, как принято у эльфов, – коротко, с уважением к павшему воину.

Когда она ушла, Айрин осталась одна в огромном зале верфи. Перед ней стояла фактически изуродованная врагами туша крейсера… Её детище… Её гордость… И теперь – её приговор. Задумавшись, она шагнула ближе, и осторожно положила свою узкую ладонь на холодный металл, в котором всё ещё слышалось слабое жужжание умирающих рун.

– Мы просто выполняли приказы… – Прошептала она почти беззвучно. – А теперь – нас сотрут из летописей, как ошибку…

Пальцы коснулись трещины, прорезавшей эмблему Дома Аэрн. Магический свет на мгновение вспыхнул – словно ответил ей – и окончательно погас. А где-то в глубине дока, среди гулких теней, уже шли разговоры – о том, что капитан дома Аэрн не удержала корабль, не сумела довести миссию до логического завершения, а теперь, возможно, скрывает правду о том, кого именно она встретила в Туманности Керн.

…………

Зал допросов эльфийской военной базы был выстроен в строгом минималистическом стиле – матовые панели с приглушёнными узорами символов Империи, звукоизолированные стены, тяжелый воздух, пропитанный запахом озона от энергетических фильтров. Свет в помещении не был ярким – только несколько тонких полос над столом, отделявших мрак от пространства для беседы. В этом холодном свете сидела капитан Айрин Аэрн – представительница Дома, чья гордость всегда ассоциировалась с холодной рассудочностью и безупречной точностью. Но сейчас в её глазах был не стальной блеск – а утомлённая, сдержанная пустота.

Её форма, хоть и тщательно приведённая в порядок, не скрывала изнеможения. Тёмно-зелёные наплечники были покрыты тонкой сетью микротрещин от жара, а перчатки, которые она сняла и положила на стол, были прожжены на ладонях – следствие отказавших управляющих консолей во время выхода из гиперпространства.

Но сейчас всё это не имело значения. Ведь перед ней находилась другая эльфийка. Достаточно высокопоставленный офицер разведки. Седовласая, с лицом, застывшим в выражении внимательной строгости. Её называли инквизитором Тхалор, хотя официально – она просто “военный аналитик особых операций”. И на данный момент она ничего не записывала. Всё записывалось само… Самыми разнообразными записывающими системами, встроенными в сами стены этого помещения.

– Повторите, капитан, – тихо произнесла она, не поднимая взгляда на своего оппонента. – Вы утверждаете, что ваши два фрегата сопровождения были уничтожены неизвестным судном?

– Не “неизвестным”, – голос Тэлиар дрогнул едва заметно. – Это был, согласно его идентификатора, боевой корабль, тяжёлый крейсер, но… – Айрин с трудом подбирала слова. – Его энергетический след не соответствовал ни одной из известных систем. Когда он вышел из тени астероидного пояса, возле которого мы зажали фрегат огров, наши фрегаты тут же развернулись для атаки. Так как мы заранее подозревали, что это может быть подкрепление, что шло на выручку нашему противнику. Потом они открыли огонь первыми, согласно протоколу, принятому во флоте Империи.

– И ответ?

– Ответ последовал через четыре секунды. Первый импульс… – Она замолчала, словно пытаясь подавить непрошеное воспоминание. – Первый импульс прошёл сквозь щиты фрегата “Лиантар” так легко, будто их и не существовало вовсе. Щитовая сфера фрегата схлопнулась, а потом и вовсе распалась… А корпус… Вспыхнул пламенем, и буквально испарился. Энергетический фронт, похоже, был фазирован – сжатие, потом вспышка антиматерии. Второй фрегат, “Серебряный клинок”, даже не успел сманеврировать, как и его постигла та же участь… Да что я рассказываю? Мы же передали вам все данные телеметрии! Там всё есть!

Она резко осеклась. Пальцы дрогнули, едва заметно сжались.

– Его практически разорвало таким же взрывом. – Тихо сказала она. – Всего лишь одно попадание в каждый корабль. Ни броня… Ни силовые щиты… Ничто не смогло защитить их. Я впервые видела такое.

Тхалор слегка кивнула, приподняв свой спокойный, и даже какой-то бездушный взгляд.

– А ваш крейсер?

– Когда стало понятно, что противник обладает, и весьма эффективно использует неизвестные нам виды сверхмощного вооружения, мы тут же включили форсаж на пределе возможностей. Перегрузка по всем системам – пятьсот сорок процентов номинала. Плазменные каналы сгорели, гиперкомпенсаторы расплавились. Я… я понимала, что корабль не выдержит, но если бы мы там остались, то… Нас бы не было… И мы не смогли бы передать данные про обнаруженные силы потенциального противника.

– То есть вы не уверены в том, что это не был флот огров? – Спокойно попыталась уточнить Тхалор. – Не один из их экспериментальных дредноутов?

Айрин отрицательно покачала головой.

– Нет. Огры не владеют такими энергосистемами. У них грубая техника – массивные турели, но не чистая точность. Этот корабль… он был слишком тих. Ни одной известной нам сигнатуры, ни всплеска магно-поля. Просто… Угловатая… Даже какая-то клинообразная тень, и два смертельных выстрела.

Она подняла взгляд, впервые прямо встретившись с глазами разведчика.

– Его корпус был каким-то угловатым, и даже похожим на клин. Без какой-либо дополнительной маркировки. Но я видела очертания… Похожие на старые голограммы из архивов времён Великой Войны – старые записи о некоторых похожих судах. Да. У огров что-то подобное было. Но не больше корветов. Даже фрегаты, не говоря уже про крейсера, у них другой формы. Этот же корабль ничем не выдавал своей принадлежности. Кроме идентификатора. Тяжёлый крейсер “Рассекатель”.

