Читать книгу: «Роковая ошибка дипломата», страница 2

ГЛАВА 2. РУБЕЖИ

Первым она увидела генерала. Берна, в кителе и с погонами, стоял на деревянном помосте, чернее самой черной тучи. Ида и рассмотреть его толком не успела, как ее будущий наставник что – то рявкнул мельтешащему рядом майору и скрылся в казармах.

Высокий, худой. Усталый, измотанный. Складка меж бровей, как у Мейрэля, только у лейтенанта это явление было временным, а у его начальника, судя по всему, постоянным. Седой. Волосы волнистые, до плеч, наспех зачесанные за уши. Борода тоже седая. Ида поежилась. К такому на кривой козе не подъедешь, сразу видно, что крепкий орешек.

Их с мышью он заметил. Скользнул холодным, равнодушным взглядом и даже бровью не повел. Просто взял и ушел. И отчитывать не стал за такой бодренький и совершенно неуместный цвет волос!

– Ой, плохо дело, – голосом знатока протянул Мейрэль. – Не в духе он. Урок номер один. Если он вот так смотрит, как сейчас, и молчит, то лучше ему на глаза не попадаться. Целее будете.

– А что, лучше, чтоб орал? – на всякий случай утончила Ида.

– Лучше. Поверь мне на слово, Вальд, молчание в исполнении Берны – отдельный вид пытки.

Она и поверила. Правда, кто ж знал тогда, что она еще и на практике сможет проверить эти бесценные знания.

– Идем, – Мейрэль кивнул на казармы. – Быстренько вас устроим. У меня еще дел по горло, так что слушайте и запоминайте. Второй раз повторять не буду.

Ида с мышью засеменили следом, озираясь по сторонам. Надо сказать, что рубежи вызывали смешанные чувства. С одной стороны, все как на картинках из учебника по истории Алтасара. Казармы имелись, внушительный целительский корпус с красивыми витражными окнами – тоже, как и огромная стена, отделяющая королевство от орочьих земель. Такая высокая, что казалось, будто смотровые башни уходят в небеса.

Но с другой… Все это великолепие отчаянно требовало ремонта. Стена пошла трещинами и обзавелась парочкой добротных дыр, куда без труда мог проскользнуть вражеский шпион, рассохлись перила и доски помоста, где совсем недавно стоял генерал, а каменные ступеньки, ведущие в целительскую, обвалились, и кто – то заботливо накидал сверху бревен, чтобы раненых затаскивать было хоть капельку сподручнее.

– Казармы у нас смешанного типа. На мужские и женские не делятся, – огорошил лейтенант и, обогнув порядком покосившуюся конюшню, остановился на площади с небольшим прудиком. – Свободные койки есть только у патрульного отряда, туда вас и поселим. Считайте, вам крупно повезло с соседями. Ночью они за стеной, днем отсыпаются. Их распорядок дня не касается, а вот некоторым неплохо бы запомнить. Подъем в пять, с полшестого тренируемся на полигоне за оружейной. Дорогу, думаю, найдете без труда. Если ночью звучит горн, встаем немедленно. Это сигнал тревоги. Завтрак с семи до восьми. После все расходятся по своим делам. Обед с двенадцати до часу, в шесть еще одна тренировка, в восемь ужин.

– Отбой тоже по расписанию? – не удержалась Ида.

Мирри недовольно засопела, но Мейрэль пропустил колкость мимо ушей:

– Отбой по желанию, но шуметь после одиннадцати не рекомендую. Берна лично хвост оторвет.

Информацию на «ус» она, естественно, намотала, невзирая на собственный скепсис. Злить генерала раньше времени – непростительная глупость, с его – то репутацией. Ида твердо решила быть паинькой. Глядишь, получит отчет о практике с оценкой «отлично», и дядя сменит гнев на милость. Может, даже вернет ее в лоно родного факультета, а если нет, то и с дипломом боевого не пропадешь.

Мейрэль времени зря не терял и по дороге в казармы провел им коротенькую, но весьма информативную экскурсию по рубежам. Показал столовую, купальни, склад с предметами первой необходимости, объяснил, чем живет и дышит гарнизон, какие в ходу правила и порядки, а главное – рассказал, как не нажить себе проблем с Берной в первый же день. Условий для спокойного существования на рубежах было всего три. Не лгать. Не устраивать склоки. Не мешать остальным нести службу. В принципе, ничего невыполнимого. Все в пределах разумного.

