Избранница Демона

Пролог

Я бежала сквозь чащу, все больше удаляясь от проклятого особняка Геннадия Грибанова. Пробираясь сквозь колючий кустарник шиповника, исцарапала руки в кровь, но это уже не имело значения, на боль я не обращала никакого внимания. Сейчас остаться в живых было в прерогативе, а я точно знала, что, если остановлюсь, и они меня поймают, произойдет что-то очень плохое. Что-то такое, после чего я не смогу спокойно жить. Мои силы были на исходе. Когда начал накрапывать мелкий дождь, я остановилась перевести дух. И тут же со всех сторон послышался треск ломающихся веток. Погоня. Они и вправду устроили погоню. Я не могла в это поверить, но вынуждена была снова пуститься бежать. Дождь усилился, и я в считанные минуты промокла до нитки. Да и промокать особо было нечему. Легкое платье и кардиган от воды не защитят. Лай собак донесся до моего слуха. Я споткнулась о корягу и упала в грязь, при этом разодрав колено. Слезы потекли по лицу. Что за дела? Неужто они решили устроить на меня охоту? Разве я зверь? Я ведь человек! Уроды. Ненавижу этих богатеев. Их разум растлен деньгами и властью.

А слезы все катились по щекам, перемешиваясь с дождем. Подгоняемая страхом, я бежала дальше. Уже вся измазалась грязью, а платье превратилось в лохмотья. Делаю шаг. Неожиданно поскальзываюсь и лечу вниз. Содрала на ляжках все, что только можно было содрать, взвыла от боли. Но тут же закрыла руками рот, при этом перепачкав все лицо грязными ладонями.

Сил не осталось. Я уже ползу вперед на коленках. Все, не могу. Падаю на спину, и капли дождя летят в лицо. Они выиграли. Эти уроды победили.

Но мой разум не согласен с моим телом. Он заставляет действовать. Я поворачиваюсь и снова встаю на четвереньки. Вспышка озаряет лес. Впереди вижу какую-то тень и ползу к ней. Страха нет, есть только жажда жить. Подползаю ближе. Оказалось, что это дерево, и внутри него огромная трещина. Меня бьет озноб, я замерзла. Хоть на улице июль, а все равно холодно. Может, это именно мне холодно?

На четвереньках заползаю внутрь дерева. Запоздало думаю о том, что внутри может находиться какое-нибудь дикое животное, но мне оно уже не страшно. Страшны те, кто гонится за мной.

Внутри оказалось сухо и тепло. Я поджимаю колени. Прислушиваюсь. Тишина. Только дождь барабанит по стволу. От холода все болячки онемели. Ничего не чувствую. Не могу понять, почему сижу на чем-то теплом.

Я провожу рукой, на ощупь мягкое и пушистое.

«Мох!» – догадка оказалась, скорее всего, верной, потому что, если подумать, что может еще расти в дупле?

Слезы подступили к глазам. Я, как какая-то зверушка, сижу в дупле. В голове крутится мысль о том, как я могла ошибиться, ведь я считала этого человека своим лучшим другом. Как он мог предать меня?

Вспоминаю события сегодняшнего дня.

Глава 1

– Лерка, привет! – Саша встречает меня возле дверей института.

– Привет. У вас что, зачеты? – спросила я удивленно, ведь сегодня в институте пусто, и только те, у кого хвосты, приходят к преподавателям, чтобы подтянуть их.

Сашка классный парень, мы с ним познакомились в прошлом году, когда приехали поступать. Он ко мне присел за столик в буфете. После этого и началось наше общение. Мы были не разлей вода. Театры, кино, кафешки, танцы везде только вместе. Я еще тогда думала, что он от меня хочет чего-то большего, возможно, отношений или секса. И даже внутренне уже была давно готова к предложению встречаться, но шло время, а Саша не спешил его делать. Так мы с ним и куролесили.

Потом он меня познакомил со своими друзьями. Мне это льстило. Я-то обычная девчонка из простой семьи. Мои родители уже пенсионеры, я поздний и единственный ребенок, избалованный ласками и вниманием.

