Читать книгу: «Петля разума», страница 4

«Стоило бы сразу позвонить в полицию, вдруг малыша уже давно обыскались» – подумала она про себя. И эта мысль заставила ее позвонить в дверь. К двери вышла уже немолодая женщина, которую Оливия давно знала. Пошла за ней в квартиру, позвонили в полицию и уже через полчаса здесь стоял офицер. Еще день спустя узнала, что о младенце ничего не известно, а заявлений о пропаже так и не поступало. В одну бессонную ночь очень долго думала обо всем этом: как все произошло, почему его подложили именно к ее подруге, кем были его родители, и дала себе слово, что возьмет ребенка в приют, где она была управляющим. С раннего утра начала бегать собирать всякие справки и оформлять документы. Она уже имела опыт в таких вопросах, но, несмотря на это, ей понадобилось ровно четыре дня на то, чтобы все закончить и она, с младенцем в руках, стояла у входа в приют. Самое сложное было придумать имя. Порой некоторые семьи месяцами бьются над этим вопросом, а ей дали лишь горстку дней. Она решила дать ему фамилию своей матери – Кайлар. Но вот имя никак не хотело приходить в голову. Ей хотелось переложить эту ответственность на кого-то другого. Почему-то она всегда считала, что имя определяет судьбу человеку, и из этого сделала вывод, что будет сегодня ждать знак. Он долго не приходил, но уже под конец дня к ней в дверь постучались. Глянула в глазок. За дверью стоял, совсем юный парнишка в рабочей форме. Видимо курьер, решила она и отворила дверь.

– Добрый вечер, мисс, у меня посылка для Рика, вот, возьмите и распишитесь на этой бумаге вот здесь, – указал он на прочерк, слева от имени Рик.

– Вы, скорее всего, ошиблись, молодой человек. Здесь нет ни одного Рика.

– Так, погодите. Вот ваш адрес, смотрите, – показывал он пальцем на документе, – вот имя получателя – Рик. Все правильно.

– Я вам еще раз повторяю, здесь какая-то ошибка. В этом доме не проживает человек, с именем Рик.

– Вы уверены в этом, мисс?

– Ты держишь меня за идиотку, парень? – рассердилась на него Оливия, чуть ли не до покраснения. – Говорю тебе, у вас там ошиблись.

– Ладно, простите пожалуйста. Скорее всего, так и есть. Но посылку я вынужден оставить. Еще раз простите за беспокойство, всего вам доброго, – пребывая немного в недоумении, быстрым шагом парень удалился, оставив ее с небольшой коробочкой и таким долгожданным знаком.

Все еще в некотором раздражении провожала она его взглядом, пока до нее не дошло: курьер утверждал о том, что в этом доме живет Рик с такой уверенностью, что дожми он ее еще чуть-чуть, и она бы согласилась с этим. На его листе было написано, что посылка предназначена Рику, и, какого-то черта, ее адрес. Но она всегда жила здесь одна, и ни разу такой ошибки не произошло, пока у нее в этот момент не появился здесь малыш. Рик. Что это, если не знак? – задалась вопросом Оливия, и проблема с именем была решена. Это имя ему выбрала судьба, случай или совпадение. Не так уж и важно, главное это была какая-то высшая сила. Размышляя над всем этим, она принялась открывать коробку, и к своему удивлению, обнаружила там резинового тянущегося человечка, и рядом записку. На ней, неаккуратным почерком, было написано: «Рик, вот он, твой Армстронг. Держи его всегда с собой, и помни, что ты не одинок». Немного шокированная всем происходящим, Оливия решила, что когда Рик подрастет, расскажет ей про этот случай, чтобы подарить ему надежду. Надежду, которая необходима каждому человеку, чтобы не угаснуть.

Внезапный телефонный звонок напугал Мию, погруженную в воспоминания истории, рассказанной ей с Риком, Оливией, и вернул ее в реальность. Это был Рик. Потратив мгновение на просмотр времени подняла трубку.

– Привет, Рик. Уже без десяти девять, у тебя все в порядке?

