Читать книгу: «Александр Невский», страница 3

Боярин Сава ворвался в него, изрубленный и израненный, подсек мечом столб и обвалилась последняя надежда. Возликовали русские. Возопили шведы. Не за что было биться, не за что умирать. Корабли их один за другим занимались огнем. Один только новгородец по имени Меша, с верными своими слугами, сжег три корабля.

Были корабли, что объятые пламенем отходили от берега, но и на объятых пламенем судах посреди реки шла сеча. Шведы, одни, бросив оружие, хватались за весла, надеясь спастись, другие – прыгали в реку, и кто был в силе, плыл к другому берегу, многие же под тяжестью кольчуг тонули. Те же шведы, кто вплавь добрались до левого берега, побиты были ижорцами, что видели сражение и ждали своего часа.

И длилась эта бойня до темноты.

Яков полочанин, княжеский ловчий, верный своему слову, немало шведов «исповедал и причастил» своим мечем. После сечи, израненный, он сам не мог сесть на коня, и сам князь помог ему, и в этом все видели большую славу ловчего.

Ратмир же, слуга Александра, много ран получил и скончался, отдав за веру православную свою юную, не успевшую пожить на этом свете душу.

– Да, славная потеха, – без сил оперевшись на топор, произнес Сбыслав Якунович, много шведом положил он одним этим топором.

– Славная согласился и боярин Сава, – много крови потерял боярин, но молод был он, и не хотела его душа так легко оставить его здоровое сильное тело.

Двадцать бояр княжеских и новгородских нашли славную смерть в этом побоище. Сколько же погибло шведов и сумь – никто не считал, потому как и посчитать было невозможно. Могилой им стала река Нева и оба ее берега.

Лишь тринадцати кораблям удалось выйти в море.

***

Безмолвно сидел на корме Ульфа Фаси, не в силах смотреть на побоище, смотрел он в пол. Епископ же, так же спасенный, забыв молитвы, жалко всхлипывал, до боли обхватив ноги своего повелителя, как малое дитя в страхе обхватывает ноги родителя, ища в этом спасения. Но не замечал его ярл; лучших рыцарей потерял он; но даже не это терзало душу его. Папскую буллу с золотой печатью, сжимала ладонь ярла. Буллу, дававшую ему власть над Русью.

В ненависти вскинул он к небу сжимавшую буллу руку и возопил проклятия.

Но не бросил буллу. А лишь еще большей ненавистью воспылал к земле Русской. И сколько бы потом шведы не пытались покорить Русь, не попускал Господь такого беззакония.

Пятисот лет не прошло, как первый Российский Император поставил на месте Невской битвы город и стал этот город столицей России, а мощи Святого князя Александра Невского, Петр Великий повелел перенести в свою столицу и похоронить с почестями в главном соборе. Потому как благодарен был император своему предку, защитившему землю Русскую от погибели.

С великою славою вошла дружина князя Александра Ярославича в Новгород.

Но не последней стала Невская битва для молодого князя.

Ливонские рыцари, так и не дошедшие, по промыслу Божиему, до своего шведского союзника, услышав о разбитие шведов, остановились.

Но видимо нужно было Господу еще раз показать католикам силу Русской веры, и славу Святого благоверного князя Александра Невского.

Часть вторая

Ледовое побоище

В год 6750 (1242) великий князь Ярослав послал сына своего Андрея в Новгород Великий на помощь Александру против немцев, и победили их за Псковом на озере, и пленников много пленили. И возвратился Андрей к отцу своему с честью.

Лаврентьевская летопись

Вступление

15 июля 1240 года в устье реки Ижоры, где она впадает в Неву, дружины новгородцев во главе с князем Александром Ярославичем, разбили шведское войско, возглавляемое Верховным ярлом Швеции Ульфа Фаси. В этой битве (или, как написано в летописях побоище) Швеция потеряла лучших своих рыцарей. 16 лет понадобилось Швеции, чтобы оправиться от такого жестокого поражения, 16 лет шведская нога не ступала на русскую землю. Окончательную же точку в шведско-русском многовековом противостоянии поставил российский Император Петр Великий, разбив шведского короля Карла Великого под Полтавой. На месте Невского побоища поставил российский император город – северную столицу России Санкт-Петербург. И повелел перевести в столицу мощи Святого Благоверного князя Александра Ярославича, прозванного Невский.

