Читать книгу: «Проводник», страница 3

ЧАСТЬ 2. ЭПОХА ЛИСЫ.

«Сумерки перед рассветом наполнены тишиной. Те, кто не спит, в ужасе замерли в своих норах. Сумерки перед рассветом – время смерти. Слабые люди умирают утром. Слабые звери становятся добычей хищников. Невидимый охотник крадется среди теней. Его шаги тихи и осторожны. Он чутко прислушивается к малейшему шороху, готовый сам в мгновение ока раствориться в тени. У него острые зубы и быстрота молнии. Лисица вышла на охоту…».

Отсветы огня пляшут на лицах, словно свет и тьма создают и тут же рушат причудливые маски из теней. «Экзоты» погружены в себя, в поисках заветного вопроса, который может подобно ключу приоткрыть для них двери в мир неведомого, который раскинулся вокруг цветочными лугами. Я сижу чуть в стороне, наблюдая за ними. От того, что они найдут, будет во многом зависеть обоснование здесь и моего присутствия. Но, кажется, я уже знаю, о чем пойдет речь…

В. Ромашов. Записи на диктофон.

«Перед тем как приступить к формулировке цели нашего визита, Кам предложил провести ритуал, который, как он сказал, «хорошо прочищает мозги». Мы сели кругом и одновременно четыре раза хлопнули в ладоши. Ничего особенного с нами не произошло, но возможно эта техника каким-то образом усиливала работу сознания. Камкурт сказал, что он перевел нас в формат особого, «шаманского времени». После этого он отсел в сторону на свое раскладное кресло и задремал. А мы сели у огня и приступили к обсуждениям…»

«…ушло около двух часов. Камкурт дернулся, словно просыпаясь, и выжидательно посмотрел на нас. Мы дружно кивнули, показывая, что, наконец, пришли к единому мнению. Проводник встал и подошел к нам, протягивая руки к костру. Никита подсел к нему. «Нас всех привел сюда страх» – тихо сказал он, а Кам по-прежнему молчал. У меня даже сложилось впечатление, что он знал, о чем мы хотим ему сказать. «Страх перед неизвестностью», – добавил Ник, – хотелось, конечно, думать о более высоких материях, но выяснилось вот такое…». Я тоже был удивлен, что вылезет именно этот страх. Мне казалось, что я еду сюда совершенно по другим причинам. Но когда начали обсуждать свои мотивы вслух, все причины оказались лишь верхушкой айсберга. Основная часть его, огромная и холодная, скрывалась все это время под водой. Но зато, когда я поднял ее на поверхность, сразу стало намного легче. Никита молодец! Именно он вытянул нас всех на общую тему, методично и последовательно. Кам молча смотрит на него и, судя по всему, волнуется. Как будто для него тоже решается что-то очень важное. Что-то, что гораздо важнее этой Экспедиции и даже всего «ЭКЗО-Т»…».

«Только сейчас я понял, что для Кама это не игра. Это мы приехали сюда в отпуск, несколько скучающих менеджеров из московского банка. А он живет всем этим, пропуская на каких-то немыслимых уровнях сквозь себя то, что для нас является лишь увлекательным путешествием. Я видел его реакцию на слова Никиты. Когда Агафонов произнес: «2012…», Камкурт, кажется, даже изменился в лице. Он словно ждал этого, лишь слегка кивнув. Я внимательно наблюдал за его реакцией. Он глубоко вдохнул несколько раз, а потом как-то сразу расслабился, словно принимая что-то неизбежное».

1-й день Экспедиции.

«Когда наступает ночь, все живое замирает в ожидании Солнца. Это время Луны. Цветы прячутся до утра, звери укрываются в норах, птицы в кронах деревьев, люди запираются в своих жилищах, прячась в сновидениях. Кровь замедляет свой ток по венам, сердце начинает стучать еле слышно, мысли путаются… Люди засыпают. Ночь. Время особых существ…».

Почти ночь.

Андрей Коробейщиков.

