Рождественские тайны

– Вроде?

– Ну да. Сходимся, расходимся, для нас это нормально. – Джейсон нашел фотографию своей девушки в телефоне и показал Джуди.

– Какая красивая девочка! – восхитилась та. – Чем она занимается?

– Хочет работать в мире моды.

Джуди округлила глаза, словно ее это впечатлило.

– Она могла бы приехать сюда и поработать в отделе закупок. Получила бы неплохой опыт, – предложил Маршалл.

Джейсон рассмеялся.

– Дед, в отделе закупок может работать кто угодно. Эшли хочет быть дизайнером. – Он убрал телефон в рюкзак. – Слушай, я помню, что ты предлагал остановиться у тебя, но я хочу жить отдельно.

Маршалл присел на край стола Джуди.

– Здесь сложно снять квартиру, да и стоить это будет…

– Я уже нашел вариант онлайн, – перебил Джейсон, отставляя чашку с кофе. – И оплатил за месяц.

Маршалл кивнул.

– Где?

– У парня по имени Роберт Лейтон. В жилом гараже.

– Не знал, что Роберт и Кейт сдают апартаменты.

– Они сказали, я у них второй. – Джейсон потянулся. – Ну так что, где мне заняться бухгалтерией, здесь или у тебя есть еще офис?

Джуди охнула и начала увлеченно протирать пыль с экрана монитора.

– Это работа Джуди, – небрежно отмахнулся Маршалл. – А ты мне нужен в магазине.

Джуди выбросила из верхнего ящика стола стружку от карандаша и вкладыши от жвачки и подровняла скрепки на документах.

– Я думал, тебе нужен бухгалтер на праздники.

Маршалл отрицательно покачал головой.

– Нет. Это работа Джуди. В праздники мне нужен продавец.

– Тогда зачем ты попросил меня помочь с бухгалтерией?

Джуди самым тщательным образом принялась протирать ободок кофейной кружки салфеткой.

– Я не просил, – ответил Маршалл.

– Ты именно так и сказал.

– Ты неправильно меня понял.

Джейсон встал и закинул рюкзак за спину.

– Знаешь, дед, специалисты моего уровня не работают продавцами.

Джуди нырнула под стол, якобы завязать шнурок.

– Не работают, – согласился Маршалл. – Но деньги-то тебе нужны.

Джейсон уставился в пол, затем поднял глаза на деда.

– Эта работа не по мне.

Джуди поспешно развязала шнурок на втором ботинке и принялась его завязывать.

– Как знаешь, – ответил Маршалл. – Я буду рад, если надумаешь помочь.

Джейсон кивнул и направился к выходу.

– До встречи, Джуди.

Она вынырнула из-под стола и помахала на прощание обеими руками:

– До встречи, красавчик!

Джейсон закрыл за собой дверь. Маршалл и Джуди наблюдали, как он спускается с чемоданом вниз по лестнице и покидает магазин.

– Неплохо так ты его встретил. – Джуди хлопнула друга по плечу.

Маршалл направился к себе в кабинет.

– У тебя под столом обувной склад, а?

– Я спасалась из неловкого положения! – крикнула та ему вслед.

Припарковавшись у дома, я заметила, что во всех окнах горит свет. Войдя, первым делом я выключила свет в прихожей и коридоре. Элли сидела на диване и смотрела телевизор.

– Добрый вечер, Элли. – Я пересекла гостиную и бросила сумочку на кухонный стол. Вокруг царил беспорядок, но я держала себя в руках. – Как дети?

Она встала и собрала вещи.

– Отлично. Кристин, я завтра не приду.

– Что?! Я две недели назад спросила, свободна ли ты, и ты сказала, что да!

– Я помню, но мама позвала нас в гипермаркет, чтобы закупиться к Рождеству.

В затылке заныла тупая боль.

– Мне некому больше позвонить! Именно по этой причине я заранее договорилась с тобой!

Однако Элли уже открывала входную дверь.

– Извините. Мама сказала, что может съездить с нами только завтра.

Девчонка закрыла за собой дверь. Я рывком выдвинула один из ящиков на кухне, вытащив пачку купонов и записок.

– Да чтоб ты провалилась! – в сердцах воскликнула я и мысленно поклялась никогда больше не обращаться к Элли. Я сбросила на пол пачку счетов, лежавших у телефона. Глаза б мои их больше не видели! Разыскав листок с небрежным почерком, я набрала номер.

