Читать книгу: «10 комнат»

Глава 1. Прибытие.

Вздрогнул и проснулся.

Карета тряслась на разбитой дороге, колёса вязли в грязи, покрытой тонкой коркой изморози. Ночная сырость пронизывала до костей, а слабый лунный свет едва пробивался сквозь тяжёлые тучи. Демьян потёр виски, прогоняя сон, и вгляделся в окружающий его мрак.

– Господин, мы приехали, – раздался голос кучера.

Старик сгорбился на облучке, кутаясь в потёртый тулуп, его руки крепко держали вожжи.

Демьян глубоко вздохнул, стряхивая с себя остатки сна. Он помнил, что уезжал из Петербурга днём, а теперь, судя по окружающей черноте, прошло несколько часов, которые он проспал. Сквозь ночь он разглядел выхваченные скудными масляными фонарями очертания стен. Над входом висела выцветшая вывеска, приглашая заблудших путников на ночь.

– Где мы? – спросил Демьян, но тут же догадался, куда его привезли.

Гостиница стояла на возвышенности – мрачное здание, притягивающее взгляд своим угрюмым величием. Её тёмные стены, высеченные из самой ночи, сжимали пространство вокруг себя, делая воздух вязким и давящим. Покосившаяся вывеска едва различалась в свете фонаря у входа, а крыша терялась в густом сумраке.

Когда-то, судя по всему, это был дворянский особняк, но теперь в нём находился постоялый двор. Демьян замер, внимательно изучая окна – в них было что-то неуловимо знакомое. Он точно знал, что никогда не был в этих местах, и всё же чувствовал странное ощущение, как если бы его память играла с ним злую шутку.

В таком захолустье, среди топей и размытых дорог, подобное здание казалось совершенно неуместным и выросло здесь вопреки логике и здравому смыслу. Сложенная из старого камня, с высокими окнами и тяжёлыми ставнями гостиница выглядела внушительно и неприветливо.

Кучер спешился, помогая пассажиру выбраться из кареты.

– Дорога впереди размыта, господин, лошадь устала. Придётся переждать ночь здесь, а утром поедем дальше, если повезёт.

– Нет, – резко ответил Демьян, откинув руку кучера. – Мы едем сейчас. Любой ценой.

Промедление для него было равносильно смерти.

Кучер нахмурился, покачал головой.

– Невозможно, господин. Лошадь выбилась из сил, грязь по колено, дорога дальше в это время превращается в болото. В темноте мы и до утра не выберемся.

Демьян сжал кулаки. Он не мог позволить себе застрять здесь, в этой мрачной гостинице. Ему нужно быть как можно дальше от Петербурга, но спорить с усталым стариком было бессмысленно. Он выдохнул сквозь сжатые зубы и бросил взгляд на здание. Громоздкое, угрюмое, оно словно наблюдало за ним.

– Проклятье… – тихо выругался он и спрыгнул с повозки.

Правая нога пробила наледь и угодила в лужу. Демьян выругался, тряхнул ногой, но уже было поздно – ледяная влага впиталась в чулки, пробежала по лодыжке, пробирая до костей. Не обращая на это внимания, он ускорил шаг, чтобы побыстрее скрыться в тепле здания.

Дверь гостиницы отворилась, выпуская клубы тёплого воздуха. Его встретил портье – полный мужчина в старом жилете с медной цепочкой часов. Он приветливо улыбнулся, но во взгляде Демьян считал настороженность.

– Добрый вечер, господин. Приехали вовремя, ночью дорога совсем непроходима. Позвольте предложить вам комнату и что-нибудь горячее. Вишнёвая наливка согревает лучше всего.

– Сперва я приведу себя в порядок, – процедил гость сквозь зубы. – Давайте мне ключ.

– Ваше имя? – спросил портье, сохраняя улыбку.

– Николай Стрельцов.

Портье с учтивостью протянул ему старинный медный ключ, на котором поблёскивал выцветший номер 6, и произнёс, слегка наклонив голову:

– Вы последний, господин. Сегодня в гостинице необычайный спрос на номера. Один, к сожалению, на ремонте, но остальные заняты не менее интересными постояльцами. Надеюсь, вы найдёте их компанию занятной.

