Читать книгу: «Детектив Фокс. Дело об исчезнувшей миссис Клейтон», страница 4

Я вдруг поняла, что несмотря на близость, вовсе не боюсь его. Может, потому что доверяю ему, а может, потому что он знал обо мне чуточку больше других мужчин и не пытался пересечь границы. Его тело надежно защищало меня от стихии, я словно попала в дом. В нем чуть пахло мужским одеколоном, типографской краской и недорогими сигарами.

– Вы курите? – почему-то спросила я, когда мистер Уайт, поправив меховую накидку, чтобы мне не дуло с другой стороны, повернулся.

– Время от времени, – неохотно признался он. – Когда что-то не получается.

– И что же не получилось на этот раз?

Он сжал челюсть, и я увидела круглые желваки на его небритых щеках. Цвет глаз в темноте улицы не угадывался, но мне показалось, что они потемнели.

– Вы собираетесь на губернаторский бал, Кларисса? – тихо, но уверенно спросил он.

– Кто вам сказал? – попыталась избежать неловкости я.

– В утреннем номере выйдет список приглашенных, – признался он, все еще ожидая ответа. – Ваше имя там есть.

– Да, я получила приглашение.

Сани снова тряхнуло, я неловко подпрыгнула на пригорке и, схватившись за репортера руками, случайно коснулась носом его лица. Усы щеткой прошли по моей щеке. Рука мистера Уайта, обхватила мою талию, придерживая. Я отвернулась, избегая его губ, а он заговорил мне на ухо:

– Не бойтесь, мисс Фэлкон. Я просто… Да чтоб тебя….

Он замолчал, не договорив ни первого, ни второго. Сани повернули и нас обоих накренило влево. Теперь уже мистер Уайт навалился на меня, и я расхохоталась, скрывая неловкость.

– Кажется, мне лучше сесть подальше, иначе целой до дома я не доберусь, – пользуясь возможностью отсела я, тут же попадая снова под метель.

– Замерзнете, – громко сказал он. Но я покачала головой.

– Нет, все хорошо.

Да, так и правда было спокойнее. Мокро, колко, ветрено, но спокойно. Свою странную реакцию на близость я снова списала на эффект леденца и порадовалась удачному решению доктора. Но задалась вопросом, что бы я почувствовала и что бы стала делать, если бы он меня поцеловал? Ведь он хотел, я точно знала. Мистер Уайт так смотрел на меня в этот момент, что казалось, будто он читает все мои неприличные мысли. Хорошо, что уже стемнело, и он не увидел, как покраснели мои щеки. О чем ты думаешь, Кларисса Фэлкон?

А думала я о том, что никогда еще со дня побега не чувствовала такого. Что же там, в этих леденцах кроме мяты?

Глава 7. Десять ужасных розовых бантов

Мистер Уайт, молча проводив меня до самых ворот, отправился обратно в редакцию. Долгих прощаний не предвиделось, а от приглашения на чай к мистеру Фоксу он отказался. Я напомнила об утренней встрече, назначив ее на Пятой улице, чтобы увидеть чудо нашедшегося старшего у мелких разносчиков газет.

Репортер выглядел не то расстроенным, не то настороженным. Он постоянно оглядывался, и я поспешила попрощаться, чтобы не заставлять его испытывать неловкость и не держать кучера с санями, могущего по этакой непогоде и передумать везти клиента.

Зайдя в теплый дом, я увидела пребывающую в приподнятом настроении миссис Дауф. Выражалось это в том, что она поджимала губы, одновременно улыбаясь. Смешинки плясали в ее глазах. Выглядело странно.

– Миссис Дауф, – я с удовольствием отстегнула заснеженный капот и стряхнула с него влагу, – вы что-то хотите мне сказать?

Экономка еще сильнее сжала губы, но светившиеся детским весельем глаза выдавали вдову.

– Мистер Фокс ожидает фас ф гостиной, – произнесла она загадочным тоном.

