Читать книгу: «Связь, запретная прошлым», страница 2

– Ты тоже был озабоченным мальчишкой.

Ой нет. Только не сейчас.

– Мам, пап, мне нужно немного ещё привести себя в порядок.

– Конечно, милая. Ещё раз хорошо вам повеселиться. Будь аккуратна, – оставила мама поцелуй на моей щеке, стараясь не смазать макияж.

– Да, отлично повеселиться. И я там на выходе поставил электрошокер. Положи себе в сумочку, – прошептал папа мне на ухо.

– Пап, – закатила я глаза.

– Для моего спокойствия, – поднял он руки вверх.

– Хорошо. А ещё дай мне лопату, чтобы сразу закопать труп.

– Об этом я сам с Феликсом позабочусь. Не буду заставлять мою малышку делать грязную работу.

– Ты предлагаешь мне ударить электрошокером человека! – скрестила я руки на груди.

– Что? – воскликнула мама. – Дарен! – пригрозила она ему пальцем. – Что ты удумал?

– Ничего серьёзного. Просто обычная безопасность. Перцовый баллончик. Электрошокер. Веревка.

– Папа!

– Ладно, ладно. Не хочешь – не надо. Я просто предложил.

Мама сощурила глаза, смотря на него.

– Всё будет отлично. Ещё раз говорю вам.

– Всё. Мы пойдём, – стала мама уводить папу за дверь.

С моими родителями нужно больше терпения, чем обычно. Они оба бывают неугомонные. Но всё равно мои любимые.

Мне пришло смс, и я наклонилась за телефоном.

Алиса: Птенчик, мы уже подъезжаем к твоему дому. Вылетай.

Оливия: Уже.

Я быстрее поспешила надеть босоножки и накинуть куртку. Пшикнула на себя ароматными вишнёвыми духами, мамиными любимыми, ещё раз посмотрела в зеркало и отправила себе воздушный поцелуй.

Надеюсь, я смогу обратить на себя внимание одного парня.

3 глава

Судьба не спрашивает, готов ли ты. Она просто сталкивает тебя с тем, кто навсегда изменит твою жизнь.

Итан. 21 год.

Я снова проверил телефон – вдруг пришло новое сообщение. Ничего.

Ну и плевать.

Пусть катится к чертям.

Я швырнул мобильник на кровать позади себя и провёл руками по волосам, надеясь выжать из себя хоть каплю хорошего настроения.

Сегодня тот самый день.

День, который я ненавижу больше всего на свете.

Мой день рождения.

Он уже почти закончился, что, по сути, к лучшему. Я бы вообще хотел, чтобы его не существовало. Знаю, это звучит эгоистично – ведь есть другие люди, у которых этот день может быть особенным. Но для меня он пуст. Обычные дни приносят мне больше радости, чем этот.

Я не нуждаюсь ни в подарках, ни в поздравлениях – и уж точно не нуждался в том, чтобы мой так называемый отец арендовал особняк и устроил мне роскошную вечеринку.

Но после утренней ссоры с ним… просьба матери заставила меня смириться.

В конце концов, каждый, кто здесь, пришёл ко мне, а не к нему. Кто-то даже вложил душу в подарок.

Я усмехнулся, глядя на свои кроссовки.

Как же это жалко и двусмысленно звучит.

– Чувак, ты в порядке? – тяжёлая рука легла мне на плечо и вырвала из раздумий.

Я поднял взгляд на своего лучшего друга. Он стал мне как брат.

– Да, – хмыкнул я, задрав голову к потолку, пытаясь сделать глубокий вдох.

Здесь, в комнате, музыка была не такой громкой, как за дверью, так что голоса ребят различались чётче.

– Он так и не поздравил тебя? – спросил Ной.

– Нет, – отрезал я.

– Да и к чёрту его. Пошёл этот мужик, – Ной хлопнул меня по плечу.

– Удивительно, что он вообще одобрил эту вечеринку, – Гаррет, наливая себе джина, сделал маленький глоток.

Гаррет – один из моих хороших друзей и наш капитан. Мы с ним и Ноем играем в регбийной команде Колумбийского университета. Познакомились на первом курсе, когда вступили в команду.

– В этом нет ничего удивительного, – фыркнул я и потянулся за бутылкой рядом с Гарретом.

Сделал глоток прямо из горла.

– Этот тип обожает показать себя. Всё, что он делает – ради публики.

Жжение от алкоголя пошло по горлу и разлилось по телу.

Ной, Гаррет и несколько девчонок из группы поддержки знают, какие у меня с отцом отношения. Особенно Ной.

