Читать книгу: «Второй брак герцогини Файф»

* * *

Герои

Лаура Аннунциата Геновефа Лиадар гранд-дама в собственном праве, герцогиня Файф

Гэри Ильма

Эконом, гэр Эмильен Фруст

Секретарь, гэр Толбейн

Андреас Любомир Кирстов наследник маркграфа Рюнгена

Младшая фрейлина герцогини Эмили

Кармил

Эсташ

Маришка, дочь Андреаса Эльза Марианна Филомена Рюнген

Диар Мария Керкир граф Сальмский

Пауль Маркел Вильмонт Виконт Эстерхази

Келлин Амбуаз де Санси – магистр ордена ментальной магии

Граф Ниро – немолодой вдовец имеющий детей и седину

Маркиз Стаут Дерриан Аглобар – после травмы головы заикается, на лице есть шрамы.

Виконт Гренован, племянник покойного герцога Файфа.

гэр Вийер целитель

Гэр Маго – мажордом

Пролог

Задыхаясь от душевной боли, Лаура Аннунциата Геновефа Лиадар, гранд-дама в собственном праве, герцогиня Файф смотрела в окно. За ее спиной секретарь чуть слышно шелестел бумагами.

– Госпожа, – наконец осмелился заговорить он, – члены совета просили напомнить вам, что герцогство нуждается в герцоге.

Молодая красивая женщина отвернулась от окна и пристально всмотрелась в седовласого невысокого мужчину, одетого в удобный и практичный траурный костюм.

Гэр Толбейн служил секретарем у ее отца. Потом перешел по наследству к ней. Он всегда соблюдал интересы герцогства и очень любил и поддерживал юную герцогиню.

– Я помню, гэр, – мелодично ответила хозяйка кабинета. – Скажите, совет уже приготовил список кандидатов?

– Да, госпожа.

– Среди них есть вдовцы с детьми?

– Очень мало, госпожа, – ответил секретарь, и его лицо выразило удивление. Он помнил герцогиню голенастой девчонкой в бриджах и камзоле, видел, как она превращается из сорванца в юную девушку, потом в жену, будущую мать… Но никогда не мог угадать, что творится в этой светловолосой голове!

– Сделайте, пожалуйста, краткий список. Вдовцы с одним ребенком до десяти лет.

– Вдовцы? С ребенком? Почему? – не удержался от вопросов секретарь.

– Потому что я намерена предложить соправителю белый брак¹, – так же мелодично ответила герцогиня и отвернулась к окну.

Глава 1

Герцогство Файф было государством в государстве. Его правители подчинялись общим законам империи Хайриз, но могли вводить собственные законы, соблюдали иные традиции, а еще корону Файфа могли носить и женщины, и мужчины.

Второй особенностью герцогства был магический источник. Он располагался практически в центре долины, окруженной горами. Благодаря этому все рожденные в долине были магами, отличались долголетием и здоровьем.

Климат, правда, был не самым лучшим – жаркое лето с проливными дождями, мороз и ветер зимой, но люди научились извлекать пользу даже из длительных дождей – водяника, ягода, которая росла только здесь, пользовалась бешеным спросом за пределами долины, потому что помогала юным магам раскачивать резерв.

Кроме того, в горах, окружающих долину Файф, водились редкие травы, звери и кристаллы. Добытый в этих горах простой кварц заменял в артефакте бриллиант.

В общем, герцогство было богатым и благополучным, но было у него две напасти – постоянные обвалы в горах и контрабандисты, желающие ухватить хоть что-то из богатств этой удивительной долины.

Спасать людей, расчищать дороги и шахты, ловить охотников, собирателей и “черных шахтеров” приходилось герцогу и его летучему отряду “черных егерей”. Герцогиня же занималась хозяйственными делами герцогства – плантациями водяники, разведением пуховых коз и обработкой тех самых кристаллов.

Отпустив секретаря, герцогиня посмотрела в окно на круглый замковый двор.

Прошло полгода с того момента, как ей принесли тело ее мужа. Молодой, красивый, безумно притягательный и яркий герцог Файф погиб, спасая людей после обвала. Вторая волна грунта сошла внезапно, похоронив часть спасателей. Его нашли благодаря ярко-алому плащу – ее подарку на третью годовщину свадьбы. На нем и принесли в замок.

