Официально объявляю "Мы живые" открытием года. Хорошие книги всегда "прилетают" ко мне неожиданно. И когда коллега предложила мне почитать Айн Рэнд, я даже представить не могла, насколько зацепит меня эта книга. Действие происходит в послереволюционном Петрограде-Ленинграде. Кира, девушка из состоятельной семьи возвращается с семьей в Ленинград, чтобы попытаться начать жизнь с чистого листа. Там она встречает Лео и их роман начинает разворачиваться на фоне многочисленных преобразований такого знакомого и родного города. По своей сути книга - крик ненависти. Автор сама не по наслышке знакома с описываемой эпохой. И на каждой странице можно увидеть злую насмешку над советским режимом. Нет, в открытую от своего лица автор не критикует реалии того времени, но Рэнд умело произносит слова укора устами Киры, а ещё (и это самое восхитительное в повествовании) вставляет в историю красочные казусные ситуации, подчеркивающие абсурдность происходящего. Как вам, например, имя одной из героинь "Товарищ Соня" вместо привычного российскому уху "товарищ Иванова"? А имя для будущего младенца "Университета" или "Баррикада"? Автор иногда настолько увлекалась обличением, что любовная тема, которая вроде должна быть основной, отходила далеко на второй план. Многие диалоги и ситуации, никаким образом не касающиеся советского режима, получились из-за этого довольно скомканными, скользящими. Автор явно хотела быстрее разделаться с неприятным повествованием и перейти к тому, что для неё действительно важно. Например, первую встречу главных героев Рэнд решила совсем не развивать. Получилось примерно так: увидели друг друга - перекинулись парой философских фраз - любовь до гроба. Подобный ход сюжета был бы уместен в легком любовном романе, но книга достаточно глубокая по содержанию, и такой мимолетный поворот лично мне показался немного неуместным. Меня несколько удивило, что такое пронзительное произведение как "Мы живые" хоть и нашло своего читателя, но не стало мировым бестселлером. Но на самом деле это легко объяснить. Роман будет понят далеко не каждым. История Киры и Лео может быть близка российским читателям, которые хотя бы по учебникам истории знакомы с тяготами начала 20 века и репрессиями. Книга, вероятно, будет близка и бывшим союзным республикам, где до сих присутствует негативное отношение к советскому режиму. Но что с другими странами? Что увидят в этом романе, например, американцы? Это всё равно что нам читать про тяготы и причины Великой депрессии. Мы знаем лишь отрывочные факты, но прочувствовать не сможем. Наши бабушки не рассказывали нам красочные истории об этом, школьные учебники вскользь упоминают о событиях 30-х годов в США. То же самое и с СССР. Может быть Рэнд и пыталась своим романом приобщить мировое сообщество к этой странице своей, в первую очередь, истории. Но как ни крути основного читателя книга нашла в России. И ещё один важный для меня момент: ну почему же автор не написала хотя бы послесловия к книге!(((((( Просто мучительно было закрывать обложку, не зная, что случилось в будущем со всеми героями книги, даже второстепенными. Печаль, печаль.