А вот Саша… Саша из другого сословия. Он богат, точнее, его родители богаты. Я их, конечно, лично ни разу не видела, но вот в гостях у него бывала. У него мы часто отдыхали в знойные дни прошлом летом, возле бассейна на заднем дворе. Вот тогда-то друзья его и прикатили нежданно-негаданно. Я сначала смущалась, но оказалось, что все они вполне сносные ребята. Нет в них ни заносчивости, ни бравады. И что самое главное, они не кичатся своим положением.

– Да, нет. Такой классный день, вот решил прийти тебя поддержать, – он смотрит на меня с таким озорством в глазах, а я даже знаю, что он мне хочет предложить. – Пойдем ко мне, – подмигивает он. – Возьмем мороженое.

– Привет, – его перебил веселый голос подошедшей Иры, моей одногруппницы и по совместительству товарища по подтягиванию хвостов.

У Саши загорелись глаза. Мне даже стало как-то обидно. Странно он на нее отреагировал.

– Вот и Иру с собой возьмем, – закончил он.

Я бы ответила «нет». И даже сама бы не пошла.

– Ой, я согласна, – тут же встрепенулась та, – так не хочется сидеть здесь.

Пристроилась к Саше с правого бока. Он согнул левый локоть для меня. Я вздохнула, но возможно, где-то внутри и мне не хотелось идти на пары, поэтому и согласилась.

Саша много шутил и все время подтрунивал над Ирой, ей это нравилось, она тоже отвечала шутками. А я получилась сторонним наблюдателем их флирта. Да, именно. Они невзначай касались друг друга, и взгляды… меня все больше и больше смущали их взгляды, полные страсти. Они пожирали друг друга глазами. Я отвернулась и стала смотреть в окно.

Почему-то именно сегодня мне показалось странным, что у Саши нет машины. То, что мы всегда ездим на маршрутке, а потом минут тридцать пешим ходом идем к нему домой, раньше меня не смущало. А дом у него не так уж и близко от населенного пункта, в лесу. Он постоянно шутил, что живет на чистом воздухе и им же дышит. Я с ним согласна. Город не сравнить с тем местом, куда мы сейчас едем.

Когда мы вышли из маршрутки, они уже во всю обнимались, а меня игнорировали. Мое самолюбие было задето. Во-первых, Сашка, вообще-то, мой друг, во-вторых, я думала до сегодняшнего дня, что нравлюсь ему именно как девушка, и рано или поздно, но мы с ним начнем встречаться. Но сейчас вижу, что нет, напрасно надеялась. Он тесно прижимает Иру к себе, я плетусь за ними следом.

Огромные кованные ворота как всегда закрыты. Но я знаю, что помимо основной калитки, в которую мы сейчас входим, есть проход в высоком каменном заборе. Опять же вспоминаю, как нашла его чисто случайно, а у Сашки на тот момент забыла спросить, как так оказалось, что в заборе есть дыра. И вспомнилось об этом только сейчас.

Мы идем по вымощенной камнем тропинке. Огромный особняк нас встречает тишиной и пустотой. Первый этаж почти по всему периметру затянут плющом, только окна и двери освобождены от этого растения.

– Девчули, – говорит Саша, – давайте определимся, что будете пить и есть? – он смотрит поочередно то на меня, то на Иру, и на последней задерживает взгляд, ласкает ее глазами.

Ревную. Отворачиваюсь.

– Я не хочу ничего, – говорю обиженно.

– Да ладно тебе, Лерчик, – подходит ко мне Саша.

Я поворачиваюсь и смотрю ему в глаза. Что-то изменилось в них, но я не успеваю уловить, что именно, он поворачивается к Ире.

– Иришка, есть пожелания?

– Я хотела бы мороженое, – кокетливо накручивая на палец белокурый локон, говорит Ира. – В такую жару и не хочется ничего больше.

– Мороженое, без проблем. Лерчик, тогда ты за компанию.

Я вздыхаю, вот что с ним поделать. Смотрю ему в след. Столько обаяния в этом блондине, невозможно отказать.

