Читать книгу: «Падение к тебе», страница 3

Глава 4

Не переспать с моим боссом оказалось куда проще, чем я ожидала. Его холодное и отстраненное поведение не оставляло мне возможности хотеть чего-то большего. Он был требовательным, постоянно отправлял меня в странные поездки по всему городу – то в химчистку в Квинсе, то в пекарню на Кони-Айленд, то к портному на Манхэттене. За месяц работы на Тео я узнала о нем больше, чем была готова признать.

Я, наконец, узнала, что в его холодильнике действительно хранились просроченные соусы и замороженная пицца. Я знала, что он спал исключительно на черных сатиновых простынях. Его зубная щетка была зеленого цвета. Он слушал «Лэд Зеппелин» по пути в студию и перебирал струны потрепанной акустической гитары, играя Black Dog²³ на своем диване, когда о чем-то задумывался.

Я бы не сказала, что мы с Тео стали друзьями. Но я знала его распорядок дня как свои пять пальцев. Подъем, запись в студии, встречи, интервью, фотосессии, а вечером… Вот эта часть оставалась для меня загадкой. Я понятия не имела, как он проводил свои вечера. Ходил ли он куда-то с друзьями? Ходил ли на свидания? Или сидел один в своем большом стильном доме, ожидая, когда я привезу ему тайский чай и сигареты?

Это стало нашим еженедельным ритуалом. Я знала, что по вторникам, ровно в 22:45, мне придет сообщение с приказом об этих двух вещах. Я приносила их к нему домой, а он задерживался в дверях, будто ожидая от меня чего-то. Это заставляло меня нервничать и одновременно немного гордиться собой. Сколько других ассистенток осмеливались напроситься на ночь к Тео? Я точно не собиралась быть одной из них. У меня была работа. Мне нужно было зарабатывать. Да и я не могла позволить себе проиграть 200 долларов Нилу и Джо.

Рано утром меня разбудил звонок. Я простонала, заметив на экране телефона время – 5:30 утра. И, конечно, в этот нечеловеческий час Тео что-то от меня понадобилось. Я подняла трубку и повернулась на бок.

– Доброе утро, Тео, – мой голос в трубке звучал хрипло и сонно.

– Эмеральд, мне нужно, чтобы ты сходила к Джорджу и забрала для меня черную рубашку как можно скорее. Я случайно прожег дыру в той, которую планировал надеть на фотосессию, – Тео ехал в машине. Из динамика доносились звуки радио и мягкий рев мотора. Фотосессия группы должна была начаться в девять утра. Я скатилась с кровати. Последнее, что мне хотелось делать – это нестись на Манхэттен в такую рань и тревожить пожилого портного по имени Джордж.

– Разве у тебя нет другой рубашки? Почему…

– Тебе правда нужно объяснять? Ладно. Давай я утомлю тебя деталями. Я хотел написать их в сообщении, но пусть это станет твоим утренним подкастом. На той рубашке, которую я испортил, были черные пуговицы из перламутра, дымчатого цвета. Они отлично смотрятся на фотографиях. Египетский хлопок, двойная строчка на талии…

Я закатила глаза и поплелась в ванную, засовывая зубную щетку в рот, пока Тео в красках объяснял, почему он ни за что не наденет другую рубашку на фотосессию. Матовая текстура, идеально подходящая для вспышек, двойная строчка, подчеркивающая его фигуру. Признаться, меня это совсем не волновало. Если выход из дома в шесть утра означал, что он от меня отстанет, я была готова на это.

Через пару часов я, наконец, покинула магазин Джорджа на Мэдисон-авеню и поспешила на место фотосессии у Гудзона. Группа уже была там, дрожа от утреннего осеннего ветра. Лия выглядела особенно несчастной, накинув три пальто поверх своего полупрозрачного белого платья. Я протянула Тео его рубашку, и он внимательно ее осмотрел. Затем он снял точно такую же рубашку и переоделся.

Я изо всех сил старалась не смотреть на его обнаженный торс, клянусь, но любопытство взяло верх. У него были красивые, ярко очерченные ключицы, подтянутая фигура и даже кубики пресса. Тео застегнул новую рубашку и тут же вытащил сигарету из пачки. Я выхватила ее и прищурилась.