Демьян сжал ключ в руке и огляделся. Вестибюль гостиницы был просторным, но тусклым. В воздухе витал слабый запах воска и старого дерева, за стойкой регистрации стояла массивная лампа с зелёным абажуром, отбрасывая на стены мягкие дрожащие тени.

Портье жестом указал на лестницу:

– Ваша комната на втором этаже, господин. Первая справа от лестницы. Если потребуется ужин или напитки, вас ждут внизу, в гостиной.

Демьян коротко кивнул, забирая свой саквояж. Он хотел как можно быстрее подняться в комнату, потому что не мог избавиться от чувства, что за ним наблюдают. Странное ощущение чужого взгляда стягивало кожу на затылке, словно кто-то незримо стоял за его спиной. Он повернулся, но никого не увидел.

– Благодарю, – бросил он и направился к лестнице, чувствуя, что шаги звучат слишком громко в давящей тишине.

На середине лестничного пролёта Демьян встретился с девушкой. Она была стройной, с тонкими чертами лица, русыми волосами, собранными в небрежный пучок, из которого выбивались несколько прядей. Её тёмно-синее платье с кружевным воротником подчёркивало бледность кожи, в руках она держала небольшую книгу с золотым обрезом.

Их взгляды встретились на несколько мгновений. В тот же момент она запнулась на одной из ступенек, неловко подвернув ногу. Её тонкие пальцы с силой сжали книгу, словно спасаясь от падения. Демьян замер, даже не пытаясь её подхватить. Вместо этого он скептически фыркнул:

– Осторожней. Не хватало, чтобы из-за меня вы не только голову потеряли, но и переломали ноги.

Она приподняла бровь, покраснела, но, кажется, больше от раздражения, чем от смущения. Поджав губы, она молча выпрямилась и, не удостоив его ответа, поспешила вниз, слегка прихрамывая.

Демьян направился дальше, шагая по скрипучим доскам лестницы. Коридор второго этажа встретил унылым видом обшарпанных стен и выцветших от времени картин в потертых багетах, неравномерно развешанных по стенам. Тёмные обои с блёклым узором, деревянные панели с глубокими царапинами, отдалённый запах сырости и старого воска – всё здесь дышало прошлым. Воздух был тяжёлым, застоявшимся, словно все, кто когда-либо жил здесь, оставили после себя тень присутствия.

Проходя мимо одной из дверей, что была заколочена доской, Демьян уловил в воздухе странный запах – слабый, но явственный аромат гари. Сначала он замедлил шаг, но, не придав этому значения, поспешил в свою комнату. Возможно, кто-то неудачно зажёг свечу или камин, а может, это просто затхлость старого дерева, пропитанного временем. Ему не хотелось думать об этом.

Он быстро отыскал нужную дверь, на которой висел металлический номерок, потёртый от частых касаний. Вставив ключ в замочную скважину, Демьян повернул его, и дверь с тихим щелчком поддалась.

Комната оказалась скромной и неуютной. Узкое окно с тяжёлыми шторами, прикрывавшими стекло от ночного холода. Кровать с высокой спинкой из тёмного дерева, простое покрывало серого цвета. Рядом стоял шкаф, немного накренившийся на одну сторону, старый письменный стол с чернильницей, подсвечником и несколькими листами бумаги, оставленными кем-то давным-давно. Стул со стёртым сиденьем и облупленной краской стоял отодвинутый от стола.

Демьян медленно провёл рукой по краю стола, проверяя на пыль, затем прошёлся взглядом по комнате, оценивая детали. Судя по расположению комнаты и отсутствию личных вещей, здесь когда-то размещался старший слуга или помощник хозяина дома.

Детали говорили сами за себя. На стене у двери остался едва заметный след от крючка, где когда-то, вероятно, висел рабочий передник. В узком комоде, покрытом тонким слоем пыли, обнаружилась старая пуговица с простым узором – такие нашивали на одежду слуг. На полу возле кровати Демьян заметил втёртые в древесину следы от частых шагов. В углу под шкафом нашлась крошечная, давно забытая щётка для чистки обуви, а в нижнем ящике стола – засохший огарок хозяйственного мыла.