Я расстегнула и сняла пальто. Встряхнув его, повесила на вешалку. Огладила одежду и взглянула в зеркало. Следовало проверить свой внешний вид, а то вдруг у нас гости, о которых так таинственно молчит миссис Дауф. Отражение порадовало здоровым румянцем и странным блеском в глазах. Да, о приеме леденцов следовало хорошенько подумать.

– У нас субботний гость? – поинтересовалась я у нетерпеливо ожидавшей меня экономки.

Та покачала головой.

– Лучше. Это ф сто раз лучше, чем гость.

Я попыталась представить, что же это, но полное отсутствие информации не дало ни единого шанса для логики.

Мистер Фокс и правда обнаружился в гостиной. Он стоял около окна с сигарой в руках. В углу гостиной, подпирая высокий потолок, красовалась новогодняя ель. Вокруг царила истинная предновогодняя суета. Коробки, коробки, коробки. С шарами, со звездами, с бутафорными конфетами и искусственными свечами. В центре гостиной на столе для карточных игр, занимая всю его площадь, тоже высились коробки. Подарочные, насколько я поняла по украшавшим их ужасным розовым бантам.

Целых десять штук.

Высотой эта гора могла посоперничать со стоявшим недалеко шефом. Он же взирал на нее со смесью иронии и предвкушения. Увидев меня, мистер Фокс раскинул руки.

– А-а-а, вот и она, звезда на небосклоне, – вдруг торжественно проговорил он. – Как же тебе не совестно, Кис-Кис, мучить нас столь долгим отсутствием?

Ошеломление мое не поддавалось описанию. Пройдя в гостиную, я пожелала шефу доброго вечера.

– Чем вызвано ваше ожидание? Не припомню, чтобы мы договаривались о чем-то на нынешний вечер, – произнесла я, разглядывая подарочную гору.

– Ну проходи же скорее, – нетерпеливо поторопил он меня. – Проходи и открывай уже. Мы все гадаем, что там.

Я вопросительно уставилась на шефа.

– Что мне следует открыть?

– Да коробки же.

– С какой стати?

– Их достафили фам сегодня ф обед, – наконец, ввела меня в курс дела миссис Дауф.

Я покосилась на подарок.

– Мне? Кто? – спросила я, боясь даже подходить.

– Посыльный. От лорда Ольдена.

– Ах вооон, оно что, – протянула я, совершенно расхотев открывать коробки.

– Ну, Кис-Кис, открывай же, – снова поторопил шеф. – А то я сам открою.

Я примерно предполагала, что в коробках и поспешила обогнать мистера Фокса.

– Не думаю, что вам подойдет то, что в них. Но раз вам интересно…

Я достала самую верхнюю маленькую коробочку с розовым бантом. Потянула за кончик ленты и, развязав, открыла крышку.

На нежно-розовой подушечке лежал изумрудный гарнитур. Колье, браслет и серьги. Комплект был изыскан и чудесно подошел бы к моим глазам. Я проглотила слюну и все же отставила коробочку в сторону.

– Полагаю, его светлость решил не ставить себя в неловкое положение и заранее обеспечить свою предполагаемую спутницу на бал достойным нарядом. – Я посмотрела на шефа, лицо которого поскучнело.

– Подожди, – остановил он меня, – ты же пойдешь со мной, а не с ним, верно?

Я вздохнула.

– Шеф, я не намерена ехать на бал ни с вами, ни, тем более, с лордом Ольденом, – я обернулась к экономке, восхищенно разглядывавшей гарнитур. – Миссис Дауф, попросите мистера Гарвинга отвезти все это… добро обратно. Адрес дома лорда Ольдена ему известен.

Я подошла к ели и потрогала колючие веточки, вдыхая аромат смолы. Запахло новым годом, как в детстве.

– Но Кис-Кис, ты что, даже не откроешь их все? – с видом ребенка, у которого украли леденец, проговорил мистер Фокс. – А может там вовсе не то, что ты думаешь.