Положили у крыльца, встали полукругом, расступаясь перед ней. Она ждала наследника герцогства, поэтому не сразу поняла, почему алый плащ лежит на белой мраморной крошке, а когда поняла… Нерожденный наследник погиб вместе с отцом. Две недели она висела между жизнью и смертью, потом, к удивлению претендентов на трон, встала и приказала подать королевский траур. Она правительница, герцогиня, гранд-дама в собственном праве – она имеет право тосковать в белом!

Слуги изумились, но… нашли белое платье, белую мантию, белого коня для сопровождения тела герцога к месту последнего упокоения.

С той поры Лаура Лиадар всюду появлялась в белом. Ее покои отделали белыми тканями, волшебной красоты синий сервиз из далекой страны Тиай сменили на белоснежную посуду из Иппона. Белый сургуч для печати, белый жемчуг и горный хрусталь в украшениях – ее прозвали “Белой герцогиней” и жадно ожидали – кого же правительница пригласит в свою спальню, чтобы забыть внезапно ушедшего супруга?

Кандидатов нашлось достаточно. Были среди них и храбрые рыцари, и богатые торговцы, и мудрые ученые, и сильные маги.

Сначала ехали из почтения и любопытства, потом с конкретными предложениями. Многие жаждали надеть корону, стать отцом наследника или просто подгрести под себя казну богатого домена.

Увы, ее светлость строго соблюдала траур и выходила к гостям неохотно.

Общалась вежливо, но прохладно. Никого не выделяла. Дела вела жестко, опиралась на соратников погибшего мужа, но с осторожностью – власти никому не давала, печати родовой не передавала и бумаги подписывала после внимательного изучения и трех магических проверок.

Полгода траура пролетели, зима сменилась летом, приближалась осень – время свадеб, и Совет Верных начал настаивать на выборе герцогиней супруга. К управлению претензий не было, но герцогству нужен был прямой наследник по крови. Родственники семьи Файф существовали, но довольно дальние и в большом количестве. Не будет наследника – передерутся.

Лаура все это понимала, но… Разве можно было забыть супруга? Красивого, смелого, сильного принца Рэгмирена? Увлекшего юную наследницу Файфа не только своей доблестью, но и разумом?

Потерять любимого мужа и нерожденного сына было больно. Но еще больнее было предать их память…

Герцогиня вышла из кабинета и неторопливо спустилась в главный зал. Тут суетились слуги, наводя порядок после завтрака, но в целом было практически пусто и чисто. Обитатели Файфер-холла давно разошлись – кто в мастерские, кто на тренировочную площадку, а гостей пригласили в сад – прогуляться и послушать игру маленького замкового оркестра.

– Ваша светлость, – Лауру окликнул начальник стражи, – новые гости пожаловали. Из Рюнгена. Старший сын графа со свитой.

– Объясните им правила и запускайте, – кивнула герцогиня. – Оружие проверьте лично, у нас гостит граф Сальмский, он с маркграфом Рюнгена не ладит.

Бородатый мужчина в легком доспехе поклонился и отошел.

– Гэр Маго, – герцогиня остановила подтянутого мужчину в темно-коричневом камзоле, – передайте на кухню, что сегодня нужно запечь пару кабанчиков с острыми кореньями. Как я помню, в Рюнгене уважают это блюдо.

Мажордом поклонился и поспешил на кухню – отдавать распоряжения, вынимать из сундучка дорогие пряности и шпынять слуг, чтобы скорее готовили покои, а Лаура с парой приближенных дам поднялась на галерею, которая выходила окнами на внутренний двор. Ей хотелось увидеть гостей до того, как они приведут себя в порядок с дороги, натянут маски любезности и спрячут свои намерения.

– Ильма, что мы знаем о маркграфе? – спросила она у следующей за ней повсюду молодой женщины в темном платье. Та производила впечатление строжайшей блюстительницы нравов, а на деле была лучшей собирательницей слухов и сплетен при дворе. Именно собирательницей. Докладывала она их только ее светлости.

– Зовут Андреас Любомир Кристов, – ровным тоном принялась докладывать дама. – Тридцать лет. Вдовец. Имеется дочь и два младших брата. Сам маркграф Рюнгена еще крепкий мужчина, крепко держащий в руках управление вотчиной.

– Почему прислал наследника, а не младших сыновей? – поинтересовалась Лаура, разглядывая сверху мужчину в дорожной одежде.

– Старший сын не поладил со второй женой графа, – тем же ровным тоном доложила гэри Ильма. – Как, впрочем, и остальные его дети. Наследник редко бывал в родном доме, а вот его дочь… У девочки пропали драгоценности матери, а когда она пожаловалась, служанка облила ей ноги кипятком… Думаю, маркграф решил поискать своему сыну другую вотчину.