– Прошу, – лейтенант толкнул хлипкую деревянную дверь, ведущую в казармы. – Чувствуйте себя как дома.

Как дома, конечно, громко сказано, хоть дома как такового у Иды давно и не было. Особняк семьи Вальд, расположенный в самом центре столицы, всего в пяти минутах ходьбы от королевского дворца и живописной площади с фонтанами, сгорел еще семь лет назад, через неделю после гибели ее родителей.

Восстанавливать поместье они с дядей не стали, оплакивать тоже. Продали землю и переехали в гостиницу, где прожили аж целых два года. Потом снимали виллу на побережье, после чего дяде предложили пост ректора лучшего учебного заведения королевства, а с ним и уютные четырехкомнатные апартаменты на территории академического городка, где он жил и по сей день. Ида же съехала в общежитие, дабы вкусить все прелести студенческой жизни и дать дяде, заменившему ей и маму, и отца, возможность «выдохнуть» и заняться собой.

В соседки ей досталась харизматичная ведьма Бэк, способная одним взмахом пушистых ресниц растопить самое даже ледяное мужское сердечко, и комендант не устоял, выделил им замечательную комнату с просторной ванной комнатой, избавив их от необходимости толпиться в коридоре по утрам.

На рубежах о такой роскоши, как собственная ванна и туалет, оставалось только мечтать. Интерьер ее нового жилища, мягко говоря, оставлял желать лучшего. Голые каменные стены, пол, столь же голый, без единого коврика, с десяток двухъярусных коек, несколько шкафов и деревянный стол у окна. Обжитым помещение не казалось, уютным – тем более, несмотря на то, что почти все койки были заняты и аккуратно застелены одинаковым казенным бельем из грубого льна непривлекательного грязновато – серого оттенка, а наверху и вовсе кто – то самозабвенно дрых, натянув по уши одеяло.

Ида подавила внутренний протест, приправленный острым желанием вернуться в родное общежитие, и пристроила сумку на ближайшее свободное место:

– Нас уже распределили в группы?

– Миранда в разведке. Это мой отряд. А ты, Вальд… – Мейрэль неопределенно пожал плечами. – Не знаю, отдыхай, что ли. Генерал никаких указаний на твой счет пока не давал. Ты же у нас как снег на голову свалилась вместо парнишки из клана Аннера.

На втором ярусе койки, которую присмотрела для себя Ида, недовольно зарычали:

– Слушай, Мейрэль, шел бы ты уже. Спать мешаешь.

Голос, увы, не был женским, а значит и кончик толстенной косы, торчащий из – под одеяла, к сожалению, принадлежал мужчине. Зря Ида, выбирая место, надежды питала, что «ложе» делить с ней будет какая – нибудь милая веснушчатая девчушка с широкой улыбкой и густой рыжей гривой, а не совершенно незнакомый ей мужик, исконно джентльменским стрижкам предпочитающий золотые ленты в волосах.

– Забыл вам представить нашу местную достопримечательность, – Мейрэль страдальчески закатил глаза. – Кьян Гаэль. Командир патрульного отряда. Недовольство всем и вся – его перманентное состояние.

– Эрик, не испытывай мое терпение! – одеяло зашуршало, и «достопримечательность» явила себя во всей красе.

С открытым ртом застыла даже мышь. Широкие плечи, мощная грудь, идеальный пресс. Едва тронутая загаром кожа с россыпью веснушек на лице, острые ушки, выразительные зеленые глаза и свежий шрам на щеке, ничуть не портящий безупречную во всех смыслах красоту мужчины, в чьих жилах несомненно текла эльфийская кровь.

– Нравлюсь? – нахально усмехнулся командир и, сменив гнев на милость, с чувством потянулся, демонстрируя литые мышцы и клановую метку на ребре.

Скорее всего – полукровка. Среди чистокровных эльфов оборотни не встречались.

Миранда поперхнулась воздухом, стушевалась и принялась активно запихивать подушку в наволочку, а Ида не растерялась и ответила в лоб:

– Нравитесь, Кьян Гаэль. Простите, не знаю Вашего звания.

Дерзко? Да. Но что еще она могла ему сказать? Комплиментом эльф был доволен и даже изволил улыбнуться:

– Капитан Гаэль. А ты остра на язык, девчонка Вальд. Мы с тобой поладим.