– Мне хватило этого, – уверила его я. – Давайте лучше наряжать ель. Она прекрасна, миссис Дауф. Но нужно принести лестницу, а то никак не выйдет сделать это хорошо.

– Благодарю. Мистер Гарфинг и я очень долго фыбирали дерефо. Но наряжать будем уже зафтра. Мистер Гарфинг обесчал помочь.

– Открывай, – настойчиво повторил шеф и я, посмотрев на него, плотоядно улыбнулась.

– Если вам так не терпится, то открываете сами.

Мистер Фокс с видом ожидающего чуда ребенка подошел к горе коробок и потянул за третью сверху. Он попытался придержать две самые верхние коробки рукой, но сигара, зажатая в пальцах, помешала ему сделать это, и они повалились на пол. Ленты соскользнули, позволяя крышкам открыться и показать содержимое. Пол укрыл тончайший нежно-зеленый шелк и полупрозрачное кружево того же оттенка, следом выкатилась обитая светло-изумрудным шелком туфля. Я оценила вкус лорда и мгновенно вскипела. Да как он смел врываться в святая святых пусть даже своей невесты? Шеф оторопело застыл, держа в руке коробку. Миссис Дауф охнула.

– Предупреждаю, шеф, что вам придется примерить то, что находится в той коробке. Думаю, это справедливая плата за любопытство.

Говорила я в шутку, но мистер Фокс посмотрел на коробку в своей руке с искренним ужасом и мгновенно вернул ее на место.

– Знаешь, Кис-Кис, мне как-то стало неинтересно, что там. Но на твоем месте, я поговорил бы с женихом о грани вседозволенности.

Вот в этом шеф был прав. Помолвка помолвкой, но покуситься на женские чулки… Этого я прощать не собиралась. И неизвестно до чего он еще додумался, этот великосветский ловелас.

– И откуда, простите меня милая миссис Дауф за вольность, ему известны твои размеры, Кис-Кис?

Я отчаянно покраснела, глядя на шефа гневным взглядом.

– Не имею ни малейшего понятия! В чем вы меня подозреваете?

– Ну… – шеф замешкался всего на секунду, но ее мне хватило.

– Ах так? Если в этом доме моя репутация может разрушиться из-за какого-то каприза некоего лорда, то я увольняюсь!

– Кис-Кис, – испугался мистер Фокс. В его глазах промелькнуло такое сожаление и ужас, что мне стало его жаль и я передумала демонстративно уходить, даже чуть задержалась, давая ему возможность извиниться.

– Прости, прости меня за мои глупые намеки, – воспользовался он шансом и, обойдя стол с коробками подошел ко мне. – Хотя ты права и мне нет прощения. Но я сожалею…

– Я требую компенсацию! В виде прибавки жалованья на треть.

Он остановился на полушаге и, посмотрев на меня, восхищено покачал головой. Миссис Дауф тихонько хихикнула.

– Талант! – засмеялся он. Живот его затрясся, норовя вывалиться из жилета. – Несомненный талант! Ты восхитительна, Кис-Кис!

– Я все еще жду подтверждения.

Мой строгий взгляд уперся в его лицо, и я увидела, как он, отсмеявшись, страдальчески изогнул брови. Однако смех все еще пробивался и портил весь эффект.

– Ну пожалей меня. Давай хотя бы на четверть.

– На треть и ни монетой меньше.

Он вдохнул и затянулся сигарой, принимая мои условия.

– Злостная шантажистка, – пробурчал он.

Я подошла и стряхнула пепел с его жилета.

– Я просто не даю вам закиснуть. Потому вы меня и цените. – Скучным взглядом окинула разбросанные подарки и вздохнула. – Миссис Дауф, поможете перенести все это в машину мистера Гарвинга?

– Но там есчо письмо для фас, – вдруг произнесла экономка.

Она прошла к столику и, достав письмо, воткнутое между нижними коробками, протянула его мне.

