Читать книгу: «Остановить Демона», страница 10

9. РУОП уже раскрыл

В оперативном кабинете управления уголовного розыска на Лиговском проспекте за журнальным столиком вместе с Заботкиным и Гордеевым сидела весёлая компания сотрудников убойного отдела. У всех имелись признаки лёгкого опьянения, курили, спорили, возмущённо махали руками. На столе для конспирации возвышался чайник, печенье с конфетами лежали в вазочке. Бутылка водки стояла под столом, спиртное наливали в чашки. Один стул был не занят. Открылась дверь, и зашёл Седельников, платком вытирая руки, сел на своё место. Взял бутылку из-под стола и передал молодому сотруднику:

– На-ка разлей! Парень наполнил водкой пустые чашки. Василий взял свою посуду и повернулся к Гордееву с Заботкиным, хитро улыбаясь, сообщил:

– А у меня для вас новость, но пока не буду афишировать, шеф подъедет – расскажу! – обратился ко всем: – Ну, вздрогнули мужики, но не перебирать! Все стали чокаться, выпивать, закусывать печеньем. Седельников поставил опорожнённую чашку на стол, лицо раскраснелось, продолжил прерванную собственным уходом речь, обращаясь к молодому оперативнику:

– …ты же вот не знаешь, а говоришь! В газетах не всё пишут! Я вот был в «Альфе» – боевая группа «Гром»! Двадцать четыре человека, вместе с «Зенитом» около тридцати сотрудников, захватили дворец Амина в Афганистане без единого выстрела… Молодой сотрудник пытался спорить:

– А где же охрана Амина была? Почему не стреляла? Там же целый полк стоял! Чего вообще-то вы туда лезли? Седельников распалялся:

– Так ставили на трон Бабрака Кармаля, он дружбу обещал… Дверь в кабинет приоткрылась, заглянул Разгуляев, увидев сходку, громко шепнул:

– Мы пришли! – тут же скрылся. Седельников вскочил, позвал за собой Заботкина с Гордеевым:

– Ваше начальство вернулось, пошли к шефу в кабинет, расскажу что-то важное!

Шапкин уже был в коридоре, открывал свой кабинет, увидел Василия и махнул ему рукой:

– Заходите все ко мне! Сам зашёл внутрь и с наслаждением бухнулся в своё кресло. Разгуляев, Заботкин и Гордеев вошли следом, расселись на стулья вокруг небольшого приставного стола. Последним появился Седельников, закрыл за собой дверь. На ходу начал рассказывать новость:

– Ну что, братва, приплыли? Сливайте воду! Мне Гусев из РУОПа звонил. Они задержали Прокопа, знаете такого преступного авторитета? Разгуляев удивлённо вскинул брови:

– Знаем Прокопова Григория – зятя убитых Тиминых. Антон и Николай кивнули, насторожились. Седельников развернул ближайший стул и сел на него лицом к спинке, усмехнулся:

– Этот зять Тиминых сам их и убил. У него на кармане ствол был, и уже во всём признался. Пишет явку, кого послал на убийство. РУОП едет в деревню на задержание остальных! Шапкин повернулся к Разгуляеву, возмутился с упрёком:

– Вы же ездили на адрес дочери Тиминых. И что, прошляпили? Давай звони в РУОП, чтобы они вас с собой взяли. В сводке на раскрытие хотя бы прозвучите! Вы же за область отвечаете! Разгуляев стал огорчённо оправдываться:

– Мы с его женой Тамарой разговаривали, она убеждена, что муж её не при чём. Теперь понятно, кто его похитил! Быстро они по информационным базам Прокопа пробили. Шапкин злился:

– Облажались, эх вы! Теперь вам орденов и досрочных званий не видать! Ничего нельзя поручить! Иди, звони этому… Птицыну!

Поздний вечер в сельской местности с приходом демократии стал тих и безлюден, фонари на улицах не горели. В нескольких избах едва мерцали тусклые огоньки. И только в большом доме на краю деревни все четыре окна были ярко освещены, одно слегка приоткрыто. Изнутри слышался шум застолья и громкие песни.

