Читать книгу: «Пять шагов навстречу», страница 7

Глава 11

Трикси

Утро не задается буквально сразу. Руки дрожат, когда яростно перебираю тумбочку и не нахожу ноутбук. Становится до тошноты и головокружения страшно. Я точно положила его в шкафчик, у меня нет галлюцинаций.

С комом в горле перевожу взгляд на пустую кровать Деби, которая осталась в том же состоянии, что и вчера. Она не ночевала в комнате, нет сомнений. Почему поганые мысли сразу проникают в голову? Почему думаю на неё? Дверь в комнату не была закрыта, зайти мог кто угодно, и от одной подобной мысли – сотрясают рыдания. Я бегу к шкафу и начинаю перерывать полки с одежной, чтобы найти конверт. Мама всегда говорила, что наличные не повредят. Я отложила некоторые средства и спрятала среди вещей.

Меня мутит, комната начинает вращаться, а руки трясутся.

Облегчённо выдыхаю, когда нахожу наличные, но это лишь жалкая половина стоимости ноутбука. Грудь разрезает всхлип, когда понимаю, что с ноутбуком исчезло светлое будущее. Все работы, которые должна отправить завтра и сегодня.

Холодная вода не помогает. Лицо опухло от слёз, а глаза красные. Такой разбитой шагаю с тетрадями на лекции, где валюсь в кресло и готовлюсь к чистописанию, чтобы в будущем разобрать собственные каракули. Взглядом нахожу Кортни через несколько мест.

Она не смотрит в мою сторону, чем доставляет ещё больше боли. Некоторые студенты открыто пялятся, когда достаю тетрадь, ручку и маркер. Прекрасно. Меня ничего не смущает. Собираюсь духом и готовлюсь к тому, что день проведу в библиотеке и, скорей всего, ночь тоже.

Скажу, что успевать слушать, писать и запоминать – адский труд. Если в компьютере успеваешь всё, то написав слово в тетради, поднимаешь глаза и понимаешь, что тема сменилась на другую. Это почти добивает меня. Такой слабой никогда себя не ощущала, как будто весь мир движется дальше, а я застыла на месте. Лишь однажды ловлю взгляд зелёных глаз на себе. И самое забавное, что по левую руку кресло занято Эмили. Я не то, чтобы не слушала, я не заметила её присутствие. Самое катастрофическое утро за всю жизнь, конечно, после того, как пришли вести о смерти папы. Тогда было гораздо хуже.

– Ты слышала об этом? – спрашивает Эмили, дёргая за руку, из-за чего ручка соскальзывает и рисует полосу по бумаге.

Посылаю предупреждающий взгляд, но разве помогает? Нет, она продолжает трепать языком. Либо она слепая, либо самоубийца, потому что даже я чувствую исходящее от себя раздражение.

Как только лекция завершается, собираю канцелярию и решаю пропустить философию. Тратя бесценные минуты в аудитории – теряю баллы.

Назойливая девушка следует попятам. Происходит взрыв.

– Оставь меня одну!

Вылупив карие глаза, она хлопает длинными ресницами и, разинув рот, пытается собрать последние живые извилины птичьего мозга. Сейчас мы представляем разные социальные слои: мой конский небрежно собранный хвостик, ни грамма косметики из-за дерьмового утра и одежда в виде джинс, первой попавшейся футболки, которая вывалилась из шкафа, и конверс. Так себе стиль. Эмили же выглядит сверхэлегантно в коктейльном платье бежевой расцветки, волнистые локоны и макияж, как будто девушка встала в пять утра или вовсе не ложилась, чтобы приготовить к новому дню внешний вид.

– Да что с тобой? – потрясённо выдаёт она.

– Оставь меня в покое от бесконечной болтовни хотя бы на сутки. У меня проблемы!

Я не дожидаюсь ответа, бегу в библиотеку.

В спешке собираю дюжину необходимой литературы и плюхаюсь за один из свободных компьютеров.

Спустя полчаса, голова кипит, из ушей норовит повалиться пар, а буквы расплываются или смешиваются в чёрную дыру по центру экрана, но упёрто ищу информацию и восстанавливаю первый доклад. Тру уставшие глаза и подавляю всякое желание упасть и разрыдаться.

Я со всем справлюсь, – повторяю себе. — Всё наладится.

