Читать книгу: «Реквием Лимба», страница 3

Глава 3

Мерзкий звук будильника. Не просто будильника – долбаной умной колонки, которая решила, что блюз в семь тридцать утра – это «спасение».

– Пошла на х*р… – рычит Клементина и резко дергает рукой.

Колонка летит на пол и с глухим стуком выключается, отправив трек в небытие.

Голова тяжелая, волосы липнут ко лбу. Клементина медленно садится на край кровати и глядит вниз, словно пытаясь решить, стоит ли вообще совершать дальнейшие действия.

Она поднимается. Ноги касаются холодного паркета – липкого, будто кто-то пролил пивную жижу и не потрудился вытереть. Рядом валяется полупустая бутылка «Буллета».

Летний рассвет пробивается сквозь щели и давит своим белым светом, но она все же тащит себя к окну и хватается за проклятые шторы.

– Чертова рухлядь…

Клементина дергает их так, будто хочет оторвать к чертям вместе с карнизом. Шторы наконец поддаются. Свет заливает комнату.

Постель хаотически перевернута.

Одежда валяется на полу – ее платье, трусы… и не только ее.

Взгляд падает на кровать.

Половина занята. Мужик сопит, пускает слюни. Волосы торчат в разные стороны, как трава на свалке. Лицо утонуло в подушке, спина мерно приподнимается на вдохах.

Клементина медленно проводит рукой по лицу, словно пытается стереть остатки ночи. Глаза жутко чешутся. Да какое там чешутся – в них будто втерли добрую порцию песка.

Забыла снять линзы.

«Охренеть, „утречко“…»

Сквозь мутную пелену девушка еще секунду разглядывает мужчину, пытается вспомнить имя. Ничего. Впрочем, плевать.

«Доброе утро, незнакомец… или уже прощай?»

Стоит молча, прищурившись, решает, что важнее – избавиться от него или разобраться с глазами.

Клементина пинает мужчину пяткой.

– Ты вообще кто? И какого хрена тут забыл?

Мужик шевелится, что-то бормочет, но на этом все заканчивается. Только выдох – и воздух наполняется перегаром, никотином, теплым пивом.

– Сказка-п***ец… – шепчет она и, не дожидаясь ответа, направляется в ванную.

Избавляется от линз.

Как минимум чтобы видеть этот мир чуть четче.

* * *

Кофе.

Кофе – ритуал. Без него день даже начинать не стоит. Кофемашина ворчит и выплевывает густую, черную струю. Клементина подносит чашку к носу и вдыхает аромат – жидкий привет из преисподней.

За спиной слышатся шаги.

– Ты жива? – раздается хриплый голос.

Клементина не оборачивается. Делает глоток и молчит. Слишком рано для объяснений.

– Ну… это было весело, да? – он усмехается, почесав затылок.

Она разворачивается медленно, как змея перед броском.

– Весело? Я даже не помню, кто ты… Джон? Бобби? Или просто «чувак с запахом старого вискаря»?

Его лицо вытягивается в неловкую улыбку.

– Джейсон.

– Какая разница…

Второй глоток. Чашка касается стола так тихо, что звук больше похож на приговор.

– Слушай, Джейсон, я не готова к этим «утренним нежностям». Дверь там… – она кивает на выход и достает сигарету.

Джейсон стоит на месте. Почесывает грудь под футболкой с потертым логотипом какой-то рок-группы.

– Да ладно тебе, – ухмыляется он. – Мы же нормально провели время… может, еще встретимся?

Клементина сжимает фильтр сигареты в зубах, щелкает зажигалкой и выпускает едкий дым в сторону двери.

– Нормально? – повторяет она, глядя прямо на него. – Чувак, мы просто провели ночь.

Он морщится, будто подросток, которого застукали с журналом для взрослых.

– Ты жестокая…

Она сдвигает брови, на лице вспыхивает предупреждающая ухмылка.

– Дверь все еще там. Или мне тебя проводить?

Он вздыхает. Хватает джинсы, натягивает их прямо на месте. Застегивает молнию, проходит мимо Клементины.

Она не смотрит. Слышит звук захлопывающейся двери и короткое «щелк» замка.

