Читать книгу: «Пираты Эмери», страница 7

Ольга привстала и увидела огромные металлические ворота, от которых в обе стороны тянулась высоченная, размером с трехэтажный дом, кирпичная стена. Грузовик остановился у КПП, водитель о чем-то переговорил с подошедшим к кабине офицером, после чего створки ворот поползли в стороны, пропуская машину.

Оказавшись по ту сторону забора, Ольга поначалу не поверила глазам. Вокруг раскинулся чудесный город, причем такой красоты, словно их внезапно перебросили из ада в рай. Нечто подобное она видела совсем недавно – на своем родном Елтине, в новом Центре культуры ялгов. Хорошо знакомая с особенностями этого народа, Ольга сразу же отметила, что все здесь выстроено в их стиле. Великолепные шикарные дворцы утопали в цветах и зелени. Кругом, словно призрачные цветы, колыхались фонтаны, вдоль стен домов яркими портьерами свисали причудливые цветущие растения. Грузовик проезжал по великолепным мостам с узорными перилами, перекинутым через каналы с лазурной водой. Кое-где в эти водоемы с декоративных скал каскадами сбегали водопады. Украшенные мраморными статуями площади, зеленые аллеи, прогуливающиеся жители в роскошных золотистых одеждах… После ужасающего вида разрушенного эмерийского города Ольге казалось, что она попала в сказку. И, как в любой сказке, не обошлось без чудесного замка. Он сверкал золотыми куполами и величественными башнями, возвышаясь в центре города.

Как только грузовик остановился у ведущей ко дворцу дорожки, солдаты высыпали наружу и принялись выгружать ящики и тюки.

– Где это мы? – прошептала Мишель, восхищенно глазея по сторонам.

– Резиденция Арока – префекта регио Эмери, – ответил Нико. – Фактически он командует всей этой армией и Мурусом в том числе. Здесь он главная власть. Его слово тут весомее воли дукса.

Тут Ольга заметила, что от дворца к ним идет невысокий полный человек в темно-синей, покрытой золотыми нашивками военной форме. Судя по лицу, явно ялг по происхождению. Солдаты тут же построились и вытянулись по стойке смирно. Ольга и команда так и остались в нерешительности стоять в сторонке.

– Ольга Гирина! – воскликнул идущий, приветливо разведя руки. На холеном лице вежливая улыбка. – Как я рад!

– Мы разве знакомы? – удивилась Ольга.

– Ну как же… Новый правительственный Центр Милосердия… Раз я обитаю в этой далекой от цивилизации дыре, это не значит, что я не в курсе последних грасийских новостей. Наслышан, наслышан… Весьма рад. Нечасто у нас бывают гости из самого правительства! Позвольте представиться: префект Арок к вашим услугам.

Ольга невольно возгордилась, польщенная тем, что теперь ее знают даже в такой дали от столицы, да еще и столь важные люди. Однако Нико тут же погасил ее восторг, шепнув:

– Вы так наивны, Ольга. Не думаете же вы, что кого-то могли привезти к такой важной шишке, не оповестив заранее?

– А это, как я понимаю, ваши люди? – Взгляд префекта скользнул по ее команде и на какое-то время задержался на Нико.

– Господин префект, я к вам по делу… – начала Ольга.

– Ну что же мы стоим во дворе! – воскликнул Арок, покосившись на солдат. – Пойдемте в дом, там все и обсудим.

Они прошли по уложенной белоснежной плиткой дорожке вдоль цветущих газонов, мраморных статуй и фонтанов.

– Вот, такое будущее мы пытаемся подарить эмерийцам взамен их варварства, – сказал префект Арок, обводя широким жестом свой сказочный город.

– Восхитительно, – прошептала Ольга и, вспомнив руины, среди которых они только что ехали, удивленно добавила: – Почему же тогда они сопротивляются?

– Эмерийцы-то? Известно почему. Полное неприятие цивилизации! – Префект Арок вздохнул. – Их закостеневший в варварских веках строй заставляет этот народ жить по старинке, как они привыкли издревле. Вы наверняка заметили, в каких диких условиях они обитают. До сих пор готовят еду на кострах! А эти их ужасные дома в лесных зарослях… Жуть!