Сумерки. Самое загадочное время на планете. Пауза между светом и тьмой. Сумерки бывают не только в окружающем нас мире, но и в нашем сознании – пауза между осознанным и неосознанным, между рассудком и подсознанием. Когда мы соскальзываем в дрему, мы теряем четкость восприятия и погружаемся в сумерки ума. А в сумерках наш ум может вести себя непредсказуемым образом. Иногда он может выдавать события прошлого с невероятной четкостью. Я уже проснулся, но удерживаю себя на грани выхода из сумеречных грез. Я вспоминаю. Былое словно опять становится реальностью, пусть всего на несколько минут. Я кутаюсь в спальник и блаженно улыбаюсь…

– Это настоящий волчонок? – я наклоняюсь к маленькому серому щенку, который косолапит около моих ног, пытаясь укусить меня за палец. Я снова маленький, мне всего десять. Рядом со мной стоит Шорхит. Я знаю, что местные жители из окрестных деревень называют его шаманом, но еще не понимаю смысла этого слова. Мне больше понятны слова «маг», «чародей», «колдун», но это все не то. Это книжные названия, которые имеют силу лишь на страницах захватывающих дух произведений. Шорхит – реальный. Вот он стоит рядом со мной и, улыбаясь, предлагает поиграть с волчонком.

– Его зовут Гур. Не бойся его. Он кусает тебя не всерьез. Так он показывает тебе свой настрой.

Я осторожно глажу волчонка по мягкой шерсти. Настоящий волк! Пусть и маленький, но живой! Друзья обзавидовались бы, если бы узнали, что я гладил настоящего волка!

Шорхит словно прочитал мои мысли. Он наклонился ко мне и тихо прошептал:

– Давай договоримся – до определенного времени никому не говори об этом.

– О чем?

– Об этом знакомстве.

– Почему?

Старик задумчиво посмотрел мне в глаза, потом перевел взгляд на серого малыша и грустно проговорил:

– Позже ты поймешь…

Волчонок смешно рычит и бегает вокруг протянутой к нему руки. Я еле успеваю отдергивать ладонь, что еще больше заводит маленького задиру.

– Поиграй с ним! – Шорхит кивает на серого шалопая, – Где еще тебе выпадет такая возможность – играть с лесным принцем?

– Гур – лесной принц? – я удивленно поднимаю голову, глядя на шамана и пытаясь понять, шутит он или нет. Но старик был по-прежнему задумчив и даже слегка печален. Он словно знал что-то, что было недоступно двум молодым существам у его ног – мальчику и волчонку, человеку и зверю.

– Позже ты поймешь… – опять повторил он и опять улыбнулся. Но на этот раз улыбка у него была какой-то грустной.

– Ой! – я отдернул руку, потому что Гур воспользовался тем, что я отвлекся, и все-таки укусил меня за палец…

Я пошевелился и перевернулся на другой бок, зарываясь в спальный мешок с головой. Но сумеречная дрема уже стремительно исчезала. Утреннее солнце опять вовсю светило сквозь стенку палатки, от чего в ней было уже достаточно душно. Воспоминания развеялись, и я лег на спину, расстегивая замок спальника. Вчера приснился Черный Всадник, сегодня снов не было, но пригрезился первый день моего посвящения в искусство Кочойда – одно из многих в Традиции Тай-Шин. И что объединяет эти два, казалось бы, разных события? Я рывком поднялся и сел, окончательно приходя в себя. Ну конечно же… Окунево и вполне закономерная дата, которая была на слуху у всех последнее время – «2012». Все начинало приобретать очертания некой картинки. И эта картинка меня тревожила…

А. Сабуров. Дневник.

«Первое утро Экспедиции начали с зарядки. Кам показал несколько интересных упражнений, после которых сон как рукой сняло. Потом все купались в Таре и вместе готовили завтрак. После еды Камкурт сказал, что нам необходимо начать работу с вопросами в лагере. Поэтому, я так понял, сегодня у нас намечается сугубо теоретическая часть, и на Озеро мы не попадаем…».

