Читать книгу: «Веришь мне?», страница 2

Черепанов

А знаешь, как-то жутковато,

Когда лежишь в своей постели и потолок не пропускает свет.

Заткнув ушные раковины сладкой ватой,

Обливаешься бурбоном, чтоб смыть с себя последний непридуманный запрет.

Обои сами отлетают..да не странно,

Что все розетки заискрили – пускают отчуждение по проводам.

И 39 градусов, струясь по пальцу безымянному,

Дают все основания для суицида моим врагам.

Открыта моя дверь или закрыта —

Не важно. Даже не скрипит, а иногда так хочется уюта и иллюзорной видимости выхода в поток.

Нелепая блондинка с распродажи в доме быта,

Легко и беззаботно отправляющая сны всё в тот же потолок.

Ты это заслужила [звон разбитого стекла].

Не верю, что можно ТАК, до всепрощения, человека

Впитать до цвета глаз. Моё неверие сейчас ничтожно.

Как и я. Перебиваю запах парфюмерии "Ольмекой",

Чтобы картинка на заставке ожила и стало бы не так тревожно.

[Режим ожидания? Нет, мы не занимаемся подражанием]

Смеёшься.. А я паникую,

Когда глянец покрывает мой письменный стол за неделю.

Знаешь, как в детстве – я им рожу рисую

И не верю, что встану. Хочу, но не верю.

Давление в груди идёт на убыль,

Когда в коллекции покойников от музыки хоть на день прекращается давно идущая война.

Я спрячу свою голову в мешок огромный -

Мне страшно, когда желает дальше продолжать одна лишь голова.

Линолеум не впитывает влагу,

Я, мокрый, даже не дрожу, учась любить приветливый к придуркам пол.

В руке хоккейная убийца крага,

А Черепанов так и не успел взойти на правильный престол.

[На память пустую "Ольмеку" о голень —

Чем больше зарубок, тем дольше мы помним]

Мои впалые плечи жар охватил —

Батарея..кто-то с криком истошным бьёт по трубе.

Через пару минут вынесут мозг – и я still,

Что даёт, безусловно, основания и мне.

[В режиме "Без звука" Я та ещё сука]

Adieu.

Ауа фьюча

Знаешь, наверное, легче всего быть пальмой —

И чтоб непременно на берегах послеобеденного Гаити.

А если станет жарко, так, что пот забивает поры, то можно отправиться в Мальмё —

И чтоб непременно без слов, пустолицей толпы и презрения в зените.

Там снег.

Там зола.

Там любимый водитель.

Или нет. Легче всего быть ириской молочной —

Предпочтительно в единственном экземпляре и с уверенным вкусом.

Надоело – ненавязчиво таять, откликаясь эхом песочным —

Предпочтительно кремово-тёмным или жгучим недевственно-русым.

Как миндаль.

Как сон в неге.

Как любимые бусы.

Или вот так. На одежде твоей разноцветною биркой —

Иностранкой многоголосой, раздающей заведомо ценные указания.

И обезличивать себя с каждой последующе-пыточной стиркой —

Иностранки с больших континентов со временем станут зелёным пятном на карте очередной Недоновой Зеландии.

Где луга.

Стопроцентный cotton

На полпроцента внимания.

Ну что ж.. У тебя ещё будут желания?

Ожидания сходятся

На больших скоростях и сомнения больше,

Пешеходный заезженный

Переход

В станционной трясине.

Если веткой по лбу, то нарочито усохшей,

Если камнем, то явно в чужой

Огород —

Альтернативно, но без ноющих "или".

Как меню в надоевшей столовой.

На футболках принты и по пятницам дачи,

Кривизною затёртый

Недошаблон

Под маской приличия.

Мозг вбирает сперва, а после блюёт оптимизмами срача —

Второй перекормленный

Чудо-гондон

На острие посткоитального спича.

Обсценная связь лучше доброго слова.

Запасные ключи – всё что нужно и на хер

Не пригодятся

Одновременно,

В какой бы ни гнить ипостаси.

Была бы нежнее, сосватали б в Аахен,

Мозговая дисфункция —

Бремен,

Не обсуждается. Без припадков на белом паласе.

Не привита умением – на вложения заточена.

В нулевых областях и привязанность – ценник,

Скидочно-полочный

Стереотип

Провоцирует пробки.

Если глазом навыкат в прайм-тайм – то, конечно, уже академик,

Если зубом в нуге —

То полип,

Не доживающий до финальной раскопки.

По скудоумию рвутся на клочья.

Доблестный яд не расщепляет сквозь стены —

К сожалению многих,

И к яме

Не приводит незрячих.

Хотя каждый второй, блядь, слеповат и не верен —

Ожидания сходятся,

Ямми,

И сдаются изначально победные матчи.

Как в утиль недопитое сновидение.

При грозе угол обзора – кайма,

Захватившая пряничный

Караван

Под ногами топчущих свою инди.

Вуальность – как признак, сплочённость – проверенный знак,

Что толпа управляема, как башенный

Кран —

Инструментарий. От различий полов до последнего винтика.

И это уже не конфликт – законченное явление.

Рефреш

Серость начинается там,

Где ни чёрный, ни белый

Не влияют уже на чистоту помыслов

И ритмичность поедания

Собственных деток

Заботливой мамой гиеной.

Прощение ведь не значит

"Удаление бесповоротно

Из памяти" —

Мы не едим.

Мы доедаем урывками,

Разбивая тарелки,

Хотя уже целый год

Позади.

Целый день, целый торт, целый мяч.

Ванилином для запаха – и спрячь, спрячь, спрячь..

Затопчи.

Гордость разбивается вдребезги,

Когда поджимают колени,

Пытаясь угадывать ход событий,

И видимость крепости

Рукопожатий

Подтверждается сходством во мнениях.

Скрытая тяга, скрытная

И неслабеющая —

Моё миндальное горе.

"Прекрати!"

Мы продолжаем раскатывать тесто,

Грозя скалкой друг другу,

Хотя уже целый год

Позади.

Целый мир, целый дом, целый хлеб.

Пальчиком в небо – и слеп, слеп, слеп..

Приручи.

Обман разжигается тем,

Что так близко, так ново

Подходят и пахнут фанерногерои

В блокнотах твоих,

Как в своих захолустьях

На первых ролях и в последних притонах.

Величие и манеры – не суть,

Они не поспеют везде

И помногу;

Моя брошенка – мятный ice tea.

Выпивают другие,

Раскачав молочные зубы.

Знобит.

Хотя уже целый год

Позади.

Целый сон, целый мел, целый овраг.

Очередное клеймо – брак, брак, брак..

Выбрось.