Читать книгу: «Лилит. Звездный плащ Казановы», страница 3

Глава вторая
Визит Прекрасной Дамы

1

С каждым такое бывает хоть однажды – мгновение решает всю твою жизнь. Это может быть образ, возникший в твоем воображении, который уже не забыть и который, подобно подсказке, поведет тебя, как поводырь слепого; случайно увиденное из окна поезда лицо, и вот уже ты на перроне и, забыв о прежнем маршруте, бежишь за своей судьбой; даже услышанная мелодия, которая решает, куда тебе идти дальше. Мелодия имеет великую силу – это чисто ангельское оружие! Шелест крыл небесных, всполохи озарений, шепот с облаков! А тут все сошлось вместе – и лицо, и мелодия, и удивительный образ, озаривший сознание и сердце.

Он лежал в пражской гостинице и смотрел в экран телевизора. У него были уже куплены билеты в Италию. Очередные гастроли. Еще одно представление, от которого будут трепетать зрители и спрашивать: «Как вам это удается, маэстро? Вы – волшебник?» И что он должен ответить на такой вопрос? Он-то знает, кто он таков. Но скажи им, сознайся, и от тебя шарахнутся, как от огня. Хватит того, что он знает сам…

Так вот, он смотрел телевизор, одну из многочисленных кабельных программ. И вдруг увидел на одной из сцен, где толком – и неясно, прекрасную девушку в белой одежде. С длинными русыми волосами, с венком на голове, она то ли плакала, то ли пела, но то, как она это делала, можно было назвать чудом. Она пела знаменитую арию Нимфы из оперы Монтеверди «Плач Ариадны» – самую пронзительную, самую печальную арию, написанную в эпоху барокко. Трое молодых людей подпевали ей сочувствующими баритонами, играли виолончель и скрипка.

Это была не просто музыка! Одна из тех мелодий, из-за которых Господь Всемогущий может однажды помиловать эту землю и род человеческий…

И вот девушка пела, взывала к возлюбленному, оставившему ее, а сердце мага и волшебника сжималось от восторга и счастья, потому что именно эти чувства испытывает человек, который однажды, после перехода по темному тоннелю длиной в долгие жизни, увидел в конце яркий луч света. Зовущее окошко! Девушка пела на итальянском, но чуткий слух мэтра определил, что в нем звучат иные нотки. Куда более северные! И он не удивился, когда прочел в титрах, что концерт проходит в далеком Санкт-Петербурге, выступает группа «Невский мадригал», а певицу зовут Анастасия Суржанская и она студентка пятого курса консерватории.

Кристофер сбросил ноги с дивана, позвонил своему антрепренеру Говарду Страйку, сказал, что последнее выступление выбило его из колеи, что он отменяет ближайшие гастроли, что Говард и ассистентки-близняшки отправляются в оплачиваемый отпуск в Венецию, плавать по каналам и наслаждаться видами, а сам он, иллюзионист Варшавски, улетает ночным рейсом в Санкт-Петербург. Просто так надо. Просто он так хочет. Просто это не обсуждается! А если кому-то что-то не нравится, то недовольных никто не держит. Да, все вот так серьезно. Наконец, и маги могут болеть, простужаться, получать воспаления легких, вывихивать ноги и ломать руки, тянуть связки. И если некий гений умеет вызывать призраков прошлого и материализовывать их в пространстве, это еще не значит, что этот же гений может вылечить за пару дней переломы костей. Чудес, как известно, не бывает. Все живут по одним законам Вселенной. Одним словом, пусть он, Говард, придумает сам что захочет. Для этого и существуют администраторы. Он, Кристофер Варшавски, ему полностью доверяет.

Уже утром он летел в Россию. В этот самый час, когда иллюзионист Варшавски смотрел в иллюминатор на июньские облака, два детектива, стар и млад, два охотника, решившие устроить на него облаву, отсыпались в одной из пражских гостиниц, накануне здорово набравшись отменным пльзенским пивом. Думать не думая, что большая рыба, выскользнув из рук, уже сделала им хвостом. Потому как старший из двух детективов получил точные сведения: «Его ждут в Риме. Аттракцион «Безумства императора Нерона».

