Дотянуться до небес

Глава 43

Пребывая в темнице и заточении, многие отчаивались, ломались и меня свой взгляд на тот или иной вопрос. Катарине частенько доводилась наблюдать такие картины, когда зазнавшиеся торгашки и прочая мелочевка, вздумав перечить аристократии, попадала в застенки цитадели. После чего вмиг меняла своё мнение и позицию в любой теме и при любом разговоре. Боясь того, что может последовать за заточением, а именно – потеря всего имущества, пытки или смерть.

Но сейчас, глядя из-под маски стражницы, она не видела какого-либо страха, исходившего от принца, прожившего всю свою жизнь в удобствах и изысках. Не брезговал есть с деревянной миски, пить из черпака, одного на всю камеру, и спать на старой соломе. Более того, это никак не повлияло на его решимость в плане обучения этих оборванок. Пусть теперь условия были, мягко сказать, не очень, он продолжал гонять молодок по азбуке и счётам. Без чернил, дощечек и прочего. Очистив на каменном полу небольшой участок, он и его ученицы, выкладывая из соломенных палочек цифры и буквы, продолжали учиться считать и писать.

Что видела и слышала, Катарина периодически докладывала Ламии, которая в последнее время была сама не своя. Ну или как раз таки стала самой собой, если взять во внимание именно ту жестокую, вспыльчивую и несдержанную женщину, которой она была до встречи с парнем, так сильно повлиявшим на её.

– Не жалуется, не просит снисхождения и даже встречи со мной?! – закипела при последнем докладе императрица, швырнув в слугу бокалом вина и потребовав более крепкого напитка.

– Так и есть, моя госпожа, – не поднимая головы, отчиталась Ван Клаузевиц.

– Сидит с ним кто? – не зная о чем ещё спросить, поинтересовалась Ламия.

– Бывшие попрошайки, воришки, есть парочка сирот. Все поголовно прошли застенки цитадельных менталистов, с уверенностью могу сказать, что каждая из них, пусть и с не особым рвением, но всё же, если потребуется, отдаст собственную жизнь за его величество, – процитировав слова тех самых менталистов, ответила Катарина.

Прошло больше недели. Вести с границ становились всё хуже, вот-вот должна была начаться очередная затяжная война; других с соседней империей никогда и не было. Запланированную свадьбу сначала пришлось перенести из-за поднявшихся беспорядков, а после и вовсе отменить, когда её мальчика чуть не убила подосланная демоническая тварь. Забот, благодаря мальчишке, и так сильно прибавилось, а теперь ещё это…

– Всё, хватит, поребячились и достаточно, приведи его ко мне… – данное решение далось девушке нелегко, признавать собственную вину для неё было равносильно поражению в битве, а проигрывать она не умела и не любила…

– Слушаюсь, моя госпожа, – чуть взбодрившись, произнесла Катарина, понимая, что скоро всё должно будет вернуться на круги своя.

Парня выдернули из застенков прямо во время урока, взволнованные ученицы, затаив злобу и ненависть, смотрели на стражниц, не понимая, что будет дальше.

– Императрица вынесла вердикт? – нервно и напряженно спросил Олег, не зная, чего ждать от столь неординарной личности. Однако ответа не последовало, лишь молчаливый кивок.

– Катарина, ты меня уж прости, я не знаю, что там тебе приказали, но в кои-то веке могла бы и ответить, – парень давно уже понял, кто под этой маской. – В следующий раз, чтоб не выделяться на фоне других стражниц, рекомендую тебе стать на сантиметров десять ниже, спрятать свою длинную косу и не так сильно реагировать на учениц, что меня окружали, быть может, тогда я бы и не догадался, кто эта обычная стражница с двумя необычными клинками, – глумясь над телохранительницей, продолжал подчеркивать изъяны в маскировке он.

– Как давно вы поняли? – сообразительностью девушка точно не отличалась. Всё, что не касалось битв, ей было чуждо.

– С твоего первого дежурства.

"Провал" – подумала Катарина.