Заходим в дом. Дверь открывается бесшумно, хотя сколько раз здесь была, так и казалось, что сейчас заскрипит, как обычно бывает в фильмах ужасов. Перед нами холл с винтовой лестницей, с коваными перилами, а сам интерьер выполнен в современном стиле. Все изысканно и богато. Я уже привыкла, не раз здесь была, а вот Ира пялится по сторонам и оценивает обстановку.

– Лер, может, у бассейна посидим, а то в доме как-то не хочется? – спрашивает Саша, который уже успел убежать на кухню и вернуться.

О, просит меня?

– Давай. Только вот купальник я не взяла, – с сарказмом говорю, намекая на то, что приехали, не подготовившись.

– Да, ну и ладно, Лерусь, – Сашка почему-то вдруг убежал обратно на кухню, засуетился там. Об этом говорил грохот посуды.

– Саш, может, тебе помочь? – крикнула я и уже сделала шаг в сторону кухни.

Оттуда тут же показалась голова Саши.

– Нет! —слишком быстро и громко выпалил он.

Мы с Ирой переглянулись. Пожали плечами, и я повела ее на задний двор. Бассейн и площадка перед ним были ухожены, и складывалось такое ощущение, что после последнего раза, когда я здесь была, ничего и не изменилось. Фантики от конфет так же валялись возле лежаков. Я присела и подняла один.

– Лер, ты что такая грустная? – подошла ко мне Ира и села на соседний лежак.

– Да не грустная. Просто не хотелось особо ехать, – я пристально посмотрела на нее. – Возможно, буду только мешать.

– Лерка, не говори глупости, – засмущалась Ира, и у нее на скулах выступил румянец. – Мне Саша нравится, конечно, но прыгать в постель я к нему не собираюсь.

Теперь покраснела я. Вот как так, взяла и намекнула, а девочка совсем не виновата.

– Извини, – прошептала я.

– Ну, ты что, знаем-то друг друга сколько. Я понимаю, как это все смотрится со стороны. Но ничего не могу поделать, от Сашки такой сегодня магнетизм прет, – она чувственно так вздохнула.

Сашка вышел из дома, уже переодевшись в белые шорты и майку. Все-таки он хорош. Подкачанное тело очень гармонично смотрелось с его ростом в метр восемьдесят, не ниже. Блондинистые волосы, постриженные сзади, с удлиненной челкой придавали ему озорство школьника. А голубые глаза, просто классика для блондинов, и губы, немного пухловатые для его утонченных черт, ни капельки не портили его внешний вид.

Ирка отрывисто вздохнула.

«Точно, помешала», – подумала я.

– Ну, что, девчонки, все готово, – Сашка поставил перед нами на столик поднос, на котором были и коктейли, и мороженое, и клубника.

Мы смотрим на него расширенными от удивления глазами.

– Саш, ну мы же столько не съедим, куда наприготовил-то? – заговорила первой Ира.

– Под коктейльчики только клубничка, а под мороженце ничего, только животик, – пошутил он, приподнимая бровь в насмешке.

Придвинул к нам поближе пуф. И только присел, как на весь двор разнесся сигнал автомобиля.

Мы все замерли, а Сашка поменялся на глазах, его загорелое лицо вдруг побледнело, глаза потухли. Он быстро встал. Не оборачиваясь, пошел к выходу, и уже возле двери глянул в нашу сторону с таким выражением… издалека сложно, конечно, было разобрать, но мне показалось, что это было сожаление. И вышел за дверь. Ирка пересела ко мне на лежак.

– Да не волнуйся так, это, может, его друзья приехали, мы с ними часто отдыхали, они, конечно, мажоры, но не зажравшиеся. Нормальные ребята, – беру ее за руку, а у самой какое-то дурное предчувствие.

И Саши долго нет. Хоть бы пришел, сказал что.

Проходит мнут, наверное, пять, но в том ожидании, в каком мы сидим, мне кажется, что прошла целая вечность. Ирка сжимает мне руку.