– Привет Мия, все отлично. Я как раз только что все закончил и уже стою на автобусной остановке. Потерпи еще полчаса, родная, хорошо? Обещаю, такого больше не повторится. Кстати, сколько моргов и больниц успела обзвонить?

– Морги пока не стала, но заказала тебе отличный гроб в этих ритуальных услугах, которые активно рекламируются в утренней газете, так что у тебя есть полчаса, иначе…

– Хах, понял, видимо, мне еще рано умирать, потому что автобус уже подъехал. Все, целую, пока.

– Пока. Передавай привет своему анге… – не успела она договорить, как Рик уже успел скинуть трубку. Теперь она хотя бы знала, сколько минут спустя он придет…

Рик сел у окна, и уже, наверно, в тысячный раз наблюдал за пролетающими мимо зданиями, смешавшими в себе несколько эпох. В этом городе он до сих пор оставался гостем, хоть и успел прожить здесь целый год. Не будь он таким зажатым и безынтересным к окружающим его людям, проводи он больше времени среди скопления людей и предприми хоть какие-то попытки завести друзей и знакомых, кто знает, может быть уже стал бы здесь своим. Но, как и сейчас, ему было интересно лишь одно: заработать денег, приспособиться, чтобы твердо стоять на ногах и двигаться вверх по ступеням карьерной лестницы. Не столько ради себя, сколько ради Мии и их совместного будущего. В отличие от тех парней, поступающих в колледж и затем работающих в более престижных фирмах, нежели он, у него не было родных, которые бы вкладывали в это почти все силы и ресурсы. И становилось куда сложнее соревноваться с ними, по крайней мере, времени и усердия требовалось больше. Но в отличие от них, он владел большим сокровищем, которое давало ему фору – мотивацией. Человек, не представляющий себе сценария развития событий, где кто-то его устраивает в жизни или хотя бы помогает в этом, намного лучше понимает, сколь важно каждое его действие. Насколько важны труд и время на пути формирования себя. Знает цену жизни. Честно признаться, он мог в любую секунду позвонить своему немало близкому человеку, Оливии, которую он считал своей тетей, и заручиться поддержкой. И было бы неправильно по отношению к ней, ставить крест на таком понятии, как родственники. Но эту возможность он оставлял на крайний случай. Вспомнив о ней, Рик сильно пожалел, что уже около месяца не созванивался с ней, хотя бы просто поинтересоваться, как у нее дела.

Рядом изо всех сил пыталась заставить свой телефон отправить сообщение пожилая женщина, и у него промелькнула мысль помочь ей. Однако мысль эта не привела к действию просто потому, что автобус остановился напротив его остановки. Взяв сумку с ноутбуком и закинув ее за плечо, он поторопился выйти, как только открылись двери. На улице было уже темно, но путь ему освещали ночные фонари, расставленные вдоль всего тротуара. Сейчас было намного прохладней, чем утром, и он пожалел, что не оделся теплее, хоть и идти было не более нескольких минут. Превозмогая холод, он еще немного постоял, провожая автобус, и двинулся в сторону дома, где ждала его Мия. Он был не одинок на этой улице; впереди шел укутанный в несколько слоев толстовок и курток, подросток. Он не пропадал из вида до тех пор, пока Рик не стоял уже напротив своего дома. Внутри было темно и это нагоняло тревогу, которую он отгонял мыслью, что Мия, наверно, уже легла спать, так и не дождавшись его. От этого ему стало немного грустно, ведь сегодня был день его рождения, который они привыкли отмечать вместе.

«Наверно я сам виноват, не следовало так долго задерживаться на этой мудацкой работе» – подумал он. «Я итак большую часть дня провожу там, в окружении так и не ставших родными мне людей, но такого больше не повторится, пусть делают с этим что хотят».

Тревога усилилась, когда дверь оказалась незапертой.

«Здесь явно что-то не так» – промелькнула мысль в голове Рика. Медленно открыв дверь, которая не издавала скрипов, как принято в фильмах ужасов, он не торопясь зашел внутрь. Было темно, хоть глаз выколи, и Рик, чуть было не опрокинул себя на пол, ударившись коленом об стул.

