Читать книгу: «Чародейка Поволжья. Том 2. Вавилонский бурелом», страница 2

Фёдор кивнул.

– Наслышан много, почту за честь принять участие, – и Арина на одно мгновение увидела в нём аристократа девятнадцатого века.

– Дай-ка сперва на твою машину глянуть.

Снорри вразвалочку прошёл к припаркованной «Хонде» с двумя шлемами на руле. Остановился, потом схватился за бороду:

– Зинка, ты кого ко мне привела!

– Что-то не так? – вежливо поинтересовалась чародейка, – вас что-то не устраивает?

– Меня не устраивает дохлая кобыла, замаскированная под японский мотоцикл, – негромко, чтобы не услышала продолжающая мыть ковёр жена, проговорил гном, – я полагаю, что и ездок не на этом тоже не совсем человек.

– Я Воронцова Арина, Чародейка Поволжья, – представилась Рина.

– Бывает, – скривился без особого почтения гном, – в том не ваша вина. Вы мне про ЭТО лучше объясните, – он выразительно кивнул на мотоцикл Фёдора.

– Производственная необходимость, – попыталась отговориться Рина, сделав строгое «учительское» выражение лица. Вампирша прыснула со смеху.

– Аришка, он ведь не отстанет, – прокомментировала она.

– Гномы у гор черпают упорство, – важно заявил Снорри, – и горы же нам силы дают.

– И тем не менее, господину Годаеву придётся удовлетвориться моим ответом, – сказала чародейка.

– Тогда и вам придётся удовлетвориться моим ответом, что незнамо что на незнамо чём, подозрительно смахивающем на оживлённую магией дохлую кобылу, к участию в гонке допущен не будет, – сощурился гном.

– Да перестань ты беспокоиться и переживать заранее, – донёсся до них низкий грудной голос Натальи, – сейчас у Снорика спросим.

Арина оглянулась и увидела, как жена гнома обнимает за плечи девушку в форме Сбербанка.

– Чего случилось? – недовольно проговорил гном, – какая беда?

– Кира спрашивает, не видел ли ты Сашу, – за подругу ответила Наталья.

– Не, сегодня не видал, – покачал головой Снорри, – он вчера трассу поехал размечать. Со вчера после обеда я его не видел.

– Он тебе не отзвонился? – с надеждой спросила Кира, славная, миловидная девушка с коротко остриженными волосами, – отзвонился или нет?

– Нет. Да и с какой стати? Он, чай, не дитя малое, чтоб всё время пригляду требовать. Уж который год на «Буреломе», ему не впервой. Да и делов-то всего лишь флажки вдоль трассы понатыкать. Чего взбеленилась?

– Боюсь, с Саньком что-то случилось, – взволнованно проговорила Кира, – вчера не звонил, сегодня тоже. Я в обеденный перерыв к нему домой побежала, у меня свой ключ есть. Там тоже никого. Ощущение такое, что никто в доме не ночевал: чайник холодный, полотенца и раковины сухие. Я со вчерашнего вечера звоню – всё впустую. Сначала думала ладно, в лесу роуминга может и не быть. А ночью, а утром? Всё одно: «Абонент не доступен или находится вне зоны действия сети».

– Понятно, – Снорри снова дёрнул себя за бороду, – разберусь, ты это, Кира, панику раньше времени не разводи. Сашок, он у Максима-лесника зависнуть может. Размечал вчера по болоту, вымазался весь, в баню пошёл, потом выпили. Телефон разрядился, вот тебе и, пожалуйста, самое настоящее «вне зоны действия сети». Сама знаешь, он гульнуть не дурак. Съезжу, разберусь.

– Спасибо, Снор, – поблагодарила девушка, – а то у меня обеденный перерыв кончается. Я в банк побегу.

– Давай, Наташка позвонит, как узнаю.

– Федь, – прошептала вампирша, – давай набьёмся в помощники. Мы ему пропавшего приятеля отыскать поможем, и у него тогда нам отказать в участии язык не повернётся.