Мистер Фокс, переживая свой провал, прошел к дивану. Казалось, что он размышлял над моим замечанием, но тут я не угадала. Мысли его уже текли в другую сторону.

– Знаешь, Кис-Кис, я слышал, что один известный изобретатель сделал такую машину, которая слушает звуки, а потом повторяет их. Не помню только, как она называется. Но вещица занятная. Я бы такую приобрел.

Я, развернув письмо, слушала его вполуха, пытаясь вникнуть в смысл послания. Почерк у лорда был отменным, с вензелями и точками. Текст же гласил:

«Мисс Фэлкон.

Прошу принять от меня подарок в знак благодарности за то, что согласились стать моей спутницей в вечер губернаторского бала. Эти вещи ни в коей мере не должны ущемить вашего достоинства, потому как посланы мной лишь с целью сделать этот вечер наиболее приятным для вас. Надеюсь, мой вкус не ужасен, и они вам понравятся.

В случае же, если вы захотите мне вернуть подарок, вам следует учитывать тот факт, что я его не приму. Оставьте все себе хотя бы в знак моей признательности за ваше молчание.

С искренним уважением Лорд Ричард Ольден».

– … вечерами. Как ты считаешь? – мистер Фокс все это время что-то говорил.

– Что? – переспросила я, все еще размышляя, как следует поступить: отправить подарки с мистером Гарвингом или поехать вместе с коробками и собственноручно надеть колье на голову этому самодовольному индюку, возомнившему себя одним из богов, простиравших свою милость на сирых и убогих.

– … украсит гостиную и скрасит скучный вечер, разве нет? – шеф, видимо, повторил свой вопрос, а я так и не поняла, в чем он состоял.

– Абсолютно с вами согласна, – на всякий случай ответила я, так и представляя лорда Ольдена с повисшими на ушах серьгами.

– Фам есчо одна записка, мисс Фэлкон, – неожиданно сказала миссис Дауф, протянув мне в отличие от большого послания от лорда, действительно маленькую записку, хоть и написанную на дорогой бумаге.

Я удивленно воззрилась на нее.

– А это от кого?

– Принес мальчишка-посыльный, – призналась она.

Я подумала, что возможно Джей что-то хотел мне передать, но, развернув, уставилась на заплясавшие перед глазами буквы.

«Жду бумаги до понедельника. Не вернешь – пожалеешь».

Лоб мгновенно покрылся холодной испариной.

– О, миссис Дауф, это, наверное, от тайного поклонника, – компенсируя потраченные нервные клетки, веселился шеф. – Скажи-ка, Кис-Кис, кто-то третий пригласил тебя на бал?

Он хохотнул, считая шутку смешной, а я сглотнула ком в горле. Засунув скорее послание с угрозой в конверт письма от лорда Ольдена, пока шеф не вознамерился попросить прочесть его, я глубоко вздохнула.

– Ну что, может, все же начнем украшать ель? – поинтересовался он, не зная, чем еще себя занять.

– Пожалуй, я слишком устала и миссис Дауф права. Уже слишком поздно для того, чтобы заниматься украшением ели. Миссис Дауф, поможете мне отнести коробки в мою комнату?

– Что? Ты принимаешь его подачку? – удивился шеф. – Кис-Кис, я тебя не узнаю.

– Он думает, что слишком хорошо знает мой характер. Но, смею вас уверить, шеф, я докажу лорду Ольдену обратное. А пока коробки полежат у меня, нечего им здесь делать.

– Признайся уже себе, что тебе ужасно хочется открыть каждую из них, хотя бы из любопытства. – Шеф растянул губы в улыбке и затянулся сигарой.

– Безумно, – подначила его я.

– Что ж, раз никто не собирается скрасить мой вечер, пожалуй, я отправлюсь на встречу.

– Я бы напомнила вам о том, что ваши встречи заканчиваются время от времени плачевно, но вы и так об этом знаете.