– Знай: мой отец всегда рад видеть тебя у нас, – тихо сказал он.

Я слабо кивнул и снова отпил.

Отец Ноя всегда был добр ко мне. Иногда это вызывало особенно мерзкое чувство: когда чужой готов ради тебя отдать последнее, а родному на тебя плевать. Это чувство всегда сопровождалось злостью, горечью и какой-то тупой болью в сердце.

Но на что я вообще надеюсь? За двадцать один год он не потеплел ко мне ни на грамм.

Сегодня утром он даже не сказал «с днём рождения». Просто сообщил, что снял особняк.

– Позови кого хочешь, не ограничивай себя. Территория огромная. Джонсоны – не мыши, которые сидят тихо в углу. Эта вечеринка должна запомниться. Про еду и выпивку не переживай – всего будет предостаточно.

Я воспринял это как издёвку – и, конечно, мы снова сцепились. Всё ради его долбаной репутации.

Джонсоны. Джонсоны. Джонсоны.

Пора уже смириться, что я для него – обуза. Ответственность, от которой он не может избавиться. Иногда я ночую у Эвансов, чтобы дать ему передышку. От его денег я давно отказался. Единственное, что у меня осталось – чёрный «Ягуар», припаркованный у этого особняка и оплаченная учёба в Колумбии. Всё остальное я зарабатываю сам.

Чаще всего – у отца Ноя в магазине. Да-да, обычным грузчиком. Мне хватает на месяц, даже немного остаётся. С учёбой, тренировками и матчами – я стараюсь отрабатывать хотя бы пятнадцать дней. Гилберт Эванс пошёл мне навстречу и согласился на такие условия. Так что, в общем, у меня всё неплохо.

– Шарлотта приехала. Я вниз. И давай уже, Ит, не кисни. Забей на него и получай удовольствие. Он сам всё это замутил, – сказал Гаррет, направляясь к выходу.

– Гаррет прав, – кивнул Ной. – Ты ведь не выпрашивал всё это. Так что считай это компенсацией. Или подарком от матери. Она ведь тоже когда-то имела долю в бизнесе.

Я пожал плечами.

Мать давно потеряла всё, что имела. Он присвоил себе даже то, что она принесла в его дом.

Отец владеет несколькими мебельными компаниями в Нью-Йорке, которые унаследовал от деда. Дед жив, но уже не управляет бизнесом – передал всё в руки отца. Они с дедом как две капли воды. Неудивительно, что оба до сих пор задаются вопросом: в кого я пошёл?

Мамин отец владел сетью кафе и ресторанов. По завещанию после его смерти всё досталось бы ей… и её мужу. Как только дед умер – отец прибрал всё к рукам. Теперь он сидит на троне, раздаёт приказы. Хорошо хоть не казнит за ослушание. Хотя парочка ударов всё же приходится.

Снова: ничего нового.

– Всё, я пошёл. Подтягивайтесь, – бросил Гаррет и исчез за дверью.

– Может, запрёшься с какой-нибудь чикой и выпустишь пар? – усмехнулся Ной. – Говорят, сегодня будут первокурсницы с разных факультетов.

Тут действительно почти вся Колумбия. Если бы я не распустил слух, (спасибо одной девушке-новость), как просил отец, он бы устроил скандал – и, как всегда, половину вины повесил бы на мать.

– Нет желания, – фыркнул я.

– А если подыскать одну такую? Представь, как ей повезёт, когда узнает, кто её выбрал. Сам именинник.

У меня не было девушки, но и не сказать, чтобы я страдал от недостатка внимания. Просто не было той, кто смог бы зацепить. И желания на серьёзные отношения – тоже не было.

– Пошли. Тут всё равно скучно вдвоём.

Ной криво улыбнулся, и мы вышли из комнаты.

Как только я распахнул дверь, нас накрыла волна громкой музыки. Свет мигал и слепил глаза. Я моргнул несколько раз и подошёл к перилам встроенного балкона.

Здесь, на втором этаже, музыка не бьет по перепонкам, как на первом. Те, кто хотел поговорить, поднимались сюда. Внизу – полный хаос: танцы, алкоголь, крики.

Я провёл взглядом по гостям, отпивая джин из бутылки.

В центре, развалившись на диване, сидел Гаррет, а на нём – его девушка, капитан группы поддержки Шарлотта. Рядом – Калеб и Хантер со своими. В углу – Тиана и Ханна, заместители Шарлотты. Остальные члены команды были раскиданы по дому со своими компаниями, моими сокурсниками и другими приглашенными.