– Так и было задумано, ваша светлость, тем самым я хотела подчеркнуть, что вы всё еще не один и я в любой момент приду на помощь, – улыбаясь во все тридцать, произнесла она.

– В любой момент, говоришь… – лицо Олега вмиг стало серьёзным. – И даже если сейчас императрица прикажет убить меня? – тихо произнес парень, заставив стражницу остановиться.

О таком исходе Катарина и не думала. Что будет, если принц разозлит госпожу, и та…

– Я шучу, моя маленькая стражница, расслабься, – слегка попытавшись подтолкнуть вперед застывшую гору из стали, произнес Олег, но у его ничего не получилось.

Оба понимали, что подобный сценарий мог иметь место быть, и оба предпочли об этом умолчать.

Однако опасением стажницы сегодня не было суждено сбыться. Припав на колени в тронной перед воссиявшей Ламией, Катарина смогла вздохнуть спокойно. "Главное, чтобы принц лишнего не сболтнул" – только это теперь тревожило её сердце.

– Принц Жак из дома Черной воды, осознали ли вы свои ошибки и ошибки своих подопечных? – с улыбкой львицы, на убой которой привели ягненка, грозно произнесла не трезвая Ламия.

– Осознал, но по-прежнему настаиваю на том, что смертный вердикт это чересчур жестокое решение… – взбрыкнувшись, произнесла жертва.

Ламия и не думала, что этот строптивый малыш пойдет на уступки, определенно, принятие её решения было маленькой победой, однако теперь ей предстояло самое главное. Глядя на разбитую бровь, куда ещё не так давно угодила брошенная ей чаша, девушка думала, как загладить свою вину.

– Стража, оставьте нас, – махнула рукой Ламия, после чего все, включая Катарину, мысленно пожелавшую принцу удачи, удалились.

Ламия медленно спустилась по тронной лестнице. Не сводя глаз со стоящего на коленях парня, она неспешно зашла ему за спину, а после, положив руку на плечо, как можно мягче произнесла:

– Мне жаль, что так получилось. – Не понимаю о чем вы, – холодно ответил парень, заставив уголки её губ дрогнуть.

– Поднимись, – сказала Ламия и, когда парень встал, прикоснулась пальцем к разбитой, ещё не зажившей, ране на лице. Её пальцы полыхнули ярким светом, место, где была старая царапина, зачесалось, а после нескольких секунд от удара не осталось и следа. – Так лучше?

"Ну почему всегда одно и то же?" – корила себя за слабость Ламия. "Почему всегда, когда он рядом, я не могу быть самой собой?".

– Вам не стоило, рана, которую вы мне нанесли, давно уже меня не беспокоила, – эти слова уколом в сердце ранили Ламию. Сейчас, под огромным количеством выпитого вина, она была готова признаться во всех смертных грехах, лишь бы заслужить прощение.

– Чего ты хочешь от меня? – опустив голову, сквозь зубы произнесла императрица – Что тебе ещё от меня нужно, хочешь, чтоб я стала на колени пред тобой? Так скажи это мне в лицо! – не выдержав, прокричала Ламия, губы её дрожали, лицо залилось красной краской, а в уголках глаз заблестели слёзы.

– Моя госпожа, – ощутив аромат вина, исходивший от девушки, он понял, что было причиной столь эмоционального поведения. – Отпустите моих учениц, они ни в чем не виноваты. Прошу… – в своей мягкой и спокойной манере сказал Олег.

– Богини ради, да плевать мне на твоих крысолюдок, или кто там у тебя. Пусть живут, пусть хоть спят вместе с тобой, лишь бы я только этого не знала и не видела. Мне плевать на них всех, делай что хочешь! – слезы сорвались с её глаз. – Только пусть всё будет как раньше… – шмыгнув носом, тиха произнесла она.

Руки парня обвились вокруг талии Ламии, оставив на лице девушки застывшую гримасу непонимания. Обняв её, Олег аккуратно прижался к её груди, ведь именно на этом уровне, по сравнению с высоченной девушкой, была его голова.

