Отзывы на книгу «Голем», страница 5, 76 отзывов

Первое впечатление. Читая книгу, меня не покидал очень яркий образ. Вокруг меня чердачный полумрак, неровный свет, упрямо проникающий сквозь щели деревянной крыши, пронзающий тяжелый, затхлый и пропитанный пылью воздух. Передо мной старый, потертый и поцарапанный сундук, покрытый вековым слоем пыли и паутиной. Из сундука я извлекаю различные предметы и разглядываю их под тусклыми лунными отблесками. Некоторые предметы отражаются в памяти яркими вспышками, пробуждая в сознании что-то долго и крепко дремавшее. Другие пусты и безмолвны. Я тщетно силюсь понять, откуда взялся этот кусок прошлого на чердаке моего дома. Вещи ли моего детства собраны в нем? Вещи ли моих родителей или предков? Либо сундук этот достался мне вместе с домом от предыдущих жильцов и ко мне лично никакого отношения не имеет?

Тайна планеты в системе двойной звезды. Вспомнил одну книгу, оставившую в моем сознании неизгладимый след и приведшей к ряду нетривиальных умозаключений. Некий чуждый человечеству разум, обладающий уникальной способностью заглядывать в сознание любого человека и рыться в его памяти, пытался установить контакт с помощью найденных там образов, значение которых он сам не понимал. Майринк безусловно чуждым человечеству существом не является, но в своем произведении он прибегает к схожему способу установления контакта с читателем.

Глиняный горшок. Автор, не имея возможности проникнуть в сознание читателя явным путем создал некий набор общих, распространенных и уникальных образов, поместив их в сюжетный сосуд. Тех, в чьих душах один из образов нашел бы отклик, ожидало увлекательное и глубокое погружение в человеческие мысли. Определенно существовал риск, что ни один из собранных образов никакого впечатления на читателя не окажет и автор, понимая это, украсил сосуд своеобразным и очевидным орнаментом.

Голем. Наблюдая за метаморфозами своих мыслей со стороны, как образ чердачного сундука в течении одного короткого отзыва эволюционирует в наполненного образами глиняного великана, я невольно пришел к выводу, что данное произведение предоставляет гораздо больше ответов, чем было задано вопросов. И понять истинный смысл этих ответов можно только тогда, когда ты задаешься правильным вопросом. Поиск вопросов служит причудливым трамплином для фантазии читателя.

«Эта долька для ежа…» Сложно рекомендовать такое произведение или отговаривать от знакомства с ним. В нем можно найти то, что зацепит именно тебя, либо не найти ничего вовсе. Одно можно сказать с полной уверенностью. Если Вам интересно заглянуть в старый и пыльный чердачный сундук, в надежде найти что-нибудь ценное или стоящее для себя, смело открывайте крышку!

Шепот в темноте. Я слушал эту аудиокнигу в исполнении Сергея Чонишвили, который «разыгрывает такой невероятный спектакль перед небом господним, что заставляет ангелов обливаться слезами»(с). Прошу прощения за цитату Шекспира в данном контексте. Он, конечно, говорил совсем о другом, но в своем буквальном смысле фраза эта абсолютно точно описывает мое впечатление от услышанного.

Эта книга относится к тем, сюжет которых практически невозможно пересказать, даже если бы очень хотелось. И дело даже не в насыщенности сюжета событиями, или же, наоборот, критически малом кол-ве событий, просто не получится и всё. И уж, конечно, это не та книга, которую стоит читать бездумно, как очередной русский детективчик. Нет, здесь нужно обстоятельно подходить к процессу чтения, как можно чаще заглядывать в конец книги с приводимыми там сносками, иначе всё прочитанное так и останется для вас просто печатными знаками без какого-то несущего в них смысла. Что касается меня, то действительно магическая и мистическая книга, если не сказать больше. Ни разу не пожалела, что выбрала именно её. Не знаю, во всех ли книгах Майринк использует эту свою технику вроде как и обычного повествования сюжета, но в то же время цепляющего черт те знает чем, но я бездумно купилась на всё это, позволяя книге захватить меня целиком. Однозначно, читать нужно тем, кому не жалко времени на постижение все загадок данного произведения. А остальным лучше пока притормозить, если не уверены, сможете ли потянуть всё это.

