Читать книгу: «Дао прикладной философии. Предварительные записки», страница 2

Какие модели нужны человеку

Модели нужны людям, чтобы пользоваться ими. А для чего они могут пригодиться?

Во-первых, модели могут использоваться при формировании человеком своего поведения, для выбора поступков. А во-вторых, для улучшения своего психического и психофизического состояния, без непосредственного воздействия на внешний мир, без поступков.

Рассмотрим сначала первый случай.

Нам нужны модели внешнего мира, которые, в нашем частном случае выбора, могут указать нам на набор возможных альтернатив, и на последствия выбора определённой альтернативы. Такие модели нам обычно поставляет наука. Она, в основном, занимается объективными закономерностями мира природы или общества. И ещё нужны модели, которые позволят нам решить, какая из альтернатив лучше, чем другие, то есть критерии упорядочивания (оценки) альтернатив. Они формализуют понятия «хорошо» или «плохо» применительно к данной ситуации выбора и являются самыми важными. Часто эти критерии сложны для формализации и заменяются эмоциями и ощущениями. Наконец, нужны модели для поиска среди возможных альтернатив лучших из них, или хотя бы приемлемых, по заданным критериям.

Сюда же можно отнести мета уровень всех этих моделей – модели их совершенствования по отношению к Практике.

Во втором случае речь идёт о внутреннем духовном мире человека, о его самочувствии и эмоциях. Любой человек в своей жизни постоянно взаимодействует с внешним миром, иногда довольно болезненно. Между внутренним и внешним миром человека неизбежно возникают конфликты. И человеку нужны модели и механизмы, которые могут помочь ему в разрешении таких конфликтов, в восстановлении необходимой для жизни относительной гармонии во внутреннем мире. Мир эмоций относится к психике, но, видимо, не к сознанию, в котором могут быть только модели этого мира.

Такие модели и механизмы человеку предоставляет идеология и/или искусство. Такой идеологией часто является религия как идея Бога (богов) и божественных законов жизни человека. Возможны и не религиозные идеологии, которые не используют в своей основе идею о Боге, но тоже говорят о своих обязательных законах жизни человека и правильного функционирования внутреннего (психического) мира человека (например, Конфуцианство или Марксизм). Любая идеология даёт человеку базовые основы для различения добра и зла, хорошо или плохо, а также некоторые правила поведения. А искусство помогает человеку гармонизировать свои эмоции и расширяет его «житейский» опыт. Идеологии и искусства также помогают людям лучше настраиваться на взаимодействие в группах.

Каждый отдельный человек может пользоваться своими моделями и на интуитивном уровне. Но для слаженного взаимодействия людей им нужно использовать согласованные модели. Для согласования моделей разных людей требуется их явное выражение в общедоступной форме, через вербализацию и/или формализацию (придание формы материального объекта, воспринимаемого другими людьми), хотя бы частичную. Это и обеспечивает Культура, включая науки, религии (идеологии), а также искусство.

Таким образом, современному человеку необходимы разные модели, которые предоставляют ему и наука, и религии (идеологии), и искусство. Модели из разных областей дополняют друг друга. Возможны и противоречия между утверждениями разных моделей, и конфликты между моделями. Но это возможно, как между моделями из разных областей: науки и религии, так и внутри них: между разными религиями, или между разными научными теориями. История человечества это ярко показывает.

Сегодня развитие гуманитарных наук сильно отстало от наук естественных. И в этом таится огромная опасность для выживания человечества. Подвластная ему энергия уже достаточна для его полного самоуничтожения, а общественные механизмы остаются слабо познанными и устаревшими. Однако, это не означает, что ситуацию нельзя исправить. Нужно лишь обратить больше внимания на гуманитарные аспекты Науки.