– Благодарю, любовь моя, – в момент, когда пьяная Ламия так искренне говорила, будучи согласной на всё, на любое унижение ради его прощения, парень всё же понял. Что после такого, не может думать о ней, как о постороннем человеке. Больше того, он вообще не мог не думать о ней.

– Может, пойдем в спальню, а? – как-то по-детски нерешительно произнесла девушка, последнее выпитое которой, судя по всему, ещё продолжало догонять и без того кружащуюся голову. Её пальцы, не церемонясь на расстёгивание пуговиц на золотистом одеянии, с закономерным скрипом вырывали пуговки на её рубашке одну за одной, от шеи и до пышной груди.

– Я погляжу, вы крайне отходчивы, моя госпожа, – видя, как неспешно и постепенно оголяется её грудь, произнес Олег, снизу которого уже началась вполне ожидаемая реакция.

– Не хочешь? – подсев, а следом одной рукой ещё сильнее прижав парня к себя, а вторую запустив тому в штаны, произнесла Ламия. Однако, нащупав полную готовность к действиям сквозь застывшие на щеках слёзы улыбнулась.

Губы парня аккуратно коснулись оголившейся вишенки её груди. Заставив Ламию издать неприличный стон.

– Сегодня я поведу… – безапелляционно заявил парень в момент, когда его спутница уже была готова на всё.

Для обоих эта ночь была долгой и сладостной. Сполна наполненной лаской и животной страстью. Бесцеремонно оставляя свои знаки любви, губы Ламии сползали от шеи парня до места, которого никогда бы императрица в здравом уме не решилась бы коснуться губами. Всему виной было вино, послушные слуги и тот, кто до не узнавания извратил её душу, покусившись на то, чем Ламия всегда гордилась, а именно – решимость.

Человек, который никогда ничего ранее не боялся, десятки, если не сотни раз рискуя собственной жизнью на поле брани, теперь боялась закрыть глаза. Боялась завтрашнего дня, в котором может вновь не встретить его, не ощутить той ласки, его любви. Теперь она боялась всего. Последние два дня пролетели в одночасье, после того, как всё и вся вернулось к прежнему образу жизни. Жак в её спальню, а его игрушки – в свои бараки. Подобно вольному ветру в бескрайней степи день сменялся ночью, а рассвет закатом. Три последующих дня так же растворились, как один сладостный миг. Однако их беззаботное время, отведенное богиней, было на исходе. Прибывшая с границы посыльная сообщила, что Азовийская империя, прознавшая о начавшейся мобилизации в стане своего врага, пришла в действие. Её войска двинулись к приграничным городам замкам. Местные Лордессы трубят о надвигающейся угрозе и взывают о помощи, и её долг, как их госпожи и покровителя, откликнуться.

Сейчас, покуда их враги не взяли под контроль приграничье, у Ламии ещё было время на сбор войск и принятие мер. Если им удастся дать генеральное сражение до того, как славящиеся своей оборонительной тактикой Азовийци возьмет под контроль главные мосты и тракты, то больших потерь удастся избежать и всё закончится в считанные месяцы. Однако был и другой вариант.

Почему столь трусливый и старый, опытный враг, дремавший долгие годы, вновь пришел в движение? В открытую козыряя столь малым войском. Неужели они заключили союз с матриархами темных эльфов, и вместо испуганных людей на поле боя её встретят величайшие тёмные копейщики Дроу? Маловероятно… – рассуждала она. – Скорее всего, на границе планировалась какая-то мелкая пакость в виде Лордессы-перебежчицы, это было более вероятно, но всё равно недостаточной причиной для очередной войны.

Наблюдая, как Жак мирно сопит в их кровати, Ламия с болью в груди одарила его спящие уста полным любви поцелуем. – Неважно, что случится и сколько будет врагов. Я всех одолею, и во имя нашего светлого будущего, любимый, я вернусь с победой.

Тяжело вздохнув, императрица покинула семейное ложе. Впереди была долгая и тяжелая дорога, в конце которой, ощетинившись пиками, копьями, булавами и мечами, её ждал озлобленный враг.