– Элейн? Здравствуйте! Это Кристин Айсли. Мы встречались в ресторане «Паттерсон» несколько недель назад, помните?

– Да, я вас помню.

– Вы сказали, что ваша дочь могла бы посидеть с моими детьми. Завтра к десяти тридцати мне как раз нужна няня.

– Я спрошу у нее и перезвоню вам.

Я повесила трубку и попыталась успокоиться, но тут же наступила на какую-то мягкую игрушку и пнула ее с дороги.

– Зак! Хейли!

– Сейчас! – откликнулся Зак.

Я подождала – дверь спальни так и не открылась.

– Немедленно! – рявкнула я, пулей вылетая из гостиной. – Сейчас же идите сюда!

Я ненавидела себя за то, что вымещаю гнев на детях. Зак и Хейли, торопясь, прибежали в гостиную, и я указала на игрушки, разбросанные по полу. – Уберите все!

Хейли протянула мне свою любимую собачку.

– Это Женевьева разбросала!

– Мне все равно, кто это сделал! Уберитесь здесь немедленно! – Мой голос дрожал от ярости.

Дети принялись собирать и уносить игрушки. Мне хотелось извиниться за то, что я на них сорвалась, однако усталость и раздражение вытянули из меня все силы. В который раз я сражаюсь с обстоятельствами, из последних сил свожу концы с концами, но уже готова сдаться. В который раз ловлю себя на мысли, что детям было бы лучше с кем-то другим, кто мог бы дать им больше, чем я. Я едва способна позаботиться о себе, не то что еще о двух зависящих от меня созданиях. Я все время сомневаюсь, правильно ли поступаю и правильные ли принимаю решения… Сколько раз я чувствовала себя маленькой девочкой, заблудившейся в лесу! Мои ошибки продолжают отравлять жизнь мне… и моим детям. Они заслуживают большего, и я это понимаю.

В дверь позвонили. Я попыталась разглядеть человека за окном. Увидела лишь макушку и узнать звонившего не смогла.

– Кто там? – спросила я через дверь.

– Кристи!

При звуке этого голоса я едва не отшатнулась. Так меня называл только Брэд, и я не переносила, как он сокращал мое имя.

Я напряглась. Что он тут делает? Я не готова сейчас общаться еще и с бывшим мужем.

– Что?

– Впусти меня, пожалуйста.

Я решительно вышла на крыльцо, закрыв дверь прежде, чем дети увидели Брэда. Куртку я забыла в доме и теперь сложила руки на груди, чтобы не мерзнуть. Брэд явно давно не брился. Одет он был в джинсовую куртку, серую вязаную шапку и черные мотоциклетные ботинки. Изо всех сил пытался выглядеть крутым парнем, но смотрелся жалко.

– Что тебе нужно?

– Хочу увидеть детей.

– Тогда плати алименты. – Эти разговоры мне уже опротивели.

– Я хочу провести с детьми ближайшие выходные.

– А я хочу получить алименты.

Я говорила тихо, стараясь, чтобы дети не услышали.

Брэд улыбнулся.

– Ну брось, Кристи, это же мои дети.

Я ненавидела его интонацию, улыбку и запах лосьона после бритья.

– Если бы ты действительно хотел видеть своих детей, ты бы сделал все возможное, чтобы они ни в чем не нуждались. Но их обеспечиваю я, а не ты, Брэд. Одна!

Меня трясло, я хотела вернуться в дом.

– Знаешь, я тебе звонил. Трубку взяла какая-то мелкая девчонка и сказала, что ты задерживаешься на работе. Я спросил, кормила ли она детей, и она ответила, что нет. Ты что, до сих пор их не кормила?

Я ненавидела Брэда. Мама ведь говорила не общаться с ним. «Ты не обязана с ним разговаривать, – повторяла она. – Не открывай дверь и не бери трубку». Я покрылась испариной и повернулась к бывшему мужу.

– У тебя очень неудобный график, – продолжал Брэд. – Из-за него страдают наши дети.

Дурное предчувствие сковало грудь, и я чуть не накричала на него, спохватившись в последний момент.

– Они перестали быть твоими, когда ты ушел!

Брэд улыбнулся и закурил.

– Неправильно, что наших детей растит какая-то посторонняя девчонка.

Он таскал меня по судам по каждой мелочи. Я едва сдержала злые слезы. Я давно уже убедилась, что Брэду плевать на всех, кроме себя.