Нас интересует только то, что нас затрагивает, влияет на нашу жизнь. Поэтому нам нужно знать только те стороны объектов реальности, которые обращены к нам, воздействуют на нас. Но со временем эти «стороны» могут меняться и вызывать изменения в наших моделях. Однако мы знаем «историю» моделей каждого данного объекта моделирования (Солнце, падение тел, форма Земли, орбиты планет …). Поэтому нам полезно понимать, когда эти разные модели относятся к одному объекту моделирования. И именно этот объект разумно рассматривать как «вещь в себе», которую мы постепенно познаем. Разные «вещи в себе» порождают разные истории их моделирования. Это помогает нам лучше работать с огромным множеством моделей, деля их на классы по соответствующим «вещам в себе» или по их подмножеству.

Отдельный интерес представляют собой не материальные, а идеальные «вещи в себе». Например, «Бог» и другие понятия, которые используются во многих наших моделях, и в разных смыслах. Так каждая религия, и атеизм, имеет своё понимание и использование понятия Бог или боги.

Вся совокупность «вещей в себе» составляет единую Реальность, где всё взаимодействует со всем, но в разной степени. При моделировании мы выделяем отдельные части реальности и строим для них частные модели. В них мы пренебрегаем многими взаимодействиями за рамками данной модели. Это помогает нам совладать со сложностью Реальности. Поэтому все понятия в этих частных моделях только «отражают» Реальность в нашем сознании, но они не «существуют» в ней.

Модели работы сознания, как и в физике, полезно разделять на статические (как при решении уравнения) и динамические (как при игре в теннис). В первом случае входная информация для сознания соответствует некоторому «событию» и не зависит от момента времени. А во втором случае на вход для работы сознания поступает из памяти информация о процессе (последовательности событий) за некоторый интервал времени.

Кратко.

– Наши «знания» и «верования» – это инструменты (модели), которые помогают нам лучше взаимодействовать с реальностью, лучше жить. И в этом их полезность, то есть «правильность». А если мешают, то вредность или «ложность».

– Наука занимается объективным, материальным миром, а религия – ценностями и этикой. /по Максу Планку/

Свойства моделей

Познание Мира Человеком идёт двумя основными путями: при помощи образов или понятий. Образы – это «картинки», а понятия – это «слова». Каждое понятие (например, «стол») соответствует целому классу (множеству) первичных образов (всем конкретным столам, которые мы помним или можем вообразить). В такой же роли, как и понятие, может выступать обобщенный образ, например, схематичный рисунок стола или домика. С образами мы «работаем», в основном, по аналогии и эмоционально. А с понятиями – логически (в т. ч. математически) и рационально. На уровне общества этим занимаются, соответственно, искусство и наука. Они различаются, в основном, формой представления своих результатов: через обобщённые образы или через понятия. Кроме того, наука стремится представить свои результаты (модели) как объективные (позиция автора прячется), а искусство – как субъективные (отражающие позицию автора). Первичные понятия – это «мостики» между миром образов и миром понятий.

Адекватность модели следует рассматривать не по отношению к «реальности», а по отношению к решению тех задач, для решения которых эта модель предназначена.

Например, рассмотрим физику, как наиболее развитую из эмпирических наук. По общему мнению всех физиков, «физическая реальность» за последнюю 1 000 лет не претерпела существенных изменений в своих закономерностях. Но те её модели и «законы природы», которые использовались в физике, как в науке, менялись коренным образом многократно. При этом на каждом этапе (в периоде времени) соответствующие «законы природы» успешно использовались для решения определённого круга задач. А переход к другим «законам природы» позволял расширить этот круг задач или улучшить решения старого круга задач.

«Законы природы» – не свойства реальности (природы), а свойства изменяющихся моделей, которые мы (личность, общество, группа) используем для описания реальности, в постоянных попытках улучшить своё взаимодействие с ней.

Универсальные слова в аккуратном описании любой эмпирической модели (не формальной) – это слова «можно пренебречь». Например, при применении геометрии Евклида для строительства зданий или при вычислении площади поля мы можем пренебречь шарообразностью Земли и кривизной её поверхности, и получить удовлетворительные практические результаты. Но при межконтинентальных перелётах или при запуске искусственных спутников Земли мы этим уже пренебрегать не можем, а если попытаемся пренебречь, то практические результаты будут неудовлетворительными.