В качестве площадки для разговоров мы выбрали небольшую поляну с низкой травой, заросшую со всех сторон луговыми цветами. «Экзоты» сели полукругом, взяв в руки блокноты и ручки. Судя по всему, они были явно не в восторге от подобного бездействия. Ну, это можно было понять – оставить душный банковский офис с ворохом бумаг на столах, с постоянными планерками и совещаниями, приехать в таинственное Окунево и опять засесть за писанину…

– Ребята! Не хандрите! – я примирительно улыбнулся, – это самое начало. Дальше будет веселее. Просто нам надо начать входить в глубокие состояния с тех вещей, к которым мы привыкли. Ну, чтобы ум не перепугался и позволил нам расширить свои границы. Поэтому начнем с первого вопроса. Это самое сложное! Поверьте, я знаю. Первый вопрос влечет за собой второй и так далее… По мере развития диалога, информация обычно становится все более глубокой. По сути, это своеобразная настройка для нашего сознания. Поверьте, настоящие чудеса находятся вокруг нас, мы просто не видим их. Нам не стоит сейчас куда-то спешить. Нам нужно как раз остановиться и заняться тем, что для нас является привычным занятием. Это приведет к появлению «ясного взгляда», а тот в свою очередь позволит вам увидеть Озеро таким, каким его никогда не смогут увидеть обычные туристы. Готовы? Тогда начинаем! Скажите мне, что вас интересует в связи с 2012 годом?

– Да то же, что и всех, – улыбнулся Сабуров, – неопределенность. Вроде столько этих «концов света» уже было, а в этот раз, похоже, и правда что-то назревает. Все вокруг меняется, причем стремительно. Но вот именно это и пугает! Безысходность. Это как «американские горки» – несет тебя к бездне, и ничего сделать не можешь, ремнем пристегнут, сидишь и ждешь, а внутри все сжимается, потому что впереди уже видно обрыв…

– А что шаманы думают на тему 2012? – Ирина тут же делает поспешный жест рукой, – я без всякой иронии спрашиваю. Просто большинство гипотез нам известно. Может, мы узнаем здесь что-то новенькое?

Я вижу, что Ирина все-таки иронизирует. И хотя делает это мягко, видно, что ей тяжело вот так вот сразу избавиться от своей защитной маски. Да и под слоем иронии скрывается то, что на самом деле интересует их всех – четырех славных ребят, которые пытаются что-то понять.

– Это – хорошие вопросы! – я одобрительно киваю, потому что это действительно так, – вы на самом деле узнаете здесь что-то новенькое. Но… повторяю, оно скрыто в уже известной для вас информации. Помните – «истина где-то рядом…»? Тайны всегда спрятаны где-то на виду. Там, где их никто не будет искать. Итак, давайте начнем прояснять неопределенность. Давайте составим список, как выразилась Ирина, известных гипотез. Соберите в один список все предсказания относительно 2012 года и оставьте там самые правдоподобные. Те, которые действительно имеют под собой более-менее обоснованную подоплеку.

А. Сабуров. Дневник.

«Список мы составили достаточно быстро. Каждый написал свой, а затем мы свели их в один, предварительно обсуждая правдоподобность каждого пункта. Получилось несколько основных позиций:

1. ИЗБЫТОЧНАЯ СОЛНЕЧНАЯ АКТИВНОСТЬ, которая приведет к геомагнитным бурям невиданной силы и электромагнитной катастрофе планетарного масштаба.

2. ИЗМЕНЕНИЕ ОКЕАНСКИХ ТЕЧЕНИЙ, которые приведут к глобальному ИЗМЕНЕНИЮ КЛИМАТА ЗЕМЛИ.

3. ВОЗНИКНОВЕНИЕ НОВЫХ ШТАММОВ ВИРУСА ГРИППА, которые приведут к развитию пандемии мирового масштаба.

4. ПИК МИРОВОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО И ПОЛИТИЧЕСКОГО КРИЗИСА, согласно расшифровке катренов Нострадамуса, приведет к НЕИЗБЕЖНОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ.

5. АДРОННЫЙ КОЛЛАЙДЕР, который именно в это время должен закончить цикл ускорения частиц, приводящий к появлению «черной дыры» разрушающей пространственно-временной континуум.

6. СМЕНА ПОЛЮСОВ, которая изменит электромагнитный фон планеты и приведет к глобальным климатическим изменениям.

7. СТОЛКНОВЕНИЕ С АСТЕРОИДОМ 2005 YU55, которое приведет к исчезновению жизни на планете.

8. КОНТАКТ С ПЛАНЕТОЙ НИБИРУ, которая в это время пройдет на максимальном приближении к планете Земля, что приведет к всемирному потопу.

