Читать книгу: «Свет – Тьма. Вечная сага. Книга 2», страница 3

В задумчивости я ещё раз окинула взглядом удручающий пейзаж, однако на этот раз заметила явное изменение – у подножия горного хребта растянулась цепочка крошечных оранжевых точек. Они еле заметно шевелились и медленно ползли по склону, напоминая огненную змею. Я потёрла глаза, желая убедиться, что мне не почудилось, но огоньки никуда не исчезли…

– Это Стражи.

Эмили подошла так тихо, что я испугалась, но совсем не удивилась.

– Ты следила за мной? – спокойно спросила я, даже не повернувшись.

– Конечно, – мягко отозвалась женщина. – Нужно было убедиться, что ты не наделаешь глупостей.

– А если бы я решила уйти?

– Я бы поняла это. И отпустила тебя. Все бы отпустили, – она замолчала и тоже обратила свой взор к кривым скалам, словно украшенным мерцающей гирляндой.

– Они возвращаются? – спросила я после некоторого молчания, понимая, насколько тщетными являлись мои вчерашние попытки найти Давида.

– Да, – просто ответила Эмили.

– Значит, Битва скоро начнётся?

– Да.

– Я должна их дождаться.

– Нет, – так же просто, но очень настойчиво ответила женщина.

– Почему?

– Потому что нельзя. Сейчас ты должна думать о Битве, а не о Стражах. Тебе нужно подготовиться, поесть, одеться…

– Я не хочу есть! – раздражённо и немного обиженно бросила я.

Я откровенно не понимала, почему о Давиде думать было нельзя, а о такой ерунде, как томатный суп, думать было можно!

– Не волнуйся, – успокаивающе произнесла Эмили и коснулась моей руки. – Ты обязательно его встретишь, когда придёт время.

– Откуда ты знаешь?

– Здесь всё так работает. Если ты хочешь кого-то найти, то обязательно найдёшь. При условии, что он тоже этого хочет…

– И если Свет позволит, – фыркнула я.

Однако её слова словно ножом полоснули по сердцу, ведь я на самом деле боялась, что Давид не захочет меня знать. Я отчётливо помнила его нежелание со мной видеться, пусть это было просто сновидение, и всё же. До сих пор я надеялась, что встречу его здесь. Меня поддерживала эта надежда, это ожидание и желание понять, что нас связывало. Но если этого так и не случится, если Давид меня не вспомнит, хватит ли мне сил и воли, чтобы выстоять в одиночку?

– Мне нужно их дождаться… – жалобно простонала я, чувствуя, что больше не могу находиться в неведении.

– Нельзя, – снова повторила Эмили. – Нам лучше вернуться.

Я хотела возразить, но её тон не терпел никаких возражений. Эмили была гораздо тверже, чем могло показаться вначале. Она напоминала маленькую и светлую скалу посреди тёмного мира, спокойную и несокрушимую в своей уверенности. За внешностью ангела скрывались железная воля и сила, которые не просматривались с первого взгляда, но которым невозможно было противостоять.

– Хорошо, – тихо ответила я и, бросив на далёкие скалы последний тоскливый взгляд, пошла вслед за женщиной обратно в лагерь.

А там уже начинали просыпаться люди. С угнетённым видом они выходили из палаток и собирались возле разгоравшихся костров. У многих на лицах читалась озадаченность, а некоторые неподвижно сидели, словно в трансе, невидящим взглядом уставившись на тарелки с бесцветным варевом. И не составляло труда догадаться, какие сны снились им этой короткой ночью и какие мысли теперь посещали их головы.

Возле нашей палатки тоже горел костёр, заранее разведённый кем-то или чем-то, и над ним болтался большой дымящийся котёл, к которому подходили люди за своей порцией завтрака. Никто из них не проронил ни слова. Они молча зачерпывали жидкое варево, устраивались возле огня и так же молча его поглощали. Эмили практически насильно усадила меня на свободное место, достала откуда-то из-под полога две миски, наполнила их и сунула одну мне.

– Ешь, – приказала она, первой нарушив нависшее над лагерем молчание.