– Джордж сказал, что у него закончились дымчатые пуговицы, так что и тебе никакого дыма.

Тео выглядел так, будто его ударила молния. А затем на его лице появилась огромная улыбка, и он расхохотался. Раньше я никогда не слышала, как он смеется. Он положил свою серебряную зажигалку мне на ладонь и поднял руки, словно сдаваясь.

– Не знал, что ты можешь быть такой грозной, Эмеральд.

– Поговорим, когда я выпью кофе. Тогда я буду намного менее грозной, – пробурчала я.

Тео кивнул в сторону желтого фургона с едой, припаркованного рядом.

– Угощайся. Журнал щедро оплатил нам провизию. У них неплохой кофе.

Лия обернулась к нам, дрожа в своих пальто.

– Там даже есть алкоголь. Нил пьет мимозы одну за другой, как будто мы на студенческом бранче. Надеюсь, Джо за ним следит.

Тео тяжело вздохнул и покачал головой. Я направилась к фургону, крепко сжимая испорченную рубашку Тео. Нужно будет отнести ее Джорджу и узнать, сможет ли он ее спасти. Это ведь действительно хорошая рубашка.

Я осмотрела ее и заметила пятно на воротнике. Провела пальцем по нему, и на коже остался розоватый оттенок. Помада. Я поднесла воротник ближе к глазам, знакомый запах табака и ванили проник мне в ноздри.

– Ты что, нюхаешь его рубашку? Эм, я был о тебе лучшего мнения, – голос Джо вырвал меня из раздумий, и я едва не выронила рубашку на асфальт. Джо стоял у фургона, опираясь на него спиной.

– Умоляю тебя. Я просто изучаю подозрительные пятна, – пробурчала я.

– Подозрительные, говоришь? Например, какие? – таинственно спросил Джо.

Я понизила голос и приподняла бровь.

– Помада.

Глаза Джо округлились, и он наклонился ближе, тоже понижая голос.

– Да ну! Не говори мне, что… Музыканта целуют женщины. Сенсация! А что, если он их тоже целует? Или еще хуже – спит с ними? Кошмар!

Я закатила глаза на его очевидное издевательство и засунула рубашку в рюкзак. Джо усмехнулся. Я заказала кофе и бросила любопытный взгляд на Джо.

– А где Нил? Я думала, что он здесь, наслаждается бесплатными мимозами.

Джо вздохнул и покачал головой. Он так часто это делал, что становился похож на разочарованную мамочку.

– Спит у меня в машине. Немного перестарался, несмотря на мои предупреждения.

– Ох, Тео будет злиться, – протянула я.

– Он всегда злится. Ничего нового, – ответил Джо, пожимая плечами.

***

Фотосессия закончилась только к полудню, и я устало рухнула на пассажирское сиденье машины Тео. Я чувствовала себя измотанной. Тео, похоже, был не в духе и пару раз резко высказывался в мой адрес. Он передал мне свой телефон, одновременно прикуривая сигарету.

– У меня интервью, к которому нужно подготовиться. Они прислали предварительные вопросы. И, ради Бога, Эмеральд, сядь прямо. Ты выглядишь неряшливо.

Я взглянула на телефон и с трудом подавила желание закатить глаза на его замечание. Пробежав глазами по вопросам, я приподняла бровь.

– Как прошло твое детство? – спросила я, решив проявить немного смелости и задать самый неприличный вопрос из списка.

Тео свернул на дорогу, и мы попали в пробку. Он тяжело вздохнул и выдохнул облачко дыма в окно.

– Нормально, – ответил он таким тоном, что мог бы заморозить лужу под передними колесами его Мерседеса.

– Так говорят те, у кого детство было каким угодно, но не нормальным, – заметила я. Тео повернул ко мне голову и уставился на мой рот. Я тут же прикрыла его ладонью.

– У тебя фильтр на этой штуке вообще есть? – спросил Тео, внимательно изучая мое лицо синими глазами.

Я неловко заерзала на месте.

– Прости.

– Если хочешь что-то спросить, просто спроси, – мне показалось, что его тон потеплел на пару градусов, но глаза все так же буравили меня, не давая даже открыть рот. Так и прошла эта поездка – в неуютной тишине.