Сев на кровать, Демьян почувствовал, как под ним скрипнули старые пружины. Матрас был тонким, явно давно изношенным, но пока ещё держал форму. Деревянная спинка, тёмная и лакированная, с простым резным узором, казалась единственной деталью, напоминающей о прежнем достоинстве этой комнаты.

Рядом он положил свой полупустой саквояж. Вещей взял немного – несколько комплектов белья, дорожный бритвенный набор, небольшую тетрадь с записями. Он уедет в Европу, оставив позади всё, что тяготило его прошлую жизнь. Там, среди незнакомых людей, он начнёт всё заново, с чистого листа. Никто не будет знать его имени, никто не будет задавать вопросов.

В саквояже лежало нечто важное – небольшой футляр из чёрной кожи. Его содержимое давало ему тот самый шанс на новую жизнь. Это был его пропуск в будущее.

Демьян изучающе оглядел комнату, затем опустился на колени и постучал по половицам. Несколько ударов – и он нашёл одну, под которой послышалась пустота. Надавив, он убедился, что половица слегка поддаётся. Плохо закреплённая, она чуть прогибалась под его ладонью. Демьян вытащил из кармана перочинный нож, осторожно поддел край и с усилием приподнял доску. В щели темнела пустота – достаточно места, чтобы спрятать футляр.

Он быстро опустил его внутрь и только хотел вернуть половицу на место, как раздался глухой стук в дверь. Демьян вздрогнул, спешно прижал доску обратно и выпрямился. Его пальцы инстинктивно сжались в кулаки.

– Кто там? – спросил он настороженно.

– Господин, – раздался приглушённый голос за дверью. – Вас приглашают на общий ужин.

Демьян узнал этот голос. Портье. Его вежливая, чуть заискивающая интонация выдавала привычку быть учтивым.

– Неужели обязательно? – Демьян провёл рукой по лицу, ощущая усталость, но в глубине души понимал, что отказаться будет не самым разумным ходом.

– Было бы желанно, господин, – мягко ответил портье. – Все постояльцы сегодня собираются. Ужин подаётся внизу, в гостиной. Вам понравится.

Демьян помедлил, чтобы прислушаться. Снова вернулось то противное липкое чувство, что за ним наблюдают. Он огляделся, но не заметил в стенах отверстий. Да и других звуков, кроме лёгкого шороха за дверью, не было.

– Хорошо. Спущусь через минуту.

– Прекрасно, господин, – голос за дверью чуть сместился, шаги затихли по коридору.

Демьян ещё раз оглядел комнату, словно пытаясь уловить в ней что-то ускользающее. Затем подошёл к окну и выглянул на улицу. Темнота за стеклом сгустилась, скрывая от глаз любые очертания. Только мутный отблеск фонаря у ворот дрожал в сыром воздухе, но за его слабым светом простиралась сплошная пустота.

И всё же… что-то было там. Или кто-то? Чувство слежки не покидало его, карабкалось по спине. Казался сам себе зверем, что слепо идёт в расставленные силки, сам не понимая, что делает шаг навстречу ловушке.

Он ногой поправил половицу, затем неторопливо накинул пиджак, затянул галстук и провёл рукой по волосам, приглаживая их назад. Его отражение в мутном стекле окна смотрело на него серьёзно, но в уголках губ проскользнула тень насмешки.

– Что-то ты совсем раскис, дружочек, – обратился он к отражению. – Неужели ты думал, что будет так легко.

Он ударил себя по щеке.

– Знал же, что нет.

Демьян выглядел мужчиной, который знал себе цену. Высокий, широкоплечий, но не тяжёлый, а выточенный, словно созданный для движения. Густые тёмные волосы, приглаженные назад, подчёркивали прямые скулы и сильный подбородок. Лёгкая тень щетины делала его образ чуть небрежным, но вовсе не неряшливым – скорее, эта деталь придавала ему опасного шарма. Его серые глаза, холодные и внимательные, умели пронзать людей насквозь, но при желании он мог наделить их тёплой искрой, обволакивая собеседника очарованием, от которого сложно было устоять.

Демьян медленно подошёл к саквояжу, расстегнул его и нащупал в глубине металлическую прохладу.

Пистолет.