Толстой вопросительно поглядел на Рину. У чародейки было странное чувство: девушка из Сбербанка была, несомненно, взволнована, но одновременно с этим казалось, будто её волнение связано не только с загулявшим Александром. Казалось, она злится на «Вавилонский бурелом», гнома, его жену и весь белый свет вместе с ними. Видимо, относилась к породе людей, у которых всегда и во всём виноваты другие.

– Может, подключимся к поискам? – спросил Американец.

– Чародейка, говорите, – задумчиво проговорил гном, снимая бейсболку и вытирая лоб, – может, и правда ваша помощь потребуется. Там, где трасса в этом году проходит, один перец есть, лесник тамошний. Так он нам все уши прожужжал про лешего и прочую нечисть, что якобы в ихней Евдокимовке людей изводит. Я, конечно, в россказни подобные не особо верю, и Санька наверняка живой-здоровый, но сильно пьяный у Макса завис. Максимом лесника зовут. Но на всякий пожарный поедемте со мной. Вдруг в лесу что приключилось: ногу там повредил или головой ударился. Помощь не помешает.

– Я тоже с вами, – объявила вампирша.

– Ты-то с какой стати? – насупился гном.

– А с такой, что я – фельдшер со средним медицинским образованием, – она одарила Снорри улыбкой кинозвезды, – кто шину твоему страдальцу наложит? Кто голову перевяжет? Я, между прочим, и на гонках могу подстраховать по части медпомощи.

– Ладно, – кивнул гном, – Наташ! – зычно позвал он жену, – мы в Евдокимовку. Коли Михайлов заявится, объясни ему, что из-за форсмажора тормоза завтра отлажу.

Наталья оглянулась с с тоном сказала мамаши:

– Чтоб к ужину был, как штык! Я второй раз разогревать не собираюсь. И звони, если что…

– Слушаюсь, мой генерал! – шутливо отдал честь гном и попытался щёлкнуть каблуками, что не вышло из-за отсутствия у сланцев каблуков.

Через минуту вся компания размещалась в шикарном внедорожнике, высотой гораздо больше самого владельца. Фёдору автомобиль понравился, однако ж он не преминул пошутить о компенсации собственного роста размерами средства передвижения. На что Снорри солидно ответил:

– Мне комплексовать нечего. Я достаточно высокий для гнома, а машина такая ни что иное, как удобство плюс безопасность. К тому же стоимость агрегата враз всяким дуракам на дороге отбивает желание рисковать возле меня – выплаты по страховке дороже чугунного моста ему встанут.

Толстой сразу разместился рядом с водителем, предоставив заднее сиденье в полное распоряжение представительницам прекрасной половины человечества.

– Ну, командир, давай вводи нас в курс дела, – потребовала вампирша, как только они выехали из города. Колись, что там придумал с новой трассой. Я догадалась, что в этом году в Евдокимовском лесу соревноваться будете.

– Ага, – кивнул гном и посигналил чёрному телёнку, вздумавшему внезапно прогалопировать через дорогу, – эту мысль подружка Наткина подала. Она к Саньку в деревню ездила, в лесу погуляла, баек страшных понаслушалась и загорелась идеей «Вавилонский бурелом» там проводить.

– А что за байки? – Арина всю жизнь прожила в Междуреченске, про знаменитый Евдокимовский лес, которому будто бы полтысячи лет, она слышала. Но бабушка рассказывала только, что там скрывались остатки мужиков, что за Емельяном Пугачёвым пошли. Разбойничали, а лесу прятались. Потом их переловили и перевешали.

– Вот приедем к Максиму-леснику, он вам всё и расскажет. Не мастер я, да бредни его я никогда на веру не принимал.

– А не проще было бы сначала вашему леснику просто позвонить, – спросила чародейка, – а потом уже срываться с места?

– Позвонить! – воскликнул гном со смешком, – позвонил бы, коли было куда. Максик наш малость повёрнутый на всяких теориях заговора. Он верит в инопланетян, в то, что короновирус распыляют реактивные струи самолётов, а людей чипируют через прививки, сотовые телефоны и интернет. Поэтому у него даже стационарного телефона нет.

– Откуда же он черпает свои тайные знания? – спросила Зина.