9. ПРЕДСКАЗАНИЕ МАЙЯ об окончании эпохи «Пятого солнца», следствием которого будет уничтожение существующей цивилизации».

Я опять задремал. Яркое солнце и стрекот кузнечиков унесли мое сознание в сумерки, в которых опять пробудились воспоминания, навеянные летним утром.

Мальчик и волчонок играют на лугу. Пожилой алтаец наблюдает за их игрой, улыбаясь, словно вспоминая себя много лет назад. Он приводит их сюда каждый день, на одно и то же место – на заросший васильками луг, к огромному кедру, который растет здесь в гордом одиночестве. Это обязательное условие – место должно стать частью их повседневной жизни, впитаться в их глаза, запомниться своими звуками и запахами. День за днем… И мальчик, и волчонок со временем поймут, зачем им это было нужно. А пока они беззаботно бегают по траве, тиская друг друга. Это место должно ассоциироваться у них обоих с игрой, смехом, радостью. Это место должно привлекать их. Потому что, когда один из них окажется здесь в своем Сновидении, он должен находиться в самом беззаботном состоянии своего духа. Чтобы осуществить, может быть, самый ответственный в своем обучении маневр – перевоплощение…

До моего сумеречного слуха долетает смех. Я стремительно выныриваю из воспоминания и открываю глаза. «Экзоты» уже составили свой список и теперь дурачатся, не решаясь нарушить мою внезапную дрему. Увидев, что я «вернулся», Никита передал мне листок бумаги.

– Кам, мы все. Список готов.

Я внимательно пробежался глазами по пунктам и удовлетворенно кивнул.

– Отлично. Вы справились. Ну, теперь давайте поработаем с тем, что у нас есть. Не правда ли, довольно мрачные прогнозы? Скажите мне, что их объединяет?

–Дата, – сразу ответил Ромашов, – 21 декабря 2012 года.

– Их объединяет общее свойство – катастрофа, – добавила Ольхова.

– Еще…

– Чувство страха и неуверенности, которое возникает в социуме и растет по мере приближения этой даты.

– Хорошо! Еще…

«Экзоты» молчат, обдумывая возможные варианты ответов. Видно, что они не погружались в изучение этого вопроса так глубоко, как делал это я, будучи директором информационного Агентства, собирающего море данных со всех концов земного шара.

– Подумайте… не только головой. Попробуйте подумать телом, – я знаю, что это звучит непривычно, но именно восприятие телом может пробудить «Кеспокчи», основу особого восприятия, которое и приписывают шаманам. Я наблюдаю за ними. Они блуждают своими мыслями совсем рядом, но не могут ухватить суть вопроса.

– Смотрите не на форму, а на суть происходящего. Вы сейчас торопитесь, чтобы найти ответ. Действуйте наоборот, остановитесь. Вы ищите сложный выход, а он очень простой.

Мы сидим еще несколько минут в молчании.

– Слишком… активный PR этой даты, – задумчиво произнесла Ирина.

– Отлично! То, что надо! – теперь настала моя очередь показать ей большой палец, – вы почти нащупали первый твердый слой.

– Твердый слой? – переспросил Ромашов.

– Ну да, то, что действительно заслуживает внимания, и с чем можно уже работать… И какой вывод следует из наших раздумий?

– Что, если есть PR определенной даты, причем активный, значит это кому-то выгодно, – выпалил Никита. Все задумчиво уставились на него.

В. Ромашов. Диктофон.

«…Почему я раньше не задумывался над этим? Кам совершенно прав – если начать ВНИМАТЕЛЬНО рассматривать очевидные ситуации, то некоторые из них только на первый взгляд кажутся очевидными. Но почему я раньше этого не видел? Был сильно занят своими бытовыми проблемами? Каму проще. Насколько я знаю, он специально занимался подобными исследованиями. Агентство Деловой Информации, кажется, так называется его детище, которое изучает скрытые социальные процессы. Да и сам он, по-моему, по второму образованию социопсихолог, так что вполне объяснимо, что он видит то, что обыватель просто не замечает. Хотя… Для того, чтобы увидеть то, о чем мы говорили на поляне, даже не нужно специфических навыков, а достаточно обычного внимания…».