Я шагнула ему навстречу.

– Не смей мне угрожать! Слышишь?! Никогда не смей мне угрожать!

– А ты не смей разлучать меня с детьми.

Он повернулся и пошел к машине.

– За полгода ты ни цента не заплатил! Я не обязана позволять вам видеться!

Он засмеялся.

– Обязана-обязана.

Я вернулась в дом и хлопнула дверью. В детстве я мечтала выйти замуж, стать учительницей, родить детей, а в старости жить в милом уютном домике, наполненном радостью и смехом. С такими мечтами нелегко расставаться.

– Мама, что случилось? – В коридор вышла Хейли.

Рядом с ней был Зак.

Я не могла говорить, в горле стоял ком.

– Мам, ты сердишься? – спросил Зак.

Я задыхалась, к лицу прилила кровь.

– Да! – ответила я и плюхнулась на диван.

– На нас? – уточнил Зак.

Я помотала головой.

– Проблемы на работе?

Я снова помотала головой.

– Готовьтесь ко сну. – Говорить было невероятно трудно.

– Я хочу есть, – заявила Хейли.

Я выдавила из себя улыбку.

– Сначала приготовьтесь ко сну, а потом что-нибудь поедим.

– А может, поедим сначала? – возразил Зак.

– Зак, не спорь! – Я опять вспылила.

Дети развернулись и ушли на цыпочках. Я заплакала. Сил больше не оставалось, а валун на моей дороге увеличивался с каждым днем.

Глава вторая

Несколько кварталов до универмага «Уилсон» Джейсон прошел пешком. Утренний разговор с рекрутером окончательно убедил его в том, что в ближайшее время на работу по специальности можно не рассчитывать. Придется смириться и несколько недель побыть обычным продавцом. Едва шагнув за порог магазина, Джейсон поскользнулся.

– Осторожно! – крикнула Дебби, которая как раз пыталась остановить поток воды. – У нас крыша протекает!

Джейсон посмотрел на потолок.

– Да тут на целый судебный иск натекло…

– Я пыталась позвонить ремонтникам, но служебный телефон здесь не ловит. Вы не передадите, что мне нужна помощь?

Джуди, увидев в дверях Джейсона, захлопала в ладоши.

– Все-таки решил поработать?

– Вроде того.

Из кабинета вышел Маршалл.

– Джуди, покажешь ему контрольные часы и комнату отдыха?

Джейсона передернуло. Вот уж чего специалист его уровня никогда не делал – так не отмечал время прихода и ухода с работы. Джуди смахнула крошки от печенья с толстовки с надписью «Счастье – это когда внуки тебя обнимают» и снова захлопала в ладоши.

– О, это же самое интересное! Пойдем со мной, красавчик!

У двери Джейсон обернулся и сказал Маршаллу:

– Совсем забыл. Какая-то девушка в главном зале просила помочь. Крыша протекает.

– Опять! – воскликнула Джуди, спеша к телефону. – Что за девушка, милый?

Джейсон задумался.

– Ну, та, у витрины.

– Которая вчера несла твой чемодан? – уточнил Маршалл.

– Вроде бы.

Маршалл и Джуди переглянулись. Неужели так сложно запомнить девушку? Джуди вызвала ремонтников и повела Джейсона вниз по лестнице в комнату отдыха.

– Здесь у нас контрольные часы сотрудников, – пояснила она, открывая дверь в комнату с торговыми автоматами, тремя круглыми столиками и стульями, и протянула ему карточку учета рабочего времени.

Джейсон проставил временную отметку. Звук, который издавали контрольные часы, показался ему отвратительным.

– Тебе за двадцать семь лет не надоела эта дурацкая обязаловка? – спросил он Джуди.

– Я уже двадцать шесть лет этого не делаю, – рассмеялась она и снова повела его наверх. – Сегодня ты работаешь в отделе мужской одежды. В курс дела тебя введет Мэтт, администратор зала.

Джуди провела Джейсона в торговый зал и помахала парню у манекена.

– Это что, администратор? – опешил Джейсон. – Сколько ему лет?

Ему очень не хотелось подчиняться своему ровеснику или кому-то моложе.

– Не знаю точно, но он женат и недавно стал папочкой, – ответила Джуди и хлопнула Джейсона по спине. – Знакомься, это Мэтт.

Мэтт протянул руку.

