Читать книгу: «Я узнаю тебя по глазам», страница 5

Глава 9. Разговоры во сне и наяву.

Остаток дня проходит как в тумане. Вроде бы хожу, что-то делаю, отвечаю на семинарах, записываю лекции, болтаю с подругами, но моей памятью это отмечается походя, как нечто неважное. Временами выхватываю из толпы лицо Артура или слышу звуки его голоса, но сразу же отворачиваюсь и прохожу мимо. Кажется, он сделал свой выбор и я его хорошо понимаю.

Лишь вечером, после занятий, когда выхожу на улицу и в лицо бьет холодный ветер, стряхиваю с себя это странное состояние эмоциональной замороженности.

–Эли, ты в порядке?– спрашивает Соф, когда мы прощаемся у корпуса.– Ты сегодня какая-то притихшая.

Надо же, все-таки заметили неладное, но я не хочу их нагружать своими заскоками и поэтому поспешно отвечаю:

– Да ерунда, наверное, просто переутомление. Вот высплюсь хорошенько и завтра буду как новенькая.– улыбаюсь, целую обеих на прощание и иду к себе.

По дороге мыслями возвращаюсь к произошедшему днем.

Просто я никак не могу понять причины своих поступков. Ну отогнала я Артура от себя, и что дальше? Нет, сейчас я и правда не готова начинать какие-либо отношения, но в данный момент на меня влияет стресс от случившегося на вечеринке, плюс странные выматывающие сны, которые и не дают мне окончательно поставить крест на этой истории, но я ведь отказала ему категорично, даже с прицелом на будущее. Почему?

Может, после того, как вся эта история окончательно бы забылась, мы смогли бы быть вместе. Почему нет? А то складывается ощущение, что я дала какой-то странный обет верности. И кому? Человеку с которым провела одну ночь и которого вероятно никогда больше не увижу? Которого совсем не знаю? Который уже и имя мое давно забыл? Ну не бред ли?

А может дело всего лишь в том, что в Артуре я действительно вижу только друга? Вне зависимости от произошедшего. Скорее всего, так и есть. Он более чем красивый парень, приятный в общении, но… Меня от него не торкает. Вот и все дела. Как только встречу свою любовь, думаю, ситуация изменится и я перестану морозиться. Надеюсь на это.

А пока решаю не забивать голову дурными мыслями и, прикинув время, решаюсь отправиться на пробежку. Пока погода балует, нужно пользоваться любой возможностью. Уже стемнело, но спортивная площадка за общежитием обычно хорошо освещена, так что проблем быть не должно.

Собственно, эта площадка скорее стадион, только без трибун. Тут есть футбольное поле, размеченные беговые дорожки и тренажеры. Здесь проводятся и занятия по физкультуре, пока погода позволяет.

Оставив сумку в комнате и переодевшись, выхожу на площадку и вижу, что она давно опустела. Вот и здорово, люблю бегать в одиночестве. После легкой разминки выхожу на дорожку, вставляю наушники в уши и стартую.

Начинаю медленно и плавно, стараясь выдерживать ритм. Так пробегаю два круга и потом начинаю ускоряться, ветер ударяет в лицо, свистит в ушах, холодит голову. Становится так легко и хорошо…. Раскидываю руки в стороны, еще больше увеличивая скорость и… все происходит быстро.

Спотыкание, попытка удержаться на ногах, падение с выставленными вперед руками, боль в ладонях и коленях, переворот и удар голенью об основание тренажера.

Несколько минут так и лежу, дожидаясь, когда отпустит боль. Когда приступ проходит и выравнивается дыхание, начинаю медленно садиться. Осматриваю себя. Так, на руках лишь царапины, колени, судя по ощущениям, разбиты. Бережно ощупываю голеностоп. При надавливании болит, но несильно. Осторожно встаю, делаю первые шаги и с облегчением выдыхаю. Похоже, обошлось. Перелома нет. Но идти все равно больновато, особенно тяжело дается подъём по лестнице на третий этаж.