– У него спутниковая тарелка на крыше, а ещё он всякий раз, как в Междуреченск приезжает, скупает все сомнительные газетёнки и журналы, в коих освещаются интересующие его вопросы. Да, чуть не забыл, он у нас ещё по всякой нечисти себя специалистом почитает, эдаким русским ведьмаком, – гном свернул на просёлочную дорогу, переехал через мостик и покатил дальше среди желтеющих полей подсолнечника, – никогда не понимал, каким образом в его голове инопланетяне вместе с лешими уживаются!

Глава 2 Максим-лесник и прочие неприятности

Дом лесника, как и ожидала Рина, находился на окраине деревни. Небольшой, но добротный, он прятался в тени оплетённого диким виноградом забора и старых яблонь, ветки которых уже начинали клониться под тяжестью ранних яблок. Заливисто залаяла дворняжка, оттягивая на всю длину цепь, у крытой соломой будки.

– Эй, хозяин, есть кто дома!? – крикнул гном так громко, что Рине невольно пришло на ум присловье о подъёме мёртвых из могил.

– Иду, иду, – на крыльце показался неопределённого возраста мужик в трусах и панаме с вышитым иероглифом, – заткнись, Кныш, надоел! – прикрикнул он на собаку.

Гном чинно поздоровался и спросил:

– Санька Кудряшов у тебя?

– С чего взял, – выразительно пожал плечами Максим. Он оказался крепким, с заросшей волосатой грудью и выпирающим животиком, – вчера в обед заезжал, а потом быстро уехал.

– Давай-ка в дом пойдём, – предложил Снорри, обмахиваясь бейсболкой, – жарко на солнцепёке стоять.

– Ты, Снорри, сперва своих спутников представь, – исподлобья поглядел лесник, – я абы кого в избу к себе не пускаю.

– Иди ж ты, – пробормотал гном и представил всех как своих помощников по проведению «Бурелома», а Фёдор добавил, что он сам очень надеется поучаствовать в знаменитой гонке.

– Ладно, – согласился лесник и, осклабившись, пригласил внутрь фразой из знаменитой песни, – будь как дома, путник, я ни в чём не откажу.

– Спасибо, – хмыкнул гном, – ружьё почистил, поди, уже?

В доме царил упорядоченный хаос, какой неизменно сопровождает жизнь практически каждого холостяка: часть вещей лежали на отведённых им местах, а часть разбрелись по дому и обосновались, где придётся. К ним относились, например, в меру вытертые джинсы, клетчатая рубашка и несвежая футболка. Максим ногой задвинул их за стул и предложил гостям квасу.

– Сам делал из лесных ягод и ячменя, – похвастался он, протягивая разномастные кружки и чашки, – так что там с Александром?

– Поехал размечать трассу и не вернулся, – коротко ответил Снорри, – баба его сегодня кипиш подняла. Я, грешным делом, подумал, что мужик у тебя в бане завис. Но ты ж с техникой не дружишь, тебе ж даже не позвонить, пришлось время тратить и бензин жечь.

– Я ваши смартфоны в руки не возьму, – вскинулся лесник, – не желаю, чтобы мне прямиком в черепушку сигналы разные посылали. Нужен – приедь. Вот и весь мой сказ.

Зина еле сдержалась, чтобы не заржать во весь голос, но скрыла смешок зевком, деликатно прикрыв рот ладошкой.

– А я ведь предупреждал тебя, Снорри, не фиг соваться в Ста́ричное болото, дурные там места! – продолжал хозяин дома, уместив свою кружку на заваленном всякой всячиной столе, – и Санёк тоже недоброе предчувствовал. Не с проста ружьё у меня попросил.

– Извините, – вмешалась Арина, которой ягодный квас показался слишком терпким и кислым, – почему ваше болото имеет дурную славу?

– Во-первых, болото вовсе не моё, – почему-то обиделся лесник, – а слава у него заслуженная. Когда-то тут проезжий тракт проходил, но лет сто пятьдесят назад случился то ли оползень из-за дождей, то ли братушки-бобры постарались, только речка Евдарка русло поменяла, а из старицы и открывшихся ключей образовалось Старичное болото.

– Ты нам не лекцию по географии родного края читай, а про Санька расскажи, – гном без церемоний перелил квас, отставленный чародейкой в сторону, в свой гранёный стакан и залпом выпил, – легенды о кикиморах, русалках и прочих фольклорных элементах отложим на потом.