«…Предсказания 2012. В основном это катастрофы. Каждая из них по отдельности ужасна, но когда мы выстраиваем их в ряд и начинаем изучать, то можно увидеть некое противоречие. Ну, например – расчеты НАСА и других космических агентств, которые пророчат столкновение Земли с разными инородными телами, причем… в одно и то же время – в декабре 2012 года. Кам не зря попросил нас составить этот список. Когда думаешь об этом – это одно, а когда смотришь на выписанные пункты – совсем другое. Многие пункты не вызывают сомнения, потому что они подтверждаются уже происходящими событиями. Многие явно притянуты «за уши». Но даже если некоторые процессы действительно цикличны и неизбежны, то тогда для чего ведется эта глобальная рекламная компания, огрехи которой видны иногда даже для невнимательного наблюдателя? Кам поставил правильный вопрос – если это делается и делается масштабно, значит КОМУ-ТО ЭТО ВЫГОДНО! Кому и для чего? Кам очень четко подвел итог наших размышлений – цель этой деятельности очевидна – желание НАВЯЗАТЬ ЛЮДЯМ ИДЕЮ ГЛОБАЛЬНОЙ КАТАСТРОФЫ И ПРИВЯЗАТЬ ЕЕ К ОПРЕДЕЛЕННОЙ ДАТЕ, НАГНЕТАЯ СПЕЦИФИЧЕСКУЮ АТМОСФЕРУ».

Солнце уже перевалило за зенит, а мы все еще сидели на поляне, увлеченно обсуждая неожиданно всплывшую тему. Ребята активно делились своими соображениями.

– …обычная агония! Такое всегда случается перед очередной датой «конца света», – Ирина нервно теребит в руке сорванный неподалеку цветок, – глупо усматривать здесь чей-то спланированный заговор. Обычная «социальная флуктуация».

– Ну да, идея о тайном мировом правительстве уже набила оскомину, – Никита натянул на лицо кепку, то ли пряча лицо от ребят, то ли от солнца, – и в печатных СМИ, и в книжных изданиях, и в Интернете публикаций на эту тему – не перечитаешь!

– Так вот это – самое страшное, – я подмигнул в ответ на его удивленный взгляд из-под кепки, – что они уже и не скрываются! Сейчас действительно стало появляться огромное количество подобной информации. Что-то – явная фальсификация, что-то – немного преувеличено, но есть и такие факты, отмахнуться от которых просто невозможно. И самое ужасное, что многие это понимают, но это ничего не меняет. Люди продолжают заниматься своими бытовыми проблемами, словно им все равно.

«Экзоты», все как один, удивленно посмотрели на меня.

– Кам, ты только что сказал, что ОНИ уже не скрываются. Ты тоже веришь, что мировое правительство существует? – Никита спросил это с каким-то легким оттенком разочарования.

– Я не просто верю, – я выдержал паузу, достаточную для интриги, и закончил, понижая голос до шепота, – я точно знаю, что ОНИ существуют…

Если бы я был обычным туристическим гидом, ребята наверняка бы восприняли мои слова как банальный треп «у костра». Но они наверняка собрали про меня информацию, когда готовились к Путешествию. Они знают, что я не только профессионально занимался социопрогностикой и информационной аналитикой, но еще и консультировал по этим вопросам ряд весьма серьезных организаций. Услышать от меня такие слова, да еще сказанные столь уверенным тоном, значит многое. Поэтому на несколько минут на поляне повисло напряженное молчание. Нарушила его Ирина.

– Ну, хорошо, если это пресловутое правительство и в самом деле существует, то зачем им навязывать людям идею глобальной катастрофы и нагнетать специфическую атмосферу? Гораздо логичней было бы предположить, что они должны заботиться о своей пастве, – она остро посмотрела на меня, переводя взгляд на список катастроф, словно сверяя написанное там с услышанным от меня.