– Нужно разбудить Меланию, – обеспокоенно произнесла я, уставившись на еду.

– Сама проснётся. Здесь до обеда не поваляешься.

– Ну да… – невесело усмехнулась я. – А кто разводит эти костры?

– Я… Я не знаю, – нехотя призналась Эмили, словно ей было стыдно чего-то не знать. – Они просто появляются.

– Странное место…

– А ты чего ожидала? – фыркнула Мелания над моим ухом. – Что выглянет солнце, и кучка волонтёров будет раздавать всем мороженое?

– Я же говорила, сама проснётся! – засмеялась Эмили и по-матерински нежно посмотрела на девочку.

– Доброе… Утро, – споткнувшись на полуслове, ляпнула я.

Я так привыкла произносить подобную фразу в земной жизни, что даже не задумывалась о её смысле. Она являлась обычным пожеланием, актом вежливости, но оказалась совершенно неуместной здесь – в мире, где ничего хорошего, а уж тем более доброго, произойти просто не могло.

В ответ Мелания усмехнулась и снова скрылась в палатке, забрав свой завтрак с собой.

– Надеюсь, она выживет, – произнесла я, и, наверное, в моём голосе и взгляде читалась такая же нежность. – Будет обидно, если ребёнок умрёт за тех, кого даже не знает…

– Здесь нельзя надеяться, – спокойно ответила Эмили. – Здесь нужно выживать. Поверь, Мелания умеет это делать гораздо лучше, чем мы с тобой…

И вновь прозвучал звон колокола.

Он гулким эхом прокатился над лагерем, над пустынным парящим полем, посеяв в сердцах и без того испуганных людей ещё больший ужас и страх. Этот звук я слышала вчера, и он означал, что пришло время спать. А что же теперь? Он являлся сигналом к началу Битвы или чем-то другим?..

Люди разом подняли головы и устремили взгляды в сторону кривых скал, по которым ещё недавно ползла вереница огоньков. Но теперь они опустели, вновь превратившись в чёрное пятно на фоне серого неба, и только на скрюченных пиках сияли две еле заметные тусклые звёздочки – оранжевая и голубая, – словно крошечные маяки в мире хаоса и мрака.

– Что это? – я встревожено посмотрела на Эмили, которая не подняла голову, как остальные, а сжалась в крошечный комочек, втянув её в плечи.

– Подъём, – почти прошептала она. – Доедай, нам пора собираться.

Аппетит у меня так и не появился, поэтому я поставила на землю нетронутую миску и направилась в палатку – готовиться к Битве. Вот только я совершенно не представляла, как буду натягивать на себя груду неизвестного железа, держать в руках длиннющий меч, а главное – как смогу сражаться, не владея оружием в принципе…

Внутри я застала Меланию. Она не теряла времени даром и в одиночку полностью облачилась в отполированные доспехи. Правда, несмотря на латы и воинственный вид, на Воина так и не стала похожа, в силу своих лет и невысокого роста больше напоминая закованного в железо карлика. И всё же с поразительной лёгкостью эта миниатюрная и хрупкая девочка подхватила практически полностью закрывавший её щит и сделала в воздухе несколько взмахов оружием, разминая руку. Я замерла, зачарованно наблюдая за её движениями, но Мелания заметила моё присутствие и резко развернулась.

– Извини… – промямлила я.

Девочка сверкающей молнией вылетела из палатки, снова едва не сбив с ног меня и подошедшую Эмили.

– Я просто… – попыталась я оправдаться хотя бы перед женщиной, но светловолосая мягко втолкнула меня обратно.

– Не переживай. Мелании нужно время, чтобы принять нас. Жаль, что его слишком мало…

– Я чувствую себя виноватой перед ней. Только не знаю, почему, – призналась я, стянув с подставки огромный нагрудник и попытавшись приладить его к себе.

– Тебя не должна смущать её хрупкая внешность. Мелания – сильный Воин, иначе бы Высшие Силы не призвали её. Поэтому не думай о ней, думай о себе. Тебе нельзя забывать, кто ты и для чего находишься здесь. Тебя тоже выбрали, а значит, Свет возлагает на тебя большие надежды… Давай я помогу тебе одеться.