– Лер, ну что его так долго нет? Может, сходить посмотреть, что там? – она придвинулась ко мне ближе.

– Да что ты так разнервничалась? – а у самой голос предательски дрожит.

Действительно, что так долго-то. Куда запропастился? В горле пересохло. Тянусь за стаканом с коктейлем, чтобы хоть чем-то промочить его, и моя рука замирает на полпути. Мой взгляд прикован к двери, из-за которой появляются ОНИ.

Первым шел мужчина, или парень. Я не могла определить на вид, сколько ему лет, но он был не юн, это точно. Он устремил на нас взгляд, заставивший мою руку дернуться и прижаться обратно к телу. Второй я крепко схватила Ирку. Его глаза… в них не было и намека на белок. Его огромные бицепсы так натянули ткань футболки, что мне казалось, они готовы были разорвать ее по швам. Белая кожа, черные волосы ниже плеч и кожаные штаны натолкнули на мысль, что этот товарищ, скорее всего, неформал, а оглядев и его друзей, я точно в этом уверилась.

Позади этой группы из пяти человек шел Саша, явно выделяясь на их фоне своим видом. На нем лица не было, и это меня напугало больше всего. Глянула искоса на Иру, та вся побледнела и стала сама похожа на этих неформалов, только волосы у нее были светлые.

– Саша, ты молодец, – насыщенный баритон лидера прокатился по двору мягким звучанием в наступившей тишине.

Мы с Ирой застыли. А этот мужчина вперил в меня взгляд своих черных глаз. И я на него смотрела, не отрываясь. Сердце пропускало удары, и мне казалось, что сегодня точно не мой день. Зря я согласилась идти сюда, зря послушала Сашу, зря вообще вышла из дома. И чем дольше смотрела ему в глаза, тем больше мне не хотелось быть в сегодняшнем дне. Мне страшно и кажется, что на меня надвигается нечто неизбежно ужасное.

– Саша, – зову я друга, но это не мой голос, это голос бедной овечки, который еле слышен.

Но тот, кого звала, услышал, посмотрел на меня, и я дернулась было с лежака, но Ирка в меня вцепилась мертвой хваткой и сидела, как камень, не двигаясь. А Сашка смотрел на меня такими же черными глазищами, как и этот черноволосый. В горле пересохло. Я только и смогла, что пару раз глотнуть и пропустить воздух по пересохшему горлу. Что происходит? Оглядываю толпу. Они, как каменные, стоят и смотрят на нас. Если бы могла растолковать их взгляды, то непременно бы остановилась на том описании, где «смотрит, как голодный волк».

– Точно, она, – этот верзила делает еще шаг.

Я пытаюсь отцепиться от Ирки.

– Ира, брось, – шепчу я и пытаюсь разжать ее пальцы.

И тут начинается какой-то трэш. Ирка бросает мою руку, хватается за голову и начинает выть. Выть по-настоящему, как волк. Я затыкаю уши, потому что неожиданно высокий голос меня оглушает. Вижу замешательство в этой толпе. Встаю и начинаю пятиться к той дыре в заборе, про которую так удачно вспоминала сегодня.

– Стоять! – врывается в однотонный Иркин вой возглас черноволосого.

Но страх, который обуял меня, не приковал меня к месту, нет, он подтолкнул меня к бегству. Я пустилась со всех ног.

– За ней, быстро! – донеслось до моих ушей.

Но я уже была возле дыры, и, вылезая за ограду, оглянулась назад. Лучше бы этого не делала.

Глава 2

Что-то мягкое и мокрое трется о мою ногу. Неужели Мурзик? Сквозь сонные мысли пробивается воспоминание о том, что я, вообще-то, нахожусь в городе, а Мурзик мой живет в деревне у родителей. Я начинаю просыпаться и осознавать реальность. Открываю глаза и ойкаю, то ли от удивления, то ли от страха, так как на меня сейчас смотрит маленькое существо, во рту которого в два ряда торчат острые зубы со спичечный коробок, огромный красный нос облизывает не менее красный и огромный язык. И я могла бы утвердительно сказать, что этот маленький монстрик вполне дружелюбный, потому что его хвост, напоминающий хвостик ослика Иа, вилял из стороны в сторону, будто у ласкового щенка. Но вот зубы – они пугали, да и вся его внешность отвращала от себя. Неожиданно он сел на задние лапки. О, лапки меня тоже привели в изумление, они походили на ножки поросенка, как и все его туловище оказалось поросячим. Он начал скулить.