– А вот это – очень хороший вопрос! – я опять поднял вверх большой палец, выражая одобрение, – но прежде чем ответить на него, нужна некая предыстория. Я расскажу вам кое-что. Я ведь пообещал отвечать на хорошие вопросы, потому что они наверняка имеют отношение к нашему присутствию здесь. Только хочу предупредить – сейчас обычные разговоры заканчиваются. Мы подошли к некой черте, переступив которую вы очень рискуете. Тысячу лет назад за эту информацию срубили бы голову на месте, триста лет назад – сожгли на костре, сто лет назад – сгноили в тюрьме, пятьдесят лет назад – спрятали бы в психушку. Да еще несколько лет назад эта информация была крайне опасна для ее обладателя. Сегодня все изменилось. Но она по-прежнему может принести непредсказуемые последствия тем, кто ей владеет. Поэтому подумайте, нужно ли это вам. Здесь обычное Приключение заканчивается, и вы еще можете все изменить. Палатки и еду я вам оставлю, дам навигатор с трэком, указывающим дорогу до Шайтан-Озера. Решайте. Я все пойму! Я и сам не знаю, как бы я поступил много лет назад, если бы у меня был такой выбор. У вас час времени. Через это время я вернусь и приступлю к своим мифам.

Я оставил их на поляне, а сам вышел за небольшую рощу и пошел вдоль русла реки. Меня всего трясло. Скорее всего, это было нервной реакцией. Я ведь тоже не железный, и во многих ситуациях сохранять непроницаемое спокойствие мне помогает только мой опыт тренера. Сейчас мне необходимо было побыть одному. Издалека я видел, как «экзоты» готовят обед. Молодцы! Ответственные решения на голодный желудок не принимаются. И хотя я прекрасно понимал, что, скорее всего, никто из них не уйдет, я должен был предоставить им такую возможность. Пусть подумают, да и мне небольшой тайм-аут не повредит. Я сел в высокую траву и накинул на голову капюшон, отчего меня перестало быть видно с поляны. Алексей с Игорем быстро принесли по ведру воды с Тары, Никита сложил костер, а Ирина присела около столика, очевидно, для нарезки салата из свежих овощей. Я вытянул перед собой руку – ладонь предательски дрожала. Не думал я, что эти ребята выведут меня опять на то, от чего я фактически сбежал год назад, закрыв Агентство и уйдя Проводником на Алтай. Тьма всколыхнулась где-то на периферии сознания и прислушалась к происходящему. Зловещее наследие древних шаманов и таежных Охотников. Черные Тени, пришедшие из темноты Ночи…

Я лежал прямо на траве, а Гур удобно устроился у меня под боком, положив свою небольшую, но невероятно тяжелую голову на мою грудь. Рядом трещал костер, около которого сидели трое – Шорхит и еще два человека, которых я не знал – мужчина и женщина. Он – неопределенного возраста человек с раскосыми глазами, которые выдавали в нем смешанное происхождение, она – молодая красивая девушка, с огромными глазами пронзительно-голубого цвета, словно в них отразилось дневное яркое небо и осталось там на ночь. От костра летели вверх алые искры, похожие на рой огненных насекомых, стремительно взмывавших в вышину. А там, на темной ткани неба раскинулся огромным звездным пологом невероятно красивый ночной небосвод. Взрослые разговаривали, а мы с Гуром зачарованно смотрели вверх, любуясь восхитительным зрелищем. Иногда я отводил взгляд от неба и украдкой смотрел на волчонка. Было любопытно наблюдать, как в его желтовато-карих глазах отражаются далекие созвездья. Потом я переводил взгляд на тех, кто сидел у костра, и почти каждый раз девушка поворачивалась ко мне, словно почувствовав мое внимание. Я тут же запрокидывал голову вверх, не решаясь встретиться с ней глазами. От костра во все стороны расходились упругие волны тепла, грудь согревал приятной тяжестью мохнатый Гур, звезды мерцали сверху мягким призрачным светом… Я чувствовал, что засыпаю. Кто-то из взрослых бросил в огонь охапку какой-то сухой травы, от чего вместе с теплом до меня долетел терпкий дурманящий аромат. Шорхит и второй мужчина тихонько запели какую-то песню на незнакомом языке. Я почувствовал, как меня закручивает, словно по спирали, и стал проваливаться в дрему все глубже и глубже. Волчонок на моей груди уже заснул. Я запустил руку в его мохнатую шерсть и, глубоко втянув в себя сладкого дыма, нырнул в звездное небо, которое почему-то мигало разноцветными огнями, хотя глаза у меня были крепко закрыты.