Вздрагиваю, когда стопка бумаги громко приземляется рядом. Я бы не подумала оторваться от кипящей работы, но по носу бьёт знакомый аромат парфюма.

– Мне не до тебя, Картер, – буркнув, не удостаиваю его хотя бы секундным вниманием.

– Я тут не для этого.

– Отлично.

Стопка листов появляется в поле зрения. Прихожу в смятение как минимум по тому, что фломастером выделены главные аспекты сегодняшней темы.

Я встречаю взгляд Мэйсона.

– Что это?

– Мой конспект.

– И на кой чёрт он мне?

– Я не знаю, что с твоим ноутбуком, но пригодится. Ты не разберёшь свою писанину.

Я сглатываю, не решаясь принять или отказаться.

Тебе это надо, – твержу гордости внутри себя.

К счастью, помогает. Я медленно киваю и почти бесшумно выдыхаю.

– Спасибо.

Но короткой благодарности явно недостаточно.

Мэйсон двигает стул и присаживается рядом.

Импульсы пробегают по телу, заставляя каждый волосок встать дыбом. Не вовремя отправленный доклад и исчезнувший ноутбук не пугают так же, как Картер и безумные тараканы в голове. Сейчас он спасает мир, а в следующую секунду восстанет против всего живого. Он чёртова бомба замедленного действия, я не всегда могу предугадать последующее действие.

– Ты же писала его.

Мои глаза прищуриваются до такой степени, что не пролезет монетка.

– Откуда ты знаешь?

– Я не служу за тобой. Ты сидишь тут после лекций, и я вижу книги, которые ты берёшь. Не приписывай мне повадки педофила.

– Педофил – это тот, кто совращает детей. Надеюсь, ты в курсе.

Его взгляд смягчается.

– Ты похожа на ребёнка.

– Ты же понимаешь, что я не поведусь на подобное?

Мэйсон обнажает очаровательные ямочки.

– Поведёшься?

– Ты прекрасно понимаешь, что имею в виду.

– С детьми не занимаются сексом.

– О, и во сколько ты лишился девственности?

– В пятнадцать, а ты? – ехидничает он, упав на спинку стула и покачиваясь на задних ножках.

– Хочешь сказать, что не был на тот момент ребёнком?

– Ты проигнорировала мой вопрос.

– Я не обязана отвечать на него, это моё личное право.

– Может, ты всё ещё девственница?

– Может быть, – пожимаю плечами. – Не думаю, что ты когда-нибудь об этом узнаешь.

– Не рой другому яму, сама в неё попадёшь.

– Что?

– Не зарекайся, всё возможно.

– Ты нашёл книжку с афоризмами?

– Это жизненная мудрость. И я тоже не обязан отвечать на твой вопрос.

– В таком случае, мы квиты.

Он продолжает изучать меня, как букашку под микроскопом. И он прав.

Я не была в отношениях ни в любовных, ни в сексуальных. Не с кем и некогда. В планы не входило лишение девственности на одной из вечеринок и с тем, кого не вспомню на утро. Нет острой необходимости упасть на чей-то член для того, что было. Картер не узнает об этом даже если приставит дуло к виску.

– И?

– Что? – спрашиваю я, продолжая продвигаться по докладу.

– Во сколько?

– В шестнадцать, это всё? – ни капли не стыжусь лжи.

– Считаешь, что ты не была ребёнком?

– Он был слишком…

Я задумываю, кто был слишком непонятно кем, и молчанием топлю истину. В конце концов, выдают несусветную глупость:

– Горячим.

Горячим? Что я вообще несу? Но, возможно, так можно описать моего несуществующего бывшего горячего парня.

– Горячим? – заливисто смеётся Мэйсон. – Только не называй его член стальным или что-то в этом духе, иначе я умру от смеха в библиотеке.

– Это синоним сексуального, страстного, красивого.

– Страстного? А дальше ты назовёшь его жеребцом?

– Пылкий любовник, – Господи, просто заткните меня. Я умоляю. – Он был шикарным любовником, Картер. Тебе не помешает поучиться у него в плане обольщения и не только.

– Почему ты думаешь, что я хуже? – Мэйсон из тех, кто умеет улыбаться глазами.

– Ну, как минимум по причине того, что у тебя ничего не получается со мной.

– А с чего ты решила, что я пытался?