– Но если им нравится такой образ существования, почему бы не оставить их в покое? Пусть бы себе и жили по своим правилам.

– Мы бы и рады это сделать, но… – Префект развел руками. – Эмерийцы до безумия фанатичны. Если бы они могли жить сами по себе и никого не трогать… Но у них несколько иной взгляд на мир. Они считают все новое и им неведомое величайшим злом и всячески стараются истреблять это. Слышали, наверное, о культе Сорша? Их религия призывает к полному уничтожению любых благ цивилизации, а также преследованию тех, кто эти блага создает и принимает. То, что вы видели по пути сюда, это более-менее лояльно настроенная к правительству архипелага часть населения. Но истинные эмерийцы – адепты Сорша, – как они сами себя называют, живут там, – префект указал пальцем вдаль, – по ту сторону Муруса! Это настоящие головорезы: не жалеют ни стариков, ни женщин, ни детей – убивают всех, чей образ жизни не вписывается в их мировоззрение. Пожалуй, единственное, в чем они признают цивилизацию, так это в оружии. У эмерийцев неплохой флот, который они постоянно пополняют из числа захваченных кораблей, а любой их пират вооружен порой лучше нашего спецназовца. Мурус – единственная мера, способная сдержать эту угрозу. Не будь его, страшно даже представить, какую резню устроили бы эмерийцы на архипелаге. Да что там на архипелаге… Во всем мире!

– И ради какой-то бредовой философии эти люди готовы не только истреблять других, но и подвергать риску свои жизни, а также судьбы своих же жен и детей? – поразилась Ольга.

– Ну, что тут сделаешь… – Префект опять развел руками. – Фанатики! Переубедить их мы практически не в силах. Хоть, не даст соврать Милосердный Яин, пытаемся изо всех сил.

– Кстати, я видела, как группу местных жителей куда-то увозили на барже, – вспомнила Ольга.

– Да, есть, конечно, эмерийцы, которые в душе не желают жить по тем варварским законам, что исповедует основная часть их народа. Таких мы переселяем в подобные города. Именно их переправляли на барже. Но и этих немногих людей, которых нам удается переселить, приходится постоянно оберегать от их же соотечественников: строить высокие заборы и ставить вооруженную охрану. Эмерийцы считают их отступниками и предателями и истребляют как врагов… О, да вы, наверное, проголодались? Небось целый день на корабельном пайке? Узнав о том, что в наш дикий край заглянули такие гости, я тут же распорядился подать обед. Прошу, прошу…

Префект Арок приветливо взмахнул рукой. Двое военных в парадной форме распахнули перед ними золоченые ворота замка, за которыми открылся освещенный сотнями огней сверкающий зал. Стол в его центре едва не прогибался от всевозможных блюд.

– Итак, вы хотели со мной о чем-то поговорить, – напомнил префект Арок, усаживаясь во главе стола. – Если вы намерены провести пропаганду милосердия среди личного состава, я с радостью организую вам это…

– Нет, у меня дело несколько иного характера, – ответила Ольга, робко присев на краешек кресла у стола. – Я хотела просить у вас разрешение пересечь Мурус, чтобы посетить Эмери.

– Посетить… что? – Префект Арок аж поперхнулся куском мяса, который успел уже сунуть в рот. – Что вам понадобилось у этих варваров?

Пока Ольга рассказывала префекту суть дела, тот все больше хмурился.

– Эта поездка не займет много времени, – заверила Ольга. – Мы лишь заберем девочку и…

– Вот что я вам скажу, – перебил префект, откинувшись на спинку кресла и вытирая салфеткой жирные пальцы. Из его голоса мгновенно исчезли заискивающе-вежливые нотки. – В принципе не имеет значения то, зачем вы туда собрались. Есть четкое предписание правительства – гражданских через Мурус не пропускать.

– Но я не просто гражданский! Я представитель правительства!

– В предписании такие вещи не оговариваются. – Губы префекта изобразили теплую улыбку, но взгляд и голос его остались ледяными. – Напомню, даже само ваше присутствие здесь – уже нарушение. Это зона боевых действий.

– Ну пожалуйста!

– Ничем не могу вам помочь.