– Торбик, Торбик, сюда, иди сюда! – услышала я скрипучий старческий женский голос.

И тут меня осенило. Меня кто-то нашел. Я оглядываюсь и понимаю, что так же сижу в старом пне в порванном платье, с разбитыми в кровь коленями и руками. И это вовсе не маленький монстр, а просто неизвестное мне доселе животное.

– Ну, что засела-то там? Вылезай ужо, – голос становится ближе.

Мне одновременно и радостно, и страшно. Не верится, что вчерашняя ночь закончилась. Я начинаю корячиться, пытаясь вылезти ногами вперед. Как же я вчера сюда умудрилась залезть-то? Удивляюсь сама себе.

– Ну что, застряла там, что ли? – ворчит старушка.

Наконец-то я вылезла из этого чудо-пенька. Сажусь на колени и задыхаюсь от того, что не могу сделать ни вдох, ни выдох. Хочу кричать, но у меня крик застрял в горле. Передо мной стоит ужасное чудовище под два метра ростом, с синюшным лицом, покрытым сплошь бородавчатыми отростками размером горошину. А над глазами нависают веки, которые почти полностью скрывают разрез глаз. Оно в лохмотьях и с палкой, за которую держится крючковатыми пальцами с длинными коричневыми ногтями.

Кричать не могу, поэтому пытаюсь опять залезть обратно в пенек, но он на моих глазах начинает уменьшаться и становится с размером гриб.

– Ну, что ты так лупишься, детонька? – ворчит чудовище. – Смотри, глаза вывалятся, потом не подберешь.

Оно разговаривает ртом, в котором торчат несколько зубов черного цвета.

Внутренний голос кричит:

«Не смотри, не смотри, закрой глаза и молись, Лера, молись, и все это закончится».

Но мои глаза не хотят закрываться, они сейчас прикованы к объекту моего внутреннего ужаса. Не могу больше, моя душа и сердце рвутся от страха наружу. Хочу упасть в обморок, но не могу.

Страшилище делает шаг ко мне, и меня прорывает, я начинаю орать во всю глотку. Из глаз полились слезы. Щелчок пальцев у меня перед носом – и я отключаюсь.

***

Мой мозг тут же возвращает меня во вчерашний день.

Вылезаю через дырку в заборе и оборачиваюсь назад. Господи, зачем я это сделала? Этот неформальной внешности тип берет за шкирку одного из своих спутников и оттаскивает от Ирки, на которую они набросились. И что они с ней делали, я не видела, пока убегала. А сейчас, когда он оттащил одного из них в сторону, моему взору предстало то, что сделали они с моей однокурсницей. Она лежала на спине, распластав руки, а эти твари облизывали ее кровоточащие раны. Ирка истекала кровью, но откуда именно та лилась, я так и не поняла. И не успела понять.

– За ней! – в который раз пророкотал над двором приказывающий голос.

Тот парень, который был отброшен в мою сторону, глянул на меня озверевшим взглядом, осклабился и на моих глазах начал обрастать шерстью. Я не стала смотреть, что будет дальше, мои ноги уже несли меня прочь от этого страшного дома. Место, которое для меня служило больше года идеалом богатого и высшего общества. Для меня все рухнуло вмиг…

Открываю глаза из-за холодных капель, которые непрестанно льются мне на лицо. Вытираюсь ладонями, и опять мой рот открывается в немом крике. Мозг страшно пульсирует, и сознание отчаянно хочет ускользнуть, но вот почему-то задерживается.

– Если опять начнешь орать, – шипит этот безобразный рот, на котором зациклился мой взгляд, – я тебя брошу в омут и скажу Князю, что ты утонула.