Есть книги, которые нравятся, несмотря на то, что оставляют после себя довольно смутные ― вязкие ― впечатления. То ли подкупают своей таинственной и очень правдоподобной атмосферой, то ли очаровывают тягучим языком, то ли притягивают неоднозначными персонажами, то ли впечатляют непонятными отпечатками символов, то ли… А, может, все вместе играет свою роль.

Роман трудный. Тяжеловесный. Маревый. Требующий не одного внимательного прочтения, чтобы охватить все мелкие детали, за которыми невозможно уследить за один раз. Это длинное и утомляющее путешествие по Праге ― мрачной, туманной, удушающей ― по Праге, где в закоулке прячется таинственный Голем, призванный нагонять иррациональный страх на всех жителей. И все же, эта история совершенно не про него ― вернее, не совсем про него. Голем ― скорее символ, идея несовершенного человека, потерянного во времени, ищущего свое предназначение, движимого инстинктами, лишенного памяти.

А вот главный герой ― Атанасиус Пернат ― вполне реальный, со своими страхами, стремлениями, влюбленностями и желаниями, но… Так стоп. Несмотря на все это, вся его жизнь балансирует на грани сна и яви и больше напоминает галлюцинацию без начала и конца, без воспоминаний и будущего. И в этом тоже есть свое очарование. Вообще, почти все герои кажутся оторванными от реальности, гиперболизированными в каких-то чертах, аморфными, но все же не лишенными притягательности.

В общем, однозначно в копилку перечитываний через n-количество лет.

Перший раз я читав «Ґолема» років 16 тому, але друге прочитання лише підтвердило моє тодішнє враження про цей роман, як про геніальний.

Змінилося дещо ставлення до ідейного змісту, якщо раніше мені здавалося, що цей роман про кохання, то тепер лінія з коханням видається найслабшою і найнепереконливішою (і зачіпає вона лише аспект закоханості, а не справжнього кохання), і далеко не основною. Основною ж я тут вбачаю тепер ідею двійників, створеного і нествореного людиною, спроб втілити на письмі психічну реальність внутрішнього світу та проблему її зв’язку із реальністю об’єктивною, і, звісно, надзвичайно колоритне зображення єврейської Праґи із вражаючими персонажами, які одночасно і узагальнені, і унікальні, де кожен запам’ятовується.

Взагалі вражає те, настільки художньо досконалий твір вийшов у такого, загалом, другорядного письменника. Цей його роман точно має лишатися у європейському, а то і світовому культурному спадку всіх часів.

Дуже хороший переклад Наталі Іваничук. Переклад «Білого домініканця» від Ігоря Андрущенка теж непоганий, але він дещо зловживає діалектизмами та всілякими архаїчними словами, що створює додаткову дистанцію між текстом і читачем, і не надто відображає реальне культурно-історичне тло, а от Іваничук вдається зберегти ідеальний баланс — мова проста і зрозуміла, що дозволяє повністю зануритися в події, але водночас у прямій мові і думках є вдосталь специфічних словечок, які чітко асоціюються з Чехією і Австро-Угорщиною, що дуже гарно передає культурно-історичний колорит роману.