– Маршалл о тебе рассказывал. Рад, что ты пришел помочь.

Джуди послала обоим воздушный поцелуй.

– Ну все, я за канцтоварами. Ведите себя хорошо, мальчики!

В кармане зажужжал телефон, и Джейсон открыл его, чтобы посмотреть уведомление. Улыбнулся чему-то и снова спрятал телефон в карман.

– Сообщение? – поинтересовался Мэтт.

Джейсон кивнул.

– От подружки. Вроде как.

– Продавцам запрещено разговаривать по телефону и переписываться во время работы, – сообщил Мэтт, направляясь к витрине. – Маршалл этого не переносит.

– Не думаю, что он будет сильно против, если я отправлю пару сообщений.

Мэтт засмеялся и покачал головой.

– Как знаешь. Итак, твоя задача – раздеть все манекены на витринах. Новые наборы для каждого лежат на прилавке.

Джейсон опешил. Его что, попросили раздеть манекен? Затем он перевел взгляд на стопки одежды.

– А когда закончишь, – продолжал Мэтт, – нужно будет разобрать товары на складе.

Джейсон подошел к первому манекену и расстегнул на нем джинсы. Он не мог поверить, что докатился до такого.

Дочь Элейн, Мира, пришла ровно в десять двадцать пять. Едва я открыла дверь, она с улыбкой потянулась к Хейли:

– Привет, Хейли! Поиграешь со мной?

Мира сразу мне понравилась.

– В обед можешь дать им макароны с сыром, – сказала я, вешая сумочку на плечо. – Только не позволяй им есть всухомятку. В холодильнике виноград, яблоки и сыр, а в шкафчике у плиты арахисовая паста. – Уже в прихожей я крикнула в сторону спальни сына: – Зак, Мира пришла! Я на работу! – Поцеловала Хейли и пошла к машине.

Я повернула ключ зажигания и включила заднюю передачу, когда выезд загородила чья-то машина.

– Ну и что это? – спросила я в пространство.

Я выждала немного, но машина не двигалась.

– Проезжай скорее! – крикнула я, обернувшись назад, и посигналила.

Водитель не отреагировал. Я посигналила снова и немного сдала назад, показывая, что хочу выехать, однако чужая машина оставалась на месте. Я выскочила наружу. Женщина в автомобиле, который мешал проезду, навалилась на руль. У меня мелькнула надежда, что это чей-то дурацкий розыгрыш, и я легонько постучала в окно.

– Эй! – позвала я. – Вы меня слышите?!

Я занервничала и постучала сильнее. Женщина не шевелилась, так что я открыла дверь и тронула ее за плечо.

– Мэм, вы в порядке? – спросила я громче.

Ее голова откинулась на подголовник, и я вздрогнула.

Я побежала к своей машине, забрала сумочку и, не найдя телефона, просто вытряхнула содержимое на дорогу. Вот куда все подевались?! Почему так тихо? Где вездесущая миссис Мередит? Она же всегда дома! Я схватила телефон, открыла его, но он выскочил у меня из рук. От удара об асфальт он развалился, и аккумулятор улетел под машину.

– Черт! Мне нужна помощь, – проговорила я, не дотянувшись до аккумулятора, и вскочила на ноги.

Бежать домой было некогда – это отняло бы слишком много времени.

– Мира! – крикнула я, надеясь, что девочка услышит, а сама уже вытаскивала женщину из машины.

Пока я пыталась нащупать пульс у нее на шее, разнервничалась не на шутку.

– Мэм! – снова позвала я, встряхнув бездыханное тело.

Последний раз я училась реанимировать пострадавших на уроках первой помощи в старших классах, так что руки у меня тряслись. Я запрокинула ее голову назад и стала делать непрямой массаж сердца.

– Ну давай же! – взмолилась я, выдыхая ей в рот.

Мира увидела меня из окна гостиной и подбежала к машине. За ней по пятам следовали Зак и Хейли.

– Быстрей! – крикнула я, махнув рукой к дому. – Уведи детей и вызови скорую!

Я продолжила делать искусственное дыхание, и женщина наконец задышала сама. Меня колотило от пережитого.

– Скоро вам помогут, – пообещала я, с трудом совладав с собственным голосом.

Она так и не открыла глаз и сейчас чем-то напоминала мою бабушку.

– Что случилось? – спросила она едва слышно.

Я сняла куртку и подложила ей под голову.

– Не знаю, вы не дышали.