Ощущение полета в темноте сменилось чувством бега. Я бежал по траве, а за мной, рыча, несся серый комок шерсти и мышц… Гур. Мы опять играли, бегая по лугу. Только сегодня мы делали это в темноте. Я остановился и осмотрелся. Вокруг и правда была ночь. Но, несмотря на это, все вокруг светилось неуловимым мягким светом, будто трава и кусты подсвечивались изнутри крохотными лампочками. Ощутимо тяжелое тело волчонка со всей скорости ударило меня под колени, и я со смехом завалился в траву, отражая натиск серого чудовища. Это была наша любимая игра. Мы боролись, рыча и переваливая друг друга чрез себя. Но в этот раз ощущения были несколько иными – я как будто был значительно легче, и этот свет вокруг… Внезапно я понял, что это – Сон! Я встал и растерянно осмотрелся. Первый раз я не просто смотрел свой сон, а понимал это и сон при этом не исчезал! До этого, каждый раз, когда я понимал, что нахожусь во сне, все вокруг тут же изменялось, и я просыпался. Сейчас сон был неотличим от реальности. Я с интересом разглядывал все вокруг. Гур, похоже, не замечал особой разницы между сном и явью. Так, а Гур тоже мне снился? Я наклонился к волчонку и, схватив его руками за шею, притянул к себе. Волк уперся и, заурчав, начал вырываться. Невероятно, но если он мне и снился, то эти ощущения были совершенно неотличимы от привычных.

– Гур! Мы во сне! – закричал я, и от этого крика меня качнуло из стороны в сторону, будто на миг закружилась голова. Волчонок сел и посмотрел на меня, склонив голову на бок.

– Мы во сне, понимаешь? Ты и я! – на этот раз это я говорил почти шепотом. Серый малыш оскалился – он привык, что я и это место ассоциировалось у него исключительно с подвижными играми.

– Встань на четвереньки… – В воздухе возник еще один голос, смутно знакомый… Это был Шорхит.

– Встань, как это делают волки…

Я закрутил головой, но никого не увидел. Лишь призрачные цветы и мерцающая трава в ночной темноте.

– Встань, как это делают волки…

Я поймал себя на мысли, что мое восприятие разделилось на два потока – в первом я играл с маленьким Гуром на этом лугу, во втором – стоял посреди сновидения и слышал шепот старого шамана.

– Встань, как это делают волки…

Два потока медленно, но неуклонно сходились в один.

– Ты – волк…

– Встань, как это делают волки…

– Играй…

Голова закружилась, и я упал на колени в мягкую шелковистую траву. Еще немного – и я бы привычно проснулся, покинув эти чудесные пространства, но на помощь пришел волчонок. Он подбежал ко мне и стал покусывать меня за руки. Я качнулся и, перестав кружиться, остался в сновидении, которое опять обрело четкость и яркость.

– Играй с ним… Он – это ты…

Я посмотрел на Гура, тот стоял напротив, широко расставив свои лапы, и с задором глядел на меня, приглашая поиграть.

– Смотри ему в глаза… Ты – это он… – Невидимый Шорхит продолжал шептать мне на ухо свои странные фразы. Я посмотрел волчонку в глаза так, как делал это, когда смотрел на отражение в них далеких звезд, и вздрогнул – его глаза тоже светились изнутри. Вернее, нет, не светились, мерцали, словно узоры созвездий до сих пор отражались в их глубине. Было в этом мерцании что-то невероятно завораживающее, будто сновиденный волчонок гипнотизировал меня своим таинственным блеском внутри.

– Не стой… Двигайся… Играй… Он – это ты… Ты – это он…

На мгновение у меня возникла мысль, что мои глаза излучают точно такой же свет, и меня словно толкнуло вперед, прямо на Гура, который взвизгнув, принял игру и бросился мне навстречу…

Я вздрогнул и открыл глаза. Все-таки я опять уснул. Сделав рывок, я поднялся, осматриваясь. Судя по всему, я проспал всего несколько минут. Ребята в лагере по-прежнему готовили обед, наверняка обсуждая тему нашего разговора. Как же меня опять так незаметно вырубило? И что хочет сказать мне мое подсознание, пытаясь пробиться сквозь сны одним и тем же воспоминанием о днях моего посвящения в таинственную культуру алтайских Охотников? Я откинул капюшон и встал, стряхивая с себя сухие травинки. Впереди предстоял разговор с «экзотами», от которого у меня по всему телу бежали холодные пронзительные мурашки.