Я снова оглядел особняк и вдруг зацепился взглядом за Мэйсона – наш третий номер – и девушку, с которой он разговаривал. Они будто не замечали музыку, общались непринуждённо, даже смеялись.

Рядом с ней стояла другая – светловолосая и кудрявая, словно на голове миллион пружинок. Она болтала с Бриттани, нашей девушкой-новостью.

Но я снова перевёл взгляд на ту, с кем общался Мэйсон.

Прямые густые каштановые волосы с завитками на концах. Маленький вздёрнутый нос. Большие глаза, густые ресницы. Красная помада – в тон её облегающему платью. Платье – не откровенное, но и не скромное. Что-то между: широкие бретели, короткие рукава.

Мой взгляд скользнул по её бёдрам, где собиралась ткань. Кадык дёрнулся.

Я сделал ещё глоток – на этот раз глубокий.

Жжение стекло по горлу, по животу – и ударило вниз.

Чёрт.

Я что, рехнулся?

Сегодня у меня не было никаких намерений развращать какую-либо девушку – ни в мыслях, ни наедине.

Но почему не могу отвести от неё взгляд? Это из-за цвета ее платья? Или этой чертовой помады?

Я медленно просканировал её фигуру.

Стройная, подтянутая, с чёткими изгибами. Я могу предположить, что она занималась спортом. Или занимается.

Уж я-то легко могу об этом догадаться..

Я ухмыльнулся и перевёл взгляд на танцующих. Но её образ не уходил из головы.

Что со мной? Неужели уже так опьянел?

Я снова посмотрел на неё. Кто она Мэйсону? Они явно знакомы.

– Кто она? – ткнул я Ноя локтем.

Он оторвался от телефона, взглянул сначала на меня, потом на девушку. Прошелся по ней взглядом и ответил:

– Не знаю. Спроси у Бриттани – она приехала с ней.

Я кивнул, отошёл от перил и допил бутылку до конца.

Я хочу узнать о ней всё.

Абсолютно всё.

***

Оливия.

– Ну а вообще, как тебе наш университет? Нравится внутри?

Я уже час разговаривала с Мэйсоном, стоя у стены. Алиса в это время о чём-то болтала с Бриттани.

– Ну, вообще, я ещё не успела всё рассмотреть. Это настоящий лабиринт. В первый же день мы опоздали на лекцию, и я всерьёз думала, что мы вообще не найдём нужную аудиторию. Кампус просто огромный. Не знаю, как будет в следующие дни и как быстро я смогу там ориентироваться.

У меня вспотели ладони – я незаметно вытирала их о платье. Уже раз семь. Сердце бешено колотилось в груди, и я считала про себя, пока Мэйсон говорил. Я чувствовала себя так, будто стою на иголках.

Прошло приличное время с тех пор, как мы вот так болтали рядом друг с другом.

– Не переживай. Это обычное дело. Я сам пропускал пару лекций, потому что понятия не имел, где находится нужная аудитория. А ты умничка, что не сдалась и всё-таки нашла её.

От его комплимента внутри защипало – так тепло стало. И, кажется, я начала потеть ещё сильнее.

Несмотря на громкую музыку, я слышала Мэйсона.

– Получается, сегодня у тебя был первый учебный день, и ты отмечаешь его… на другой вечеринке? – Мэйсон пригубил стакан с газировкой, не отрывая взгляда от моих глаз.

Я заметила, как его кадык вздрагивает при каждом маленьком глотке, и уставилась на него. Потом перевела взгляд на губы, касающиеся края стакана. Потом – снова на кадык.

Чёрт, почему это так… сексуально?

Без понятия, как должно ощущаться это чувство – у меня ведь даже не было секса. Да что уж там – я ни с кем даже не целовалась. И вот… сейчас, глядя на Мэйсона, мне до дрожи захотелось его поцеловать. Я хотела этого ещё с детства. Даже пару раз пыталась сделать первый шаг, но он всегда отворачивался, делая вид, что ничего не замечает. А я чувствовала себя полной дурочкой.

– Я делаю два вывода: либо ты хочешь газировки, либо собираешься сделать комплимент моим губам?

Его слова выдернули меня из фантазий. Я резко посмотрела ему в глаза, полностью выданная с головой.

– А… эм… извини. Я просто… да… Я просто хочу… ну, ты понял… Газировку, да. Хочу газировку. Во рту пересохло. Ага.

Боже, что ты несёшь? Мне стыдно за тебя.