На эту книгу мне сложно написать рецензию. Полагаю, что автор частично писала героиню с себя. Поэтому и страницы такие настоящие, реальные. Те, на которых она рассказывает об упадке семьи, о жизни впроголодь, о том, как опускаются подружки, переставая мечтать о платьях и косметике, о музыке и театре, а теперь думающих только об очередях и выдаче рыбы. Остальные же заигрывания с “органами” выглядят у нее более надуманно. К счастью, видимо, ей не пришлось с ними познакомиться более близко. И все же книгу я читала со стороны, не могла поставить себя на место главной героини, мы слишком разные люди. Но перед нами достаточно интересная и очень самостоятельная девушка. Она обособлена от своей семьи, достаточно легко не только преступает старые устои, не подстраиваясь под них, а заставляя своих родителей подстраиваться под себя. Но и в принципе она не считает себя какой-то опорой для семьи. Нет, она охотно помогает им, когда у них есть необходимость, а у нее возможность. Но все же родительская семья для нее на втором плане. Может, это из-за того, что она - младшая в семье. За свою семью она держится зубами, готова пойти на все, только бы спасти мужа. Он - тоже из “бывших”, и очень тяжело переживает свое теперешнее положение. Он не из тех, кто готов согнуться и терпеть. Он лучше погибнет, но бросит вызов. Нет, не политический, он не видит в политике никакого смысла, и не верит в победу. Но хотя бы экономический, растоптать их идеалы, воспользоваться их дурацкими законами, чтобы наторговать побольше денег. Но и их не беречь, а швырять направо и налево. Не таиться, а откровенно презирать их. Вот такая самоубийственная политика, которая сжигает его самого изнутри. Он становится уже не тем, кем мог бы быть. Ничего не поделаешь, на людей влияют внешние обстоятельства. Хотя бы постепенно, мало-помалу, но они изменяют, ломают людей. Что касается коммунистов, автор описала как тип пламенного ревулюционера, который позже был растоптан своей же родной машиной, так и тип приспособленца, который как раз продвинулся по служебной лестнице, потому что всегда умел держать нос по ветру и произносить правильные слова. И, конечно, она изобразила в книге нэпменов, бесящихся с жиру, которые одинаково далеки как от нужд народа, так и от интеллигенции, старающихся только провернуть аферы поудачнее. Что касается людей “старой формации”, тут каждый тоже избрал свою дорогу. Старшее мужское поколение - отрицание, нежелание покориться, уход в себя и превращение в разочарованных стариков, потерявших надежду, женщины - как всегда приспосабливались лучше. Молодежь - либо выбирала себе разрушительный путь следования старым заветам, либо тоде ломалась, уходя в приспособленчество, а то и в открытое предательство, при надежде таким путем сделать себе карьеру в новом обществе.
"Мне будет страшно только в тот роковой день, когда я сдамся. А этот день никогда не настанет"️
Айн Рэнд известна своими глубоко- завернутыми антиутопиями "Источник" и "Атлант расправил плечи", но ее первый роман "Мы живые" почему - то не так популярен, что бесконечно меня огорчает, потому что он заслуживает не меньшего внимания!
Эту книгу лично я считаю одним из самых мощных романов, что я когда- либо читала. Если антиутопии Айн про сложную борьбу за идеальный мир, то тут про нашу ежедневную борьбу за жизнь и любовь Здесь все не так сложно в тексте и сюжете, в отличие от последующих произведений Рэнд, но не менее интересно и трогательно.
Ленинград, 20-е. Революция уже растоптала многие жизни. В городе живут униженные аристократы и вознесшиеся простые смертные. Здесь ради карьеры в новом обществе дети предают своих родителей. Здесь ради спасения своих отношений с любимым приходится спать с нелюбимыми. Здесь люди, прошедшие Гражданскую войну, перестают верить в партию. Здесь все далеко не так сладко, как мы представляем себе при слове "роман".
Айн покажет вам, что такое настоящая любовь и воля Судьбы. Вы почувствуете, что такое боль преданных и униженных. Вы ощутите ту горячую кровь, что течет в венах главных героев.
Я пролила над этой книгой целую реку слез от обид и несправедливости, свалившейся на персонажей. Эти гордые сильные люди вынесли все, что обрушила на них судьба, и остались верными себе. И вы оставайтесь! Ни смотря ни на что!!
П.С. Очень надеюсь, что вас эта история зацепит так же сильно как меня. Не проходите мимо первой работы Рэнд!
У меня это уже стало определенной традицией (и она мне совсем не нравится) – дочитать очень хорошую книгу буквально за несколько часов до отъезда, не успеть написать ни строчки, растерять все впечатления, а потом сидеть и пялиться в экран монитора, пытаясь собраться с мыслями по поводу прочитанного, в конечном итоге выжать из себя пару несвязных предложений и с чувством выполненного долга закрыть эту страничку. Звучит ужасно, но как есть.
В историческом плане роман «Мы живые» стал для меня продолжением «Доктора Живаго», здесь очень хорошо показано, что происходило в нашей стране в середине 20-х годов прошлого столетия. На очереди, кстати говоря, «Дети Арбата», буду потихоньку изучать двадцатый век. Странно как все меняется. Те темы, которые еще несколько лет вообще никак меня не занимали, сейчас стали очень интересными, важными и близкими. И я не могу понять что это: некий внутренний рост или чертово взросление? (не хочу ни расти, ни взрослеть, потому что любые изменения заставляют меня сомневаться в своей же прочности) Но, наверное, я всё-таки доросла до восприятия собственной истории.