Слова забавного старичка, брошенные в лоб, все еще звучали в ушах иллюзиониста: «Кто вас посвятил в эти тайны? Как вы делаете то, что невозможно сотворить обычному человеку? Откуда у вас такая демоническая сила? Демиурга, демона? Кто помогает вам, господин Варшавски?»

Нет, старик Конфуциус был непрост! И не просто так он пришел к нему на представление. Да еще с этим крепышом, который так и царапал его взглядом, когда он вышел из кабинета библиотекаря замка Дукс.

Глядя на перистые облака до горизонта, под гул турбин Кристофер Варшавски вспоминал, как двадцать лет назад он, пятнадцатилетний юноша, встретил ту прекрасную рыжеволосую даму с глазами удивительного изумрудного цвета. Яркого, какими бывают глаза у кошек особой породы. Вот и она была – особой. Он скучал в библиотеке: заказал редкую старинную книгу и теперь дожидался ее уже битых два часа. Книга была по оккультным наукам, но связанным с тайнами любви, в интернете ее следов не существовало, а здесь, в Праге, на родине средневековых чернокнижников, в библиотеке Академии наук, она имелась точно. Ради нее он выучил латынь!

Рыжеволосая дама в темно-синем деловом брючном костюме, подтянутая, спортивная, этакая наездница, которой не хватало только жокейской шапочки с козырьком и кнута, села рядом с ним на диванчик, закинула одну ногу на другую.

– Юность не должна грустить, – сказала она.

– Что?

– Вы слышали меня, молодой человек.

– Я не понял вас.

Она изящно повернулась к нему всем корпусом, и ее жакет открыл начало груди с хитрым золотым талисманом в форме ключа.

– Ты слышал меня. – Она резко стала фамильярной, но в этой фамильярности, приправленной обворожительной улыбкой, звучали нотки интимности. – И все понял.

Кристофер страшно смутился – незнакомка была вызывающе привлекательна и сексуальна. Агрессивно привлекательна и сексуальна. Обычно такие женщины не замечают подростков, они для них не существуют, те и другие живут в разных мирах, это подростки смотрят вслед таким дамам и пускают слюни, потому что все в этих женщинах кричит само за себя: «Я знаю все о любви, малыш! Я знаю все о муках твоей плоти, о великой жажде, знаю, как ее утолить! Я бы могла показать тебе небо в алмазах, подарить тебе райское яблоко, которое я уже успела надкусить, стать твоим призом и вечным наваждением, сделать тебя самым счастливым и самым несчастным человеком на земле, только заключив тебя в свои объятия, ночью, при свете звезд, на благоухающей поляне, сжав тебя в любовном замке, а потом с первой зарей безжалостно бросив, но! Я ничего этого не сделаю – я пройду мимо, потому что все эти подарки и проклятия для взрослых мужчин. А ты – еще не оперившийся юнец. И ты мне неинтересен. Найди свою малолетку и тискай ее у себя дома, пока нет родителей».

Но тут все оказалось по-другому. Она улыбнулась ему – у нее был к нему интерес. А какое от этой дамы шло благоухание! Горько-сладкое, манящее, волнующее.

– Простите, мы знакомы? – спросил Кристофер.

– Ждешь свою книгу, милый?

«Милый!» – как вызывающе упоительно это прозвучало. Одно слово – и он уже в желанном плену. Но почему у него возникло такое ощущение, что он знал ее? Когда-то давно. Но ведь этого не могло быть?

– Жду, – несмело кивнул юноша.

– Редкую, конечно. – Он молчал. – Я угадала?

– Очень редкую.

– Скажешь мне какую?

Он покачал головой:

– Нет.

– Почему?

– Это секрет.

– Что в ней такого необычного?

Он не ответил, но смутился еще сильнее. Ответ требовал невероятного усилия воли, смелости, опыта в общении, даже наглости. А он скрывал свои интересы и пока научился только этому.