– Может быть, эмерийцы смогут переправить девочку сюда? – осторожно предложила Мишель.

– Исключено. Любой корабль, который приблизится к Мурусу с той стороны, будет мгновенно потоплен, дабы предотвратить возможность диверсии.

– Я подам официальный протест в правительство! – Ольга резко встала, быстро вытерев ставшие влажными глаза. – Я требую…

– Ваше право требовать все, что захотите, – все с той же сальной улыбкой сказал префект Арок. – Но, я полагаю, раз вы прибыли сюда неофициально – без запроса, в Палатиуме подобного разрешения вам попросту не дали. И не дадут! Потому что за последние восемь лет Мурус не пересекло ни одно гражданское лицо. По крайней мере, официально. А тех, кто попытался пробраться неофициально, давно сожрали рыбы.

– Сколько? – холодно спросила Ольга. – Сколько вы хотите?

Префект Арок повалился на стол, расхохотавшись.

– Вы предлагаете мне взятку? Я правильно понял? – Он едва говорил, задыхаясь от смеха. – Ну знаете…

Префект встал, пренебрежительно бросив на стол покрытую жирными пятнами салфетку.

– Итак, если у вас нет больше дел, кроме этой бредовой идеи совершить вояж на Эмери… Караван через десять минут возвращается в порт. Вас сопроводят до вашего судна. Всего хорошего!

– Но, во имя Милосердного Яина, это же бесчеловечно! – вскричала Ольга, отвернувшись, чтобы скрыть все-таки хлынувшие слезы.

– Бесчеловечно? – воскликнул префект Арок. – А глупым непокорством истреблять свой собственный народ, как это делают эмерийцы, – это, по-вашему, человечно? А одним своим существованием ставить под угрозу мир во всем мире – человечно? Вы думаете, мы просто так тут торчим и миллионы пекуний из налогов честных грасийцев идут на содержание этой гигантской армии и флота по моей прихоти? Да не будь нас, пираты давно бы хлынули не только на архипелаг, но и на континенты, и вы бы тогда узнали, что такое человечность по-эмерийски. Честно вам скажу, будь моя воля, я давно бы уже пустил к Эмери войска и избавил бы планету от этой язвы! И это был бы самый человечный поступок в моей жизни: истребить тысячи ради спасения миллионов. Но разве ваш человечный ООН и прочие всемирные организации позволят это сделать? Они раздуют такой скандал, вопя о том, что каждый народ имеет право на существование, пусть даже такой варварский и агрессивный, как эмерийцы. Вот и приходится оборонять архипелаг, каждый день теряя людей в непрерывных стычках, со страхом думая о том, что будет, если Мурус где-нибудь да прорвут. Посмотрю я, как ты заговоришь, когда эти головорезы войдут в твой дом и дома твоих родных. А тебе, деточка, я советовал бы возвращаться домой и найти себе развлечение побезопасней.

Ольга вдруг представила, как пираты высаживаются на ее родном Елтине, и ее замутило от ужаса. Опустив голову, она отвернулась, уже не в силах сдерживать слез. Префект Арок подошел к ней.

– Вы только не подумайте, что я варвар какой-то, – сказал он уже спокойнее. – Мне тоже жаль эту девочку. Но поймите, я не имею права официально пропустить вас через Мурус. Если в столице узнают, что с вами что-то случилось по моей вине, у меня будут большие неприятности. Ведь есть правительственное предписание, запрещающее гражданским пересекать Мурус. А вы не просто гражданский, вы – член правительства.

Ольга промолчала и хотела уже направиться к выходу, но префект удержал ее.

– И еще. Я хочу предупредить, что, если вы все же попытаетесь проникнуть через Мурус нелегально, ваш корабль, несмотря на правительственные опознавательные знаки, будет потоплен, как и любой другой нарушающий закон. Хотя я не думаю, что вы вздумаете совершить такое безумие. Ведь так?

Ольга перехватила его ледяной взгляд, кивнула и вышла из сказочного замка.

Обратная дорога прошла без происшествий. Их довезли до порта и сопроводили к пристани.

– Ну, что теперь будем делать? – спросила Мишель. – Домой?

