Читать книгу: «Тридцать первая жена, или Любовь в запасе», страница 5

Глава 7

Сознание медленно выплывало из тьмы. Слух раздражало какое-то ритмичное бормотание. Отдельных фраз разобрать не получалось, но ритм непонятных слов будто выталкивал меня из глубины на поверхность. К носу поднесли что-то вонючее, пахнущее жженой травой. Запах обволакивал ноздри, проникая все глубже и глубже. Я непроизвольно чихнула, отворачивая лицо.

Тональность бормотания изменилась. В голосе неизвестного послышалось облегчение и радость, но я даже понять не могла, женщина это или мужчина. А потом почувствовала прикосновения – ко лбу, глазам, губам, ушам, шее, сердцу, солнечному сплетению, животу, ногам, рукам… На коже словно знаки какие-то рисовали. До этого своего тела я не ощущала, а после прикосновений к определенным участкам кожу пощипывало от прилива крови.

Ритм слов изменился, стал требовательным, вынуждая сделать что-то.

«Да что от меня хотят?!» – в раздражении подумала я, распахивая глаза. И в неярком свете свечей сквозь дымку увидела над собой изможденное женское лицо. Наши взгляды встретились, и в ее глазах я прочитала такой силы облегчение, словно от этого зависела ее жизнь.

– Связь завершена! – выдохнула она.

Она говорила не на русском, но я каким-то образом поняла смысл. Это воспринималось как наслоение. От двойственного ощущения заломило в висках. Я поморщилась и застонала. Женщина, будто спохватившись, исчезла из зоны видимости, открывая взгляд на высоченные потолки – похоже, я каким-то невероятным образом оказалась во дворце.

Меня охватило чувство нереальности происходящего, а еще какой-то неправильности. Этого не может быть, я не должна быть здесь… Но осмыслить не успела. Женщина вернулась, приподняла мне голову и поднесла к моим губам пиалу, пахнущую травами. В рот полилась горькая теплая жидкость, которую пришлось, давясь, проглотить. После этого сознание вновь стала затягивать тьма, но уже иная: уютная, обволакивающая, как любящие объятия.

* * *

Мне снился странный сон. Чужая жизнь проносилась передо мной как фильм на быстрой перемотке, вызывая в душе страдания от несправедливости, одиночества, несбывшихся надежд. Такого дерьма было полно и в моей жизни, чтобы я еще наблюдала за чужим – больше похожим на сюжет фэнтезийного романа. Где, как не в них, встретишь незаслуженно обиженных принцесс, злобных королей и драконов в мужьях. Я приложила усилия, чтобы вырваться из этого кошмара, и сон нехотя выпустил меня из цепких объятий.

Шевельнувшись, я ощутила себя на чем-то мягком, а пальцами нащупала постельное белье. Я помнила, как отключилась в своей квартире, и раз сейчас в кровати, значит, скорее всего, в больнице. Матвей успел, и меня спасли. Обломись, мамочка!

Но, распахнув глаза, я словно получила удар под дых. Я лежала в кровати, но это единственное, что я угадала. Комната слишком огромна для больничной палаты. Старинная мебель, лепнина на стенах и высоком потолке… Опять возникла ассоциация с дворцом. Но обстановка не как в фильмах, где все сверкает и кричит о роскоши. Взгляд отмечал следы запустения, будто комната многие годы не видела ремонта: поблекшая обивка стен, паутина на потолке, мелкие трещинки на стенах.

В памяти мелькнуло смутное воспоминание о видениях во сне или бреду. Я даже ущипнула себя, чтобы убедиться, что не сплю. Боль в руке заставила зашипеть сквозь стиснутые зубы. На сон непохоже.

Какой-то звук привлек внимание, и я, повернув голову, обнаружила, что разбудила женщину в кресле, стоящем рядом с кроватью. Поймав мой взгляд, она шустро вскочила и подошла ко мне.

– Проснулись?

– Д-да, – хрипло ответила я, не узнавая свой голос и отметив про себя, что это ее лицо видела, когда бредила. Вроде бы она чем-то меня поила… – Где я?