Тишина.

Клементина глубоко затягивается, смотрит на дымящийся кончик сигареты, потом переводит взгляд на стол. Выдвигает верхний кухонный ящик и достает белый пузырек. Надпись давно стерлась. Она встряхивает упаковку, как кости перед броском.

– Ладно, пора возвращаться в реальный мир… – шепчет она, и таблетка падает на язык.

Глоток кофе. Жжет горло. Волшебная пилюля скользит вниз, вместе с ней уходит тяжесть и гул в голове. Она зажмуривается на секунду, потом резко открывает глаза.

– Ну вот, все как доктор прописал… – бросает себе под нос, словно подводит итог этому утру.

* * *

Стоило ей войти в спальню, как кислятина перегара ударила в нос, будто кто-то выдохнул прямо в лицо.

Бардак – такой, что хоть ленту «Полиция, не входить» натягивай. Постель – жалкий комок ткани. Пара пустых бутылок валяется на полу, как трупы после вечеринки. Пепельница с окурками, переполненная, как мусорка на задворках бара.

Меж зубов тлеет сигарета. Горький дым вползает в комнату, поглощая вонючие следы вчерашнего апокалипсиса.

Она подходит к туалетному столику и дергает ящик. Под пальцами – мягкая ткань. Белая футболка, аккуратно сложенная, чистая.

– Подойдет… – бурчит она сквозь зажатую в зубах сигарету.

Уголки губ кривятся в подобии усмешки.

С футболкой в одной руке и тлеющим огоньком во рту она еще раз оглядывает комнату, как детектив, который только что понял, что он и есть преступник. Потом разворачивается и уходит.

Коридор.

Босые ноги шлепают по холодному полу, будто предупреждают:

«С дороги, королева идет».

– Душ… Мне нужен чертов душ, – бросает она самой себе сквозь зубы, словно пытается убедить, что все еще есть способ смыть это дерьмо.

Ванная комната.

Холодная плитка под ногами. Зеркало смотрит на нее, как усталый свидетель чужого позора. Футболка летит на край корзины.

Клементина включает душ.

Первый поток воды – ледяной.

Вцепившись в край стены, она стискивает челюсти.

– Дерьмо… – вырывается сквозь зубы, но она не поворачивает кран.

Вода хлещет, холодно ударяет по плечам и стекает вниз струйками, словно пытается проточить девушку насквозь.

«Если что-то тебя добьет – пусть это будет холод, а не страх».

Через пару минут переключает на горячую. Пар обволакивает тело, мышцы начинают расслабляться. Глаза закрыты. Колеса и душ окончательно прочищают мозги.

Вернулась привычная реальность.

Вода капала с мокрых волос на пол. Клементина вытерла тело, лицо, голову. Еще один быстрый взмах – и полотенце полетело на край раковины.

Она снова посмотрела в зеркало. Теперь вместо усталого, потухшего взгляда – холодные, прищуренные глаза.

Глаза хищника перед броском.

– Да ты сегодня красотка, мать твою… – усмехнулась она и поправила мокрую прядь, прилипшую к виску.

Футболка заскользила по коже.

Мягкий хлопок коснулся плеч, свежий запах порошка защекотал ноздри.

На секунду что-то привычное выдернуло ее далеко – в ту жизнь, где все было проще.

Звонок.

Долгий, резкий, как лезвие по стеклу.

– Кого там еще принесло?!

Она вышла в коридор.

И тут – хрясь!

Что-то острое врезалось в мизинец. Чертов робот-пылесос зажужжал и закрутился под ногами.

– Гребаная консервная банка! – рявкнула Клементина и пнула его.

Робот обиженно пискнул и нырнул под диван, как крыса в нору.

Дверь распахнулась.

На пороге – экономка с корзиной для белья и каменным выражением лица.

– Сеньора Брэдфорд, доброе утро.

– Да уж, «доброе»… Ладно, заходи, Хуана.

– Я Роза, сеньора.

– Да хоть Кончита…

Клементина указала на спальню:

– Все – в мусор. Простыни, подушки – этот чертов дурдом. И окна открой. Пусть этот ад хоть чуть-чуть проветрится.