Ольга не ответила. Она уже который час сидела в кресле рубки, положив голову на штурвал, и печально смотрела, как по ту сторону лобового стекла по тоннелю проплывают военные катера.

– Что тут еще сделаешь? – заплетающимся языком произнес Нико, который уже успел здорово напиться. Похоже, он еще в столице каким-то образом умудрился протащить на борт целый бар. – Прорываться нелегально сквозь Мурус – чистое самоубийство. Тем более на такой посудине, как эта.

– Да моя девочка еще любой яхте фору даст! – обиженно возразил капитан Уилкс. И все же тихо добавил: – Но идти напролом через Мурус я бы на ней все равно не рискнул.

– Так, может, правда вернуться? – спросила Мишель.

– Вернуться? – Ольга резко встала. – А как же наша миссия? Разве мы сможем спать спокойно, зная, что бросили умирать ребенка?

Она взглянула на их лица и по опущенным глазам поняла: они-то смогут! От этого Ольге стало вдвойне обидно, и она убежала на корму, подальше от всех, села на палубу и позволила выплеснуться тому горю, что все это время сдерживала в себе. «Вот тебе и милосердная Ольга! – истязала она свое раскисшее самоуважение. – Бросила умирать ребенка, который сам попросил о помощи! Как с этим жить дальше?»

Сквозь ее рыдания едва пробился «внутренний голос».

– На почту пришло новое письмо.

– Небось опять эти наши несчастные цивилизованные неженки будут жаловаться на плохую жизнь, – всхлипнула Ольга. – Ну их, Хела! Разберусь, когда вернусь в Центр…

– Тема письма, цитирую: «Я могу помочь попасть на остров».

Ей это показалось странным. Неужели речь идет об Эмери? Ни на какой другой остров она попадать не планировала. Быть может, кто-то из военных подслушал их разговор и решил помочь? Ей стало любопытно, и она попросила Хелу прочесть письмо целиком. Вот что там было сказано:

«Тема: Я могу помочь попасть на остров. Содержание: Приходите одна в 23:00 в бар „Алмазный грог“».

Ольга задумалась: что это может значить? Спросила у Хелы, который час: почти десять. Она быстро вытерла слезы. Что бы это ни значило, других вариантов у нее нет. Если ей дают шанс, она его использует.

Спустя минуту Ольга вошла в рубку.

– Ну что, детка, когда отчаливаем? – спросил капитан Уилкс.

– Не вижу смысла торопиться. Этот пройдоха начальник порта взял плату за стоянку за сутки вперед, – ответила Ольга, бросив на капитана загадочный взгляд. Глаза ее были слегка воспалены от слез, но в них снова полыхала прежняя уверенность. Не говоря больше ни слова, она зашагала к трапу.

На улице уже стемнело. Под любопытными пошлыми солдатскими взглядами Ольга обогнула освещенные тусклыми фонарями, затянутые маскировочными сетками окопы и доты с направленными в небо стволами и направилась к воротам окружавшего территорию порта ограждения из колючей проволоки. Около них Ольгу остановил дневальный. Он лениво взглянул на протянутое ею правительственное удостоверение и сонным голосом сообщил, что без разрешения начальника порта никто не имеет права покидать территорию. Ольга начала было по обыкновению давить на жалость, но вспомнила, что с военными этот прием бесполезен, и не стала унижаться. Надо придумать какой-то иной выход.

– Хела, который час? – тихо спросила она, отойдя от ворот.

– Десять тридцать, – отозвался «внутренний голос».

«Что же делать? Где я сейчас найду начальника, чтобы получить разрешение?» – подумала Ольга и окинула взглядом ограждение, прикидывая шансы незаметно перелезть через колючую проволоку.

– Вы, наверное, русская? – окликнул ее дневальный, не столько из интереса, сколько от скуки.

– Да, – удивилась Ольга. – Как вы догадались?

– У вас акцент. А еще, – солдат многозначительно подмигнул, – у нас все женщины такие светленькие… Просто прелесть!

– У нас? Так вы тоже с регио Елтин? – обрадовалась Ольга. – А откуда именно?

– С севера Елтина. Родители работают на Рыбном острове, что на западе. На консервном заводе.