– Выпейте сначала. – Не отвечая на вопрос, женщина взяла с прикроватного столика пиалу и поднесла к моему лицу.

– Откуда мне знать, что вы не хотите меня отравить? – Я отвернула голову.

– Ты не Элиссабет, – с утверждением произнесла она, сверля меня взглядом.

– Нет, конечно, – согласилась я. Возникли подозрения в ее вменяемости.

– Если бы это была она, то помнила бы, что сама отравилась, а я старалась спасти, – продолжила она.

– Женщина, вы в своем уме? Я не Элиссабет! Как я здесь оказалась? – От непонятности происходящего у меня сдали нервы. Я чувствовала себя Алисой в Зазеркалье.

– Ты не Элиссабет, но ты в ее теле. Прости, ее душа ушла далеко, у меня не было выбора.

«Все же ненормальная!» – сделала вывод я.

Хорошо хоть, поить меня своей бурдой тетка больше не пыталась. Отставив пиалу, она встала и отошла, вернувшись с зеркалом в резной оправе и фигурной ручкой, которое протянула мне. Странно, что таким еще кто-то пользуется. Зеркала чаще висят на стенах или в косметичке маленькие лежат. А тут как из русской сказки, только терема не хватает, сарафана и косы по пояс для антуража.

Я с трудом села на постели, ощущая слабость в теле, и с опаской взяла зеркало. Но стоило взглянуть на себя, как из горла вырвался крик:

– А-а-а-а-а!!!

Было полное ощущение, что я еще сплю или брежу. Может, мачеха с галлюциногеном мне отраву подсыпала и меня никак не отпустит? А что еще думать, когда в отражении видишь не себя?

Я посмотрела на свои руки, и чувство нереальности лишь усилилось. Это не мои пальцы!!! Ладонь изящная, но нет лака на ногтях, кожа белоснежная, словно солнца не видела никогда.

Вновь поднеся к лицу зеркало, я изучила отражение. Лицо юное, но какое-то замученное, без следа косметики, под синими глазами залегли тени. На вид незнакомке в зеркале нет и восемнадцати. Я пошевелила головой, и зеркало отразило мое движение. А это еще что?

«А вот и коса!» – ошарашенно пронеслось в голове, когда я нащупала и перекинула через плечо заплетенные волосы. У меня никогда таких длинных не было.

– Ты кто такая? – спросила я незнакомку в зеркале.

Но ответила мне не она.

– Принцесса Элиссабет Анирэ Танир. Вы теперь в ее теле, – произнесла женщина, о присутствии которой я на время забыла от шока.

– В ее теле? Ничего себе! А в мое тело когда вернуться можно будет?

– Боюсь, это невозможно.

– Это же вы меня сюда перенесли?! – вперила я в нее обвиняющий взгляд.

– Я провела ритуал по призыву души, обратившись к древним богам, но они вернули не принцессу.

«А-а-а-а!!!» – уже мысленно заорала я, рухнув обратно на подушку. Мозг от происходящего вскипал.

– Значит, я умерла?

От одной мысли, что мачеха добилась своего, все переворачивалось внутри. Ну хоть Матвей вовремя пришел, и ей не удастся представить это как мое самоубийство.

– Вы живы здесь, – резонно заметила женщина.

Я повернула голову и уже более внимательно посмотрела на нее. В платье строгого кроя, старинного фасона. Худощава, на вид лет пятьдесят, лицо изможденное.

– Почему вы и принцесса выглядите так, словно три дня не ели? – вырвалось у меня.

Та дернулась, словно я дала ей пощечину.

– Не три, а два. Сегодня пошел второй день, – нервно теребя край платья, нехотя произнесла она. – А вы ничего не помните? Ритуал объединения не сработал?

Это она тот фильм в быстрой перемотке имела в виду? Я наморщила лоб, вспоминая события. Наивная толстая девочка, ставшая женой Владыки, у которого помимо нее еще тридцать баб. Приехавшая в его дворец и с порога заявившая старшей жене, что она истинная и требует к себе соответствующего отношения.

Ее попытка казаться уверенной в себе была настолько неумелой, что вызвала лишь насмешки. Поселили принцессу в заброшенное крыло, и еще долго другие жены ходили потом тыкать в нее пальцем и издеваться. Я не смогла на это смотреть и стала вырываться из сна.