Глава 44

Тёплая кровать по утру на удивление была пуста. Та, что согревала добрую половину, отсутствовала, и дело было не в умываниях, работе или завтраках. Дурное предчувствие не покидало головы Олега. Накинув рубаху, мужчина неспешно направился к дверям, где в привычной манере томились в ожидании стражницы и слуги.

– Доброе утро, господин, – одновременно произнесли две закованные в сталь, и четыре горничные.

– Доброе, где императрица Ламия? – сонно поинтересовался парень, ведь она редко покидала кровать без так называемой «награды» по утру.

– Господин, госпожа наказала не будить вас, и… – служанка под взглядами стражниц замялась, заставляя Олега в очередной раз задуматься.

В проходе широкого коридора показался знакомый силуэт Катарины. Девушка, ещё на подходе отвесив шаблонное приветствие в виде полупоклона, поспешила сообщить парню о том, что его сиятельскую персону в ближайшее время ждут в совете. По поводу Ламии девушка тоже обмолвилась чем-то вроде «там вам всё и расскажут».

Быстро приведя себя в минимально допустимые нормы дворца, они, минуя пустую тронную, а после и банкетный зал, где в последнюю неделю коротали вечера пожилые воительницы, вошли в какое-то подобие кабинета, не слишком маленькое, чтобы называться грубым словом «каморка», и не слишком большое и уютное, чтобы претендовать на рабочий кабинет императрицы.

В центре за столом восседали женщины. Пожилые дамы при виде молодого господина поспешили встать и приветственно поклониться.

– Рады видеть вас в добром здравии, молодой господин, – с должным почтением и уважением за всех произнесла седовласая старуха азиатских кровей, после чего жестом указала Олегу место на противоположном конце стола.

Ответив таким же, пусть и не обязательным в его статусе официозом, Олег занял выделенное ему место, с интересом осмотрев всех собравшихся. Кого-то ему уже доводилось видеть при дворе Ламии, кто-то, как та женщина по центру стола, были ему ещё не знакомы.

– Позвольте представиться, меня зовут Маоу Ен Ченг, я представительница знатного восточного рода, и теперь, до возвращения госпожи Ламии, я буду занимать пост Регента. Императрица всецело возложила на меня ответственность за нашу столицу, а так же за вашу жизнь. Если юному господину что-то понадобится, прошу немедля обращаться ко мне, – женщина, видя, что у мальчика много вопросов, слегка улыбнулась. – Вы что-то хотели спросить?

– Почему так внезапно? Я думал, у нас ещё есть несколько дней до того, как Ламия покинет город и… – последние слова вызвали насмешки на лицах собравшихся, для которых сидевший в удобном кресле парень был всего лишь немыслящим ребёнком.

– Любовь, как и поступки, совершенные под воздействием данного эффекта, сложно объяснить, быть может, госпоже было слишком сложно с вами прощаться, – выдержав паузу и немного подумав, женщина продолжила. – Что касательно внезапности, тут всё намного проще, война не постоянна, планы и стратегии, выстраиваемые на ней, не бывают универсальными и безоговорочно верными, и зачастую тот, кто сделал первый ход, опередив соперника, побеждает, – ещё раз посмотрев на парня, женщина вновь как-то по-матерински улыбнулась. – Надеюсь, рассуждения дряхлой старухи хотя бы частично ответили на волнующие вас вопросы. Если позволите, позже мы сможем обсудить более детально всё, что вас волнует, а пока… – она указала рукой на всех собравшихся и ожидавших дам. – Совету регента и вам, как его полноправному члену, нужно решить ряд насущных вопросов.

Ламия побоялась взять Олега с собой. Ответ на самый главный для мужчины вопрос был очевиден. Ведь много раз за последнюю неделю, когда в их беседах всплывала тема войны, он настойчиво требовал права отправиться с ней, на что она не возражала, непривычно отмалчивалась и даже пыталась отшучиваться. Теперь было понятно, почему. «Глупая женщина считала, что её мужчине нет места на войне.» – с досадой анализировал поведение Ламии Олег, раздумывая, как бы скорей покинуть этот треклятый кабинет, взять коня побыстрее и отправиться за ней.