Роза молча кивнула и прошла внутрь, без единого вопроса.

Клементина бросила взгляд на часы.

8:15.

– Хочу еще кофе… – пробормотала она, будто пустота внутри орала:

«Давай, глуши кофеин литрами, пока сердце не взорвется».

* * *

Турка на плите.

Кофе закипал с предсмертным шипением, заполняя воздух горьким, терпким ароматом – запахом утреннего пинка под зад. Пока вода доходила до нужной кондиции, Клементина открыла ноутбук и плюхнулась на диван.

Экран вспыхнул уведомлением: «Ваши товары доставлены».

Уголки губ дернулись.

– Ну что, детки, добрались до мамочки?

Щелк.

Быстрый взгляд по списку: старинные серебряные портсигары, медальоны, хрусталь богемского разлива – все в стиле «украли, продали, забудьте».

«Эти штуки станут изюминкой на ближайшем аукционе. И всем плевать, откуда они и как их вывезли».

Из турки раздалось угрожающее шипение. Кофе готов. Первый глоток обжег горло, медленно растекся по телу, будто крича изнутри: «Живи, сука!»

Вкладка новостей.

Глаза выцепили заголовки:

«Blackwood Group: что стоит за успехом компании?»

«Финансовые аналитики сообщают о резком скачке акций…»

Графики мотало вверх-вниз, будто кто-то на бирже решил устроить дискотеку под кислотный рейв.

– Что за цирк?.. – прошептала она, щурясь на экран.

«Кто-то играет, скупая мою жизнь по кускам».

Еще один глоток кофе. В животе неприятно сжалось – не от страха.

От гнева.

– Кончита, ты не видела мой телефон? – бросила она, не отрываясь от экрана.

Роза замерла с корзиной для белья. Взгляд ее блеснул чем-то вроде: «Еще раз назови меня так – и я уйду». Но вместо этого, смирившись, молча вынесла из спальни и протянула Клементине черный Vertu Aster.

Клементина ухмыльнулась. Зажала сигарету между пальцами и не глядя провела по экрану:

– Алло, Алекс?

На том конце ответил полусорванный голос:

– Слава богу! С тобой все окей? Последнее, что я видел, – ты уходила под ручку с каким-то кабаном, копией Тома Харди на стероидах.

Она хмыкнула и выпустила тонкую струю дыма.

– Да жива я. Ну прости, больше не буду. Ты это хотел услышать или все-таки о делах поговорим?

Пауза. На том конце Алекс выдохнул, раздались шелест бумаг и стук по клавишам.

– О делах, конечно. Но мне бы не помешало еще понять, не отбило ли тебе башку окончательно…

Она затушила сигарету и швырнула окурок в раковину.

– Оставим философию для личной встречи. Ты видел последние биржевые сводки?

Повисла тяжелая пауза. Потом Алекс хрипло выдохнул:

– Видел… Я же тебя предупреждал. У нас серьезные проблемы.

Клементина поджала губы и на мгновение прикрыла глаза.

– Давай обсудим это сегодня.

– В полдень. Я закажу столик в Capital Grille. Тебе удобно?

– Пойдет.

– И… береги себя.

– Ладно… Встретимся в полдень.

Сбросив вызов, она несколько секунд смотрела на пустой экран. Потом достала сигарету. Оранжевый огонек вспыхнул на кончике, дым обвил лицо Клементины плотным кольцом.

Тлеющий окурок пару мгновений мерцал перед глазами, словно размышляя о своей судьбе, а потом резко полетел в раковину. «Все, хватит на сегодня», – мелькнуло в голове.

Гардеробная.

В комнате пахло чистым хлопком и дорогим парфюмом – резкими нотами цитруса, смешанными с чем-то едва уловимым, теплым, но острым.

Пара секунд на выбор: черные легинсы, обтягивающий спортивный топ, кроссовки.

На стуле лежала повседневная кожаная куртка с серебристыми молниями – немного помятая, идеально подходящая под стиль. Без лишнего пафоса, но с намеком на «держитесь подальше». Клементина накинула ее на плечи, а джинсы бросила в сумку – мягкую, замшевую, удобную и вместительную. Внутри – все нужное и ненужное: кошелек, ключи, красная помада, упаковка жвачки и непонятно как оказавшаяся там старая зажигалка.