Стоп, я что теперь – толстая?! Судорожно стала ощупывать себя, но вроде бы таких телес, как в видении, нет. Не худышка, но и не шарик. Немного отлегло, и я ответила:

– Сработал, но не совсем. Все смутно. Может, вы расскажете, почему вас голодом морят?

– Мы не относимся к кухне дворца. У прошлой тридцать первой жены был свой штат слуг и повар.

Мне стало понятно, что с первого же мгновения принцесса настроила против себя всех. Неудивительно, что старшая жена отправила выскочку на собственное довольствие.

– На что же вы жили?

– Элиссабет давала мне свои драгоценности, чтобы я закладывала их ростовщику с правом выкупа через время. От этого цена за них была невелика. Потом я продала все свои. У нас ничего больше не осталось. Но я написала сыну с просьбой выслать денег.

– А мужу принцессы пожаловаться на бедственное положение можно?

– Я не говорила этого Элиссабет, но Владыка дал понять, что не хочет ни видеть ее, ни слышать ничего о ней.

Нормально? Мало того что там умерла, так еще тут от голода окочуриться теперь?

Я закрыла лицо руками, соображая, что делать. Нужно собраться!

Рукав рубашки задрался, и взгляд зацепился за золотой браслет на руке, с вензелями и изображением дракона, в лапах которого зажата какая-то палка. Или скипетр?

– А это продать можно?

– Это брачный браслет. Он не снимается.

– Пусть это кусачкам скажет, – фыркнула я, а потом спохватилась, поняв, что нет здесь у меня кусачек. Ничего нет. Я вообще в какой-то дебильной сказке! – Твою мать! Твою мать! Твою мать! – выругалась я, шипя рассерженной кошкой, но потом поняла, что упоминание матери не самая лучшая затея. – Так, – я постаралась собраться с мыслями и хоть что-то придумать, – а что если пойти к ростовщику, у которого закладывали драгоценности, и узнать, какие из них он желал бы уже сейчас полностью купить? Это даст хоть какие-то деньги.

– Можно попробовать, – с сомнением произнесла женщина, но потом спохватилась: – Нет, я не могу вас одну оставить!

– Правильно, будем вместе гордо умирать от голода! Как вас зовут?

– Леди Моржетта Форсберг.

– Лина.

– Теперь вы Элиссабет, – тут же поправила она.

– Неважно. Моржетта, я точно травиться не собираюсь, и умирать от голода мне не хочется. Давайте вы сходите к ростовщику и попробуете добыть денег и еду.

Та колебалась, но мой бурчащий живот все решил.

– Хорошо. – Моржетта встала. – Вода в графине, если захотите по надобности, дверь там, – указала она.

Я кивнула с видом пай-девочки.

– Сюда никто не войдет. А вас из дворца не выпустят.

– Ну да, я же побегу сломя голову неизвестно куда, голодная и без денег, – сыронизировала я.

– Просто странно, что вы так спокойно реагируете, – произнесла Моржетта то, что ее, видимо, смущало.

– Я жива, не старуха, а в остальном разберусь, – твердо произнесла я в ответ. Жизнь столько раз била меня, что давно уже научила держать удар.

Оставшись одна, я откинулась на подушки, пытаясь осмыслить свое положение. Вот это попала! А ведь я даже не фанат фэнтези. Я, конечно, не верила, что мы одни во вселенной, но очутиться вдруг в мире, где существуют драконы, и оказаться в теле одной из драконьих жен – это все же перебор. Легче думать, что я в коме и это все выверт моего подсознания.

Жаль, но чутье подсказывало, что это вовсе не сон. даже при самой богатой фантазии не додумаешься до того, чтобы оказаться в теле принцессы, страдающей от голода во дворце своего же супруга!

«Надо будет ее компаньонку расспросить, чего это принцесса травиться решила», – мысленно сделала я пометку. Испугалась голода? Так ограничения в еде пошли на пользу ее фигуре.