Надёжный компактный браунинг образца 1900 года – оружие, которое легко скрыть под одеждой, но достаточно мощное, чтобы внушать уважение. Он осмотрел его, привычным движением проверил патроны и аккуратно спрятал во внутренний карман пиджака. Оружие плотно прилегло к телу, создавая лёгкую тяжесть – напоминание, что он не беззащитен. У него был день форы, так что они явно не поспеют. Он может позволить себе небольшую передышку. И он не так прост, как они полагают.

Внезапно с улицы донёсся резкий хлопок. Демьян вздрогнул, рука машинально скользнула к карману. Секунду он прислушивался, затаив дыхание. Снова тишина. То ли ветер ударил ставнями, то ли что-то упало в ночи.

Снизу доносились приглушённые звуки – стук тарелок, позвякивание столовых приборов, низкие голоса, обрывки разговоров. Гостиница оживала к ужину. В коридоре тоже послышались шаги и негромкие фразы: кто-то смеялся, кто-то бормотал что-то себе под нос. Демьян поморщился. У него не было ни малейшего желания спускаться, но оставаться в комнате означало привлечь лишнее внимание.

А это последнее, чего он хотел.

Лучше уж сыграть привычную роль соседа, чем попасться из-за глупых домыслов работников гостиницы. Он вздохнул, ещё раз коснулся пистолета во внутреннем кармане, словно убеждаясь, что тот на месте, затем выпрямился и направился к двери. Пора было встретиться с остальными постояльцами.

Он вышел из номера, и его тут же чуть не сбили с ног двойняшки, мальчик и девочка лет шести, которые с визгом неслись по коридору, совершенно не глядя, куда бегут. Они врезались бы в него, если бы не быстрые руки женщины, догнавшей их в последний момент.

– Ах, простите, – сказала она, перехватив детей за плечи. – Без отца и няни они сами не свои. – Она устало улыбнулась.

Демьян молча посмотрел на неё. Он сразу догадался, что это их мать – на явное сходство указывали одинаковые тёмные глаза и прямые носы. Мальчик заворожённо уставился на него, не переставая ковырять в носу, а девочка смущённо спряталась за подол матери.

– Ничего, – коротко бросил Демьян и двинулся к лестнице. Его поразила странная мысль: дама выглядела слишком хорошо для этой гостиницы. Дорогое платье, ухоженный вид – всё это казалось чужеродным в убогом интерьере. Неужели на десятки вёрст вокруг нет места поприличнее?

Спустившись вниз, Демьян столкнулся с управляющим. Это был высокий мужчина с осанкой, выдающей гордую выправку, но одет он был в старый, слегка потёртый сюртук, который когда-то был добротным, но теперь выглядел изношенным. Под ним виднелся плотный жилет, явно не по размеру, а на руках белели перчатки, уже тронутые временем. Единственная безупречная деталь – идеально начищенные сапоги.

Тот молча кивнул и жестом указал на дверь вглубь дома.

– Гостиная, господин. Прошу.

Демьян прошёл за ним в зал с камином. Это была просторная комната, но в ней он ощутил давящую тяжесть. Тёмные стены, увешанные старыми картинами в массивных рамах, потолок, испещрённый трещинами, и тяжёлые портьеры, скрывающие окна, будто защищая гостей от внешнего мира. Камин в углу, обложенный камнем, лениво потрескивал, давая мало света и тепла, но создавая иллюзию уюта.

В центре зала стоял массивный дубовый стол, на котором уже частично накрыли угощения: поднос с горячими пирогами, несколько тарелок с мясом, бутылка крепкого вина и старые серебряные приборы, начищенные до блеска.

За столом сидели несколько человек. Ближе к центру – полный мужчина с залысинами. Его дорогой, но слегка поношенный сюртук выдавал в нём человека состоятельного, но не тщеславного. Он лениво перебирал в пальцах монету, а на его толстых руках блестело массивное кольцо. Демьян углядел в нём явного банкира, привыкшего вести дела исключительно на выгодных условиях.