Ее ресницы дрогнули, и она сощурилась, глядя на меня против солнца.

– Где я?

– Вы у моего дома.

– Извините, – прошептала она.

Я запахнула на ней куртку, чтобы женщина не замерзла.

– Не извиняйтесь. Я рада, что вы живы.

Ее губы дрогнули в улыбке.

– Я тоже. Как вас зовут?

– Кристин.

Она потянулась к моим пальцам, и я осторожно сжала ее ладонь.

– Вы официантка?

– Да.

– Я тоже когда-то была официанткой, – произнесла женщина. – Так и познакомилась с мужем.

Ее рука ослабла и выскользнула из моей.

– Вы ведь не оставите меня? – спросила она.

Я занервничала: смена начиналась в одиннадцать.

– Нет, – пообещала я, глядя на дорогу.

Вдали уже выла сирена скорой.

Женщина лежала с закрытыми глазами, а я ежилась от ветра: успела вспотеть, пока делала ей искусственное дыхание.

– Моя машина мешает вам выехать.

– Не волнуйтесь, я ее переставлю. – Я подумала, что она не помнит, куда ехала, прежде чем потеряла сознание. – Я могу отогнать ее к вам домой или к месту работы. Где вы работаете?

Ее глаза по-прежнему были закрыты, и я сомневалась, что она слышит меня.

– В центре, – тихо ответила женщина.

– Я оставлю машину у ресторана «Паттерсон», а ключи положу под коврик.

Она благодарно сжала мне руку. Вой сирены приближался, и я подбодрила ее:

– Скорая почти приехала.

Машина остановилась посреди дороги, из задних дверей выскочили мужчина и женщина в медицинской униформе и поспешили к нам. Я отошла, пока они проверяли ее состояние и выясняли, что случилось.

– Вы ее знаете? – спросил мужчина, поворачиваясь ко мне.

– Нет, – ответила я, зябко обхватывая себя руками.

– Что произошло? – Они уже укладывали женщину на складные носилки.

– Не знаю. Она потеряла сознание за рулем.

Врачи подняли носилки и загрузили их в скорую. Я метнулась к машине женщины и схватила сумочку с переднего сиденья.

– Возьмите, это ее! – Я передала сумочку врачу, который уже забрался в машину. – Там документы. Скажите ее родным, что я припаркую машину у ресторана «Паттерсон». Ключи оставлю под ковриком.

Врач захлопнул двери, и скорая уехала. Меня трясло от пережитого.

Я подняла с земли свою куртку и собрала содержимое сумочки. До начала смены оставалось пять минут. Сердце гулко билось, пока я выжимала педаль газа в надежде, что Род не заметит опоздания. Я припарковала машину женщины перед рестораном и проскользнула внутрь, оглядываясь в поисках Рода. Куртку и сумку я бросила в шкафчик под кассовой стойкой. Рене поймала мой взгляд и облегченно провела по лбу. Всего на пять минут, но я опоздала. Она указала мне на секцию в глубине ресторана. Я взяла планшет с бланками для заказа и с улыбкой подошла к паре, которая просматривала меню.

– Кристин, это секция Рене. – Голос Рода раздался со спины.

– Но она сама отправила меня сюда.

– Нет, – сказал он, подойдя ближе. – Ты уволена. Собирай вещи. Последний зарплатный чек получишь в понедельник.

У меня упало сердце.

– Что?! Но почему?!

Род покраснел от гнева.

– Я же сказал: еще одно опоздание – и ты уволена!

– Утром у моего дома чуть не умерла женщина, – оправдывалась я, следуя за ним. – Мне пришлось делать ей искусственное дыхание!

Род не поверил.

– Хватит, Кристин.

Я указала на машину перед рестораном, мои руки тряслись.

– Вон ее машина. Женщину увезли в больницу, и я пообещала припарковать машину тут, чтобы родственники потом забрали.

Он повернулся ко мне.

– Тебе пора домой, Кристин.

Род прошел мимо. Я вытерла пот с верхней губы, побежала за ним и вцепилась в руку.

– Род, мне нужна эта работа. Очень нужна!

Он выдернул руку.

– Всем нужна работа. И те, кто не хочет ее терять, не опаздывают.

Перед глазами встала ухмылка Брэда, и я чуть не расплакалась. Мне нельзя терять работу. Он воспользуется этим, чтобы подать на опекунство! Род должен меня понять!