В комнате еще раз осматриваю раны. Обрабатываю царапины на ладонях и разбитые колени перекисью водорода, к опухшей лодыжке прикладываю лед. Наскоро ужинаю и вместе с компрессом перебираюсь на постель.

Пока пристраиваюсь поудобнее на кровати, чтобы дать покой пострадавшей ноге, раздается трель мобильника. Номер на дисплее незнакомый, но я все же решаю принять вызов.

«Угадай кто?»

«Артур?» – я настолько удивлена, услышав его голос, что больше ничего из себя выдавить не могу. – Откуда у тебя мой номер?

– Секрет фирмы, – от улыбки, явно различимой в голосе, на душе у меня становится теплее. А в голове крутится мысль о том, зачем он звонит. Все же решил согласиться на роль просто друга? – Как проходит вечер?

– Паршиво, – тяжело вздыхаю, морщусь от боли в ноге и подкладываю под голеностоп подушку, чтоб стало удобнее.

– Почему? Случилось что?– шутливые нотки из голоса моментально исчезают.

– Да ничего такого, просто неудачно упала на пробежке, расшибла колени и приложилась голенью.

– Ох. Эл, горе ты луковое, – слышу как он тяжело вздыхает. – Сильно болит? Ходить можешь?

– В принципе терпимо, лодыжка только опухла, сейчас лед прикладываю, – проверяю ушибленное место и отмечаю, что опухлость начинает спадать, зато кожа уже наливается иссиня-багровым цветом. Красота, блин, страшная.

– Слушай, тебе бы в травмпункт по-хорошему, проверить нет ли трещины. Давай отвезу?

– Да нет, ты что. Все не настолько страшно, с переломом, вывихом или трещинами я бы так не ходила, – спешу его успокоить, а то еще и вправду примчится среди ночи и потащит на осмотр.

– Ты уверена?

– Да, вполне, – не выдерживаю и зеваю, прикрыв рот рукой. Слушай, не знаю, как ты, а я спать. Глаза уже слипаются.

– Ну тогда все, сладких снов. И за ногой следи, если легче не станет, точно отвезу к врачу, – я закатываю глаза, прощаюсь и нажимаю на отбой. На лице при этом светится глупая улыбка. Все же хорошо, что Артур решил продолжить общение. Вот и сейчас его поддержка мне очень помогла, приятно знать, что кто-то о тебе переживает.

Быстро умывшись и почистив зубы, ложусь в кровать, пристраиваю больную ногу повыше и засыпаю с той же довольной улыбкой на лице.

А ночью снова приходит сон. Из категории тех самых. Только на этот раз он еще изощреннее, чем раньше.

Комната. Та самая комната, где все случилось. Оглядываясь, узнаю стены, диван, кресла и камин. Осознаю, что лежу на кровати, спину приятно ласкает шелк простыней, а тело как-то странно ломит. Опускаю глаза вниз и вижу, что я полностью обнажена. Пытаюсь поднять руки, но не получается – они привязаны к изголовью кровати. Дергаюсь, пытаясь ослабить путы, но ничего не выходит, такое ощущение, что узлы затягиваются лишь сильнее.

Сердце начинает биться чаще, но страха нет. Лишь разливающееся по телу возбуждение и ожидание чего-то… или кого-то. Перестаю извиваться, лишь когда слышу шаги. Поворачиваю голову и вижу , что это Дэн. Он в костюме и маске, закрывающей верхнюю половину лица. Но я все равно его узнаю – по этим невероятно синим глазам. В ушах рефреном начинает звучать музыка, навевающая непонятную истому.

Сколько ни трать усилий

От судьбы не уйдешь

Спрячутся звезды лилий

Если начнется дождь

В озере темно-синем

Алая полоса,

Здравствуй , моя погибель,

Я узнала тебя по глазам …

Он подходит, садится рядом и смотрит. Смотрит и молчит, бесконечно долго молчит. А с моим телом происходит нечто невероятное. Оно млеет, содрогается и тянется к нему, но никак не может дотянуться. Руки рвутся из оков, чтобы дотронуться и обнять, но лишь бессильно обвисают на своей привязи. От этих бесплотных усилий издаю жалобный стон и слышу в ответ:

– Привет, куколка, тебе там хорошо без меня, да? – по напряженному лицу пробегает судорога, искажая красивые черты.