– Только не начинай! – Мейрэль угрожающе сверкнул глазами. – Госпожа Вальд обручена. Скажи мне лучше, чего Берна такой хмурый? Случилось что?

Кьян резко изменился в лице:

– Не слышал, значит… Иска и Дрей с патруля не вернулись. Мы с Берной все до самого ущелья прочесали. Как сквозь землю провалились.

Лейтенант нецензурно выругался и прикрыл глаза:

– Если в засаду попали, могли в пещерах схорониться за ущельем. Я своих отправлю, как стемнеет. Пусть проверят.

– Этого еще не хватало, – Гаэль выбрался из – под одеяла и ловко спрыгнул на пол, проигнорировав предназначенную для спуска лестницу. – У тебя и так пол – отряда в лазарете.

– И то верно. Сам сбегаю после ужина, гляну, что да как.

Эльф оказался высоким, почти на две головы выше Мейрэля:

– Сдурел? Тебе прошлого раза мало? Через мой труп ты за стену выйдешь, понял?

– Кьян! – складка меж бровей вновь украсила лицо лейтенанта. – Честное слово, хватит.

Гаэль отмахнулся и выудил из шкафа форменную одежду:

– Запрещаю, Эрик. Как брат и как старший по званию. Берна со мной солидарен, пока полностью не восстановишься, носа из – за стены не высунешь и точка.

– Брат? – опешила Ида. – Серьезно?

Мужчины одновременно повернулись, и Кьян покачал головой, от чего лента, удерживавшая волосы в косе, соскользнула, и волнистая грива эльфа рассыпалась по плечам:

– А тебя что – то смущает? Вальд, не пугай меня. Мейрэль – эльфийская фамилия, как и Гаэль.

Эльфийская, спору нет. Удивительно, что она изначально не обратила внимание на этакую странность. Ида скользнула взглядом по лицу лейтенанта, пытаясь найти хоть какое – то сходство с Кьяном и, что странно, нашла.

Если отбросить разницу в росте, а потом закрыть глаза на острые уши Гаэля и его роскошную, типичную для эльфов шевелюру, и сфокусироваться на деталях, можно было прийти к выводу, что эти двое действительно братья.

Такие разные на первый взгляд, простоватый, но миловидный Эрик Мейрэль, и эффектный, броский Кьян Гаэль, на деле имели больше сходств, чем различий.

Тот же овал лица, с острыми, как бритва, углами красиво очерченной челюсти, идентичный «узор» пробивающейся после бритья щетины, мощная длинная шея. Губы, пухлые, с изящной ямочкой сверху, прямые брови вразлет и золотистая кожа с легким румянцем. Отличались у них разве что носы и глаза. У Гаэля был классический эльфийский нос без единого изъяна, а Мейрэлю нос достался обыкновенный, человеческий. Красивый, но с горбинкой. Глаза у обоих были зеленые, только разного оттенка. У эльфа оливковые с темным ободком, а у лейтенанта – с голубоватым отливом.

– Рассмотрела? – Кьян выразительно поднял бровь. – Или нам поближе подойти?

– Не стыдно тебе над девчонкой издеваться? – Мейрэль толкнул брата в плечо и сжалился над Идой. – У нас с этой занозой одна мать. Она оборотень. Отцы разные, оба эльфы, но у Кьяна он чистокровный, а мой полукровка, поэтому из эльфийского мне только фамилия и досталась.

– Это я – то заноза? – фыркнул Гаэль и убрал волосы в высокий хвост, зафиксировав прическу все той же золотистой лентой. – Ладно, идем, раз уж ты меня разбудил. Все равно совещание у Берны через полчаса. Вальд, не скучай, вернусь к рассвету.

Под обреченный вздох Мейрэля Кьян расплылся в обольстительной улыбке и выскользнул из комнаты, любезно прикрыв за собой дверь. Не успела Ида присесть и перевести дух, как наткнулась на обиженный взгляд Миранды. Оказывается, мышь успела и спальное место застелить, и вещички из сумки выудить.

– Что? – насупленная физиономия новой «подружки» создавала такую тягостную атмосферу, что она не выдержала. – Я тебя чем – то обидела?

Мирри неопределенно поморщилась:

– Не понимаю, как тебе это удается.