Видимо то, что парень часто поглядывал в окно, оценивая поднимавшееся солнце, а так же на дверь, ведущую к выходу, для Катарины, всё время стоявшей за его спиной, и для собравшихся за столом женщин мысли мальчика были, как на ладони.

– Можете ненадолго задержаться, юный господин? – тихо произнесла старуха в центре, после того как совет, взяв небольшой обеденный перерыв, практически всем своим составом поспешил удалиться.

– Извините, я спешу, – попытался встать Олег, но тяжелая рука Катарины не позволила ему даже дернуться с насиженного места.

– Леди Катарина, не нужно быть столь грубой со своим господином, он может всё неправильно понять, – встав с места и сделав несколько шагов навстречу парню, произнесла Ченг.

– Я всего лишь выполняю приказ госпожи, – уже успев оценить недобрый взгляд принца, поспешила ответить воительница.

– С этого и стоило начинать, а не с ходу хватать и сдерживать бедного мальчика, – показушно вскинув руки, произнесла старуха. – Предвидя ваши дальнейшие действия и вопросы, молодой человек, и опираясь на личный жизненный опыт, спешу вас заверить. Задуманное вам не удастся, и дело тут далеко не в том, что вас сможет удержать ваша слуга, я или кто-то другой, – лицо женщины вмиг стало серьезным. Точно таким же, как ещё меньше часа назад она оглашала сводки об казненных, убитых на улицах в ходе мятежа, и о людях, отправленных на каторги. – Эти старые кошелки, – тыкнув пальцем на двери, продолжила она. – Вы, может, не заметили, как они косились на вас. Но я видела. Каждая третья из них, если не вторая, желает вам смерти. Почти любая, знай, что у её ребенка есть хотя бы призрачный шанс занять ваше место подле императрицы, без промедлений убила бы вас, тем более если бы вы так бездумно подставились, как планируете сейчас. Но это ещё полбеды, помимо этого, есть и Меч, и никто не знает, как далеко их приспешницы успели пустить корни. Милиса – предательница тому наглядный пример. Вам никому нельзя доверять, – договорив, старуха двумя дряхлыми ручонками отодвинула руку Катарины с плеча мальчика.

– Что насчёт вас, будете утверждать, что вы моя благодетельница и у вас нет никаких скрытых мотивов помогать мне? – на былой взгляд и опыт Олега, женщина слишком хорошо говорила.

– Ха-ха, не буду лукавить, в моих интересах, чтобы вы дожили до прибытия госпожи Ламии, в ином случае не сносить мне головы, – печально усмехнувшись, произнесла она. Такой мотивации было действительно достаточно, чтобы даже самый коварный и подлый слуга сделал всё, что от него требуется, ведь не секрет, что все хотят жить. – Я младшая дочь побочной ветви своего рода. Детей у меня нет и быть не может, так же как и прав на престол или чьи-нибудь земли. Не знаю, что ещё, кроме того, что мне нравится моя жизнь, я могу сказать в свое оправдание…– закончила старуха Ченг.

– Простите меня за былую грубость, уважаемая Маоу Ен Ченг. Обещаю быть более осторожным, и, если придется действовать, обязательно сообщу вам об этом, – встав и поклонившись, произнес он.

– Буду весьма признательна, – поклоном на поклон ответила старуха.

– Я должен идти, дела не ждут… – закончив, парень поспешил удалиться. Работы, как и отчетов за то время, что он сначала пребывал в заточении, а после в объятьях своей любимой, накопились горы. В отличие от него, Фридрих не бездействовал, практически в одиночку взвалив на себя и своих сподручных обязанности по работе в лавке.

Дождавшись, когда парень уйдет, на смену ему в зал собраний совета вошла другая старуха. Сдвинув челку с лица, она злобно и испытующе уставилась на Ченг.