– О чем ты? – нервно вздрагиваю и пытаюсь понять что он от меня хочет и зачем так наказывает.

– Даже не пытайся, крошка, даже не пытайся бежать ни к кому, ты моя, слышишь? – его рука ложится на мой живот и это прикосновение невыносимо настолько, что я начинаю кричать. Он водит пальцами, выписывая замысловатые узоры, и за каждым движением на кожу как будто падают капли горячего воска. Я вздрагиваю всем телом, пытаясь избежать прикосновений, по щекам текут слезы.

– Дэн, пожалуйста, я не понимаю, за что ты со мной так? Развяжи и давай поговорим.

– Нет, куколка, мне нравится, когда ты лежишь так – голая, связанная и открытая для меня, – рывком разводит мне ноги до упора, почти вызывая боль.

Затем наклоняется и всматривается в мое лицо, рука ложится на грудь, нежно сжимает ее , а губы больно кусают сосок. Этот невероятный контраст нежности и грубости, удовольствия и боли окончательно опустошает меня и, издав тихий всхлип, я затихаю, перестаю дергаться и лишь неотрывно смотрю ему в глаза.

Дэн кладет руку на самое чувствительное место в моем организме, проводит пальцами вверх – вниз, собирая влагу, а затем подносит пальцы к моему лицу, невесомо касаясь губ.

– Будешь ждать только меня, детка, ждать всегда, будешь готовой только для меня? -с этими словами чувствительно надавливает на клитор, растирает, сжимает нежную плоть , бьет пальцем, подводя мое тело к опасной грани.

– ДААА,– с усилием выдавливаю из себя последний крик и лечу в темноту… и полет этот был долгим.

Открыв глаза, рывком сажусь на кровати и нервно оглядываюсь. С осознанием, что нахожусь в своей комнате, приходит облегчение. Но обрывки сна не спешат стираться из памяти, отчетливо воспроизвожу в сознании каждую деталь и содрогаюсь. Чтобы согнать этот морок встаю с постели и наливаю себе воды. При этом обнаруживаю, что мои трусики мокрые, причем насквозь.

Тяжело вздыхаю и опускаюсь на стул, отпивая небольшие глотки прохладной воды и прижимая стакан ко лбу. Шевелю ногой и чувствую ноющую боль. Но в данный момент это меня волнует мало.

Господи, как же я дошла до жизни такой, а? Может, к психологу походить, помогут чем – советом, таблетками, укольчиками.

На минуту представив, как я рассказываю все детали своих снов, причем до мельчайших подробностей, какой-нибудь добропорядочной тетеньке или пожилому дяденьке, сперва начинаю густо краснеть, а потом разражаюсь долгим смехом, почти сгибаясь пополам от хохота. Смеюсь долго, до тех пор, пока в боку не начинает колоть, а на глазах не выступают слезы. Зато чувствую себя гораздо лучше.

Посмотрев на часы, вижу, что уже пять минут восьмого. Надо идти в душ, а то первая пара через полтора часа.

Уже выходя из комнаты, бросаю взгляд в зеркало и замираю. То, что я там вижу мне категорически не нравится. Бледное лицо, покрасневшие глаза, припухшие губы. А если еще добавить разодранные в кровь колени и красно-сине-черную лодыжку, то выходит просто супер-комбо. Краше в гроб кладут, в общем.

По возвращении в комнату меня ждало сообщение от Артура, которое в свете сегодняшней ночи казалось издевкой.

«Доброго утра, ЭЛ, надеюсь, тебе снились сладкие сны». И смайлик, ржущий во все 32 зуба.

О да, дорогой, зашибись, какие сладкие. Чтоб тебе всю жизнь такие сны снились. И зло отшвырнув мобильник в сторону, начинаю готовить себе завтрак.

От автора: в главе использован отрывок из песни группы Хельга-Эн-Кенти (Чароит) – «Здравствуй, моя погибель».

