Читать книгу: «Символ власти», страница 5

Глава 11

Огромный «Фенрир», слегка приспустив парус, величаво плыл по течению вдоль берега реки. Следующие за ним в кильватер два драккара старались не отставать от него. Столпившиеся у бортов викинги уже несколько дней равнодушно наблюдали за тем, как немногочисленные рыбацкие лодки при виде громадных кораблей спасаются бегством в узких протоках.

Кое-где меж деревьев и кустов мелькали фигурки людей, прибежавших на берег. Они хотели увидеть чужеземные драккары с изогнутыми штевнями и установленными на них страшными деревянными головами.

Больше никаких развлечений для путников не было.

Малая дружина ладожского князя быстро приближалась к Новогороду.

– Ну что, брат, – заговорил наконец Синеус, решившись на разговор с Рюриком, ради которого при отплытии из Белоозера он взошёл на палубу «Фенрира». – Сбылись наши ожидания, и князь Гостомысл призвал тебя на новогородский престол!

– Его ещё нужно получить, – устало усмехнулся великан. – Да и удержать тоже будет непросто! Сам знаешь, сколь много у нас недругов имеется!

– Как ты поступишь с нами, своими братьями? – задал Синеус мучивший их с Трувором вопрос.

– Я думал об этом, но пока окончательного ничего не решил, – задумчиво ответил конунг. – Сам-то ты чего желаешь? Может, перебраться в Новогород?

– Мне нечего там делать, да и Карин не захочет жить в большом городе. А ещё есть её отец. Она одного ярла Фроуда не оставит.

– Что ж, – улыбнулся Рюрик. – Придётся отдать под твою руку моё нынешнее княжество. Переберёшься с женой и сыном в Ладогу, станешь править всеми нашими крепостями и городами. Ярл Фроуд будет тебе помогать.

– А Изборск? – удивился Синеус. – Он же принадлежит Трувору.

– У него город никто отбирать не собирается! Мой младший брат решил остаться рядом со мной, командовать дружинами и вести войны. Для этого он покинул родной фьорд! А в Изборске Трувор своего посадника оставит, но подчиняться тот человек во всём тебе будет. Подумай над этим.

– Хочешь, чтобы я защищал Биармию со стороны Варяжского моря?

– На кого же мне ещё надеяться, нежели не на тебя и Трувора? – Взгляд конунга стал серьёзным и жёстким. – Родичей у нас много, сам знаешь, вот только каждый спит и видит, как бы кус побольше от страны нашей отхватить! А потому князей и племенных вождей надобно в кулаке держать, иначе они её совсем развалят!

– Хотел спросить тебя, княже, почто не забрал с собой большую дружину ладожскую? Неужто веришь, что сможешь власть взять без крови?

– А ты предлагаешь вести на Новогород все наши дружины? Будем стены штурмом брать?

– Да-а-а… – задумчиво протянул Синеус. – Но ведь без хорошей драки не обойдётся!

– И я так думаю, – фыркнул Рюрик. – Но нужно её избежать и попытаться перетянуть на свою сторону народ воинский. Мне кажется, людей, недовольных правлением князя Гостомысла, найдётся много. А уж поддержать княжича Вадима в борьбе за престол не всякий захочет, зная его норов и мстительность! Да и не всё силой оружия в этом мире решается. Одного можно запугать, другому что-то пообещать, а кого-то и подкупить следует. Когда государством начинаешь править, разные средства становятся хороши.

– Где ты всё это постиг, брат?

– Я внимательно слушаю людей и наблюдаю за ними. От них много чего для себя нового познаю. А знания те потом помогают правильные решения принимать.

– Удивительно, – вздохнул Синеус. – Годами я старше, а рядом с тобой чувствую себя младшим братом! Почему, не знаешь?

– Ты ж всю свою жизнь привык кому-то подчиняться: сначала своему десятскому, потом сотскому в крепостной страже, а дальше и до князя дошло. Решений самостоятельных принимал мало, потому и жил в спокойствии. – Конунг внимательно посмотрел на брата и улыбнулся чему-то своему. – Из меня же с ранних годов создавали ярла, учили командовать сначала сверстниками, а потом и викингами. Не скрою, поначалу тяжко было, но зато теперь те умения мне пригодились.

Рюрик приобнял Синеуса за плечи и негромко спросил:

– Что тебя мучает? Какие мысли одолевают?