Мэйсон облизывает нижнюю губу, и мне абсолютно, совершенно не нравится это. Дерьмо, ведь мне нравится! Парень склоняется ближе, и указательным пальцем манит к себе. Я почти соглашаюсь, но ломаю собственные желания, оставаясь непреклонной.

– Ещё одна безуспешная попытка.

– Уверена? – шепчет он.

Просто. Спасите. Меня.

Я отворачиваюсь.

– Уверена, Картер.

Парень возвращается в исходное положение.

– Почему ты делаешь это снова?

– Какое тебе дело? – стараясь оставаться внешне непоколебимой и уверенной, чувствую, как угасает всё внутри.

– К чему весь этот негатив?

– Ноутбук сломался.

Мне тошно от себя, потому что на обычный вопрос выставляю колючки и грублю. Но почему-то напрягаюсь только когда дело касается Мэйсона. Да, того самого, который протянул руку помощи.

– Ты ошиблась датой, – говорит он, указывая на экран.

– Всё из учебника.

– Ты перепутала местами цифры, Трикси.

– Ладно, – признаю его правоту и меняю. – Но это не делает тебя умным, а меня глупой.

– Это банальная опрометчивость и торопливость. Ты воспринимаешь в штыки каждое слово или исключительно мои?

Почему?

Почему он не может быть каким-нибудь уродом, который издевается и насмехается, чтобы проще ненавидеть?

Нездоровое поведение списываю на страх. От одной мысли, что подпущу ближе, привыкну, влюблюсь, – бросает в жар. Я боюсь, что он станет тем, кто сломает. Я знаю, что он может. Он из тех, кто после себя оставляет пепел. Поэтому выбираю бороться с собой, нежели капитулировать и окунуться в омут.

– Мистер Картер Великолепный, какая чудесная встреча, – над нашими головами звенит голос. Это мой похоронный вальс.

– Миссис Райт Превосходная, – харизма Мэйсона, клянусь, влияет и на неё.

– Вам понравилась книга?

– Какая книга?

Вот чёрт.

– Которую вы читали вчера.

Я пропала, как и ложь во имя спасения.

Видя замешательство на лице Мэйсона, уголки губ женщины дёргаются в полуулыбке.

– Хочу побеседовать с вами.

Я в заднице.

Мэйсон поднимается и направляется вслед за женщиной, а я готова сгрызть ногти до локтя. Совсем скоро повиснет вопрос, кто видел его с книгой между стеллажами. Вчера.

Загадка, а?

Кто же это был?

Надежда лишь на то, что Картер выкрутится и спасёт нас от смерти. На девяносто девять процентов уверена, что у него получится, как получается обычно.

Мэйсон не возвращается ни через пять минут, ни через полчаса, ни через пару часов. Он ушёл. Знаю, потому что некоторые девчонки приходят посмотреть на него, а не упиваться литературой. Некоторые уже разошлись, ведь парень мечты с фамилией Картер – не тут.

День сменяется вечером, а вечер – пустотой. В зале остаюсь только я, доклад по истории, и половина от английского, который намерена доделать с первыми лучами солнца.

Я покидаю библиотеку запоздно.

Холодный ветер ударяет в лицо, как только открываю дверь и покидаю университетские стены. Благодаря спешке утром, голову не посетила умная мысль прихватить кофту, и теперь приходится стучать зубами, обнимая себя руками. Вечер выдаётся морозным. Несчастливая карта выпадает вторые сутки подряд, потому что вчера всю ночь лил дождь и, прячась под одеялом, я пыталась сомкнуть глаза. Отсутствие нормального сна, отвратительное утро и день, сделали из меня самое настоящее чучело. Прикид невесты Чаки.

Парковка пуста, лишь одна машина занимает деление и, надеюсь, что это случайное стечение обстоятельств.

Но, безусловно, не в моём случае.

– Приветик, – на горизонте появляется тот самый неприятный парень из кафе, по которому пускает слюни Кортни.

Принимаюсь за тотальное игнорирование, желая пройти мимо. У придурка другие планы. Он каждый раз заслоняет собою дорогу.

Я сжимаю кулаки.

– Отвали.

– Тебя не научили здороваться? – скалится он. Белые зубы сияют в тусклом свете фонарей.

– Тебе не говорили, что нельзя разговаривать с незнакомцами, особенно в темное время суток?