Я опустила голову, пытаясь спрятать смущение. Ладони снова вспотели – я поспешила их вытереть. Не зная, куда девать руки, начала убирать выбившиеся пряди за ухо.

– Ладно. Без проблем. Держи.

Я уставилась на его протянутую руку со стаканом.

Он отдаёт мне свой стакан? Это так мило… и… романтично… А может, даже…

Стоп.

Мне хочется дать себе пощёчину.

Две.

Двадцать.

Матерь Божья, я выгляжу как полная дурочка.

Что с тобой, Оливия? Харрисы никогда не падают лицом в грязь. А ты – уже по самую макушку в ней.

– Эй, Кнопка?! Всё в порядке?

“Кнопка”…

Так он звал меня с младших классов, когда я поступила в его школу.

Моё сердце, кажется, вот-вот выпрыгнет прямо в этот стакан, который он…

Боже, он до сих пор его держит!

Оливия, соберись. Ты позор семьи Харрисов и Гарсия.

Алиса бы каталась по полу, увидев меня сейчас.

Я поспешно взяла стакан.

– Да, да. Всё отлично. Спасибо.

Я сделала глоток. Мэйсон разразился хохотом.

Ну вот. Выставила себя клоунихой.

Личный дневник, приготовься – я приду ныть глубокой ночью.

Я пила газировку и смотрела на смеющегося Мэйсона.

И тут меня осенило: я пью из стакана, к которому он прикасался губами. А может, прямо к тому самому месту…

Ты идиотка, Ливи.

– Ты вообще не изменилась. Мне это нравится. Будто снова в школьные годы окунаюсь.

Я слабо улыбнулась и продолжила пить – крошечными глотками, чтобы хоть как-то растянуть этот момент после своего позора.

Музыка резко оборвалась, и вместо неё на огромный кухонный стол забрался высокий мускулистый парень в белой обтягивающей футболке с каштановыми короткими волнистыми волосами. Он явно хорошо выпил – его покачивало из стороны в сторону. В руке у него был микрофон, и, прокашлявшись, он начал говорить:

– Итак, попрошу внимания всех собравшихся!

Я опустила стакан.

Толпа начала отвлекаться от своих компаний, переводя взгляды на парня на столе.

Получив нужное внимание, он продолжил:

– Благодарю.

Голос у него был мягкий, в нём чувствовалась лёгкость и веселье.

– Сегодня мой самый лучший друг, я бы даже сказал – брат, празднует свой день рождения. Ну, впрочем, вы и так все это знаете, – он усмехнулся, и некоторые в толпе поддержали его смехом.

Алиса подошла ко мне.

– Что я хочу сказать… Я знаком с ним не так уж и давно, но за это короткое время я видел его в самых разных состояниях. Итан Джонсон стал частью моей семьи. Другом, на которого можно положиться. Братом, который будет горой за меня и моих близких. Я рад, что ты рядом, бро. Спасибо, что остаёшься моим близким человеком, несмотря на наши ссоры и разногласия. Ты не меняешь мнение обо мне – и это многое значит. Знай: ты охрененный парень. И плевать, что думают другие. Я знаю, какой ты. С днём рождения, брат. Спасибо за этот вечер.

Он вытер глаза.

… плачет?

Парень слез со стола и растворился в толпе.

Мы с Алисой переглянулись.

– Бриттани говорила, что будет торт, – прошептала она мне на ухо.

– Ной в своём репертуаре. Ему вообще нельзя пить, – усмехнулся Мэйсон.

Ной… понятно.

Вдруг свет погас. Я вздрогнула и уставилась на источник шума. Что-то зашипело. За этим последовало яркое освещение, и в центр комнаты выкатили трёхэтажный торт на тележке. Свечи на нём искрили, как фейерверки, но не взрывались.

Тележка остановилась, и Ной снова заговорил в микрофон:

– Бро, ты меня игнорируешь? Вылазь уже! Я поднял на уши все пекарни на Бродвее, чтобы тебе приготовили идеальный торт!

Толпа снова захихикала, а я слабо улыбнулась.

Алиса потянула меня за руку. В этот момент я услышала, как кто-то спускается по лестнице. Мы стояли совсем рядом, и звук шагов был отчётливо слышен.

Я перевела взгляд на фигуру, быстро спускающуюся вниз. Лица видно не было – свет исходил только от центра зала, от торта.

Парень прошёл мимо нас, и теперь я могла его рассмотреть. Высокий, мускулистый, широкоплечий. Лёгкая кофта, джинсы и белые кроссовки. Блондин, но волосы прямые – не как у Ноя. И, кажется, в одном ухе была не большая серебряная серьга.