«Зачем Мия поставила стул у входа?» – со злостью подумал он. «Надо бы включить свет…»

– Сюрприииииииз!!!!

– Твою мать! Господи, Мия. Я чуть было не оставил этот мир в тот же самый день, в котором появился на свет. Зачем же так пугать старика? – еще до конца не осознав, что произошло, попытался отшутиться Рик.

– Эй, дедуля, иди сюда, – обняла его Мия, при этом крепко прижав к себе. – С днем рождения тебя, милый. Здоровья, счастья… Шучу, желаю тебе оставаться таким же веселым, целеустремленным, чтобы судьба всегда подкидывала тебе возможности. Не хочу говорить этой банальщины, поэтому скажу то, что желаю тебе сильнее всего: быть любимым – мной, нашими будущими детьми, друзьями, удачей. Я люблю тебя, – у нее упал голос, и глаза наполнились слезами, говоря это. Ей, ровно так же, как и ему, не повезло узнать, каково это быть любимым родителями, близкими. И говоря о детях, представила просто на миг, что будет, если и им придется осиротеть.

Поклялась себе, что несмотря ни на что, какие бы беды и тяготы не оказались на их пути, не бросит своих детей. Несмотря ни на что…

– Ну ладно тебе, вытри слезки, сегодня праздник, я тоже тебя люблю, моя ты сладкая. Спасибо тебе за все это. Честно, ты не представляешь, как ты сильно обрадовала меня.

– Да ладно тебе, иди переоденься, и помой руки, а я пока разогрею тебе эти прекрасные… пиццу и еще кое-что там.

Даже не пытаясь сдержать улыбку, Рик отправился в ванну. Только сейчас, глядя в зеркало, Рик понял, насколько он счастлив: все тяготы остались позади, теперь он самостоятелен, волен выбирать сам свой путь. Все те трудности, которые когда-то казались непреодолимым препятствием, в этот момент превратились в еле слышимые отголоски из прошлого. Теперь, глядя на свое отражение, он впервые увидел человека, который справился со всем, и пусть только судьба вновь попробует его опрокинуть, как он заставит ее пожалеть об этом. Он был полон решимости, подпитанный злобой, и, подойдя ближе, почти в упор к своему отражению, бросил ему, что дойдет до конца, что с этого момента страхи станут для него той самой бездной, в которую он прыгнет с тем же самым выражением лица, на котором сейчас застыла улыбка. Рик, наконец, понял, насколько он рад, что жизнь сложилась именно подобным образом. И самое главное в этой жизни сейчас то, что от самого любимого человека его разделяют лишь несколько шагов. Подлила радости еще и Мия своим нежным голосом, напевающая какую-то известную ему песню в соседней комнате. Песню, которую он не мог вспомнить, но слышал неоднократно. Возвращаясь обратно, остановился в коридорчике и, будто очарованный, стал наблюдать за изящными движениями Мии. Больше всего сейчас ему хотелось подойти к ней сзади и позволить себе утонуть в ее объятиях. Что он и сделал. Нежный поцелуй, за которым немедленно последовала страсть, которую на данный момент, казалось, невозможно усмирить.

– Эй, постой. Я что, зря готовилась? – сквозь прерывистое дыхание спросила Мия, улыбаясь.

– Нет, не зря. Я в восторге от всего, что ты сделала, но еще больше восторгаюсь от самой тебя, крошка, – ответил он ей, и вновь утонул в порыве. Начал было быстро раздевать ее, но что-то в движениях Мии заставило его притормозить.

– Милая, так что ты там приготовила? – спросил он, поняв, что может обидеть ее, если не насладится ее работой.