– Знаю, знаю. Мне приходилось бывать там. А я живу почти на юге Елтина.

– Так мы земляки! – Солдат оживился. – Я уже лет пять не был дома. С тех пор как подписал контракт.

– И как служится?

– Честно? Отвратительно! Порой я и сам не знаю, что тут делаю. Когда мы сюда ехали, нам обещали все условия: нормальный паек, жилье, содержание. А мы торчим в этой вонючей дыре и жрем какие-то помои. И эти люди… Они же ненавидят нас! Тут дня не проходит без обстрела, а раз в неделю из порта выходит корабль, груженный трупами. Мы жизни отдаем, чтобы уберечь жителей этого острова от пиратов, а они того и гляди воткнут тебе нож в спину. Эмерийцы – патологически опасный народ. Тут ведь каждый второй – пират. Бывало, наших патрульных в городе обстреливали женщины и даже дети! Будь моя воля, я истребил бы их под корень. Всему миру от этого стало б только легче.

– Если тут так плохо, чего же ты тогда до сих пор служишь? Есть ведь много гражданских профессий.

– Есть такое понятие – долг! Пираты взрывают наши дома, захватывают пассажирские лайнеры, а мы должны сидеть сложа руки? Должен же кто-то защищать архипелаг от этой угрозы! – Солдат гордо выпрямился. А потом добавил со вздохом: – Да и что я буду делать на гражданке? Всю жизнь пахать за мелочь на каком-нибудь заводе, как мой папаша? Там же простым работягам платят гроши! Для нормальной должности нужно образование, а у меня мозгов не хватило поступить в какой-нибудь вуз. Вот и пошел служить. Здесь платят сносно. У меня уже на счету скопилось немало. Пройдет еще пара лет, тогда можно и на гражданку: получу расчет – на счету уже скопится приличная сумма. Куплю себе приличный дом, магазинчик открою…

Лицо солдата приняло мечтательное выражение.

– А как же защита Грасии от вероломных пиратов?

– К тому времени я свой долг перед архипелагом выполню. Дальше придет черед другим – желторотым – под пули лезть.

«Да уж, даже гражданский долг тут имеет денежный эквивалент», – подумала Ольга.

– Как приятно повстречать тут земляка, – воскликнула она и тут же вкрадчиво спросила: – Ну, так как, пропустишь землячку?

Солдат сразу посерьезнел и выпрямился:

– Говорю же вам – не положено!

– Сколько? – не выдержала Ольга.

– Чего? – Дневальный прекрасно расслышал ее слова, потому как настороженно посмотрел по сторонам, проверяя, нет ли кого постороннего поблизости.

– Сколько надо за проход?

– Ну… – Солдат жадно облизнул губы.

Ольга вынула из кармана кошелек, и солдат мгновенно достал свой бумажник.

– Двадцатки, надеюсь, хватит?

Ольга протянула купюру, и та мгновенно исчезла в бумажнике дневального.

– Только не говорите, что прошли в мою смену, – шепнул солдат, приоткрывая ворота.

Дальше начинался погруженный во мрак город. Фонарей здесь не было, лишь около некоторых домов пылали костры. В их мерцании бледные силуэты домов на фоне темно-сливового неба походили на огромные черепа. Они словно рассматривали Ольгу глазницами окон, в которых дребезжали тусклые отблески свечей. Пейзаж напомнил ей фильм ужасов, который смотрел ее братец. Она резко оглянулась, словно позади вот-вот появится кошмарный человек с окровавленным тесаком в руке, и взгляд ее остановился на спасительных фонарях порта. «Ну уж нет!» – твердо сказала она себе и уверенно зашагала вперед.

Вдаль тянулась напоминающая подземелье древнего замка улица. Огни костров, подобно факелам, убегали вдаль светлой дорожкой. Над головой смыкались и раскачивались на ветру кроны деревьев, и Ольга вздрагивала каждый раз, когда с ветки соскакивала какая-нибудь ночная птица. Она смотрела по сторонам в надежде увидеть огни бара, но видела только все те же дома-черепа. Лишь редкие военные патрули, как будто призраки, выплывали навстречу да освещенные пламенем сидящие у костров эмерийцы провожали ее свирепыми взглядами. Но и они тут же отворачивались, как только Ольга пыталась обратиться к ним за помощью.