– Пожалуйста, Род! Я опоздала не по своей вине. Не могла же я бросить ее умирать!

Рене услышала наш разговор и подошла к Роду.

– Нам не хватает рук. Дай ей еще один шанс.

Он даже не взглянул на нее.

– Собирай вещи, Кристин. – Род ушел в офис и закрыл дверь.

Оперев поднос о бедро, Рене обняла меня одной рукой.

– Мне так жаль, малыш.

Я кивнула и на трясущихся ногах прошла мимо гостей, ожидающих столика. Две другие официантки сочувственно улыбнулись, а я забрала сумочку и куртку и вышла через парадный вход. Боль от несправедливости, неверие и печаль оглушали, и я уткнулась лицом в скомканную куртку, чтобы не завыть в голос.

– С вами все в порядке, мисс?

Я встретилась взглядом с пожилым мужчиной, кивнула и тут же отвернулась.

– Вы уверены? У меня здесь рядом магазин. Может, зайдете, и я смогу чем-то помочь?

Я помотала головой и пошла прочь, надеясь, что он не будет приставать с расспросами. Пришлось свернуть на тротуар между рестораном и банком и подождать, пока мужчина уйдет. Он постоял немного и отправился по своим делам. Из-за угла я видела, как он помахал кому-то на улице и зашел в универмаг «Уилсон».

В двадцать минут двенадцатого в кабинете Маршалла раздался телефонный звонок. Повесив трубку, он побежал к выходу.

– Что случилось? – спросил Джейсон, догоняя его вместе с Мэттом.

– Джуди в больнице, она без сознания!

Джейсон присоединился к деду, и они спешно вырулили с парковки на зеленом додже.

Я вдруг осознала, что пригнала автомобиль женщины к ресторану, а моя машина осталась у дома. Слезы жгли глаза, я достала из сумочки платок и вытерла лицо. Как дорого обошлось мне желание помочь! Я посмотрела в обе стороны улицы, сама не зная, чего ищу, и побрела к автобусной остановке. Согнувшись от холодного ветра, я встала на перекрестке и надела куртку. Застегнула молнию, едва шагнула на пешеходный переход, как резкий звук сигнала заставил меня отпрыгнуть назад, уступая дорогу зеленой машине. На мгновение я пожалела, что меня не сбили, и разрыдалась. Ну почему мне так не везет?! Почему жить так тяжело?! Автобусная остановка – в восьми кварталах, и казалось, мне не хватит сил дойти. У цветочного магазина мой взгляд привлекли чудесные розовые, голубые и белые гортензии. Мои любимые. Брэд никогда не дарил мне цветов. Ни разу! Говорил, что это пустая трата денег, ведь цветы все равно завянут.

Мне даже некому было позвонить, чтобы поделиться горем. Мама с мужем, Ричардом, уехала навестить его родителей, и мне не хотелось их беспокоить. Мама всегда гордилась тем, что вырастила меня одна, ни к кому не обращаясь за помощью. Она умела нести ответственность. Я стала такой же: не могу даже позвонить матери, чтобы попросить о помощи.

«Я справлюсь!» – сказала я себе, убирая платок в карман. Вдали уже виднелся знак автобусной остановки, и я прибавила шаг. Встала на углу Мейн-стрит и Четвертой улицы, ожидая зеленого сигнала светофора, чтобы перейти дорогу.

– Извините, вы не подскажете? – послышалось сзади.

Я обернулась и увидела женщину со светло-каштановыми волосами, в легком беспорядке разбросанными по плечам. Я бы дала ей не больше тридцати пяти лет, но выражение глаз делало ее намного старше. С семнадцати лет я работала официанткой и повидала немало лиц. Иногда мне попадались такие, что невольно приковывали к себе взгляд. Не могу сказать, чем именно. Нечто в глазах, в морщинках над верхней губой и пересекающих лоб говорило о боли, которую им пришлось пережить, и в то же время придавало особый шарм. Я всегда сочувствовала таким людям. Вот и сейчас я не знала, что особенного в женщине передо мной – может, заострившееся лицо, а может, коричневые круги под глазами, только я немедленно ощутила потребность защитить ее и позаботиться.

– Я ищу «Дейли». Не подскажете, где это?

Я задумалась.

– Это кафе на парковке для дальнобойщиков?

Она пожала плечами и протянула мне газету, раздел с объявлениями о работе.

– Не знаю, но им нужен кассир.