После этого нервного признания в помещении воцарилось несколько секунд тишины. Воздух будто стал гуще.

– “Рассекатель”? – Уточнила Тхалор, с лёгким недоверием. – Вы уверены в термине? Это точно был… Тяжёлый крейсер? Да ещё и похожий на клин… Странная форма… На территории Фронтира обычно используют давно известные корабли. И то… Устаревших моделей. Вы уверены, что не ошиблись? Может это были не огры, а ещё кто-то?

– Я… Не уверена. – Айрин медленно и устало прикрыла глаза. – Но пропорции корпуса, конфигурация передней части, разлом на носовой секции, где у них размещалась основная пушка… Всё это не совпадало ни с чем известным нам. Более того… Его энергетический след был чище, чем на известных нам схемах. Может это кто-то восстановил или модернизировал старый проект? Но такие деньги вкладывать в подобную разработку… Но это точно был не пират! Пираты намеренно отключают идентификаторы. А тут… Он был. Но какой-то урезанный. Название и класс корабля есть, а его принадлежность – отсутствует…

На эти уточнения Тхалор не ответила сразу. Она молча активировал панель, вывела на стол трёхмерную проекцию того, что успели зафиксировать системы крейсера. Силуэт весьма необычного корпуса этого клиновидного корабля – вытянутый, с режущими гранями, словно это был смертоносный нож, выкованный из самой Тьмы.

– Это он?

Айрин едва заметно кивнула.

– Почти. Но его обшивка была какая-то странная. Серая… Матовая… Местами чёрная… Но без единого блика. И когда он стрелял… Я видела такое, что даже мне показалось странным. Он словно собирал несколько энергетических лучей воедино. Переплетал их в тугую “косу”, и именно таким импульсом наносил удар. Это не был лазер… Не была плазма… Это было… Что-то вроде какого-то комбинированного импульса разных энергий.

Тхалор отключила голограмму, медленно откинулась назад, задумчиво глядя на капитана.

– Вы понимаете, капитан Аэрн, что ваши слова означают?

– Понимаю. – Ответила она глухо. – Что мой крейсер уничтожен… Что экипаж потерян… Задание командования провалено… И что я видела то, чего, по мнению наших аналитиков, не должно существовать.

Тишина вновь легла между ними. Где-то за стенами зала слышался отдалённый гул верфей, тяжёлые звуки буксиров, уже куда-то тянущих снятые с искалеченного корпуса её крейсера модули. Комиссия уже вынесла вердикт – “не подлежит восстановлению”. А за этим решением стояло больше, чем металл – это была приговорённая репутация, честь, и фактически вся жизнь преданного своему делу офицера.

Тхалор чуть ли не показательно выключила запись и холодно произнесла:

– Вы свободны, капитан. Но советую пока не покидать эту систему. По крайней мере, до выяснения всех обстоятельств случившегося с вами и вашим кораблём. Пока что к вам претензий у нас нет. Всё говорит о том, что вы действовали в границах предписанных вам инструкций. Но… Как вы сами понимаете, многим не понравился сам факт того, чем закончилось ваше задание. Вы не только не добились нужного командованию результата, но и потеряли два разведывательных фрегата, вместе с экипажами. А ведь выполнение подобных миссий требует особого доверия… Как со стороны командования, так и со стороны самих членов экипажа. А к вам такого доверия больше нет… Так что… Думайте пока что, как будете жить дальше… Капитан…

Когда Айрин Аэрн поднялась со своего места, на секунду взглянув в матовую панель стены, то увидела, что даже отражение теперь смотрело на неё как на чужую. И в этом отражении ей почудилось… Едва заметное дрожание света. Как будто где-то – далеко, в глубине космоса – кто-то снова наблюдает. И этому самому наблюдателю было как-то всё равно, что теперь будет делать та, кто фактически лишился всего, старательно следуя инструкциям, и спасая свой экипаж…

……….

Торговая станция, находившаяся неподалёку от военной базы, всегда жила по своим собственным законам – немного грязным, шумным, пропитанным запахами топлива, металла и дешёвого спирта. Её внутренние коридоры были окрашены в тёплый янтарный свет, словно специально, чтобы затушить холодный блеск армейских отсеков. Смешанные толпы пилотов, техников, наёмников и мелких торговцев скользили меж витрин и пунктов регистрации, где мерцали вывески на всех известных языках этого сектора Галактики. Среди них выделялись лишь редкие эльфы – прямая осанка, ровный шаг, сдержанность в каждом движении.

Но капитан Айрин Аэрн больше не шла так. Её походка была усталой, тяжелой, как будто каждая мысль вдавливала её в пол. Сняв форменный плащ, она свернула его и перекинула через руку. На её лице осталась только усталость и тихое раздражение – даже не на других, а на саму себя.

Бар “Серебряный прилив” находился в полутёмном секторе станции, где даже система фильтрации работала с перебоями, из-за чего воздух пах озоном, старым маслом и алкогольными парами. Металлическая дверь с шипением открылась, выпустив наружу шум, смех, гул голосов и музыку, напоминающую гулкие волны какого-то далёкого моря.

Она вошла. Никто не обратил внимания – эльфийская офицерская форма больше не вызывала уважения, только настороженность. После любого поражения армия предпочитала не замечать тех, кто вернулся.

Айрин уселась за стойку. Бармен – разумный, с грубым лицом и парой кибер-глаз, равнодушно кивнул.

– Что будете?

– Что-то крепкое. – Коротко ответила она. – Без ароматизаторов.