– Кис-Кис, я в крайний раз в этом году, ну что тебе стоит не бурчать по этому поводу. Передам, пожалуй, от тебя привет Лайнусу. Знаешь, он до сих пор каждый раз интересуется твоим самочувствием. Я рассказал ему о грабителях, и он посоветовал тебе…

– Я обойдусь без его советов, мистер Фокс, – перебила я его. – Можете передать это ему.

– Не знаю, что за кошка пробежала между вами… – начал было шеф, но я его снова перебила.

– Кошка величиной в паровозный завод. И она пробежала между вами тоже. Неужели, вам не обидно за отцовское наследство? – всепрощающее отношение к этому мерзавцу вывело меня из себя.

– О, я понял, – проговорил шеф, поднимаясь с дивана. – Что-то у тебя сегодня не задалось, и ты намерена читать нотации. Удаляюсь, предоставляя тебя самой же себе. Желаю тебе провести вечер в примерке обновок.

Он почти прошел мимо меня, но все же остановился и серьезно посмотрел мне в глаза.

– Что с тобой происходит, Кларисса? Где твое чувство юмора? Ты потеряла его, а я не пойму, что явилось причиной. И мне очень грустно от этого. Скорее возвращайся в свое обычное состояние. Я уже даже скучаю без твоих остроумных замечаний.

Я вздохнула. Да, я и сама соскучилась по себе прежней, но руку жег конверт с угрозой, а открыть шефу глаза на его друга я не могла. Зная несдержанность мистера Фокса, следовало ожидать от этого шага любых последствий. Его вспыльчивость могла нести риск для его жизни, ведь мистер Экройд вряд ли станет терпеть это пусть даже от друга, как он его называет.

Оставшись в своей комнате с бесчисленными коробками, я села у окна, оставив их за спиной. Метель, кажется, усилилась, средь темноты и белой кутерьмы уже едва угадывались очертания зданий. Окно мое выходило во двор, и, хотя он был небольшим, сейчас я не видела даже наш забор, что уж говорить о кирпичном доме соседа. Дровник, на котором висел отчаянно болтавшийся на ветру фонарь, и тот окутался белесой пеленой. Под такое завывание ветра будет трудно заснуть. Еще труднее заснуть под воспоминания об этой странной, будоражащей воображение поездке.

Словно послушный питомец, память тут же пришла на помощь, воскрешая темные глаза Барри Уайта, его дыхание на моей щеке и ощущение сильной руки на моей талии. Странно, но запах его сигар мне понравился. Как он сказал? «Курю, когда что-то не получается»? Что-то вроде этого. Знала ли я, что у него не получалось в этот раз? К чему лгать себе, конечно, знала. Его расстроило слово «невеста» в списке приглашенных. Но правда в том, что даже если этого слова бы не было, курить господину репортеру все равно пришлось бы.

Живот мой жалостливо пропел. Да, следовало поесть хоть что-то.

Дверь распахнулась без стука.

– Мисс Фэлкон, – испуганная миссис Дауф появилась в дверном проеме. – Там мистер Уайт ф ужасном состоянии.

Я на секунду опешила, но слова ее меня подстегнули и в следующее мгновение мы обе почти бежали по коридору к гостиной.

Барри действительно пребывал в не лучшем состоянии. Его пальто оказалось все облеплено снегом, хоть его и пытались, видимо, отряхнуть. Оно держалось на одной застегнутой пуговице, от других остались только жалостливо торчавшие нитки. Ворот рубашки, небрежно высунувшейся из жилета, был наполовину оторван, а лицо репортера украшала ссадина и тонкая струйка крови, тянувшаяся из уголка его рта к подбородку. Нос он, вероятно успел уже вытереть и теперь зажимал его, задрав голову, пытаясь остановить кровотечение.