– Санька приехал, дай бог памяти, в полвторого, ну, крайняк, без двадцати два, – Максим-лесник снял панаму, скрывавшую раннюю обширную лысины, – покалякал со мной минут десять, квасу испил, ружьецо выпросил, проверил флажки и в лес подался. Я ему ещё про осторожность напомнил и сказал, чтоб не вздумал костерок развести. Оштрафую, и не погляжу, что приятели.

– После разметки он к вам заехать не собирался? – уточнила Арина. Пропал человек, не может же она оставить всё на странного субъекта в трусах, который отрицает технический прогресс, гнома, которого больше всего на свете интересуют гонки да хихикающую парочку из графа Толстого и вампирши.

– Собирался или нет, не скажу, – покачал головой лесник, – но не заехал, – он задумался, – а ведь и правда, странно. Ружьё вернуть должен был. Забыл, может. А, может, случилось чего.

– Какое несчастье вы подразумеваете под этим самым «чего»? – продолжала чародейка.

– Места у нас тут нехорошие, – с некоторой долей грусти произнёс Максим, – красота, слов нет, какая, но и дряни в Евдокимовском лесу и на болоте хватает. Какой именно, не скажу. Только народу у нас гибнет в разы больше, чем по уезду. Например, лет десять назад тракторист прямо с «Кировцем» утоп.

– Эка невидаль, – прокомментировал Снорри, – залил зенки, поехал, куда эти самые пьяные зенки глядят, угодил в болото – и кранты! Почитай в интернете, сколько по всей империи подобных несчастных случаев происходит.

– Интернет ваш для промывания мозгов выдумали, там что хочешь написать можно. А у нас всё на моих глазах происходит. Про собак я вообще молчу, убежит если в лес – пиши пропало. Сгинет. Коровы тоже бывает, пропадают. В деревне их даже не ищет никто, понятное дело, своя жизнь дороже любой скотины.

– Может, потому и пропадают, что вы их не ищите? – встряла Зинаида, – чего бояться: ни волков, ни медведей у вас не водится. Да откуда ж им взяться, я по карте в телефоне поглядела, тут до Тамбовской трассы километра три-четыре по прямой.

– Это ж по прямой! – вздохнул лесник, – только прямая эта через Старичное болото и Евдокимовский лес пройдёт, а там проходу и проезду нет. Даже гать не стоит, тонет. Я вот думаю, лешак либо болотник балует. А после Пасхи девчонка пропала.

– Интересно, – поощрила его чародейка.

– Ничего интересного, – буркнул Максим, – выпускница школы. Поругалась с парнем, разобиделась, выкрикнула, мол, тебе не нужна – лешему по сердцу придусь, что ты ещё сто раз пожалешь. Раньше верили, будто хозяин леса себе жену из человеческих девушек выбирает, – он сделал паузу, словно припоминая события двухмесячной давности, – в лес подалась. Дурень ей вслед счастливого брака пожелал и домой пошёл.

– И что потом? – Рину начинала раздражать манера Максима-лесника останавливаться на половине фразы.

– Девку искали всем селом. Даже полиция из Междуреченска приезжала.

– Нашли?

– Нашли окровавленный кроссовок, и всё.

– И что постановило следствие? – Рине история начинала нравиться всё меньше и меньше.

– Какое следствие! Околоточный походил-походил по поляне возле болота и постановил: суицид на почве неразделённой любви через вскрытие вен колюще-режущим предметом с последующим самоутоплением в болоте. Я пытался околоточному сказать, что на обувке следы зубов, но тот только отмахнулся и велел не лезть не в своё дело. Вот из-за всего этого я и вбивал в его дурную рыжую голову, – он шутливо постучал гнома по голове, – что «Бурелом» в Евдокимовсом лесу – плохая идея, что добром это не кончится.

– Давно пора развеять суеверия и страхи вокруг вашего леса, – хлопнул себя рукой по колену Снорри, – живёте будто в позапрошлом веке: во всякую ерунду верите. Мы так моторами зарычим, что все ваши лешаки с кикиморами бежать без оглядки до самой трассы будут. И возвращаться зарекутся.