Вот он – именинник. Где он всё это время прятался?

Он подошёл к Ною и обнял его, забирая микрофон.

– Спасибо, бро, – коротко сказал он.

Голос был мягкий и… какой-то успокаивающий. Совсем не такой, как у Мэйсона, у которого в интонациях всегда проскальзывала лёгкая хрипотца. А здесь – ровность, плавность.

– Спасибо, что пришли. Но давайте уже накинемся на торт, пока Ной не начал меня расцеловывать, – он хихикнул, поддерживая Ноя, который, казалось, вот-вот упадёт.

К торту тут же подбежали девушки, затушили свечи. Свет включился и все зажмурились.. Когда глаза привыкли, я повернулась к Алисе:

– Ты поболтала с Бриттани?

– Ага, – кивнула она.

– Тогда что нам тут делать? Домой?

– Да брось, мы даже не всё узнали. И потом… Я думала, ты поцелуешься с Мэйсоном, – прошептала она с лукавством.

Я резко перевела взгляд туда, где стоял Мэйсон.

Его там не было. Исчез. Куда так быстро?

– Ну давай досмотрим разрез торта, вдруг что-то еще будет? И вдруг Мэйсон сейчас объявится, – заморгала Алиса, словно пытаясь убедить меня.

Я закатила глаза и сдалась.

Мы стали наблюдать, как девушка с тёмно-русыми волосами разрезала торт и положила кусочек на тарелку. Повернувшись к Итану, она улыбнулась:

– Прими ещё раз мои поздравления. Ты этого заслуживаешь.

Говорила она тихо, мы едва слышали.

Она поднесла торт к его губам, и он сделал маленький укус.

– Спасибо, – так же тихо проговорил он.

Она улыбнулась и оставила тарелку.

Кто она ему? Девушка?

Да и какая мне, впрочем, разница?

– Это Шарлотта. Капитан группы поддержки регбийной команды, – прошептала Алиса.

Она читает мысли? Я кивнула.

Все-то Аля уже узнала.

Из-за торта снова появился Ной, положив руку на плечо Итана:

– Ну как тебе? Я лично следил, чтобы всё было идеально.

– Он идеален, – улыбнулся Итан.

Ной хотел что-то сказать, но не удержался и грохнулся на пол.

Ммм. Прекрасное завершение вечера.

Итан и – откуда ни возьмись – Мэйсон подхватили его. Я уставилась на него.

– Шарлотта, разрежьте торт. Мы отнесём его, – сказал он.

Девушка кивнула и зашептала что-то двум другим рядом с ней.

Итан и Мэйсон стали поднимать Ноя.

– Ну ты и надрался, идиот. Даже я трезвее, – усмехнулся Итан, поддерживая его.

– Его надо было сразу запереть в клетку. Тренер его убьёт завтра, – добавил Мэйсон.

Итан улыбался. Ной поднял палец, хотел что-то сказать, но только покачал головой.

– Фу. Ненавижу пьяных парней. Он выглядит отвратительно, – фыркнула Алиса. – Его девушке это нравится?

– Без понятия, – пожала я плечами.

Я тоже не переносила пьяных. Именно поэтому мне нравится Мэйсон. Никогда не видела его с чем-то крепче газировки. Воспитание в семье шерифа. Его отец, Оливер Уилсон, тоже никогда не пил.

Парни поднялись по лестнице, и к нам подошла девушка с длинными бордовыми волосами и подносом с тортом.

– Будете торт? – вежливо спросила она.

– Спасибо, но мы…

– Да, мы будем! – перебила меня Алиса и взяла две тарелки.

Девушка отошла от нас к другим гостям.

– Мы же уходим, нет? – повернулась я к ней, хмурясь.

– Нет. Ещё нет. Вот тебе – две тарелки, найди Мэйсона и отдай ему. А может, получишь за это кое-что приятное, – подмигнула она.

– Они только что потащили того парня наверх. Я должна ввалиться к ним в комнату?

– Тогда подожди пару минут. Мэйсон точно вернётся. Отдашь ему торт – и снова заговорите. Ну а дальше…

– Не думаю, что что-то выйдет. Пойдём домой, отдохнём. Завтра лекции.

Алиса цокнула:

– Не будь занудой. Когда ты в последний раз отдыхала?

Она надула губки. Я снова сдалась.

– Хорошо. Один час. Не больше.

Алиса хлопнула в ладоши:

– Вот и отлично! Мне нужно перезвонить папе, он завалил меня звонками. Подожди меня пару минут тут.