– Миссис Дауф, принесите теплой воды и салфеток. Если захватите еще коробку с рукоделием, будет очень кстати, – мгновенно собралась я, размышляя, что еще могу сделать. Встретившись взглядом с увидевшим меня репортером, я приветственно кивнула. – Вечер, видимо, недобрый, но я все равно приветствую вас, мистер Уайт. Где вас угораздило влезть в неприятности? Мы расстались всего полчаса назад, а вы уже изрядно постарались.

Он, не отпуская носа, хмыкнул и страдальчески скривился.

– Сядьте, ради всех богов, на диван. Сейчас мы попробуем привести вас в человеческий вид, и вы подробно мне все расскажете.

Он, как ни странно, послушался. Пока миссис Дауф не принесла воду, я подумала, что нужно снять с него хотя бы пальто, снег на котором уже перешел в жидкое состояние и теперь активно впитывался в диван.

– Нет, встаньте, – приказала я и он возмущенно воззрился на меня. – Да, нелогично, но нужно же снять с вас пальто.

Он согласился и принялся одновременно подниматься и расстегиваться. Рукой он зашарил по пальто в поисках пуговиц и, не обнаружив таковых, очень удивился. Я пришла на помощь, расстегнув одну единственную, на которой все держалось, помогла гостю, наконец, избавиться от верхней одежды и сесть.

– Так что произошло? – Я подошла ближе, нависнув над мистером Уайтом, и убрала его испачканную в крови руку от носа. Кровь полилась из ноздри, но уже, видимо, не так активно, как до этого. И все же Барри схватился за нос снова.

– Из вас никудышный лекарь, – прогнусавил он.

– Может, потому что я вовсе не он?

Назревавшую словесную перепалку прервал приход миссис Дауф. Она принесла воду, салфетки, и я, наконец, могла приступить к лечению. Отправив экономку отнести пальто гостя в прихожую и хорошенько стряхнуть с него влагу, я попросила ее еще захватить лед, алоэ и виски для всех манипуляций, которые они с Шу проделывали со мной после нападения. Услышав слово «виски», мистер Уайт оживился, но я так строго на него посмотрела, что он тут же затих, изображая смертельно раненого.

Пришлось снова убрать его руку от носа, засунуть ватный тампон в ноздрю пострадавшего и протереть измазанное в крови лицо.

– Рассказывайте, уже, – нетерпеливо проговорила я.

Он зашипел, когда я задела ссадину.

– Придется потерпеть. Нужно промыть и потом припорошить обеззараживающим порошком. Будет жечь, это я вам обещаю. Так с кем вы подрались?

– С вашим наблюдателем. – Репортер говорил в нос, глаза его были закрыты.

– Что? – переспросила я, не поняв, кого он имеет в виду.

– За вами следили. Заметил его еще когда мы подъехали к дому. Странный тип, спрятался в кустах. Вы прошли в дом, а я сделал вид, что иду к саням. Даже забрался уже в них, просто сказал кучеру не торопиться. Ай, можно нежнее?

Я пожала плечами.

– Могу позвать доктора, но поверьте, с ним будет еще больнее.

– Благодарю вас, – язвительно ответил мистер Уайт.

– Послушайте, с чего вы взяли, что этот человек следил за домом?

Я принялась вытирать его усы, губы, и рука моя чуть дрогнула, когда я увидела, что он наблюдает за мной. Рассердилась. Взялась за подбородок и потянула вверх, чтобы стереть кровь с шеи.

– Вы не замечали слежку за собой? – Мистер Уайт забрал салфетку из моих рук и принялся сам протираться ею.

– Нет, – соврала я и, взявшись двумя пальцами за полу оторванный воротник, показала его репортеру.

Он скосил на него глаза и нахмурился.

– Уверены?

– Уверена. Так что было дальше?

– Я – в сани, а он – к воротам. Не знаю, что он там хотел сделать. Но то, что это не ваш гость, стало понятно. Кто ж как вор таится?

– Ну вам-то виднее, конечно, – съязвила я, припомнив, как он затащил меня в кусты около дома Экройда.

– Веселитесь? – уставился на меня репортер.