Глава 10. Новая встреча.

Дойдя до корпуса, решила передохнуть, посидев на скамеечке, хотя на улице было прохладно и дело явно шло к дождю. Лодыжка опять разболелась от ходьбы. Там меня и нашли Софи и Лия. После рассказа о моем падении, они насели на мою бедную голову, убеждая сходить на осмотр. Еще и Артур требовал того же самого, закидывая меня смсками. Самого его отправили на неделю во внеплановый полевой выезд для сбора материала по дипломной работе. Так что дотянуться до меня он мог только сообщениями, и то пока связь будет ловить, чем активно и пользовался. Устав спорить с ними со всеми, я в конечном итоге обещала сходить в травму, если за сегодня легче не станет.

Увы, легче не становилось. К вечеру дискомфорт настолько усилился, я даже стала заметно прихрамывать, что я сдалась и решила поехать в травмпункт.

Лию и Софи, я отправила по домам, заверив, что справлюсь сама и обратно поеду только на такси. И сразу дам им знать, что покажет осмотр.

Я выбрала травмпункт при городском НИИ травматологии, хоть он и располагался далековато от вуза. Зато специалистам можно доверять. В итоге добралась я туда к 8 часам вечера из-за пробок, транспорт полз еле-еле по залитым лужами дорогам, то и дело возникали заторы.

В маленьком холле собралась довольно внушительная очередь травмированных и я поняла, что придется ждать долго. Через час ожидания уже хотела послать все к черту и уйти, но все-таки сдержалась, тем более, что передо мной остался всего один человек. Да и за мной очередь заняла одна женщина, какая то истеричная мамаша средних лет с зашуганным и заплаканным ребенком.

Наконец я дождалась и вошла в приемную. Врач, мужчина лет сорока, осмотрел мою ногу и отправил на рентген. Пришлось немного подождать, но результаты в итоге обнадежили – ни растяжения, ни трещин. Лишь небольшой ушиб мягких тканей. Мне выписали рецепт на мазь и рекомендовали обеспечить голеностопу полный покой на несколько дней. Заодно врач посоветовал хорошие спецпластыри, которыми нужно заклеить раны на коленях.

Выходя в холл, достаю телефон – и получаю толчок в бок от бешеной мамаши, которая как ураган залетает в приемную. И без того поврежденной ногой не могу удержать равновесие на скользком кафеле и лечу вниз, прикладываясь правым коленом. Телефон, выскользнув из пальцев, отлетает через весь зал и замирает в углу, оставшись лежать экраном вниз.

– Сумасшедшая стерва, – шиплю ей вслед и осторожно поднимаюсь на ноги. Колено саднит, видимо, рана снова открылась, но в целом терпимо. А вот с телефоном, боюсь, дело обстоит хуже. Что-то там треснуло при падении.

До последнего надеюсь, что треск мне лишь послышался, но увы, дисплей разбит довольно сильно, по всей поверхности трещины и сколы. Но расстроиться я не успеваю, ибо вижу нечто гораздо худшее, чем разбитый экран. А именно – спонтанный набор номера. И вот сейчас как раз идет вызов, а на дисплее крупными буквами высвечивается имя абонента- «ДЭН».

На мгновение замираю, пока пытаюсь осознать масштаб подставы, а потом тело прошибает холодный пот, а в мыслях начинается разброд и шатание.

Как это получилось? Почему дозвон идет именно ему из всего списка контактов? Нет, у меня, конечно, не так чтобы обширная контактная книга, но и не совсем маленькая же. Да откуда у меня вообще его номер взялся? На грани сознания проносится воспоминание, что Дэн сам мне его дал тем утром, и просил звонить, если что-то понадобится. А вот почему я не удалила номер, это уже другой вопрос. Ведь знала, что он дал номер из простой вежливости и была уверена, что забыл об этом как только уехал со стоянки. Поэтому мысль о звонке даже не приходила мне в голову, и в книгу контактов я не лезла.