– Хорошо.

Алиса вышла, а я осталась одна. С двумя тарелками.

Снова выгляжу как идиотка. Матерь Божья, куда меня втянули?

Я подошла к окну и поставила тарелки на подоконник. Вгляделась в сад, освещённый фонарями, – машины на любой вкус: от самых дешёвых до люксовых.

Я тоже хотела научиться водить… Но у нас с этим как-то не складывалось.

Зато я могла хорошо скакать на лошади – я в этом мастер. Я могу легко обогнать собственного отца, у которого стаж верховой езды больше, чем мне лет.

Жаль только, что по Нью-Йорку особо не поскачешь.

Я вздохнула от неожиданности, когда чья-то рука коснулась моего плеча.

– Прости, что напугала.

Ко мне подошла та самая девушка, что раздавала торт.

– Ничего страшного, – я одарила её улыбкой, чтобы она расслабилась.

– Не могла бы ты мне помочь? Извини, просто я не хотела никого отвлекать от общения, а ты стоишь одна… Ой, не подумай, я…

– Всё хорошо, – кивнула я. – Какая помощь тебе нужна?

– Ты же уже видела Ноя? – хихикнула она. – Ему стало плохо наверху. Мне нужно, чтобы ты отнесла таз с водой и тряпкой. Я с другой девочкой занята мойкой посуды, которая копится с какой-то безумной скоростью. Я была бы тебе очень благодарна, если бы ты помогла.

– Конечно, помогу, – снова улыбнулась я.

Отнести таз с водой не так уж сложно, несмотря на то, что ты пришла на чью-то вечеринку.

– Ой, спасибо тебе большое. Пойдём за мной.

Я кивнула и последовала за ней, оставив тарелки на подоконнике.

Пока шла за девушкой, отправила Алисе смс:

Оливия: Отошла помочь. Если вернёшься и меня не будет, я оставила тарелки на подоконнике. Подожди меня там.

Все танцуют, кто-то угощает друг друга тортом, кто-то болтает. Я вздохнула, когда вошла на кухню, и мои глаза чуть не выпали. Девушка нисколько не преувеличивала – тут правда гора посуды. И их всего двое…

– Вот.

Она поставила таз с водой передо мной. Внутри плавала тряпка.

Очень интересно, конечно. Я, в вечернем платье и на каблуках, несу тазик с водой через весь особняк под взглядами кучи людей.

Алиса, спасибо за прекрасный вечер с Мэйсоном.

Надеюсь, моя помощь ограничится только этим.

– А куда это нести? – я выгнула бровь и взяла тазик.

– Смотри. Поднимаешься на второй этаж, идёшь прямо до поворота налево, и первая комната слева от поворота. Я видела, как ты болтала с Мэйсоном, поэтому думаю ты знакома с ним – он будет там. Просто оставь тазик и всё.

Я снова кивнула и вышла из кухни.

Прямо, налево, ещё раз налево.

Как только я вышла в зал, многие студенты уставились на меня.

Да плевать вообще.

Я направилась к лестнице, не обращая внимания на взгляды. У окна Алисы ещё не было.

Когда поднималась по лестнице, телефон начал вибрировать без остановки. На втором этаже я разблокировала экран.

Мама: Как проходит вечер? Вас не нужно забирать?

Папа: Я могу тебя забрать, если что.

Я закатила глаза. Ну какие же они…

Следом – три смс от Алисы:

Алиса: Чёрт, я встала в лужу, и теперь у меня два разных ботинка. Один чёрный, другой белый. Я как далматинец.

Папа всё ещё болтает. Он действует мне на нервы.

Мне ждать историю о твоём поцелуе, пока я мёрзну и слушаю лекции о правильном времяпрепровождении вдали от мальчиков?

Я шла по коридору и пыталась набрать ответ Алисе, как вдруг в меня кто-то врезался, когда я огибала угол.

Вода плеснула мне на платье, на руки, а по ногам потекли холодные капли.

Вот же чёрт.

– Чёрт, крошка, прости, – парень замахал руками, и мои глаза опустились вниз.

Штаны были спущены, а то, что пыталось спрятаться в боксерах…

Какой ужас.

Подтягивая штаны, он быстро скрылся за углом.

Это было отвратительно. И ужасно. Отвратительно – что я это увидела. Ужасно – что теперь вся мокрая.

Я осмотрела платье. Ну… вроде не слишком намочилось. Нужно скорее избавиться от тазика, найти Алису и сматываться.