Дама снисходительно улыбнулась:

– А если я угадаю, что это за книга?

– Вряд ли.

– И все-таки я попробую. Это «Цепи Венеры» Аваладора Эсмаэля, редчайший экземпляр шестнадцатого века. Его поздняя копия, конечно. Сама книга утеряна.

Лицо Кристофера вспыхнуло.

– Откуда вы знаете? Вы следили за мной?

– Еще чего. Просто знаю, и все. Книга повествует о том, как стать не рабом, а хозяином того, что несчастные люди именуют любовью. – Она презрительно усмехнулась. – Мучаются, болеют, сходят с ума и все равно ныряют в то же полымя. Аваладор Эсмаэль решил подняться над этой болезнью, не дать поработить себя любви, но распоряжаться ею так, как современный человек управляет, например, электричеством. Если ты бросишься на оголенные провода, то, конечно, сгоришь заживо. Так сгорают несчастные глупцы от любви. Но можно подчинить себе электрическую энергию – и тогда твой скромный дом озарится, дворец вспыхнет миллионами свечей, а целые города осветят прирученным электричеством ночную землю, и это легко можно будет разглядеть из космоса.

Он никогда не думал об этом в таком ключе, но вот появилась эта женщина и рассказала ему все простым и понятным языком.

– Все дело в технике, – подсказала она. – Для этого Аваладор Эсмаэль и писал «Цепи Венеры». Книга содержит целый перечень любовных заклинаний, владея которыми ты сможешь подчинять себе предмет любви. Если ты мужчина, ты сможешь сделать из женщины покорную рабу, заставить ее во всем подчиняться себе. Одну, двух, десять или сто женщин. Пределов нет! – Дама утвердительно кивнула. – За этой наукой ты пришел сюда, в эту библиотеку.

Краска полностью залила его лицо. Он опустил глаза. Просто боялся ответить.

– Разве я ошиблась?

– Кто вы?

– Я твой добрый ангел, Кристофер.

Он взглянул на нее:

– Вы знаете, как меня зовут?

– Еще как знаю. Кристофер Амадей Варшавски. Тебе пятнадцать лет. Мать полька, отец чех. Когда тебе было десять, они развелись. Теперь ты живешь на два дома. То в Кракове, то в Брно. Сейчас гостишь у бабушки в Праге. Собираешься поступать в университет на филологический. И очень жалеешь, что в этом университете нет факультета магии.

– Я об этом никому не говорил, – замотал головой Кристофер. – Вот об этом – никому и никогда.

– Но, как видишь, я знаю?

– Но откуда?

– Забыла представиться, я – Лючия. Источник света и знаний для тех, кто стремится получить и то и другое. Источник света для таких, как ты, милый Кристофер. А теперь скажи мне прямо, кем бы ты хотел быть? Уж точно не преподавателем литературы. – Она повернулась к нему еще больше, положила руку на спинку дивана; еще глубже открылась ее грудь в разрезе жакета, и еще привлекательнее округлилось бедро. – Со мной можно и нужно быть откровенным. Кем бы ты хотел стать, если бы твои самые сокровенные желания могли бы осуществиться?

– Это очень личное, мадам Лючия.

– Ты все время смотришь на мой талисман, – сказала она. – Он так смущает тебя? – Дама поднесла руку к груди и положила подвеску на тыльную сторону ладони. – Рассмотри его, не стесняйся.

Теперь он мог разглядеть украшение подробно, в деталях. Талисман был ключом в форме дерева из райского сада. Его головка была раскидистой кроной, шейка – стволом этого дерева, а бородка – корневищем. Из гущи этого дерева выползала змея, обернувшаяся вокруг верхней части ствола, но двигалась она, несомненно, вниз.

– Это ведь только украшение? Или…

– Это настоящий ключ. В прежние века люди часто носили самое ценное на шее. И как правило, то был ключ от тайной двери.

– От чего же ваш ключ, мадам Лючия?

– От рая, конечно. Разве по нему не видно?