Рядом с ним сидел мужчина с выправкой солдата и выражением человека, привыкшего к власти. Его мундир хоть и без видимых знаков отличия был дорог, а на груди поблёскивали несколько орденов. По возрасту и осанке Демьян прикинул – вероятно, генерал или полковник, человек, которому не привыкли возражать. Скорее всего, отставной, но не нашедший покоя в обычной жизни. За разговором он мог убедиться в своих домыслах, но к представителям военного дела он относился с презрением.

Чуть дальше за столом расположилась знакомая девушка, которую он встретил на лестнице. Теперь она сидела прямо, сдержанно глядя перед собой, но Демьян уловил её взгляд на себе. Рядом с ней, напротив банкира, расположилась пожилая женщина в бордовом платье с усталым и болезненным видом, словно её присутствие здесь было скорее необходимостью, чем желанием.

Демьян медленно прошёл к свободному месту, выбрав такое, чтобы видеть всех сидящих за столом.

Девушка мельком взглянула на него, её губы чуть дрогнули, затем она наклонилась ближе к пожилой женщине и что-то тихо шепнула. Старушка слегка кивнула, поджала губы и уже вслух негромко, но отчётливо начала что-то говорить в ответ. Демьян уловил несколько слов, но смысл фразы потерялся среди общего гула за столом. Тем не менее ему показалось, что речь шла о нём.

Следом за ним, снова дико визжа, вбежали дети. Их звонкие голоса нарушили напряжение в зале. Они пробежали вдоль стола, не обращая внимания на недовольные взгляды взрослых, и скрылись за портьерами, продолжая весело перекрикиваться.

Портье вышел из тени, начав разливать вино по бокалам и раскладывать приборы, сигнализируя о начале ужина. За столом стало оживлённее: кто-то обсуждал качество поданного мяса, кто-то невнятно ворчал про дорожные неудобства. Банкир лениво помешивал ложкой суп, раздумывая вслух о цене зерна, а генерал сдержанно кивал, явно не слишком интересуясь этой темой.

Чуть позже вниз спустился ещё один мужчина –высокий, худощавый, с тонкими чертами лица и внимательными глазами. Демьян бегло окинул его взглядом: отглаженный, но немного усталый костюм, аккуратно уложенные волосы, тонкие пальцы – этот человек либо врач, либо аптекарь, возможно, судебный эксперт или даже преподаватель естественных наук. Его взгляд был внимательным, слегка оценивающим, как у того, кто привык наблюдать и делать выводы. Все-таки врач.

Демьян редко ошибался в людях. Повидал немало к своим тридцати годам.

Мужчина сел рядом, откинулся на спинку стула и с лёгкой улыбкой посмотрел на Демьяна.

– Иван Андреевич, – представился он, протягивая руку.

Демьян на секунду замешкался, затем ответил лёгким кивком и улыбнулся в ответ.

– Николай Алексеевич Стрельцов, – сказал он, выдавая себя за другого. Затем спросил, внимательно наблюдая за собеседником:

– Врач?

Иван Андреевич удивлённо распахнул глаза.

– Да, как вы догадались? – его улыбка стала шире, в глазах мелькнуло искреннее любопытство. – Вы, наверное, сыщик? – с интересом добавил он.

– Нет, часовщик, – спокойно ответил Демьян. – Я просто замечаю детали, по ним и сужу. Да и вы мне напомнили одного знакомого, что тоже лечит людей.

– Ваше лицо мне тоже кажется знакомым, – не убирая с лица улыбки, заметил Иван Андреевич, внимательно разглядывая его.

За столом царило разное настроение. Кто-то беседовал оживлённо, смеялся и перебрасывался фразами, кто-то рассеянно размешивал вино в бокале, погружённый в свои мысли. Женщина пыталась накормить детей, терпеливо уговаривая их съесть хотя бы несколько кусочков. Двойняшки вертелись, спорили и норовили сбежать из-за стола, но мать ловко удерживала их, впихивая в них ужин.

Когда подали дичь, спустилась супружеская пара. Мужчина с живыми глазами и слегка седеющими висками сразу же вступил в дискуссию с банкиром о финансах и будущем Российской империи в грядущих переменах, которые принесёт с собой 1906 год.

– Вы думаете, что самое страшное уже позади? – голос банкира звучал беспристрастно. – Прошлый год лишь дал трещину. А вот этот принесёт бурю. Вот вы…

– Сергей Павлович Мельников, – назвался мужчина, – а это моя супруга Вера Николаевна.

