Румшеринг

– Я не знаю… – голос у того задрожал. – Как обычно упал заказ, забрал еду и направился по адресу. Все стандартно.

Что-то заставило Ларису встрять в разговор. Что-то в голосе этого мальчишки было ей знаком, и она решила разрядить атмосферу:

– Да отстань ты от пацана! Че он тебе сделал?

– Этот сученыш слышал, что я попросил придержать дверь, но он все равно вошел.

– Ничего я не слышал, у меня в заказе было доставить прям внутрь квартиры, что я и сделал, – продолжал оправдываться тот.

– Ладно, хватит. Может, еще кто-то придет, – вновь опускаясь на своё насиженное место, сухо закончила Лариса и взглянула на экран смартфона.

Минута и музыка прервалась. Экран погас.

– Батарейка?

– Нет, просто сбросился вызов, – разбираясь в случившемся, доложила та.

– Еще раз можешь набрать их?

– Нет, – она показала приложение «Окта Виенто» с вращающимся элементом загрузки.

– Хреново, но ожидаемо.

– И что делать? – спросила Женя, снова с безнадёжным видом штурмующая туалетную комнату.

– Наверное, остается только ждать кого-то, – закончил Павел и опустился на пол у входной двери.

– Ой, а я тебя знаю, – сказал Ларисе доставщик, усаживаясь рядом с ней. – Ты же та, ну, певица, Лара же. Точно… Прикольно, мои не поверят.

Лариса чувствовала что-то очень знакомое в его голосе. Кого-то, с кем совсем недавно приходилось общаться. Мысли замелькали каруселью. «Точно! Антон. Голос Антона из техподдержки румшеринга. С огромной вероятностью это просто совпадение. Бывают же похожие голоса?» Она не стала выдавать свою догадку, а просто незаметно переместилась ближе к Жене, расположившейся на другом углу кровати, и нахально соврала:

– Нет, спутал.

– А-а, ну, может, похожа очень. Ребят, дак а че, чаевых не дадите? Я так пошел?

Павел громко рассмеялся на всю квартиру:

– Иди давай, клоун, блин.

– Что такое?

– Двери закрыты. Что-то сломалось, – объяснила Евгения, откидываясь спиной на кровать.

– Да? – доставщик встал, и, оставив свою сумку в спальне, подошел к двери. Сделав несколько стандартных, но тщетных попыток открыть её, он повернулся к остальным: – И что делать теперь?

– Ничего, жди сиди.

– Чего ждать?

– Когда кто-то откроет дверь.

– Ща я позвоню, и все.

– Удачи! – Павел вновь рассмеялся.

– Сети нет…

– Да ты че? Не может быть, – съехидничал тот в ответ.

– Странно. Почему так?

– Не знаем. Видимо, сервисы сломались. А тут же вроде как приватные зоны, – предположила из спальни Евгения, не меняя позы.

Доставщик вернулся в спальню. Лариса боковым зрением видела, как тот, опустившись на пол рядом со своей сумкой, украдкой принялся на неё пялиться. Даже сквозь царящий в комнате сумрак она буквально чувствовала, как он внимательно ощупывает её всю своими глазами. От этого пристального взгляда ей стало не по себе.

– Ты точно Лара, я знаю. Я слушал твои треки и видел в ленте. Точно-точно. Прикольно, ребята не поверят.

– Хватит, а? – отрезала Лариса.

– Да чего, ты разве не рада фанатам? Может, хотя бы автограф дашь? – спросил парнишка и, открыв верхний клапан, полез в сумку.

По комнате распространился странный, солоновато-сладковатый запах, с какой-то металлической ноткой. Лариса толкнула Женю в бок и кивнула на сумку. Там, внутри, виднелось что-то округлое со странной структурой, напоминающей мех или волосы. Девушки испуганно прижались друг к другу. Их воображение дорисовало за них то, что оставалось недоступным для глаз. Пока доставщик ковырялся в своей страшной сумке, Лариса шепнула Жене на ухо:

– Это он был в техподдержке, я узнала голос.

Она хотела добавить еще что-то, но тут парнишка радостно сообщил:

– О нашел! Чиркани чего-нибудь, плиз, – и протянул Ларисе ручку и листок.

Руки мальчишки нервно дрожали. Она ощутила это, когда слегка коснулась при передаче его ледяных, и как ей показалось, мокровато-липких пальцев. Её окатила волна панического ужаса. Она сознательно не хотела смотреть в его лицо, но когда оно случайно оказалось в полоске желтого уличного света, слабо пробивающегося сквозь шторы, ей стала хорошо видна покрытая рытвинами кожа и уродливый, сломанный явно не один раз нос. Лариса почувствовала, как её начинает бить дрожь. Вертя листок с ручкой в пальцах, чтобы скрыть свой мандраж, она заметила, что незаметно отошедшая от них Евгения, как завороженная, стоит у завалившейся на бок сумки, из которой на пол тонкой струйкой вытекало что-то густое и тёмное. Разглядела, как меняется у Жени лицо, становясь в неверном уличном свете безжизненной маской воплотившегося в реальность кошмара. Затем, словно разбуженная Ларисиным взглядом, девушка пришла в себя, и, незаметно кивнув невольной подруге, поспешила на кухню к остальным.

– Что… Что тебе, – она пыталась контролировать эмоции, но голос выдавал, – написать -то?

– Да что угодно, – неприятно проскрипел парнишка, – ну напиши, моему фанату… О! И поставь дату, я люблю, когда цифрами фиксируется.

– Хорошо… только, – она лихорадочно придумывала поводы отвлечь его внимание, – тут не видно… неудобно, давай к окну.