Когда мы добрались до дома Тео, я была голодной и вымотанной. Но вместо того, чтобы отпустить меня, Тео сунул мне в руки ноутбук.

– Моя следующая неделя выглядит так, как будто ты решила меня свести в раннюю могилу. Разберись с этим.

Он ушел на интервью, оставив меня одну в его кабинете. Я выглянула в окно и заметила пару девушек в футболках с логотипом «Ноуздайв», которые подошли к Тео, когда он собирался сесть в машину. Я видела этих девушек раньше – они не раз ошивались возле его дома, но, кажется, только сейчас решились подойти. Судя по их поникшим плечам, они только что получили фирменный выговор от Тео. Если он вообще удостоил их хоть словом.

Я отошла от окна и задумалась о том, каково это – жить практически без уединения. Каждый твой шаг, твоя одежда, каждая твоя встреча обсуждается в интернете. Я не удивлена, что в группе ни у кого нет постоянных партнеров. Тем же лучше, особенно для партнеров.

После того, как я разобралась с расписанием Тео, отодвинула пару интервью на следующий месяц и договорилась с контрагентами, я размякла. Хотелось заказать еду, но веки становились все тяжелее. Диван в кабинете Тео был слишком удобным, и я не заметила, как уснула.

Я очнулась часа три спустя, едва не уронив ноутбук Тео с дивана, но поймала его в последний момент. В кабинете была кромешная тьма, только слабый свет от уличных фонарей пробивался сквозь тяжелые шторы. Мое тело казалось неподъемным, голова – туманной. Я покачивалась, едва стоя на ногах. Мне точно надо поесть.

Я подошла к двери кабинета и приоткрыла ее. Внезапный звук заставил меня замереть. Протяжный стон. Мои глаза чуть не вылезли из орбит, и я осторожно выглянула в коридор, пытаясь рассмотреть то, что происходило в гостиной, откуда раздался стон. Лучше бы я закрыла эту дверь прямо тогда.

Пальцы шикарной брюнетки вцепились в спинку дивана, она тихонько постанывала и запрокидывала голову. Я видела только ее затылок и загорелые руки, сжимающие обивку. Сердце бешено колотилось в груди, я не могла пошевелиться, просто застыла, наблюдая за происходящим. Голова пошла кругом, когда я увидела, как Тео поднял голову из-за ее бедра. Его глаза были затуманены, а губы блестели в мягком свете гостиной.

– Какая же ты вкусная. Иди сюда, – сказал он низким, хриплым голосом. Голосом, который пробрал меня до самых костей.

Мои пальцы вцепились в дверную ручку, тело не подчинялось, я изо всех сил пыталась заставить себя закрыть дверь. Прекратить это ужасное вторжение в личную жизнь моего босса. Но я не могла отвести глаз от его лица. Тео наклонился к брюнетке, их губы слились в жарком поцелуе, а его рука скользнула к ее затылку. Он осторожно развернул ее, уложив на диван. Я видела, как его рука сжала ее ногу, слышала, как он тихо застонал, двигаясь поверх нее. Мое лицо запылало. Я должна была закрыть эту дверь до того, как он меня заметит. Увидит то, что меня это зрелище ужасно заводит. Увидит то, что мои бедра плотно прижаты друг к другу.

– Тебе нравится? Скажи мне, – промурчал Тео властным голосом, превращая мой мозг в кашу.

– О боже, Тео… Так хорошо. Сильнее, пожалуйста, – простонала брюнетка.

Я громко сглотнула, чувствуя, как пересохло горло. Голова Тео резко дернулась в сторону двери кабинета, и мое сердце ушло в пятки. Я встретилась с его затуманенным взглядом, и его брови взлетели вверх. Моя рука дернулась к губам, прикрывая их. Пульс в голове был настолько громким, что заглушал все остальные звуки. Другой рукой я крепче вцепилась в дверную ручку, готовая захлопнуть дверь, как вдруг на лице Тео появилась кривая ухмылка. Он сделал быстрое движение бедрами, и я услышала громкий стон.

– Я могу трахнуть тебя так сильно, как ты захочешь. Все, что тебе нужно – это попросить, – произнес Тео хриплым голосом, смотря прямо на меня.