– Благодарю, гэри, – герцогиня еще раз пристально оглядела свиту наследника маркграфа.

Ребенок – это хорошо. А вот обида гэра Андреаса на жену отца может создать проблемы. Впрочем, ей пора идти – готовиться к встрече гостей за ужином. Интересно, граф Сальмский сразу схватится за меч или сначала даст всем отведать жаркого?

Глава 2

В гостевых покоях замка Файф суетились слуги. Вносили дорожные сундуки, носили ведра с водой, подносы с перекусом и баночки с мазями. После долгой скачки гости отчаянно нуждались в горячих ваннах, чистом белье и лечении.

Самые большие покои из двух комнат отвели наследнику. Ему первому принесли лохань с горячей водой, блюдо с холодной говядиной, кувшин эля и пирог.

Пока наследник отмокал в лохани, его слуги приготовили чистую одежду и бритвенный прибор. Сундуки с подарками ее светлости уже стояли вдоль стен в спальне, на них сидели его младшие братья, обсуждая встречу, замок Файф и зачем они вообще поехали в такую даль.

– Герцогиня не вышла навстречу, – буркнул младший, Эсташ.

Он был еще совсем молодым – всего шестнадцать. При этом весьма миловидным юношей с талантом к музыке, чтению и рисованию. Андреас знал об увлечении брата и сам привозил ему то лютню от известного мастера, то стопку хорошей бумаги или редкие минералы для красок.

– Она разумная дама, – ответил Андреас, – признайся, с дороги мы выглядим весьма потрепанно, а пахнем еще хуже!

– Замок очень большой и красивый, – сказал средний брат, Кармил, очень похожий на старшего, только рыжий, – слуги очень расторопные, и всюду чисто.

– Да, судя по всему, ее светлость отличная хозяйка, – задумчиво сказал старший, намыливая волосы мылом, которое подали вместе с корытом. Оно пахло анисом и лимоном. Приятный аромат дорогого цитруса маскировал истинное назначение этого бруска – избавлять людей от насекомых.

Мужчина оценил ненавязчивую заботу и осторожность обитателей замка. Встречающие их стражники держали на сворках собак, в узкий дворик целились лучники, когда начальник стражи замка объявлял им правила – оружие завязать, драки не затевать, замковую прислугу не обижать. Нарушители волей герцогини Файф навсегда покинут территорию герцогства без права на возвращение.

Люди наследника не спорили – эти правила существовали во многих замках, так что спокойно убрали оружие в сундуки, а на родовые кинжалы и мечи повесили кожаные “бирки перемирия”. Воина с таким знаком на оружии никто не вызовет на дуэль и не обвинит в том, что он отказался – уважение к хозяину дома много значило в этих суровых местах.

Еду подали быстро и много. Все хорошо приготовленное, но чувствовалось, что взято с ледника и приготовлено так, что предложенный обед можно сунуть в дорожную суму. А значит, в этом доме рассчитывают запас продуктов на гостей и путешественников. Впрочем, то, что он слышал о герцогстве Файф, говорило в пользу герцогини. Твердыня принимала пострадавших после обвалов и селей, отсюда круглый год выезжали на дежурство егеря, охраняющие перевалы.

Смыв пену, Андреас бросил взгляд на братьев. Их пришлось взять с собой. В родном доме небезопасно. Он и Маришку бы взял, но дочь пришлось оставить в доме целителя. Старенький лекарь сказал, что лежать ей в повязках еще недели две, а то и три, прежде чем нарастет новая кожа, и можно будет осторожно вставать, не боясь получить новые раны.

Скрипнула дверь – вошел личный слуга наследника, добавил в лохань кувшин кипятка и невозмутимо взялся за бритву.

– Что удалось узнать от слуг? – спросил Андреас, заметив краем глаза, что младшие отвлеклись на еду.

– Все обитатели замка очень сочувствуют ее светлости, – склонившись к подбородку господина, отвечает камердинер, – любовь между герцогиней и ее мужем замечали все. У них… – тут старый слуга понизил голос, – была одна спальня на двоих! Сейчас ее светлость приказала закрыть те покои и вернулась в девическую спальню. Дамы недовольны, там мало места, но гэри настаивает.

Андреас нахмурился.