Начну с того, что Айн Рэнд, написавшую всем известный «Атлант расправил плечи», на самом деле зовут Алиса Зиновьевна Розенбаум, и в 1926 году она переехала из Санкт-Петербурга в Америку. Именно поэтому настроена я была весьма скептически, когда поняла, что книга о советском коммунизме была написана эмигранткой. Эмигранты они вообще такие, от них ничего хорошего обычно не услышишь о месте их рождения. Но я соглашусь, что бывали такие времена (да и будут, наверное), когда о жизни в родной стране нельзя сказать ни одного хорошего слова, и в данном конкретном случае я верю Айн Рэнд, что всё было так плохо. Её первый роман своего рода автобиография, она жила в тех диких условиях в Петрограде, а затем выбралась «на свободу» и узнала, как можно жить по-другому. Жить без непрерывной необходимости изображать интерес к бесконечным собраниям, докладам, товарищам рабочим и т.п. Жить и не думать о таком словосочетании (которое мне, например, кажется безумным) как «классовые враги». Не хоронить свою индивидуальность под ворохом плакатов и лозунгов. Не идти слепо за коллективом и не ставить преданность государству выше родственных уз. Это книга о нелегком выборе – остаться собой (и умереть в конечном итоге с голоду в полном одиночестве) или прогнуться под систему. Я буду честна: я бы однозначно выбрала второе, потому что надо если не жить, то хотя бы выживать. Я бы предала саму себя. Но вот побег за границу, о котором мечтает главная героиня романа Кира Аргунова – это для меня совсем отдельная тема. Потому что побег – это не борьба. Побег это антоним борьбы. Если расценивать жизнь самой писательницы, то возможно её борьба состояла в том, что она сбежала из СССР, а спустя 10 лет написала на английском роман, рассказывающий о коммунистическом режиме. Но и тут я не совсем уверена в правильности использования существительного «борьба». Если откровенно, то борьба в романе «Мы живые» выглядит для меня как «умрём от голода назло коммунистам». Ну и что этим можно добиться? Всем срать (простите мой французский), человеческая жизнь ничего не стоит, только тебе самому есть дело до себя.
Смерть не всегда бывает физической, в романе это очень наглядно показано. Герои романа меня совсем не тронули. Кира – этакая идеалистка, всё у неё правильно, всегда стремится к индивидуальности, независимости. Но нет в ней искренности. Лео – очень странный персонаж, жуткий эгоист, альфонс, сомнительно, что он способен любить кого-то кроме себя. Андрей очень милый, но мне его жалко (к тряпкам всегда испытываешь сочувствие и жалость), да и в жизни едва ли встретишь людей, которые способны на такую самопожертвенную любовь (такого рода чувства я встречала только у Диккенса, но опять же это была книга). В общем, многое кажется преувеличенным. Интереснее всего было проследить, как по-разному подстраивалось под новую жизнь старшее поколение.
С того периода нашей истории прошло меньше ста лет, и хоть мне не близка идея того, что страдания предыдущих поколений окупаются спокойной и счастливой жизнью будущих, вполне возможно, что без этой части нашей истории мы жили бы совсем по-другому. Хотя никто не знает, что наш «царь» готовит нам дальше, кажется, что и нашей сегодняшней иллюзорной свободе совсем скоро придет конец.
P.S. Мой самый любимый диалог. Не могу сказать, что согласна с каждым словом, и из-за этого люблю его еще больше.
— Почему ты заботишься обо мне? — Потому что я верю тебе и надеюсь, что мы — друзья. Но не спрашивай, почему я надеюсь на это, — я и сам не знаю. — Зато я знаю. Это от того… что если бы наши души, которых у нас нет, встретились, — твоя и моя, — они разорвали бы друг друга на кусочки, а потом увидели бы, что корни у них — одни и те же. Не знаю, понятно ли это тебе? Видишь ли, я не верю в душу. — Я тоже не верю. А что это за корни? — Ты веришь в Бога, Андрей? — Нет. — Я тоже. Но это — мой любимый вопрос. Из тех, что вывернуты наизнанку. — Как это? — Ну, если бы я спросила людей, верят ли они в жизнь, они бы не поняли меня. Неудачный вопрос. Он может значить многое, и не значить ничего. Поэтому я спрашиваю, верят ли они в Бога. И если они говорят «да», значит, они не верят в жизнь. — Почему? — Любой бог — какой бы смысл ни вкладывали в это слово — это воплощение того, что человек считает выше себя. А если человек ставит выдумку выше самого себя, значит, он очень низкого мнения о себе и своей жизни. Знаешь, это редкий дар — уважать себя и свою жизнь, желать самого лучшего, самого высокого в этой жизни только для себя! Представлять себе рай небесный, но не мечтать о нем, а стремиться к нему, требовать! — Ты странная девушка. — Видишь, мы с тобой оба верим в жизнь. Но ты хочешь бороться за нее, убивать и даже умереть ради нее, а я лишь хочу жить ею.