– Вот Сашке, видать, не удалось напугать, – ядовито проговорил лесник.

– Ты с нами? – строго вопросил гном, – покажешь, что где в лесу.

– Не могу, – отвёл глаза собеседник, – у меня дело неотложное. Загодя договорился.

– Ладно, ведьмак хренов, – скривился Снорри, – обойдёмся своими силами. Сдрейфил, так и скажи.

Максим надел на голову свою панаму и ответил:

– Осторожность и трусость – различные понятия. Моё дело в лесу за порядком следить, чтоб костры не жгли, рыбу не глушили, капканов не ставили. А заблудившихся по собственной дурости мужиков я искать не обязан. Был бы свободен – помог, раз занят – извиняй.

Дорога в лес производила впечатление когда-то наезженной, а теперь основательно заросшей травой. Первый флажок они увидели сразу, как только заехали под сень дубов и клёнов. Стало сумеречно, всё пространство между деревьями занимал густо-зелёный подлесок, укрывающий землю сплошным ковром.

– Пока всё нормально, – констатировал гном, объезжая полупросохшую лужу, – флажки на месте через оговоренные промежутки. Боковое ответвление дороги перегорожено запрещающей лентой. Двигаемся дальше.

Они проехали по краю живописного озера, где из камышей выплыла пара лебедей с малышами, поднялись на холм, поросший почему-то соснами, и снова нырнули в прохладный зеленоватый сумрак леса.

Первая странность обнаружилась примерно минут через двадцать плутания по всё ухудшающейся дороге, кое-где перегороженной влажными отрогами болота и попадавшими от ветра деревьями. В лобовое стекло со всего размаху ударился огромный толстый овод. Фёдор вздрогнул и отшатнулся от неожиданности. В этот момент они увидели нерасставленные флажки, яркой пёстрой кучей валявшиеся сбоку от дороги.

– Ничего не понимаю! – восклицал гном, поднимая повлажневшие флажки, – почему Санька бросил их тут вместе с молотком.

– Может, я взлечу и погляжу сверху? – предложила вампирша, – ищут же пропавших на вертолётах.

– Не вздумай! – запретил гном, – не хватало ещё шумихи в интернете: летающая баба над лесом, где планируются знаменитые гонки. Тут трасса на Тамбов в нескольких километрах. Представляешь, сколько проезжающих успеют тебя сфотографировать?

– Ладно, ладно, обойдусь без нотаций, – проговорила Зина и с видом человека, которому нет ни до чего дела уселась на траву.

Фёдор со скучающим видом бродил вокруг.

– Ты помнишь, какие шины у были на машине Санька? – спросил он, наклоняясь к земле, – мне кажется кто-то не так давно свернул с дороги и поехал по просеке.

Действительно, трава была примята, словно кто-то внезапно свернул и поехал прямо в лесную глушь.

– Ничего не понимаю, – Снорри привычно дёрнул себя за бороду, – с какого перепугу Санька попёрся в лес?

Гном вытащил карту и принялся сверяться с ней,

– Там ничего нет, болото одно. А трасса правее прямо вдоль дороги идёт и к заброшенному карьеру должна вывести. За карьер другие отвечают. На фига парень попёрся к болоту?

– Поедем и посмотрим, – проговорила чародейка.

– Ребята, а вы ничего не чувствуете? – поёжившись вопреки летнему зною, спросила вампирша, – не могу сказать ничего определённого, но мне как-то неохота двигаться в том направлении. Знаете, как перед визитом к гинекологу. Вроде ничего особенного, а тревожно и совсем не хочется идти.

Гном засмеялся:

– Ну, сказанула! Нет, моя милая, мы с Фёдором к бабьему доктору не ходим, и не знаем, каково это.

Рина пропустила смешки гнома мимо ушей и замкнула магическую цепь на внутреннее зрение. Ничего. Лес, как лес. Каким мы его видим, таков он и есть. Ничего странного, а тем более, пугающего не наблюдалось. Только краски стали ярче, а звуки чётче: вот кукушка затянула свою однообразную песню, перекрывая щебетание других птиц, над ухом жужжит что-то мелкое, мельтешащееся. Вдалеке захлопала крыльями крупная птица, дятел отбивает свою азбуку Морзе. И всё. Даже ветер стих.