– Ну, наконец-то, этот сексуально озабоченный эгоист подумал о труде других…

Ужин получился просто великолепным. Ели, пили шампанское, Мия принесла праздничный торт со свечами, что не могло не заставить его закатиться смехом. Саркастично задув свечи, и оставив от торта одни воспоминания, они плавно переместились на кровать смотреть любимый фильм Рика, как и было запланировано Мией немного ранее. Где-то к середине фильма, она внезапно вспомнила, про то, как она ездила в другой город покупать ему подарок, и была вынуждена досматривать его с соблазном рассказать обо всем и вручить ему заветную коробочку с Армстронгом. Концовка фильма оказалась самым идеальным временем для данного действия. Когда уже пошли титры под мелодичную музыку, Мия выползла из объятий любимого и отправилась за сумкой, в которой и хранилась коробочка. Достав ее, и еще раз оценив, зашагала обратно. Рик, все так же полулежа на диване, залипал в экран, задумавшись о чем-то, либо просто наслаждаясь мелодией.

– Рик, у меня есть для тебя подарок.

– Еще? – перебил он ее, выразив небольшое удивление на лице.

– Это последний, наверное, – улыбаясь, посмотрела она ему в глаза, и передала коробочку. – Открой.

– О, довольно многообещающая упаковка, – сказал он, заинтригованный содержимым, и начал открывать. – Вау, постой… невероятно! Это же мой старый кент Армстронг! Надо же, точь-в-точь как он. Я полагаю, сегодняшний день ты провела на речке? – подшутил Рик.

– Если бы. Сегодняшний день, как и все другие, я провела в ожидании тебя, придурок.

– Охох, как это мило, единственная ты моя. Где ты его достала? – не переставал удивляться Рик.

– Это долгая история, и я буду невероятно рада поведать тебе путь этого «куска резины». И она принялась рассказывать ему всю историю так, как помнила. Все до мелочей, начиная с того, как ей ночью, лежа с ним в спальне, пришла в голову эта идея, и заканчивая переживаниями, которые она испытывала, когда ждала его с работы. Даже сочла должным, что Рик должен знать все, что она испытывала при первом знакомстве с городом, во что был одет старик, сделавший ей этот подарок, как ей понравилась еда в местном кафе, да и сам его внутренний интерьер, до мелочей, не обделила вниманием и официантку. Даже рассказала, какие книги успела прочитать по дороге. Рик знал, какое удовольствие Мия испытывала, делясь с ним своими рассказами. Понимал, насколько важен был этот поступок для нее самой, и немного растрогался от этого. Ведь не так часто получалось, что она выбиралась куда-то, кроме как по делам. Он считал себя виноватым в этом, но пока ничего не мог изменить; лишь стремился к этому. Внимательно выслушав ее, поторопился сказать самое важное.

– Спасибо тебе, любимая. Сегодняшний день был одним из лучших, которые мне довелось прожить с тобой. Ты не представляешь, насколько я сейчас счастлив. Еще раз, спасибо тебе. Я не умею извиняться, но все равно прошу у тебя прощения за все те ситуации, в которых я причинил тебе хоть малейшую боль. Обещаю, я сделаю все, чтобы таких моментов в твоей жизни было минимум. Я люблю тебя.

Она не успела ничего произнести, как он увел ее в мир наслаждения поцелуем, сопровождавшим в себе продолжение начатого, но так и не законченного акта. Это была не похоть, не стремление следовать влечению, нет. Это была настоящая любовь, в самом чистом и прекрасном своем проявлении. Чувство, дозволенное испытать лишь самым искренним, тем, кто готов ради близкого человека на любой поступок. Взяв паузу, он поднял ее на руки и перенесся в спальню…

Уже светлело на улице, когда оба, уставшие и обессиленные, наконец уснули.

Глава 8. Реальность

Рик пожалел, что позволил себе вновь погрузиться в это воспоминание. Казалось бы, давно пора привыкнуть, смириться с потерей, но выступившие слезы на глазах кричали об обратном. Сердце, переполненное тоской, не желало даже слышать о таком чувстве, как смирение. Оно просило жалости к себе, перетекавшее в ненависть, причиной которой являлась собственная беспомощность. Затем наступала очередь чувства вины, справиться с которым, либо преобразовать в другое чувство, он не научился. И тут в дело вступали капсулы. Они были единственным, что сумело ему помочь, не дать уйти из этого мира, который, казалось, сделал все ради их расставания. Они обещали окунуть его с головой в ту жизнь, с которой давно пора прощаться, гарантировали встречу с единственным близким ему человеком. И Рик, не найдя достойной альтернативы, отвечал на этот вызов согласием, позволяя им раз за разом проникать в свой умирающий мозг, путем последовательных химических реакций. Вся эта череда событий повторялась многократно, счет которым Рик не вел.