Эмили буквально впихнула меня в доспехи и ловко застегнула и завязала бесчисленные застёжки и ремешки, скреплявшие их. Потом оделась сама и показала, как нужно было держать щит и меч. Только урок фехтования преподать, к сожалению, не успела.

– Твоя душа вспомнит, не волнуйся, – попыталась она меня успокоить, но как-то неуверенно.

– Ты ведь и сама не знаешь, верно? – спросила я.

– Верно… Но я надеюсь… – прошептала она и, не проронив больше ни слова, вышла под бушующее небо.

Меланию мы нашли возле костра. Она сидела тихо и неподвижно, сложив руки и голову на рукоять меча, словно читая молитву перед боем. Но почему-то я была уверена, что девочка не молилась. Ощутив наше присутствие, Мелания встрепенулась, поднялась с земли и, не снимая маски мрачной решимости, направилась вместе с остальными прочь из лагеря.

То, что происходило дальше, напоминало массовое паломничество умалишённых. Люди в сверкающих доспехах протянулись между рядами серых палаток. Будто под гипнозом, они аккуратно обходили догоравшие костры и брошенные вещи, послушно двигаясь в одном направлении – туда, где их ожидала гибель. И я ничем от них не отличалась. Подхватив под мышку шлем, закинув за спину щит и крепко сжав рукоять меча, конец которого то и дело волочился по земле, я шла, ведомая неизвестно кем и неизвестно куда. В голове крутились Ванины слова: «Просто делай то же, что и остальные…» – и я решила выбрать их своим девизом на сегодня, поскольку других вариантов у меня просто не было.

Я не видела, кто шёл впереди, но этот кто-то вскоре остановился, и люди начали расползаться по обе стороны, образуя ровную линию. Казалось, нас хватит, чтобы занять всё пространство между сомкнувшимися вокруг скалами. Однако, обернувшись назад, я увидела ещё множество и множество людей, которые выстроились бесконечными рядами за нашими спинами.

Люди замерли в напряжённом ожидании, и лишь я одна ёрзала на месте, не в силах успокоиться. Я оглядывалась по сторонам, но в каждых глазах читала такой же страх и недоумение, какие наполняли и меня. С тревогой Воины рассматривали узкий проход в скалах, из которого вот-вот должна была появиться Армия Тьмы. По крайней мере, так я запомнила из своих снов, но что произойдёт сегодня – знали только Высшие Силы.

Как сложно было поверить, что этот день всё-таки настал. Настал сейчас, наяву, и я уже не могла проснуться в самый опасный момент…

Я нервно покосилась на своих спутниц, почему-то вспомнив шутку Эмили про яблоко раздора. Женщина находилась справа от меня и с выражением спокойной уверенности на лице изучала однообразный пейзаж. Слева тихо, будто мышка, стояла Мелания, угрюмым взглядом впившись в дымящую трещину недалеко от нас. Густые брови сползли к переносице, и я могла лишь догадываться, о чём сейчас думала маленькая девочка, сжимавшая в руке кусок отточенного металла. Мне захотелось её защитить, заслонить своей спиной, чтобы у неё остался хоть какой-то шанс выжить. Но Мелания вдруг вскинула голову, и я увидела её глаза. Она являлась самой младшей среди нас, но единственной, кто действительно не боялся.

Мой же разум тонкими иголками пронзал ужас. От томительного ожидания ноги превратились в два ватных свёртка и едва выдерживали вес тела и обмундирования, надетого сверху. Доспехи, ещё недавно казавшиеся лёгкими и удобными, теперь неподъёмной тяжестью давили на плечи и ужасно мешались. Хотелось сбросить их, распрямиться и… Кинуться, куда глаза глядят, но здесь просто некуда было бежать. Нашу Армию словно зажали в каменном кольце, преградив все пути к отступлению, и единственный выход находился перед нами.