– Что именно?

– Быть в центре внимания. Мы только прибыли, а ты уже обзавелась поклонником.

– Ты про капитана? Не смеши, – Ида нехотя распотрошила мешок с постельным бельем. – Кьян бессовестно красив и знает об этом, поэтому сегодня он флиртует со мной, завтра – с тобой, послезавтра – с кем – то еще.

Смешно даже. Взрослая девица, а таких очевидных вещей не понимает. Хотя куда уж там. Мышь и не целовалась – то, поди, ни разу.

– Да нет, – Мирри скинула обувку и забралась на кровать. – С тобой всегда так. Если в комнату входит Ида Вальд, все смотрят только на нее. Не удивлюсь, что и генерал Берна… Сочтет тебя абсолютно очаровательной.

Она чуть простынь не уронила на пол от такой пламенной речи:

– Не пойму, чего ты взъелась! Тебе эльф понравился или что?

– А есть разница?

– Есть. Ты еще вчера за Ральфом бегала, как хвостик, а сейч…

Мышь так перекосило, что Ида осеклась. То был не взгляд влюбленной девчонки, пойманной с поличным, отнюдь нет. Миранда дернулась как от пощечины:

– Бегала? За твоим нарциссом? Ясно. А я, дура, все гадала, за что ты так сильно меня невзлюбила. Знаешь что, Вальд. Забудь все, что я сказала в портальном зале. Не стану я с тобой нянчиться, мне и Ральфа в академии хватило. Хочешь и дальше строить мне козни, дерзай, но с этой минуты каждый сам за себя.

С кровати мышь вскочила с поистине невероятной скоростью. Мало того, что из комнаты вылетела босиком, так еще и стол едва не снесла по пути. Вот и поговорили, называется.

Ида за ней не пошла, хотя соблазн догнать и ответить на дерзость был. Вовремя вспомнила, что Берна склок не выносил. Успокоилась она не сразу, слова Мирри зацепили за больное, и шутка с изумрудными волосами больше не казалась ей маленькой шалостью. Казалась пакостью… Пришлось напомнить себе, за что заучку с боевого факультета она ненавидела на самом деле.

Желания идти на ужин не было, но Ида себя пересилила. Надеялась встретить генерала, представиться по – человечески и узнать, наконец, в какой отряд ее определили.

Берну она прождала два часа, но на ужин он так и не явился. Не было Мейрэля с братом, да и Миранда тоже не пришла. Ида съела тарелку наваристой похлебки с мясом, закусила пирожком с капустой, перезнакомилась с подопечными Кьяна, с поварихой поболтала и, вконец отчаявшись, вернулась в казармы, где сразу же завалилась спать.

Кьян вернулся на рассвете, как и обещал. «Благоухал» капитан свежей кровью и сажей, ноги переставлял с трудом и до своего места не добрался. То ли залезть по лестнице не смог, то ли и пытаться не стал, сапоги сбросил и рухнул прямо к ней в постель.

– Гаэль, это не твоя койка! – огрызнулась Ида сквозь сон и отползла на самый край. – Слезай, пока я добрая.

– Сил нет. Наверх я не поднимусь, а тебе вставать пора, на тренировку опаздываешь. Твоя подружка уже на полигоне.

Проснулась Ида мгновенно. Эльф не обманул, стрелки стареньких часов, единственных на всю комнату, неумолимо приближались к половине шестого.

Причесаться она не успела, только одеться. По пути на полигон завернула в купальни и плеснула на лицо воды, волосы заплела и перевязала лентой Кьяна, ничего лучше под руку ей спросонья не подвернулось, а эльф не возражал. Буркнул только, чтобы она убиралась поскорее и спать ему не мешала.

На тренировку она не опоздала, но на мышь обозлилась. Могла и разбудить, предательница.

Разминалась Миранда с равнодушной миной на лице, напрочь игнорируя присутствие Иды на поле, зато ее заметил Мейрэль:

– Вальд, давай – ка отойдем. Разговор есть.

Деликатно подцепив ее под локоток, лейтенант отвел Иду в сторонку.

– Что – то не так?

– Да. Тебя отстранили от тренировок. Приказ Берны. Иска и Дрей пропали, и он в бешенстве, что вместо Аннеры, которого собирались в патруль определить, он получил… Сама понимаешь.