Зина обиделась на насмешки и демонстративно уселась в машину. Снорри с остальными последовали её примеру. На поверку просека оказалась вовсе не просекой, а заброшенной дорогой, кое-где основательно размытой дождями, с вылезающими корнями и неуёмной травой выше колен. Внедорожник гнома стоически преодолевал все выбоины, длинные лужи зацветшей на солнце воды, переваливался по неровностям почвы.

Автомобиль Саши гном и Фёдор увидели практически одновременно. На влажной поляне стоял, точнее лежал на боку старенький «Козёл» с металлической крышей. Вокруг была взрытая земля, словно машину волочили волоком.

Снорс не стал подъезжать близко, остановился в отдалении и на всякий случай развернулся, чтобы в случае чего не тратить времени и уехать сразу. Глазам чародейки предстала странная картина: нос автомобиля был сплющен, словно на него присел слон. Окна осыпались на траву хрустальными осколками. Но самой странной была крыша. Она напоминала вскрытую ножом консервную банку, которую вскрывал страшно неумелый и страшно голодный турист. И ещё была кровь, много крови.

– Да что ж это такое? – причитал гном, после того как его вывернуло на кусты ежевики, – что случилось то? Какая долбанутая сволочь это сделала?

– Мне кажется, – проговорила Зинаида непривычно серьёзным голосом, – твоего помощника убили, и убила его какая-то нечисть, – она подняла охотничью двустволку с погнутыми стволами. На стволах явственно были видны следы четырёх пальцев, – Аринушка, сдаётся мне, что вы с Фёдором опять в деле.

Арина и сама поняла это, как только увидела вскрытую крышу автомобиля и обилие запекшейся крови вокруг. Ни человеку, ни животному сделать подобное было бы просто не под силу.

– Я, Чародейка Поволжья берусь за расследование произошедшего в Евдокимовском лесу случая исчезновения гражданина Российской империи Кудряшова Александра, – ей почему-то показалось важным официально заявить о своих намерениях. Но где-то в глубине души, Арина понимала, что ей попросту страшно и необходимо собраться с мыслями.

– Валяй, – последовал ответ гнома, – если надо чего, не стесняйся, говори. Это у меня парня какая-то лесная сука на ремни порезала, – он покопался в багажнике и оказался вооружён увесистой кувалдой на длинной ручке.

– На меня тоже можешь положиться, лапа, – проворковала вампирша, – про Фёдора вообще речи нет.

Толстой в это время открыл заклинившую дверь, и сунул голову внутрь автомобиля.

– Виновник всего этого безобразия что-то искал внутри, – проговорил он, вытаскивая наружу обычный брезентовый рюкзак защитного цвета. Бок рюкзака также был разрезан, – что обычно вы берёте с собой?

Снорри взял то, что осталось от рюкзака и вывалил содержимое в стороне от кровавых пятен.

– Нож, две банки тушёнки, – перечислял он, раскладывая в рядок сашкино обзаведение, – хлеба нет, а его обычно берём. Крупа пшено в отдельных упаковках для варки, фляга с водой, колбаса сырокопчёная, не распечатанная, два огурца свежих, яйца варёные, пачка лапши быстрого приготовления. И всё.

– Чего не достаёт? – Фёдор проверил содержимое фляжки, – вода.

– Нет соли и пачки влажных салфеток, – с удивлением проговорил гном, – я ещё с прошлого года после «короны» за отсутствие салфеток на банку пива штрафую. Вроде бы мелочь, а таскают все. А ещё, – он прищурился, – у Санька обычно заначка была.

– Деньги? – переспросила Рина, поняв буквально.

– Рискну предположить, – вампирша палочкой ловко подцепила бутылку из-под армянского коньяка, – речь идёт о заначке иного рода.

– Ага, – подтвердил Снорри, – именно об этом я и говорил.

– А кто-то очень истосковался по коньячку, – Зинаида протянула Арине бутылку, и та увидела, что пробка не отвинчена, как обычно, а откусана зубами вместе с частью горлышка.