В бежевой машине, скрытой среди зелени сидели Разгуляев, Гордеев и Заботкин. Они уже полчаса наблюдали за обстановкой. Николай, сидя за рулём, пытался рассмотреть через лобовое стекло силовиков, окружавших дом, с сомнением в голосе предложил:

– Может, поможем коллегам? Степан поморщился:

– Хочешь к славе РУОП подвязаться? Видел физиономию этого Уткина, когда я сообщил, что нас руководство на подмогу прислало? Можешь идти, поучаствовать. Главное, чтобы тебя черепашки ниндзя не зашибли по ошибке, – кивнул за окно: – Вон уже начинают захват!

В свете окон вдоль дома мелькали тени вооружённых до зубов сотрудников СОБР. Скрытно занимали позиции, переговаривались знаками. На оружейных стволах светились отблески взошедшей луны.

Гусев в кожаной куртке и пистолетом в руке притаился под центральным приоткрытым окном. Изнутри звучали музыка, пьяный гомон, топот ног, хохот… Алексей сделал знак бойцу и отошёл от окна. Экипированный сотрудник неслышно скользнул к открытой створке, чиркнул шашку и забросил её через окно внутрь дома… Послышался хлопок, из окна повалил дым. Изнутри раздались пьяные вопли, крики возмущения и просьбы о помощи:

– А-а!

– Эй, что такое? Горим!

– Помогите, кто поджёг дом? Вспыхнули фары машин, освещая крыльцо дома. Точно тараканы из щелей через окна и двери начали вылезать обитатели весёлого дома, с руганью и проклятьями спотыкались ослеплённые, падали, снова поднимались, махали руками, кашляли, отплёвываясь. Все пьяные, неухоженные, помятые, полуодетые, небритые, лохматые… Сотрудники СОБР кричали наперебой:

– Работает РУОП!

– Оружие в сторону. Всем лежать!

– Руки за голову. Бойцы в камуфляже и бронежилетах с автоматами хватали выбегающих растерянных людей, насильно клали на землю. Кто-то падал сам, кому-то приходится ставить подножку. Распластанные граждане тёрли глаза, харкали, возмущались:

– С ума сошли – дымовуху устроили, сволочи, паразиты!

– Житья от вас нет!..

– Что вам нужно?! СОБР с опаской стал заходить внутрь. Нескольких человек вывели из дома и тоже положили на землю рядом с остальными. Из двадцати обитателей чуть меньше половины – женщины. Все продолжали лёжа возмущённо ругаться. Подошёл Гусев, начал успокаивать:

– Не шумите, граждане! Мы вас освобождать приехали. Где охранники? Мужской голос с вызовом ответил:

– Спят в каморке под лестницей, чтобы мы не мешали. Гусев недоумевал:

– Как спят под лестницей? – сделал знак бойцам, и те снова побежали в дом, выволокли двух крепких парней в спортивных костюмах и кроссовках. В свете фар был виден их испуганный непонимающий сонный вид. Гусев усмехнулся:

– Это вы так своих пленников охраняете? Охранник протёр глаза, увидел экипированных бойцов с оружием, осмелел:

– А чего их охранять? Мы продукты им привезли – вон у них праздник. У нас приказ от Григория Игоревича, чтобы их никто не обидел! С лёгким конфузом Гусев обернулся к лежащим гражданам:

– Извините, товарищи потерпевшие, можете встать. Женщины начали подниматься отряхиваться, затем мужчины. Не переставали ругаться, но уже тише, протрезвели, стали озвучивать претензии Гусеву:

– От кого нас освобождать? Чёрт бы вас всех побрал! – отряхивался седой старик. Девушка в цветастом платье показывала на грязный подол:

– Только одежду из-за вас замарала! Её подружка махала тряпкой перед лицом Гусева:

– Вчера платок постирала. На что теперь он похож? Вон идите с бандитами боритесь! Когда меня сосед выгнал из дома, никто из милиции не помог. Теперь явились – не запылились!

– Меня жена турнула, замки поменяла – живи где хочешь! Кто из вас пришёл на помощь? – пожилой мужчина отряхивал колени брюк. Сотрудники СОБР опустили автоматы, убрали их за спины, пистолеты вернули в кобуры. Гусев не терял самообладания, агитировал:

– Мы знаем, что вас сюда привезли члены банды Прокопа, лишили свободы. Вымогают деньги. Сейчас будете писать заявления. Народ единодушно взорвался яростным возмущением, уже окрепшие голоса и хохот были ясным ответом:

– Да иди ты!

– Пошёл вон, козёл!