10 з 12

Какие ассоциации возникают у вас, если сказать "еврейское гетто в Праге"? Явно, не пони и радуга из ромашек. А теперь представьте, что атмосферу гетто сконцентрировали до густоты тумана, а потом взяли вас за шиворот, обмакнули в этот туман с головой, поболтали вами там немножечко, а потом тихонько извлекли. Представили? Теперь вы абсолютно точно знаете, что ожидает читателя, взявшегося за "Голема". Конечно же, будь я продвинутым читателем десятого уровня, то мне, пока я "болталась" в этом тумане, удалось бы разглядеть больше, чем несколько фигур и размытых символов. Увы... Смешение древних богов, приправленное иудаизмом с его мистической каббалистикой и немного разбавленное буддизмом - это, безусловно, смелое решение. Но что это было, Карл? Не, у меня, конечно, случились жалкие потуги мыслительного процесса по этому поводу, ну уж очень они жалкие. В сухом остатке: книга из серии много-чего-непонятно-но-нравится с двумя жирными плюсами за атмосферность и нетривиальность.

Мрачный мир начала 20 века. Темные, маленькие и холодные улочки еврейского квартала в Праге. Жизнь, мысли и любовь Анастасиуса Перната. Столкновение светлого и темного. Ведь каждого посещают темные мысли, но не каждый им следует. Читатель пытается проследовать путем лирического героя и теряется в этом мраке улиц, легенд и реальности. В этом и достоинство и недостаток книги. Снова столкнулся с особенностью чешской литературы - будь это серьезная экзистенциальная драма ("Превращение" Кафки), история о человеческом бытие, любви, мистике ("Голем" Майринка) или комедия ("Швейк" Гашека) - в любом случае мы встретимся с вязким, обволакивающим языком. Очень подробно, много деталей, не всегда обязательных, но добавляющих колорита. Жизнь человека того времени мы видим в полной мере, при желании можно даже также пожить, но уже не хочется :) В Големе задается много вопросов, дается мало ответов. Автор дает право дать ответ самому читателю. Крайне туманное и обволакивающее произведение, которое мне все равно понравилось. Пишу отзыв спустя месяц и все равно явно представляю себе героя и его жизнь. Полюбить книгу наверно невозможно, но уважать есть за что.

Прекрасно осознавая, что «Голем», пожалуй, книга очень уж на любителя во многих аспектах, я не могу оценивать ее объективно (да и кто может, на самом деле?). Слишком сильное, возможно, неизгладимое впечатление Майринк умеет вызывать у своих, во всех смыслах этого слова, читателей.

Во многом построенная на очаровании еврейского квартала Праги, эта книга сама по себе напоминает уличный лабиринт. Сначала ты в восторге от нестилизованного декаданса сворачиваешь в первый попавшийся переулок района, в котором сочетаются историческое прошлое и современный упадок. Это первая часть «Голема», в которой атмосфера приводит в такой неописуемый восторг, что ты готова сию минуту купить здесь жилье, наплевав на все возможные слухи, среди которых изовравшиеся служители порядка должны вызывать больше опасения, чем легенда о сотворенном из глины человеке. Кстати, последний раз его видели воооон в том доме.

Во второй части над головой сгущаются сумерки и темные переулки становятся небезопасными. Ты чуть не сворачиваешь ногу на раздробленной в хлам мостовой. У тебя уже давно украли кошелек, но искать виновника среди толпы гуляк, пьяниц и нищих безнадежно. Тебе нечего дать пожилому господину, который дает чарующее и слегка пугающее представление со своим маленьким кукольным театром. Ты заблудилась. Отсюда пора рвать когти, потому что посредине романа начинаются вещи, которые приходится перечитывать по нескольку раз.

А уйти из Праги Майринка удается только поутру, и чувствуешь себя так, будто только что прошла одна из самых шумных гулянок в жизни. В голове гудит, никуда не деться от смутного беспокойства, и сначала кажется, что ты заснешь прямо по дороге, когда берешь такси – пардон, извозчика, - но усталое сознание продолжает прокручивать одну за другой все безумные вещи, виденные за ночь, которые воспринимаются теперь как должно. Подземные ходы, ведущие в комнаты без дверей. Зачарованные колоды карт. Чужие письма и чужие семейные тайны, в которых никогда не бывает ничего хорошего. Еще целый ворох вещей, над которыми предстоит думать долгое, долгое время. Кажется, ты случайно взяла чью-то шляпу вместо своей. Главное правило – ни в коем случае не надевать ее, иначе можно поплатиться своим рассудком. Или все-таки рискнуть?