Однако там ждала лишь смерть…

Когда напряжение достигло невозможных высот, я дрожащими пальцами перехватила едва не выскользнувший шлем и натянула его на голову, чтобы хоть как-то скрыть свой страх. Моему примеру тут же последовали люди, находившиеся в зоне видимости, – наверное, сегодня не я одна приняла решение копировать действия окружающих. Однако комфорта он не добавил, поскольку обзор резко сократился. Через небольшую щель просматривался лишь крошечный кусочек пространства впереди, а периферия зрения скрылась за защитными пластинами. И без того горячий воздух возле лица совсем раскалился – он обжигал органы дыхания и лёгкие, во рту мгновенно пересохло, а губы начали слипаться. Но я не стала снимать шлем, поскольку кусок металла на голове теоретически мог спасти мне жизнь.

В воздухе началось движение, и я невольно вскинула лицо. Из плотных скоплений туч плавно выплыли огромные фигуры с призрачными, желеобразными крыльями – Ангелы. Они остановились в стороне от нашего Войска, где уже собрались Старцы и Духи. Я пригляделась и смогла различить красный свет одной из фигур. Той самой, что возникла когда-то давно на Ваниной кухне. Фигуры Гавриила – Вестника, несущего знамения, Ангела, призвавшего меня и оставившего на виске отметину в виде креста. И непонятное событие, до смерти напугавшее тогда, вдруг показалось совсем незначительным, вызвав лишь печальную улыбку…

Когда сущности заняли свои места, над полем раздался пронзительный звон. Он напомнил прежние удары колокола, обозначавшие приход ночи или утра, только был гораздо громче и страшнее. Люди замерли. В воздухе повисла звенящая тишина, а уже через мгновение её сменила торопливая возня и звяканье металла – Воины в спешке начали поднимать своё оружие и выставлять вперёд щиты, не отрывая испуганных взглядов от горизонта.

Сейчас…

От этой мысли по телу прокатился болезненный спазм, который вот-вот мог излиться наружу истерикой или потерей сознания. Я столько раз думала об этой минуте, столько раз представляла её и пыталась себя морально подготовить, однако в результате оказалась совершенно не готова встретиться лицом к лицу со своими самыми ужасными кошмарами и фантазиями. Голова закружилась, перед глазами всё поплыло, но я постаралась взять себя в руки и лишь сильнее стиснула рукоять меча.

Разум тут же заполонил миллион мыслей, перебивавших друг друга: «А если я ничего не смогу?» «А если меня убьют в первые мгновения боя?» «А если я всё-таки струшу и кинусь бежать?..»

Нет, далеко убежать не получится. Скалы не выпустят меня с поля, а Свет и Тьма – из непонятной реальности.

Выхода просто не было…

Вместе с осознанием этой истины потянулись томительные секунды, которые отсчитывала пульсировавшая в висках кровь.

Одна…

Две…

Три…

Четыре…

И вдруг земля под нашими ногами задрожала, покрывшись новыми трещинами. Из них моментально вырвался густой пар, белёсой стеной перекрывший и без того стеснённый обзор. За одно мгновение температура вокруг подскочила на несколько десятков градусов, и я почувствовала, как по спине потекли струйки пота. Дышать стало практически невозможно. Я задыхалась. Лёгкие требовали воздуха, и я жадно хватала его пересохшим ртом, но это не приносило ни облегчения, ни такого желанного кислорода. Я зажмурилась, чтобы выступившая на лбу испарина не попала в глаза…

Однако это я бы увидела даже с закрытыми глазами.

Во Вратах Тьмы, затмевая собой призрачный свет серого горизонта, поднялось огромное тёмное облако. Изнутри оно то и дело светилось кровавыми всполохами, за которыми следовали оглушительные раскаты грома, словно небо, до того бурлившее над нашими головами, разверзлось и пролилось на землю адским потоком. С бешеной скоростью облако расползлось во все стороны, подобно чернильному пятну, выпущенному гигантским осьминогом. Оно росло и стремительно приближалось, как буря, как ураган, как шторм. И через мгновение поглотило нас, отобрав способность видеть и погрузив в полнейший хаос. Перепуганные люди потонули в обрывках чёрного тумана, из которого появлялись всё новые и новые Воины Тьмы. Замелькали доспехи, оружие и искры. Где-то рядом брызнула кровь, с ног до головы покрыв меня багровыми пятнами.