Несколько минут самоистязаний, перед несколькими часами наслаждения. Минуты размышлений, которые не были связаны со сложностью принятия выбора. Все было проще: ему было интересно, в какой период жизни его закинет именно сейчас. Быть может в момент их первой встречи? Или это будет история, в которой он весь день делал все, что захочет Мия. История, которую он был бы не прочь прожить заново. Предугадать было невозможно, ровно, как и невозможно было узнать, почему капсулы вызывают лишь обрывки из его жизни, где есть Мия. Однако на второй вопрос у него был ответ – он не испытывал радости до встречи с ней.

Бутылка с водой, маленькая коробочка с капсулами – это были все составляющие, требующиеся ему для отправления в «путешествие». Путь, конечная станция которого заранее известна. Путь, где маршрут становится важнее его итога. И все, что было необходимо для этого лежало перед ним на диване. Сидя на корточках, он открыл один флакончик и засыпал туда собранные с пола таблетки. За исключением одной…

Глава 9. Путешествие

– Хей, Рик, только не говори мне, что ты опять забыл поставить будильник!

– Мия, пожалуйста, только не кричи, голова раскалывается.

– Какой же ты кретин! У меня же сегодня очень важное собеседование. Твою мать, Рик, о чем ты думал?

– Мия, у нас же не один телефон на весь дом, ты тоже могла бы его поставить, сейчас сэкономила бы нам обоим нервы.

– Так мой телефон и разряжен весь.

– Ну прости, что твой телефон разрядился, – улыбнулся Рик.

– Ладно, плевать. Ты идешь сегодня на работу, милый?

– Да, мы готовим один очень важный проект, называется «важное сотрудничество с очень важными типами». И встреча с ними будет буквально послезавтра. И угадай что? Да, она будет чертовски важной. Осталось последние штрихи заполнить, и мы пойдем на повышение, пупсик! – попытался обнять ее Рик, однако Мия ловко ускользнула.

– Вот поставил бы будильник, было бы больше нежности, а теперь страдай.

– О Боже, по-твоему, я недостаточно настрадался? – скорчил грустную гримасу Рик.

– Ладно, любимый, мне, правда, пора бежать, пожелай мне удачи.

– Желаю тебе все удачи, которые только кому-либо когда-либо желали на этом свете!

– Ну, думаю, теперь меня обязаны взять.

– Надеюсь, ты имела в виду на работу – крикнул ей вслед Рик

Прошло около десяти минут, как Мия ушла, а Рик все еще продолжал валяться в постели. Он глядел в потолок и пытался вспомнить, каким он был на прошлой квартире, когда он так же любил лежать, уставившись в него. Вспоминал прошлую работу, где хоть и неплохо платили, но не виделось особых перспектив.

«Как же все было бы, если не Мартин?» – подумал про себя Рик.

«Ведь он не был обязан за меня ничего говорить, рекомендовать своему начальству. Подумать только, просто случай, которые происходят с разными людьми, по разному огромное количество раз в день, и мне вот настолько повезло оказаться в нужное время в нужном месте. Как игровой автомат, где до меня сотни тысяч людей безуспешно нажали кнопку, чтобы именно мне выпал джекпот. И после меня, ее нажмут либо то же количество раз, либо сразу же на следующем так же сорвут джекпот».

Из раздумий его вытащил телефонный звонок от Мартина, будто тот чувствовал, что все мысли Рика на данный момент обращены в его сторону.

– Эй, Рик, че как? Можно узнать, когда следует ожидать твой тощий алчный зад на рабочем месте, а?

– Э йоу, Мартин, сорри, тупое приветствие.

– Полностью с тобою согласен. Ну, может ты уже прилетишь, не?