Кстати, об этом! Я решительно откинула одеяло и стала соскребать себя с кровати, желая посмотреть, как выгляжу, уже более подробно. У стены заприметила туалетный столик с зеркалом и направилась к нему. Пришлось, правда, переждать головокружение и накатившую слабость, стоило только встать на ноги, но до места назначения я доковыляла без приключений.

Усевшись на стул с низкой спинкой и подлокотниками, я медленно подняла взгляд на свое отражение. Давненько не смотрела в зеркало с таким волнением. Только вот в маленькое, но оно не в счет. Там больше шока испытала, что в нем не я.

Было немного боязно, но пора познакомиться с новым телом, которым меня одарила судьба.

Надо же, а все не так и страшно. Даже совсем не страшно. Нежные черты лица, большие синие глаза. В моих воспоминаниях принцесса расстраивалась, что совсем непохожа на свою красавицу-мать, но стоило ей похудеть, как фамильное сходство стало очевидно. Красивый разлет густых бровей, длинные ресницы, аккуратный носик, коралловые сочные губы.

Еще немного сбросить вес, и скулы станут выразительнее, как и овал лица. Второго подбородка уже нет, но я бы еще поработала над внешностью. Хорошо, что и здесь я натуральная блондинка. Распустила волосы, и они окутали меня шелковым плащом, падая ниже талии. Густые, здоровые, не пересушенные феном и укладками.

Воодушевленная увиденным, я встала, стащила через голову рубашку и продолжила разглядывать себя. Грудь на троечку, но из хорошего это единственное. Вроде и строение пропорциональное, талия есть, но тело рыхлое. Для меня, всю жизнь занимающейся танцами, это неприемлемо.

«Похудение без физических нагрузок. А чего ты хотела? – сказала я себе. – Хорошо еще, что девочка юная и кожа не обвисла. Бег, растяжка, упражнения, и можно привести себя в форму довольно быстро».

Вновь натянув рубашку, чтобы не расстраиваться, я снова села перед зеркалом, подперев голову рукой. Непривычно видеть в отражении столь юную девочку. Я даже в ее годы не была таким нежным цветком. Что за гады ее сломали? Что стало последней каплей? Муж, забывший про нее? Или жены его постарались?

В душе поднялась злость на несправедливость. Вот же змеи! Разве мог им достойно ответить на насмешки этот ребенок? Ничего, об меня они зубы сломают! Только не хотелось тратить доставшуюся мне жизнь на разборки с этими тетками. Пусть подавятся своим Владыкой, мне он даром не нужен. Нужно осмотреться и подумать, как жить дальше. Прозябать на задворках не по мне. Ведь можно и сбежать из дворца, и начать новую жизнь. Нет, не в лесу в шалаше, как мечтала принцесса. Но для хорошей жизни нужны деньги, и стоит подумать, как их раздобыть.

Я усмехнулась, поймав в отражении свой взгляд. Выражение глаз не вязалось с юным, невинным образом принцессы.

«С моим опытом жизни я же как волк в овечьей шкуре», – подумала с насмешкой. С другой стороны, это и хорошо, пусть лучше недооценивают.

Страшно оказаться в новом мире одной и без поддержки? Да вовсе нет. Я и так была долгое время одна и научилась выживать, рассчитывая только на себя. К тому же есть компаньонка принцессы, перед которой не нужно притворяться. Она поможет мне адаптироваться. Ничего, прорвемся!

Глава 8

– Расскажите подробнее, что значит быть тридцать первой женой? – попросила я леди Моржетту, сыто откинувшись на спинку простого деревянного стула.

Ей удалось добыть золотых монет, и она принесла готовой еды, купленной в городе. Ели мы прямо на кухне, без изысков. Я уже осмотрела большое просторное помещение с печью и разной кухонной утварью, решив, что здесь вполне можно готовить себе самим, сделав запасы.

– Что вы хотите знать? – спросила моя компаньонка. Она посвежела и выглядела более расслабленно. То ли прогулка и плотная еда пошли ей на пользу, то ли появившиеся деньги сбавили градус волнения о будущем.