Как ни странно, но страх отсутствует. Я вовсе не шутила, когда говорила, что сломаю руки. Могу добавить звездочки над головой.

– Свали с дороги, – я скриплю зубами.

– Прокатимся?

– Прокатишься с моим парнем в его машине. И не рассчитывай на пассажирское кресло, в багажнике много места.

Он улыбается, но от фальшивого дружелюбия холодок бежит по позвоночнику. Так улыбаются те, кто склонен к удручающим поступкам.

– Садись в машину.

– Представим, что я этого не хочу и не сделаю, что тогда?

– Я помогу.

– На каждом углу камеры, кретин, делай укладку для снимка на стенд в полиции.

Я не кажусь милой, когда хлопаю его по плечу так, что могу сломать ключицу. И я всерьёз рада сбежать, потому что страх начал подавать первые тревожные сигналы, когда предложили или даже приказали сесть в машину. Так выглядит первый звоночек для подготовки к самообороне. Не знаю, для чего заикнулась о парне, ведь в состоянии дать отпор, но сработал инстинкт.

Упоминание камер всё же даёт свои плоды.

Я обхожу парня, хоть и на дрожащих коленях. Больше никогда не выйду на улицу при наступлении потёмок.

Глава 12

Мэйсон

Приглушенная музыка заполняет салон машины, в такт которой барабаню большими пальцами по рулю. Ди редко заставляет ждать, но это, чёрт возьми, так метко. Десять минут уже давно сложились дважды.

Перевожу взгляд на часы в ту самую секунду, когда цифра меняется на следующую, а дверца с пассажирской стороны распахивается. Открываю рот, но не успеваю ничего выдать, ошарашено глядя на девчонку, упавшую на соседнее кресло.

Вопросительно поднимаю бровь, в то время как она хлопает широко распахнутыми глазами. Тут же её лицо застилает фальшивое счастливое выражение, из-за чего становится смешно.

– Поцелуй меня, Картер! – тараторит Трикси, тяжело дыша.

– Ушиблась головой?

– Поцелуй меня, чёрт тебя дери!

Она хватает за горло футболки и резко притягивает к себе.

Да, поцелуй мне нравится, отрицать не стану. Он имеет особый сладкий вкус ненависти, я знаю: она ненавидит меня. Именно Трикси сдала меня миссис Райт. Вторая, не донесла до ректора, за что спасибо, в ином случае, моя задница могла сидеть дома, а стопка с личным делом лежать в шкафу, пока мама укладывает волосы, вставшие дыбом.

Запускаю руку в волосы на затылке, желая углубить поцелуй, но она прикусывает нижнюю губу и бубнит:

– Даже не думай об этом, Картер.

Я отстраняюсь, потому что поцелуй без языка равен бесполезному обмену слюнями.

– Тогда проваливай.

– Не-а, – она находит кого-то в толпе студентов и кивает головой. – Видишь тех двоих?

Я бросаю короткий взгляд на парочку, что озирается по сторонам, словно кого-то ищет, и возвращаю внимание к взволнованной девчонке.

– И?

Трикси шлепает меня по руке.

– Не смотри, придурок!

– Ты сама сказала посмотреть, – я фыркаю от смеха.

– Но не так, как ты делаешь это!

– Мне уже скучно, свали.

Она кривится от отвращения.

– О, мне не доставляет удовольствие сидеть тут с тобой.

– Это моя машина, – учтиво замечаю в ответ.

– Купленная твоими родителями, – Трикси закатывает глаза.

– И? Родители обделили тебя любовью?

Она поджимает губы, словно зацепил за больное. Становится не по себе, если попал туда, куда не хотел.

– Ты просто заносчивый придурок, Картер.

Послав мне очередную многообещающую лживую улыбку, Трикси покидает машину и хлопает дверцей, из-за чего дёргается глаз. Будь у неё член, сейчас голова занозы могла принимать удары железом.

Я провожаю взглядом её фигуру вплоть до того, пока не исчезнет с горизонта и устремляю на парочку, которая тоже смотрит ей вслед. Мне не нравится то, что они наблюдают за ней. Следят.

Выбираюсь из машины и вышагиваю в их направлении.