Наконец, собрав волю в кулак, я захлопнула дверь с оглушительным звуком. Из гостиной донесся удивленный вскрик женщины.

– Не переживай, это всего лишь сквозняк… – голос Тео приглушенно доносился через дверь.

Я сделала шаг назад, едва не споткнувшись о собственные ноги. Мое сердце бешено колотилось, а тело горело. Я только что видела, как мой босс занимается сексом? И меня это завело? И он заметил, что я подсматривала? Мне конец.

***

Я провела почти час, сидя за столом Тео в наушниках и слушая последний альбом «Ноуздайв». Щеки горели, и я никак не могла сосредоточиться. Почтовый ящик Тео выглядел как бессмысленный набор букв, а все, о чем я могла думать – это взгляд, который он мне бросил. «Все, что тебе нужно – это попросить…» Какой же он мудак. Невыносимый, раздражающий мудак. Так почему же меня это так возбудило? Я пыталась отвлечься музыкой, но каждый гитарный риф заставлял меня представлять Тео, играющего его в мельчайших деталях. Его пальцы, перебирающие струны, скользящие по грифу гитары. Я задумалась, каково это – чувствовать его прикосновения на своей коже.

Я тихо простонала и потерла виски, происходящее сводило меня с ума. В коридоре зажегся свет. Сняв наушники, я осторожно подошла к двери, надеясь, что они оба уходят. Сквозь стекло я слышала приглушенные голоса; голос Тео звучал непривычно мягко. Наконец, хлопок входной двери дал понять, что кто-то покинул дом. Я услышала шаги, идущие прямо к офису, и осознала, что это Тео. Я отступила назад, с трудом подавляя желание спрятаться под диван. Но какой смысл? Он знал, что я его видела.

– Эмеральд, выходи. Я знаю, что ты все еще здесь, – бесстрастно сказал Тео.

Я сжала свой рюкзак в руках, чувствуя, как сердце вот-вот вырвется из груди.

– Эмеральд, дважды не повторяю, – в его голосе звучала сталь, от которой я вся съежилась.

– Черт, – выдохнула я и приоткрыла дверь кабинета, выходя в ярко освещенный коридор.

Тео стоял у входной двери, скрестив руки на обнаженной груди. Мой взгляд тут же упал на пол, но я успела заметить спортивные штаны, низко сидящие на его бедрах. Я не могла заставить себя поднять глаза и продолжала изучать сложный узор на мраморной плитке пола.

– Ты разобралась со следующей неделей? – небрежно спросил Тео, облокачиваясь спиной на входную дверь.

Я кивнула, все еще буравя взглядом пол.

– Ага, все готово. Уверена, твоя следующая ассистентка меня за это поблагодарит. Кстати, спасибо за возможность, мне очень понравилось работать с тобой, было здорово! И ребята в группе чудесные. Я могу порекомендовать замену, которая сможет выйти уже завтра, и мне очень жаль, что я ухожу вот так, – я тараторила, сильнее прижимая рюкзак к груди.

Разумеется, я собиралась уйти. Я подглядывала за своим боссом, когда он занимался сексом. Интересно, это вообще законно? Мог ли Тео подать на меня в суд? Холодный пот выступил на лбу. Судиться с знаменитым музыкантом на миллионы долларов за вторжение в личную жизнь. Вот это успех! Еще и вещи надо обратно в Бэй-Ридж перевозить… А мне только начала нравиться моя квартира.

– Посмотри на меня, – приказал Тео, прерывая поток моих уничижительных мыслей.

Я замотала головой и задержала дыхание. Ни за что. Я никогда в жизни не смогу больше посмотреть на него. Придется запретить себе доступ в интернет.

– Эмеральд. Посмотри на меня, – повторил он, и лед в его голосе почти физически охладил мои пылающие щеки.

Я тяжело вздохнула и подняла голову, едва не отшатнувшись назад. Тео стоял прямо передо мной с широкой ухмылкой на лице. Ничего хорошего это не предвещало.

– Тебе понравилось шоу? – спросил он задорным голосом. Он упивался этим. Упивался моей беспомощностью. Мудак. Какой же мудак!