Вид он имел грозный. Порванная рубашка, красная щека, ватный тампон в носу и суровый взгляд.

– А что еще остается? Вы ж, как мальчишка уличный, кинулись в драку не пойми с кем. Кто вас просил?

Я раздувала скандал, понимая, что нужно увести мистера Уайта от опасной темы слежки, иначе он вцепится в нее клещом. Но он на мою наживку не попался.

– Вы не выглядите удивленной, – проговорил он, приглядываясь ко мне.

– Что?

– Вас не удивило то, что кто-то находился около вашего дома.

– Около дома мистера Фокса, вы хотите сказать? Кстати, где второй драчун? Может, ему тоже требуется помощь?

– Не уходите от темы, Кларисса. – Репортер разгадал мой план.

– Я никуда не ухожу. Где ваш соперник, мистер Уайт?

– Удрал, – признался тот. – Мы здорово друг друга угостили. Его длинный нос больше не будет соваться куда не следует.

Значит, все же носатый. Что ж, услужил мне Барри. Теперь придется вычислять другого шпика Экройда. А времени не так много. Вот ведь.

– Фот порошок, мисс Фэлкон, лед, фиски и нитки с пугофицами. Пальто мистера Уайта чуть просохло. Принести?

Я кивнула и поблагодарила экономку, уже второй раз вынужденную ухаживать за травмированным человеком. Когда она устраивалась на работу, наверное, не предполагала, что придется заниматься таким…

– Идите сюда, я обработаю вашу ссадину. – Я подошла к дивану и снова усадила гостя на него, склоняясь к его лицу.

– Будете держать меня за руку? – спросил он и я увидела смешинки в его глазах.

– Смотрю, вам очень смешно, мистер Уайт. Что ж.

Я щедро посыпала порошком ссадину, и гость зашипел. Я покачала головой.

– Как ребенок, честное слово.

– В вас совершенно нет жалости, – посетовал больной.

– А нечего лезть в драку. Вот, выпейте, – протянула я стакан с виски. – Считайте это обезболивающим.

– Тогда следовало дать его сначала, а потом лечить, – ворчал он, отпивая глоток напитка.

Я закатила глаза. Все-таки больные мужчины невыносимее здоровых.

Миссис Дауф принесла пальто, и я села выбирать подходящие пуговицы из коробки. Понимая, что придется пришивать совершенно разные, смирилась с этим. Главное, чтобы подходили по размеру и справлялись со своей задачей.

– Я бы предложила вам парокар шефа, но он укатил на нем и вряд ли скоро вернется. Может, вызвать полицию? – Я завязала узелок на нитке. – Подбросят вас до участка, а там уж точно парокар поймаете.

– Благодарю, – саркастически процедил репортер. – Обойдусь без их помощи.

– Приложите лед, а то завтра распугаете всех своих коллег.

– Вам ничуть меня не жаль?

– А вы бы хотели, чтобы я испытывала к вам жалость?

Он замолчал и, накидав кубиков льда в салфетку, приложил ее к носу.

– Можете предложить что-то еще?

Я не поняла, означала ли эта фраза, что он ждет от меня каких-то чувств или это он о лечении.

– Еще хорошо помогает сок алоэ. – Я пришивала пуговицу и не смотрела на гостя. – Но по опыту могу сказать, что синяки…

– Кларисса, – репортер перебил меня. – Вы намеренно избегаете разговоров о чувствах.

Я подняла на него удивленный взгляд.

– Отчего же? Мы с вами только что говорили о жалости. Могу поговорить с вами о чувстве голода. Вы, кстати, голодны? Я собиралась поужинать…

– Кларисса!

– Ну вот. Склероз. Я так и знала. Вас хорошенько приложили по голове. Вы должны называть меня мисс Фэлкон.

– Я влюблен в вас.

Я опешила. Нитка, которую я пыталась откусить, вдруг оторвалась. И тишина разлилась по комнате. Я смотрела на репортера, а он на меня.