– Канай в жопу со своими заявлениями.

Круглолицая женщина продолжая отряхиваться, пискляво заявила:

– Ничего мы не будем писать! Григорий Игоревич золотой человек. Жильё нам дал, продуктами снабжает. Вон – охрану приставил, чтобы никто нас не зашиб, пока юристы работают. Какое ещё заявление? А жильё наше – да пусть забирает, если сумеет! Я ему сама доверенность написала… Мужчины поддакивали:

– Правильно!..

– Верно!..

– Не будем писать, пошли домой! Там ещё водка есть! Потревоженные граждане начали возвращаться в дом, изнутри снова послышалась музыка.

Бежевые «жигули» продолжали стоять, где и раньше, через открытые окна оперативники убойного отдела слышали всё и теперь иронично улыбались. Разгуляев с усмешкой констатировал:

– Кто торопится подсекать – тому рыбы не видать! – тихо засмеялся, хлопнул водителя по плечу: – Давай, Николай, заводи машину. Думаю, здесь и без нас справятся, чего прохлаждаться, надо убийц искать. Вот мы как сделаем: Гордеев идёт к родителям Надежды Решетовой, зондирует, мог ли кто-то из её окружения пронюхать о деньгах. А Заботкин в паспортную службу – выяснить всё о Соколове. Давно он свою квартиру продаёт? И вообще, откуда у него квартира?

10. Разбой на инкассаторов

Старенькая «нива» с раскраской охранной фирмы по борту не спеша ехала по центральному проспекту города Кингисеппа. На передних сиденьях расположились двое пожилых мужчин в чёрных куртках с надписями на спине «Охрана». Сзади бухгалтер – щекастая женщина сорока пяти лет с обильно накрашенными синими веками и высоким плетёным пучком волос на голове, держала на коленях толстую сумку инкассатора. Она привычно ласково смотрела по сторонам, город был знаком ей с детства, любила его и знала, как свои пять пальцев. Здесь она родилась и никуда не собиралась уезжать. Всё в жизни было хорошо. Правда, родители старенькие жили отдельно, приходилось ухаживать. Ну, так это несложно, главное – живы-здоровы. Надо заехать к ним по дороге домой, завезти продукты, самим уже тяжеловато нести сумку из магазина. Ну а потом в семью!

Мысленно она уже вернулась к себе. Там её ждали сын с невесткой и внук – замечательный рыжеволосый мальчик трёх лет. Последнее время он стал часто болеть, решили его окрестить. Уже и с попом в церкви договорились на завтра, взяла у себя на работе выходной. Она вспомнила, как много лет назад в старой церквушке поп опускал в купель сына, тому ещё года не было. Ребёнок испуганно цеплялся своими длинными пальчиками за одежду служителя, ухватил его крест на шее так крепко, что было не оторвать. Вместе с крестом и окунали в святую воду. Женщина улыбнулась своим воспоминаниям.

Охранник с пассажирского сиденья повернулся к водителю, попросил:

– Останови, как обычно, у конторы, пойду оружие сдам и домой в обратную сторону потопаю. Водитель недовольно пробурчал, не отрывая взгляда от дороги:

– Снова инструкцию нарушаешь? Деньги же везём немалые, ещё не сдали! А вдруг что-нибудь? Охранник дружески похлопал его по плечу:

– Да что может случиться – вам до светофора и направо двести метров до банка. Не боись! – засмеялся. – Вон, бухгалтер с тобой уже десять лет деньги возит, если что, она своей тяжеленной сумкой любого по голове огреет и в канаву! Бухгалтер тоже была не рада: нахмурилась, поджала губы, качнула головой – высокая причёска слегка заколыхалась. Ей не нравилось оставаться без защиты, но жаловаться начальству не привыкла. Понимала – охранник в семью торопится к детям, может – внукам, только сильнее прижала к себе баул с деньгами.

«Нива» остановилась. Охранник вышел и направился к подъезду дома, где на фасаде висела крупная яркая вывеска – «Охранное агентство».