– Какие права и обязанности? Неужели все мои предшественницы были настолько обеспечены, что могли себе позволить содержать штат слуг? И почему у меня нет денег? Как так получилось? Как-то странно, что у принцессы нет ничего за душой. Должно же быть богатое приданое, ведь не дочь булочника замуж выдали.

– Оно и есть. Его величество дал за вами богатые шахты Аль-Тага, где добываются самоцветы.

Нормально? Значит, у меня есть целые шахты, а я вынуждена копейки считать, добывая пропитание! Ладно, с этим разберемся позже.

– А насчет прав тридцать первой жены… так их нет. Поправку в закон внесли при Владыке по особому случаю. Далеко отсюда на юго-восточном побережье есть небольшое королевство Кертиж, отказавшееся вступать в Содружество Объединенных Королевств. Через него проходят торговые пути, Кертиж и так процветал и не видел смысла платить пошлину в СОК. Тогда решили поглотить его соседями и началась война, в которой погиб король Кертижа и его взрослый наследник. Осталась в живых только королева Актавия и ее малолетний внук. Казалась, проигрыш неминуем, но хитроумная королева обратилась за помощью к драконам. Те не вмешиваются в дела людей, но между драконами и СОК давнее противостояние. Желание насолить Содружеству было велико. Прямо вмешаться Владыка не мог, как и взять королеву в жены, у него уже было тридцать жен. Тогда он издал закон о запасной тридцать первой жене.

– Она же по возрасту не молодая уже была, наверное.

– Да, но это не помешало ему объявить ее своей тридцать первой, запасной женой и на этом основании взять королевство под свою защиту. Правит там сейчас наместник драконов до полного взросления официального наследника. Так что СОК сломало зубы об Кертиж, а королева Актавия стала национальной героиней на родине. Из уважения к ее почтенному возрасту для Актавии пристроили это крыло, чтобы она могла с удобством разместиться со своими людьми, последовавшими за ней. У нее был свой двор, свои повара. Она имела право не посещать все официальные мероприятия и вести жизнь, удобную для ее возраста. А одиннадцать лет назад умерла, и ее прах был с почтением отправлен в Кертиж.

Что ж, хотя бы понятно, почему насчет довольствия тридцать первой жены ничего не продумали. Она имела возможность сама себя содержать. Только мне от этого не легче. Но если дракон не претендовал на ее деньги, то по какому праву забрал шахты принцессы? Она же еще не официальная жена, чтобы приданым пользоваться. Нужно с этой юридической тонкостью срочно разобраться!

– Здесь есть библиотека? Я бы хотела изучить законы страны и все, что касается положения тридцать первой жены.

– У Элиссабет должна быть книга законов. Поверенный Владыки прислал на днях.

– Зачем прислал? – тут же ухватилась я.

Глаза Моржетты забегали. Она явно не хотела отвечать и не знала, что сказать.

– Да я сейчас поищу ее, – вскочила она с места.

– Сидеть! – приказала я, и она опустилась на стул, не спуская с меня напряженного взгляда.

Надо ее колоть. Что-то здесь нечисто, недаром она напряглась.

– Да бог с ней, успеете найти, – сменила я тон, небрежно махнув рукой. – Лучше объясните, почему принцесса решила отравиться?

– Вы же видите, нам приходилось голодать.

– Да ладно?! – усомнилась я. – Вы вот сыну написали, чтобы вам денег прислал. Надежда была поправить дела. Кто мешал пожаловаться на бедственное положение отцу принцессы? Да и Владыка хоть и сволочь, но не в его интересах, чтобы его запасная жена умерла от голода. Это скандал! Так в чем истинная причина ее поступка?

– Я не знаю, – отвела она глаза.

Врет!

– Моржетта, да бросьте! Вы с ней столько времени вынуждены были коротать вдвоем и не знаете, почему она это сделала? Никогда не поверю! Вы меня в это втянули, так объясните положение, в котором я оказалась. Я ведь все равно узнаю. Это только дело времени, когда я разберусь в ее воспоминаниях. Вы же сами провели ритуал объединения, – схитрила я, напомнив. Но, кажется, именно этот аргумент заставил леди заговорить.

– Элиссабет верила, что она истинная Владыки. Так сказали провидцы.