Наша разница в возрасте вряд ли велика, может быть парочка лет. Они выглядят как чьи-то пешки, облачённые в придурковатые клеточные рубашки. Оба чуть ниже, похожи на тараканов с мутацией.

– У тебя вопросы, парень? – спрашивает один, окидывая меня взглядом сверху до низу и обратно. Не отказываю себе в ответном действии.

– Думаю, что вопросы у тебя.

– Ты можешь быть свободен.

– Свободен буду только тогда, когда решу самостоятельно. Какого хрена я вижу вас рядом с ней?

– Мы похожи на тех, кто будет обсуждать с тобой девчонок? – он улыбается, как будто гордится собственной смелостью и наличием словарного запаса.

– А я похож на того, кто повторяет дважды?

Они переглядываются, взгляд одного, тупее другого. Про них можно снимать фильм.

– Я выжгу всю вашу родословную до эры динозавров, если ещё раз увижу, что крутитесь около неё. И передайте хозяину, чтобы хорошенько накормил за работу.

– Увидимся, – окликает тот, что молчал до этой минуты.

– Смотрите, он умеет разговаривать, – бросаю в ответ. – Следующий раз будешь делать это без зубов. Уяснили?

Они отклоняются в сторону дороги, а на плече возникает ладонь.

– Какого чёрта ты опять исполняешь?

– Прости, мам, я больше так не буду, – нахожу глаза Ди, посмотрев через плечо.

– Говори, Картер.

– Мою сестру ты также называешь?

– Да, если она делает мне мозги.

– Как мило, ты просто плюшевый мишка.

– Я всего лишь люблю твою сестру.

Ладно, он хотя бы отошёл от темы моего воспитания и лекции по поведению с кретинами.

– Ты опоздал, – констатирую я.

– И что? Ты постоянно это делаешь.

– Но не на тренировку.

– Да, и о чём я вообще? Святая тема.

Мы занимаем места в салоне машины.

– Я всего лишь люблю то, чем занимаюсь.

– Картер, ты просто любишь драться. Не вешай лапшу на уши.

– Не исключено.

На пару минут в салоне повисает молчание, лишь музыка разбавляет тишину. Вопросов в голове больше, чем ответов.

Кто они такие? Чего хотели? Боится ли она их? Она пошла на поцелуй, хотя всегда просит отвалить. Трикси вряд ли могла прибегнуть к подобному без резонного повода. И чертовски дерьмово, что мне понравилось. Даже так по-детски.

– Ты не можешь угрожать каждому, ты это знаешь?

– Кто сказал? – я смеюсь.

– Закон, к примеру, хоть какая-нибудь мораль. Не думаешь?

Оставляю на Ди красноречивый взгляд.

– Ты можешь сказать мне правду. Я когда-нибудь подводил?

– Нет.

– Тогда в чём проблема?

Сжимаю руль сильней и останавливаюсь на светофоре, наблюдая, как белеют костяшки. Я злюсь. Не знаю, на что, но злюсь.

– Они следят за ней.

– За кем? – в следующую секунду в глазах друга возникает полное понимание. – Трикси.

– Да.

– Девчонка не даёт тебе покоя.

Я киваю и не прячу усмешку.

– Я не в этом смысле, придурок. Она не даёт тебе покоя, потому что ты думаешь о ней. Постоянно. Ты запомнил её имя.

– Большое дело. Оно просто смешное.

– Именно поэтому ты запомнил его и её в целом.

– Ты собираешься обсуждать со мной слюнявую хрень?

– Да, хочешь остановить меня?

– Мог бы.

Ди поднимает уголок губ и поворачивается ко мне корпусом, прижимаясь спиной к двери.

Я показываю средний палец и прибавляю громкость на всю мощность. Но дотошный гадёныш нажимает кнопку, оглушив внезапной тишиной.

– Серьёзно? Ты решил, что я не знаю, как выключить музыку?

– Мне предлагали сделать защиту, надо было соглашаться.

Я снова включаю музыку.

Подобная борьба длится несколько минут. Я включаю – Ди выключает. Никто из нас никогда не отступает. В конечном итоге, мы смеёмся.

– Не будь таким упрямым. Она зацепила тебя!

Он пользуется тем, что слежу за дорогой и не могу сбросить его лапы с кнопки включения.

– Дай себе шанс, я сбился со счёта, какой раз повторяю это.

– У меня миллион шансов.

– Так возьми хоть один!