Неожиданно ощутив на лице тёплые капли, я вздрогнула и очнулась от оцепенения.

Парализующий ужас и растерянность вмиг исчезли, сменившись единственным чувством, порождённым царившим вокруг безумием, – страхом быть убитой. Я более не стояла в нерешительности, перестала задумываться над своими действиями и контролировать тело. Оно действительно всё вспомнило само. Внутри словно повернули какой-то рычаг, запустивший древние инстинкты самосохранения и желание бороться за свою жизнь. Оружие перестало казаться тяжёлым и неподъёмным. Я, словно игрушку, подбрасывала в воздух отточенное лезвие и опускала его на человеческую плоть, раня, отсекая конечности и отрубая головы. В лицо били струи крови, пыли и пара. Я захлёбывалась в них, но продолжала яростно прокладывать себе дорогу, испытывая странное возбуждение и злость. Всё перемешалось, превратившись в жуткую мясорубку, из которой сознание выхватывало лишь убитых мною людей. Они превратились в одну большую мишень, которую я поражала методически, бездумно и жестоко. Я не различала своих и чужих, ведь всех нас сковывали одинаковые доспехи и все мы держали в руках одинаковое оружие. Но я просто знала, что убивала тёмных, и просто знала, где они находились, чтобы их убивать.

Потом я пропустила удар. Нападавший полоснул меня по спине, однако лезвие его меча удачно отскочило, не причинив особых повреждений. На секунду я потеряла равновесие, но устояла на ногах и с разворота отсекла Воину верхнюю половину туловища, разрезав его между пластинами доспеха. Мужчина рухнул на землю двумя отдельными частями, однако это зрелище меня ничуть не тронуло. Он был лишь очередным убитым мною тёмным, поэтому я продолжила резню, стараясь не задумываться о своих действиях…

Я не знала, сколько жизней успела отнять, сколько конечностей отрубить и сколько человек изувечить, пока случайное воспоминание не вернуло моё сознание в тело – два огня зловеще блеснули из-под шлема одного из Воинов, воскрешая давно минувшие, страшные события. На мгновение я замерла, снова и снова прокручивая в памяти момент своей смерти и вспоминая глаза своего убийцы. Они запомнились красными вспышками, но теперь горели чистым, зелёным пламенем. Вмиг позабыв о вновь приобретённых инстинктах, я растерянно огляделась в попытке разобрать, не звал ли меня кто-нибудь, как это было во сне. Однако вокруг звучали лишь стоны раненых и умиравших людей, сливавшиеся со скрежетом и звоном сходившегося оружия.

Я не слышала своего имени.

Я не слышала даже имени, которое принадлежало мне тысячу лет назад.

Наверное, я ошиблась…

И эта ошибка оказалась очень серьёзной.

Развернувшись обратно, я едва не напоролась на сверкнувшее в воздухе лезвие – за доли секунды зеленоглазый приблизился на расстояние удара и не упустил возможности напасть. У меня не осталось времени для манёвра, поэтому я быстро выставила щит, и меч тёмного с грохотом обрушился на него. Я перегруппировалась, восстановив равновесие, но даже сообразить ничего не успела, как моего противника перехватил кто-то из нашего Войска. Неизвестный буквально спас меня, с силой отведя чужое оружие в сторону, и я поняла, что от второго удара уже не смогла бы увернуться.

Между безликими Воинами завязалась жестокая схватка, в которой для меня не осталось места. Пришлось самоустраниться и вступить в борьбу с другими нападавшими. Но хоть их сила намного превосходила мою, удары были предсказуемы, поэтому мне легко удавалось уворачиваться и одним глазом следить за спасшим меня светлым. Хотелось увидеть, кто скрывался за заляпанным кровью шлемом, поскольку этому кому-то я была обязана жизнью, однако дожидаться, когда тот покажет своё лицо, не пришлось. Уже через несколько мгновений внезапная и пугающая догадка пронзила мой лихорадочно работавший мозг – я узнала его движения, его фигуру и голубые глаза, мелькнувшие в густой тени.