Захлопнув дверь машины, нарушитель инструкции точно обрёл крылья, душа взлетела к облакам. Что ему замечания, когда в соседнем доме ожидает молоденькая пассия, совсем ребёнок с молочной нежной кожей и упругими стройными ногами. Юркая как бесёнок, а в глазах омуты, и невозможно оторваться, глядя в их глубину. Точно заколдовала его на всю оставшуюся жизнь, привязала невидимой нитью. И надо было успеть, пока её родители не пришли с работы. Ну а потом уже в семью…

Инкассаторская машина тронулась дальше и медленно поехала, объезжая колдобины разбитого асфальта. Светофор впереди начал мигать зелёным. «Нива» подъехала к перекрёстку и остановилась. Водитель стал тревожно смотреть по сторонам, косился на светофор, чтобы не прозевать.

Неожиданно передняя пассажирская дверь машины распахнулась, на сиденье плюхнулся Кормилин, в руке пистолет с глушителем, направил его на женщину. Та в испуге забилась в угол, прижала инкассаторскую сумку к груди. Водитель изумлённо выпучил глаза, ощущая панический страх, в горле пересохло, хрипло спросил:

– Эй, ты кто? – увидев направленный на него пистолет, умолк. Кормилин захлопнул за собой дверь, угрожающе процедил сквозь зубы:

– Рули прямо, если жить хочешь, не то бошку снесу! Зажегся зелёный свет, и водитель нажал на газ, поехал не сворачивая. На лице бухгалтера отразился ужас, в голове воцарилась сумятица. Она смотрела на пистолет, направленный в висок водителя, знакомую лысину коллеги, надпись на спине «Охрана» и бесстрастное бледное лицо бандита. Неосознанно начала дрожать.

Вскоре на встречной полосе дороги показались припаркованные жёлтые «жигули». За рулём сидел Яшин, рядом – Васильев. Они смотрели вперёд, с нетерпением ожидая встречи. Кормилин скомандовал охраннику:

– Видишь, машина, перед ней свернёшь налево! Тот выполнил указание. «Нива» повернула и съехала с дороги круто вниз, оказалась на лесной поляне. Здесь грабитель расслабился, слегка улыбнулся, весело громко скомандовал:

– Стоп, извозчик! Всем выходить! – вылез сам и через открытую дверь стал угрожать оружием. Наставил пистолет на водителя, затем перевёл на женщину. Те медленно вышли из «Нивы». Со стороны дороги, улыбаясь, подошёл Яшин, за ним сосредоточенный Васильев с опущенным пистолетом в руке. Кормилин протянул руку к женщине, прохрипел:

– Давай мешок! Лицо бухгалтера мгновенно заиндевело. Она покрутила головой, прижимая баул сильнее к груди, продолжая дрожать, точно в лихоманке. В распахнутых глазах застыл смертельный ужас. Кормилин схватил мешок и дёрнул на себя, вырвал с такой силой, что женщина повалилась на четвереньки, руками прямо в грязь, высокая причёска развалилась, пряди упали на лоб и глаза, подложенный шиньон вывалился, повис на заколке. Она села на землю, начала плакать от унижения и бессилия, испачканными ладонями размазывая слёзы по синим от поплывших теней щекам, умоляла:

– Мальчики, мальчики, милые, прошу вас! Зачем это… меня накажут… делайте что хотите, только деньги оставьте… Водитель стоял у машины с серым лицом, в глазах леденящий ужас. Он переводил безумный взгляд с женщины на Кормилина, затем на Васильева и Яшина, точно не понимая, что происходит, как он здесь оказался. Кормилин кивнул Дмитрию, коротко кинул:

– Зачисти! Тот улыбнулся, протянул пистолет Яшину:

– Слышал, что шеф сказал? Покажи, как ты умеешь! Яшин покрутил головой, усмехнулся:

– Нее… у меня другая специализация. Это ваши считалочки. На лице Кормилина сверкнуло брезгливое недовольство. Он повысил голос на Васильева:

– Давай не рассусоливай, ты мне ещё за прошлый раз должен, я счёт веду! Дмитрий достал из кармана глушитель и стал накручивать на ствол, не торопясь пошёл к женщине.

Ноги водителя судорожно дрожали, в ушах появился звон. Чтобы не упасть, он уцепился руками за капот машины. Согнутые пальцы немели от напряжения, побелели, точно на них плеснули гипс, и тот застыл.