Банкир не стал даже переводить на неё взгляд.

– Вот вы, Сергей Павлович, разве не видите всех этих волнений?

Сергей Павлович приподнял бровь и сдержанно улыбнулся.

– Позвольте не согласиться. Власть сделала выводы, начаты реформы. Всё идёт к восстановлению порядка.

Банкир усмехнулся.

– Власть пытается залатать пробоину на тонущем корабле. Посмотрим, как долго он продержится на плаву.

Его супруга внимательно слушала, изредка вставляя свои комментарии. Темы поднимались серьёзные, но обсуждались с лёгкостью, как будто этих людей они не касались.

Демьян избегал их внимания, не желая втягиваться в спор. Его сердила сама тема их разговора. Точнее, сам процесс. Никогда он не мог примириться с пустой болтовней, коей люди любили страдать, особенно рассиживая за столами, полными угощений и выпивки.

Для убедительности он поддерживал непринуждённую беседу с врачом, который рассказывал о путешествиях, о встречах с разными людьми. Изредка бросал взгляды на девушку, и всякий раз она смущённо отводила глаза.

Наконец, по лестнице неспешно спустился управляющий. Он успел переодеться. Теперь поверх пышной белоснежной рубашки его украшал красный жилет с пуговицами изумрудного цвета. Его кисти по-прежнему скрывали белые перчатки. Он широко улыбнулся, оглядев собравшихся, и развёл руками:

– Дамы и господа, сегодня редкий вечер, когда под крышей нашей скромной гостиницы собрались столь достойные гости. Рад, что вы все здесь… Хотя, возможно, мне бы больше понравилось, если бы вас не было так много. – Он усмехнулся, и по залу прокатился лёгкий смешок. – Обычно мы принимаем не больше одного-двух постояльцев. Меня зовут Лука, и я рад угодить вашему временному пребыванию в этом чудесном месте.

Портье разлил вино по бокалам. Управляющий поднял свой и продолжил:

– В любом случае обстоятельства свели нас вместе, и я полагаю, что стоит поднять бокалы за этот вечер. За случайности, которые нас объединяют, и за компанию, без которой он был бы скучнее. Особенно без вас, сударь. – Он перевёл взгляд на Демьяна, в глазах мелькнуло что-то испытующее. – Ваша компания украсит этот вечер.

Демьян спокойно кивнул, поднимая бокал.

– Надеюсь, вас не подведу, – вежливо ответил он с лёгкой тенью сарказма в голосе и выпил.

Понемногу Демьян расслабился. Несколько бокалов вина помогли с этим. Разговоры за столом текли непринуждённо, смех порой перекрывал треск поленьев в камине. К его радости, собеседник оказался на редкость разговорчивым.

– Скажите, Николай Алексеевич, что привело вас в эти места? – спросил Иван Андреевич, чуть подаваясь вперёд. – Это не самый популярный постоялый двор, особенно ранней весной.

– Дела, – уклончиво ответил Демьян, делая вид, что разглядывает содержимое бокала.

– Дела? – переспросил врач, не унимаясь. – Вы из Москвы? Петербурга? Простите за любопытство, но в вашем облике есть нечто столичное.

– Часы одинаково нуждаются в ремонте и в столице, и в провинции. – Демьян слегка улыбнулся и откинулся на спинку стула. – Работа меняет географию, но суть её остаётся неизменной.

– Ах, да, вы же часовщик! – с энтузиазмом продолжил Иван Андреевич. – Должно быть, у вас невероятное терпение и внимательность к деталям. Но, знаете, мне всегда казалось, что мастера этого дела люди оседлые. А вы, как вижу, не сидите на месте. Куда держите путь?

– Туда, где нуждаются в точном времени, – ответил Демьян с едва заметной тенью усмешки, отпивая вино. – А вы? Что привело вас в этот дом?

Врач оживился, принимая пас в разговоре.

– Думаю, не менее важное дело, чем у вас, но, признаться, я уже не уверен, что моё присутствие тут необходимо. Впрочем, дорога в такую погоду не лучший союзник, а здесь хоть тепло и есть с кем поговорить.