Я глубоко вздохнула и отвела взгляд, но он схватил меня за подбородок и приподнял голову, заставив посмотреть ему в глаза. Я встретила его взгляд и почувствовала, будто наткнулась на электрический забор, как глупая овца в поле.

– Я задал тебе вопрос. Отвечай, – медленно произнес он.

Что это вообще за вопрос? Мой мозг лихорадочно работал, пока я смотрела в его глаза. Они будто сверлили дыру в моем сознании, наполняя его безумными идеями. Я хотела поцеловать его. Почему мне хотелось это сделать прямо сейчас? Я чувствовала, будто медленно утопаю в зыбучих песках. Он сводил меня с ума.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – наконец ответила я хриплым, тихим голосом.

Улыбка на губах Тео стала еще шире.

– Не лги мне. Я ненавижу, когда мне лгут, – почти прошептал он, все еще удерживая мой подбородок пальцами.

Я собралась с силами и сбросила его руку с моего лица.

– Я не понимаю, о чем ты. Мне надо домой, – сказала я, протискиваясь мимо Тео к входной двери.

Осматриваясь, я искала свою сумочку, в которой лежали ключи от квартиры. Обернувшись, я увидела, как Тео поднял мою сумочку с пуфика.

– Я знал, что ты все еще здесь. И я устроил шоу специально для тебя, – сказал он с самодовольной ухмылкой и протянул мне сумочку. Я схватила ее и метнулась к входной двери.

– Если захочешь поучаствовать в шоу и узнать все на собственном опыте – только ты и я – просто дай мне знать, – низкий голос заставил меня замереть на месте.

Я обернулась, пытаясь испепелить Тео взглядом. Кто он вообще такой? Мой босс прислонился плечом к стене с широкой улыбкой на лице.

– Спокойной ночи, Тео, – прошипела я и, наконец, вышла из дома, захлопнув дверь за собой.

Когда я дошла до квартиры, мой телефон бренькнул в кармане. Сообщение от Тео. «Завтра в 9 утра». Я не уволена. Нет, это была участь гораздо хуже.

Это была участь мухи, которую паук все-таки затащил в свои шелковые сети.

Глава 5

Следующий месяц прошел в постоянном планировании тура и записи альбома. Дел было так много, что у меня даже не было времени на то, чтобы быть в ужасе от произошедшего. Конечно, я думала об этом. Рефлексировала. Пыталась понять, почему я не нахожу Тео отвратительным после того, что он устроил. Почему я еще не уволилась и продолжаю послушно приходить к его дому в 9 утра. Почему у меня в рюкзаке всегда лежит запасная пачка «Лаки страйк», почему я не кину ее в его ухмыляющееся лицо, не хлопну дверью, не устрою скандал. Ответ на все был один – мне нравилась работа. Мне нравилось то, сколько денег я получала. Нравилась квартира, в которой я жила. Нравились, очень сильно нравились Лия, Нил, Хантер, Джо… Джо нравился мне немного больше остальных, он казался самым близким по статусу. Мы с ним – обычные люди, которые затесались в общество этих сияющих существ, которые раз за разом удивляли меня своей музыкой. Лия удивляла глубокими текстами и своим ангельским голосом, Тео удивлял качеством работы, которое он вкладывал в каждый трек… Тео не переставал меня удивлять.

Вот и сейчас, когда мы сидели в его машине, в подземном гараже редакции «БЛАСТ!», популярного музыкального журнала, Тео меня удивил.

– Эмеральд, что ты будешь делать на Рождество? – спросил он, перекатывая сигарету в тонких губах. Я на секунду опешила.

– То же, что делаю каждый год. Мама готовит «празднество семи рыб», к нам приходит семья, мы перемываем кости родственникам и знакомым…

– Что еще за семь рыб? – Тео удивленно приподнял бровь, смотря на меня как на экспонат в музее.

– Это традиция. Вроде бы итальянская, я не уверена. Семь блюд из морепродуктов, мама обычно делает треску, лосось, креветки, кальмаров, – я на секунду закрыла глаза, пытаясь представить наш ежегодный стол, – а, точно, еще лобстера и устрицы. А папа делает канноли.

– Канноли тоже с рыбой? – уточнил Тео с ухмылкой.