Оставалось лишь удивиться наивности девушки. Поселили на задворках и забыли, а она на что-то надеялась. У меня вообще создалось впечатление, что с пророчеством король подсуетился, чтобы сбыть с рук неугодную дочь.

– У нее была лишь одна возможность доказать свою истинность – пройти испытание драконьим огнем.

– Это как?! – я удивленно вытаращила глаза.

– Пламя дракона омывает истинную избранницу, меняя ее и даря долголетие. Для всех остальных оно губительно. Раз в год на празднике почитания первородных предков каждая женщина, достигшая восемнадцати лет, может пройти испытание на истинность с выбранным драконом. Заявки можно подавать за три оборота луны до праздника. Несколько дней назад Элиссабет исполнилось восемнадцать, и она подала заявку, но ей отказали.

– Почему?

– Из-за ее статуса. Участвовать могут как незамужние девушки, указав любого дракона, так и замужние, но только со своим мужем. Элиссабет не свободна, чтобы самой избрать Владыку, но и еще не его жена, чтобы иметь право требовать. Поверенный Владыки прислал ей свод законов, чтобы она сама убедилась в этом.

Мне все равно это казалось диким. Не смогла пережить отказа? Единственная возможность всем утереть нос накрылась медным тазом, и представив, что ей и дальше прозябать на задворках, принцесса не захотела дальше жить?!

– Травиться из-за этого?! – В голове не укладывалось. Даже в самые тяжелые моменты жизни у меня не возникало желания спрыгнуть с моста или выйти в окошко. – Не понимаю! Ну, подождала бы, пока вакантное место одной из жен освободится. Мало ли болезней внезапных или еще каких причин.

– Даже в таком случае Владыка не обязан тут же сочетаться браком с тридцать первой женой. Когда была жива королева Актавия, одна из жен Владыки погибла при несчастном случае, и после траура он взял в жены высокородную драконицу.

Неплохо устроился чешуйчатый! Развел гарем… Вот только я совсем не видела себя Роксоланой и участвовать в гонке за внимание падишаха не собиралась.

Вроде с этим теперь понятно, но у меня все равно осталось чувство, что Моржетта чего-то недоговаривает. Ладно, посмотрим. Сейчас важнее с правами на приданое разобраться.

– Так где, вы говорили, эта книга законов? – сменила я тему.

* * *

Бег всегда меня успокаивал. Правда, в такой причудливой одежде я занималась спортом впервые: панталоны с кружевами и обрезанная до колен рубашка, подвязанная поясом. На ногах сапожки из мягкой кожи – единственная добротная вещь в моем образе. Сама себе я напоминала кота в сапогах.

А что поделать, не нашлось у принцессы в гардеробе подходящей одежды. Благо, что в это крыло уже давно не совались и увидеть меня в таком позорном виде никто не мог. Вот и слонялась я с этажа на этаж, обегая владения, улучшая свою физическую форму и строя планы дальнейших действий.

В голове не укладывалось, как здесь выживали эти две женщины. С ума же можно сойти от тоски! В выделенном для принцессы крыле могли спокойно проживать несколько десятков человек, а на деле порядок навели лишь в нескольких комнатах. Все же остальные помещения покрывала пыль.

Но и Моржетту с принцессой я понимала. Поддерживать чистоту приходилось им самим, как и стирать свою одежду. Обычно гости Владыки платили мелочь за стирку специально занимающимся этим слугам, но этих двоих отрезали от благ дворца начисто. Белье и одежду у них даже за имеющиеся вначале деньги не брали. Хорошо еще, что водопровод с дворцом общий и хотя бы в горячей воде недостатка нет, а места для сушки полно.

Помимо стирки и уборки, единственным развлечением у них было шитье. Перешивали платья на похудевшую принцессу. Новые приобрести не на что, а прежние очень быстро стали велики. Еще они немного облагородили заросший сад и даже посадили небольшой огород с лечебными травами. Семена Моржетта привезла с собой, а принцессе нравилось ковыряться в земле. Здесь даже свой хозяйственный двор имелся с конюшней, но сейчас там все пустовало.