Демьян кивнул, надеясь, что на этом поток расспросов иссякнет. Вдруг, прежде чем Иван Андреевич успел задать новый вопрос, раздался грохот.

Главная дверь с треском распахнулась, и холодный ветер ворвался в зал, заставив пламя в камине тревожно заплясать. На пороге стоял человек, чьё лицо скрывала одежда. Тяжёлый плащ, поднятый ворот, глубокая шляпа с широкими полями – вся его фигура дышала зловещей напряжённостью.

Портье, который до этого спокойно следил за гостями, сразу вышел вперёд, словно ожидая такого поворота.

Человек этот держался отстранённо. Он прошёл мимо зала, даже не взглянув на собравшихся за ужином. Его шаги были тяжёлыми, но уверенными, словно он знал, куда идёт и зачем. Портье, не проявляя ни удивления, ни излишнего радушия, вышел навстречу и, уже держа в руке ключ, произнёс:

– Ваш номер готов.

Незнакомец молча взял ключ, кивнул и удалился. В зале воцарилась тишина. Все невольно прислушались. Было слышно, как незнакомец поднимается по лестнице, каждый его шаг сопровождался скрипом старых ступеней. Половицы на втором этаже глухо застонали под его весом. Лишь когда звук шагов окончательно стих, кто-то в зале шумно вздохнул, нарушая молчание.

– Пожалуй, мы пойдём, – сказал мужчина, что был с супругой. Он вежливо кивнул хозяину гостиницы, затем взял жену под руку, и они направились к выходу. Вслед за ними, уводя сопротивляющихся детей, удалилась женщина. Двойняшки шептались между собой, явно не желая покидать общество.

Постепенно зал пустел. Банкир, допив вино, лениво поднялся, обменялся несколькими словами с генералом и последовал за супружеской парой. Генерал же ещё какое-то время сидел, задумчиво барабаня пальцами по столу, а затем сухо пожелал всем спокойной ночи и тоже удалился.

Демьян бросил взгляд на врача, надеясь, что и тот последует примеру остальных. Но Иван Андреевич явно не собирался уходить. Он всё ещё сидел напротив, внимательно изучая его, словно пытался понять, что за человек перед ним.

– Странный постоялец, не находите? – наконец произнёс врач, кивнув в сторону лестницы.

– В этом доме, кажется, все немного странные, – уклончиво ответил Демьян, покрутив бокал в руке.

– А вы? Вы тоже? – с усмешкой спросил Иван Андреевич.

– Всё относительно, – Демьян чуть пожал плечами. – Для кого-то я обычный часовщик, для кого-то, возможно, сумасшедший.

– Часовщик… – протянул врач, глядя на него с лёгким прищуром. – Значит, человек, что умеет замечать даже самые малые ошибки?

Демьян пожал плечами в ответ.

– Как думаете, какая самая глупая ошибка, которую может допустить человек? – спросил Иван Андреевич.

– Оставить часы без завода, – лениво отозвался Демьян.

– А если серьёзно? – врач улыбнулся, явно забавляясь.

– Серьёзно? – Демьян сделал вид, что задумался. – Ну… довериться неправильному времени.

– Как думаете, смерть – это тоже вопрос времени? – прищурился Иван Андреевич.

– Всё в этом мире вопрос времени, – уклончиво ответил Демьян. – Но если вы хотите узнать, боюсь ли я его остановки, то нет. Разве что в неподходящий момент.

Врач покачал головой, словно не вполне удовлетворённый ответом.

– Я считаю, что самая глупая вещь, которую может сделать человек, – это умереть.

– Хм, а я думал, что жениться, – иронично заметил Демьян, отпивая вино.

– Я серьёзно, – усмехнулся врач. – Умирать – это ошибка. В конце концов, жизнь – единственное, что у нас есть.

– Так многие говорят, пока она у них есть. – Демьян поставил бокал на стол. – А что, доктор, у вас есть рецепт против смерти?

– Если бы… – загадочно ответил врач. – Для начала нужно понять, что именно движет человеком – страх или желание жить?

– О, я движусь исключительно желанием выпить ещё один бокал, – усмехнулся Демьян, наливая себе вина.