– Девицу с факультета дипломатии, толку от которой на рубежах как с козла молока? – Ида понимающе вздохнула. – И что мне делать?

Мейрэль нахмурился и задумчиво прикусил губу:

– Подожди пару дней, может, успокоится, отменит приказ. Сейчас разговаривать с ним бесполезно.

Замечательные вырисовывались перспективы. Это что же, пока мышь там скачет на полигоне, опыта набирается, Ида в комнате сидеть должна?

– А если не успокоится? В конце концов, не такая уж я бестолковая. Могу с ранеными помогать или вон… В башне смотровой дежурить. У меня отменное зрение.

– Может, и не успокоится. Тогда сама к нему сходи, попроси отменить запрет. Если я за тебя попрошу или Кьян, только хуже будет. Решит, что самостоятельно ты ни с чем справиться не можешь. Так ты точно в казармах всю практику просидишь. В общем, ты меня поняла. Пока отдыхай, а я пойду, мне еще тренировку проводить надо, – лейтенант стянул рубашку, продемонстрировав не менее выдающийся, чем у Кьяна, пресс, и бросил тряпицу на лавку.

Ида деликатно отвернулась. И не зря. Следом за рубашкой на лавку полетели брюки Мейрэля. Могла бы и уйти, но любопытство пересилило. Хотелось посмотреть, какой у лейтенанта зверь.

Долго ждать не пришлось, уже спустя мгновение в сторону полигона потрусил некрупный, но чрезвычайно эффектный рыжий волк с густой шубкой, белыми пятнами на морде и черными подпалинами на боках. Не будь она оборотнем, издалека могла бы и за лисицу его принять.

С минуту Ида мялась. Думала, стоит ли вернуться в казармы и выспаться от души или плюнуть на все, пойти к генералу и потребовать объяснений. Не стерпела. Выбрала второе.

Приемную генерала она нашла без особых трудностей, дорогу подсказала девчонка из патрульных, с которой Ида познакомилась за ужином. И все бы ничего, только дверь в кабинет Берны надежно охранялась… Одной более чем знакомой ей личностью.

– Эрли Хант… Сколько лет, сколько зим, – протянула Ида, прекрасно понимая, что разговор с генералом откладывается. – Хорошо выглядишь.

– Лгать ты так и не научилась, Вальд, – процедил Хант, перекладывая на столе бумажки. – Шла бы ты отсюда. Я слышал, что тебя от тренировок отстранили. Генерала нет, а если бы и был, к нему и так очередь стоит. Тебя из принципа не пущу.

Ида оскорбилась даже, ведь она, между прочим, ни капельки не соврала. Эрли выглядел роскошно. Смазливое лицо, пронзительные голубые глаза и фирменная платиновая шевелюра. Высокий, крепкий, он и в академии слыл розовой мечтой всех студенток, но с момента выпуска возмужал и стал еще красивее.

– Хант, не будь таким злопамятным, ты же мужчина. Мне правда очень нужно поговорить с генералом.

– Не действуй мне на нервы. Надо поговорить, можешь его снаружи подождать.

Уперся же. Ида слышала, что Берна в кабинете.

– Эрли, пожалуйста. Ну, хватит, не я же для тебя приворот готовила!

Хант резко выдохнул, пытаясь взять эмоции под контроль, но в приемной заметно похолодало:

– Кто меня из комнаты увел, чтобы она мне эту гадость в кофе накапала, а? Не ты, Ида Вальд?

Она. За этот поступок гордости Ида не испытывала, но тогда, два года назад, отказать Бэк не смогла. Ведьма в Ханта втрескалась по – уши, а тот с ней поигрался и бросил. Три капли приворота казались соразмерной местью за уязвленное женское самолюбие, но Стелла что – то напутала в рецептуре, и зелье сработало не так, как было задумано. Хант оказался в лазарете и чуть не лишился зверя.

– Прости, – извинилась она искренне. – Мне жаль, Хант. Это была безобидная шалость, которая вышла из – под контроля.

Лицо Эрли смягчилось:

– Не будь так наивна. Бэк – потомственная ведьма, а рецепт приворотного зелья даже я знаю. Подумай об этом. А теперь иди, будем считать, что я тебя прощаю. Берна в кабинете.

– Можно? – она ушам своим не поверила. – Тебе за это не влетит?