И вот теперь, по какому-то извращенному закону подлости телефон набирает именно этот номер, а я лихорадочно пытаюсь сбросить вызов, пытаюсь снова и снова, но безрезультатно. Экран завис намертво.

Вот черт, черт, черт. Ну и что теперь делать? И тут, наконец, здравая мысль пробивает завесу паники.

А почему я так переживаю-то? Ну звонок и звонок. Да скорее всего он просто не возьмет трубку. А если вдруг и ответит, то скажу, что ошиблась номером или вообще буду молчать, пока сам не отобьется, решив, что звонят какие-то шутники. А я тут проблему устроила почти вселенского масштаба.

Только успеваю облегченно перевести дыхание, как гудки прекращаются, потому что абонент принимает вызов. Думаю, что сейчас услышу его голос, скорее всего, раздраженный, но в трубке только тишина. Настолько теряюсь, что сама продолжаю молчать, лишь смотрю на убегающие секунды, отсчитывающие время разговора и с колотящимся сердцем жду, когда абонент разорвет связь.

Тишину, окутавшую меня, поскольку в холле никого из пациентов больше не было, разбивает резкий металлический грохот и лязг. Испуганно вскинув голову, вижу, как пара медсестер перевозит металлическую каталку в отделение стационара, на ней гремят какие-то банки и пробирки, в металлических лотках звякают инструменты.

Наконец они скрываются во внутреннем помещении и дверь закрывается с противным скрежещущим звуком. Не успеваю ничего обдумать, как из телефона раздается дикий крик, я бы даже назвала это воплем, если бы была уверена в том, что мое сознание способно сейчас правильно оценивать происходящее

– Элейн, где ты, черт, побери? – Дэн орет почти обезумевшим голосом, да еще и выкрикивает мое имя. И я понимаю, что отмолчаться не получится. Надо разгребать ситуацию, пока не произошел обвал. Подстава. И ведь помнит же меня, и даже телефон к себе в базу вбил. И голос вовсе не раздраженный, а испуганный, как будто он…что? Переживает?

Где-то в глубине души от осознания этого мне становится приятно, но я спешу подавить в себе это чувство. Собравшись с духом и потирая уши, прошу Дэна говорить потише. Только вот запоздало понимаю, что не стоило говорить про больницу. Потому что он тут же заявил что приедет и стал требовать адрес.

Из последних сил пытаюсь его отговорить, стараясь побыстрее объяснить проблему, но чувствую, что все мои потуги бесполезны.

Услышав звук заводящегося мотора, обреченно закрываю глаза и стараюсь дышать медленно и размеренно, чтобы успокоиться. Напоследок Дэн бросил, что приедет через пятнадцать минут и попутно пригрозил перевернуть все здание вверх дном, если не найдет меня. И тут сломанный аппарат соизволил наконец полностью отрубиться, а я осталась в совершенно растрепанных чувствах. Дурацкий гаджет. Ну вот что ему стоило отрубиться пятью минутами раньше и избавить меня от неловкости?

Ногу вдруг стало резко подергивать и я села на стул, чтобы чуть-чуть дать покой поврежденной лодыжке. Заодно передышку получил и мой бедный мозг, что пошло ему на пользу, ибо минут через пять я уже почти полностью успокоилась. Мои нервные клетки, видимо, отмерли окончательно и переживать мне было уже решительно нечем. Да и о чем, собственно, переживать? Ну придется мне с этим, мать его, принцем мечты встретиться внепланово? Ну и ладно, бывают в жизни огорчения. Главное, побыстрее от него отделаться и забыть этот случай как страшный сон.

Черт, а ведь много чего забыть бы надо, но никак не забывается.

Устав от подобных размышлений, мысленно дала себе пинка и отправилась, пока есть время, купить лекарства в аптеке. Благо, она располагалась снаружи за соседней дверью и работала круглосуточно.

Свет фар я вижу как раз когда спускаюсь с крыльца, а через минуту джип Дэна паркуется на небольшой стоянке слева от корпуса. Я стою, полной грудью вдыхаю напоенный запахом дождя осенний воздух и пытаюсь собраться с мыслями. Хлопает дверца, Дэн на пару секунд замирает, оглядываясь, наконец видит меня, стоящую в свете фонарей, и решительным шагом идет навстречу.