Он свою жену полюбить не успел. Брак устроил отец. Хрупкую девочку с шелковистыми светлыми волосами привезли в Рюнген весной вместе со стадом молочных коров, парой породистых кобыл-трехлеток и сундуками приданого.

Сыграли свадьбу, он провел в ее постели несколько ночей и уехал охранять дороги маркграфства. Вернулся к осенней распутице и обнаружил за столом вместо жены колобок на ножках. Отец его был доволен – невестка сразу понесла и, судя по размеру живота, собиралась подарить маркграфству наследника, но…

Эльза умерла родами, вытолкнув на свет крошечную, красную от натуги дочь. Такую маленькую, что повитуха сунула дитя в меховую рукавицу, заявив, что ее нужно греть, как мокрого цыпленка, а то не выживет.

Возиться с такой крохой никто не хотел, но повитуха попалась упертая – сунула рукавицу Андреасу за пазуху и прибегала каждый час с рожком козьего молока, чтобы покормить малютку и сменить тряпицу между ног.

Первые сутки тряпица оставалась почти сухой и чистой, и добрая женщина твердила молитвы, растирая крохотное краснокожее существо маслом, вливая по капле молоко, а потом… Под радостные крики повитухи Андреас морщился и боролся с желанием выбросить рукавицу в окно, чтобы избавиться от запаха того, чем наполнился самодельный подгузник.

– Ваша гэри будет жить, гэр! – обрадовалась старушенция, купая Маришку в большой глиняной миске.

Наследник только хмыкнул и закрыл глаза. Ему хотелось спать, но нужно было идти к отцу, вносить в семейную книгу имя дочери, а после хоронить ее мать.

Андреас справился, но жен больше не брал, как ни уговаривал его отец. Тогда маркграф Рюнгена женился сам, и в замке настали новые времена.

Поначалу наследник не заметил разницы – как мотался по дорогам, так и продолжил, заезжая в замок отчитаться, отмыться, поесть пирогов, поспать в кровати, и снова уносился на дорогу. Однако пришла осенняя распутица, и ему пришлось вернуться в Рюнген больше чем на месяц.

Слуги вели себя иначе. Новая хозяйка выделяла “любимчиков” и жестоко порола тех, кто ей не угодил. Братья сникли и похудели. Оказывается, увлечения младшего назвали “глупостями”, отобрали дорогие краски и бумагу и усадили Эсташа с дамами – подавать платки, держать клубки и приносить при необходимости нюхательные соли.

Кармила отец готовил в экономы. Средний вел замковые книги, делал закупки, составлял амбарные списки и выдавал жалование солдатам. Когтистые лапки новой гэри Рюнген дотянулись и до него. Мачеха виртуозно ссорила Кармила с отцом, убеждая его в бесполезности трат. Угодивший в медовую ловушку маркграф уступал жене и отмахивался от сыновей.

Андреас поскандалил с отцом, велел мачехе вернуть младшему бумагу, краски и возможность переписывать книги. Выбил жалование своим людям, и тогда… Тогда эта стерва принялась травить Маришку. Вернее, Эльзу Марианну Дебору Рюнген.

Наследник не мог сидеть в замке – уехал по первопутку, а когда вернулся к зимнепразднику, застал дочь в слезах. Снова устроил скандал, забрал простенькие украшения, оставшиеся Маришке от Эльзы, и… на следующий день его дочь облили кипятком!

Впав в ледяное бешенство, Андреас увез малютку в дом лекаря – сына той самой повитухи, и попросил присмотреть за ребенком. Затем был долгий и тяжелый разговор с отцом. Маркграф Рюнген уперся, отрицая вину жены, и тогда Андреас затребовал материнскую долю наследства, забрал братьев, присягнувших ему лично воинов и уехал искать счастья для себя и своих близких.

Оценив замок Файф, он решил, что попытает тут счастья.

Пусть герцогом не станет – всегда можно наняться воином в егерский отряд, купить домик рядом, поселить там братьев и дочь… Пусть Эсташ переписывает книги и бренчит на лютне. Кармил может предложить свои услуги герцогине – он хороший управляющий – или поискать счастья в других крупных владениях. Андреас даст ему время.

И даже если они никогда не вернутся в родной Рюнген… он будет заниматься тем, что умеет, к чему привык, а Маришка и Эсташ будут надежно прикрыты его спиной.

Придя к такому выводу, Андреас энергично смыл пену и начал одеваться. Следует проявить вежливость и познакомиться с герцогиней Файф за ужином, а он чуть не уснул в лохани, погрузившись в свои размышления.