– Я уже взял.

– Твои бессмысленные перепихи не входят в их число. Ты должен дать шанс другому, как это сделала Мэди.

– Ты – это другое дело.

– Ты многое не знаешь.

Я мрачнею. Мысли начинают вращаться вокруг Мэди.

– Чего именно я не знаю? – медленно растягиваю я.

– Ответ за ответ. Согласен?

– Давай.

– Ты начинаешь, – говорит он.

– Почему?

– Потому что хочу, чтобы ты доверял мне, поэтому предоставляю возможность сделать первый шаг. Я отвечу первым.

– Ладно. У меня нет вопроса и есть одновременно.

– Кое-что произошло между мной и твоей сестрой тогда… последний раз.

Я смотрю так, как будто у него отросла вторая голова. На несколько секунду теряется дар речи. Знаю, что он имеет в виду. Какой день.

– Вы… что конкретно было?

– Я помог ей. И я поцеловал её.

– За моей спиной.

– Мы не были друзьями. Мы были знакомы и не более. Она не обязана отчитываться перед тобой, как и я.

– Ладно, твоя правда, – киваю тяжёлой головой, как будто она наполнилась свинцом. – Моя сестра целует другого. Шикарно.

Я стреляю взглядом в Ди.

– Ничего не смущало?

– Знаю… – он кажется огорчённым и смотрит куда вдаль, а следом находит мой взгляд. – Не осуждай. Иногда это невозможно контролировать. Она нравилась мне задолго до этого. Задолго до того, как увидел её с ним.

– Знаешь, почему я всё ещё не остановил машину и не сломал тебе нос?

Ди делает отмашку, чтобы я договорил.

– Потому что ему хочу сломать сильнее. Когда это было?

– Встретил в раздевалке.

– И какого чёрта она делала в раздевалке?

На его скулах начинают играть жевалки. Он снова смотрит вперёд.

– Не знаю.

– Охренеть, что узнаю спустя пять лет.

– Моя очередь. Несмотря на то, что рассказал больше положенного, задам один: почему ты запомнил её имя?

Вопрос заставляет нахмуриться и задуматься, а после пожать плечами.

– Я же сказал, оно просто смешное. Не слышал такое раньше.

– Ты не договариваешь.

– Ладно. Драка с Роном отчасти её вина. Он назвал её шлюшкой, за что получил в челюсть. Она оттащила от него и… хрен с тобой, помогла с аптечкой.

– Когда тебя волновало чьё-то положение в обществе?

– Он был не прав.

– Тебе откуда знать?

– Это третий.

– Ладно, валяй.

– Почему моя сестра?

– Потому что я люблю её, уже говорил. Так получилось. Ты сам знаешь, что чувствами невозможно управлять.

– Что говорила Эмили?

– Несла какую-то хрень, я не слушал. Меня интересовало другое.

– Что?

– Вы двое в одном кабинете. Ты смотришь на неё на лекциях.

– Она общается с Эмили.

– Какое до этого дело? Ты знаешь только её имя. Это, конечно, уже много, но ничего не меняет. Ты смотришь на неё.

– Я против их общения.

– У меня тот же вопрос: почему тебя это волнует?

– Потому что она слишком хороша для Эмили.

– И снова: откуда знаешь?

– Я знаком с ней достаточно, чтобы сказать, что это не так.

– Насколько достаточно?

– Не настолько, чтобы дело дошло до секса. Она на дух меня не переносит.

– Но ворует твои трусы, – с усмешкой парирует Ди.

– Это была месть.

– За что?

– За то, что я обошёлся грубо.

– Она нравится тебе. Признайся.

– Я признаюсь в том, что мне много кто нравится.

– Но только её имя ты запомнил.

– Это ни о чём не говорит.

– Да, может быть, не о ком-то другом, но о тебе.

Вероятно, видя моё нежелание продолжать, Ди прекращает вести допрос.

Тренировка не способна вымотать, сколько бы Ди не пытал меня, и мы не выходили на ринг – я всё ещё бодр. Мы битые два часа проводим в зале, а усталость обходит стороной. Мне нужно извести себя настолько, чтобы по возвращению домой, замертво упал на кровать и провалился в сон.

Наклоняю корпус, и друг промахивается, рассекая перчаткой воздух.

– Мимо, – я задиристо улыбаюсь.