Я, как выброшенная на берег рыба, размыкаю и смыкаю сухие губы. И ничего не могу сказать в ответ, и закричать точно теперь не смогу. В глотке все пересохло. До моего воспаленного мозга наконец-то доходит, что, если я сейчас не сделаю хоть глоток жидкости, я умру от иссушающей боли.

Сажусь на колени и хватаю себя за шею, пытаюсь показать, что хочу пить.

– А что же ты молчишь? – сетует это чудище. – На вот, пей, – дает мне в руки какой-то мешок с заглушкой.

Я хватаю его, пытаюсь открыть, но у меня не получается. Видя мою заминку, это существо берет мешок из моих рук и откупоривает крышку, протягивает мне. Я хватаю и начинаю пить.

– Тише, детонька, – гладит меня по голове старуха.

Да и что это я так на нее ополчилась, пусть она и уродина, и страшилище, но вон какая добрая. Видимо, природа не наградила ее нормальной внешностью, вот она и живет здесь, в лесу, чтобы нормальных людей не пугать. Эти мысли мгновенно пронеслись у меня в голове. Хоть и был мой страх животным, и отвращение что ни на есть самое настоящее, я все-таки решилась заговорить с этой жуткой женщиной.

– Извините меня, – голос звучит с хрипотцой, может, я простыла, пока лежала в пеньке?

О, пенек. Вспомнила, как он на моих глазах уменьшился. Но потом, немного поразмыслив, я поняла, что это был обман зрения, что это мне со страху почудилось.

Старуха на меня смотрела и пожевывала своими губами, меня начало подташнивать. Все-таки она страшилка. Ужас просто.

– Я тут заблудилась. Не могли бы вы мне помочь выбраться на маршрутную остановку?

Мне почему-то кажется, что она мне откажет, что не отпустит меня, и я уже придумываю пути отступления. Догнать она меня точно не сможет. Не в том физическом состоянии, и если даже Торбика своего натравит, я от него смогу отбиться.

– На остановку, говоришь? – зачем-то повторила она мой вопрос, потом посмотрела так пристально, что я даже разглядела под ее веками зеленый цвет глаз.

«Ведьма, – пронеслось у меня в голове. – Точно».

– А ты уверена, что она здесь есть?

«Что за вопрос», – думаю про себя.

– Ну, мы с подружкой… – вспоминая про Иру, проглатываю горький комок, – и другом приехали сюда на маршрутном такси, но произошло одно событие… – зачем я это ей рассказываю? Но понимаю, что остановиться не могу, нужно выговориться. – …которое заставило меня убежать из дома друга… – мой голос срывается. – Они убили Иру!

Я начинаю плакать.

– Убили, – сквозь свои всхлипы слышу, как старуха опять повторяет мои слова. – Ты уверена?

– Да, уверена.

Но почему она у меня это спрашивает?

– Может, вы меня все-таки проводите до остановки? – хныкая, спрашиваю я.

Она смотрит на меня своими щелями-глазами, и мне совсем неуютно от ее внимания. Начинаю оглядывать себя сама. И понимаю, что выгляжу я не лучшим образом.

– Да, детонька, у меня в сундуке есть платья подходящие, надо бы тебе переодеться. Пошли за мной.

Она разворачивается ко мне спиной, и в этот момент я для себя нахожу два выхода из этой ситуации: либо бежать подальше от этой старухи, либо идти за ней, и что меня ждет там, неизвестно. Еще раз смотрю на свое порванное платье. И да.

Я вскочила на ноги, но так резко это сделала, что закружилась голова, и я чуть не свалилась обратно в траву.

– Милка, ты смотри тама, не разбейся, – говорит мне старуха, не поворачивая головы.

А свинопес подбегает и начинает облизывать мне ноги.

Убежать не получится, я это поняла. Встаю и плетусь за женщиной. Все тело ломит. Интересно, как она меня тащила, когда я была в отключке? Или, может, мы и с места не двигались? Оглядываюсь по сторонам, и место какое-то странное. Хотя откуда мне знать эти места, если мы с Сашей только по дороге и ходили.