Ваня!

В очередной раз он помог мне, взяв на себя тёмного Воина, техника и сила которого явно превосходили его собственные. Вздрагивая от каждого удара, я наблюдала за поединком единственного близкого мне человека с нашим общим врагом и вскоре поняла, что больше не могла оставаться в стороне. Тем более схватка сразу с двумя соперниками уже начинала меня выматывать. Я заставила себя отвернуться и, присев под удар одного из нападавших, резким выпадом проколола его между пластинами доспеха. По мечу заструилась густая красная жидкость. Воин обмяк, а я подхватила его тело, заслонившись им как щитом, вывернулась на триста шестьдесят градусов и рубанула второго по незащищённой шее. Лезвие отделило тёмному позвонки, и мужчина упал лицом вниз, так и не опустив руку, занесённую для удара.

Я сбросила с себя труп, резко развернулась обратно к Ване и поняла, что за эти секунды упустила что-то важное. В их поединке наметилась неожиданная развязка, которая заставила моё сердце петь от счастья. Словно в замедленной съёмке я увидела, как сбитый с ног тёмный Воин упал на землю. Шлем слетел с его головы и откатился в сторону, но под металлом оказалась вовсе не короткая мужская стрижка, а длинные, лоснящиеся кудри, золотым водопадом рассыпавшиеся по плечам.

Мы оба замерли: Ваня – с занесённым оружием над поверженной, но не убитой девушкой, а я – в нескольких шагах от места их сражения. И оба смотрели на неё, совершенно позабыв о Битве.

Девушка была красива, с правильными, утончёнными чертами лица и огромными зелёными глазами, широко распахнутыми от страха перед неминуемой смертью. Она показалась мне знакомой, хотя я не могла вспомнить, где видела её раньше. Особо и не старалась. В свете происходивших сейчас событий смутное ощущение являлось совершенно неважным, и я не понимала, почему Ваня не добивал тёмную. Насколько бы идеальной ни была её красота, в первую очередь светловолосая приняла сторону Тьмы и теперь являлась нашим врагом. Однако парень опустил свой меч и не шевелился.

Девушка опомнилась первой. Не отрывая зелёных глаз от Ивана, быстро подобрала свой шлем, вскочила на ноги и поспешила скрыться среди других Воинов. Мы проводили её изумлёнными взглядами, но времени на раздумья и анализ произошедшего не осталось. В самый последний момент я увернулась от чьего-то удара и вновь погрузилась в царившую вокруг бойню.

И уже через пару мгновений сознание отключилось, милосердно избавив разум от терзаний глупыми мыслями, а этические вопросы и жалость к убитым отошли на второй план. Где-то в глубине я осознавала, что совершала ужасные и непоправимые вещи, однако застрявший в мозгу голос Елиазара подсказывал, что один раз можно было пожертвовать своей человечностью ради всего человечества. И всё же одно переживание пробивалось даже через эту стену безразличия – защищаясь от своих противников, я старалась больше не упускать из виду Ваню, движения которого почему-то замедлились и потеряли уверенность и точность. Что бы ни происходило в его голове, я надеялась, что парень придёт в себя. Должен был, ведь послабления сейчас являлись недопустимыми…

Эта Битва длилась бесконечно долго. А может, всего несколько минут. Я не могла сказать точно, поскольку потеряла счёт времени так же, как потеряла счёт убитым. Я не знала, сколько ещё людей мне предстояло уничтожить, чтобы выплатить долг перед Светом и исполнить мамино обещание. Не знала, кто ещё должен был лишиться жизни, чтобы растрескавшаяся земля, наконец, напиталась кровью и отпустила нас. С каждой секундой мёртвых становилось всё больше, тьма вокруг всё плотнее, а молнии в небе всё ярче, и этому ужасу не было видно конца…

А потом я вдруг осознала, что молнии превратились в языки пламени, и кто-то заботливо вкладывал в мои онемевшие руки миску с горячей похлёбкой.