– Что всё это значит? Почему ты отговорила мальчишку, это был наш лучший шанс избавиться от него без лишних свидетелей, а также отомстить за Мелису.

– Мстить за эту подставившуюся старую дуру? За кого ты меня принимаешь, Елес? Если бы этот ребенок исчез в тот же день, что и императрица покинула свой замок, скорей всего, весь регенский состав, включая тебя и меня, лишился своих голов. Максимум через дня два или три после того, как Ламия узнала бы об этом, а узнала бы она весьма оперативно. Или ты, старая маразматичка, уже забыла, что цитадель по-прежнему кишит змеями под присмотром грёбанной Зори? – закончив, женщина плюхнулась на место, где ещё недавно сидел парень.

– Нет, так мы поступать не будем… – в этот раз сама себе возразила Ченг. – Есть у меня одна идейка, и ты со своими демонопоклонницами мне в этом поможете, – сказала Маоу.

Глава 45

Паилз, чеканя каждый шаг, нервно бродил из одного угла комнаты в другой, размышляя о том, что же со всем этим делать дальше. Минула неделя с момента, как принц Жак покинул темницу, а от него не было никаких вестей.

– Да не кипишуй ты, Фридрих, – выпустив клуб серого дыма, произнесла Хельга, после чего поправила повязку ещё на незажившем глазу. – Вернется наш ненаглядный.

– Это так безответственно. – недовольно фыркнул мужчина. – Он хоть понимает, сколько всего свалилось на мои плечи после того, как он рассорился с императрицей?

– Ну, ничего, ты ведь живой и здоровый. Не то, что я и пара моих девочек, так что радуйся. – Вспоминая, как сильно досталось той оторве, запустившей руку куда не следовало, приговаривала старя воительница.

Карета с конвоем медленно подъехала к мастерской, а следом, торопливо вбежавшая ученица, с неким восхищением и радостью прокричала:

– Госпожа Хельга, принц Жак вернулся!

– Ну вот, а ты переживал… – Усмехнувшись, а после скорчив болезненную мину, произнесла женщина, тело которой ещё долго не забудет очередное посещение стен имперских дознавателей.

Дел накопилось не так много, как предполагал Олег, и самым сложным, и, как казалось, неуместным вопросом было что-то типа «куда тратить заработанные деньги?». Несмотря на заточение и, как считал мужчина, временное прекращение работы их мастерской, денег у них солидно прибавилось. В отличии от Олега, Фридрих не сидел без дела: за считанные дни нашел себе помощников и, воспользовавшись рецептом своего хозяина, продолжил выпуск и продажу товара. Более того, он специально, через своих глашатаев, разнес весть о том, что сами красные плащи в неравной схватке отстаивали честь рецепта данной субстанции, созданной великим кулинарным мастером из-за стен имперского дворца. «Талант по обману и манипулированию чужим мнением у Паизла точно был коронной фишкой» – Про себя думал Олег, перечитывая отчеты, предложения по расширению и другие мелочи, что его верный слуга успел набросать за время его отсутствия.

За две с лишним недели предприятие полностью окупилось. Половина средств была тот час направлена на расширение владений. Под прицелом оказались соседние здания, с крыш которых, ещё не так давно по мастерской велся огонь из арбалетов и луков. Договариваться о сделке, как и ранее, было поручено Фридриху. Методы его были крайне жестокими, но весьма экономически выгодными и действенными. К примеру, пока принц Жак с Хельгой и Катариной ужинали, мужчина успел сходить через дорогу и решить всё касаемо покупки.

– Помещение данной домовладелицы стало опорной точкой той шайки, что напала на будущего императора, и вместо того, чтобы выполнить свой гражданский долг перед короной, предупредив кого-то о готовящемся нападении, она выбрала измену, забившись под кровать и трясясь от страха. Вот я и припугнул её немного. Кстати, от той сотни, что вы мне дали осталось шестьдесят и…

– Оставь. Лучше направь эти деньги на ремонт и реконструкцию. – Развернув пергамент и достав чернила, Олег начал обрисовывать, что должно получиться.