Этот роман актуален как никогда. Эмиграция, "эпоха перемен", социальные катаклизмы - все то, что спустя сто лет, согласно кольцевой композиции в истории, вновь обрушилось на всех нас. Этот роман ценное свидетельство эпохи, но еще ценнее то, что в нем мы видим людей, для которых главное - оставаться собой, противостоять обстоятельствам и истории, для которых важно идти до конца, чего бы это ни стоило. Неоднозначностью героев напомнило современный роман "Где? Неважно. Когда? Все равно" И. Зелинской. Не только именем героини, не только любовным треугольником, не только фоном из Петербурга-Петрограда, но и общим посылом. Не сдаваться, не встраиваться в общий строй. Как пел Летов: "Не вейся шестерёнкой в механизме государства, Армейской мясорубке не давай себя сжевать. Назло! Поперёк!" Вот и Кира Аргунова бросает вызов обществу, близким, себе самой. И проиграть в этой борьбе невозможно. Индивидуализм побеждает даже через смерть. Браво!
Любители ли вы Айн Рэнд как люблю ее я? Конечно, она – фанатичка, это безусловно. Ее книги настолько пропитаны страстью и яростью, что когда читаешь монологи героев, кажется, будто это не буквы мелькают перед глазами, а сам герой кричит тебе в ухо, чувствуешь его разгоряченное дыхание, брызги слюны от крика, его взгляд, полный злобы и отчания. Ее тексты оглушают меня, выводят на эмоции. Пожалуй, это единственный автор, которым я проникаюсь настолько сильно, что меня начинает трясти от перевозбуждения.
Петроград, 1920е годы, карточки, голод, партия, коммунизм, становление Советской власти, НЭП. В принципе, картина исчерпывающая. Интеллигенция, чье имущество было нагло отнято наглыми красными «поборниками справедливости» «в пользу государства». Пролетариат, который посчитал, что весь мир им должен, и, ничего не добившись собственными талантами (точнее, отсутствием оных, если не считать талантами жадность, озлобленность и зависть), решил пойти единственным достойным его уровня путем – отобрать имущество у других. Прекрасно показана истинная сущность наступающего в стране коммунизма – наступившего, по сути, не ради справедливости или всеобщего блага, а во имя мести интеллигенции, «буржуям». Очень, очень много боли, ненависти к тем людям, тому режиму, тому времени. Если ознакомиться с биографией автора, то становится понятно почему – во многом, история Киры представляет собой биографию Айн Рэнд: она родилась в Санкт-Петербурге и после установления в России советской власти решила бежать из РСФСР на Запад, получила выездную визу для поездки на учёбу в США. Назад она не вернулась, став невозвращенцем. На прощание родственники и знакомые просили рассказать за границей правду о тяжелой жизни в СССР: «Если они спросят тебя в Америке — скажи им, что Россия — это огромное кладбище и что все мы медленно погибаем».
Во время чтения я испытывала только два чувства: дикую, жгучую ненависть к тому факту, что все это было, было в реальности, было в нашей стране (одно дело, когда ты читаешь «1984» Оруэлла и знаешь, что все это лишь вымысел, другое же – когда ты видишь, насколько бредова была эта идея построения всеобщего коммунизма и сколько людских судеб было загублено во имя глупости и жадности, как же все это нелепо и глупо!).
Вторым чувством была подавленность. Я вспоминала чувство обреченности главного героя из «1984» Оруэлла и сопоставляла с той храбростью, силой духа, смелостью Киры Аргуновой. А что бы я чувствовала на ее месте? Знаю, что на ее месте я бы не стала спасать никакого Лео, а уехала бы, точно уехала бы из этой страны. Что говорить, если даже сейчас, в 2016 году, я сплю и вижу, как уезжаю из этой страны туда, где меня никто не ждет, но туда, где мне будет хорошо.