Женщина казалась такой хрупкой, что в «Дейли» ей точно было не место.

– Зачем вам туда? – спросила я. – Они же поставят вас в ночную смену, и вы задохнетесь в дыму.

Она кивнула, не глядя на меня.

– А не хотите в «Паттерсон»? – осенило меня. – Там как раз ищут официантку.

Женщина подняла глаза.

– Не думаю, что я справлюсь.

– Ну конечно, справитесь! – Я развернулась и махнула рукой вверх по улице. – Кварталов через шесть, рядом с банком и универмагом «Уилсон». Да и в «Уилсон» зайдите, вас могут взять.

Мама говорила: «Неважно, насколько тебе плохо. Всегда есть кто-то, кому еще хуже».

Глядя в спину удаляющейся женщине, о которой ничего не знала, я понимала, что ей намного тяжелее, чем мне.

Я уже собиралась продолжить путь к остановке, когда заметила очередь на тротуаре в конце Четвертой улицы. Люди явно ждали, пока освободится столик в кафе-пекарне «Бетти». Об этом кафе, расположенном вдали от главной улицы города, я совсем забыла. Я достала пудреницу и замаскировала черные круги под глазами, подкрасила губы.

Пока я пробиралась сквозь толпу жаждущих пообедать, стоявших за дверями и в небольшом зале ожидания, меня окутал запах корицы и лесного ореха. Официантка наполняла водой стакан одного из гостей. В отличие от «Паттерсон» пекарня «Бетти» не могла похвастаться современной обстановкой: стулья из древесины твердых пород или вовсе с плетеной спинкой, темный пол из сосны с большим количеством сучков, бело-голубые клетчатые скатерти на столах, две стены из неотделанного красного кирпича украшены статьями из старых газет и обложками журналов, к потолку подвешены корзинки. Стойка у входа плавно изгибалась до станции официанта, отделяя зону приготовления простых блюд типа сэндвичей, супов и салатов. Треть стойки была деревянной, на ней выложены фирменные футболки и свитера «Бетти» на продажу, а также мешочки с кофе. Остальная часть представляла собой стеклянную витрину с ярко подсвеченными тортами, пирогами, выпечкой, хлебом и печеньем, которая тянулась обратно к станции официанта. По ту сторону от витрин расположились деревянные стеллажи со свежим и вчерашним хлебом и булочками. Здесь пахло, как в булочной, где когда-то работала мама.

– Простите, – обратилась я к официантке, – менеджер на месте?

Она посмотрела на мою униформу «Паттерсон» и спросила:

– Вы ищете работу или по другому вопросу?

– Я ищу работу. У вас есть вакансии?

– Надеюсь, – ответила она и указала назад. – Видите седую женщину, которая разговаривает с гостями за столиком на четверых? Это хозяйка, Бетти Гримшоу.

Я миновала лабиринт из столиков и дождалась, пока Бетти закончит разговор. Это кафе разительно отличалось от «Паттерсон». Бетти повернулась ко мне и тоже уставилась на униформу.

– По-моему, ты вышла на работу не в тот ресторан, – сказала она.

Я вежливо улыбнулась и протянула руку.

– Здравствуйте, Бетти. Меня зовут Кристин, я ищу работу.

Двадцать пять лет назад Бетти Гримшоу без чьей-либо помощи открыла небольшую пекарню, а теперь заправляла целым кафе. Эта невысокая полная женщина носила очки на цепочке и прихрюкивала, когда смеялась. Она изучила меня и поманила за собой.

– Сколько ты проработала в «Паттерсон»?

– Чуть больше полутора лет, – ответила я, пока мы лавировали между столиками.

– Долго же ты продержалась! Осторожно, здесь вращающаяся дверь.

Мы вошли на кухню, и она обратилась к молодой женщине, которая замешивала тесто.

– Стефани, не меси слишком долго, иначе тесто не получится воздушным. У тебя уже все готово.

Стефани припылила стол мукой и начала раскатывать тесто. Сработал таймер, и Бетти открыла духовку, чтобы вытащить большой поддон с выпечкой.

– Стефани, дай им немного полежать, затем возьми кондитерский мешок и покрой глазурью. И не жадничай. Гости, которые заказывают такие пирожные, очень любят сладкое и за весом не следят.

Бетти вымыла руки и вытерла их бумажным полотенцем.

– Итак, Кристин, ты готовишь, печешь или обслуживаешь столики?