Ничего, были бы деньги! Я очень надеялась, что они у нас появятся, и готовилась к разговору с управляющим. Этот гад на мою записку о встрече ответил, что сможет выделить мне время в своем расписании только через два дня. Как пить дать цену себе набивает или хочет ткнуть носом в мою незначительность. Но не лишен любопытства, раз все же нашел для меня окно в плотном графике.

К его будущему огорчению, такое пренебрежение меня задело, и я ему это обязательно припомню. Пока же бегала, выплескивая энергию. Ждать я умею.

В боку закололо, и я перешла на шаг, восстанавливая дыхание. Да уж, чтобы прийти в форму, потребуется уйма сил, но времени свободного у меня сейчас много. Все равно заняться больше нечем, а физические нагрузки избавляют от лишних мыслей. В процессе двигательной активности вырабатывается эндорфин – гормон счастья. По идее, он должен повышать настроение и дарить чувство удовлетворения жизнью, но, даже когда я изматываю себя до седьмого пота, мне его хватает лишь на то, чтобы не сойти с ума и примириться со своим положением.

«Все могло быть намного хуже!» – внушала я себе мысленно. Например, я могла вообще умереть или очнуться в грязной подворотне, а еще хуже – в борделе. А то, что мы на периферии и никому нет до нас дела, даже хорошо. Есть время разобраться с реалиями этого мира. Даже то, что я практически замужем, тоже неплохо. Браслет Владыки дает мне защиту от чужих поползновений, положение его почти жены – и при этом мне не нужно прогибаться перед драконом. Не хочет меня видеть? Да ради бога! Он мне тоже даром не нужен.

Хватило того, что я видела в воспоминаниях Элиссабет. Ведь этот чешуйчатый гад даже браслет брачный не потрудился на нее надеть. Бросил перед всеми и улетел, даже не попрощавшись, словно ее общество его тяготило. Это наивная принцесса поверила увещеваниям сестер, что Владыке трудно в ее обществе из-за ее истинности, а я-то понимала, что ему попросту на нее плевать.

Брачный браслет Элиссабет передали на первом постоялом дворе. Эта дурочка засыпала, любуясь блеском печати Владыки на своей руке, мечтая о будущем и даже не думая оскорбиться. Полная наивность! Да что говорить, если ее все игнорировали, а она умудрялась верить, что после восемнадцати в жизни все изменится. Дура!

Хотя нет, не буду оскорблять ту, в чьем теле я нахожусь. Она просто наивный ребенок. А вот на Владыку стоит направить презрение. Он притащил это дитя к себе и бросил выживать, не заботясь о ее судьбе. Вот кого стоит винить во всех невзгодах бедной девочки. И ее самоубийство из-за его бездушия полностью на его совести!

У меня все кровожадно бурлило в душе при мысли о Владыке. Вот кому я от души врезала бы, и плевать, что у нас разные весовые категории. Мурло чешуйчатое! От негодования даже сам факт существования драконов в этом мире терял свою яркость.

Не увидь я в воспоминаниях принцессы, как он на ее глазах изменился, считала бы, что это его прозвище. Ну, называют же женщины мужчин в постели львами и жеребцами. А у мужика, вокруг которого скачет тридцать жен в желании угодить, явно самомнение завышено. Как по мне, петух он потасканный! Развел курятник…

Шум внизу заставил меня встрепенуться и поспешить на звук. Пришла Моржетта.

Она с трудом поставила тяжелые корзины на лавку. Ей приходилось ежедневно ходить в город за продуктами, чтобы и поесть принести, и сделать хоть какие-то запасы.

– Как все прошло?

– Ох, еле донесла, – утирая пот с раскрасневшегося лица, призналась она.

Я налила ей воды.

– Разве нельзя нанять носильщика?

– Жалко тратить монеты.

– Ничего, продадим еще что-нибудь из драгоценностей.

Моржетта продала полностью ростовщику только два украшения из всех заложенных, рассчитывая на скорую помощь от сына.

– Вам нельзя так надрываться. Скажите, а меня точно не выпустят с вами в город? Я бы могла помочь.

– Нет, вам не по статусу заниматься этим. И из дворца не выйти без пропуска.

– А как его получить?