Сложно сказать, кому я бы хотела рекомендовать эту книгу. Поэтому пойду от обратного: я НЕ РЕКОМЕНДУЮ эту книгу тем, кто никогда не испытывал в жизни никаких потрясений тяжелее, чем сломанный ноготь; тем, кто никогда не работал (работа на родителей и работа для развлечения не считается); тем, кто младше 22 лет; тем, кто никогда не испытывал финансовых затруднений; тем, кто обожает романы Джоджо Мойес и Сару Джио; тем, кто очень раним и имеет тонкую душевную организацию, тем, кто не представляет своей жизни отдельно от семьи/родителей, и, конечно, я не рекомендую эту книгу к прочтению ярым коммунистам.
Не рекомендую, потому что эта книга покажется вам грубой, злой, может, даже оскорбит.
Жестокая книга. По-другому и не скажешь. Вызывает столько тоски и негодования. Описание режима, бытового кошмара и подавления сознания крайне напоминает «1984» Оруэлла. Но эта книга страшнее. Потому что здесь, в отличие от «1984», описывается реальность. То, что государство действительно делало с людьми, в нашей же стране, и не так уж давно. То, что люди позволяли с собой делать. Большое значение в книге, конечно, имеет тема любви. Но любви под игом партии, любви-борьбы. Хотя любовь у Рэнд, кажется, всегда связана с борьбой. Особенно страшно наблюдать за изменением людей, тем, как они перестают быть собой, перестают быть вообще кем-то.
-Кира… ты же любила меня, ведь правда? — Когда любимый человек умирает, мы же не перестаем любить его, верно?
Образы здесь очень, очень яркие. И в первую очередь образы второстепенных героев. Бывшая интеллигенция и молодые коммунисты, люди, печально доживающие уже ненужную им жизнь или безумно и отчаянно на что-то надеющиеся. Совершенно жуткий образ «товарища Сони» - не человека, но коммуниста. Нельзя сказать, чтобы так называемые «положительные» герои, противники коммунизма, были так идеальны. Совсем нет. Главный герой не вызывает никакого уважения. Не просто не вызывает – даже раздражает. Не только индивидуалист, но крайний эгоист. И слишком слабый по сути. Я никогда не понимала логики, когда для мужчины крайне унизительным считается жить за счет женщины, а наоборот вроде как нормально. И не пойму, наверное. И хотя мотивы его поступков вполне объяснимы, поддержать их я все равно не могу. Сама Кира Аргунова кажется мне несколько ближе. Наверное, действительно можно так любить, чтобы терпеть все, чтобы боготворить человека. Ведь она была гораздо сильнее его. Она держалась до последнего.
Шевеля замерзшими губами, она шептала: — Ты хороший солдат, Кира Аргунова, ты хороший солдат…
И я тоже верю, что «непобежденная жизнь существует и будет существовать». То, что происходило в стране в то время, просто нельзя простить. Господство человеческой ненависти, направленной на тех, кто в чем-то лучше, сильнее, успешнее, тех, кому в чем-то повезло. Повсеместное бездушье и жестокость. Жесткое неприятие всех, кто чем-то непохож на большинство.
Быстро пересчитывая тома Карла Маркса, она беспомощно, лихорадочно спрашивала себя: «Неужели, неужели я все еще отличаюсь от них? Но как они об этом догадываются? Что я такого сделала? А может, не сделала?»
Почему все это произошло именно в России? Почему именно наш народ смог допустить и породить такое? Почему именно наши люди оказались готовы предавать себя, личность, любовь? Читая книгу, ответ на этот вопрос так и не получаешь. Но может быть, главное то, что вопросы хотя бы возникают?..
1921 год... Кира Аргунова, главная героиня книги, возвращается с родителями из Крыма, куда они бежали после революции, в Петроград. Кире восемнадцать лет. 1925 год... Кира Аргунова покидает Петроград, чтобы никогда в него не вернуться. Между этими датами четыре года. Четыре года жизни Киры. Четыре года событий, происходящих в городе, который Кира любила, хотела любить, не смогла любить.