– Выходит, – девушка попыталась воссоздать картину того, что произошло на поляне, – вчера Александр по неведомой причине прекратил расставлять флажки и свернул с намеченной траектории вбок. После этого двигался в сторону где-то километра три. Так? – гном кивнул, он уже нашёл на карте поляну, где автомобиль встретил свой бесславный конец, – потом на поляне появился кто-то, от которого Александр заперся в машине. Этот кто-то принялся колошматить по капоту, а его жертва использовала ружьё, одолженное у лесника. Полагаю, это не возымело действия, и враг продолжал корёжить автомобиль. В конце концов он вскрыл крышу, вытащил Александра и серьёзно ранил его.

– Подтверждаю, – включилась вампирша, – как медик, и как беззаветный любитель детективов. Кровь вчерашняя, она облизала палец с образцом. По запаху – только человеческая. Значит попасть в нападавшего Санька не смог. А количество крови указывает, что ранили его сильно, но ни артерии, ни вены не задеты. Скорее всего полостная рана.

Рина кивнула, показывая, что приняла к сведению всё, сказанное Зинаидой.

– Далее нападавший отобрал у жертвы ружьё, погнул для верности ствол, что свидетельствует о несомненной его разумности. Поскольку он осознавал об опасности и понял, как ружьё вывести из строя.

– Он также выпил коньяк, – подхватил Фёдор, – а уж это сделать неразумная тварь никак не могла. Я однажды попытался напоить лошадь шампанским.

– И как? – заинтересовался гном.

– Как в пословице: один человек может привести лошадь к водопою, но даже сорок не могут заставить её пить. Лошадь пить шампанское отказалось. Я проиграл пари и вылил всё ведро себе на голову.

– Да, – продолжила чародейка, – нападавший выпил коньяк, забрал с собой трофеи из распотрошённого рюкзака. Он взял соль и влажные салфетки. Мне такой набор кажется странным. После этого он потащил жертву, – она огляделась, и вампирша любезно подсказала, – в ту сторону.

– Давайте пойдём, вдруг Санёк ещё жив, – предложил гном, – а кто разгром учинил, у меня ещё попляшет. Федька, ты как, не сдрейфишь?

– Я? – Толстой картинно откинул свои длинные вьющиеся волосы за спину, – за такое предположение полагается подсвечником по мордасам, но из-за отсутствия оного и симпатии к оппоненту обойдусь простым «нет».

– За Зинку я спокоен, – продолжал гном, – эта бестия сухой из воды выйдет, обойдёт со спины и пинка отвесит. А вот вы, Аринушка, не боязно на непонятно кого идти?

– Если б сказала, что нет, соврала бы, – призналась чародейка, – только моя бабушка говорила, что храбрый человек не тот, кто не боится, это просто ненормальный! Храбр тот, кто преодолевает свой страх. Я преодолеваю, да и Фёдор со мной.

Тропинка, имеющая право называться тропинкой лишь с большой натяжкой, скорее просто примятая трава, вела вглубь леса. Рина посмотрела на кровавые капли и подумала, что им навряд ли удастся найти Кудряшова живым.

Над ними сомкнулись кроны старых, покорёженных ударами молнии вётел, с листьев мерно капало, а земля под ногами заметно повлажнела. Чародейка едва не наступила на вывернувшегося прямо под ноги ужа. Было жарко, влажно и душно, чёлка липла ко лбу.

Тропа вывела их на поляну, переходящую в заросли тростника, и упёрлась в болото. Оно блестело окнами среди густой ряски и широких листьев кувшинок. Из тростника, захлопав крыльями, взлетела утка. Труп разметчика трассы они увидели сразу. Он висел на импровизированных распялках между деревьями. Его выпотрошили, оскопили и повесили подвялиться на солнце. Внизу под ним валялись окровавленные влажные салфетки, кто-то тщательно обтирал свой обед, и пустая картонная коробочка из-под каменной соли.

– Какая сука такое вытворила! – воскликнул гном и прибавил непечатное ругательство, столь забористое, что заставило даже Фёдора поглядеть на него с уважением.

– Высоко, – проговорила Зинаида, задирая голову, – метров пять будет, не достать. И с дерева не добраться, ветки слишком тонкие, не выдержат.