– Не волнуйся, тебе в любом случае влетит больше. Беги, пока я не передумал.

Ида не удержалась и чмокнула Ханта в щеку:

– Спасибо огромное!

– Я бы так не радовался, – усмехнулся Эрли. – Он все равно тебя выставит. Но, как говорится, попытка не пытка. Дерзай, Вальд.

ГЛАВА 3. В ЛОГОВЕ ВОЛКА

В кабинет Ида вошла без стука. Далекий от вежливости жест, зато цели она достигла. Берна сидел за столом, уткнувшись в бумаги, и вставать, чтобы вышвырнуть ее за пределы своих владений, кажется, не собирался.

– Госпожа Вальд, Вам Хант разве не объяснил, что я занят? – генерал даже взглядом ее не удостоил. – Будьте добры, покиньте кабинет.

Ясно. Рано радовалась. Ее все – таки решили выставить вон.

– Почему Вы меня игнорируете?

– Госпожа Вальд, я повторяю. Покиньте кабинет.

– Или что? Домой меня отправите?

Берна наконец оторвался от бумаг и поднял на нее глаза, а Ида мигом поняла, что доигралась. Просчиталась. Сама пришла в логово волка.

Волосы у него, оказывается, были не седые, а попросту белые, как у всех северян, хоть и родился он, если верить Ральфу, в жарком Тандрине. Но хуже всего… Генерал изволил побриться. От досады захотелось прикрыть глаза и тихонько застонать. Сколько ему было? Тридцать пять? Сорок? Не больше. А она – то думала – мужчина в годах. Надеялась воззвать к совести и отеческим чувствам. Такую речь заготовила, и все насмарку. Тут бы не покраснеть до кончиков ушей под этим пристальным хищным взглядом. Суровый. Опасный. И как назло, привлекательный. Высокие скулы, волевой подбородок, лицо худое, но черты резкие, мужественные.

– Измором взять меня решили? Ладно, – Берна показательно скрестил руки на груди. – Говорите, что Вам нужно.

– Меня не пустили на тренировку. Лейтенант Мейрэль сказал, Вы лично распорядились.

– Распорядился.

Какой разговорчивый.

– Зачем?

– Нечего Вам там делать.

– Это еще почему? – медленно, но верно Ида начинала «закипать» как забытый на плите чайник.

Генерал зевнул, прикрыв рот ладонью. Прекрасно. Он еще и сама вежливость.

– Госпожа Вальд, у Вас есть что – то по существу? Вы отнимаете мое время.

«Чайник» закипел. Окончательно.

– По существу? Для начала отмените свой приказ и дайте мне нормально пройти практику!

Берна не впечатлился. Вообще.

– Нет.

– Что значит «нет»? Вы мне два месяца предлагаете просто слоняться по гарнизону? От казармы в столовую и обратно?

В ответ он кивнул! Просто кивнул! С таким каменным, равнодушным лицом, будто не к нему, целому генералу, взбешенная практикантка вломилась в кабинет без приглашения и принялась «качать» права. Прав был Мейрэль, лучше бы орал.

– Что я Вам сделала? Вы мне ни единого шанса не дали показать, на что я способна!

Берна тяжело вздохнул, болезненно как – то, что ли, и достал из ящика стола листок:

– Возьмите. И дайте мне уже заняться делами.

– Что это?

– Читать не умеете?

Как бы не придушить его за эти два месяца. За бумажкой пришлось идти самой. Протянуть ее генерал не потрудился, отложил на край стола и снова уткнулся носом в какой – то отчет. Так, словно ее вообще в кабинете не было.

Почерк у него был хаотичный, размашистый, читаемый с трудом. Но главное из написанного на злосчастном листе Ида все – таки вычленила. Заголовок гордо гласил: «Ида Вальд. Отчет о прохождении практики». А в самом конце, на обратной стороне стояла оценка. «Отлично»!

– Издеваетесь? – Ида скомкала бумажку и бросила на стол. – Не нужен мне Ваш фальшивый отчет! Я приехала сюда проходить практику, и я ее пройду.

– Ида. Умоляю, не усложняйте мне жизнь. Забирайте отчет и уходите. У меня дел невпроворот, – генеральский нос слегка поморщился. На долю секунды, но она заметила. Поморщился не презрительно, от боли. Однозначно.

Пыл она почему – то сразу растеряла:

– Вы в порядке?