– Нет, конечно. А что ты обычно делаешь на Рождество?

Ухмылка Тео исчезла с его губ и он отвернулся от меня. Я вгляделась в его серьезное лицо, которое отражалось в зеркале заднего вида. Почему он выглядел таким несчастным?

– Я не праздную, – сказал он своим обычным холодным и отстраненным тоном.

– По религиозным причинам?

Тео хмыкнул и затушил окурок в пепельнице между нашими коленями.

– Просто не праздную. Не с кем.

Это меня удивило. Я думала, что Тео приезжает к своим таким же ледяным родителям, они садятся за длинный стол, за которым нужно кричать, чтобы услышать друг друга, и чинно пьют шампанское.

– А как же семья? Лия? Другие ребята из группы?

– Я тебе уже говорил, что ты задаешь слишком много вопросов? – в его голосе не было раздражения, только странная усталость. Я вжалась в сидение и затихла. Лучше бы он был раздражен или злился. Я знала, как с этим справляться. А вот с грустью и усталостью Тео я еще никогда не встречалась. И тут я выпалила то, за что мне тут же захотелось дать самой себе затрещину.

– Приходи к нам праздновать. Никто не должен быть один на Рождество.

      Тео снова уставился на меня как на музейный экспонат. Меня бесил этот взгляд. Это была вторая вещь, которая бесила меня в том, как Тео со мной взаимодействовал. Первая – то, что он всегда называл меня Эмеральд. Не Эм, да хотя бы Эмми, как папа. Только Эмеральд. А теперь еще и этот взгляд. Но тут на лице Тео появилась улыбка и я совсем перестала понимать происходящее.

– Знаешь, ты права. Я приду.

Я тут же захотела провалиться сквозь дорогие кожаные кресла джипа прямо на пол парковки. А можно еще и под него, под всю нью-йоркскую подземку. Он придет…. Рок-звезда на раскладном стульчике сидит в нашей тесной гостиной. Мне хотелось сказать, что мы не будем праздновать в этом году, и вообще улетаем на Гавайи, но что-то не давало мне открыть рот. Возможно, это был заметно повеселевший вид Тео.

Следующие пару недель Тео донимал меня вопросами что мне подарить, что подарить моим родителям, что принести, как одеться, как себя вести. Тогда уже мне захотелось сказать ему, что он задает слишком много вопросов.

– Просто приходи. Не надо никаких подарков, я с тобой не рассчитаюсь, – устало сказала я, заваривая себе чашку кофе в безупречно белой кухне, пока он заваривал себе рамен из пакетика. Мультимиллионер, который обожал самый дешевый куриный рамен. Воистину, этот человек был полон контрастов.

– Зачем тебе за что-то рассчитываться? Это же подарок, – удивленно произнес Тео, помешивая рамен в кастрюле.

– Хорошо, тогда скажи, что тебе подарить. Но прости, я не могу позволить себе даже рубашку, которую ты заказываешь у Джорджа. Максимум – пару пуговиц, – пробурчала я, заливая кофе молоком из холодильника. Тео на секунду задумался. И вправду, что мог бы хотеть человек, у которого все есть? Еще одну упаковку куриного рамена? Вот это было как раз в моем бюджете.

– Сходи со мной в театр, – сказал Тео. Я посмотрела на него с легким раздражением.

– И какой же это подарок? Я могу купить тебе два билета в театр, возьмешь кого хочешь, – спокойно сказала я, отпивая из чашки кофе. Хотелось добавить что-нибудь едкое вроде «своди с собой ту брюнетку», но я удержалась.

– Я хочу взять тебя.

Я чуть не поперхнулась кофе, а Тео наблюдал за моей реакцией. Когда он так смотрел, мне приходилось напрягаться, чтобы мое лицо с субтитрами не выдало чего лишнего.

– Ладно. Я все равно куплю тебе два билета, а там разберешься. На что ты хочешь сходить? «Злая»? «Гамильтон»? «Чикаго»?