Женщина увидела идущего на неё мертвенно бледного парня с пистолетом. Её лицо перекосил суеверный ужас, волосы встали дыбом, окончательно растрепав причёску, слёзы потекли без остановки, размывая на щеках грязные и синие полосы. Она начала сидя отползать спиной к деревьям. Опираясь на руки, помогала себе ногами, толкая землю каблуками, с надрывным отчаянием умоляла:

– Подожди, миленький, подожди, что же ты… такой молодой. Совсем как мой сыночек прям… разве можно так?.. Грех это великий… Васильев медленно неуклонно наступал на сытую толстуху. Он видел таких женщин в бухгалтерии своего управления милиции. Знал, как они умеют глумиться. Помнил, как однажды перед его носом захлопнулось на перерыв окошечко, выдававшее зарплату, хотя он оставался последним – все уже получили. Пришлось целый час сидеть на стуле слушать, как за стенкой раздаются весёлые смешки, позвякивают чашки, свистит чайник. Ожидать, пока вновь в окошечке покажется взгляд водянистых рыбьих глаз, делано сочувствующий голос с профессиональным безразличием поинтересуется:

– Ты ещё здесь? Как твоя фамилия?.. Вся эта картина ожила в сознании Дмитрия так ярко и живо, точно он только что отошёл от кассы.

– Как твоя фамилия? – неосознанно вслух повторил он, поднимая пистолет, прицеливаясь.

– Что миленький? – не расслышала женщина замерла в испуге: – Родненький, я же всё отдала… Не бойтесь, я никому не скажу, мальчики… В прицел попало грязное заплаканное круглое лицо, оно дёргалось точно в конвульсиях. Женщина крутила головой, ища поддержки со стороны, не зная, ну что ещё сказать в своё оправдание, как задобрить, разбудить окаменевшее сердце этого парня, залепетала о самом святом:

– …Внук у меня некрещёный болеет, завтра решили… На лице Васильева расплылась надменная ухмылка. Пистолет дёрнулся, прозвучал глухой выстрел. Во лбу женщины появилось тёмное отверстие от пули, голова откинулась назад, увлекая за собой тело, оно упало спиной на землю, каблуки выскочили из упора, подбросив комочки грязи, ноги подскочили вверх, вытянулись вперёд, раскинув в стороны носки туфель, подол плотной служебной юбки задрался, оголив рыхлые белые ляжки. Охранник не сдержался, истерично завопил:

– Вы что, с ума сошли? Я же просил… я же просил Бокала только попугать, чтобы охранник меня не подставлял, оружие не сдавал раньше времени! Кормилин подошёл к нему, с показным удивлением спросил:

– Ну, если ты от денег отказываешься, так и скажи, – стал поигрывать в руках пистолетом с глушителем. Охранник умолк. Переводил взгляд с пистолета на ухмыляющееся надменное лицо Кормилина и обратно на пистолет. Понял, что иного выхода у него нет. Стал кивать, заикаясь, обессилено захныкал:

– Я от-т денег н-не отказываюсь… Кормилин кивнул:

– Ну, вот и хорошо. Тогда садись и подставляй ногу. Спокойствие водителя мгновенно улетучилось, душу снова опутал страх, он сел под дерево и громко зашептал:

– Зачем, зачем вам моя нога? Кормилин легонько постучал пистолетом по его лысине:

– Не мне… она тебе нужна, чтобы голову сберечь, – обернулся к Васильеву: – Димон, дай твой пистолет!

Тот недоумевал:

– У тебя же свой есть!

– Пусть думают, что здесь был один человек. Васильев многозначительно кивнул, улыбнулся смекалке своего шефа, согласился:

– А… – протянул пистолет Кормилину. Тот взял оружие, встал над охранником:

– Натяни штанину вверх, чтобы кость не зацепить!

– Как? – водитель снова испугался, руки задрожали, пытался защепить материю, но та выскальзывала из ослабевших пальцев. Кормилин наклонился, сам оттянул штанину водителя:

– Вот так держи! А другую руку засунь в пасть, чтобы не орать. Водитель перехватил брючину. Кормилин отошёл, прицелился с двух метров и выстрелил.