Не думаю, что у меня ещё что-то выйдет с Мэйсоном.

Может, к лучшему…

Это я себя так утешаю.

Я дёрнула ручку и ввалилась в комнату, стараясь не расплескать остатки воды.

Комната оказалась двойной – сначала коридор, потом спальня, из которой сочился желтоватый свет. Силуэт человека стал приближаться.

Точно Мэйсон.

Я узнаю его походку даже по тени.

Он вышел в коридор и уставился на меня.

– О, кнопка. Отлично. Ты вовремя.

Мэйсон подошёл ко мне, а я сжала губы, стараясь не сгореть от стыда. По ногам всё ещё текли капли.

Он протянул руки к тазу, но замер, разглядывая меня. Я почувствовала, будто стою перед ним голой.

– Кнопка, да ты вся мокрая.

Он забрал таз и поставил на тумбочку.

– Ты не замёрзла?

– Нет, всё отлично. Я пойду. Наверное, уже домой…Там и приведу себя в порядок. Спасибо за заботу и… переживания.

– Нет. Ты вся мокрая. Я принесу тебе полотенце и поспрашиваю у девочек, может, у кого есть сменная одежда.

– Ты что! Не надо! Правда, всё хорошо.

Меня нисколько не удивила его забота – он и раньше проявлял её, но скорее по-братски.

Или мне только казалось?

Может, я просто не умею различать, где подруга, где сестра, а где… девушка?

– Постой тут. Я быстро. Я не смогу отпустить тебя в таком виде.

– Это всего лишь пара капель, правда.

– Пара? У тебя вся левая сторона платья мокрая.

Я посмотрела на ткань, и в тусклом свете попыталась рассмотреть пятно. Приложила руку – чёрт, он прав. Вода впиталась в ткань сильнее, чем я думала.

– Вот видишь. Подожди тут. Я быстро.

Он даже не дал мне возразить и вышел, хлопнув дверью. Я обняла себя, чувствуя неловкость.

Достала телефон, чтобы наконец ответить Алисе.

И о, чёрт. Судьба решила поиздеваться. Телефон выключился.

Я тяжело вздохнула – и погрузилась в полную темноту.

Что за…

Кто-то балуется со светом?

Дверь за мной распахнулась и захлопнулась. Я прижалась к стене, инстинктивно вжавшись в неё.

Было очень темно, даже окно не давало ни луча.

Всё померкло.

Я что, попала в ад за убийство тараканов и комаров?

Пожалуйста, отпустите меня, я больше не буду. Клянусь, никаких экспериментов!

– Ливи? Ты тут?

Фух, это Мэйсон.

– Мэй, я здесь.

Я нащупала его фигуру, и он приобнял меня.

– Не испугалась? Что-то вырубило свет во всём районе. Сейчас девочки принесут полотенце и найдут тебе платье на замену.

– Немного не по себе. Но правда, не надо, это лишнее.

Он чуть отстранился, но держал меня за руки. Мы не видели лиц друг друга, но он заговорил:

– Ливи, я не смогу отпустить тебя в таком виде. Если твой отец узнает, что я был здесь и позволил тебе уйти такой – он меня похоронит. Потом мой отец выкопает и похоронит заново. Помнишь, в детстве я пообещал, что буду тебя защищать? Так что, раз уж ты теперь учишься в моём университете, я присмотрю за тобой. Чтобы ты не вляпалась во что-то.

На душе стало тепло.

Может, всё-таки он что-то чувствует ко мне?

– Спасибо, – только и сказала я, крепче обняв его.

– Эй, кнопка. Ты так меня обнимаешь, будто прощаешься навсегда.

Я хихикнула.

Мой нос уловил знакомый мятный аромат – его аромат.

Душа расцвела.

– Так. Я пойду узнаю, как дела с обыском. Я быстро. Стой тут. Если тебя начнёт кто-то лапать с пьяных глаз – твой отец точно закопает меня в саду.

Папа может.

– Хорошо.

Он снова вышел, а я подошла к окну.

Может, увижу Алису? Бедная, она, наверное, с ума сходит.

Но я не хочу бродить по особняку в темноте.

Потеряюсь ещё.

Или меня и вправду начнет кто-то лапать.

Или упаду с лестницы.

Родители такого не переживут. Как и моя психика.

Надеюсь, свет скоро включат.

Единственное, что светилось на улице – фары уезжающих машин.

Дверь снова распахнулась и захлопнулась. Я отошла от окна и направилась к выходу на ощупь.