Разговаривая с ней, Кристофер смелел. Только поначалу она ошеломила его своим вызывающим видом, манерой общения, речью, знанием тайн. Она была подобна старшей сестре, которую ты никогда не видел прежде, но о которой слышал и с которой мечтал встретиться, и вот она одним махом появилась в твоей жизни и теперь намеревалась быть рядом с тобой все время. Компенсировать былую утрату, заполнить ту пустоту, которая была прежде. Все располагало в ней к откровенности – зачем от нее что-то скрывать? Она все равно все знала, но она же и готова была помочь.

– Ключ от рая, мадам Лючия?

– Именно. – Она вернула золотой ключ на место и вновь положила руку вдоль спинки дивана.

– И где же он, ваш рай?

– Он не мой – он общий. Ты бы тоже смог оказаться там, если бы захотел. Ты ведь недаром пришел за этой книгой. Не просто ради развлечения. Ты хочешь попасть именно туда – в свой рай. Возможно, даже руководствуясь не разумом, но лишь интуицией. Притяжением. Как спутник, оказавшийся в гравитационном поле огромной планеты. Я права?

– Может быть.

– Тут нечего стесняться – этого хотят все люди без исключения. – Она вскинула руку и посмотрела на часы. – Ая-яй, – сказала она скорее самой себе. – Времечко идет.

Но ему показалось, что ее беспокойство касается сейчас и его.

– Что говорить о таком романтичном молодом человеке, умничке, читателе книг, уже философе в душе? Тем более жаждущем любви. Твой рай должен быть очень красив! И там не только будут летать златокудрые мясистые розовощекие ангелочки в ночных рубашонках до пят, с арфами в пухлых ручках, уверена, там будет многое другое. Девушки и женщины, те самые, которыми ты хочешь научиться управлять здесь, на земле. Потому что страсть, которая живет в тебе, видна мне как на ладони, Кристофер.

И тут Кристофер понял, что в эти минуты он взрослеет и его ответы должны быть ответами мужчины. Хотя бы не быть детскими.

– Вы правы, мадам Лючия, именно таким я вижу свой рай.

– Браво, юноша, браво, – кивнула она. – Сейчас вы поднялись на одну ступеньку выше. Это серьезный шаг. Но ты, хитрец, не ответил на мой вопрос: кем ты хочешь стать?

Кристофер осторожно, с дерзкой улыбкой кивнул:

– Я очень самонадеян, мадам.

– Кем же?

– Магом, волшебником.

– Уже лучше. На что ты готов ради этого?

– На все! – воскликнул он с жаром, которого сам не ожидал от себя.

И все потому, что понимал: именно поэтому она здесь, эта мадам Лючия, именно затем нашла его, и упустить свое он не вправе.

Его собеседница кивнула:

– Тогда хватит разговоров – нам пора.

Волнение захлестнуло его грудь.

– Пора – куда?

– Ты знаешь.

Язык Кристофера прилип к нёбу. Одно дело – болтать, и совсем другое – делать. Слово «пора» лишило его сил.

– Я плохо понимаю…

– Сегодня как раз такой день, когда воплощаются мечты, Кристофер. Сегодня как раз такой день, когда можно пересесть с одной остановки на другую. С земли на пролетающую мимо звезду. Перепрыгнуть через время и пространство. – Она встала с дивана. – Это как на электричке: упустил свою – и она ушла. Другая будет через тысячу лет. Ты готов ждать тысячу лет? Вставайте же, юноша. Эта книга вам более не понадобится, – она кивнула на квиток в его пальцах, – даю слово, уже скоро вы получите много больше.

Кристофер поднялся с дивана.

– Хорошо. Но куда мы идем?

– Просто шагай за мной. Ведь у меня есть знания и ключ! – Она приложила руку к груди. – Пойдем! Этот маршрут знаю только я.

2

Они прошли два коридора и остановились у дверей хозяйственного помещения. В таких закутках прячут швабры, ведра, половые тряпки, моющие средства и прочую необходимую для чистоты ерунду.