– Без разницы. Выбери сама, – сказал Тео и отвернулся к закипевшему рамену. Конечно, типично для Тео. Я должна опять прочесть его мысли и выбрать то, что ему понравится, а иначе я буду слушать его упреки до конца своей жизни. «Эмеральд, с чего ты взяла, что мне понравится дурацкий приквел Волшебника страны Оз? Почему ты решила, что мне не наплевать на революцию и рэп? Я что, похож на человека, которому понравится история про уголовниц? Я разочарован, Эмеральд.» Аж зубы скрипят.

***

25 декабря я проснулась в отвратительно ранний час. Из-за того, что Тео мог разбудить меня в абсолютно любое время со своими идиотскими заданиями («Эмеральд, мне нужен новый медиатор, срочно найди»), я перестала нормально спать. Сон всегда был отрывистый и тревожный. Из зеркала в ванной на меня смотрела уставшая девушка с синяками под глазами. Этого еще не хватало. Я всегда очень гордилась тем, что моя кожа хорошо выглядела без тональника, а теперь все. На сигаретах пишут предупреждения о преждевременном старении. Надо такое предупреждение на лоб ему наклеить. «Общение с Теодором Салливаном приводит к неврозам, тревоге, преждевременному старению.» Ему бы понравилось.

Через пару часов я стояла на кухне родительского дома в Бэй-Ридж, затянутая в красное короткое платье, которое я выбирала слишком долго для того, чтобы хоть как-то логично объяснить эти терзания. Обычно я праздновала Рождество с семьей в джинсах и старой футболке, но в этот раз мне было совсем не наплевать как я выгляжу. И единственное, что изменилось – сегодня с нами отмечает Тео. Я надела фартук и слушала шутливые переругивания родителей, пока мы с мамой готовили жареных кальмаров, а отец бегал по дому с пылесосом. Родители, казалось, тоже немного напряжены тем, что с нами будет отмечать рок-звезда. Папа очень рьяно вытирал пыль, а мама раз сто спросила меня, не старит ли ее красная помада. Нет, мама, не старит. Да, мама, ты выглядишь отлично. Нет, папа, не нужно идти к соседям за стульями, нам хватит. Да, папа, скатерть выглядит отлично. Почему все семейство Алесси решило съехать с катушек из-за какого-то артиста? Включая меня.

Около полудня пришли бабушка с дедушкой. Бабушка Габриелла, или просто нонна, надела свои лучшие золотые сережки, затянула увесистую грудь в бронелифчик и теперь осматривалась на кухне.

– Ну и где он? – нетерпеливо спросила она, как будто Тео мог прятаться в одном из кухонных шкафчиков и сейчас выпрыгнет оттуда прямо на нее.

– Он будет к вечеру, нонна, расслабься, – сказала я, посыпая лосось приправами. Мне даже не нужно было уточнять, о ком она говорит. На прошлых выходных мама объявила в семейном чате о том, что к празднеству присоединится начальник Эмми, и что он – знаменитость. Это вызвало очень бурные обсуждения, а нонна начала прочесывать интернет в поисках сплетен о Тео. Я не читала статьи из желтых журналов, которые она мне скидывала, но я знала, что нонна – женщина старой закалки. Она обязательно завалит Тео вопросами о его семье и о том, почему он еще не женат в свои 28.

На кухню вошли папа и нонно – дедушка Франческо; у них в руках была целая батарея бутылок с вином, которые они притащили из подвала. За ними плелся кузен Рикки, который был мне никаким не кузеном, но я с детства привыкла его так называть. Рикки был сыном маминой подруги, но не в хорошем смысле – раздолбай-наркоман, перебивающийся непонятными работенками в перерыве между написанием своего опуса о темном будущем (который обязательно получит «Букера»²⁴, только надо его дописать). Я слышала это последние пять лет. Рикки не был плохим парнем, но уж очень горластым и явно неровно ко мне дышал, что делало наши отношения довольно напряженными. Я никогда не воспринимала его в качестве любовного интереса. Господи, да мы же росли вместе, он мне как брат! Старше на пару лет, дергал меня за косички, обзывался, а потом предложил встречаться, когда мне было 15 лет. Прошло уже много лет, но Рикки все еще считал, что у него есть шанс. Вот и сейчас он разглядывал меня так, что мне срочно захотелось пойти переодеться и сменить предательски короткое платье на самые свободные джинсы и футболку, которые могли заваляться у меня в шкафу. Пока нонно и папа грузили на стол в гостиной вино, Рикки подошел ближе и чмокнул меня в щеку.