– Ну что? Неизвестно, что там насчёт света? И можешь, пожалуйста, отвести меня к…

Я не успела договорить – меня прижали к стене и накинулись на мои губы.

Мятный аромат.

Мэйсон.

Боже, что он делает? Я же не…

Его губы – такие мягкие и сладкие… От его рта тоже исходил приятный мятный запах.

Он углубил поцелуй, притянув меня за талию. Его руки по-хозяйски опустились на мои ягодицы и сжали их, от чего из груди вырвался стон – совершенно новый, прежде мне неведомый.

Боже мой. Как же всё это в новинку.

Эти первые, невероятно приятные чувства.

Его язык вошёл в мой рот, и мне показалось, что он хочет меня съесть. Я не знала, как правильно целоваться, поэтому старалась повторять за ним.

Наши языки сплелись, как бабочки в танце вокруг света. У меня закружилась голова, и я терялась в этом жадном, умопомрачительном поцелуе. Как же я долго хотела этого. Как долго ждала.

По животу разлился жар, опускаясь всё ниже. Меня накрывало возбуждение. Узел внизу живота натянулся, соски стали твёрдыми, а чашечки лифчика давили на них, вызывая сладкую боль. Я хотела большего.

Неужели он так быстро сорвался? Моё мокрое платье сыграло свою роль? Если бы я знала об этом раньше, я бы искупалась в озере зимой.

Его рот оторвался от моего, и пока я пыталась отдышаться от такого яркого поцелуя, его губы коснулись моей шеи и начали спускаться ниже.

Матерь Божья.

Я… я… я не совсем готова. Но, чёрт, как же это приятно. Я не могла себя контролировать – слишком глубоко погрузилась в соблазн.

Он прикусил кожу на плече и, дёрнув рукава с обеих сторон, натянул ткань на груди, сдавливая ее..

Я хотела поцелуя, но не рассчитывала на большее. Не в этой обстановке. Не в этом доме.

– Постой.

Но мой протест не остановил его. Он стал спускать рукава, вместе с лямками лифчика, и я положила руки ему на грудь. Сквозь ткань я чувствовала рельефный пресс – мои ладони ощутили каждый кубик. Всё моё нутро задрожало от предвкушения, и я мечтала губами пройтись по каждому изгибу.

Но не здесь.

– Мэйсон, кажется, мы спешим…

Парень отпрянул.

– Мэйсон? – вдруг раздался голос.

Точнее… знакомый голос. Я уже слышала его сегодня.

Это… это тот парень.

У которого был день рождения.

Эйден? Нет. Нейтан?.. Нет-нет. Эйтон?..

Да чёрт возьми, неважно.

Главное – это не Мэйсон.

Maldita sea! (пер. с исп – “черт подери”)

Куда я влипла? Боже мой.

Это что-то немыслимое. Это невероятно.

Твою мать, чёрт возьми.

В какое дерьмо я попала?!

В голову ударил холод, по позвоночнику пробежали мурашки, ноги подкосились и задрожали. Руки не слушались. Я поспешно натягивала рукава и поправляла лифчик.

Этот день начался не с той ноги, а закончился настоящим адом.

Святая Дева Мария, прошу, прости меня. Я больше не трону ни одного живого насекомого. Просто сотри этот день из моей памяти. Дай мне сил унести отсюда ноги. Дай мне сил не сгореть со стыда.

– Почему ты молчишь? – он снова подошёл, и я со всей силы оттолкнула его.

Это было непросто – не думаю, что смогла сильно оттолкнуть.

Настоящий шкаф.

– Что ты, чёрт возьми, себе позволяешь?! – закричала я и резко зажмурилась, ослеплённая внезапно вспыхнувшим светом.

Я часто моргала, пытаясь разглядеть этого мерзавца.

Точно. Этот парень. Итан. Я вспомнила.

Какой засранец. Нахал.

Idiota de mierda. (пер. с исп. – “чёртов идиот”).

– Как ты смеешь это делать?! – я раскрыла глаза и встретилась с ним взглядом.

– Ты…

– Не смей ничего говорить! Твой поступок не имеет никаких объяснений!

Я бросилась к выходу и, распахнув дверь, врезалась в Алису.

– Птенчик! Я так испугалась за тебя! Боже, у меня было столько дурных мыслей. Ты как…

Она замолчала, увидев мерзавца позади меня.

– Он… он не тронул тебя?

Тронул? Тронул?!

Я не хочу даже вспоминать. Я выглядела полной дурой. Как можно было так опозориться?!

Какая же я идиотка.

Но он – не лучше. Он первый накинулся. Болван. Кретин.