– В мире людей не много таких дверей, из которых ты можешь сделать этот прыжок. Недаром тебя потянуло в эту библиотеку – сегодня и сейчас. Это все интуиция, твое сердце, подсказка свыше. Твоя судьба, Кристофер.

Она щелкнула выключателем на стене, нажала на рукоять, и они оказались на пороге хозяйственного помещения с кучей барахла.

– За мной, милый, – сказала Лючия.

Юноша перешагнул порог, озираясь. Ведра и швабры не вдохновляли.

– Закрой дверь и защелкни замок.

Он выполнил.

– Ты не сказал, тебя ждут дома?

– Да, вечером.

– Позвони бабушке и скажи, что ты переночуешь у товарища и вернешься завтра к обеду.

– А где я буду ночевать?

– Говорю тебе: позвони и скажи.

– Хорошо.

Он достал телефон и предупредил бабушку, чтобы она не волновалась за него. Пока он говорил, Лючия терпеливо ждала.

– Молодец. Ну, как ты думаешь, куда нам дальше?

Кристофер огляделся.

– Мне кажется, туда, – кивнул он.

В комнате была еще дальняя дверь, у которой стояла вешалка с халатами с одной стороны и шкафчик – с другой.

– Именно так, – согласилась Лючия, сняла через голову ключ и направилась к дальней двери.

– Так это от нее?

– Ага. И уже почти пора. Но и прежде времени открывать не стоит. Не хочу стоять у открытого космоса. Мне-то все равно, но ты можешь испугаться и дать деру.

– Покажи, прошу тебя, я не дам деру! – воскликнул он.

Она обернулась к нему:

– Уверен?

– Да!

– Ну хорошо, как скажешь. – Она вставила золотой ключ в замочную скважину, старательно провернула его три раза и потянула на себя дверь. – Смотри!

Он словно оказался в кинотеатре и теперь смотрел с первого ряда на огромный экран, где сверкали звезды, проносились далекие метеориты, где-то рядом светила отраженным светом огромная луна. Только это был не кинотеатр и не экран – из ночной вечной тьмы веяло холодом…

Вот когда у него по-настоящему закружилась голова и пересохло во рту.

– Это взаправду? – едва прошептал он.

– Еще как взаправду, – стоя у порога открытого космоса, ответила она.

– А почему мы не задыхаемся?

– Ты закрыл шлюз, милый. Дверь в подсобку. Мы теперь между мирами. Здесь и дышать необязательно. Мы уже в мире магии. Осталось ждать недолго. Вон она!

– Кто?

– Скорее что.

Светлое пятнышко вспыхнуло далеко справа и теперь понемногу разрасталось. Оно приближалось сюда, к ним. Но это была не комета, она шла по заданной траектории, по дуге. И скоро пятнышко стало превращаться в светящийся иллюминацией… вагон!

– Что это?

– Небесная электричка, – ответила Лючия. – Она донесет нас до нужного пункта.

Освещенный вагон, в котором не было вожатого, остановился, двери разъехались как раз напротив входа в подсобку. Вагон был пустой – только для них.

– Я боюсь, мадам Лючия. – Он отступил. – Мне страшно…

– Струсил? Ты струсил на пороге чуда?

– Да.

– Нормальное для человека чувство. – Она цепко взяла его за локоть и подтолкнула. – Шагайте, молодой человек. Сегодня ваш счастливый билет. Такой выпадает один на миллионы.

Он перешагнул порог и оказался в вагоне. Она прошла за ним.

– А когда электричка поедет?

– Как только поймет, что пора. Но мы поторопим нашу карету. А ты пока сядь.

Он послушно сел на первое сиденье. Лючия нажала на красную кнопку над дверью, двери захлопнулись, и вагон сорвался с места.

– Держись крепче! – крикнула она.