Она отошла, чтобы не мешать Стефани, и облокотилась на холодильную камеру. Мне стало интересно, сколько же ей лет. В седых волосах еще виднелись темные пряди. Кто-то бы сказал, что ее круглое лицо портили морщины, но такие морщины бывают только у очень жизнерадостных людей. Да и по кухне она передвигалась не хуже молодых сотрудников.

– В «Паттерсон» я только обслуживала столики. – Я спохватилась, что так я ее не заинтересую, и добавила: – Но я умею печь. Мама пятнадцать лет работала в пекарне и кое-чему меня научила.

– У тебя есть дети?

При упоминании детей мои глаза увлажнились, и я опустила их в пол.

– Двое, – ответила я, скрывая горечь за покашливанием. – Мальчик и девочка.

Кожей я чувствовала взгляд хозяйки кафе.

– У меня тоже, – произнесла Бетти, а затем налила чашку кофе и протянула мне. – Ты похожа на мою внучку. Есть что-то во взгляде. Я считаю ее красавицей, но все говорят, что я пристрастна. А она и правда очень красивая. Как ты.

Я подняла глаза и улыбнулась.

– Неудачный день? – понимающе спросила она.

Я кивнула. Бетти сняла со стены щетку.

– У меня тоже как-то был неудачный день, который затянулся лет на пятнадцать, а потом мой муженек сбежал с соседкой. Два года спустя она оставила его без штанов, а я в итоге вырастила двоих детей, которые подарили мне четверых внуков. Так что я даже осталась в выигрыше. – Она споро подметала кухню, не обойдя вниманием и место работы Стефани, так что на полу образовалась кучка белой муки. Я сняла с дальней стены совок и присела перед ней, но она забрала его, высыпала муку в корзину для мусора и снова вымыла руки. – Одна из моих девочек скоро уйдет рожать. Я бы отправила ее еще на той неделе, потому что когда живот размером с арбуз, пора готовиться к родам, но она хочет подзаработать к Рождеству. Она отработает еще три дня, родит малыша Аарона или малышку Сибил и выйдет только в январе. Заменишь ее?

Я надеялась на более длительную работу, но даже это предложение лучше, чем ничего.

– Конечно. Я готова приступить завтра или уже сегодня.

Бетти рассмеялась и протянула мне свежую лепешку.

– Попробуй. В праздники мы добавляем начинку из лимона и малины. Так вкусно, просто амброзия! Не знаю, что это, моя мама всегда так говорила. – Бетти смотрела, как я ем, а я жмурилась от удовольствия. Она хлопнула по стойке. – Знала, что тебе понравится! – Бетти обняла меня за плечи и повела на выход. – Приходи во вторник. Униформу мы не носим. Надень удобные туфли и не одевайся вызывающе, чтобы посетители не закапали слюнями пол. – В этом месте я улыбнулась. – Передник я выдам.

– Я действительно готова приступить сегодня, – повторила я, прикидывая, чем могу заняться, чтобы заработать деньги за пропущенные дни.

Она похлопала меня по спине.

– Не волнуйся, все наладится. Уже в понедельник дети пойдут в школу, так?

Я кивнула.

– Вот и проведи это время с ними. Договор подпишем, когда приступишь. Подожди-ка… – Она вернулась в кухню и вынесла мне белый бумажный пакет. – Возьми. Заказывали на вынос, но не забрали.

– Но… вы уверены?

– Лучше тебе отдам, не выбрасывать же.

Запах еды напомнил мне, что я до сих пор не завтракала, и я поспешила домой.

Солнце ослепительно сияло в небе, и город казался теплее и ярче. Я даже подумала, может, все не так уж и плохо, однако в глубине души знала: пройдет совсем немного времени, и снова случится какая-нибудь беда. Всегда случается.

Патриция Эддисон сняла трубку.

– Патриция. Слушаю, – сказала она, изучая отчет на столе.

– Я хочу сообщить о неисполнении родительских обязанностей, – произнес мужской голос и начал нести какой-то вздор.

Патриция добросовестно все записала. Она служила в Управлении по делам несовершеннолетних уже двадцать один год и лишь в последние четыре года перешла на двухдневный график, чтобы проводить больше времени с детьми, так что умела отличать реальную опасность от доносов недоброжелателей. Патриция посмотрела на Роя Брейдена, который работал в управлении и того дольше, но он тоже был на телефоне.