Цитаты из книги «Я выбираю свободу!», страница 2

— Мы что, правда… — медленно проговорила я, с трудом фокусируя взгляд на светлом. — И вчерашний стол был…

Фель выглядел ошарашенным и даже почти напуганным, я сама — подозреваю, и того хуже.

Мы сейчас находились в том самом храме Всех богов, перед которым вчера совершался ритуал. Хуже того, в этом храме мы провели всю весьма насыщенную ночь. И ладно бы просто в храме! Мы не нашли ничего умнее, как провести горячую ночь пред ликом хаоса. И ладно бы просто перед ликом…

Я вчера кончала, выдыхая имя этого почти чужого мне светлого, на алтаре фатума: хаос отвечает за судьбу.

От этой мысли стало жутко, засосало под ложечкой и отчаянно захотелось стереть из памяти ближайшие сутки. С другими богами еще можно договориться и надеяться, что пронесет, а судьба всеведуща, и такого осквернения своей святыни не простит. Звезданет ответным ударом так, что мало не покажется…

— Может, они вчера смотрели в другую сторону? — жалобно пробормотала я. Фель криво усмехнулся и бросил взгляд на пару эбонитовых статуй с глазами из серого дымчатого кварца.

– Ладно, звать-то тебя как, убогий?

— Фель, — вскользь бросив на нее взгляд, коротко ответил я.

— Что, и все? — Нищенка удивленно вскинула брови. — А как же всякие «несравненный», «древний» и «первородный»?

— Если ты называешь Валлендора «Вальком», меня непременно постигнет та же участь. Так пусть хотя бы кличка будет благозвучной, — отозвался я.

Тогда все виделось логичным, правильным, справедливым. Когда я слушала Ира, разговаривала с Валлендором, их слова представлялись ясными и казались единственно верными. Даже еще вчера все было ясно, а сейчас меня терзало чувство, что война — бессмыслица, что кроме выброшенных на ветер лет жизни и отправленных за Грань душ она не принесла ничего.

Впрочем, существуют ли осмысленные войны?

абсолютной истины нет, и правда у каждого своя

Любое единоборство – это противостояние в первую очередь с разумом противника, а не с его силой. С привычками, со сложившимися стереотипами, с личными качествами и опытом, поэтому половина успеха даже не в силовом превосходстве и умении, а в понимании тактики и способности предсказать действия врага.

Самое отвратительное ощущение, когда ты все видишь, все чувствуешь - а изменить ничего не можешь.

Как гласит одна древняя мудрость, мы видим в окружающем мире лишь отражение того, что есть внутри нас. И если этот город кажется мне мертвым, совсем не значит, что так и есть на самом деле.

Настоящая война и настоящие смерти оказались совсем не такими, какими я их представляла. В них не было ничего торжественно-возвышенного и красивого. Страшно, больно и очень грязно - вот из чего война складывалась на самом деле. Настоящий героизм чаще всего заканчивался смертью, а за настоящие подвиги часто некого было награждать.

От капризов и претензий на пустом месте не станет лучше никому, не говоря уже о том, что подобное поведение сложно назвать достойным.

- Во имя всеобщего блага часто творятся удивительные зверства, а в конечном итоге оно всегда прикрывает чей-то умелый хитрый эгоизм и чью-то маленькую, но очень сильную жажду власти.