Вагон летел с бешеной скоростью. Запредельной. Неисчисляемой земными мерками. Звезды превратились в исчезающие лучи. Время и пространство исчезли в их обыденном понимании. Кристофер просто смирился с тем сном, в котором оказался. Он повидал в жизни немало снов, он вдохновенно летал в них над землей, с риском для жизни удирал от погони, любил безымянных красоток, и тут воображение не подводило его. Много чего делал он в своих снах – так пусть будет еще один, в космической электричке. В компании с вызывающей красоткой и волшебницей Лючией. Почему нет? Ярко, красиво, бешено! Только было одно страшное чувство, что это не сон, а как раз то чудо, о котором мечтает и которого боится каждый человек. Возможно, из-за этого страха желанные чудеса и обходят людей стороной.

А потом электричка влетела на что-то ослепительное золотое, начала тормозить и встала.

– Приехали, – сказала Лючия. – Выходим.

– Это солнце? – растерянно спросил Кристофер.

– В каком-то смысле, – усмехнулась его спутница. – Поднимайся, путешественник во времени и пространстве.

Он встал и, покачиваясь, держась за вертикальную штангу, встал рядом со спутницей. Двери открылись – и перед ними развернулась перспектива удивительного зеленого пейзажа. Кристофер обернулся: позади были те же зеленые луга и рощи.

– Шагай смелее, – вновь подтолкнула его Лючия.

– А ты?

В космосе, как решил Кристофер, а тем более в другом измерении, необязательно выкать – тут можно быть и проще.

– Не бойся: я с тобой.

Двери электрички не закрывались.

– Она не уезжает? – спросил он.

– Должна же я тебя представить моим друзьям.

– Представить, а потом?

– А потом я уеду.

– Уедешь? А как же я?

– У меня забот полон рот, Кристофер. Я должна везде успеть. А ты как думал? Не буду же я с тобой торчать тут целый год?

– Год?!

– Да, забыла предупредить. Год здесь идет за день там, откуда мы с тобой прибыли. Вернешься к бабушке завтра к обеду. Так что учись всему, чему сможешь. Пока ты в раю.

– В раю?

– Да, милый. Кстати, а вон и мои друзья, – кивнула она вперед. – Как всегда, красавцы! Ох, ну эти мне царицы! Здешние хозяйки и его верные рабыни.

– Его – кого?

– Сейчас все узнаешь.

К ним по зеленой траве шли трое, и по мере того, как они приближались, Кристофер все больше робел. В центре шагал статный мужчина в свободной белой рубахе до пят, с длинными черными волосами, за талию он держал двух женщин. Кристофер присмотрелся: обнаженных женщин! Прекрасных. Но совсем необычных. Одна была очень смугла и черноволоса, ее сверкающие кудри доходили до ягодиц, другая менее смугла, но ее прическу ни с какой другой спутать было невозможно. Прическа египетской царицы! Первая беззаботно вела на длинной веревочке белоснежное животное, кажется, это была коза. Нет, единорог!

Тройка подошла к гостям.

– Здравствуй, Лилит, – поклонился мужчина.

– Здравствуй, божественная, – поклонились и обе обнаженные женщины, на которых сверкали золотые браслеты, пояски, кольца, диадемы, серьги, всякая царская мишура.

– Приветствую вас, жители благословенного края, – ответила спутница юноши, который стеснялся смотреть на двух женщин, но как было отвернуться от них? Разве что только смотреть глаза в глаза, но и тут выходило неловко – обе женщины смеялись своими черными ослепительными глазами. Их смешили его юность, неопытность, застенчивость.

– Ничего не бойся, юноша, – очень по-дружески прошептала кудрявая брюнетка. – Мы тебя не обидим!

А египтянка просто красноречиво подмигнула ему.

– Позвольте вам представить моего друга, – сказала Лючия. – Это Кристофер. Мой новый протеже. Будьте с ним предельно внимательны – он подает большие надежды. Кристофер, представляю тебя моим дорогим друзьям. Аваладор Эсмаэль, автор книги «Цепи Венеры», которую ты так стремился прочитать.

Юноша затрепетал. Высокий черноволосый мужчина в длинной белоснежной рубахе поклонился ему.