– Скажи, княже, ты уверен, что я смогу сохранить в целости Ладожское княжество?

– О том не переживай, не один останешься. Помощники у тебя умные и опытные будут: на Ладоге и её окрестностях ярл Фроуд и Бейнир, на Поднебесных островах Еловит и Довбуш, а в Холм на смену старому воеводе Истору я уже давно Свира послал. Он там родился, народ его знает, а потому хорошим посадником будет. На них ты можешь полностью положиться. А коли что серьёзное случится, то мы с Трувором к тебе на подмогу придём, не сомневайся!

– Не о том я говорю, брат! – От досады на самого себя Синеус даже махнул рукой. – Тяжко даются мне те решения, о коих ты давеча сказывал. А ещё сомнения меня обуревают, когда суд княжой над людьми вести приходится.

– То княжья доля и есть, брат мой! – хлопнул его по плечу ладонью Рюрик. – Отринь прочь глупые мысли! К словам стариков и к сердцу своему прислушивайся. Они не дадут тебе от правды отступить! А ежели за неё стоять будешь, то от народа поддержку завсегда поимеешь.

– Легко сказать, – пробурчал Синеус. – Когда ты рядом, мне спокойно, а стоит одному остаться…

– С отцом жены советуйся! – начал раздражаться конунг. – Иль подбери себе болярина умного и толкового, пусть тебя уму-разуму учит, от глупостей и неблаговидных поступков оберегает, деньгами распоряжается, торговлю ведёт да записи все нужные делает! Неужто не замечал, что у каждого правителя советчик и телохранитель ближний имеется? Борута – у князя Буривоя был, у князя Гостомысла нынче Таислав имеется, и даже за княжичем Вадимом по пятам сотский Орей ходит.

– А у тебя кто есть, конунг?

– Пока нет у меня такого человека рядом. Вот когда правителем Биармии и Гардарики стану, тогда и посмотрю, кого к себе приблизить! – расхохотался Рюрик. – Думал Трувору сие дело поручить, но оно ему без надобности. К нему самому нужно болярина приставить!

Синеус бросил беглый взгляд на берег, и его ладонь невольно легла на рукоять меча, висевшего в ножнах на широком поясе.

– Ты что там увидел? – нахмурился великан.

– Подплываем к Новогороду, княже. За следующим поворотом с правой стороны будет овраг, выходящий к берегу. Он глубок и тёмен. Поверху проходит широкая тропа, ведущая к броду через реку. Когда-то давно у этого оврага убивцы поджидали князя Гостомысла. Боюсь, как бы в этом месте не было очередной засады.

– Рядом с городом? – удивлённо покачал головой конунг. – Ну и ну!

Рюрик повернулся в сторону кормчего.

– Есислав, правь к берегу! Эй, Флоси, – позвал он командира своих телохранителей. – Вон за тем изгибом реки у берега будет большой овраг. Там могут прятаться стрелки. Возьми полсотни викингов и пройди по нему сзади до самой реки. Если кого найдёшь, тащи на берег. Станут сопротивляться – убей!

Одним движением руля кормчий направил огромный «Фенрир» к берегу, и ещё до того, как под его килем зашуршал песок, с бортов в воду начали прыгать уставшие от безделья викинги.

– Что-то слишком много людей взял с собой Флоси, – покачал головой Синеус.

– Видать, все вызвались сами, – пожал плечами конунг. – Воинам хочется размять ноги и развлечься.

– Эгей! – послышался сбоку громкий крик. – Может, наша помощь нужна?

Оба брата стремительно обернулись и увидели приближающиеся к берегу два драккара. На носу первого из них стоял улыбающийся Трувор с луком в руке.

– А ты опять собрался пострелять? – весело откликнулся Рюрик.

– Мои гриди говорят, что Новогород уже совсем близко, а потому мне кажется, где-то тут поблизости должна быть ещё одна засада. Не может княжич Вадим просто так смириться со своим поражением! Столь много убивцев посылал, а мы все пока живы!

Синеус видел, что младший брат хоть и посмеивается, но его взгляд постоянно скользит по зелёным зарослям кустов на опасном берегу.

– Скажи, княже, куда ты послал Флоси с викингами? – по-прежнему не унимался Трувор. – Неужто желаешь Новогород втихушку захватить?