– Ты просто ловкий засранец, – он опускает руки и разминает шею наклонами. Мы оба покрыты потом и выглядим, как два безумца. – У тебя получается увернуться не только от моего кулака.

– Думаешь, сможешь победить меня?

– Ты действуешь на эмоциях, а я обдумываю шаги.

Ди стучит перчатками друг о друга.

– Ты знал, что иногда лучше сделать, чем не сделать? – подначиваю я.

– Ты не можешь всё время руководиться эмоциями. Стоит забыться, и вырублю тебя на десять секунд.

– Мамина ловкость досталась мне, – подмигиваю я. – Ты быстрей вырубишь себя.

– Сомневаюсь, проверим?

Спустя некоторое время, у ринга собирается небольшое количество народа, с любопытством наблюдая за нами. Мы не выходим на ринг вдвоём, а если и выходим, то только чтобы побоксировать и потренировать друг друга. Сейчас это конкретный бой на розыгрыш одной победы. Торжествуя с поднятой рукой выйдет только один из нас.

Удар за ударом, мы изводим друг друга и улыбаемся, когда удачно попадаем в намеченную цель.

Ди поигрывает бровями.

– Что будешь делать, когда узнаешь, что у неё есть парень?

– Ничего, потому что у неё его нет.

– Откуда тебе известно?

– Она поцеловала меня в машине, чтобы избавиться от тех типов.

– Ладно. Что будешь делать, если он появится?

Слова заставляют встрепенуться и потерять бдительность. Я пропускаю удар в плечо.

– Я же говорил. Думай, черт возьми, головой.

– Они тут не при чём, – я хмурюсь, всё ещё прокручивая мысль, что кого-то увижу рядом с ней. И этот кто-то не будет девушкой. Этот кто-то будет целовать её.

– Я вижу тебя насквозь.

– Ты видишь и знаешь меня настолько, насколько я позволяю.

Ди выгибает бровь.

– Уверен?

Честно? Уже нет. 

Ответ оставляю в собственной голове, на деле пожимаю плечами.

Не может быть, я не настолько предсказуем и до тошноты банален. Или Ди всё же прав? Меня легко вывести, стоит только щелкнуть пальцами. Многие пользуются подобной возможностью как, к примеру, Рон. Слово – и я поднимаю кулаки. Дерьмо, потому что я действительно позволяю это.

– Задумалась, принцесса? – дразнит Ди, и его следующий удар выбивает из лёгких воздух, из-за чего сгибаюсь пополам.

Он прав.

Ди отступает и встречает мой растерянный взгляд.

– Теперь понял, о чём я?

– Понял.

Дальнейший бой приведёт только к моему поражению. Я больше не настроен на подобную игру, поэтому ухожу с ринга.

По залу разносится недовольный вой.

Не завожу разговор с Ди до тех самых пор, пока не доезжаем до парковки, где располагается их квартира.

Он молча предлагает зайти, но отрицательно качаю головой.

– Мэди ждёт тебя.

– Мне нужно кое-куда, поцелуй её за меня.

– Не натвори какой-нибудь херни. Рано или поздно не успеешь увернуться от пули.

Он покидает салон машины, слабо ударив предплечье кулаком в знак прощания.

Не отрицай чувства, они лишь усугубятся, – голос мамы эхом разносится по сознанию. Следующие слова принадлежат Ди. Теперь ты понял, о чём я? – да, теперь понял. Я не могу собраться, потому что думаю о другом.

Торможу на парковке кампуса и вылетаю из машины, переходя на бег.

Удивлённые взгляды окружающих провожают спину, но не могут похвастаться таким же интересом. Я знаю лишь имя и внешность, это и спрашиваю у всех студентов, которых встречаю. Все дают размытые ответы, вроде «да, может быть видел». Раздражаюсь, но всё равно не сдаюсь и продолжаю поиски иглы в стоке сена. Я достану её, чего бы ни стоило.

Спустя полчаса, наконец-то натыкаюсь на полезного человека.

Парень указывает на дверь, за что получает мою благодарность и виде хлопка по спине.

Я стучу, но скорей похоже на то, что сношу с петель. В следующее мгновение на пороге появляется Трикси с покрасневшими глазами, от чего перехватывает дыхание, а желание разорвать того, кто стал причиной, – утраивается.