– Нет, но буду, когда Вы оставите меня в покое.

Берна поднялся с явным намерением выпроводить ее из кабинета. Листик с отчетом взял. Разгладил его, присмотрелся, снова скомкал и бросил в урну:

– Новый напишу. На отлично теперь не надейтесь. Максимум – зачет.

Расстояние от стола до двери он преодолел в два шага. Недобро ухмыльнулся и взял ее за шкирку! Уцепился длинными пальцами за ворот свитера и поволок на выход, как нашкодившего котенка. Ида дар речи потеряла от этакой наглости. Очнулась, когда ее почти выставили вон:

– Вы что себе позволяете?

Извернуться она умудрилась. Освободилась и скользнула генералу за спину. А там…

– У Вас кровь!

Дверь в кабинет захлопнулась, толком не успев открыться.

– Я осведомлен, госпожа Вальд. Поэтому и пытался Вас спровадить, – процедил генерал и закрыл дверь на ключ. – Свалились же на мою голову. И где только нагрешил?

Не то чтобы Ида крови боялась, но холодок по спине пробежался. Что у него там за рана такая, если китель на спине весь в крови?

– Зачем Вы дверь закрыли? Вам в лазарет надо!

– Ага, бегу, – загорелые руки ловко расправились с пуговицами на форменной одежде. – Я надеюсь, Вы умеете держать язык за зубами? Иначе у нас с Вами будут проблемы.

Испорченная вещица полетела на пол. Тонкая черная водолазка, надетая под китель, так легко не далась. Берна пытался стянуть ее через голову, но когда вторая по счету попытка раздеться провалилась, зажмурился, зашипел, схватил со стола клинок и вспорол ткань на груди. Ида тоже зажмурилась. Из вежливости или от страха, сама не поняла.

– Так и будете истуканом стоять? Или поможете?

– Помогут Вам целители в лазарете! – глаза пришлось все же открыть.

Лучше бы развернулась, вышла из кабинета и отправилась прямиком домой. К дяде. Прямо так. Зажмурившись. Широкая рельефная спина генерала представляла собой одну сплошную рану. Кожа красная, опухшая, в жутких кровавых волдырях. Под левой лопаткой глубокий порез. След от клинка, скорее всего. Или меча из эльфийской стали, острого, как бритва. Край стянут швом, наспех сделанным, кустарным. Собственно, поэтому к середине шов и разошелся, а рана начала прилично кровоточить.

– Что? Так страшно? – Берна повернулся спиной к шкафу и попытался разглядеть собственное отражение в стеклянных дверках. – Ай, ерунда. Шов разошелся.

Правда что. Сущие пустяки. С такими ранами обычно в лазарете на животе лежали под толстым слоем заживляющей мази, а не ходили туда – сюда в кителе и водолазке, раздавая бесценные указания своим подчиненным.

– Зашить сможете? – вопрос застал Иду врасплох.

– Я?

– Ну не я же. Зашил уже, а толку.

Ах, вот кто так «филигранно» заштопал рану. И как умудрился только. Перед зеркалом стоял? Это ж как нужно было изогнуться, чтобы собственную спину зашить? Неудивительно, что шов так себе вышел и разошелся. Не закрепил, поди, толком.

– Может, в лазарет? Там и швы наложат. Как следует.

– Нет, – сказал, как отрезал. – Справитесь? Или у Вас неуд по целительству?

Генерал открыл шкаф и достал повязки, пару мазей, иглу и коробочку с нитками от известного в столице производителя. Присел на корточки и с нижней полки выудил пузатую бутылку из непрозрачного стекла. Похоже, спирт.

– По целительству у меня отлично. Как и по остальным предметам. Неужели даже личное дело не смотрели? – Ида открыла бутылку и принюхалась. Не ошиблась, спирт. И на том спасибо, не придется грязными руками трогать рану. – Я вас зашью, но не бесплатно. Я хочу тренироваться с остальными, опыта набираться, а не в казарме сидеть.

Берна взгромоздился на край стола:

– Шантаж?

– Он самый. Вы же скрываете ранение… Иначе пошли бы в лазарет, а не зашивали это собственными руками. Дверь на ключ заперли. Я молчать до гробовой доски буду. Пытать станут – не сдам. Только дайте мне возможность нормально пройти практику. Поставите незачет, пусть так. Не обижусь.