А я не знаю, чего в эту минуту хочу больше, то ли бежать куда подальше, то ли кинуться к нему в объятия и прижаться покрепче.

Глава 11. Пустые препирательства.

Пока он приближается, успеваю заметить наспех надетый плащ, собранные кверху волосы, в которых видны капли дождя, и сумрачный вид. А ему идет новая стрижка, выглядит более солидно.

Судя по всему, он тоже меня рассматривает, ибо я буквально кожей ощущаю его взгляд, пробегающий сверху донизу, изучающий, словно пытающийся рассмотреть каждую частичку моего тела. И все равно, что на мне штаны, ботинки и теплая куртка. Его глазам это не помеха.

– Где болит? – останавливается в двух шагах от меня, еще раз цепко окидывая взглядом. Видимо, пытается понять, что же я себе повредила. Заметив конверт с рентгеном, выхватывает его у меня из рук и вытаскивает снимок. Несколько минут сосредоточенно его рассматривает, пытаясь понять.

–Так, перелома нет, гипса не вижу на тебе, значит, не разрыв связок, но тогда что?– смотрит на меня обеспокоенно, брови почти сошлись на переносице, образовав одну сплошную суровую линию.

Дэн отстраняется и потрясенно смотрит, как будто не может осознать, что же такое произошло.

– Не смей, слышишь, не смей обвинять меня в этом, – выкрикиваю, с трудом удерживая в глазах навернувшиеся слезы, разворачиваюсь и иду прочь. Стараюсь идти как можно быстрее, послав к чертям несчастную лодыжку. Слышу позади крики Дэна, но пропускаю их мимо ушей. Он последний человек, которого я хочу сейчас видеть.

Иду не разбирая пути, лишь бы подальше от него. Несмотря на мои усилия, на глаза все же навернулись непрошенные слезы и за пеленой этого тумана ничего не вижу вокруг. А сердце сдавило словно железной перчаткой.

Из этого состояния сомнамбулы меня выдернуло рывком, причем буквально. От неожиданности остановилась, пытаясь осознать происходящее. Вытерла слезы, попыталась успокоиться. Меня что-то удерживало за левую руку. Похоже, сумка зацепилась за ветку. Дав сумочке соскользнуть с плеча, подхожу поближе к дереву и пытаюсь отцепить ремешок. Как назло – не получается.

– Подожди, дай помогу, – на мои руки неожиданно легли горячие ладони и помогли освободить ремень. Нашел все-таки. Только зачем? Опять будет мучить странными упреками?

– Элейн, я… – мнется, подбирая слова. Но мне все равно. Ничего не хочу слушать. Пусть возвращается туда, откуда приехал.

Поспешно отойдя на пару шагов, попыталась прикинуть, где я нахожусь. Похоже, где-то на одной из боковых аллей. Куда я выйду, интересно, если по ней пойду. Уже начинаю идти, но сильные руки Дэна удерживают меня за плечи. Он подходит сзади, его лицо утыкается мне в волосы, а руки перемещаются на талию, плотно прижимая к себе.

– Крошка, не дури,– вздыхает, втягивая носом мой запах, а я нехотя чувствую, как стянувшее грудь тяжелое чувство исчезает. Напряжение начинает спадать.– Я повел себя как конченный мудак, последняя скотина, прости.– Но не надо мучить себя, пожалуйста. Это я накосячил опять, вина полностью на мне, так что хватит изводиться, пошли. Он отступает и поворачивает меня к себе, заглядывает в глаза, словно пытаясь в них что-то найти.

Затем его губы накрывают мои, мягко, нежно, пытаясь утешить. А я не могу сопротивляться, тянусь к его теплу, позволяю углубить поцелуй, вступаю в игру, начатую его языком, обхватываю его за шею, чтобы устоять в этом шторме, который грозит смести нас обоих.

Не знаю, сколько мы так стоим, время в этот момент теряет свое значение. Сейчас есть только мы двое. И пусть весь мир подождет, как говорится.