Улица оборвалась небольшой площадью, посреди которой чернел остов разбитого памятника. Приблизившись, Ольга разглядела на раскуроченном пьедестале надпись на непонятном языке.

– Хела, можешь прочесть? – спросила она.

– Там написано: «Героям за самоотверженный вклад в победу во Второй мировой войне», – перевел «внутренний голос». – Это по-испански.

Ольга с удивлением заметила у основания памятника горку свежих розовых цветов.

Она обошла площадь, от которой в разные стороны убегали абсолютно одинаковые темные улицы.

– Хела, можешь подсказать, где находится бар «Алмазный грог»?

– Карты этого острова в интернете нет, – ответил «внутренний голос».

Чего и следовало ожидать. «Отлично. Ну и какая из этих улиц ведет к бару? – в отчаянии подумала Ольга. – Могли бы и уточнить в послании, куда именно нужно идти».

На лавочке у одного из домов она заметила двух мужчин, которые о чем-то оживленно разговаривали на непонятном языке. Когда Ольга приблизилась к ним, оба замолчали и уставились на нее мгновенно ставшими враждебными глазами.

– Не подскажете, как пройти к бару «Алмазный грог»? – спросила она.

Мужчины продолжали молча сверлить ее взглядами. Но как только Ольга отошла, они как ни в чем не бывало продолжили беседу.

Вдруг перед ней появился выскочивший из подворотни маленький голый мальчуган.

– Убирайтесь отсюда! – картаво, но сердито проговорил он на латыни, зло глядя на нее. – А то мы расстреляем вас из ваших же автоматов!

Ольга замерла в растерянности. Из ближайшего дома выбежала женщина и испуганно подскочила к малышу.

– Извините, – окликнула ее Ольга. – Мне нужен бар «Алмазный грог». Не подскажете?..

Женщина лишь презрительно плюнула в ее сторону, схватила ребенка и исчезла в доме.

«Ну и что теперь ты будешь делать, милосердная Ольга? Пойдешь ни с чем обратно?»

– Отпустите! – вдруг раздался крик неподалеку. – Пожалуйста, не надо!

Ольга взглянула в ту сторону. У одного из домов в отблесках костра она разглядела силуэт мужчины в темной одежде. В его объятиях билась хрупкая девичья фигурка.

– Вы что делаете? – подбежав, вскричала Ольга и попыталась разжать пьяные объятия, с удивлением опознав на мужчине офицерскую форму.

– Это что еще за явление? – дохнул на Ольгу перегаром офицер.

– Как вам не стыдно! Вы же офицер грасийских войск!

Тот продолжал разглядывать ее оценивающим взглядом. И, видимо, остался доволен увиденным, потому что наконец отбросил девушку и шагнул к Ольге.

– Может, ты хочешь заменить эту цыпочку? – воскликнул он, и Ольга с трудом увернулась от протянутой к ней потной ручищи. – Ну, куда же ты, лапочка?

– Если вы немедленно не прекратите, то… то я вызову патруль!

– Патруль? – Офицер громко расхохотался. – Эй, патруль! Идите, арестуйте меня! Меня, командира пятого десантного!.. Ну, где же вы? Разве вы не видите, что я обижаю эту милую эмерийскую девушку?..

Двое проходящих мимо патрульных, поднеся ладони к кепкам в воинском приветствии, подмигнув офицеру, прошли мимо. Тот вызывающе, с пошлой насмешкой взглянул на Ольгу.

– Я – официальное лицо, – взволнованно проговорила она. – И если вы не прекратите, я добьюсь, чтобы вас отдали под трибунал!

– Да плевать я хотел на трибунал! – хохотнул офицер. – Мы тут сами себе закон и правительство!

Он резко рванулся вперед, поймал Ольгу за руку, и в следующий миг она оказалась в его стальных объятиях.

– Ну что ты?.. Что ты?.. – зашептал офицер, оттесняя Ольгу в темный переулок.

Она в панике посмотрела по сторонам:

– Кто-нибудь!.. Помогите!