– Секретарь Владыки согласовывает с ним запросы на выход в город, но ваш даже показывать ему не будет.

– Почему все так сложно?! Я что, в заточении?

– Нет. Просто на каждый выезд нужно выделить охрану, обеспечить безопасность, – пожала плечами Моржетта. Для нее тут не было ничего странного, а мне претило такое ограничение свободы.

– А если я просто с вами выйду? Мало ли придворных дам или служанок. Меня же никто не знает в лицо.

– А как войдете обратно?

– Покажу брачный браслет.

– Вы представляете, какой тогда разразится скандал?

На это мне плевать, но нужно что-то придумать, иначе прогулка в город станет для меня единственной. Из дворца тогда точно больше не выпустят.

– И вам не пристало ходить в таком виде. Увидь вас кто – и решат, что ее высочество сошла с ума, – отчитала меня леди.

– А я не хожу, я бегаю, – подмигнула я ей. – Моржетта… Давай на «ты»? Все равно мы здесь только вдвоем, не вижу смысла соблюдать все эти церемонии. И можно я буду называть тебя Мора?

От такого панибратства у нее округлились глаза, и я постаралась объяснить:

– Просто имя Моржетта ассоциируется с хохотушкой и легкой на подъем девушкой, а ты вся такая серьезная, чопорная, одергиваешь меня постоянно за неподобающее для принцессы поведение. Только кому мне здесь манеры демонстрировать?

Неожиданно Моржетта расплакалась, закрыв лицо руками. Так горько, словно у нее что-то сломалось внутри. Я опешила от удивления, а потом мысленно отругала себя. Чего я полезла со своим уставом? Может, для нее это неприемлемо, я ее последних остатков гордости лишаю. Она же леди вроде, а стала служанкой при принцессе. Таскает продукты как обычная прислуга, а я еще хочу к ней без всякого пиетета обращаться.

Я подошла и обняла ее, извиняясь:

– Простите! Простите меня! Это не потому, что я вас не уважаю. Просто хотела по-дружески общаться, у меня ведь кроме вас в этом мире никого нет…

– Мора… Так меня мама в детстве называла, – всхлипнула она. – Мора – любовь на ее языке. Она говорила, что я дитя большой любви и обязательно буду счастлива.

– Она была права? Вы же были замужем. У вас сын.

– Нет, – замотала она головой, – я не была счастлива. Мама умерла при родах, когда мне было тринадцать, и больше никто и никогда не называл меня Морой. Уже через год отец женился вновь. Мачеха имела большие амбиции, и отец все состояние спустил на ее капризы. Чтобы поправить свои дела, продал меня мерзкому старику за хорошие деньги. Ему было шестьдесят! Вдовец, единственный его наследник погиб в пьяной драке. Он был богат, именит и купил себе молодую жену, которая родит ему еще. У моей матери было девять детей, он посчитал, что я тоже буду плодовита, и выбрал меня, несмотря на происхождение.

– А что не так с вашим происхождением?

– Моя мать была дочерью туземного вождя. Отец привез ее из странствий, и все из-за смуглой кожи и темных глаз называли ее ведьмой. А она всего лишь хорошо разбиралась в травах и знала чуть больше обычных людей.

– Что же было дальше?

– Я родила мужу наследника, и на этом двери моей спальни для него стали закрыты. Мать успела научить меня всему, что знала, и больше я не понесла. Супруг стал уделять внимание другим, у него появились внебрачные дети. Его любовницы становились все моложе и моложе. В последнюю он влюбился и даже поселил ее беременную во флигеле рядом с домом, где она и родила ему сына. Такое пренебрежение мной вызвало гнев у моего мальчика, и он поругался с отцом. Тот в порыве гнева орал, что лишит нас всего и признает бастарда своим наследником, а на следующий день его разбил удар. Злые языки тут же вспомнили о моем происхождении и обвинили меня в отравлении. Дело о наследстве дошло до короля. Лекари ничего не нашли, и меня оправдали, но король сказал, что благополучие моего сына зависит от того, насколько верно я буду служить. Я должна присматривать за принцессой и отвечаю за нее. Я так устала!.. – И она разрыдалась.