– Ну ты скажешь! – улыбнулся Рюрик. – Я хочу убедиться, не притаилась ли засада за ближним поворотом реки.

Все замолчали, вглядываясь в лесную чащу и прислушиваясь к доносящимся из неё звукам.

Ждать пришлось недолго.

С шумом и руганью первым сквозь кусты продрался Флоси. За ним на берег высыпала толпа викингов.

Намётанным глазом Синеус сразу определил четверых пленников со связанными за спиной руками. Лица и тела их были окровавлены. Похоже, они пытались оказать сопротивление напавшим на них людям, но силы оказались слишком неравными.

– Нас поджидали семеро. Все с луками, – заговорил подошедший к воде Флоси, обращаясь к конунгу. – Троих пришлось убить, а то б они забросали нас стрелами. А эти за мечи схватились. Гридям пришлось вражин слегка помять. Я хотел узнать, кто их послал, но молчат, окаянные! Думаю, под пытками всё нам расскажут.

– Сбросить трапы! Грузиться на драккар! – отдал команду Рюрик.

Под смех и шутки друзей викинги скидывали с себя на палубу мокрую одежду, отжимали её от воды и развешивали по бортам. И только четверо пленников, словно побитые взъерошенные псы, валялись возле мачты.

Синеус долго молча разглядывал их, думая о том, что стрела, пущенная кем-то из них, могла оборвать его жизнь или жизнь брата. Лицо самого старшего из убивцев было ему знакомо, но мозг отказывался вспоминать, где белоозерский князь с этим человеком встречался. Трое других лучников оказались ещё совсем молодыми парнями, дрожащими от страха при приближении к ним кого-нибудь из викингов.

– Ну что, будем их пытать? – подошёл к конунгу Флоси.

– Незачем, – отмахнулся от него великан. – Прикажи перетащить во-о-н того мо́лодца на корму.

Палец Рюрика указал на старшего из лучников.

– Зачем? – удивился викинг.

– Мы с ним уже встречались. Он из отряда чёрных вешателей сотского Орея! Похоже, парням обещали хорошо заплатить за нашу смерть, а коли поймают, то велено молчать, иначе этот человек их убьёт. Они боятся его до дрожи в коленках, – улыбнулся великан.

По знаку Флоси двое викингов схватили связанного лучника, волоком протащили на корму и бросили у борта.

Рюрик сделал несколько шагов к мачте и всей своей огромной фигурой навис над лежащими парнями.

– Кто первым ответит на мои вопросы, тот останется жить, – произнёс конунг равнодушным спокойным голосом. – Остальных я выброшу за борт. Связанными.

На какое-то мгновение Синеусу даже стало жалко пленников. Он не сомневался, что брат не задумываясь выполнит свою угрозу.

Широко открытые от ужаса глаза и побледневшие лица парней дали понять столпившимся вокруг викингам, что неудавшиеся убивцы готовы рассказать всё.

Первым, торопясь и захлёбываясь словами, заговорил длинный и худой пленник с коротко стриженными светлыми волосами:

– Нас нанял сотский Орей. Обещал заплатить всем серебром, а тому, чья стрела убьёт тебя, князь Рюрик, и твоих братьев, того золотом отблагодарит!

– Мы хотели отказаться, – затараторил второй парень. – Но сотский сказал, что нам доверили страшную тайну, а потому обратного пути уже ни для кого нет!

– А я и вовсе из лука стрелять не умею, – перебил его самый молодой пухлощёкий пленник. – Мне дали меч и велели охранять лучников.

– Что ж. – Великан отступил назад на два шага. – Коли сказали правду, сохраню вам жизнь, но не отпущу, а передам в руки князю Гостомыслу.

«Да-а-а, так бы я не смог сделать, – облегчённо подумал Синеус. – Наш брат Рюрик действительно заслуживает стать правителем страны. Только ему дано удержать в своих руках власть в Биармии и Гардарике».

Огромный «Фенрир» плавно повернул на излучине реки, проплывая мимо темнеющих на берегу зарослей кустов по краям оврага.

А впереди уже виднелись высокие крепостные стены.

Это был Новогород.

Глава 12

Он пришёл к реке, как когда-то весной в Бережце.

До заката солнца оставалось совсем чуть-чуть.

Орей выбрал себе местечко на высоком берегу у группы растущих берёз и сел на землю, прислонившись спиной к стволу одной из них.