– Теперь ты все услышишь из первых уст, – пояснила Лючия. – Познаешь все тайны древней рукописи, о чем так трепетно мечтал, да еще с комментариями автора. Такого на земле не сохранилось. И мои подруги: царица Савская, – она указала на кудрявую брюнетку с тонким золотым обручем на голове, – и царица Египта Клеопатра. Обе к твоим услугам, малыш. К услугам во всех смыслах.

– Дамы, займитесь молодым человеком, – сказал мудрец.

Царицы отошли от своего господина и встали по обе стороны от Кристофера, как две его стражницы. Только животное остановилось перед ним и застенчиво смотрело ему глаза в глаза.

– Это единорог? – прошептал Кристофер.

– Он самый, – ответила царица Савская.

– Мы его сегодня съедим на ужин, – сказала египтянка.

– На ужин?! – изумился гость.

Обе женщины внезапно рассмеялись. А единорог вдруг сказал:

– Они так шутят, молодой человек. Этой шутке тысячи лет.

– Но ведь действует, – кивнула царица Савская.

– Как и любая человеческая глупость, – заметил единорог.

За спиной Кристофера, которого две дамы держали под руки, говорили – двое отошли в сторону, но он слышал их.

– Он же не так прост, как я понимаю? – спросил Аваладор Эсмаэль у Лилит. – Я это вижу.

– Он совсем не прост. Все его энергетические каналы открыты, ему нужно просто напомнить, и он станет хватать плоды человеческой и божественной мудрости на лету. Поверь мне, Аваладор, у него большое будущее. Займись им как следует. А пока что мне пора. Да и космический трамвайчик долго ждать не будет.

Кристофер набрался смелости и отступил:

– Можно, я задам своей спутнице вопрос? Пока она здесь?

Он даже не знал, к кому обращался – к новым знакомым, двум царицам, к Аваладору Эсмаэлю или к самой Лючии. Двое последних стояли уже у открытых дверей вагона.

Ответил хозяин здешнего уголка рая:

– Конечно. – Он вежливо указал рукой на Лючию: – Попрощайтесь.

Кристофер подошел к ней.

– Почему они тебя назвали Лилит? – тихонько спросил он.

– И об этом ты тоже узнаешь здесь.

– Но я знаю это имя. Твое имя.

– Возможно.

– Знаю, и оно пугает меня. Почему?

Всполохи событий, которые происходили с ним или с кем-то, похожим на него, буквально пролетали перед его глазами и через его сердце. Сам он был другим, но она, Лилит, она была той же! Только в тысячи раз опаснее той очаровательной дамы, что подсела к нему в библиотеке всего четверть часа назад.

Лючия улыбнулась и погладила его по щеке:

– У нас с тобой впереди большое будущее, Кристофер. Не торопи время – учись ждать, учись терпению, учись мудрости. Ты еще поразишь мир!

Она зашла в свой вагон. Видимо, это место разбередило в нем все то, что обычно бывает скрыто в человеке, что в нем живет, как червь в яблоке, и вместе с ним умирает. Потому что если узнать об этом – мало не покажется. Можно и с ума сойти. И вновь он почувствовал, что взрослеет, что в эти минуты он встал не на одну ступень выше, а перепрыгнул через десять.

– Лилит! Я помню того, кем был когда-то! Я помню его!

– Значит, не станешь тыкаться носом, как слепой щенок, в каждый угол. Учись лучше, не ленись!

И тут луч прозрения угодил в самое его сердце.

– Теперь я знаю: у него была любовь! Он умел любить!

Но двери захлопнулись, и Лючия, чьи глаза были сейчас холодны как лед, послала ему воздушный поцелуй. Вагон дрогнул и, набирая скорость, заскользил по зеленой солнечной траве прочь; еще мгновение, и он превратился в точку и исчез.

– Он умел любить, – повторил юноша.

– Кристофер, идем!

Он обернулся – его звала царица Савская.

– Идем, милый, – окликнула его и царица Клеопатра.

– Во дворце нас ждет отменный ужин! – кивнул Аваладор Эсмаэль, хитро подмигнул двум своим именитым спутницам и перевел взгляд на гостя сей обетованной земли: – Да и ночь со всем ее волшебством не за горами, юноша!