– Да-да, я уже собираюсь, и совсем скоро буду на месте, бро.

– Что-то не похоже, что ты собираешься, скорее наша птичка все еще нежится в мягкой постели.

– Ладно, от тебя невозможно ничего скрыть, но я, правда, скоро буду.

– Хорошо, приятель, можешь не торопиться, главное успей материализоваться здесь в течение получаса. На связи, дружище.

Рик не успел ничего ответить, как Мартин сбросил трубку. Мартин был непосредственно его начальником. Оба работали в консалтинговой фирме юристами, и в скором времени должна была состояться сделка по объединению двух компаний. Последние пару месяцев, Рик только и делал, что жил работой, но сегодня, к своему удивлению, он был слишком спокоен и уверен в своих силах. Вся работа, в принципе, уже была позади. «Последние пару месяцев». Он попытался вспомнить, как часто думал о Мие. Сколько времени уделял ей. Как часто сидел с ней и размышлял о простых, но таких сложных для чужих людей, вещах. И не смог вспомнить. Чувство вины, подобно волне, быстро прошлось по его телу. Рик понимал, что до перемен остается каких-то пару дней. Лишь два дня, и он сможет наверстать все. Доказать ей, что она для него важнее всего в этом мире. Доказать себе. Дотерпеть бы…

Быстро приведя себя в порядок, обещав себе выпить кофе по дороге, либо уже в офисе, и, завязывая по пути галстук, Рик выбежал на тротуар и встал, дожидаясь такси. Пока оглядывался, его посетило жуткое чувство тоски по старому району, где не было этих бездушных серых, возвышающихся к небу, зданий. Так не хватало тех соседей, пожилую пару, чьи имена он уже успел забыть. Его посетила мысль, все ли он делает правильно, но посетила она его не в первый раз. Да и тоска эта была рядом с ним каждое утро, так что он уже и не придавал всему этому особого значения. Пустые минуты сожаления, которые можно потратить на нечто более стоящее. Например, придаться размышлениям о будущей жизни. Той самой, в наступлении которой ты никогда не сомневаешься. Жизнь, в которой ты всегда окружен любимыми тобой людьми, ведь благодаря им мысли о будущем и появляются на свет. Той самой будущей жизни, которая хранит в себе тайны, к которым ты порой оказываешься не готов. И никогда нельзя знать, что эти тайны в себе хранят…

Пока он был увлечен своими мыслями, уже успело подъехать такси. Спустя некоторое время он уже выходил из машины и двинулся к парадному входу в офис. Поздоровавшись с охранником Бобом, узнав, как себя чувствует его жена, у которой приближалась дата родов, быстро проскочил к лифту. Нажал на четырнадцатый этаж. Пока поднимался, думал, как будет круто, когда Мартин, после успешного завершения сделки переведется на двадцать пятый этаж, оставив ему свое наследие. Рик находил в этом некий символизм, повышение по карьерной лестнице и буквальное повышение в здании этажа. Его забавляла эта мысль. Он зашел в кабинет Мартина, тот сделал ему жест присесть, а сам продолжил обсуждать какие-то рабочие моменты по телефону. Рик не имел привычки вслушиваться в чужие разговоры, поэтому и в этот раз просто присел и, наверно, уже в тысячный раз, разглядывал его кабинет. Интерьер был обставлен в стиле минимализма: прозрачные стеклянные стены, что было принято делать в нынешнее время во всех прогрессивных компаниях, стол, оформленный в минималистическом стиле, за которым, закинув ногу, продолжал что-то бурно обсуждать Мартин. Справа от него располагался менее габаритный столик, обставленный декоративными вещичками, что позволяло сделать вывод о любви Мартина к бейсболу и теннису. Рик и сам не понял, когда Мартин закончил телефонный разговор и уже обращался к нему.

– Рик, ты все еще тут? Или уже мысленно раздел нашу секретаршу?

– О, Мартин, давно ты закончил разговор?

– Не так уж и давно, но я уже пару минут за тобой наблюдаю. Понимаю, приятель, я бы и сам не прочь с ней того, ну, ты меня понял, жесткого животного секса, – громко рассмеялся Мартин.