– Поешь. Нужно восстановить силы…

Я подняла глаза на Эмили, пытаясь сообразить, почему вновь оказалась в лагере.

– Поешь, – повторила она.

– А?..

– Бедная девочка, – женщина нежно посмотрела на меня и, чуть помедлив, присела рядом. – Всё закончилось. Теперь можно отдохнуть.

– Как? Я не помню…

– Ничего, такое бывает. Меланию тоже пришлось приводить в чувства. Это нормально.

– Я жива?..

– Жива, – Эмили притянула меня к себе и по-матерински крепко обняла, поглаживая по слипшимся от пота волосам.

– Жива… Жива… – словно заевшая пластинка, повторила я её слова.

А потом не выдержала и расплакалась.

Ещё недавно мне казалось, что умереть было намного проще и лучше, чем оказаться в этом жутком месте. Теперь же я радовалась до слёз. Правда, не знала, чему больше: тому, что на сегодня всё закончилось, тому, что я смогла остаться невредимой, или тому, что список неизбежных сражений сократился на одну Битву.

А ведь впереди их было ещё двенадцать.

Разве возможно было столько пережить?..

– А Ваня?.. – виновато простонала я, вспоминая последний эпизод, который зафиксировал мой сконфуженный мозг.

– Наверное, тоже жив, – Эмили чуть отстранилась, убрала падавшие мне на глаза пряди и ободряюще улыбнулась. – Я уверена, что с ним всё в порядке… Я пойду, мне ещё многое нужно сделать, а ты возвращайся в палатку и отдыхай. Вам всем нужно хорошо отдохнуть.

Её голос прозвучал так грустно и устало, что в миг заставил забыть о своих бедах. Я заметила пятна крови, покрывавшие одежду женщины, а затем и глубокий порез на предплечье, который уже успел слегка затянуться. Но Эмили его словно не замечала, продолжая помогать людям приходить в себя. Подобно крошечной бабочке, она порхала от одного Воина к другому и для каждого находила нужные слова ободрения или утешения, после которых на душе становилось немного легче. Она действительно являлась небесным созданием – добрым, мягким и отзывчивым. И очень сильным, поскольку ещё недавно без малейших колебаний убивала наших названых врагов.

И я убивала их тоже, но, в отличие от Эмили, чувствовала себя совершенно обессиленной…

Я всё ещё дышала, меня даже не ранили, и потому мне стало стыдно за свою слабость. Хотелось казаться безропотной и стойкой, быть истинным Воином, как она. Вот только перед глазами до сих пор стояли кровавые картины и образы убитых мною людей, заставляя содрогаться от ужаса и жалости. И неважно, что ещё недавно они являлись тёмными – теперь они являлись мёртвыми. И мёртвыми из-за меня…

Я быстро проглотила содержимое миски, не обратив внимания ни на его консистенцию, ни на вкус, ни на запах, вернее, на отсутствие запаха, и по совету Эмили побрела вглубь лагеря в поисках своего места для ночлега. Тело требовало отдыха, разум – забвения, ослабевшие конечности плохо меня слушались, и я с трудом переставляла ноги, запинаясь обо всё подряд. Мне так хотелось скрыться от удручающих мыслей и поскорее сбежать из Ада хотя бы в сон. Но я даже не представляла, в какой части лагеря находилась, а спросить у Эмили дорогу не догадалась.

Пришлось полностью положиться на чутьё и надеяться, что оно меня не подведёт.

Люди вокруг неспешно разбредались по своим убежищам или помогали разбредаться другим. Почти все имели потрёпанный и вялый вид, многие получили глубокие порезы, а некоторые вообще лишились конечностей. Но я не заметила в лагере ни одного серьёзно раненного Воина – либо они находились где-то в другом месте, либо в живых их просто не оставляли…

– Лиза!

Услышав до боли знакомый голос, я резко обернулась.