Любая модель учитывает ограниченное число «существенных» факторов и пренебрегает всеми остальными, как несущественными. Именно это позволяет делать модели относительно простыми, чтобы проводить обработку информации с их использованием и предсказывать некоторые аспекты будущего на основе исходной для данной модели информации о настоящем и прошлом. В любом случае, подобные предсказания будущего носят приблизительный характер по их точности, и вероятностный характер по их достоверности. Но при условии использования «хорошей» модели (теории), это можно делать точнее и достовернее, чем при использовании «плохой» модели.

При сравнении моделей и их разделении на «хорошие» и «плохие», кроме их точности и достоверности, обычно учитываются и затраты времени и других ресурсов на работу с этими моделями (сложность или простота моделей). Чем меньше такие затраты (проще модели), тем лучше (при прочих равных).

При оценке качества моделей (лучше – хуже) параметры точности, достоверности и сложности (простоты) могут иметь разный удельный вес. И определяются эти веса, в основном, не объектом моделирования, а кругом задач и пользователей, предполагаемых для этих моделей. Подобный метод оценки моделей называют «критерий практики».

В философии часто рассуждают о том, что есть нечто «Само по себе».

«Само по себе» для нас не существует ничего. «Для нас» – значит в наших сознаниях. Как только мы называем нечто, оно уже не «само по себе», а во взаимодействии с нами. А пока не называем, оно для нас не существует.

Например, для современников Данте в их сознаниях не существовали галактики, а для нас они существуют. Они уже взаимодействуют с нами через Культуру, то есть они уже не «сами по себе», а предстают нам как некоторые их модели в нашем сознании. И мы думаем, что галактики существовали и во времена Данте. Но это «существовали» для нас, а не для них.

«Существование» чего-либо понимается в разных смыслах для разных форм восприятия Мира человеком: как объекта модели части физической реальности, как идеи культуры, как модели состояния психики. Это разделение смыслов «существования» помогает разобраться во всём многообразии жизни и осознавать её.

Кратко.

– Нет ничего практичнее хорошей теории. Роберт Кирхгоф

– Наши модели не тождественны бесконечно сложной реальности, а упрощают её до уровня понимания нами.

– «Исторический опыт» – это не то, что было в прошлом «на самом деле», а те истории и мифы, которые сегодня нам об этом рассказывают.

– «Законы природы» – это не постоянные свойства самой Природы, а свойства моделей, которые мы используем. Они изменяются со временем в нашей Истории.

«Почему?» или «Зачем?»

Для объяснения любого явления или процесса и для их моделирования можно применить два разных подхода: причинно-следственный и целевой.

Первый соответствует вопросу «Почему?» и взгляду из настоящего в прошлое, а второй – вопросу «Зачем?» и взгляду из настоящего в будущее.

Причинно-следственный подход более характерен для естественных наук, а целевой – для религии или идеологии.

Априори ни один из них не имеет логического преимущества. История показала предпочтительность первого подхода для познания Природы. А человеку свойственно выбирать своё поведение, используя оба подхода.

Причинно-следственный подход (научный или опытный) позволяет отсечь невозможное, сформировать реальное множество доступных альтернатив и описать их: если сделать так-то, то получится такой-то результат.

«Причина» – это только слово, которое используется в некоторых полезных моделях. Эти модели относительно произвольно выбирают «существенные» причины и отбрасывают все остальные, как несущественные. Например, если говорить о наследственности ребёнка, то «причины» – это ДНК родителей. Но высокоэнергетическая частица из космических лучей, которая могла повредить ДНК плода, а также взрыв звезды, породивший эту частицу, не рассматриваются как «причины» этой наследственности. Хотя иногда (но очень редко!) они меняют ДНК плода, и даже могут привести к его гибели. Как обычно, работает Критерий Практики.