– Прямоугольное строение, походившее чем-то на замок. В роли стен должны были использоваться длинные коридоры и комнаты, соединяющие дома, а внутри пустота, которую должен был заполнить тренировочный плац. Проблему из себя представляет только дорога, проходящая между двумя строениями. – На минуту задумавшись, произнес Жак.

Фридрих с удивлением рассматривал обрисованную задумку. Защищать такое строение в разы удобнее. Отсутствие каких-либо излишков в декоре и архитектуре также до нельзя упрощала возведения подобного сооружения.

– Будь мой Господин простым смертным, дорога, может, и была бы проблемой, а так… – напыщенно произнес Паилз. – Просто пустим её в обход и дело с концом. – Добавил он.

Работы по реконструкции и модернизации их «куриного гнездышка», как его с усмешкой прозвала Хельга, начались незамедлительно. Щедрая плата и требования в кратчайшие сроки сдать объект заставили сильно понервничать дворцового зодчий, что уже когда-то успела накосячить, когда Ламия поручила ей какую-то мелкую, но важную работу, а она не справилась. С тех пор прошло немало времени, однако недостаточно, чтобы шкура на спине бедной строительницы успела полностью затянуться.

Не успела Луна занять трон, расположившийся на небосводе, как из всех концов города, в их район, стали стягиваться повозки с древесиной и обработанным камнем. Месяц попросила зодчий на строительство, месяц, до момента, когда в «Черное Чолнце» смогут вступить новые бойцы, близкие и друзья тех, кого не так давно, будучи заточенным в темнице Олег, пообещал беречь и ценить.

В рабочей суете время летело быстро. Олег продолжал обучение своих молодых воительниц грамматике и математике, не забывая и о личных тренировках с мечом, в коих он неплохо так прибавил. Катарина не раз предупреждала своего «непослушного» ученика, что Дыхание богини – это прием не для повседневных тренировок, однако, чего сто́ят слова женщины, по отношению к новой и неизвестной забаве, которой овладел мужчина? Для Олега подобного рода тренировки стали чем-то сравнимыми с рыбалкой или чтением любимой книги. Эти тайные знания, ощущения, получаемые лишь в поединке с мечом в руках, манили его, заставляя жадно наслаждаться каждым мимолетным мгновением, проведенным в спарринг-поединках. Дни перетекали в недели, а те, в свою очередь, складываясь с себе подобными, грозились перерасти в месяц. Целый месяц без единой весточки с передовой.

Со свистом, изгибаясь и звеня, столкнулись два клинка. Сталь о сталь. Быстрым переходом в сторону, а после – подсечкой, Олег резво оттолкнул одну из учениц, парируя удар второй гардой клинка, а третьей металлическими ножнами. Данный финт заставил наблюдавшую за поединком Катарину напрячься, пусть оружие и было не заточенным, однако подобного рода удар мог принести немало боли её Жаку. После успешного блока, а следом и перехода принца из защиты в контратаку, девушка облегченно выдохнула, продолжая внимательно следить за поединком своего господина.

– Маньяк какой-то, а не мужчина… – Наблюдая за поединком, произнесла Хельга, нервно пожевывающая заостренную палочку, именованную принцем не иначе, как «зубочистка», что не так давно так же поступила в продажу с многими странными и, на взгляд бывалой воительницы, бесполезными вещами, набравшими в здешних краях немалую популярность.

– Если б мне кто-то сказал, что какой-то парнишка будет наравне фехтовать с тремя моими лучшими ученицами, я б той собаке сутулой в рожу б дала… – продолжила свой монолог Хельга. – А теперь, – Одна из учениц, разозлившись от тычка в нос, опрометчиво кинулась на Жака со спины, рассчитывая тем самым застать парня врасплох, однако тот только этого и ждал. Использовав дыхание, парень, довернув корпус, спокойно уклонился, заставив горе-воительницу сильно поддаться вперед и потерять равновесие. Вновь блок ножнами и лёгкий перевод в сторону заставили двух воительниц столкнуться лбами, а следом плюхнуться на землю.