История первого десятилетия пролетарской власти в не так далекие времена была закрытой темой. Да, все мы знали, что власть в свои руки взяли коммунисты, что старых буржуев выселяли из их роскошных дворцов, чтобы сделать из них советские учреждения или превратить в коммуналки для нуждающихся рабочих, что для поднятия экономики разоренной страны была разработана Новая Экономическая Политика, дело временное и проходящее.
И было все красиво и оптимистично. Айн Рэнд показала всё это с другой стороны. С грязью на улицах, заплеванных семечках, неотапливаемых жилищах, нововведении времени - примусах, голоде, изуродованных революционными плакатами стенах домов, очередях за кусочком хлеба и пригоршней проса.
Да, роман Айн Рэнд вправе называют "антикоммунистическим". В нем нет любви к новой власти, нет преклонения перед идеалами, которые эту власть держали. Это время и место, увиденное и пережитое молоденькой Кирой, дочерью бывшего фабриканта.
Конечно, роман не стал меня "потрясающим открытием". В последние годы завеса, ограничивающая историю тех дней, спала. Современные авторы любят "обсасывать" эту тему. Но тут надо учесть, что роман "Мы живые" написан в 1936 году. И написан человеком, который видел эту историю, пережил её, бежал от неё.
Так что книга для меня хороша как живое свидетельство истории. Может, конечно, и переработанное памятью, но все-таки...
Сам же роман рассказывает о любовном треугольнике, который развивается по стандартному плану: он любит её, она любит другого, а другой... С другим все сложно. Конечно, он её любит. Но все получается не так, как хотелось бы ей.
Роман мне понравился. Понравилось и как он написан. Взяв за основу трагическую для страны и людей тему, Айн Рэнд не лишила своего романа юмора. Правда, порой переходящего в сарказм. "Смех сквозь слезы", - так бы его можно охарактеризовать.
Конечно, в силу убеждений автора, обличающего советскую власть, больший сарказм направлен на определенную группу. "Люди от сохи" (как они сами себя называют и гордятся этим), допущенные к власти, - страшная сила. Впрочем, как и сейчас.
Рекомендую книгу тем, что интересуется историей первых годов советской власти. И пусть вас не пугает, что это некая легонькая любовная история. Совсем не легонькая и далеко не любовная.
Книга, несомненно, произвела на меня впечатление. Россия Красная, недавно отгремевшая революция, народ, не готовый переменить свои взгляды, образ жизни. Еда по талонам, зачистки в институтах и правительственных органах, преданность партии, НЭП, спекулянты и взятки. Все здесь, на страницах романа. 1) Время. Самое подходящее для драм: голод, безысходность, репрессии. Выжить можно, лишь имея партбилет, «чистую» родословную - вот здесь буржуа, потомкам дворян и интеллигенции придется несладко, даже на работу устроиться сложно. 2) Герои. Кира - самая мужественная во всем романе. Сильная, волевая, целеустремленная, действующая по ситуации, принимающая сложные, но все же понятные в рамках происходящего решения. Лео - типичный альфонс. Сначала я верила его чувствам и словам - и они вероятно были правдой. Но время и происходящее опустошили, опустили на дно и породили ту смелость и отчаянность, необходимую молодому спекулянту, идущему против системы. Андрей мне не понравился: он постоянно проииворечит себе. Непонятно, кому он верен: Кире и любви к ней или партии. Его признания в любви настолько приторны, что не веришь, что этот человек был честным преданным партийцем, действительно идейным. 3) Язык. Поначалу читать было скучновато: много витиеватости и вычурности. Но странице к 50-70 язык повествования выровнялся. 4) Дух времени передан замечательно. Читаешь, и страшно это представлять. Становится немного стыдно, грустно, что вместо построенного нового счастливого государства было то, что было. 5) Финал. Логичный, хотя читатель ждал наверняка другого. Вся книга - хлесткая, острая, интересная. Прочитано на одном дыхании. Для себя я нашла достаточно минусов, чтобы поставить 4/5, но читать однозначно советую.
Помнится, заплакал где-то не середине. Стало ясно, чем все кончится.
Может, местами и несколько пафосно. Но оно так и надо. Макать поглубже всех радетелей прежнего мира. Объяснить подрастающим, той прослойке, кто способен разобраться в ситуации, цену видимого "величия" и "доброты" нашей необъятной. Остальные пускай ностальгируют до посинения.
Отзывы на книгу «Игра случая. Математика и мифология совпадения», страница 3, 68 отзывов