Вода и ночь странно действовали на него, погружая в воспоминания и заставляя переживать вновь и вновь самые жуткие мгновения своей жизни.

Сотский закрыл глаза, и сразу же в памяти всплыло искажённое страхом и побледневшее лицо Клека.

– Зверь бродит где-то рядом! – негромко выговорил он.

И тут же, как бы в подтверждение этих слов, громкий рёв по соседству сотряс воздух.

Старик взял в руки две огромные горящие головни и сделал несколько шагов вперёд от костра.

– Ага! Вот ты где!

Языки пламени метнулись в сторону тёмной колышущейся массы, вызвав очередной рёв, но на этот раз в нём слышалась боль. Похоже, Клек ударил медведя головнёй и вынудил отступить.

– Теперь придётся поддерживать огонь до утра. Каждый день! – Бабка приобняла мальчика и прижала к себе.

– А что будем делать, когда закончатся хворост и еда? – Орей с ужасом глядел в темноту.

– Не думай об этом. – К костру вернулся хромой старик и сел на землю рядом с ребёнком. – Страшно только ночью, а днём медведь где-то прячется от солнца.

– Пора уходить отсюда! – твёрдым голосом произнесла бабка. – Долго мы не выдержим. Нужно искать посёлок, людей!

– Мне не дойти! – Клек похлопал себя ладонью по ноге. – И ты это знаешь! Ребёнку тоже, он ещё мал.

Бабка промолчала, что-то обдумывая про себя.

– Что ж, тогда я пойду одна и приведу помощь, – наконец решилась она. – Возьму с собой запас еды и один топор. Думаю, зверь за мной не увяжется, не захочет бросать вас двоих.

Утром, когда Орей проснулся, уже вовсю светило солнце, по-прежнему горел костёр, а медведя нигде не было видно. Вместе с ним исчезли ночные страхи и ужасы.

– Он ушёл в ту сторону, – показала бабка пальцем на лес. – Я пойду в другую. Через наш сгоревший посёлок. Медведь не любит запахи гари. Надеюсь, мы с ним не встретимся!

Сухая морщинистая ладонь старухи погладила мальчика по голове, а её щека прижалась к его затылку.

– Жди меня, внучок, – прошептала она. – Я обязательно приведу людей, и они спасут тебя и Клека!

Орей долго смотрел ей вслед. Сухонькая фигурка бабки становилась всё меньше и меньше, а вскоре окончательно скрылась в густом перелеске.

Неспешной чередой потянулись жуткие долгие ночи, сменяемые короткими сонными днями. Сколько их уже прошло после ухода бабки, они не считали.

Еда у них ещё оставалась, а вот куча хвороста стремительно уменьшалась. Каждый день с раннего утра, вооружившись горящими головнями, они рубили топором кустарник и мелкие деревья поблизости от землянки.

Как это ни странно, но зверь при свете солнца из лесу не выходил. Зато ночью он, злобно рыча, бродил по окрестностям, не давая людям сомкнуть глаз.

Близко подходить к костру медведь не решался, опасаясь летящих головешек, уже несколько раз обжигавших ему шерсть на боках и даже морду.

Возле входа в землянку лежали топор, копьё, лук и пук стрел. Если бы у Орея было хоть немного побольше сил, мальчик бы обязательно вступил в схватку с медведем. Так он тогда думал. Но детских сил не хватало, чтобы натянуть тетиву лука и пустить в зверя стрелу. Не мог это сделать и Клек. Старик лишь однажды попробовал совладать с луком, но у него ничего не получилось.

У них тогда повелось, что Клек следил за огнём и зверем по ночам, а днём отсыпался, оставляя мальчика наедине со своими мыслями и кошмарами. И только по вечерам они варили нехитрую еду и вяло перекидывались отдельными фразами. Разговаривать им не хотелось.

Как-то утром Орей проснулся от холода и сырости.

Солнце на небе не появлялось. Его закрыла огромная чёрная туча. Шёл дождь. Крупные капли падали на землю, грозя потушить костёр. Возле него суетился хромоногий старик, подбрасывая в огонь пока ещё сухие ветки.

– Ничего-ничего, – прокричал он, увидев проснувшегося ребёнка. – Дождь скоро кончится. Посмотри, туча проходит мимо. Плохо только то, что медведь не ушёл в лес.