– Ну что, решили остаться? – я прошелся взглядом по лицам участников Экспедиции. Эти лица не выражали напряжения. Было видно, что ребята посчитали мое предупреждение частью мистического антуража «ЭКЗО-Т» и, скорее всего, просто не приняли его всерьез, – возможно, вы просто недооцениваете то, о чем я хочу вам рассказать.

Улыбки. Они смотрят на меня ясными глазами, продвинутые, почти все знающие и поэтому в меру ироничные и абсолютно бесстрашные.

– Кам, а ты уверен, что нам нужна эта информация для того, чтобы пройти на Шайтан-Озеро? – Ирина, конечно же, выражает мнение всех участников группы, – или тайное правительство Земли может как-то повлиять на нашу Экспедицию?

Я глубоко вздохнул, на несколько секунд закрывая глаза и обдумывая свою дальнейшую стратегию.

– Оно не только может, оно уже на нее повлияло.

– Каким образом?

– Оно сделало с вами нечто… То, что вынудило вас искать поддержку. То, что привело вас ко мне.

– Ты думаешь, причиной нашей встречи стало невидимое правительство Земли? – широко улыбаясь, спросила Ольхова.

– Я понимаю вас, – я кивнул, тоже пытаясь улыбнуться, но получилось выдавить из себя лишь кривую усмешку, – скажем так, те, кого вы называете невидимым правительством Земли, спровоцировали ситуацию, связанную с 2012 годом. А ситуация эта, по вашему собственному признанию, вызвала у вас потребность разобраться в ней, потому что неопределенность в связи с этой роковой датой является для вас невыносимой и пугающей. Я правильно и последовательно излагаю?

«Экзоты» задумчиво кивнули в ответ. Я продолжал.

– Найти ответы в городе вы не смогли. Возможно, потому что там слишком много отвлекающих факторов. А возможно, что просто не хватает дополнительной информации. А может быть, потому что там, в городе, вы каждый – сам за себя, а в одиночку искать ответы на подобные вопросы сложно и страшно. Причин может быть много. Не будем гадать. Давайте поговорим о том, что произошло. Вы приехали в это таинственное Место Силы, надеясь, что здесь у вас будет гораздо больше времени и тишины, чтобы все-таки понять, что происходит вокруг вас. Вы приехали командой, потому что в группе можно скрыть свой страх и получить поддержку от товарища. Вы приехали ко мне, потому что надеялись получить какие-то знания, связанные с культурой алтайских шаманов, которые, возможно, тоже приоткроют завесу тайны над грядущей датой. Вы прибыли сюда слепые и испуганные, потому что слепота зародила в вас неуверенность и страх, что поездка может не состояться, и именно испуг вынудил вас обратиться за помощью к Проводнику. Вы и сейчас боитесь, просто не хотите себе в этом признаться, поэтому и прячете свой страх под разными масками.

Я выразительно заглянул в глаза каждого из собеседников.

– Я – Проводник, я срываю маски. Поэтому я и предложил вам уйти, чтобы оставить то, за что вы еще сможете спрятаться в своей повседневной жизни. И поэтому я повторяю свое предложение – вы можете покинуть лагерь прямо сейчас.

«Экзоты» смущенно переглянулись. Они явно чувствовали себя неуютно. С одной стороны, их напрягала моя настойчивость, которая казалась им не более чем театральной прелюдией к очередному увлекательному рассказу. С другой стороны, они ощущали некую растерянность. Они явно несколько по-другому представляли себе это Путешествие. Здесь было еще и чувство потери контроля над ситуацией. Ведь когда платишь деньги за туристические услуги, пусть и несколько экзотические, всегда имеешь возможность хоть как-то влиять на процесс. Ну и еще одной весомой стороной их состояния было некое странное ощущение где-то внутри, на которое накладывалось робкое опасение, что, не смотря на все странности, в словах Проводника действительно может скрываться что-то чрезвычайно важное для каждого из них.