– Чудесно выглядишь, Эмми. Для босса своего нарядилась? – ехидно спросил он, и я тут же закатила глаза.

– Нет, для тебя, Рик, – парировала я, от чего Рикки заметно порозовел, – лучше будь лапочкой и помоги маме с устрицами. Она боится пальцы порезать.

Когда я закончила помогать маме с подготовкой блюд, мне нещадно захотелось спать. Я поднялась в свою опустевшую комнату и упала лицом в мягкую кровать, которая пахла домом. Моя новая кровать в квартире с видом на Дамбо так не пахла. И вообще казалась чужой, как и жизнь, которая началась с того момента, как я вошла в дом своего начальника. Как будто я жила не своей жизнью, а чьей-то чужой, украденной. И что у меня могли в любой момент эту жизнь отобрать. А жизнь была чертовски приятной, хоть и непростой. Зато теперь мне хватало на все денег, родители заметно расслабились, когда у них закончились просрочки по кредитам, а я смогла погасить их долг по аренде помещения цветочного магазина. Размышления о том, как я смогу наконец-то накопить денег и поехать в отпуск (интересно, когда Тео мне его даст?) были такими приятными, что я тут же прикрыла глаза и отключилась.

Мне снился Тео. Его тонкие пальцы едва касались моих оголенных рук, бежали вверх, к веснушчатому плечу, легонько сжали тонкое горло, очертили линию подбородка, большой палец провел по нижней губе, а уши ласкал его хриплый голос – «Я могу трахнуть тебя так сильно, как ты захочешь…»

Я проснулась от громкого смеха на первом этаже. И тут же поняла, что у меня все тело в мурашках, а нижнее белье, похоже, придется поменять. Я чуть не кончила из-за того, что мне приснился мой босс.Босс, который вот-вот должен появиться на пороге моего дома.

***

Тео явился куда раньше, чем я думала, и теперь стоял в дверном проеме с огромной коробкой с красным бантом в руках. Я смотрела на него с верхнего пролета лестницы, а он обменивался любезностями с моими родителями. Выглядел он шикарно, как и всегда, и снова абсолютно не вписывался в тесную прихожую, заваленную обувью, в своем неприлично дорогом костюме и длинном черном пальто.

– Ну, что вы, Валери, это я должен вас благодарить. Спасибо за то, что позволили вторгнуться на ваше семейное застолье, – ворковал Тео голосом приличного мальчика. Мама раскраснелась, а папа перехватил у Тео коробку, позволяя ему снять лакированные туфли и обнажить красные носки с оленями, которые заставили меня поперхнуться. Вот уж не знала, что он неровно дышит к забавным носкам. Тео тут же поднял голову и широко мне улыбнулся.

– Эмеральд. С Рождеством, – сказал он, и его глаза тут же спустились к моим голым коленям. Видок, наверное, был отличный. Мне снова захотелось прикрыться, но скорее флиртуя, а не раздраженно, как от кузена Рикки.

– С Рождеством, Тео, – ответила я нарочито вежливо и спустилась на первый этаж. Папа немного встряхнул коробку, которую взял из рук Тео.

– Это для Эмми?

– Нет, это подарок для вас и Валери, – Тео одарил моего отца своей белоснежной улыбкой и папа снова растаял. Вообще-то он должен был быть подозрительным, недоверчивым к этому выскочке, который нанял его глупую дочь. Должен был разузнать его мотивы, а не стоять посреди прихожей с видом довольного школьника. Тоже мне отец!

Мама с папой тут же удалились на кухню, чтобы распаковать свой подарок, а я осталась наедине с Тео, который снова достал из кармана свою любимую зажигалку и нетерпеливо ей щелкал. Я тряхнула головой и, наконец, повернулась к нему.

– Можешь покурить на заднем дворе, там есть стол и пепельница, – проговорила я, желая как можно быстрее удалиться и чем-то себя занять. Но на лице Тео читалась растерянность. Он настороженно поглядывал в сторону гостиной, из которой слышался громкий хохот нонно и разговоры вечно перебивающей друг друга итальянской семьи.