– Я отстрелю, – сказал Американец, – отойдите подальше, чтобы мертвец на вас не упал.

– Интересно из чего ты стрелять собрался, – Снорри отошёл на безопасное расстояние, – за погнутым ружьём лесника сбегаешь или прямо из пальца пальнёшь?

– Почти, – в руках Толстого появились знакомые Рине дуэльные пистолеты.

Почти не целясь, он выстрелил сразу с двух рук. Две верхние распялки, сплетённые из тонких ивовых веточек, лопнули, тело рухнуло вниз и закачалось, повиснув на двух нижних. Прогремели ещё два выстрела, нижние распялки разлетелись в стороны, а то, что осталось от Кудряшова Александра, упало в траву.

Снорри деловито затрусил к покойнику. Приблизился, крякнул, стянул с себя футболку с символикой тяжёлого рока и одним движением разорвал её. Затем кое-как обернул труп и взвалил его себе на плечо.

– Пошли, пока повар не вернулся, – он выразительно кивнул на коробку из-под соли.

Но уйти им не удалось. Поверхность болота вспучилась пузырём и, разбрасывая капли тёмной воды и ряску, на берег выбралось нечто. Оно было четырёхметрового роста и более всего напоминало исхудавшую до крайности человекообразную обезьяну, нацепившую на голову череп какого-то животного с рогами. Тело урода покрывала не то грязная, похожая на мох, шерсть, то ли обрывки меховой одежды. Он поднял голову к небу и завыл, мерзким, закладывающим уши воем.

– Моё-ё, – пробулькал монстр, с неожиданной скоростью метнувшийся к гному, – не тро-ожь!

Он с лёгкостью, словно отнял у ребёнка конфетку, выхватит труп у гнома, а самого Снорри оттолкнул прочь.

– Что ж ты за erdaille! – воскликнул Фёдор, всаживая в урода по несколько пуль из каждого пистолета, – Арина, отойди подальше!

Пули ударили во впалую грудь, но не причинили никакого видимого вреда. Они просто утопли в плоти чудовища с чавкающим звуком, как тонут брошенные в болото камни. Нельзя сказать, что монстр не почувствовал выстрелов: золотые огоньки глаз, мелькавшие в пустых глазницах черепа упёрлись в Фёдора. Арина замкнула внутри себя как можно больше магических цепей, чтобы её героическая душа не испытывала недостатка в энергии. Длинная тощая рука вытянулась и попыталась схватить парня, он ловко уклонился, отпрыгнул в сторону, перекатился и принялся стрелять снова, вложив в пули ещё больше силы.

В то же время вампирша прыгнула ему на руку, с ловкостью канатоходца пробежала несколько шагов и попыталась ударить по горящим глазам выросшими в мгновение ока когтями. Монстр отвернул голову, и когти, размером со столовые ножи, проскребли по скуловой кости, а Зинаида получила удар трупом. Девушка полетела в сторону двухобхватного дерева с силой, что должна была по крайней мере переломать ей все кости. Однако вампирша с нечеловеческой ловкостью развернулась прямо в воздухе, изменив траекторию полёта и приземлилась на колено и руку с грацией компьютерного персонажа.

Фёдор, продолжавший расстреливать тварь с двух рук, выругался и заменил пистолеты огромным мечом, хорошо знакомым чародейке по их прошлой схватке. Это была точная копия Бастара – меча Клауда Страйфа, главного персонажа «Финалки» – игры, пришедшей по сердцу Американцу.

– Только не Сталь Души! – выкрикнула Рина, видя, что Фёдор намеревается использовать против болотного монстра свой небесный фантазм, – он иммунен к магии либо просто поглощает её. Не факт, что Сталь его пробьёт, зато если я потеряю сознание, ты останешься без энергетической подпитки.

Фёдор замер в сомненье. Чудовище повернулось на голос чародейки и, припав к земле, буквально перетекло по поляне. Замах, Толстой сгрёб в охапку Рику и перепрыгнул через монстра, угодив в тростники. Зина, воспользовавшись моментом, перекатилась и полоснула когтями, перерубая связки монстра под коленями.

– Раз ходишь, значит, и мышцы, и связки у тебя есть, – она для верности резанула ещё разочек.