Взгляд ее скользнул по беспомощному, испуганному лицу плачущей только что спасенной ею девушки, по равнодушным патрульным, которые проходили мимо, делая вид, будто ничего не замечают. Офицер придавил ее к стене, и Ольга ощутила на своем теле потные ладони. Она что было сил била кулаками по широкой груди, но с таким же успехом могла колотить стену.

– Я буду нежен, – шептал офицер.

Его пальцы скользнули ей под блузку.

В очередной раз рванувшись, Ольга случайно задела висящую на бедре офицера кобуру с пистолетом. Дотянувшись до нее, рванула оттуда оружие, направила его вверх и нажала на курок. Раздался выстрел. Офицер тут же отскочил, присев и ошарашенно глядя по сторонам, и наконец сообразил, что произошло.

– Тихо, тихо… – Он ухмыльнулся и медленно двинулся к сжимающей пистолет Ольге. – Ух ты, какая агрессивная! А я уж решил было, что по нам эмерийские снайперы палят… А ну-ка, верни мальчику игрушку!

– Еще шаг – и следующая пуля будет твоей, – тяжело дыша, сказала Ольга, направляя пистолет офицеру в грудь.

– Оружие на землю! – раздался окрик. – Быстро!

Боковым зрением Ольга заметила, что ее держат на прицеле двое патрульных.

– Я глава правительственного Центра Милосердия, – не опуская пистолета, проговорила Ольга, свободной рукой вынув из кармана удостоверение. – Этот офицер напал на меня…

– На счет «три» открываем огонь! – крикнул патрульный солдат, передернув затвор автомата. – Раз!..

Ольга медленно положила пистолет. Едва оружие коснулось земли, ее тут же прижали к стене, заломив руки за спину. Один из патрульных принялся исследовать ее карманы, второй, подсвечивая фонариком, изучать документы. Пару секунд патрульный смотрел в ее удостоверение и вдруг отпрянул, поправляя на себе форму.

– Прошу прощения, Ольга Николаевна, – поспешно пробормотал он. – Извините за недоразумение.

– Ты чего? – удивился его коллега.

– Идиот, она и правда из правительства! – шепнул тот ему на ухо.

Второй тут же отпустил Ольгу.

– Простите за беспокойство. Вы свободны, – сказал патрульный, возвращая ей документы.

– Кстати, а можно взглянуть теперь на ваше удостоверение? – Патрульные деловито повернулись к растерявшемуся и внезапно протрезвевшему офицеру.

Ольга отошла, переводя дыхание. Ее все еще трясло. Она быстро одернула измятый костюм, поправила волосы.

– Извините, можно вопрос? – спросила она патрульного. – Не подскажете, как мне пройти к бару «Алмазный грог»?

На лице у того возникли одновременно удивление и ухмылка.

– Дело в том, что мне там назначил встречу один человек, – пояснила Ольга. – Мне очень нужно туда попасть.

Патрульный, все еще изучая ее насмешливым взглядом, махнул куда-то рукой.

– Вон там… – И добавил: – Кто бы мог подумать, что даже представители правительства посещают подобные заведения…

Ольга взглянула в указанном направлении, но, кроме все того же темного пейзажа, не увидела ничего нового.

– Вон тот дом, – уверил патрульный. – Как раз прямо.

Ольга с сомнением подошла к указанному зданию. К ее удивлению, у овальной амбразуры входа действительно оказалась покосившаяся табличка – «Бар „Алмазный грог“». Длинная бетонная лестница вела в подвал. Пока она с сомнением смотрела вниз, решаясь, шагнуть на эти изломанные, загаженные ступени или нет, за ее спиной возникли два пьяных офицера и, поддерживая друг друга, едва ли не покатились в подвал. Ольга собралась с духом и пошла следом.

Чем ниже она спускалась, тем громче становились музыка и гомон множества голосов. Когда же она достигла-таки самого дна и распахнула похожую на люк бомбоубежища дверь, ей стало дурно. Она стояла на пороге пропитанного вонью спиртного, наркотическим дымом и потом, шумящего, дерущегося, пошлящего заведения.

– Дамочка, не желаете присоединиться к нашей веселой компании?