Второй подход отражает целевую направленность сознательного поведения. Поступки человека бывают подчинены достижению некоторых целей, или просто определяются привычкой. Нам свойственно спрашивать: «Зачем он это сделал?». И нам свойственно отвечать: «Он поступил так, чтобы достичь такой-то цели», либо «Не знаю, но так делают все».

Философия занимает промежуточное положение между ними, пытается соединить их в единую разумную систему моделей.

Предмет философии – это наиболее общие закономерности моделирования Природы, Общества и Сознания (а не их самих).

«Созерцатель» или «Деятель»

При суждениях целесообразно различать позиции Созерцателя и Деятеля.

Наука моделирует существующий мир с точки зрения субъекта Созерцателя: как мир устроен вне зависимости от воли субъекта (объективно).

А идеологии и технологии (в том числе, религии) моделируют идеальный мир с точки зрения субъекта Деятеля: как этот мир должен быть устроен в соответствии с волей субъекта, и как его нужно переделывать, чтобы привести его в желаемое состояние.

Созерцателю обычно свойственны и позволительны сомнения: с одной стороны …, но с другой стороны…

А Деятель вынужден поступать, руководствуясь одной моделью (в данный момент). «Я буду делать так, как я сейчас считаю правильным». А иначе он будет не способен действовать.

Эти позиции нужно чередовать, чтобы постоянно не быть «лежачим камнем», но и не «биться лбом о стену» и «не наломать дров». То есть не застрять в постоянных сомнениях и бездействии Созерцателя. Но и не упорствовать в фанатизме Деятеля, при продолжении деятельности, которая оказывается ошибочной.

Кратко.

– Осознанное несовершенство системы – важный признак её жизнеспособности: ей есть куда развиваться.

«Пользователь» или «Разработчик»

Позиции личности по отношению к моделям: «пользователь» – или «разработчик». В большинстве случаев – пользователь; а разработчик – в отдельных немногих областях.

Но для каждой модели с необходимостью будут «разработчики» и «пользователи» (будь то религия, идеология, квантовая механика или смартфон с телевизором). Для разработчика нужен «путь осознания» своего предмета. А для пользователя он не нужен и практически невозможен (слишком много разных тем). Ему нужны только инструкции по использованию.

Суть сознания «пользователя» лучше всего, по-моему, выражена в следующей цитате из детского стихотворения:

«Вот это стул – На нем сидят. Вот это стол – За ним едят.…»

/Маршак. Кошкин дом/. (Там и дальше интересно: как эти слова Кошки воспринимают её гости.)

Комментирую эту строчку.

Я – личность – воспринимаю нечто. Внимание выделяет некоторую часть = «это» (объект, явление, процесс). Далее мне нужно понять, как мне взаимодействовать с «это» в данной ситуации. Я провожу «распознавание образа». Я отношу «это» к некоторому классу (стул, стол …, нечто неизвестное мне). А для каждого класса у меня (в сознании) уже есть модель (инструкция), как мне следует поступать с любым элементом этого класса в моей наличной ситуации (в доме Кошки), т.е. совокупности других «это» в данной области пространства-времени. При этом индивидуальные различия между элементами этого класса я игнорирую, ими «можно пренебречь». И далее я поступаю по этой инструкции или модели.

Пользователю (обывателю) достаточно начальных уровней квалификации, чтобы правильно формулировать интересующие его вопросы к разработчикам (специалистам) и правильно понимать их ответы. А разработчикам нужны верхние уровни квалификации, чтобы уметь отвечать на разумные вопросы пользователей в своей области, и продавать им эти ответы.

Сегодня по главным вопросам о базовых системах ценностей человечеству не хватает серьёзных «разработчиков» (идеологов, философов, художников, поэтов, пророков). Нужно обратить на это внимание, и заниматься не только частными, но и фундаментальными (глобальными) вопросами. Нужны соответствующие дискурсы.

