Ромовый дневник

— Счастлива, — пробормотал я, пытаясь удержать это слово в уме. Но это было одно из тех слов, вроде Любви, значение которых я всегда не вполне понимал. Большинство людей, постоянно имеющих дело со словами, не слишком в них верят, и я не исключение. Особенно мало я верю в большие слова вроде Счастливый, Любимый, Честный и Сильный. Они слишком размыты и относительны, когда сравниваешь их с резкими, гадкими словечками вроде Подлый, Дешевый и Фальшивый. с Этими словами я чувствую себя легко и свободно, ибо они тощие и запросто лепятся на место, а большие слова тяжелы — чтобы наверняка с ними сладить, нужен или священник, или кретин

Большинство людей, постоянно имеющих дело со словами, не слишком в них верят, и я не исключение. Особенно мало я верю в большие слова вроде Счастливый, Любимый, Честный и Сильный. Они слишком размыты и относительны, когда сравниваешь их с резкими, гадкими словечками вроде Подлый, Дешевый и Фальшивый. С этими словами я чувствую себя легко и свободно, ибо они тощие и запросто лепятся на место, а большие слова тяжелы – чтобы наверняка с ними сладить...

Это не навсегда. Ничего не бывает навсегда.

Таким образом рассеивалась дурманящая иллюзия, что человек может прожить достойную жизнь, не сдавая себя в наем в качестве Иуды.

...самоуверенность типа «а фиг с ним», что обретает человек, когда ветер дует в спину и он по четкой прямой начинает двигаться к неведомому горизонту

Человек способен изворачиваться и шустрить только до поры до времени.

Ведь этот человек просто мудак.

Хрупкие иллюзии, что помогают нам идти по жизни, способны выдержать далеко не всё.

Они не проявляли ни малейшей преданности любому флагу и не ценили никакой валюты, кроме удачи и приятного общения.

— И с тобой то же самое, — сказал Йемон. — Мы все проходим по одним и тем же проклятым местам, занимаемся одной и той же чертовщиной, которой люди уже пятьдесят лет маются, и всё ожидаем, что вот-вот что-то случится. — Он поднял взгляд. — То есть — я бунтарь, я не прогибаюсь... и где же моя награда?— Ты мудак, — пробормотал я. — Нет никакой награды. И никогда не было. — Кошмар какой-то! — Он взял бутылку и допил её из горлышка. — Мы просто алкаши. Алкаши беспомощные. А, чёрт с ним — вот вернусь в какой-нибудь богом забытый городок и стану пожарным.