Ещё час назад он думал над тем, чтобы как можно скорее вернуться в номер, чтобы дождаться утра, но теперь вино разогнало кровь и опалило лицо жаром, прогнав любые намёки на сон. В теле появилась приятная расслабленность, мысли стали тягучими, а окружающее – чуть мягче и теплее.

Демьян лениво перевёл разговор в более лёгкое русло:

– Знаете, доктор, – произнёс он, качая бокал, – если уж говорить о самом глупом поступке, который может совершить человек, то разве это не любовь? Столько шума, столько драмы… А итог, как правило, один и тот же.

Иван Андреевич усмехнулся:

– Неужели вас когда-то ранили не пулями, но чувствами, Николай Алексеевич?

– Что вы, доктор, я – часовщик, мои чувства всегда идут по строгому механизму, без сбоев, – ухмыльнулся Демьян и краем глаза вновь взглянул на девушку, сидевшую со старушкой.

Она осторожно держала ложку и безуспешно пыталась накормить пожилую спутницу. Та жевала с трудом, с каждым движением теряя часть еды, которая неизбежно скатывалась по её подбородку. Старые, редкие зубы не справлялись с пищей, и девушка терпеливо вытирала уголки её губ платком, не показывая ни раздражения, ни усталости.

«Ещё одна странная парочка», – подумал Демьян, наблюдая за девушкой и старушкой.

Он чуть повернулся к Ивану Андреевичу и лениво спросил:

– А вы, доктор, женаты?

Иван Андреевич, который к тому моменту уже расслабился за вином, усмехнулся и кивнул:

– Да, уже семь лет. Хотя иногда кажется, что всю жизнь.

– О, звучит так, будто вам можно посочувствовать, – с улыбкой заметил Демьян, крутя бокал в руке.

– Отнюдь. Женатый мужчина либо счастлив, либо свободен. Мне, видимо, повезло в первом, иначе сидел бы сейчас не здесь, а в каком-нибудь кабаке, с тоской глядя в пустую рюмку, – с тёплой насмешкой ответил врач.

– И где же ваша супруга? – Демьян бросил мимолётный взгляд в сторону девушки и неожиданно встретился с ней взглядом. Она быстро отвела глаза, но успела поджать губы, словно не желая выдать своих мыслей.

– В Петербурге, с детьми, – продолжил врач, не заметив этого момента. – Она терпеть не может мои поездки, но мирится с ними. Видите ли, мой характер требует отдыха от других.

– Ах, то есть жена у вас есть, но в гостинице вы всё же ночуете один?

– Ну, с точки зрения медицины, временная разлука укрепляет отношения. Да и скучать полезно, не находите?

– Я никогда не скучаю, доктор, – усмехнулся Демьян, снова бросая взгляд на девушку, но та больше не смотрела в его сторону.

Беседа казалась ему забавной, да и вино требовало женской компании, но он понимал, что ещё один бокал – и может ненароком сболтнуть лишнего. Лучше знать меру.

– Иван Андреевич, спасибо за беседу, но боюсь, пора и честь знать. Дорога была долгой, а впереди, надеюсь, не менее насыщенный день.

– Разумный подход, – с улыбкой ответил врач. – Отдых – залог ясного ума. Спокойной ночи, Николай Алексеевич.

– Взаимно, – коротко бросил Демьян, поднимаясь из-за стола.

Он неспешно вышел из гостевого зала, на ходу поправляя манжеты рубашки. В коридоре было тихо, лишь издалека доносились звуки разговоров и скрип мебели. Поднимаясь по лестнице, он ощутил лёгкое головокружение – не столько от вина, сколько от долгого вечера и обилия разговоров.

Дойдя до своей комнаты, он вытащил ключ, открыл дверь и вошёл внутрь. В комнате было холоднее, чем внизу, воздух напитался чем-то затхлым, но это не имело значения.

Демьян скинул пиджак, бросив его на спинку стула, затем стянул ботинки и упал на кровать, тяжело вздохнув. Глаза начали слипаться сами собой, но в сознании ещё крутились обрывки разговоров и взгляд девушки, что сидела со старушкой. Однако усталость взяла своё, и вскоре он провалился в сон.