Девушка перекинула сумку через плечо и на мгновение остановилась перед зеркалом. Поправила прядь волос, кивнула своему отражению, словно сказала: «Погнали».

Коридор.

– Кончита, на кухне тоже прибери, – бросила она через плечо. – Спасибо.

Роза, перетаскивая пакеты с мусором из спальни и складывая их у двери, молча кивнула с недовольным видом.

Клементина уже на выходе из дома продолжила раздавать указания:

– Я в спортзал, потом у меня весь день встречи. Днем будет доставка – примешь?

Роза повернула голову и, вытирая руки об передник, насмешливо добавила:

– А у меня есть выбор, сеньора?

Клементина коротко улыбнулась и закрыла за собой дверь.

В машине.

Сумка шлепнулась на соседнее сиденье. Клементина залезла в нее в поисках ключей, шурша замшевыми карманами.

– Черт… где же…

Из бокового отделения выпала визитка. Черный кусочек бумаги с золотой, вытертой надписью: «Клементина Брэдфорд».

Она замерла. Вздохнула, повертела визитку между пальцами, а потом, без эмоций, смяла и бросила в пустой стакан из-под молочного коктейля. Сверху добавила жвачку, вытянутую изо рта.

Окно сползло вниз с мягким щелчком. Клементина прищурилась, будто на тренировке, и метнула стакан в стоящий напротив мусорный бак. Глухой удар.

– Трехочковый, мать его… – хмыкнула и захлопнула окно.

Ключи нашлись сразу после этого, словно дожидались ее «триумфа».

* * *

Клементина повернула ключ зажигания. Мотор низко и хищно зарычал. Porsche Cayenne мягко выскользнул из гаража. В зеркале заднего вида – пустая улица.

Но стоило машине разогнаться, как позади что-то мелькнуло. Черный внедорожник. Массивный, угловатый, будто специально создан для слежки. Или для давки пеших мечтателей.

«Да ну на хрен… Паранойя на завтрак?»

Она резко перестроилась и притормозила. Проверила. Внедорожник остался на светофоре, замер в потоке машин. Но ощущение слежки вцепилось в мозг, как голодный клещ.

«Успокойся, Клем. Ты не из тех, кто ловит приходы из-за пары фар в зеркале».

Пальцы сжали руль. Она вдавила педаль газа. Машина рванула вперед.

Пульс стучал, как чертов молоток.

* * *

Двери фитнес-центра Shape Plus открылись с тихим щелчком, пропуская Клементину внутрь. Запах железа, чистящих средств и пота вдарил в лицо, как пощечина на турнире Power Slap².

«Территория боли. Здесь можно выжечь всю дрянь из головы».

Клементина кивнула администратору и проскользнула мимо не задерживаясь. Раздевалка встретила ее зеркальными бликами и звуком молнии на чьей-то сумке. Глоток ледяной воды – укол в горло. Параноидальные мысли мгновенно отступили.

Черный топ обтягивал грудь, как броня. Волосы стянуты в высокий хвост.

«Ну что, кто кого сегодня?»

Она шагнула в зал к тренажерам. Музыку в уши и врубить на максимум. Как выстрел из дробовика по мозгам. Голоса и шум зала испарились. Остался только ритм.

Беговая дорожка.

Легкое жужжание – и ноги сами подхватили ритм. Мышцы напряглись, тело работало на автомате.

«Ад посреди бесконечных прерий».

Темп нарастал. Музыка пробивала барабанные перепонки, ускоряла пульс.

«Беги в горы, спасай свою жизнь!»³

Взгляд выцепил мужика у стоек с гантелями. На вид – лет сорок с хвостиком. Сухой, жилистый, стрижка «под военного». Он не делал ничего подозрительного. Просто поднимал вес.

Но глаза.

Смотрели слишком долго. Слишком пристально.

«Да ты кто такой, черт побери?»

Клементина отвернулась, продолжила бежать. Ноги двигались механически.