Казалось бы, незначительная по своим масштабам Невская битва, по сути своей стала ключевой в многовековой истории России. Еще в XIX веке российские историки, пока бездоказательно, предположили, что битва эта – лишь часть одного большого Крестового похода объявленного Католическим Римом против Православной Руси. В XXI веке этому предположению нашли уже документальные подтверждения. 9 декабря 1237 года папа Римский Григорий IX направил в Швецию свою буллу¹⁸ с призывом ко всем благочестивым шведам подняться на Крестовый поход для покорения племени емь¹⁹. Но, как и бывает, этот поход был лишь частью другого более масштабного похода – похода на Русь. Сегодня уже определены временные рамки этого похода: 1240-1242 год. Одновременно со Швецией, в русскую землю должны были вступить датские и немецкие войска. Поражение шведов помешала этому выступлению; но не остановило. Годом позже в 1241 году, немцы вошли в русские земли; была взяты крепости Изборск, Капорье и захвачен Псков. Пришло время второго крестоносного наступления на Новгород.

И случилось оно весной 1242 года.

Глава первая

Немцы берут Псков

Епископ Герман Дерптский не бросил шведов, не устрашился, в чем были уверены обрадованные победой на Неве новгородцы; его опоздание имело одну, но важную причину – он договорился с датчанами и ждал датских рыцарей, чтобы единым ударом раз и навсегда покончить и с Новгородом и с Русью. Известие о разбитие шведов на Неве достигло ливонских рыцарей в походе, когда встретившись с датчанами, объединенный отряд подходил к псковской крепости Изборск. В войске тогда находился изгнанный из Пскова князь Ярослав Владимирович, из смоленских Ростиславичей. Сей род издавна противостоял роду Владимиро-Суздальских Рюриковичей, из которых был отец Александра Ярослав Всеволодович, который сам имел виды на Псков. И лукавый очаровал князя псковского Ярослава, и заручился он поддержкой папы Римского Григорий IX, через его легата Вильгельма Моденского²⁰, что примет он Римскою веру, станет католиком, за что Ливонский орден поможет ему полновластно княжить во Пскове²¹.

– Ну что ж князь, – говорил епископ, когда Ярослав псковский поровнял своего коня с лошадью епископа Дерптского, – шведов разбил некий Александр. Что вы о нем скажете?

– Щенок, мальчишка, – резко и с ненавистью отвечал псковский князь.

– Говорят, он не по годам силен и мудр, – возразил епископ, – так разбить шведов… бедный ярл до сих пор не может оправиться, а несчастный Биргер… говорят, получив удар от Александра, Биргер не выходит из своего замка.

– Я опечален судьбой шведского ярла, – лицемерно отвечал князь, – но судьба Псков печалит меня еще сильнее.

– Псков… – задумчиво произнес епископ. – На все воля Господа и папы – он рука и глас Господа на земле. Молитесь князь, и папа дарует вам Псков.

– Изборск, святой отец! – с почтением произнес подъехавший к епископу рыцарь.

– Изборск, – все в той же задумчивости повторил епископ, – на все воля Господа. Помолимся братья, и пусть Господь дарует нам победу.

***

Победу даровало римлянам предательство. Ярослав убедил защитников открыть ворота и договориться с немцами миром. Как только ворота открылись, немцы ворвались в крепость. Изборск пал. Узнав об этом псковичи отправили под Изборск свою дружину. И 16 сентября 1240 года 600 (по немецким источникам 800) псковичей нашли свою славную смерть у стен крепости. Псков остался без войск и без защиты.

Двух месяцев не прошло после победы Александра на Неве, а рыцари, взяв Изборск, подошли к Пскову.

– Ну что князь, – епископ указал Ярославу на высокие стены города, где собралось множество горожан, – Псков ваш, берите.

– Псков так просто не возьмешь, – отвечал князь, – там есть наши люди, но их мало. А такие стены могут и будут защищать и женщины и дети. Поверьте, я достаточно знаю этот народ. Здесь нужно по-другому.

– На все воля Господа, – привычно отвечал епископ. – Ну что ж, поступим по-другому.

Немцы не стали штурмовать город. Был разбит лагерь, и рыцари занялись грабежом. За неделю немцы пожгли и разорили все посады, разрушили церкви, но главное – в плен были взяты дети уважаемых псковичей, кто не успел спрятаться за стенами города, а искал спасение в лесах. Это и стало ключом к Пскову. Псковский боярин Твердило Иванкович, первый изменник и тайный католик, вызвался вести с римлянами переговоры.

Было договорено, что детей возвратят, город грабить не будут, во главе города станет Твердило (Ярослав решил не испытывать судьбу и остаться с ливонцами, слишком откровенна была ненависть к нему псковичей); от немцев же останутся два рыцаря – как представители ордена. И город будет жить прежней жизнью, единственно, жители должны платить налог. Вера же православная насильно меняться не будет, но все, кто желает принять истинную католическую веру, могут добровольно перекреститься. Для того в городе и останутся братья-рыцари, которые имеют монашеский сан, и могут исполнить роль священников. На том и порешили.