«Старые инструкции» уже недостаточны для безопасности Человечества. Новые технологии представляют собой опасность, как спички в руках ребёнка. Впервые в истории человечества появилась техническая возможность его полного самоуничтожения как биологического вида, за короткое время.

Поэтому осознание нужно срочно! И оно уже идёт! Нужны «разработчики»!

Кратко.

– «Когда благородный муж сделал всё, что в его силах, он доверяется судьбе» – китайский мудрец. из Б. Акунина.

«Истинно» или «Правильно»

Понятия «истинно» или «ложно» как логические функции применимы только к отдельным высказываниям. Любые высказывания имеют смысл только в рамках определённой модели, будь это геометрия Евклида или Лобачевского, роман «Война и Мир» или «Евгений Онегин», механика Ньютона или Эйнштейна, или просто «здравый смысл». Истинность или ложность высказывания разумно определяется только в рамках некоторой модели. Например: высказывание «Евгений Онегин, как персонаж в романе Пушкина, родился на брегах Невы» – истинно, а высказывание «Евгений Онегин, как реальный живой человек, „давний приятель“ Пушкина, родился на брегах Невы» – ложно (в рамках модели «современное литературоведение»). А утверждение, что сумма углов треугольника =180 градусов, истинно в геометрии Евклида, но ложно в геометрии Лобачевского. Если модель фиксирована «навечно», то и истинность или ложность некоторого высказывания в её рамках тоже становятся «вечными».

А любая модель может быть только «правильной», что равнозначно «адекватной», либо «неправильной» (но не истинной или ложной). Правильность или адекватность модели не определяются «навечно». Они могут и должны меняться с изменением человеческой практики и имеющихся знаний: круга и условий постановки и решения тех задач, для которых используется данная модель, а также, с появлением новых конкурирующих моделей.

Модели образуют связные системы и субкультуры, которые конкурируют между собой в общественной жизни за «владение умами» людей. Победы и поражения моделей и субкультур в такой конкуренции и составляют то, что принято называть «критерием практики»: люди выбирают те модели, которые представляются им более привлекательными и предпочтительными по своей адекватности решаемым ими задачам. Например, система Птолемея, после многих веков господства, уступила своё место системе Кеплера – Ньютона, или цивилизации Майя и Инков уступили своё место Европейской цивилизации.

При этом разные модели могут сосуществовать и одновременно в разных местах, и даже в одном месте. Процесс их конкуренции может быть очень длительным, без явной победы одной из них, или явного поражения и уничтожения другой. Подобное, хоть и в разной степени, наблюдается и в искусстве, и в идеологии, и в религии, и в науке. Например, в наше время сосуществуют индуизм, буддизм, иудаизм, христианство и ислам, или квантовая механика, механика Ньютона и теории относительности Эйнштейна.

Таким образом, понятие «истинность» относится к логически сформулированному утверждению в рамках определённой модели. Оно понимается как логическое соответствие этого утверждения основным посылкам (постулатам) данной модели или общей системе утверждений этой модели.

А понятие «правильность» относится к модели или системе моделей в целом и понимается как её адекватность. Эта «правильность» устанавливается не логически, а на основе «критерия практики», то есть по степени пригодности модели для решения некоторого определённого круга практических задач, в конкуренции с другими подобными моделями (системами моделей). При этом разные субъекты (люди или их группы) могут по-разному оценивать правильность данной модели или границы применимости (круг задач) этой модели. В последнем случае «критерий практики» работает уже на уровне конкуренции этих субъектов. «Победитель всегда прав» – пока он победитель! Но в разных точках (областях) пространства-времени, в разных сообществах, могут быть разные победители, соответственно, и разные оценки правильности определённой модели.

С этим связана сложность проблемы «межкультурного взаимодействия». Она может решаться на путях создания более общей модели, приемлемой для всех сторон.

Кратко.

– Миф правдив, потому что эффективен, а не потому, что даёт нам какую-то информацию о фактах действительности. Карен Армстронг