Повернув голову, Орей увидел невдалеке лежащего в неподвижной позе лесного зверя, внимательно наблюдающего за людьми. Шкура медведя была мокрой от дождя, уши прижаты к голове, а нос шевелился, втягивая в себя воздух.

– Почему он не уходит? – испуганно спросил мальчик.

– Солнца нет, а вода ему, похоже, нравится! – равнодушно ответил Клек. – Но ты не боись, огонь у нас не погаснет.

Дождь кончился быстро, но туча по-прежнему закрывала половину неба. Медведь тоже не двигался.

Ближе к вечеру подул лёгкий ветерок, обдувая влажную траву, кусты и деревья. Массивная чёрная туча сдвинулась с неба, освобождая из плена солнце, и горячая волна воздуха обрушилась на землю. Орей увидел, как хищник потряс большой головой, приподнялся на мощных лапах и, переваливаясь с боку на бок, вальяжно потрусил в сторону леса.

– Что-то я проголодался, – улыбнулся Клек. – Давай варить похлёбку.

– А когда ты спать будешь? – недовольным тоном, подражая речи своей бабки, пробурчал мальчик.

– Голодным я не усну! – махнул на него рукой старик. – Возьми котелок, набери воды и повесь над огнём.

Мальчику ничего не оставалось, как подчиниться.

Вскоре в котелке уже булькало варево из сушёных грибов и репы с какими-то припасёнными Клеком травами, распространяя вокруг вкусный запах.

Они с удовольствием и не спеша поели, почистили котелок и долго сидели у костра, думая каждый о своём.

Старик подтянул к себе несколько крупных сухих стволов и начал обламывать ветки, укладывая их сбоку от себя. Получилась целая куча мелкого хвороста.

Незаметно начало смеркаться.

– Плохо, что тебе не удалось поспать, – упрекнул мальчик Клека. – Если хочешь, я половину ночи у костра посижу, а потом разбужу, и ты меня сменишь.

– Нет-нет, – старик покачал головой. – Ложись спать. Завтра у нас будет трудный день.

Орей послушно направился в землянку и лёг на жёсткое ложе. Тяжёлый тревожный сон окутал мальчика.

Сколько удалось ему поспать, он не знал.

Дикий душераздирающий крик посреди ночи заставил его мгновенно вскочить на ноги. В этом крике слышалось столько боли и отчаяния, что сердце мальчика, казалось, остановилось в груди, а горло перехватил спазм.

На негнущихся от страха ногах он выскочил из землянки – и первое, что увидел, был догорающий костёр, а рядом с ним нависший над телом Клека огромный медведь с окровавленной мордой. При виде Орея зверь оскалил чудовищную пасть и оглушительно зарычал.

В голове мальчика пронеслась запоздалая мысль, что старик от усталости уснул, пригревшись у огня, поэтому костёр почти погас. Вот медведь и осмелился наброситься на спящего человека. И если ничего не предпринять, то следующей его жертвой будет сам Орей.

Какая-то неведомая сила заставила мальчика со всех ног метнуться к куче мелкого сухого хвороста, собранного с вечера Клеком, схватить большую охапку и бросить в костёр.

Сухие сучья мгновенно вспыхнули ярким пламенем. Огненные языки лизнули шею и морду зверя, вынуждая присесть на задние лапы и даже отодвинуться назад.

И тут же следующая охапка сучьев полетела в костёр. За ней последовали крупные ветки и небольшие обрубки стволов деревьев.

Медведь ревел не переставая, но летящие в разные стороны искры и жар костра не позволяли ему двинуться ни на шаг вперёд.

Орей метнулся к входу в землянку, схватил в руки лук и сел на землю. Ему казалось, что это не он, а кто-то неведомый всё делает за него.

Босые ступни ног мальчика упёрлись в изогнутые плечи лука, пальцы вытащили из пука стрелу и положили на тетиву. Каким-то неимоверным усилием ему удалось натянуть её двумя руками, а с помощью ног нацелить остриё медведю в голову.

Звук негромкого, но хлёсткого щелчка ударил по ушам Орею.

Он не промахнулся.

Стрела с шиповидным наконечником, способная пробить железный доспех, впилась в широкую грудь зверя. Медведь поднялся на задние лапы, выпрямляясь во весь свой громадный рост. И тут же вторая стрела вошла ему в мягкое брюхо почти по самое оперение.