Нас отрывает друг от друга резкий гудок автомобиля, донесшийся с улицы. Некоторое время мы просто стоим молча, пытаясь разобраться в себе и друг в друге.

– Пошли? – и приобняв меня за плечи, повел к машине. Но вскоре заметив гримасу боли, исказившую мое лицо, подхватил на руки и понес. Мне же оставалось лишь обвить руками его шею и положить голову на плечо. Мыслей в голове не осталось никаких, слишком была ошеломлена произошедшим.

Посадив меня в машину и самолично пристегнув, Дэн забрался в салон и сел на водительское сиденье.

Ты как ? – посмотрел на то, как я устроилась и отодвинул сиденье немного назад, чтобы было удобнее вытянуть ноги.

– Терпимо, но могло быть и лучше,– потерев лодыжку, откидываюсь на спинку, сняв берет, чтоб не мешал, и устало закрываю глаза. Очень хочется спать.

– Куда ж ты так рванула? – говорит с легким упреком. – Только перелома нам еще не хватало.

– Ну, во-первых, не нам, а мне, а во-вторых, кто меня довел до этого?– беззлобно бурчу. Выяснять отношения мне сейчас совсем не хочется. Хотя, о чем это я? Нет у нас никаких отношений, так, одна сплошная вереница недоразумений.

– Черт, как же с тобой тяжело, – покосился на меня, вздохнул и, заведя мотор, плавно выехал со стоянки. А я начала погружаться в полудрему, из которой меня толчком вырвало осознание того факта, что я совсем забыла о времени. Резко выпрямляюсь в кресле, бросаю взгляд на приборный щиток, на котором светится время: 22-45, и издаю стон.

– Нога разболелась? – Дэн реагирует мгновенно, при этом не отрывая напряженного взгляда от дороги.

– Да нет, просто общежитие уже закрылось. – недовольно поджимаю губы.– Хотя, с выпиской от врача меня, думаю, все же пропустят.

– Не пропустят,– бросает Дэн, и в ответ на мой удивленный взгляд добавляет: – потому что мы едем ко мне.

От такого заявления с меня даже немного слетает сонливость, и я некоторое время сижу молча, потому что просто не знаю, как на это реагировать. Это даже не предложение, а констатация окончательного решения, которое обжалованию не подлежит.

– Слушай, – говорю осторожно, стараясь не раскачивать лодку, – что – то я не припомню, чтобы соглашалась ехать к тебе, да и ты не спрашивал.

Дэн недовольно кривится, плотно сжимает губы, но все-таки удерживает себя в руках.

–Элли, детка, ты опять устраиваешь спор на ровном месте, – в голосе отчетливо проскальзывают холодные нотки. – Смирись, сейчас я тебя все равно никуда не отпущу, тем более торчать в темноте и холоде перед закрытыми дверями.

Частично он, конечно, прав. Меня передергивает при мысли, что в таком измотанном состоянии придется еще спорить и что-то доказывать вахтерше. Поэтому, слегка вздохнув, снова растягиваюсь на сидении и позволяю сонному мареву окутать меня.

Дэн недоверчиво на меня косится, видимо, не ожидал, что так легко сдамся.

– У меня есть гостевая спальня, если тебя это волнует. – Так что не переживай, не съем я тебя, – только в последних словах мой затуманенный мозг опознает нотки сожаления. Нет, съесть-то, конечно, не сможет, а вот кое-что другое сделать вполне способен, да еще и с большим энтузиазмом.

При мысли о том, что именно Дэн мог бы со мной делать, по телу разливается теплая волна, а внизу живота так вообще, походу, образовался вулкан. С трудом удерживая стон предвкушения и приоткрыв один глаз говорю «ладно». Лица его не вижу, но кожей чувствую, что он улыбается. И мне это нравится, очень нравится.

– Моя упрямая крошка, и что мне с тобой такой делать, а? – а вот это уже звучит где-то на грани сна и яви, так что я не уверена, были ли эти слова сказаны на самом деле или их подкинула моя воспаленная фантазия.