Ваня сидел на земле возле одной из палаток. Его взъерошенные, слипшиеся волосы жёстким ёжиком торчали во все стороны, рука чуть выше локтя была перехвачена окровавленной повязкой, а по пустому и растерянному взгляду несложно было догадаться, что сейчас парня терзали те же моральные вопросы, что и всех остальных. Тяжесть от угрызений совести давила не только на его разум. Отложив тарелку в сторону, Ваня с усилием поднялся, словно у него на плечах лежало несколько тонн неподъёмного груза, и двинулся мне навстречу.

– Ты жив! – воскликнула я, буквально прыгнув на него, обхватив руками разгорячённое тело и едва не сбив парня с ног.

Я старалась не задумываться, прилично это было или нет. После сегодняшней Битвы абсолютно всё, даже самое малейшее проявление жизни, казалось мне приличным.

– Я боялся, что ты погибла! – прошептал он. – Ужасно выглядишь.

– Ты тоже! – усмехнулась я и сильнее прижалась доспехами к его груди, стараясь не обращать внимания на терпкий запах пота, смешанный со сладким запахом крови, который окружал его стойким ореолом.

От меня сейчас пахло не лучше.

Несколько секунд мы просто стояли, а потом я подняла лицо и заглянула в наполненные мрачной синевой глаза.

– Спасибо, что помог! – искренне произнесла я. – Ты всегда меня спасаешь!

– Да, пожалуйста! – пошутил Ваня, а потом серьёзно добавил: – Когда я понял, что это ты, то сам чуть не умер от страха! Но… Но ты видела?..

Он начал что-то рассказывать, однако я отвлеклась, поскольку моими мыслями завладели совершенно иные переживания. За его спиной прошёл мужчина, безумно напомнивший мне Давида: те же густые брови, прямой нос и тёмные волосы, только коротко остриженные, а не лежавшие на плечах, как прежде. Мужчина быстро скрылся за рядами палаток, но своим мимолётным появлением заставил забыть обо всём. Исчезли Свет и Тьма, лагерь, раненые люди и Ваня, к которому я так крепко и отчаянно прижималась. В один миг тёмный и неуютный мир перевернулся с ног на голову от тяжёлых ударов сердца, взволнованного прежними чувствами. Наверное, они никогда не исчезнут и даже через сотни и тысячи лет будут заставлять меня стремиться вперёд.

К нему.

– Лиза, я…

– Извини. Позже поговорим, ладно? Мне нужно кое-что сделать…

Я отстранилась и поспешила в погоню за своим призраком, не разобрав, что Ваня крикнул мне вслед. Теперь моё внимание целиком и полностью занимал темноволосый мужчина, который мог оказаться именно тем, кого я искала из жизни в жизнь на протяжении тысячелетий.

Я бежала, запинаясь о натянутые верёвки, сбивая людей с ног, опрокидывая котлы и чашки, но никак не могла его догнать. Мужчина, словно мираж в пустыне, всё время маячил где-то впереди, оставаясь вне зоны досягаемости. Он то сворачивал куда-то в сторону, то просто шёл таким быстрым шагом, что, несмотря на все усилия, расстояние между нами никак не сокращалось.

– Давид! – в отчаянии крикнула я, но мужчина меня не услышал.

Или не обратил внимания, поскольку теперь это было не его имя.

– Давид!..

Я в очередной раз неловко споткнулась, захлебнувшись своим криком. Не теряя ни секунды, тут же вскочила на ноги и побежала в направлении, в котором, как мне показалось, скрылся Страж. Однако, очутившись на свободном от палаток пространстве, поняла, что потеряла его из виду. Я кружилась, словно зверь, запертый в клетке, и пыталась понять, в какую сторону он мог направиться. Но вокруг всё представляло собой одинаковую серость с миллионом вариантов всевозможных маршрутов, и угадать единственно верный было просто нереально.

А может, Давид зашёл в одну из палаток?

Я подбежала, точнее, практически подлетела к первому попавшемуся человеку – совсем юному парню, по возрасту не старше Мелании – и, как на допросе, схватила его за ворот рубахи.

– Ты видел, куда пошёл Страж? – я с надеждой заглянула в испуганные глаза парнишки, чуть согнувшись, чтобы оказаться с ним на одном уровне.