– Какая чушь, – произнесла я одними губами.

– Чушь? Чушь!? – Он отложил салфетку со льдом и поднялся. – Посмотрите на меня и скажите, что не чувствуете того же.

– Я не намерена разговаривать на эту тему. – Вновь опустила голову, завязывая на нитке новый узел и собираясь пришить еще одну пуговицу. – Поверьте, – нарочно размеренно заговорила я, – завтра вы будете жалеть о своей несдержанности. Поэтому я скажу вам сегодня. Завтра, когда мы встретимся, вы не должны испытывать чувство стыда или неловкости. Ваш порыв понятен. Вы испытываете заботу обо мне, как о любой другой женщине, попавшей в неприятности.

– Нет! – прервал он меня. – Я влюблен в вас, Кларисса. Мне нет дела до других женщин. Я хочу быть с вами.

Я не поднимала головы, проклиная его несговорчивость.

– Вы не можете…

– Дело в лорде Ольдене?

Я вскинула голову и удивленно посмотрела на него.

– Что?

Он подошел ко мне и опустился на колено, чуть поморщившись от боли. Я нервно сглотнула и продолжила пришивать пуговицу, чтобы не смотреть на него.

– Вы дали согласие лорду Ольдену и теперь жалеете об этом? Между вами ничего нет. Ведь так? Иначе почему он не охраняет ваш покой? Почему не обеспечил вас парокаром, чтобы вы не ездили на общественном? Почему позволяет рисковать собой?

Я размышляла, как выйти из этой ужасной ситуации и не находила выхода, который бы не повлек еще больших последствий. Пришлось воспользоваться единственным возможным.

– Вы ошибаетесь, – тихо проговорила я. – Лорд Ольден заботится обо мне. Прямо перед вашим приходом я получила от него целую гору подарков и очень милое послание. А от личного парокара я отказалась сама. Хочу независимости. Вот и договорилась, что буду справляться своими силами. Ричард очень терпим к моим просьбам. Называет их милыми капризами.

На последней фразе я мягко улыбнулась и подняла взгляд на репортера, увидев боль в его глазах. Он лишь на секунду позволил мне увидеть ее, а после закрылся, леденея. Мистер Уайт медленно поднялся, взял из моих рук пальто. Надел его.

– Благодарю вас, мисс Фэлкон. За заботу и за откровенность.

Он говорил, а у меня в душе будто зашивали наживую. Но я знала, от чего отказывалась. И знала почему. Было лишь больно за него.

Мистер Уайт застегнулся на три имеющиеся пуговицы и, склонив голову в учтивом жесте, вышел, оставив меня одну. Через минуту хлопнула входная дверь. Когда миссис Дауф вошла в гостиную, то застала меня спокойно сматывавшей нитки.

– Мистер Уайт ушел? – спросила она. Я кивнула. – Пойду закрою дферь, а то фдруг тот, с кем он дрался, фздумает фернуться.

Я снова кивнула и, сложив нитки в коробку, ушла к себе.

Зайдя в комнату, я наткнулась взглядом на коробки с бантами, лежащие на кровати. Истерически зарычав, сбросила их на пол, будто это они, а не я сама все разрушила. Села, размышляя, на кровать. Поняв, что никакие логические выкладки не приносят облегчения, подошла к лежавшей на столике сумочке, достала леденцы доктора и, не раздумывая, развернула один из них. В конце концов это тот самый крайний случай. Посмотрела на полупрозрачную горошину как на судьбу и засунула ее себе в рот.

Послышался робкий стук в дверь.

– Мисс Фэлкон, – послышался голос миссис Дауф. – Я накрываю стол к ужину. Вы придете?

Я посмотрела в зеркало и вопросительно кивнула, молча спрашивая свое отражение. Оно утвердительно кивнуло в ответ.

– Да, сейчас подойду, миссис Дауф, – ответила экономке и пнула ногой попавшуюся на пути туфлю.