– Ида, я обещал Вашему не в меру настойчивому дядюшке взять Вас к себе. Слово я сдержал. В остальном – увольте. Учить уму – разуму я Вас не стану. Вы дипломат, а не воин. Что Вас не устраивает? Отчет я Вам напишу. Сидите себе спокойно и жизнью наслаждайтесь. Все как в эльфийском посольстве. Если совсем скучно станет, могу пристроить Вас помощницей в столовую. Не больше.

Непробиваемый тип. Вроде и не хамит, а бесит так, что зубы сводит. Ида промолчала. Плеснула на руки спирта, им же смочила марлю и принялась аккуратно, едва касаясь, стирать запекшуюся кровь у краев раны. Берна тоже молчал, сцепив зубы. Не шипел, не вздыхал. Просто молчал и терпел.

– Откуда такие ожоги?

– Кислотная ловушка. Не забивайте голову.

– Нет, расскажите, пожалуйста. Мне интересно.

Ида стерла кровь. Достала из бумажного пакета стерильную иголку, а из коробки нитку. Не зря факультатив брала. Дипломаты целительство не жаловали, но она записалась. Ни одного занятия не пропустила. Из – за дяди. Хромал он с каждым днем все сильнее, а целители руки опускали один за другим. Пожимали плечами, да и только.

Лекарем Ида была посредственным. Дар мамы у нее не раскрылся, зато азы целительского дела она выучила назубок.

– Один ученый при королевском дворе работал над особым составом. Для оборотней. Его Величество все боится, что мы бунт поднимем и сможем власть под себя подмять. Вернуть все как было, – иголка коснулась кожи, но генерал даже не дернулся. – Вот и перестраховался. Разработка качественная, сами видите. Не знаю, кто слил оркам рецепт, но они быстро сориентировались. Теперь смазывают этой гадостью клинки, стрелы. Ну и ловушки… Тут я сам виноват. Под ноги смотреть надо.

Шов получался плотный, аккуратный. Закончила она быстро.

– Я попробую ожоги убрать? Если потерпите. Дар у меня слабый, магия – болезненная.

– Хуже Вы точно не сделаете. Ни в чем себе не отказывайте, госпожа Вальд, – голос у генерала был низкий. Хриплый. Как у матроса, пристрастившегося к дешевому табаку из Лайры.

Силенок у нее было мало. Не одарила Иду природа. Зверя, конечно, дала, но на дары поскупилась. Если материнский – целительский хоть как – то себя проявлял, то отцовский – штормовой предпочел и вовсе не показываться.

Кончики пальцев заискрились:

– Будет больно. Извините.

Хотя кого она предупреждала? Того, кто на весь это ужас, кровавый, жуткий, будто кожу содрали живьем, натянул водолазку? Не пошел в лазарет. Мазью не намазал. Рану заштопал, да и все.

– Ох ты ж… – Берна резко выдохнул.

Такой себе, надо сказать, комплимент. Пока иголкой орудовала, молчал.

Полностью убрать ожоги она не смогла, но кровавые волдыри подсохли, покрывшись корочкой из запекшейся крови. Отек немного сошел, и генеральская спина приобрела вполне приличный вид.

Он нахмурился:

– Что у Вас за ужас с даром? Почему так больно?

– Никакой не ужас. Дар слабый, вот и больно. И вообще, чего Вы жалуетесь? С волдырями расставаться не хотели? Предупреждать надо.

– А вы язва, госпожа Вальд, – генерал внезапно улыбнулся.

Зубы у него были белоснежные. С чуточку заостренными клыками. Ида смутилась даже, но взгляд отвести не смогла. Вроде и тощий, как бездомный пес, а мышцы красивые. Рельефные. Пока пялилась, как полная дура, проморгала такое…

Берна резко подался вперед, и среагировать она не успела. Где – то на задворках сознания вдруг промелькнула мысль, что он поцеловать ее вздумал, и щеки предательски вспыхнули, вознамерившись посоревноваться в яркости с ее же волосами. Но куда там. Целовать ее никто и не планировал. Хотя, если честно, лучше бы поцеловал. Отвесила бы пощечину и гордо удалилась. Генерал склонил голову к ее плечу и принюхался! Заинтересованно так. Ида шарахнулась назад и чуть не влетела спиной в дверь: