Читать книгу: «Жизнь духа», страница 2

– Знакомься, Василий. Это – Лара. Она поживет у нас немного. Поселим ее в маленькой комнате.

Василий окинул Лару быстрым взглядом, молча кивнул и снова удалился, не желая терять время на никчемные, лишенные информационной ценности, разговоры. А Антонина Сергеевна занялась устройством Лары. Ей это даже доставило некоторое

удовольствие. В конце концов, жить с двумя мужиками довольно скучно, подумалось ей. Тем более с такими нелюдимыми, как ее муж, а теперь и сын. Живая душа женского рода оказалась очень кстати.

Так они и зажили втроем. В свое время Антонина Сергеевна умудрилась выцарапать для семьи хорошую трехкомнатную квартиру,

поэтому недостатка в пространстве никто не испытывал. Лара оказалась изрядной кулинаркой и не в меру болтливой собеседницей. Она честно пыталась устроиться на работу, но имея за спиной лишь среднее образование, пусть и при довольно приятной внешности, не могла рассчитывать на многое. Задействовав свои могучие общественные связи, Антонина Сергеевна пристроила Лару работать в местный ЖЭК. И, как ни странно, Лара оказалась ко двору в этом царстве совкового экстрима.

Она быстро научилась делать непроницаемое лицо, гавкать громким и отчетливым контральто, произносить бессмысленные тирады, наполненные невероятными терминами неизвестного происхождения, и лениво листать дамские журналы, с ненавистью озирая многообразие силиконовых конечностей, помещенных в будоражащие воображение интерьеры.

Лара прекрасно знала, чего она хочет в этой жизни. Однако до поры до времени она плохо представляла себе, как этого достичь. Антонина Сергеевна уже не воспринимала свою жизнь без Лары. Она как-то удачно вписалась в тот вакуум, которым, как выяснилось, была заполнена жизнь Антонины Сергеевны. Да и Лара не стремилась никуда уезжать. Снять квартиру в Москве она бы не смогла при всем желании. А единственным неясным моментом, стоящим между ней

и трехкомнатными московскими хоромами, был Василий. По началу он не вызывал у Лары никаких эмоций, разве что удивление. Она никогда не видела таких мужчин. Которые вообще ничего вокруг себя не видят. Которые с утра и до ночи заняты непонятным делом. Которое не приносит денег. Совсем.

И Лара решила как-то раз поинтересоваться, чем это таким интересным занят этот забавный тип. Василий с горячностью принялся рассказывать Ларе, которую уже давно воспринимал как родственницу, что-то совершенно непонятное про магнитные поля и их взаимодействие. Лара слушала, распахнув глаза, и с легким недоумением подмечая, что у этого Василия красивый материнский профиль и выразительные губы. А когда он рассказывает про свои магнитные поля, он становится сразу как-то выше ростом и шире в плечах. Невероятная метаморфоза так запала Ларе в душу, что неожиданно для самой себя она поняла, что тоже ощущает в этом странном молодом человеке родственную душу.

В конце концов, они уже год живут под одной крышей, завтракают и ужинают вместе, имеют почти общую маму… Этот момент особенно радовал Лару, так как мысль о воспитании какой-то еще свекрови казалась ей невыносимой. Суровая Антонина Сергеевна стараниями Лары за год обработки превратилась почти в нежного агнца.

И Лара тщательно продумала свои дальнейшие действия. В первую очередь, ей предстояло выяснить подробности дела, которым занимался Василий, и очертить круг его возможностей. Перспектива стать женой научного сотрудника с копеечной зарплатой не радовала Лару совершенно. И она взялась за дело.

Для начала Василий был благополучно соблазнен, что не повлияло на их отношения радикальным образом ни в одну, ни в другую сторону. Однако, Ларе это давало в крайнем случае право на законное возмущение. Мол, «поматросил и бросил». Но Лара была уверена, что к крайним мерам прибегать не придется. И оказалась права.

Проницательная Антонина Сергеевна заметила нехитрые перемены поведении своей подопечной и сына моментально. И втайне порадовалась за них. Она уже некоторое время с опаской приглядывалась к Ларе, понимая, что молодой и симпатичной женщине не придется долго сидеть без поклонников. Найдется какой-нибудь обормот, запудрит девочке мозги и утащит к себе в норку, а там… Дальше Антонина Сергеевна выразительно вздыхала, уверенная, что «там» ничего хорошего Лару не ждет. Терять своего подкидыша, который заботливо ее обихаживал и периодически потчевал отменными пирогами с капустой, Антонине Сергеевне совсем не хотелось.

Иногда ее нетренированное воображение рисовало ей пасторальные картины уютной старости в окружении внуков (в меру активных), где-нибудь в живописном уголке Подмосковья. Откуда должен был взяться уголок в Подмосковье, Антонина Сергеевна не задумывалась. Последнее время она совсем перестала понимать происходящее, хотя и внимательно просматривала все скандальные передачи, искренне охая и ахая, когда какая-нибудь приличная на вид дамочка с диким воплем кидалась выдирать скудные волосья на голове своего бывшего супруга.

В телевизоре народу постоянно рассказывали про чудесные дары, коими загадочные организации готовы были осыпать головы своих граждан почти в режиме нон-стоп, и для этого счастливым гражданам нужно было всего лишь подписаться на какое-нибудь чудесное средство для похудания или купить холодильник за совершенно смешную цену, а то и поучаствовать в какой-нибудь лотерее. Почему бы какой-нибудь такой организации не подарить ей милый домик в деревне, думала Антонина Сергеевна.

В результате всех этих раздумий Антонина Сергеевна пришла к очень простому выводу. Необходимо подтолкнуть Василия к решительному шагу, пока Лара не нашла себе что-нибудь более стоящее. Насчет стоящего Антонина Сергеевна никаких иллюзий не строила, она была уверена, что ее сын – не самый замечательный подарок для женщины, хотя и признавала за ним одно большое достоинство, вполне возможно, перекрывающее все остальные недостатки. Его покладистость и незаметность.

Антонина Сергеевна быстро перешла от слова к делу. В отсутствие Лары она как-то раз усадила Василия пить чай. Занятие, по мнению самого Василия, совершенно бесполезное, так как отрывало его от главного дела жизни, изобретения.

Но Антонина Сергеевна сделала несчастное лицо, прибавив пару

тяжеловесных фраз о своей «одинокой старости и никомуненужности», и покорный сын Василий моментально ощутил глубокое чувство вины и молча уткнулся в розетку с вареньем.

Надежно закрепив сына в стационарном состоянии, Антонина Сергеевна продолжила воплощать свой коварный план, мимоходом интересуясь, как он собирается жить после ее смерти. Законно возмутившись, Василий, тем не менее, не понял тайного намека матери. А Антонина Сергеевна продолжала увеличивать обороты и, наконец, спросила Василия в лоб, когда он намерен сделать Ларочке предложение. Василий, до этого флегматично ковырявшийся в остатках варенья, изумленно посмотрел на мать.

– Жениться? – тихо переспросил Василий.

– Именно, – строго подтвердила Антонина Сергеевна. – Или ты хочешь вечно бобылем ходить?

У Василия не хватило духа признаться, что именно этого он и хочет больше всего на свете. Будучи воспитан в духе строгих семейных ценностей, Василий не решился открыто возражать матери.

– Ну… скоро, – пробурчал он, надеясь, что мать не станет настаивать на немедленном решении вопроса, но ошибся.

– Не затягивай! Ларочка – девушка видная. Сидеть и ждать, пока ты очнешься, она не станет.

– Да с чего ты вообще решила, что она за меня замуж пойдет? – осторожно возразил Василий, еще надеясь, что гроза пройдет мимо. Гроза, в его понимании, заключалась в основном в том, что придется отвлечься от сладостных изысканий и заниматься какой-то там ерундой, например, костюмом и организацией банкета. Василий искренне не понимал, почему нельзя оставить все, как есть. Ведь существовали же они целый год тихо и мирно. С чего вдруг понадобилось все резко менять? Но гроза мимо не прошла.

– Ты не юли! – рявкнула мать. – А то я не слышу, как вы там по ночам шастаете!

Такое откровенное признание его морального падения окончательно добило Василия, и он понуро опустил голову. Угадав его сомнения безошибочным материнским чутьем, Антонина Сергеевна вкрадчиво поинтересовалась:

– Или тебе Ларочка не нравится?

– Да разве дело в Ларочке! – с отчаянием отмахнулся Василий.

– Тогда в чем? – снова посуровела Антонина Сергеевна.

– Это ж надо все как-то организовывать, – тоскливо заныл Василий, но Антонина Сергеевна быстро подвела черту под его никчемными страданиями.

– Ты только определись и предложение сделай, а об остальном мы с Ларочкой позаботимся!

На этом торжественное семейное чаепитие завершилось, и Василий поплелся в свою комнату. Но расчеты не шли. Да и вообще впервые в своей жизни Василий задумался над смыслом своей деятельности. Зачем он целыми днями гробит здоровье на какие-то там изобретения, которые никому не нужны? Наука в России умерла. Сам он никому не нужен. Его держат на смехотворной зарплате чисто для декорации. А что же он? Где его жизнь?

Василий печально оглядел свои рваные носки, потертые брюки,

доставшиеся ему в наследство от отца, и вдруг с полным отчаянием осознал, что вся его жизнь один в один повторяет бесплодный путь собственного родителя. «Лучше уж жениться на Ларочке», подумал он. «Она в отличие от меня живая и адекватная».

Насколько адекватна его будущая супруга, Василий понял почти сразу после скромной свадьбы, на которую и приглашать-то оказалось почти некого. На свадьбу пришли пару сослуживцев Василия, таких же потертых и далеко не таких же молодых, соседи, бывшие соратницы Антонины Сергеевны по борьбе с социальными несправедливостями и ЖЭКовские знакомицы Лары.

Разумная невеста предусмотрительно сэкономила на свадебном платье, вложив все собранные по случаю средства в банкет, во время которого придирчиво выспрашивала у сослуживцев Василия, каковы перспективы изобретений ее благоверного. Сослуживцы не поскупились на комплименты, правда, с количеством выпитого комплименты эти приобретали все более сомнительное свойство. Однако одно Лара поняла твердо – изобретения можно продать.

И, что самое удивительное, продала! Воодушевленная законным союзом с гением науки, Лара взялась за дело рьяно и с молодым задором. Для начала она запатентовала все изобретения мужа, которых оказалось немало. А дальше занялась поиском покупателя. Конечно, Лара мечтала о нечаянно заплутавшем в их районе американском миллионере, который нуждался именно в светлой голове Василия и жаждал осыпать его всеми существующими благами капиталистического мира. Но будучи по натуре девушкой трезвого ума, Лара понимала, что искать нужно своих. И свои нашлись. Вполне солидные фабриканты, которых заинтересовало аж три изобретения русского левши.