С оглушительным рёвом зверь стремительно двинулся вперёд, обходя сбоку костёр. Орей мгновенно понял, что пустить третью стрелу в него ему просто не успеть, а если побежать в темноту, то медведь его сразу же догонит.

Липкий удушливый страх сковал все конечности.

Мальчик опёрся ладонями о землю, пытаясь вскочить на ноги, но неожиданно почувствовал пальцами толстое гладкое древко копья.

И снова какая-то таинственная сила вселилась в тело Орея. Он двумя руками приподнял длинное тяжёлое копьё, уперев тупой конец в землю и нацеливая широкий клиновидный наконечник в грудь приближающемуся медведю.

С тихим чмоканьем острое железо вошло в звериную плоть, легко разрезая шкуру, мясо, мышцы, и прокладывая себе путь к сердцу. Огромное тело само себя насаживало на лезвие, стремясь достать клыками и когтями человека. Древко копья выгнулось дугой, грозя вот-вот разлететься на части.

Чуткое ухо Орея уловило слившийся с рёвом медведя чей-то громкий и пронзительный крик:

– А-а-а-а-а-а!

Он рвался в мозг, оглушал и заставлял не потерять сознание от ужаса.

Это был его собственный крик.

С сухим треском разломилось пополам толстое древко копья, всё ещё связывающего мальчика с жизнью.

Потеряв равновесие, ребёнок отлетел в сторону, а на освободившееся место рухнул зверь.

Всё, что Орей помнил, это раскрытую чудовищную пасть с окровавленными клыками, приближающуюся к его лицу.

Страшный удар тяжёлой когтистой лапы по голове погасил свет горящего неподалёку костра и сознание мальчика.

Он очнулся от того, что солнечные лучи пощипывали прикрытые ресницами глаза, а тяжесть, лежащая на груди, затрудняла дыхание. Память медленно возвращалась к нему.

– Клек! – прошептали пересохшие губы.

И тут же сквозь пелену слёз перед глазами он увидел перед собой блестящие длинные когти и почувствовал саднящую боль на лбу.

Извиваясь всем телом, Орей выполз из-под медвежьей лапы и с трудом, пошатываясь, встал на ноги.

Чувство мальчишечьей гордости за победу над зверем переполняло всю его душу. Ему хотелось прыгать и кричать от радости, но стоило только перевести взгляд на едва дымящийся костёр и лежащее возле него окровавленное тело Клека, как силы покинули ребёнка. Он сел на землю, охватил голову руками и зарыдал.

– Вну-у-у-чек! – родной и такой близкий голос бабки зазвенел откуда-то со стороны леса. – Орей! Орей!

Мальчик хотел броситься ей навстречу, но тело отказывалось подчиняться ему.

– Тут! Тут я! – закричал он, но из горла вырвался сдавленный хрип.

Услышав чьи-то шаги рядом, Орей усилием воли сумел поднять голову. Возле него стояла бабка, а позади неё много вооружённых людей.

– Я же обещала тебе вернуться, внучок! – Голос её был бодр, но в глазах застыл ужас от увиденного возле землянки зрелища.

– Нужно похоронить старика, а с медведя снять шкуру! – негромко сказал своим спутникам высокий человек среднего возраста с сединой в волосах. – И не забудьте сделать мальчишке ожерелье из когтей!

Он подошёл к Орею, поднял, словно маленького, ребёнка с земли и на руках вслед за бабкой отнёс на опушку леса.

– Пока мои люди работают, пусть малыш поспит в тени. Присмотри за ним, старуха! – Мужчина положил мальчика на заботливо подстеленную воинами волчью шкуру. – Не понимаю, как ему удалось убить медведя! Проснётся – расспросим. Когда доберёмся в Боры, попробуем найти его родичей. Ежели их не будет, заберу твоего Орея к себе в Новогород.

– Ну и хорошо, князь! – откликнулась бабка. – Мне мальца на ноги не поднять, стара я слишком, а при тебе он человеком может стать.

– Да не князь я, старая, а тысяцкий в Новогороде. Имя моё Радигост.

– Как скажешь, болярин, не сильна я в званиях ваших!

Мальчик слышал их голоса, понимал, что говорят о нём, но думать ни о чём ему не хотелось.

Состояние безопасности и покоя окутало его, и в первый раз за много ночей и дней он забылся глубоким спокойным сном.