Но его взгляд.

С каждой секундой врезался все глубже. Как лезвие по коже.

«Спокойно, спокойно… Мало ли кто пришел в зал…»

Она вжала кнопку на панели. Темп увеличился. Монотонный гул дорожки перешел в высокие частоты, словно пытался угнаться за ее мыслями.

Пульс бил в виски. Она снова бросила косой взгляд в сторону незнакомца.

«Да что за хрень? Почему ты пялишься?»

Он не отвел глаз. Даже когда вытер пот с лица и бросил полотенце на скамью. Смотрел так, будто разбирал девушку на запчасти.

Клементина прикрыла глаза на долю секунды. Дыхание – в такт с басами. Сердце ритмично отбивает ударную партию. Но взгляд все равно прожигал спину. Как раскаленная стальная игла.

Ладонь вдарила по кнопке «Стоп».

Дорожка замерла с коротким стуком. Тело качнулось вперед, но Клементина удержала равновесие и вытерла шею полотенцем. «Стальная дева» умолкла, перестав сетовать на нелегкую жизнь коренных американцев.

«Пошло оно все. Пора прояснить, что к чему».

Она шагнула в сторону мужика. Тот даже не отвел глаза. Просто проводил девушку взглядом. Стоял, будто бронзовая статуя.

– Хороший темп, – он кивнул, вытирая руки. – Долго держать такую скорость непросто.

Клементина замерла. Напряжение медленно отпустило. В голове щелкнуло что-то вроде: «А, вот оно что. Еще один самец, решил погреть глаза».

Она слегка повернула голову, приподняла наушник.

– Если бы мне нужны были советы по кардио, я бы спросила тренера.

Он усмехнулся. Не нагло. Не насмешливо. С какой-то странной, уставшей теплотой.

– Просто комплимент. У тебя отличная форма.

Спокойный голос. Без наезда. Он вернулся к своим гантелям, словно их разговор ничего не значил.

Клементина отвернулась. Но внутренний голос уже не заткнешь.

«Нет, черт возьми. Это не просто комплимент. Ты кто такой? Почему смотришь так, будто знаешь про меня больше, чем я сама?»

Она потянулась к весам. Но даже когда он повернулся спиной, ощущение прожигающего взгляда никуда не делось.

Гантели глухо стукнули о стойку. На секунду в глазах вспыхнуло раздражение.

«Да успокойся ты, Клем. Может, это просто паранойя? Грядут важные события, вот и сорвало крышу».

Она сделала глубокий вдох, вытерла лицо полотенцем. Краем глаза заметила движение. Мужик встал. Направился к выходу. Та же прямая спина. Напряженные плечи.

«Следит? Или просто случайность? Слишком много случайностей за это утро».

Он остановился у кулера. Налил воды. На секунду задержался. Посмотрел в сторону Клементины. Она сжала зубы и отвернулась, чувствуя, как кровь отдается глухим стуком в ушах.

Раздевалка.

Сумка шлепнулась на лавку. Она открыла шкафчик, вытащила бутылку воды. Глоток. Еще один. Холодная влага обожгла горло.

Хлопнула дверь.

Мужик прошел мимо раздевалки. Покинул зал.

«Все еще следит? Или нет?.. Слишком рано для выводов».

Она закинула сумку на плечо. Направилась к выходу.

* * *

Как выглядит стейк-хаус в деловом центре?

Приглушенный свет, бормотание ртов, которые жуют и договариваются о миллионах, редкий звон бокалов – напоминание: здесь место только для победителей. Аромат выдержанного виски и обжаренного мяса – словно демонстрация того, как пахнут деньги, подрумяненные на гриле.

Белоснежные скатерти, официанты в черных жилетах – фарс для богачей, которым плевать на меню. Главное, чтобы в бокале плескалось Domaine de la Romanée-Conti не моложе 2002 года или Macallan 25-летней выдержки, а мясо стоило дороже их эго.

Алекс сидел у углового столика, листал ленту новостей в ноутбуке и попивал содовую со льдом, будто пытаясь остудить мысли, прежде чем они выплеснутся через уши.