Саша. Неприятно кольнуло в сердце. Как же сильно я в нем ошибалась. Разве можно было так притворяться целый год, обманывать? Ведь я была уверена в том, что нравлюсь ему, и он мне нравился очень сильно. Мне даже казалось, что я была влюблена в него.

Опять перед глазами всплыло Иркино тело, распластанное на земле. Может, они сектанты какие, что они с ней делали? И этот черный цвет глаз у Саши… Неужели все это – концерт для нас, и линзы вставил, когда ушел встречать своих друзей, чтобы напугать? Шутка вышла очень несмешной. Как же мне не хотелось верить во все это. Все, что произошло со мной, казалось страшным сном. И теперь непонятно, где еще и Ирка.

Торбик бежал рядом со мной, повизгивая, как поросенок.

– Бабуль, а что это за животное? – не смогла я удержаться от вопроса.

Но ответа не последовало. Видимо, со слухом проблемы у этой старушки. Бр-р-р… смотрю на нее сзади, и в дрожь кидает. Какая же она противная. И правильно, что живет так далеко. И нужно бы переодеться и побыстрее делать ноги из этого странного леса обратно в город, в духоту, и забыть весь этот кошмар.

Тем временем среди деревьев показался огромный особняк. Я встала. Торбик рядом присел и заскулил.

– Я туда не пойду, – надрывным голосом проговорила я.

Что это за наваждение? Опять особняк, только раза в два больше, чем Сашин. И темные стены говорят о том, что он заброшен, и за ним никто не ухаживает. Такие в фильмах ужасов показывают.

– Не останавливайся, – поскрежетала старуха. – В лесу темнеет быстрее, чем в городах.

«Она знает про город, – вспыхнула мысль, – и это радует.

– А тебе еще поесть и переодеться надо.

«Все-таки собирается отпустить меня», – улыбнулась я себе и сделала шаг за ней, потом второй и третий, и так оказалась перед деревянной калиткой, спрятанной между зарослей живой изгороди.

Старушка открыла створку, свинопес забежал вперед нее, протиснувшись между ее ног. Она зашла внутрь, я следом за ней. Калитка со скрипом закрылась, и я оказалась посреди большого двора. Все было здесь мрачным и грязным. Везде валялись какие-то старые шкуры, и даже невозможно было понять, от кого они, но походили на овчину, у нас такие были в деревне. Их стелили на лавочку бабульки, чтобы тепло было сидеть. Но здесь их было очень много. Старые бочки, тележки – все это наставлено друг на друга, повсюду разбросан хлам.

«Да уж, старушка не справляется со своей задачей… А какая здесь у нее задача, интересно?»

Только хотела спросить об этом, как она скрылась за углом дома. Я поспешила за ней. И то, что оказалось за поворотом, обескуражило меня. По всей поляне перед домом было много выстланных сланцем дорожек, утопающих в ярких цветах. Кусты роз по периметру пестрели разнообразными красками. Я пошла по одной из вымощенных дорожек, утопая в аромате цветов. А сама крутила головой в поисках своей проводницы и уцепилась взглядом за огромную дверь, которая украшена была железной оковкой, а посредине виднелась ручка с железной же черепушкой и кольцом, я такие видела только по телевизору. Вот и старуха. Бросила меня.

«Но как же здесь красиво!»

Я свернула на одну из дорожек, которая тянулась к дому, и провела ладонью по бархатистым бутонам цветов. Подходя к двери, почему-то на секунду растерялась, но потом все же потянула за ручку. На удивление дверь легко распахнулась.

Вхожу в дом и замираю на пороге. Передо мной винтовая лестница и интерьер Сашкиного дома. На нижней ступеньке лестницы стоит красивая девушка, а у ее ног лежат шесть огромных волков. Именно волков, а не собак. Мои глаза расширяются от ужаса. Я делаю шаг назад, они начинают рычать и один за другим поднимаются на ноги. Здесь наконец мое сознание и подвело меня. Я отключилась.