Ольга вырвала руку у схватившего ее какого-то солдата и, отрицательно замотав головой, быстро пошла вглубь, маневрируя между заваленными стаканами, бутылками и рвотного вида закуской массивными деревянными столами, с отвращением рассматривая пьяную элиту грасийской армии. Она плохо разбиралась в званиях, но, похоже, тут проводили досуг все чины – от рядовых до старших офицеров.

– Чего желаете? – сухо спросил пузатый мужчина за грязно-жирной барной стойкой.

– Сок, если можно.

Получив стакан и расплатившись, Ольга снова с надеждой взглянула по сторонам. «Даже если меня кто-то и ждет, как я его узнаю?» – мелькнула паническая мысль. Она чувствовала на себе пошлые пьяные взгляды посетителей и полные презрения и ненависти – посетительниц, которых, к ее удивлению, оказалось немало: вульгарно накрашенные, в вызывающе коротких юбках, курящие, пьющие и ругающиеся так, словно соревнуются с мужчинами. Неподалеку свора каких-то военных затеяла драку. Кто-то кого-то уронил на стол, затрещала мебель, зазвенела посуда, разлетелся о стену стакан.

– И эти люди называют нас варварами, – раздался голос совсем рядом.

Ольга обернулась. На соседнем стуле у барной стойки сидел темноволосый мужчина в потертой армейской куртке без знаков отличия и, отхлебывая из стакана, с усмешкой разглядывал творящееся вокруг безобразие. Смуглая кожа и черты лица выдавали в нем коренного жителя регио Эмери.

– Они ведут себя как животные, – согласилась Ольга.

– А ведь сегодня годовщина освобождения архипелага! Конечно, этот праздник в Грасии не отмечают, и все же… Эх, видели бы этих военных их выигравшие войну прадеды или деды, которые проливали кровь, сражаясь за острова во Второй мировой. Достойное наследие, ничего не скажешь…

– Неужели командование не может прикрыть подобные заведения?

– Скажете тоже – прикрыть. – Незнакомец усмехнулся. – Да оно их поощряет!

И, заметив ее удивленный взгляд, добавил:

– Военные годами не вылезают из гарнизонов, а энергию-то куда-то вымещать надо. Командование боится, что личный состав совсем без развлечений начнет сходить с ума и, чего доброго, станет от скуки палить друг в друга. Да и с женщинами разрядка необходима…

Ольга с отвращением дернула плечами: в памяти еще слишком свеж был недавний инцидент – попытка подобной разрядки.

– А эти женщины… Они ведь не местные?

– Еще бы! Ни одна эмерийка не опустится до такого!

Ольга, теряя терпение, продолжала смотреть по сторонам. Ну где же он – тот, кто назначил встречу?

– Хела, на почте больше не было писем? – тихо спросила она «внутренний голос».

– Нет, – отозвался прикрепленный к уху маленький динамик. – Я бы сказала.

Ольга допила сок и заказала еще.

– Кого-то ждете? – снова поинтересовался незнакомец.

– Не вас, это точно, – нервно отрезала Ольга.

– Кстати, меня Диего зовут. Диего Рохас.

Ольга натянуто улыбнулась, всем видом давая понять, что ей неинтересны подобные знакомства.

– Можно спросить, зачем вы здесь? – не унимался тот.

– По делу.

– Что за дела могут быть у такой женщины, как вы, в этой дыре?

– А какие у них дела? – Ольга кивнула на развеселых посетительниц за столиками бара.

– Ой, не смешите меня. Эти дамочки приезжают сюда нелегально в надежде заполучить перспективного супруга или просто хорошо подзаработать. И небезуспешно. Вы знаете, сколько платят военным в регио Эмери? Много! Порой даже слишком много! И чем выше звание, тем выше зарплата. Так вы сюда за этим приехали – за богатым женихом или на заработки? – Диего подмигнул и тут же рассмеялся, перехватив ее возмущенный взгляд. – Вот видите, я вас сразу раскусил: вы совершенно не вписываетесь в обстановку, а значит, попали сюда либо случайно, что маловероятно, либо пришли по какому-то делу. Я еще издали отметил – вы не похожи ни на одну из этих дамочек… Как, впрочем, и на большинство женщин с цивилизованных островов Грасии.