– Ахах, ну ты, конечно, умеешь быть деликатным, дружище.

– Ладно, распишу тебе все в общих чертах: звонили из «чердака», и что ты думаешь, обещают нам очень даже нехилый бонус, нехилый в отличие от тебя, Рик. Вот, надеюсь, ты понимаешь, насколько мы не имеем права завтра облажаться?

– О чем речь, Мартин. Мы просто обязаны завтра сопутствовать их слиянию, и, если придется, я буду, мать его, купидоном, понимаешь, о чем я, да?!

– Да-да-да, мать твою! Вот это настоящий настрой! Теперь я понимаю, что переживать мне не стоит. Осталось до остальных довести, что их задницам предстоит тяжелая работа, если по их вине что-то пойдет не так. А пока давай мы с тобой пройдемся до соседней кофейни, и обсудим, насколько бурно будем праздновать наше повышение.

Рика вновь затянуло в водоворот не самых приятных мыслей, которые так тесно следовали за ним в последнее время. Некоторое беспокойство, страх потери. Но чего? Природу этих эмоций, что подталкивали его на размышления, он не мог понять. Рик спихивал все на усталость, перенапряжение от постоянной работы. Но в глубине души все это время чувствовал вину перед Мией, не понимая за что конкретно, и ничего не мог поделать с этим неприятным ощущением. Хоть он и возвращался всегда к ней, ложился спать в одной постели, ему казалось, что так далеко друг от друга, как сейчас, они не были никогда. Он полагал, что всем этим своим поведением предает ее, себя, свои ценности и принципы, однако назад дороги уже не было. Они были повязаны с Мартином, если уж не навсегда, то на ближайшее будущее точно. Он одновременно получал удовольствие и корил себя за все это. Хотел, но так же и не хотел идти на это запланированное празднование. Сомнения в успешности слияния у него не оставалось, может это внушил ему Мартин, но ему нравилось быть уверенным в себе. Пока Рик ушел целиком в свои мысли, они уже сидели за столиком в «Барни фуд», а Мартин напряженно изучал в меню, будто на выбор блюда ему было выдано ограниченное количество времени. Вспомнив, что утром не успел позавтракать, Рик последовал его примеру, и, выбрав примерно то же самое, что и его партнер, стал дожидаться официанта.

– Дружище, смотрел вчерашнюю игру «Манкейс»? Ох и напихали они этим свиньям! Ты б видел, что исполнил Макгинли. Охох, мне кажется, но даже судья с трудом сдерживал себя, чтобы не угарнуть. Кстати, чем ты занимаешься в свободное время, чел? Только не заливай мне опять свою ванильщину, про ой-ой, мы с Мией тратата, то-се, закутались в пледик и смотрели какую-то фигню для педиков.

Рика бесили подобные шутки со стороны Мартина, и будь на его месте кто угодно другой, тот бы уже валялся с разбитым лицом. Но Мартину он позволял многое, порой даже слишком. Да и сам Рик понимал, что ничего такого в том, что говорит Мартин, нет, и, если эти слова вызывают у него агрессию и гнев, то дело в нем самом. Не стоило винить Мартина за его индивидуальность. Не бывает идентичных людей. У каждого свое видение, мировоззрение, которое не обязано быть схожим с твоим. И Рик считал необходимым уважать то, что по праву должно уважаться. Немного помешкав, Рик все же засмеялся, и вызвал одобрительный смех и у Мартина.

