Читать книгу: «Черти что», страница 2

Мы сделали это по пути и, пройдя чуть дальше, под восторг окружающих китайцев и смех моего друга, продолжили на ломаном английском кричать: «Fuck you, dude! Let’s go fight, asshole! I always here, you can come here anytime, i will be there!»

Мораль сей басни: да, мы отбросы; да, мы на дне. Да, татуировка Киллиана Мерфи была ошибкой, но мы не геи. И, да, на утро я осознал, что мы правда выглядели как геи, когда пристали к незнакомому человеку, пытаясь узнать его семейное положение. Мы злые, мы гангстеры, но мы за то, чтобы оскорбления были упорядочены. Пошел на хер со своим мнением. Я просто хочу тебя развеселить историей, здесь нет места осуждениям.

11:00
Доброе утро в провинции Сычуань

Типичное похмельное утро с яичницей; когда я съел первый кусок, что-то начало биться внутри моего живота, и я предположил, что из-за регулярного потребления яичницы скоро начну срать птицами.

Алкоголь – это депрессант; он точно заставляет грузиться и ощущать дикую внутреннюю апатию, в которой нет шарма, и принять себя недееспособным куском дерьма, который облили канализационной водой. И, когда пьешь довольно долго, в один из дней ты просто захочешь самоистребиться; и этим утром я решил, что купить мотоцикл – отличая идея. И когда я приобрел его, кажется, я влюбился.

Я не хочу винить алкоголь во всем, и, в защиту смертельной привычки, могу сказать, что она помогла мне справиться с посттравматическим стрессовым расстройством, и в большинстве обстоятельств, которые я буду описывать дальше, я был трезвый. Будешь ли ты потреблять алкоголь или нет, мне плевать.

Самочувствие deadinside парня с ревом мотора быстро сложилось в пазл, и, спустя две недели, я уже летал под 160 километров в час; и, если в машине ты чувствуешь себя комфортно на этой скорости, то на мотоцикле ты ощущаешь себя, как летящий в пространстве 3D кубик мяса, который обязательно дойдет из пункта А в пункт Б, устроив фейерверк из костей и крови, что не могло мне не нравиться. Я решил, что чувство страха и удовольствия – это залог самых запоминающихся воспоминаний. Собственно, мы с тобой плавно погружаемся в одно из них.

14:30
Золотой билетик в самолет

«Курица, которую подают в бизнес-классе, действительно попадает на небо», – мысль, которая пролетела у меня в голове, когда мне подавали обед на борту самолета, летевшего на остров Санья прямо за боингом, упавшим на этом острове и забравшим за собой жизни 440 человек. В зоне турбулентности мне часто снилось, как у моего самолета отрывает окно иллюминатора, и, под визги экипажа, я кричу: «СЧАСТЛИВО ОСТАВАТЬСЯ, НЕУДАЧНИКИ». Но, в сухом остатке, смерть – это подарок, который нужно заслужить; и этот подарок заслужили те, кто за час до меня сели в такой же самолет. После посадки я наблюдал небо в дыму от загоревшейся горной лесополосы, и думал, что мои легкие выглядят примерно так же. Я просто хотел отдохнуть. Шорты с пальмами я, кстати, купил, как и пачку «Мальборо», когда забрал свой багаж.

Китайский эскорт самый чистый, подаривший мне много хороших воспоминаний. Объятия Лу Ван, или Вэн Чу, или Брюса Ли заменили мне материнские объятия и компенсировали мою изолированность от внешнего мира из-за языкового барьера. Салфетка со спермой вытирала мою тоску по человеческой близости, потому проституток в этом периоде было достаточно. Возможно, узнай хоть пара прохожих как у меня дела, их было бы меньше. Но в Китае все социопатичны (кроме тех, кому заплатили).

Мой доберман заменил мне друга, гитара – работу, а проститутки заменили женщину, которая обнимет со спины холодным утром. Я не являюсь половым гигантом, но, видя их искреннюю радость и шок на лицах от моих размеров, я ощущал себя всемогущим Альфой и Омегой. В России такое происходило со мной реже. Даже не знаю почему…

Цифра 4 в Китае созвучна со словом смерть. Данное суеверие они гиперболизировали настолько, что ни в одном лифте нет 4-го этажа. Но эта цифра преследовала меня все несколько лет, которые я там был, начиная от номеров телефонов, машин и времени на часах. После падения боинга, мой эзотерический ум начал предполагать, что это недобрый знак и смерть где-то рядом.

Ночь в Китае, проливной дождь, неоновые витрины и летучие мыши будоражили мою фантазию, когда я был на черном байке с матовым шлемом и золотым визором. Днем я был Димой Матвеевым, но ночью…я был демоном, которому подвластна скорость. Рано или поздно это должно было случиться. Дождь мотоциклу не товарищ, но я считал свою значимость в мире из-за благотворительности настолько великой, что полагал, что мир потеряет меня, а не я потеряю мир. Я практически иконизировал себя, собирая аудиенции и рассказывая об ушедших родных людям, которые несли мне свою боль, ошеломляя их фактами, и заключая, что у их ушедших родных все хорошо на том свете, тем самым забирая их боль. Думал, что мы звенья одной цепи, а ангел смерти видит мои некротические результаты и подвиги во имя человечества.

Потому получать удовольствие от такого наркотика как мотоцикл, считал простительным. Ровно до момента, пока не выбил головой трехметровый металлический забор, улетев вперед с 5 метров в разрытые траншеи с металлическими трубами и ударившись о них спиной.

Никогда бы не подумал, что лететь 5 метров вниз – это так долго; супергеройский плащ был бы кстати. И все было бы нормально, если бы вслед за мной на меня не ебнулся мой мотоцикл. Я уверен даже, ты про него забыл(а), пока читал(а) об этом неистово эпичном полете свободы и моей божественной миссии. Свидетели были рядом, и, когда меня вытащили на ремнях наверх из дождевой грязи, первое, что я спросил, это цел ли мой мотоцикл.

Из-за выброса адреналина, шока и защемления нервов от удара, меня парализовало. Парализовало на 5 минут. Долго это или нет, не мне судить; ведь у некоторых моих читателей столько длится половой акт. Этих 5 минут мне хватило, чтобы убедить себя в том, что я в коляске, и теперь мои друзья смогут выбривать мне усы, как у Гитлера, и делать гламурные татуировки, а я буду писать им оскорбления на клавиатуре, встроенной в мою коляску.

Классика – рентгеновские снимки, больница, помутненный рассудок и галлюцинации, в которых мне мерещилось то черное небо разбитого боинга, то покойники, чьи фотографии мне приносили, то ребенок с лицом Чикатило на трехколесном велосипеде в бордовом свете, то мой эпичный полет вниз. На икс рее был виден только перелом бедра, и меня увезли домой, а сам я, придя в себя, решил, что все в порядке, за исключением дальнейшего «НО», которое ждало меня в будущем….