– Ааа!! – заорал охранник. Кормилин поморщился:

– Фу, не ори, а то Димон тебя пристрелит! Васильев крутил на пальце пистолет Кормилина, с улыбкой согласился:

– Я не возражаю, если мне его долю отдадут! И счёт будет в мою пользу! – шутливо прицелился в голову водителя. Лицо охранника занемело, эмоции сгладились. Он отрешённо смотрел на Васильева, точно на дикого зверя, готового к прыжку. Острая пульсирующая боль вернула эмоции, он промычал:

– М-м-м, ты мне кость задел! Пуля не вышла – осталась внутри! Кровь хлещет из вены! Кормилин подошёл ближе, наклонился, пытаясь через дыру в штанине рассмотреть рану, раздвинул материю пальцами, но ничего не увидел, махнул рукой:

– Зато поверят, что ты не при чём. Скажешь, упал и потерял сознание, а потом очнулся. Не забудь сказать, что грабитель был один… ну какой-нибудь громила, и приметы опиши из кинофильма.

– Хорошо, – кряхтя от боли, отозвался водитель, руками зажимая рану. Подошёл Яшин, посочувствовал:

– Перетяни одеждой и ступай к дороге, здесь недалеко. Охранник снял куртку и рубашку, стал перетягивать рану рукавами, завязал узлом, попытался встать, но не смог, вскрикнул:

– А-а! Как я пойду, я встать не могу! Кормилин поднял с земли толстую сухую ветку и кинул ему:

– Это хорошо! Больше веры будет. Обопрись, потихоньку доползёшься. Доедем до города – скорую тебе вызовем! Только подожди, когда мы уедем, и ползи. Водитель нервничал:

– Давайте уже уходите быстрее, у меня кровь хлещет! – стал затягивать узел туже, со всей силы. Осматривался по сторонам, намечая путь к дороге.

Яшин открыл капот «нивы», выдернул провода и забросил их далеко в кусты. Махнул рукой:

– Пошли! Кормилин и Васильев, скручивая глушители с пистолетов, направились к машине, стоящей на обочине дороги. Яшин следовал за ними с инкассаторским мешком в руке, похвалил вслух:

– Похоже, твой девиз «внезапность, сила и не оглядываться» работает!? Кормилин на ходу обернулся:

– А как же ты думал? Я ему ещё с комсомольских времён следую! – спросил: – Ты где этого водилу нашёл?

– Сашка Бокал наколку дал.

– Что за фрукт?

– Хороший парень, в Кингисеппе недалеко от меня живёт с мамой, умница – экономист-художник. Кормилин засомневался:

– Странная какая-то у него профессия. Игорь усмехнулся:

– Это я так называю. Он бы нам пригодился, но у него есть проблемы. Ребята Андрея Маленького его держат на цепи, периодически избивают, заставляют работать, деньги забирают. Кормилин кивнул:

– Подтяни его – пообщаемся! Они подошли к машине. Яшин кинул сумку на заднее сиденье и сел за руль, Васильев – рядом. Кормилин осмотрел свою одежду, увидел запачканные лакированные ботинки. Достал платок, обтёр руки, затем обувь, после чего скомкал его и выбросил в кусты. Платок в полёте раскрылся, точно парашют, и повис на ветках.

Машина Яшина неторопливо выбралась на асфальтовую дорогу, поехала по шоссе, свернула в сторону города. Васильев повернулся к Яшину, напомнил:

– Игорь Петрович, у автомата будешь проезжать – останови! Пойду, позвоню в скорую. Какой там километр шоссе был?

– Вроде пятнадцатый. Кормилин тронул Яшина за плечо, поинтересовался:

– Водитель много денег просил? Игорь покрутил головой:

– Совсем не просил, только попугать. Бокалов просил за него половину. Кормилин усмехнулся:

– Ничего себе! Как это попугать за половину? Какой инкассатор за испуг сумку отдаст? Что-то здесь нечистое! Бокалов твой – хитрец! Вон магазин, а рядом телефонная будка, останови. – Кормилин обернулся к Васильеву: – Я сам позвоню, а ты лучше иди курево купи. Машина остановилась на парковке. Васильев пошёл за сигаретами. Кормилин направился к телефонной будке, зашёл внутрь, снял трубку. Положил ладонь на диск и огляделся. Никто на него не смотрел. Яшин в машине наклонился вниз, возился с магнитолой, Дмитрий ещё не появился из магазина. Кормилин немного подождал и повесил трубку обратно на рычаг, вернулся на своё место. Яшин продолжал крутить ручки настройки, искать музыку, спросил:

– Ну что вызвал?

– Да… поедем к Бокалу – деньги отдадим, заодно познакомимся. Вскоре появился Васильев, передал внутрь салона блок сигарет и сел на место, машина тронулась.