– Дерьмово выглядишь, – сказала Клементина вместо приветствия, садясь напротив.

– А вот и королева шипов, – бросил Алекс, сдвигая гаджет в сторону.

Клементина фыркнула и махнула официанту:

– Черный кофе. Без сахара.

Алекс выдохнул, подался вперед и развернул к ней экран ноута:

– Кто-то сливает акции Blackwood Group. Начали еще утром – и сразу крупными пакетами. Без участия кого-то из совета директоров тут не обошлось.

– Кто покупатели? – Клементина придвинула чашку ближе и напряглась.

– Ясное дело, не идиоты. Все через подставные компании и офшоры, чтобы выглядело чисто. После две тысячи восьмого⁴ за такое можно нехилый срок схлопотать.

– Твои мысли?

– Пташки из Blackwood нашептали, что это Dominion Capital.

– Контора на коротком поводке у госструктур… Их крышует кто-то наверху и гоняет через них свои бабки.

Клементина сжала пальцы так, что ногти впились в ладони.

– Вот дерьмо. Госструктуры. Слушай, мне кажется, за мной следят. Надеюсь, это не связано с нашим «маленьким предприятием».

Алекс фыркнул:

– Давай без паранойи. Blackwood для них мелкая сошка. Такими компаниями они заедают основное блюдо.

Он сделал паузу. Взгляд стал серьезным.

– Скорее всего, всю эту историю провернул кто-то из совета директоров. Может, тот же, кто сливает акции. И да, этот кто-то мог нанять дуболома, чтобы присматривать за тобой и убедиться, что ты не выкинешь сюрпризов на финишной прямой. Ставлю все свои активы, что это наш старый добрый Джим Моррис.

– Но это не отменяет того факта, что мы в заднице?

Алекс развел руками:

– Абсолютно.

Клементина провела пальцем по ободку чашки, будто искала трещину.

– Сколько у нас времени?

– Неделя. Может, меньше. Кто все это устроил – хочет побыстрее получить свое и свалить на райский остров. К концу недели – game over.

Клементина уставилась в пустую чашку.

– Пять проклятых лет, Алекс. Пять лет этой чертовой гонки, чтобы выкупить контрольный пакет. Все эти махинации с аукционами, нелегальным ввозом предметов искусства… и теперь на последний процент у меня нет денег. Все было завязано на долбаном аукционе через месяц.

Алекс покачал головой:

– Нужно где-то раздобыть наличку.

– Сколько?

– Пять.

Она подняла взгляд, в котором промелькнуло отчаяние, покрытое ледяной пленкой.

– В горах у меня два дома: один в Теллурайде, другой у озера. В сумме тянут на десять миллионов. Сможешь найти покупателя, готового взять оба за пять?

Алекс поджал губы:

– Слушай, если не выгорит, ты останешься с голым задом.

– Продай их к адовой матери, – прошипела она. – Быстро и без шума. Эти ублюдки не получат мою компанию.

Алекс немного помолчал, потом кивнул:

– Ладно. Срочно займусь.

Он достал телефон и начал делать звонки.

На столе завибрировал мобильный Клементины. На экране высветилось: «Старуха». Она закатила глаза и закрыла лицо рукой, словно уже знала, что ее ждет.

– Да?

– Доченька, дорогая… Ты помнишь, что послезавтра годовщина отца? Мы тебя ждем.

Голос матери звучал мягко, но для Клементины каждый разговор с ней был испытанием.

– Конечно, мама. Я помню.

– Ты приедешь?

Она подавила раздражение.

– Да. Я как раз собиралась в Теллурайд.

– То есть мы тебя ждем?

– Д-да…

Клементина быстро сбросила вызов и посмотрела на Алекса. В голове уже крутились шестеренки.

– Времени нет, – тихо сказала она.

Алекс провел рукой по подбородку, раздумывая, потом кивнул:

– Прорвемся. Есть покупатель.

Клементина удовлетворенно хмыкнула, сделала глоток кофе и вернула чашку на блюдце.

– Ну, значит, завтра лечу в Теллурайд.

* * *

Дверца машины захлопнулась с глухим щелчком.