– Идиотки, я же говорила вам, держать дистанцию и пытаться вымотать его! – Сплюнув зубочистку на землю, а следом закинув в рот новую, негодующе вскрикнула Хельга.

– Как далеко продвинулся твой ученик? – Оценивая физическое состояние принца, который, казалось бы, и не вспотел после перехода с «Дыхания» и обратно, спросила старуха у Катарины.

– На семь шагов. – Одновременно с гордость и печалью произнесла девушка.

– Хрена себе, это что получается, – загибая оставшиеся на руках пальцы начала считать тренер, – это ж почти два в неделю. Охренеть, не мужчина, а чудовище какое-то… – почесав грязную, коротко стриженную голову, удивилась Хельга.

– Я тоже с трудом это признаю. Обычно, на освоение всего одного касания, в лучшие годы может уйти два месяца, от силы один. Это при условии, что за человеком стоит профессиональный тренер, целитель, и огромные суммы денег на регенерирующие и тонизирующие зелья, а тут. – Факт такого рода быстрого прогресса заставлял девушку волноваться. – Обычно, столь резкие прорывы следуют после лет двадцати пяти, когда за плечами мечницы имеется сильная эмоциональная подпитка в виде пережитого ею раннее, ну, ты понимаешь, грань между жизнью и смертью, месть, вражда, все дела. А тут…

– А тут у нас котёнок в мешке, моя дорогая, и хрен его знает, что наш сказочный принц решит выкинуть завтра. Может, он и дальше продолжит играть роль пай мальчика, – на секунду Хельга задумалась, – а может, уже сегодня вечером решит показать свои коготки. – Последние слова бывшей наставницы Катарины были наполнены серьезностью и какой-то непонятной решимостью.

– Наставница, – в полголоса произнесла Ван Клаузевиц, – с кем будете Вы, если завтра наш зверек покажет всему миру свои коготки? – спросила девушка.

– С ним же и останусь, – не раздумывая ни секунды, ответила она, глядя на счастливые и взволнованные глаза своих учениц, наблюдавших за поединком Олега. – Он был не первым моим Господином, но точно последним. Всем сердцем надеюсь на это.

На спарринг площадке объявился победитель. Олег действительно держался неплохо, и будь это реальный бой или не жалей он своих оппоненток, то спокойно мог бы победить, однако, по причини своей мягкотелости, или ещё по какой другой, он не вырубал девчат, а просто позволял им немного поваляться в грязи, тем самым измотавшись, а после допустив роковую ошибку, в результате которой к его горлу был приставлен клинок.

– Хорошая работа, принц Жак, – похлопав в ладоши, покинула компанию бывшей ученицы Хельга. – Сегодня для победы над вами потребовалось аж целых три бестолочи. Если ваши тренировки с госпожой Катариной и дальше будут столь успешными, то вполне возможно, что через месяц или другой вы в одиночку сможете справиться с какой-нибудь пьяной горожанкой, вооруженной вашей зубочисткой или мелкой воришкой из трущоб. – Глумясь над парнем, произнесла она.

Переведя дыхание, а следом смахнув пот со лба, Олег непонимающе взглянул на женщину.

– Всё на столько плохо? – непонимающе уставился он на Катарину.

– На столько, можете не сомневаться. – Гыркнула Хельга, а после, не забывая о статусе, извиняясь поклонилась. – Господин, прекратите жалеть этих бездельниц. Сдерживаясь, вы никогда не станете сильнее…

– Учту… – перенимая полотенце из рук подоспевшей ученицы, с печальной улыбкой на лице ответил парень, чьи мысли сейчас были где-то на далеком поле боя, где без вести пропала его императрица.

Обыденную учебную суету нежданным визитом прервала гонец, в письме упоминалось нечто важное, что, в свою очередь, регент и совет не могли решить без прямого участие молодого принца. Всё это выглядело крайне подозрительно, однако, тот факт, что Жака сейчас ждали во дворце, вынуждал к действию.