Как же я все-таки люблю экспрессионизм, черт возьми.

Книга пролетела за два часа, практически не задев хитросплетений мозга. Что голем, что мечущаяся паства, что мессианство? Толпе подавай детективчик, и требование успешно выполняется. Другую, скрытую радость уже находишь, находя и чувствуя то, что спрятано поглубже. Перед тобой ракрывается, как детская картонная книжка, которую надо разворачивать, раскрывается и расступается, проползая под твоими ногами по земле, одевая ее в новую кожу, новая, совершенно до этого не знакомый тебе улица, вся в дыму пражских фонарей, медленно выстраиваются кирпичные стены, и ты уже видишь этот мрачный коридор, заканчивающийся погребом, где висит предательски флажок Вассертрума, ты видишь комнату ювелира, и решетку на комнате без входа, и гранитный камень подоконника, скользкий, будто кусок сала, и водосточную трубу возле него. Эти непримечательные детали настолько необычны вкупе, что немедленно врезаются тебе в память и собой вытесняют клочок внутри твоего сознания, прочно пуская корни в твой мир. Твой мир - это понятие для аутистов и шизофреников, не задумывайтесь над этим, это Не фейрилэнд. НО! Это касается лишь описательного, даже моего личного-женского-чувственного, в остальном (хронотоп, композиция) у произведения остаются некоторые проблемы. Грустное произведение, еще грустнее оттого, кому оно кажется интересным и по какой причине. Хмурое еврейское гетто, но в нем замечательные страсти, каждая из которых тисками сжимает волю, хорошо описана одержимость, безумное наваждение тщательно скрываемой ненависти или похоти. Герой - мечется, сублимирует то об одной, то пламенно взывает к следующей, всех теней шарахается. Но мне нравится этот сон длиной в тысячелетия, мне нравятся бесчисленные метаморфозы и испытания, преследующие его. Параллель с гессевским Демианом, Именем розы Умберто Эко прослеживается. Тот же лейтмотив лестницы из "Преступления и наказания" Достоевского. Конец порадовал. Читали - а здрасте вам! Напоминает финал булгаковского "Мастера и Маргариты", когда восходит полная луна. Закрылись ворота с гермафродитом, въявь уже додумывать собственную историю. Финал смят и выброшен в мусорную корзину. Однако нравится кольцевая композиция, книга пронизана множественными аллюзиями, намеками, их оттенками, находящими в следующих главах свое подтверждение. Все вернулось на круги своя, кроме толпы, ищущей, ожидающей появления голема, как и собственного очищения, высшего, выныривающего на несколько часов над пьянью и похотью кирпичного квартала.

И как только я могла пройти мимо такой книги раньше! - подумала я и,зачитавшись, проехала пару лишних остановок. Начало книги показалось слегка тяжеловесным, но разворачивающиеся события увлекли с собой в еврейское гетто, в Прагу, в коморки и улицы, покрытые ржавчиной и оранжевым светом, почему-то именно так мне представляется та Прага. Сюжет не пересказывается, да и невозможно его правильно пересказать, не соврав о героях, атмосфере и самом настроении. Интересны комментарии к произведению, интересен конец, столь неожиданный, но и прекрасный. Терпко. Мята и сандал в оранжевом свете.

Одна из тех книг-сюрпризов, отношение к которой меняется буквально с каждой страницей - ну, с главой точно. Я многого от нее ждала, наслушалась в Праге, насмотрелась на Голема, являющегося одним из древних символов города, и историю хотела мистическую, мрачную, атмосферную. Ее и получила, но сначала пришлось справиться с довольно рваным, сумбурным стилем, непонятной манерой рассказа и его построением. Но в какой-то момент все стало прекрасно: интересно, захватывающе и мрачновато :)