Экономка уже закончила все дела и направлялась по тропинке с корзиной в руках. Увидев Клементину, она остановилась и обернулась.

– Сеньора Брэдфорд, посылки, как вы просили, сложили в гараже. Все на месте.

– Спасибо… э-э-э, Роза.

Женщина кивнула и едва заметно улыбнулась уголками губ:

– Вам что-нибудь нужно еще, сеньора?

Клементина покачала головой, добавив с легкой усталостью:

– Я улетаю на пару дней по делам. Присмотри за домом. Если что-то пойдет не так – сразу звони.

– Конечно, сеньора. Все будет под контролем.

Когда Клементина вошла, запах воска и розмарина ударил в нос – стерильная чистота, будто дом отмывали после преступления. Она не останавливаясь стянула куртку и бросила на кресло.

Дверь хлопнула за спиной, оставив за порогом весь гребаный мир. Тишина и теплый свет ламп окутали помещение. Клементина провела рукой по волосам, пытаясь привести мысли в порядок, но голова гудела от тревожного месива событий этого дня.

«Соберись, мать твою».

Вспомнив про посылки, Клементина развернулась и направилась в гараж.

Ящики стояли ровными рядами, грубо запечатанные лентой с пометками на русском и английском языках: «Хрупкое. Внимание!»

Она срезала одну ленту и поддела крышку гвоздодером. Дерево хрустнуло, крышка глухо упала на пол. Внутри – хрусталь, старинные подсвечники, картина с обшарпанными краями. Клементина прищурилась, разглядывая подпись в углу: Ян Вермеер «Концерт».

Следующий ящик открылся с тем же треском. Иконы. Целые штабеля, сверкающие потускневшим золотом, будто уставшие от бесконечных странствий.

Она попыталась открыть еще один. Крышка упорно не поддавалась – доски сцепились намертво. Клементина навалилась всем телом, но не удержалась, соскользнула.

Падение было неизбежно.

Она инстинктивно ухватилась за тряпку, висевшую рядом.

Бах!

Девушка рухнула на бок, и свет лампы, отразившийся от стекла, на секунду ослепил ее.

Зеркало.

Знакомое до дрожи в пальцах.

Дыхание сбилось, кулаки сжались так, что ногти впились в ладони. Зеркало смотрело на нее, как старый друг, который знает слишком много.

«Какого хрена оно здесь?»

Она поднялась на ноги и обвела раму взглядом. Тяжелая. Выцветшая. Уродливая по-своему. Резные узоры сплетались, будто перекрученные жилы. Местами дерево потемнело, потрескалось, напоминая о неумолимом течении времени.

Клементина провела рукой по узорам. Пальцы дрогнули, когда на стекле она увидела ту самую трещину. Девушка помнила ее.

«Твою мать… И зачем я притащила его из Теллурайда?»

Она сделала шаг назад, но взгляд снова вернулся к отражению. На Клементину смотрела она же. Те же углы скул, тот же прищур глаз. Все было как всегда.

Почти все.

Губы отражения медленно поползли вверх в улыбке. Но это была не ее улыбка. Кровь ударила в голову пульсирующим ритмом: «Беги!»

Клементина выдохнула, облизнула пересохшие губы и шагнула ближе.

– Ты же просто кусок стекла… – пробормотала она.

Отражение смотрело на нее, будто знало то, что ей еще только предстояло узнать. Трещина вспыхнула в свете лампы, обрушилась на девушку ослепляющей вспышкой.

Дом у озера.

Блеск в отражении стекла, липкий холод в помещении.

Удар стального замка о бетон.

Плеск воды.

Лицо в зеркале…

Черт. Она помнила его. То самое лицо. Чужое, но до жути знакомое.

Голова закружилась. Клементина зажмурилась, подняла тряпку и накрыла зеркало. Ткань с шорохом легла на раму, но холод остался. Он пробивался сквозь тонкую завесу, как сквозняк в старой хижине.

Она сжала виски руками, сделала глубокий вдох и выдохнула.

«Завтра Теллурайд. И конец этой х***и».

Клементина выпрямилась, бросила последний взгляд на коробки и выключила свет.

Щелчок.

Все поглотила темнота.