– Чувак, а ведь я серьезно. Тебе надо чаще выбираться из вагины своей подружки. Семья – это конечно круто, но друзья не должны быть на втором месте, понимаешь, о чем я, чел? Посмотри вокруг! Да-да, видишь? Вон там дорога, на ней ездят машины. Как думаешь, куда они едут, Рик? Одна часть сами не понимают куда. А другая не понимают зачем. И есть третья часть, Рик, понимаешь? Третья часть, состоящая из таких, как я. Можешь называть нас как хочешь, но личное мое мнение, что мы избранные. У нас нет границ в сознании, Рик. Для нас не существует такого понятия, как нельзя, трудно. Нет таких оборотов, как «не знаю», «страшно», «вдруг не получится». Рик, ты ведь еще молод. Сорян чувак, что вынуждаю тебя слушать нравоучения и советы. Смотри мне в глаза, и скажи, а затем скажи правду. С тобой когда-либо о подобном говорили? Нет-нет, не так. Был ли ты кому-нибудь так нужен, не беря в счет твою подружку, что с тобой говорили об этом? Так что собери в кучу и навсегда сожги, в своей ограниченной башке, скептицизм в адрес моих слов. И, черт возьми, откройся новому. Ведь все, что я тебе говорю, является первооткрывательской речью. Подобные мысли не посещали твою голову, и не факт, что посетили бы. Целая планета, населенная миллиардами людей, у которых своя судьба. Но почему большинство живут по одним принципам? Кто из них решил, что он настолько важный, чтобы диктовать что хорошо, а что плохо? Что можно делать, а что нельзя? Да, Рик, ты прав, только ты можешь это решать для себя. Я не хочу тебе сказать, что ты должен соответствовать мне, перенять модель моего поведения. Но есть в этой жизни одна главная вещь, чувак: не зазорно скопировать те особенности людей, что пришлись тебе по вкусы. Следи всегда за тем, чтобы твое гребанное сознание не закостенело, ты меня понял, бро?! Никогда, слышишь, никогда не позволяй себе выпить яд, который замаскирован под фразой «я знаю лучше». Ни черта ты не знаешь, Рик. И будь я проклят, если после этой фразы ты не превратишься в кусок дерьма. Упрямство – прямой путь в яму, где валяются такие же никчемные куски говна, неспособные ни на что. Им никогда не познать вкус открытий, вкус побед. Ведь у них никогда не будет времени на нечто иное, как обсуждение чужих судеб. Ведь все остальное они же знают лучше, чем кто-либо. Я потому и приметил тебя, Рик. В тебе есть задатки чемпиона. Ты не упрямишься и всегда слушаешь меня. И в глазах твоих есть интерес. И как только придет мысль, что ты знаешь лучше, то сделай этому миру одолжение – убей себя.

Рик был просто ошеломлен после этой речи. Ведь действительно, ничего подобного он не слышал никогда. О таком не говорят на улицах, в телевизоре. Эта информация будто принадлежит лишь тем людям, о которых и говорит Мартин. Словно лишь им дана эта привилегия – постигать природу жизни. Все ее процессы. Но Рик понимал, что лучше сменить тему, ибо это обещает затянуть на слишком долгое время.

– Мартин, кажется, когда мы шли сюда, ты хотел поговорить еще о чем-то, кроме как моего уютного пребывания в гениталиях своей девушки.

– О да, ты прав, бро. Слушай, внимательно слушай, нет-нет, чел, внимательней, смотри в глаза, вот так, а теперь напряги по максимуму свой слух. МЫ! ЧЕРТ ВОЗЬМИ! УЛЕТИМ В КОСМОС! В ЭТУ НОЧЬ! Ты меня понимаешь, чел? В долбанный космос! И твой зад это сделает первым! Ты заметил, что я не спросил тебя, будешь ты с нами или нет? Ведь даже если ты в последний момент откажешься, мы найдем тебя, накачаем транквилизаторами, притараним сюда, откачаем и снова накачаем, но уже бухлом, наркотой и сексом, ну, первое и второе уже по желанию.

– Не знаю, Мартин. Я, конечно, приду, но не буду участвовать в ваших корпоративных оргиях.

– Мне одному кажется, что мы говорим на разных языках? Или как еще объяснить, что ты меня не понял. Нет, Рик, в этот раз, все будет иначе, пусть даже если это будет в первый и в последний раз в твоей нудной и унылой жизни. Это все твоя заслуга, чел, твоя гребанная победа! Твой, мать твою, праздник. Не было бы тебя с нами, это была бы самая обычная ночь, быть может, даже подобная одной из твоих. Так что смирись, осознай это Рик, один раз, ради меня. Ради нас, чел.